Когда мы приближались к горам, казалось, будто кто-то очень могущественный постепенно сжимает мироздание. Горизонт приблизился и превратился из чуть волнистой линии в высокие пики гор. Когда же мы вошли в первую горную долину, появилось ощущение, что вокруг нас захлопнулась гигантская ловушка. Больше всего нервничали кронайцы. Что-то у меня слишком много проблем с этими морскими волками — то они в седло не хотят, то от «осьминогов» впадают в ступор, а теперь вот, видишь ли, им горы не нравятся. Из «ящеров» немного напрягся Змей, но остальные чувствовали себя вполне комфортно — для «медведей» ограниченная видимость проблем не представляла. Грифон и Шип вообще были взращены в городских стенах и к нависающему над головой камню давно привыкли.

Удивительно, что не нервничали хтары-проводники, но, как выяснилось позже, они были принудительно-добровольно отправлены с нами именно потому, что происходили из рода торговцев. Они и несколько поколений их предков бродили по горным дорогам между степью и городами Вольных Королевств.

Как только тропинка поначалу стала каменной, а затем потянулась вверх на седловину перевала, Черныш начал психовать. Но проблему с конем мы решили довольно жестко. Я попросту пересел на запасного коня, который, несмотря на степную породу, меланхолично пер вверх, а мой пугливый друг остался перед резким подъемом тропы.

Как и следовало ожидать, через десять минут позади общей колонны показался отчаянно трусящий и при этом очень злой конь. Первые два дня я на него не пересаживался, затем всем пришлось спешиваться, так что Черныш просто шел позади меня, буквально высверливая злобным взглядом дыры в спине непробиваемой «чешуи».

Лоскутное одеяло Вольных Королевств состояло из более чем трех десятков независимых государств, но большинство из них представляло собой небольшие баронства, правители которых объявили себя королями. Порой королевство включало в себя замок сеньора и три-четыре деревушки в небольшой горной долине. Хоть как-то на статус королевства тянули лишь три страны — Нидар, Тирос и Хорт. Эти государства при желании могли бы подгрести под себя мелких соседей, но война в местных условиях была делом очень хлопотным, поэтому вот уже несколько сотен лет сохранялся статус-кво. Дело было в том, что всю территорию Вольных Королевств занимали горы. В центре они были не очень высокими, а вот на границе с Темным Лесом и хтарской степью гигантские горные кряжи, казалось, царапали своими заснеженными вершинами небосклон.

Этот суровый край воспитывал суровых людей — тех самых горцев, которых я спутал с молдаванами из-за папах и безрукавок. А вот характером местные жителя совсем не походили на миролюбивых молдаван, впрочем, как и любые горцы моего родного мира.

Местных жителей называли просто горцами, потому что в этом мире больше ни один народ не забирался так высоко над уровнем моря. Они жили мелким скотоводством и наемничеством, которое возникло после общего примирения горных кланов, — действительно, зачем резать глотки друг другу из-за барана или невесты, если можно делать это с инородцами, причем за хорошие деньги. Был, конечно, переходный период в виде разбойных нападений на поселения Нидара. В те непростые времена королевством правил решительный человек. После того как, несмотря на все трудности, войсками Нидара была подчистую вырезана парочка горных родов, совет старейшин решил пойти на переговоры. Теперь Нидар имел солидный доход от посредничества в найме горцев представителями других Вольных Королевств и даже кое-кем из империи.

Конечно, проблемы с горячими детьми гор все-таки были, особенно на торговых тропах, по которым ходили караваны из степи. Об этом меня еще в начале пути предупредили проводники, но я подумал, что караван с товаром — это одно, а вооруженный отряд — совсем другое. И вряд ли кто-то из предводителей горцев станет рисковать своими людьми при таких неверных шансах.

Зря я на это надеялся.

То, что все-таки нашелся отряд то ли совсем отмороженных, толи оголодавших горцев, стало понятно, когда вслед за камнями очередного камнепада в воздухе засвистели стрелы.

Мы проходили по левому склону горы, которая, в отличие от своих соседок, не имела снежной шапки. Тропа до определенного момента была достаточно широкой, а склон слева покатым. Поломать ноги между средних размеров валунами, конечно, можно, но разбиться насмерть вряд ли. Дальше тропа немного спускалась вниз, выходя под практически отвесную скалу.

Черныш за моей спиной всхрапнул и мотнул головой, стараясь выдернуть из моих ладоней поводья.

— Давай не будем все начинать сначала. Ты уже проходил над пропастью, и ничего не случилось! — возмутился я, немного погрешив против истины. В начале спуска с первого перевала нам довелось пройти по узкому карнизу над горной речкой. Черныша пришлось едва ли не волочить по камням. Проводники перед сложным переходом напоили коней водой с какой-то гадостью, и они вели себя довольно спокойно, а вот для Черныша доза была явно маловатой, но ничего — пробились.

Черныш ответил мне непонимающим взглядом и откровенным страхом в глазах.

Как и в прошлый раз, свою лепту внес Хан. Оба волка шли позади коня. Хан глухо зарычал, что добавило Чернышу решительности. Хорошо, что эти два красавца привыкли друг к другу. Кони вообще очень пугливые животные. Мало того, они склонны к истерии. Будь это другая лошадка из нашего стада, она сиганула бы в пропасть, утащив меня туда же.

Мы с Ханом занимались воспитанием Черныша, поэтому пропустили начало атаки. На грохот камней у меня уже выработался рефлекс, и я тут же прильнул спиной к каменной стене, увлекая за собой коня. Волки повторили наш маневр.

