Было около пяти утра, когда из избы на улицу вышел лесник. Не говоря ни слова, он направился к бочке, стоящей на углу, которая была наполнена водой. Сняв с себя рубашку, он принялся умываться, а закончив с водными процедурами, начал делать зарядку.

Теперь, когда я находился в более адекватном состоянии, мне удалось как следует разглядеть этого человека: не высокий ростом, где-то метр семьдесят, но широкий в плечах с довольно развитой мускулатурой и весом чуть больше ста килограмм. Волосы на голове отсутствуют, а на лице трехдневная щетина. Но больше всего в его внешнем облике меня удивили руки: большие ладони и мощные, толстые пальцы. Такой рукой можно с легкостью схватить человека за шею, и в один миг лишить жизни. Назвать этого человека дедом, у меня теперь не поворачивался язык. Мужик, самый настоящий русский мужик!

Дождавшись, когда он закончит делать зарядку, я заговорил:

— Иван Петрович, спасибо, что доверились мне, а не пристрелили как бродячего мертвеца. Если бы не вы не знаю, что бы с нами стало.

— Игнат, ты думаешь отделаться от меня обычным спасибо? Не выйдет! Вот выполните пару моих заданий, тогда и в расчете. — он просто стоял и смотрел на меня несколько секунд, а затем громко рассмеялся, и направившись в мою сторону сел рядом со мною, и вновь заговорил, — Видел бы ты свою рожу! Расслабься. Ничего мне от вас не надо! Пойдем со мной, я тебе бритву дам, а то ты оброс весь. И кстати, тебе твой товарищ, Матвей, разве не сказал, я Михаил Филиппович. Это для всяких встречных-поперечных я Иван Петрович.

Михаил Филиппович. Миша. Медведь. Точно! Вот на кого он похож, подумал я после услышанного, и направился в избу следом за ним.

Когда я закончил с бритьем и помылся, мы с хозяином избы сели за стол и принялись завтракать. Было удивительно смотреть как Филиппович поглощает еду. Вдвоем с Матвеем мы за один раз съедали примерно такое же количество пищи. Походу Савельев неправильно оценил количество запасов еды этого человека, с улыбкой подумал я.

Пока мы завтракали, проснулся Савельев, и разбудив Тейлора, взял его на руки, и понес на улицу. Когда они вышли, Михаил спросил меня:

— Игнат, Матвей мне сказал, что ты служил в той самой «Альфе», как и двое ваших погибших товарищей, а сам он в охране президента, так?

— Да, — прожевав еду, ответил я, — Я и Марченко с Урвачевым в ФСБ, а Савельев в ФСО.

— Ты свои аббревиатуры мне можешь не называть, я в курсе, что к чему относиться. Еще вопрос, этот инвалид, Чаппи, он, получается бывший шпион, так?

— Чарли его зовут! А так все верно.

— Да мне неважно как его зовут! И вы летели на вертолете от министра обороны, чтобы спасти крейсер Адмирал Колчак, но вас подорвали в воздухе, и вертолет упал на землю. Я все верно запомнил?

— Верно, — утвердительным кивком, я дополнил сказанное, — помнится я это вкратце вам уже рассказывал, в нашу первую встречу.

— Тогда ты не мог нормально сказать как тебя зовут. Что-то мычал всю дорогу. Но сейчас… — Михаил Филиппович расхохотался так, что чай из кружки, которую он держал в руке, начал проливаться на стол. Когда ему наконец-то удалось успокоиться, он продолжил, — Я не могу с вас ребята! Вы не могли что-нибудь попроще придумать? Ну насмешили! — и тут же стал очень серьезным в лице, — Так, Игнат, вроде бы все верно, но есть одна нестыковка, почему пиндос болтает на русском похлеще нашего?

— Чарли Тейлор, агент внешней разведки Российской Федерации, долгое время находился в нашей стране, будучи еще студентом, остальное мне неизвестно, Михаил Филиппович, если хотите узнать о Тейлоре, спросите его самого. Ко мне еще вопросы будут? — у меня начало складываться впечатление, что я нахожусь на допросе.

— Игнат, скажу кратко, вы не выглядите как бойцы спецподразделения. Я ведь тоже служил в армии, в десантно-штурмовой бригаде, прошел войну в Афганистане. Знаю все об операции «Шторм-333», захват дворца Амина. Видел ребят из подразделения «Альфа», которые проводили штурм. И скажу прямо, какие-то вы хиленькие для спецназа, не бойцы, а салаги, раз вас так легко отделали!

