Английский писатель и путешественник Гарри де Виндт (1856–1933) известен русскому читателю разве что благодаря полемике с американским этнографом, военным корреспондентом и путешественником Джорджем Кеннаном (1845–1924), автором книги «Сибирь и ссылка» (1891). В книгах Siberia as it is («Сибирь как она есть», Лондон, 1892) и The New Siberia: Being an Account of a Visit to the Penal Island of Sakhalin, and Political Prison and Mines of the Trans-Baikal district, Eastern Siberia («Новая Сибирь: Отчет о визите на каторжный остров Сахалин, а также политическую тюрьму и копи Трансбайкальского региона в Восточной Сибири», Лондон, 1896) де Виндт, чьи поездки по тюрьмам и каторжным поселениям были напрямую санкционированы царским правительством, выступил против нашумевших разоблачений Кеннана. Этим эпизодом далеко не исчерпывались путешествия и книги де Виндта; следующий ниже отрывок взят из его сочинения Through Savage Europe: Being the Narrative of a Journey (Undertaken as Special Correspondent of the «Westminster Gazette»), Throughout the Balkan States and European Russia («По дикой Европе: Рассказ о путешествии (предпринятом в качестве специального корреспондента “Вестминстер-газетт”) по балканским странам и Европейской России», Лондон, 1907).

Герцеговинцы, если это только возможно, еще больше подвержены суевериям, чем итальянцы. Ни один мужчина, женщина или ребенок не осмелится выйти на улицу без одного или нескольких амулетов, которые во множестве продаются на базаре. Эти талисманы в основном представляют собой золотые и серебряные кресты и звезды, черепа из кости, крошечных черепашек, кроликов из сердолика, вырезанные из коралла руки, которые должны защитить от сглаза и бесконечное число других, причем амулет, который человек носил при жизни, всегда хоронят вместе с владельцем, чтобы обеспечить ему безопасную переправу через Стикс. Но этот обычай в ходу не только у герцеговинцев, так как почти каждый встреченный мною там австрийский офицер носил какой-либо фетиш — что дома поднял бы на смех. Поэтому неудивительно, что суеверия касательно вампиров проникли сюда из соседней Сербии, страны их рождения. В Герцеговине считают, что вампир — это дух мертвого, который по ночам покидает свою могилу и сосет кровь живой жертвы. Меня вполне серьезно уверяли, что когда одно из этих чудовищ выкопали из могилы под Белградом, вампир выказывал все признаки жизни, спал и спокойно дышал, как делал этот человек при жизни почти столетие назад! Это случилось тридцать лет назад, и по обычаю у трупа отрубили голову, а тело пронзили колом и затем сожгли — могилу при этом очистили с помощью воды и уксуса. Мне показали изможденного, иссохшего как мертвец человека, который часто бывал в Hotel Cafe в Мостаре, и сказали, что он стал жертвой ночных посещений вампира и вследствие этого сам после смерти станет вампиром. Рассказал мне об этом седовласый майор, который глубоко обиделся, когда я заметил, что дурное пищеварение и сопутствующие болезни иногда вызывают неестественную бледность. Но майор был из Венгрии, где это суеверие почти так же распространено, как в Белоруссии, Польше и Сербии, и поэтому отнесся к моим словам с молчаливым презрением.