Горцы атаковали с двух сторон — шедшие в арьергарде кронайцы отхлынули назад, к врагам, напавшим с тыла, а проводники и «ящеры» устремились вперед, желая выйти из узкого места для развертывания обороны. В пылу боя про меня как-то забыли. А чего помнить — с одной стороны отвесная скала, с другой обрыв, кто сможет угрожать мне в таких условиях?

Иногда человеку не нужны враги — хватает собственной дурости. Вопли и звон клинков с обеих сторон отвлекли мое внимание. Я быстро перетащил игломет со спины на грудь и, отклонившись от скалы, попытался рассмотреть, что творится впереди, совершенно забыв о камнепаде. Вот мне и «прилетело» увесистым камнем по шлему. Все бы ничего, но рядом был обрыв.

Сознание покинуло меня всего на секунду, но когда оно вернулось, стало понятно, что я уже за кромкой обрыва. Все, на что меня хватило, — это вцепиться в ближайшую неровность. Что там говорят опытные скалолазы? Не смотреть вниз? А зачем смотреть, если уже видел, что лететь придется метров двести, — здесь не поможет самая волшебная броня из всех возможных.

Мои телохранители так увлеклись боем, что и не заметили моей пропажи.

— Шип!!!

Шлем — это очень удобная штука в бою, а вот кричать в нем трудновато.

В ответ на мой вопль послышалось лишь испуганное ржание.

— Черныш! — Пальцы сводило судорогой, а мягкая подкладка бронированной перчатки начала скользить по поверхности камня. — Черныш, скотина такая!!!

Внезапно за кромкой обрыва показалась голова моего скакуна. Поводья, за которые я вел коня, имели достаточную длину, но они сейчас лежали на тропе.

— Сбрось веревку!

Ага, ты бы еще попросил его рассказать теорему Пифагора! Мой конь был верным и очень умным, но это по сравнению с другими лошадьми.

Все, приехали, точнее — полетели. Хотелось просто закрыть глаза и расслабить пальцы — страх приносил практически физическую боль.

Черныш, конечно, не обладал особым умом, но рядом был еще один зверь, чья сообразительность не раз вгоняла меня в ступор. Рядом с мордой коня появилась голова Хана. В зубах волк держал поводья!

Хан практически выплюнул кожаные ремешки, спаренная полутораметровая веревка скользнула по камню, и… ее конец застыл в двадцати сантиметрах от моих рук.

В подобных случаях судьба выбрасывает для человека дополнительную монетку. Если она упадет нужной стороной вверх — мозг сработает как самый мощный компьютер, а нет — черепушка до самой макушки заполнится паникой, отключая даже самый великий ум.

Я буквально слышал, как зазвенела по камню воображаемая монета судьбы, и тут же из глубин памяти всплыло одно слово.

— Чах, Черныш, Чах!

Эти слова я шептал коню, когда заставлял его лечь в яму под маскировочную сетку.

— Чах!!!

Курат хорошо воспитал тонконогого жеребенка, со временем превратившегося в черного красавца. Кончики веревки сползли ниже.

Опоры под ногами не было, поэтому я резко подтянулся, сразу ощутив, что пальцы срываются с единственной опоры. Ухватиться руками в перчатках за тонкую кожаную полоску было очень сложно, но я все же сделал это.

От рывка утяжеленное броней тело сместилось ниже, а сверху раздалось возмущенное ржание. Но Черныш не зря был сыном южного тяжеловоза, поэтому уверенно держал меня на весу. Затащить меня наверх он не мог из-за узости тропы, но этого и не требовалось. Свободного конца каната хватило, чтобы обмотать его вокруг левого запястья, что дало возможность провисеть в таком положении около десяти минут. Именно столько времени потребовалось моим вассалам, чтобы понять, что их граф куда-то пропал.

От усердия «ящеры» выдернули меня из пропасти, как мелкую рыбу из реки.

Ругался я долго и, только закончив выплеск эмоций, поинтересовался нашими потерями. Броня и здесь сработала как нужно, и если бы не Черныш с Ханом, граф Ван Гвиери был бы единственной жертвой налета. Горцы как появились, так и пропали — из ниоткуда в никуда. Даже трупов не осталось.

Дальнейший переход проходил очень тяжело, но без боевых приключений. Как ни странно, происшествие у обрыва чудесным образом отразилось на Черныше — он перестал бояться высоты. Иногда даже приходилось взывать к лошадиному благоразумию, когда эта черная скотина мнила себя горным архаром. Зато мне удалось больше времени провести в седле, чем на ногах.

И вот наконец-то после очередного перевала перед нами появился город горцев, конечно, если это скопление чуть упорядоченных и слегка отесанных камней можно было так назвать. Скопление одноэтажных зданий окружало невысокую крепость, для строительства которой неизвестный мне архитектор хотя бы удосужился придать камням квадратную форму.

В общем, перефразируя одного юмориста: «Какие горцы, такой и город».

С высоты было хорошо видно, что этот населенный пункт имел четкое разделение на одиннадцать частей — ровно по числу проживающих поблизости кланов, — а крепость использовалась как место собрания старейшин.

Вблизи город выглядел еще более жалко — появилась возможность рассмотреть грязь на улицах и снующую туда-сюда мелкую живность. Картину довершали донельзя грязные дети. Причем юные горожане повстречали нас задолго до городской заставы.

Так как крепостной стены здесь не значилось даже в проекте, застава имела чисто декоративные функции, что, впрочем, не помешало местным блюстителям порядка в традиционных жилетках и папахах стребовать три золотых за проезд.

Из экспресс-консультации с проводником стало понятно, что все в порядке: если я не везу товаров, это еще не значит, что не должен платить пошлины. Мало того — для торговцев была серьезная скидка. Также хтар объяснил, что обращение на «ты» не стоит воспринимать как оскорбление — здесь так говорят все, а не только особо хамоватые стражники.