Встав со скамьи на ноги, я наклонился к своему собеседнику, который крутил охотничий нож в руках и произнес:

— Михаил Филиппович, мой отец меня учил уважать старших, но когда дело касается моих товарищей! Оскорблять их я не кому не позволю, и могу с легкостью заехать по лицу! — говоря это, я смотрел леснику прямо в глаза.

Филиппыч перестал крутить нож в руках, и резким движением вогнал его в стол, в аккурат прямо между моим средним и указательным пальцем левой руки, а затем встал со стола, и приняв такую же как у меня позу сказал:

— Слышь щенок, с ветераном войны разговариваешь! Я ведь тебя в порошок сотру!

— Руки короткие! Тереть устанешь! — мои нервы были на пределе, и я видел, что лесник тоже с трудом себя контролирует.

— Ну все щенок, напросился. Пошли на улицу. Сейчас я тебя в узел завяжу!

Мы встали изо стола и направились к выходу. Выйдя на улицу, я увидел сидящего на скамье, прислонившегося к дереву Чарли Тейлора, и поливающего его из ведра водой Савельева. Увидев наши враждебно настроенные лица, они прекратили мыться, и вопросительно уставились на нас. Лесник встал спиной к ним, а я стоя напротив него, небрежно сказал своим товарищам:

— Не люблю, когда меня щенком называют!

Лесник ринулся в мою сторону. Между нами было примерно три метра расстояния. Пока он двигался до меня, я успел подумать, что в ярости сходство этого человека с медведем, выражено еще больше…

Вы пробовали когда-нибудь остановить медведя? Медведя, который служил в ДШБ. Я попробовал, и советую никогда в жизни не делать этого!

Дождавшись пока между нами останется метр, я рванул на встречу, нанося единственно верный, как мне казалось в тот момент, удар коленом в солнечное сплетение.

Все-таки масса решает многое, пришло мне на ум, пока я летел спиною на землю, зажатый как в тиски, этими медвежьими руками…

Мой удар коленом попал куда нужно, прямо в грудную клетку, но пробить мышечный каркас своего противника я не смог. Мы упали на землю, и от удара и придавленная массой лесника, моя грудная клетка лишилась воздуха. Пытаясь втянуть хоть чуть-чуть воздуха, я просто открывал и закрывал рот, не в силах вдохнуть…

Биться лежа в «партере» мне никогда не нравилось, я больше предпочитал бой стоя на ногах. Но все-же, я умел и умею драться практически в любом положении. Лесник расцепил свои руки, и приподнявшись на одной руке, попытался ударить меня другой прямо в голову. В этом была его ошибка, поставив блок обоими руками, я подтянул ноги к себе, и с силой вытолкнул его. Мощный кулак все-же нашел свою цель, и предплечья сильно обожгло. Но теперь я оказался свободен, и извернувшись вскочил на ноги.

Не используя красивых приемов, как в дешевых боевиках, я наносил удары ногами и руками по корпусу и голове противника, и танцевал вокруг него…

Три раза я вновь оказывался на земле, зажатый словно в тиски, но чудом мне удавалось выкрутиться, и встать на ноги. Силы покидали меня и моего противника…

Спустя пять минут, после начала боя, мы стояли в трех метрах друг от друга, и тяжело дышали. Первым заговорил лесник:

— Тебе повезло… Игнат… было бы мне тридцать лет… я бы тебя уложил…

— Бы мешает… Я тоже не бодр и свеж после всего пережитого!

Матвей Савельев, хлопая в ладоши, подошел и встал между нами, обращаясь к леснику:

— Ну что, Михаил Филиппович, проспорил ты мне! Говорил я тебе, что Шухов неплохой боец. Вышел бы с тобой я биться, уложил бы за двадцать секунд!

— Да ну вас. — лесник сплюнул кровь изо рта, и направился в избу. Открыв дверь, он остановился и произнес, — Игнат, готовься, сейчас шить будем. У тебя вон вся башка разошлась!

Дотронувшись рукой до щеки, я обнаружил, что она вся в крови. Савельев подошел вплотную, и посмотрев, сказал:

— Да, походу будет больно! — и развернувшись, направился к сидящему Тейлору.

— Матвей, это что такое было? Какой еще спор? — спросил я Савельева, который в этот момент поднимал на руки Чарли Тейлора.