Самым примечательным было то, что стражники явно выделялись на общем фоне горожан — у всех имелась достаточно чистая одежда и качественное оружие в виде традиционного, похожего на ятаган меча, а также его сильно уменьшенной копии в качестве кинжала. Оружие довольно неплохое, это я узнал будучи в теле генерала. Удалось даже немного поработать им, предварительно отобрав у булькающего кровью горца.

Жители гор были действительно серьезными соперниками, поэтому, несмотря на наблюдаемое мной убожество, с выводами спешить не стоило.

За информацией я обратился к единственному доступному источнику.

— Вы, великий хан, не смотрите на всю эту бедность, — на довольно неплохом имперском ответил хтар. — Здесь постоянно живут только отверженные, в смысле те, кто опозорил себя трусостью и нарушением клятвы. А когда в городе на совете старейшин появляются нормальные горцы, вся эта шваль прячется в окрестных скалах.

— Значит, сейчас здесь нет ни одного старейшины? — сделал я вывод.

— Да, великий хан.

— Это неприятно. Придется искать их по горам.

— А для чего это нужно?

— Чтобы задать пару вопросов.

— Пусть простит меня великий хан, но старейшины не будут говорить с вами, а искать селения, где они живут, очень опасно. Чужаков там убивают без разговора.

— Тогда что же мне делать?

— Что и всем, — позволил себе улыбку хтар. — Обратиться к наемщику.

Из дальнейших объяснений стало понятно, что единственным адекватным человеком в городе был нидарский наемщик. Здесь было только небольшое отделение, а основная контора по найму горцев находилась в Ворхе — самом близком к горам городе, но туда горцы попадали только в виде готовых к найму подразделений. Довольно грамотно — никто не захочет видеть на улицах цивилизованного города мелкие банды ищущих найма горцев, а вот организованные отряды, тем более в сопровождении контролеров — это совсем другое дело. Организацией таких групп и предварительными договорами как раз занимались наемщики.

«Призывной пункт» местного розлива выглядело вполне презентабельно — аккуратное строение из тесаного камня имело даже черепицу, наверняка завезенную из Нидара.

Наемщик был под стать зданию, то есть крепким, простым с виду, но ухоженным и чистым. Серая форма как влитая сидела на кряжистом крепыше с чисто выбритым подбородком и головой. Крестики и полоски на предплечье его мундира ничего мне не говорили, но место службы и простоватая физиономия подсказывали, что он явно не офицер.

— Что угодно вашей милости? — Наемщик моментально определил не только мою национальность, но и положение в обществе, несмотря на отсутствие герба на броне. Так что простоватая физиономия не исключала народной хитрости и сметливости.

— Мне нужны ответы на вопросы.

— Все что угодно, если эти вопросы не повредят моей родине. — Наемщик говорил на диковинной разновидности имперского. Но это был явно самостоятельный язык, как и тот, на котором ко мне обратился горец у въезда в город. И все же разница между этими языками была меньшей, чем между русским, белорусским и украинским.

Интересно, почему у хтаров имеется свой уникальный язык, а кронайцы исковеркали имперский до неузнаваемости? И это при том, что когда-то весь континент был единым государством. Вопрос интересный, но явно несвоевременный.

— Поверьте, у меня нет ни малейшего желания узнавать тайны Нидара. Своих проблем хватает. — Я постарался пошутить, одновременно с этим выкладывая на стол пять золотых империалов.

И шутка, и желтые кругляши наемщику явно понравились.

— Спрашивайте, ваша милость.

— Вам известно это место? — спросил я, разворачивая на столе древнюю карту с помеченным на нем замком демона Вихря.

— Интересная карта, — пробурчал под нос старый вояка, но тут же поправился: — Да, ваша милость, это на землях рода Быстрого Кулака.

— И как я могу туда попасть?

— Никак, ваша милость, — вздохнул наемщик, отодвигая от себя четыре кругляша из пяти.

— А если подумать? — Я сделал вид, что не замечаю его манипуляций.

— Кулаки — серьезный клан. Пять селений могут выставить три сотни воинов. — Наемщик пододвинул к себе два золотых кругляша и замолк, с сомнением глядя на оставшиеся два империала.

Намек был понятен, и на стол лег тяжелый кошель с двумя десятками таких же монет.

— Сейчас в клане сотня воинов и две сотни молодняка, — тихо сказал наемщик, пододвинувшись ко мне ближе. — У вас же всего четыре десятка бойцов, хоть и хорошо экипированных. Хтарская броня — это еще не защита святых, но не это самое главное: если чужаки нападут на деревню любого клана, им на помощь придут даже кровные враги.

А дядька силен — успел посчитать моих сопровождающих, не выходя из здания, и тут же выдать тактические раскладки. Значит, его мозг вполне способен выдать креативную мысль.

— Решение?

— Нанять «кулацких» кровников и под видом мести, пока они будут резать друг друга, пройти туда, куда вам нужно. Но помните: пока вы на торговой тропе, вас не тронут, а вот в горах — совсем другое дело.

— Очень интересно, почему тогда на меня напали именно на этой самой торговой тропе?

— Я говорил не о разбойниках, а о клановых отрядах, — пожал плечами наемщик. — И если бы на вас напали по разрешению какого-то старейшины, то пусть меня простит ваша милость, вы бы со мной уже не разговаривали.

Было, конечно, желание усомниться в словах наемщика, но мне подумалось, что в местных реалиях он разбирается лучше меня. Я уже хотел задать следующий вопрос, как наш разговор прервал шум за окном. Наемщик пулей вылетел в дверь и имел при этом очень обеспокоенное лицо. Именно поэтому я выскочил следом и тут же заорал:

— Всем стоять на месте!

Вовремя мы. Одну часть небольшой площади перед зданием вербовочного пункта занимали с полсотни горцев, а другую — мои бойцы. «Ящеры», как всегда, оказались на высоте — они разошлись в стороны, удерживая горцев на прицеле иглометов. А вот кронайцы, позабыв о своих арбалетах и размахивая холодным оружием, выглядели как толпа гопников. По крайней мере, до моего крика. Впрочем, ругаться они и после этого не перестали.

— Назад!

Подействовало, но не очень. Что ж, зайдем с другой стороны.

— Карн!

Этого слова хватило, чтобы в голове старшего кронайца все стало на свои места.

— А ну назад, тухлые каракатицы! — Для убедительности Карн плашмя стукнул абордажной саблей по броне кого-то из своих самых ярых подчиненных.

Что самое интересное, горцы при этом сохраняли полную невозмутимость.

— Карн, как это понимать?

— Это те козлы, которые атаковали нас на тропе.

Ситуация становилась все сложнее.

— В городе драки запрещены, — тихо подсказал наемщик. — И кстати, ваша милость, я как раз хотел посоветовать вам найти именно этих людей.

— Вы предлагаете нанять разбойников?

— Давайте отойдем, — предложил старый вояка.

Пока мы отходили на безопасное в плане подслушивания расстояние, кронайцы продолжали сверлить горцев яростными взглядами.

Убедившись, что нас никто не услышит, наемщик рассказал мне интересную историю. Два года назад в наем ушел большой отряд рода Яростных Сердец. Наем оказался трудным — выжило чуть больше полусотни воинов. Новости в горах распространялись быстро, поэтому когда отряд вернулся домой, то обнаружил два пустых селения, в которых и проживал весь клан. Все мужчины были убиты, а женщины уведены в новый клан как стратегически ценный товар — матери будущих воинов.

Все случилось потому, что клан был молодым. Он хоть и имел уже два селения, но пока не мог послать своего представителя в совет старейшин. Теория Дарвина в действии.

Нас в этой печальной истории касалась та деталь, что род, на территории которого стоял замок Вихря, принимал участие в нападении на ослабевшего соседа. Как рассказал наемщик, в горах это хоть и редкая, но вполне нормальная история. Если бы не совет старейшин, такое творилось бы каждый день.

— Ваша милость, любой горец до и после найма превращается в бандита, но если они дали слово отслужить оговоренный срок, на них можно положиться. Другое дело, что именно этому отряду наем не светит ни с какой стороны. Они находятся уже на полпути к статусу неприкасаемых. Если вы наймете их, то под видом помощи мстящим воинам сможете добраться до вашей цели. Такие вещи здесь воспринимаются нормально.

— Но ведь месть нужна им, а не мне. — Я не собирался торговаться, но хотел рассмотреть ситуацию с разных сторон.

— Если не будет найма и соответствующей клятвы, вы, конечно, можете договориться о взаимной помощи, но не факт, что одним печальным утром сможете проснуться.

— Хорошо, я согласен.

В руки наемщика перекочевал еще один мешочек с золотом. Наша встреча стала для старого воина поистине счастливой, и я удивлюсь, если он завтра же не подаст в отставку — по возрасту наверняка уже может это сделать.

Мы вернулись к заполонившим площадь людям.

— Кто старший? — обратился я к горцам.

Из общей толпы вышел средних лет мужчина. Он не отличался от остальных горцев ни одеждой, ни оружием, но во взгляде черных глаз чувствовалась решительность, а горбоносое лицо принадлежало человеку, привыкшему приказывать.

— Я.

— Имя?

Я уже ожидал, что услышу что-то похожее на Зоркого Сокола или Большого Змея, особенно если учитывать названия кланов, но не случилось.

— Блод.

— Пойдем, поговорим, — сказал я и, не дожидаясь согласия собеседника, направился в контору наемщика.

Дело в нидарском представительстве было поставлено жестко. Никакой торговли — стабильная такса в размере одного золотого на одного человека за год службы, десять процентов от общей суммы наниматель отдает в государственную казну Нидара, а еще десять совету старейшин. Никакого обмана — наемщик лично подошел к каждому горцу с местным аналогом «Житий святых» и принял клятву, проследив за ее точностью.

Поблагодарив всех за сотрудничество, наемщик выпроводил нас за порог.

Находиться в этом разросшемся до размеров города ауле мне не хотелось, поэтому наш отряд, пополнившийся пятью десятками горцев, направился в сторону пока еще далекого замка Вихря.

Первый же привал показал разницу между членами нашей маленькой и совсем не дружной компании. Кронайцы быстро сняли броню и начали ставить палатки. Перед этим они долго ровняли площадки под палатками, досыпая грунт и щебень. Привыкшим спать на ровной палубе или в гибком гамаке морякам каждый камешек под мягким местом мешал, как горошина пресловутой принцессе. А вот горцы завернулись в серые одеяла из козьей шерсти и моментально уснули на казалось бы совершенно не приспособленных для этого камнях. «Ящеры» поступили проще — нашли место поровней и улеглись прямо в броне. Шип уже давно приучил парней спать не снимая брони, — тепло, ничего не колет в бок, и в случае тревоги не нужно одеваться. Я пытался приучить к этому морячков, но едва не получил бунт и массовое увольнение. У меня на эту свору не было особого влияния, они вообще шли в бой следом за Карном, а он посоветовал оставить все как есть.