Матвей мне не ответил, а просто направился ко входу. Зато за него ответил Чарли:

— Они с лесником поспорили, кто кого уложит. Матвей сказал, что ты выиграешь, а лесник с казал, что он тебя одним ударом свалит!

— А ты за кого был? — спросил я его, и Матвей остановился у входа, и развернул Чарли лицом ко мне.

— Я сказал, что лесник победит! А ты дурак, не мог даже проиграть нормально!

— Давай шагай отсюда! — улыбаясь, сказал я.

— Пошел ты Шухов! — и они вошли внутрь.

Я смыл кровь с лица водой, оставшейся в ведре, и сев на лавку, стал ждать Михаила Филипповича. Он пришел через пару минут, неся в одной руке небольшой чемоданчик из нержавейки, а в другой бутылку, все с тем же травяным чаем.

— На выпей, пока я все приготовлю. — сказал он мне, протянув напиток.

Я сделал несколько больших глотков, не чувствуя вкуса из-за жажды, и поставив бутылку на лавку. Мы приступили к делу: сперва он срезал при помощи лезвия старые нитки, а затем принялся обрабатывать рану перекисью водорода. После обработки он начал шить. Было довольно больно, но лесник справился за пару минут.

— Ну вот, все сделал. Я конечно не хирург, у меня пальцы слишком толстые, поэтому шрам большой останется. Но за пару недель заживет! — договорив, он сложил все обратно в чемоданчик, и продолжил, — Игнат, ты уж на меня не сердись, натура у меня такая, люблю подраться с хорошим противником!

— Все нормально. Бой и вправду был хороший. Честно, если бы вы не разжали хватку в первый раз, я бы проиграл.

— Ну значит не судьба мне тебя выиграть. В другой раз нормальный спарринг проведем. — Михаил Филиппович немного замялся, а потом продолжил, — Игнат, тут такое дело. Спросить хочу. Скорей всего, это просто совпадение, но вдруг! Матвей назвал тебя по фамилии Шухов! Имя Алексей Шухов, что-нибудь говорит?

Мне стало очень интересно почему он назвал имя моего отца, и я ответил:

— Шухов Алексей Иннокентьевич, мой отец. — в глазах Михаила Филипповича я увидел удивление.

— Игнат, а где твой отец служил, не подскажешь? — произнес он.

— Пятьдесят шестая Отдельная Гвардейская Десантно-Штурмовая Бригада. Воевал в Афганистане до самого вывода войск. В восемьдесят девятом уволился из армии…

— А в девяностом родился ты! — продолжил за меня Михаил Филиппыч.

На глазах лесника выступили слезы, и он вцепился, крепко обнимая меня и приговаривая:

— Леха Шухов, хоть не с тобой, так с сыном твоим встретились! — отцепившись от меня, он продолжил, — А я смотрю, черты лица знакомыми показались, но значения не придал. Игнат, скажи мне, как отец, он жив?

— Нет, отец погиб. И мать вместе с ним…

Алексей Смирнов, и его спутник, мальчишка по имени Егор, покинули деревню в шесть утра, и продолжили движение по лесу. Погода не задалась с самого рассвета, и мелкий дождик назойливо моросил.

В рюкзаке Алексея, нашлись два дождевика, которые путники одели на себя, и которые шуршали при малейшем движении. Видимо Егору это шуршание доставляло дискомфорт, и он начал доставать Алексея:

— Дядь Лешь, ты где эти целлофановые пакеты раздобыл, нормальных дождевиков не нашлось?

— Радуйся, что хоть такие есть. — сказал Смирнов, и выждав паузу, дал ответ на вопрос, — Нет не нашлось, в рюкзаке были только такие.

— Значит надо было положить в него нормальные, а не эти дешевки.

— Егор, ты чего ко мне привязался? Что не с той ноги встал? Могу увеличить время до привала в двое! Я дождевики в рюкзак не клал, они там уже были, когда он у меня появился.

— Я все понял, — в голосе мальчишки сразу же поубавилось спеси, — не нужно время увеличивать! Просто у меня ноги уже отваливаются от этих походов, и еще я не выспался, могли бы на пару тройку часов подольше поспать.

— Твои ноги скоро привыкнут к такой нагрузке. В связи с этим апокалипсисом тебе придётся много тренироваться, чтобы научиться выживать, а сильные и выносливые ноги, гарантируют тебе успех свалить от толпы тварей. Кстати, мы отдыхали восемь с лишним часов, этого больше чем достаточно, чтобы выспаться!

— Ну а я не выспался! Мне хоть десять, все равно мало. — пробубнил мальчишка, отставая от Алексея на несколько шагов. Прибавив ходу, он обогнал его, и уже нормально заговорил: — Дядь Лешь, а откуда у тебя рюкзак появился? Ты его нашел?

— Одолжил у одного человека.

— Круто! А кто этот человек? Он тебе его просто так отдал?

— Нет, он им со мною расплатился!

— Ты ему что-то продал?

— Нет, он расплатился за свою попытку лишить меня жизни!

— Во круто! — Егор обогнал Алексея, и повернувшись к нему лицом, начал бежать спиной, — Дядь Лешь, а расскажи, как ты его убил!

— Да там нечего особо рассказывать. На второй день это было. Я уже довольно далеко от города отошел. Ну и встретил одного дурака, который на мой автомат позарился. У меня патронов не было. Он мне в грудь из ружьишька своего стрельнул, да только я в броне был, и картечь мне вреда не нанесла. Пока он перезарядить пытался, я его и прикончил.

— Да, рассказчик из тебя дядь Лешь совсем неважный. — Егор развернулся, и пошел как прежде опустив взгляд на землю, — Это не рассказ, а отчет какой-то!

— Егор, ты достал меня. Как девчонка, то тебе не нравиться, это тебе не так! Ты хотя бы спрашивай что-нибудь нормальное, а не то как я тому дураку шею сворачивал!

— Хорошо. — оживился мальчишка, — Давно ты в спецназе служишь?

— Десять лет. Служил.

— И чем вы там занимались?

— Подразделение антитеррора. Думаю, название само за себя говорит.

— Да, я знаю, что это такое. Дядь Лешь, вот ты же много где был, видел там всякое! Что тебе запомнилось больше всего?

— Есть один случай! Так уж и быть расскажу. Тем более, до привала времени еще полно, шагай да шагай…

Прошло примерно двадцать секунд, до того, как Алексей Смирнов начал свой рассказ:

«Я тогда только первый год в спецназе служил. И расскажу, то что потом от других узнал. И в чем мне пришлось принять участие..

В Ростове-на-Дону, появилась какая-то семейная пара, которая занималась благотворительностью.

Ничего особенно выдающегося они не делали. У них был белый микроавтобус, на котором они два раза в неделю ездили по городу, и угощали детей всякими сладостями. Каждый вторник и пятницу, два месяца подряд они приезжали в определенное место, недалеко от двух больших школ, как раз к тому времени, когда почти все уроки заканчивались.

Не знаю, проверяли наши их или нет, но факт, что мы тогда ничего не смогли сделать, остаётся фактом! Был май месяц и стояла отличная погода. Фургон приехал как обычно, и встал на свое привычное место, рядом с городским парком. Они открыли задние двери, и принялись раздавать разнообразные сладости: конфеты, шоколадки зефир, мармелад и прочее. Детей набежало огромное количество. Взрослых тоже было немало. Все играли и веселись, поедая вкусные угощения. Кто рядом с машиной, кто в самом парке. Для всех это уже давно стало нормой, так сказать, маленький праздник. А потом этот чертов фургон просто взял, и взорвался!

Общее число погибших на тогда превысило двести человек. Еще около пятидесяти человек скончались от полученных травм в больнице.

Наша группа прилетела на место взрыва спустя три часа, и мы еще три дня находились там, и занимались ликвидацией последствий. После тех событий, в стране был объявлен трехдневный траур…

Позже, спустя несколько месяцев после взрыва, были вычислены все к этому причастные, и успешно ликвидированы. Та семейная пара была не причастна к взрыву. Они просто работали на липовую благотворительную фирму, и не о чем не подозревали. Бомба, установленная в микроавтобусе, была спрятана там накануне этого же дня, ночью, и приведена в действие дистанционно.

После того случая, я знал троих человек, чья психика не выдержала, и они уволились. Я же, после всего пережитого, стал еще более невосприимчивым к подобным психологическим нагрузкам, и решил посвятить всю свою жизнь борьбе с терроризмом…».

Когда Смирнов закончил рассказывать, они как раз вышли к окраине леса. Впереди, вправо и влево, простиралось огромное поле, по которому, в пятистах метрах от путников, проходила автомобильная магистраль. Дождик практически прекратился, и Алексей решил сделать привал.