Ночное небо в горах было до одури глубоким и прозрачным, очень яркие звезды казались кончиками игл, проткнувшими черный бархат ночи. Воздух вливался в легкие, как бальзам. Мне еще нигде не дышалось так легко, как здесь. Склоны приютившего нас гиганта и казавшаяся очень близкой вершина его соседа создавали непередаваемый антураж. Только в горах понимаешь, насколько мелок и слаб человек, словно мотылек на несокрушимой броне танка.

К костру подошел Блод, которого я попросил оставить все обсуждения до вечера.

— Какие будут приказы, старший?

— Мы идем к земле рода Быстрого Кулака. — Увидев вспыхнувшие глаза горца, я поспешил вернуть его на землю. — Если они пропустят нас к замку древнего демона, мы не нападем. И ты будешь держать своих воинов в узде. Это приказ.

— Слушаю, старший, — согласился горец, но я отчетливо слышал скрип его зубов.

— Ты нужен мне как проводник и предлог войти в земли «кулаков» так, чтобы не вызвать нападения других родов. Если случится бой, то для всех это будет твоей местью, а я только помогаю.

— Нам нужно вернуться в город.

— Мы не можем потерять целый день.

— Тогда мы потеряем головы, и все восточные кланы будут гонять нас по скалам как баранов. Если бы ты поговорил со мной сразу, этого бы не случилось. — Горец счел разговор оконченным и, завернувшись в одеяло, растворился в темноте. Я не стал его останавливать.

Шип разбудил меня в предрассветных сумерках. Гонять обратно весь отряд смысла не было, поэтому к городу я поехал в сопровождении Шипа и Грифона, а Блод вообще никого из своих брать не захотел, потому что для скорости мы планировали использовать лошадей.

Дороги возле города были сравнительно неплохими, поэтому мы иногда даже смогли пустить коней вскачь.

Не отягощенные конными моряками, которые верхом сильно уступали в скорости пешим горцам, мы добрались до города за два часа. Блод не стал тянуть время и сразу направился прямо к крепости.

Только подъехав вплотную, я заметил, что на стенах крепости имелись грубые фрески. Горец спешился возле одной из них, имевшей вид сжатого кулака. Он достал из-за пояса кинжал и довольно глубоко резанул себя по внешней стороне предплечья. Обильно хлынула кровь.

Язык горцев был родственным имперскому, но из того, что сказал Блод, я не понял ровным счетом ничего. Загребая кровь горстью, горец размазывал ее по тотему чужого рода.

Судя по рыжим пятнам на этой и соседних фресках, подобные сцены здесь происходили довольно часто.

Замотав рану грязной тряпкой, Блод вернулся к одолженному у кронайцев коню.

— Теперь мы можем войти в земли моего врага, и никто не станет вмешиваться.

К стоянке мы возвращались молча — каждому было о чем подумать. Я размышлял над тем, что, судя по всему, ввязался в слишком запутанную ситуацию и, возможно, совершил ошибку. Кто его знает, вдруг наемщик обманул меня и «кулаков» можно было задобрить золотом? Но что сделано, то сделано, и сомневаться в собственном решении — это серьезный шаг к поражению, шаг, который может стать решающим.

В лагере нас уже ждали, так что дальше мы двинулись без задержек. Получивший обратно свою лошадь кронаец осмотрел ее со всех сторон в поисках ущерба, причиненного горцем прокатной собственности. Если бы я не знал отношения моряков к коням, то подумал бы, что кронаец воспылал к животному нежностью.

Словно дети, честное слово.

Нет, горы — это не степь или лес, они красивые, но мертвые какие-то. За три дня сложнейшего перехода от города к перевалу, за которым жил клан Яростного Кулака, я начал чувствовать себя совершенно опустошенным — словно путешествовал по бесконечному кладбищу. Каждое чахлое деревце я встречал улыбкой, как родственника. Горы к этому времени вообще превратились в какие-то тени.

Наш отряд продвигался по еле заметной тропе, а горцы шныряли по окрестным скалам как ящерицы, лишь иногда показываясь на глаза.

— Ох и заведут они нас на погибель, — тихо проворчал Барсук, но замолк, увидев утяжеленный латной перчаткой кулак Шипа.

Вечером четвертого дня Блод подошел к моему костру.

— Завтра к полудню мы будем на землях моего врага.

— Ты знаешь эти горы?

— Да, в молодости мы не раз ходили сюда воровать коз.

Ох, уж эти горные нравы — то коз воруют, то невест, а то и вовсе горло друг другу режут на пустом месте.

— Ты знаешь, где находится замок мертвого демона?

— Да, но туда никто не ходит.

— И ты не пойдешь?

— Я взял деньги и дал клятву, так что пойду даже в логово живого демона, — набычился горец, но больше из упрямства, чем из храбрости.

— Хорошо, ты уже думал, как нам это сделать? — спросил я, расстилая карту на плоском валуне.

Блод минут пять, морщась, «сопрягал» карту со своим мозгом, а затем ткнул пальцем в изображение горной гряды рядом с пометкой замка.

— Здесь идет тропа, до подъема она проходит недалеко от одного из пяти селений клана Быстрого Кулака. Это второстепенный путь, и его охраняют хуже, чем подход с главной дороги, но все равно охраняют. До второго пояса постов мы пройдем спокойно, а потом начнется драка. Но пока подойдет подкрепление, мы будем уже у замка.

— А как же назад?

— Назад не вернемся. Свяжем канаты и спустимся со скалы, а там кто будет быстрее, тот и выиграет, — горец старательно избегал упоминания слова «бегство», но именно это он и предлагал. А я что — мне лишний героизм и даром не нужен, особенно учитывая наши генеральные планы.

— Годится.

— Тогда мои воины выйдут в полночь, а ты пойдешь со своими, как только сможете рассмотреть камни под ногами.

— Стоп! — наконец-то ухватил я скользкий момент в плане. — А как же кони?

— Коней придется бросить, — абсолютно спокойно сказал горец. — Зарежем. Мяса возьмем сколько можем, а остальных доедят птицы.

При мысли о том, что придется убить Черныша, мне захотелось сказать горцу много нехороших слов, но все же удалось успокоиться.

— Не пойдет.

Блод лишь равнодушно пожал плечами, оставляя решение за мной.

— Так, есть ли обходной путь к тропе, по которой мы будем уходить от замка?

— Есть, — так же равнодушно сказал горец. — В горах много хороших троп.

— Тогда слушай новый план. Основная часть отряда будет делать все как ты сказал, а мои проводники и десяток серых воинов поведут коней по «хорошей тропе» в обход земель рода кулаков. Выдели им столько воинов, сколько нужно.

— Троих хватит.

— Они должны довести коней без потерь. Это приказ.

— Тогда пять бойцов.

— Уже лучше, — кивнул я. — Остальное по плану. И еще, если все пройдет хорошо, получишь в Ворхе еще полсотни золотых. Или, может, лучше оружием?

Моя догадка оказалась верной, потому что глаза до этого равнодушного горца зажглись интересом. Похоже, в Нидаре если и продавали горцам оружие, то по завышенным ценам.

— Ведь для этого ты напал на наш отряд?

— Да, мне нужно оружие. — Маска равнодушия на лице горца впервые дала трещину. — Я хочу отомстить и вернуть наших женщин. «Сердца» не должны перестать биться.

— Я тебя понял. Награду получишь оружием.

— А можно получить несколько тех труб, что у черных воинов?

— Нет, Блод, и не наглей, это оружие только для «ящеров».

— Хорошо, — вновь спрятался за маской равнодушия горец. — Я спросил — ты ответил.

Утренний туман заполз в палатку, а через минуту и под чешуйки брони, пропитывая зябкой сыростью поддоспешник и напрочь прогоняя сон. Пришлось вставать. Растянувшийся у входа в палатку Хан поднял голову и посмотрел на меня. Дымка так и оставалась неподвижной, хотя наверняка не спала. В тумане, скрипя чешуйками, зашевелились стоявшие в дозоре «ящеры». Послышалась ругань кронайцев и тихое рычание Карна. Лагерь просыпался, а впереди нас ждал бой.

Вечером окрестные валуны были покрыты серыми одеялами, как мхом, а теперь там было пусто. Мелькнула мысль, не бросили ли нас гордые сыновья гор, но через секунду я разглядел одинокую фигуру юноши, кутающегося в свое одеяло.

Повинуясь моему жесту, горец подошел ближе.

— Ты остался провести нас?

Юный горец кивнул в ответ.

— Где те, кто поведет коней? — с легким беспокойством спросил я.

Все так же молча горец ткнул пальцем мне за спину. С другой стороны лагеря маячили серые силуэты.

— Хорошо, выходим.

Стряхивая остатки сна, лагерь зашевелился. Все приказы были отданы еще вчера. Хтары быстро связали коней в вереницы и в сопровождении десятка кронайцев повели обратно по тропе. Впереди скользили тени горцев.

Мы же выстроились в цепь по одному и отправились за юным проводником. В авангарде шли «ящеры». Кронайцы прикрывали тыл. А в середине — я, целитель, на рясу которого Шип силой натянул кольчугу, и Урген с учеником.

Весь горный поход я практически не замечал профессора, который все свободное время копался в записях древних биологов. Как бы он не заболел от переизбытка информации. Еж свитков не читал, но тоже попал под влияние настроения учителя и вел себя тише воды. Да и горы не располагали к шумному поведению — даже кронайцы ругались меньше и тише.

— Проф, — тихо обратился я к задумавшемуся профессору.

— А?

— Давай прекращай свои думы о магии и смотри по сторонам. Скоро будет бой и замок демона. Там мне понадобятся твои мозги.

— Хорошо, — вяло ответил Урген.

— Блин, проф, хватит тормозить.

— Все, я здесь, — встряхнулся Урген.

— Вот и ладушки.

Первые следы наших союзников обнаружились, когда солнце выскользнуло из-за снежного пика: в удобном каменном гнезде над тропой лежали три тела совсем молодых горцев. Всех взяли ножом. Уверен, что дозорные не спали, но все же пропустили диверсантов на расстояние удара. Вот что значит опыт. А ведь я спал рядом с этими спецами, надеясь только на эфемерную клятву наемника, ну и немножко на бдительность Хана. Кстати, на волков горцы посматривали с опаской.

Глупо, очень глупо, но сделанного не воротишь, так что прочь сомнения — пока что Блод не давал повода для подозрений.

Еще через час мы услышали далекий рев козьего рога. То, что это был не духовой инструмент Блода, я понял по гримасе юного горца. Он даже разродился одним словом:

— Бежим, — и унесся вперед, как горный козел.

— Шип.

— Ускорились, — трансформировал мою команду бывший убийца. Старательно глядя себе под ноги, отряд устремился вперед.

Пробежали мы меньше километра, а все мои тренированные бойцы начали дышать как загнанные лошади. На их фоне я смотрелся еще хуже, но, по крайней мере, дополз. А вот ученых и целителя пришлось оставить на тропе под опекой четверки кронайцев.