— Дядь Лешь, а где мы сейчас примерно находимся? — спросил Алексея мальчишка, когда они сидели около дерева и перекусывали.

— Где-то в двухстах километрах от Твери, со стороны Питера.

— А где находиться, твой друг, Шухов?

— Шухов совсем рядом с Тверью. Когда мы окажемся ближе, я буду лучше чувствовать его точное местоположение.

— А как ты это делаешь? — сказал Егор, пережевывая кусок колбасы, — Ты телепат?

— А ты Егорка, так спокойно об этом говоришь, как будто каждый день телепатов видишь. Нет, я не умею читать мысли. Но после того как я заразился этим вирусом, если это не простое совпадение, я начал чувствовать Шухова. Какая-то непреодолимая сила несет меня к нему.

— Зомби же случились! Значит и телепаты могут быть. Теперь я готов во многое поверить. — сделав пару глотков воды из бутылки, мальчишка продолжил, — Если у тебя эти способности появились из-за вируса, то может проявиться еще что-нибудь! Например суперсила!

— Ага, еще и летать начну! — улыбнувшись сказал Алексей, — Давай ешь дурень, через десять минут выдвигаемся…

Лес кончился, и теперь им предстояло пройти участок длинною около двадцати километров, двигаясь по полю. Смирнов не стал приближаться к шоссе ближе чем на сто метров. Тут и там, по всей длине дороги стояли брошенные автомобили.

Всю дорогу Алексея не покидало чувство тревоги. Но спустя четыре часа пути, он так и не смог понять причину своего беспокойства. Им оставалось только пересечь шоссе, и пройти с километр по полю, чтобы снова оказаться в лесу.

Когда они добрались до дороги, и уже хотели перейти ее, до Алексея вдруг дошло. Обращенные! Их нет. А они должны бродить по дороге, и рядом с ней.

Тревога все больше нарастала, и у Смирнова появилось ощущение, что за ними кто-то наблюдает, поэтому он решил изменить направление, и сказал о чем-то болтающему Егору, не поворачивая головы:

— Заткнулся и внимательно выслушал меня! Идем вдоль дороги, к той красной легковушке! Когда до нее останется меньше пяти метров, наклоняешься и бежишь к ней.

Егор сразу же заткнулся, но голову в сторону Алексея все же повернул. Мысленно выругавшись, Смирнов пожелал себе и своему спутнику удачи, и они продолжили идти к стоящей поперек у обочины, красной Мазде.

Алексею и Егору не удалось дойти до спасительного заграждения каких-то семь метров, как вдруг раздался выстрел! Егор тут же среагировал, и рванул к машине. Пуля попала Алексею в плечо, и почувствовав толчок, он упал на землю.

Смирнов успел засечь стрелка, который замаскировавшись, сидел в машине, прямо по дороге, в семидесяти метрах от них. Мазда, стоящая поперек, теперь закрывала его, и отцепив рюкзак, он перевернулся на спину…

— Егор, спрячься за переднее колесо. — сказал он, отцепляя автомат от рюкзака, — Вот гад, в плечо мне попал.

Убедившись в том, что мальчишка на четвереньках переполз к колесу, Смирнов пополз к машине, толкая автомат перед собой.

Добравшись, до заднего колеса, он сел к нему спиной, и посмотрев на трясущегося от страха мальчишку, сказал:

— Давай не трясись Егорка! Ты же крутой спецназовец! Тем более этот снайпер совсем стрелять не умеет. Я бы с такого расстояния точно не промахнулся. Сейчас я его махом уложу, а ты мне в этом поможешь!

Но мальчишка совсем перестал слышать Смирнова, и трясся все сильнее. Чертыхнувшись, Алексей снял автомат с предохранителя, и развернувшись сел у колеса на четвереньки.

Сперва он решил просто выглянуть, и разведать обстановку, чтобы знать, какие действия предпринимать дальше. Резко привстав, он посмотрел на мгновенье, и тут же снова сел в прежнюю позу, спиной к колесу. То, что он там увидел, ему очень не понравилось: шестеро вооруженных парней двигались в их сторону…

— Эх Егорка, придется нам с тобой пошуметь! — сказал Смирнов, зажимая одной рукой раненое плечо, — Парень, что же ты так меня подводишь? — Алексей посмотрел на перепуганного мальчишку, сцепившего руки на груди, и проговорил, — Ну и черт с тобой, сам справлюсь! Тем более у меня в рюкзаке одна граната завалялась.