Разогнавшись, я едва не влетел в эпицентр боя, если это можно было так назвать. Бой в горах вообще специфическая вещь, и к этому мы, увы, оказались не готовы. Только наличие «чешуи» спасло впередиидущего Сома. Как только он выскочил из-за очередного валуна, в него врезались сразу три стрелы. То, что дальше по тропе сидят не идиоты, выяснилось, когда «ящер», наплевав на обстрел, рванул вперед и… поймал шлемом камень, немногим меньше его собственной головы. Мелькнув ногами, кряжистый боец грохнулся на спину. Шип с Грифоном тут же втянули слабо шевелящегося Сома за валун.

— Что это было? — спросил я у Блода, вынырнувшего рядом со мной из какой-то щели.

— Народная горская игра. Мы на каждом празднике бросаем большие камни на дальность и точность.

— Неприятно.

— Согласен, но нужно идти. Мои воины не смогут пройти, а скоро здесь будет весь род.

Оглянувшись, я увидел, как запыхавшийся целитель возится с контуженым Сомом.

— Шип, Змей, наведите там порядок.

Чешуйчатый монстр с жуткой мордой кивнул — значит, Шип понял задачу. «Ящеры» удобнее перехватили иглометы. Через секунду из-за камня выскользнули две черные тени. Такое могли только эти двое. Казалось, они не скачут, а словно плывут по камням.

— Хорошо, — разделил мое восхищение горец.

Вот из-за дальнего валуна вылетел камень в сопровождении десятка стрел. Шип лишь чуть качнулся в сторону, даже полностью не уходя от удара. Камень скользнул по чешуе, а «ящер», не потеряв равновесия, добежал до валуна, который огибала наша тропа. По тропе он не пошел, а, как акробат, взбежал по каменной осыпи, обходя валун с другой стороны. Возможно, взбежать на валун ему не позволил бы появившийся там горец с ятаганом, но Змей уже замер на тропе, целясь поверх валуна. Поймав иглу в грудь, горец исчез из виду, а его напарник лишь успел показать голову над кромкой валуна, как тут же вторая игла пробила папаху вместе с черепом. А через миг Шип перемахнул через валун, уже сжимая в руках короткие клинки.

Все, заслон можно считать погибшим.

— Вперед, — скомандовал я и побежал по тропе. Следом потянулись остальные.

За поворотом тропы с иглометами наготове замерли «ящеры» в окружении десятка одетых в меховые тужурки трупов.

— Очень хорошо, — уважительно посмотрел на «ящеров» горец. — Дальше мы сами.

Повинуясь взмаху его руки, два десятка горцев побежали вперед по тропе. Очень быстро побежали.

Мы догнали их у развилки, где к нашей тропе примыкала еще одна, уводящая вниз к селению. Скопление каменных домиков, разбросанных по зеленой долине, сейчас напоминало муравейник.

Горцы ждали нас там, где всего несколько минут назад находился еще один пост. Как и на первом посту, здесь стояла молодежь, так что умерли они быстро и бестолково.

— Старший, — повернулся ко мне Блод. — Впереди еще один сильный заслон. Пусть пойдут твои.

— Добро. Шип, Змей, работаем.

Не успели «ящеры» сделать и шага, как в воздухе повис далекий крик:

— Бло-о-д!!!

Как находящаяся в поселке женщина смогла рассмотреть горца с такого расстояния, было непонятно, или же она просто догадалась, кто стал причиной переполоха.

— Тарина!!! — заорал Блод и рванулся к ведущей вниз тропе.

— Стоять. Это приказ! — Это было единственное, что пришло мне в голову.

Горец дернулся, как от удара, а два его родича повисли на плечах предводителя. Блод повернулся и посмотрел на меня налитыми кровью глазами. Я понял, что еще секунда — и он нарушит свою клятву. О том, что будет после этого, даже думать не хотелось.

— Блод, послушай меня. Клянусь сделать все возможное, чтобы твоя женщина вернулась к тебе. Но сейчас мы не сможем этого сделать.

— Это моя сестра, — прохрипел горец. — Твои монстры могут прорваться.

— Ты сам говорил, что другие селения совсем рядом. Моих людей попросту завалят телами!

Разумом горец все понимал, но бессильная ярость рвалась на свободу.

— А-а-а!!! — вплеснувшая в крике эмоция полетела над долиной, отражаясь от скал.

— Работаем! — тут же приказал я, и впередиидущие «ящеры» скользнули вверх по склону.

Тропа сначала повела нас вверх, затем чуть нырнула вниз по скату горы и пошла вдоль скалы. Очень плохое место. Я шел над обрывом с замирающим сердцем.

Но вот опасный участок закончился, а на нас так и не напали.

Тропа пошла вверх, и метров через сто мы начали карабкаться по каменной осыпи с редкими валунами. На этом подъеме нас и поджидал камнепад.

— В сторону! — крикнул Шип уже в прыжке, уходя за один из камней.

«Ящеры», включая меня, успели последовать его примеру, а вот шестерых кронайцев накрыло. К счастью, на этом участке склон не переходил в пропасть, и моряки, скатившись вместе с камнями, остановились у завала.

— Вперед! — Я вполне обоснованно решил, что для подготовки следующего камнепада обороняющимся горцам потребуется время, и мы вполне можем прорваться.

Шип выскользнул из-за валуна и побежал вверх. За ним побежали Змей и Барсук. Грифон с уже оклемавшимся Сомом, прильнув к иглометам, контролировали валуны, за которыми засели горцы. В атакующую тройку полетели камни, причем без стрел.

Увернуться от всех снарядов штурмовикам не удалось, но никого не сшибли, а вот один из метателей получил иглу в лицо, что остудило пыл горцев.

Прихрамывающий Змей немного отстал, а Шип с Барсуком с двух сторон начали обходить большой валун. И вот тут я познакомился с еще одним творением спортивной мысли горцев, точнее, не я, а Барсук.

Ну до чего же невезучий парень.

Очередной камень вылетел из-за валуна и пролетел, казалось, мимо Барсука. То, что камень не совсем обычный, я понял, когда он изменил траекторию полета и врезался Барсуку в грудь. В стороны полетели осколки и, кажется, даже чешуйки. «Ящер» грохнулся на спину и посунулся вниз. Шип быстро оценил обстановку и тут же отступил. Вдвоем с Грифоном они помогли встать Барсуку и спустились до ближайшего укрытия.

— Это тоже народное развлечение?

— Да, — с энтузиазмом согласился Блод. — Привязываем к камню канат и раскручиваем. Бросаем на дальность, точность и по цели за укрытием.

— А предупредить нельзя было?

Горец в ответ лишь пожал плечами.

— Ты собираешься хоть что-то делать? — немного разозлился я.

— Уже делаю. Мои воины обходят засаду поверху. Думаю, скоро можно будет идти вперед.

Как бы ни спешили люди Блода, горцы из деревни подошли быстрее, но особой угрозы они пока не представляли. Как десяток горцев сдерживает наши восемь десятков, так же десяток кронайцев и два десятка людей Блода смогут удержать пару сотен врагов хоть месяц. Конечно, у нас возникли бы проблемы на пути обратно, но обратно мы не собирались.

Пятнадцать «яростных сердец» вышли на позицию через десять минут.

— Готовимся, — тихо сказал Блод, по совершенно непонятным мне признакам определивший готовность своих бойцов.

Я отрывисто свистнул. По склону над засадой покатились мелкие камни. Все — еще пара минут, и мы сметем заслон, открыв себе путь к замку.

Если хочешь рассмешить Бога — расскажи ему о своих планах.

За секунду до атаки из-за валуна послышался каркающий голос. Что именно было сказано, я не понял, но зато отчетливо услышал, как заскрипели зубы Блода.

Я находился рядом, поэтому прекрасно видел весь спектр эмоций на горбоносом лице под папахой. Горец резко развернулся и посмотрел назад. Его перекосило от досады. Но затем губы горца растянулись в скупой улыбке, а в глазах появилась надежда.

И что бы это значило?

Мелькнувший в голове вопрос я тут же озвучил Блоду, а в ответ получил жест, приглашающий посмотреть назад.

Над вершиной невысокой горы поднимался толстый столб дыма. Чуть дальше виднелись еще два.

— Не понял.

— Все, война закончилась, — с явно притворным сожалением сказал Блод.

И это меня разозлило.

— Сбор!

Реакция на эту команду последовала моментально — сверху сбежали все «ящеры», даже прихрамывающий Грифон и пошатывающийся Барсук. Бывший «медведь» оказался насколько невезучим, настолько же живучим.

«Ящеры» и семь кронайцев — трое, увы, остались неподвижно лежать у завала каменей — заняли вокруг меня с Блодом круговую оборону. Причем их оружие было направлено в сторону всех ближайших горцев без разделения на кланы и союзнические обязательства.

— А теперь ты объяснишь мне, что произошло и почему ты отказываешься выполнять приказ.

Горец понял, что все серьезно, и перестал кривляться.

— Это закон гор. Если на нас нападут внешние силы, все стычки отменяются, а месть откладывается. Мы должны вернуться. Куда точно — не знаю, возможно, к Проходу Эха или к Стене Слез.

— А мы?

— Вы тоже. Тот же закон гласит, что все воины, принявшие гостеприимство гор, должны встать с нами плечом к плечу.

— А если я сейчас грохну заслон и пойду к замку?

— Тогда ты нарушить закон, и я вместе с моими врагами буду убивать вас.

— Наш договор расторгнут?

— Нет, он отложен. Как только моя родина окажется в безопасности, мы продолжим.

Я зло сплюнул на камни и начал судорожно искать выход из ситуации, но — увы, похоже, всюду клин. Каждый день для нас был на вес золота и даже дороже, а здесь придется влезать в чужую войну. Но, несмотря на всю мерзость ситуации, мне и в голову не приходила мысль прорываться через горы в одиночку. Высказанная Блоду угроза была чистым блефом.

С этим понятно, но оставался еще один нюанс.

— Что в этой ситуации могло тебя так порадовать?

Горец замялся.

— Если хочешь получить обещанную награду, говори. Нам не нужны тайны за спиной.

— Есть возможность вернуть как минимум сестру. Старейшины обязаны рассмотреть все прерванные стычки и компенсировать ущерб. Я потребую сестру.

Мне оставалось только с тоской посмотреть на горный склон, за которым скрывался замок Вихря.

Камнепад и неудавшаяся атака унесли две жизни и повесили нам на шею четверых раненых. Горцы, причем с обоих родов, помогли похоронить погибших кронайцев. То, что они совершенно спокойно общались друг с другом, доводило меня до тихого бешенства.

Аборигены попытались положить глаз на броню и два арбалета, но я сквозь зубы предупредил, что если пропадет хоть одна чешуйка, то наплюю на все законы и устрою здесь маленький Армагеддон с образованием большой братской могилы в деревне, а там будь что будет. Угроза подействовала.

Целитель пообещал вернуть раненых в строй за несколько дней, и только Грифону придется неделю беречь сломанную и вновь сращенную магом трещину в ноге.

Обратно мы не пошли, а спустились в долину. Конечно, в саму деревню нас не пустили и проводили в обход к другому концу зажатой горами долины.

Пока мы спускались и ночевали на выходе из долины, горцы непостижимым способом сумели вернуть ушедших в обход лошадей. Так что утром мы могли сесть в седла.