Положив автомат на асфальт, Смирнов пополз обратно к рюкзаку. Открыв боковой карман, он достал из него оборонительную гранату Ф-1, и развернувшись, пополз обратно к спасительной легковушке…

Снова сев спиною к колесу, Алексей заговорил с находящемся в трансе Егором:

— С этими бандитами воевать одно удовольствие… Никакой дисциплины. Идут как по подиуму. — в том, что на них напали бандиты, он не сомневался, слишком плоско они действуют. Будь на их месте профессионалы, Смирнов был бы уже мертв. Заглянув под машину, он выпрямился, и сказал, — Уже достаточно близко подошли, сейчас всех разом уложу!

Шестеро бандитов были уже в пятнадцати метрах от машины, и двое из них держали свои ружья наготове. Смирнов выдернул чеку из гранаты, нажал на предохранительный рычаг, и выждав несколько секунд, привстал, и метнул ее в бандитов. Раздался выстрел, а через мгновение второй, и у Мазды разлетелось несколько стекол…

Бандиты стреляли картечью, и Алексея чудом не зацепило, пока он прятался обратно. Мысленно он отсчитал две секунды с момента броска, и прогремел взрыв…

У Мазды и еще нескольких легковушек, от разлетевшихся осколков вылетели стекла. После взрыва Алексею подумалось, что походу бандиты так и не поняли, что произошло, и подняв автомат, осторожно выглянул из-за машины…

Четверо бандитов, оказавшихся к взрыву ближе всего, были мертвы, и частично разбросаны по асфальту. Пятый лежал на спине, и был еще жив, но сильно посечен осколками, а шестой отползал куда-то в сторону, оставляя на дороге кровавый шлейф…

Снайпер сидевший в машине, после того как произошел взрыв, все бросил, и теперь улепетывал по шоссе, в противоположную от Смирнова сторону, видимо сообразив, что он остался без поддержки.

Выйдя из-за машины, Алексей присел на одно колено, и вскинув автомат, прицелился. Прозвучал выстрел, и беглец споткнувшись упал. Встав на ноги, он подошел к месту взрыва, и хладнокровно сделал шесть выстрелов, а затем направился к мальчишке, сидящему возле машины. Подойдя к нему, он присел рядом с ним на корточки, и влепил ему хлесткую пощечину. Видимо удар подействовал на Егора отрезвляюще, и он вопросительно уставился на Смирнова.

— Ну все, давай приходи в себя, мне твоя помощь нужна! — сказал Алексей мальчишке, и направился к своему рюкзаку.

Егору удалось более-менее отойти от шока через десять минут. От увиденных трупов, мальчишка лишился содержимого своего желудка. Пуля, которая попала Смирнову в плечо, не задела костей и прошла на вылет, и мальчишка помог ему наложить повязку, чтобы хоть немного остановить кровотечение.

— Зашить было бы надежнее… — сказал Смирнов, надевая свой костюм, — Но за неимением лучшего, и это сойдет!

Через пару минут они шли по шоссе, в том направлении, куда пытался убежать парень, стрелявший в Алексея.

— Далеко не уполз, спрятался где-нибудь за машиной. — сказал Смирнов, по его лицу было видно, что рюкзак больно давит ему на плечо.

— Кто? — спросил шагающий рядом Егор.

— Тот парень, который стрелял в меня.

— Так ты его не убил?

— Нет, только ногу прострелил. — подойдя к машине, из которой в него стреляли, он достал из нее малокалиберную винтовку «ТОЗ 8», и сказал, — Теперь, я убедился, что в меня стреляли мелким калибром.

Они прошли еще около пятидесяти метров, и нашли стрелка, лежащего на обочине, возле белого микроавтобуса. Его правая нога была прострелена чуть ниже колена, и из нее торчали раздробленные кости. Выше колена она была перетянута веревкой. Увидев Алексея и Егора, идущих к нему, он очень сильно испугался.

— Как тебя зовут? — спросил его Алексей, садясь рядом с ним на корточки.

— Я Серега! Парни только пожалуйста не убивайте меня! У меня жена и дочь! — раненый попытался отползти ближе к микроавтобусу.

— Лежи не дергайся! — сказал Алексей, взяв нож в правую руку, — Значит жена и дочь? Удивительно! А те шестеро, кто такие?

— Это такие же выжившие, как и я! Мы с ними организовали убежище в пятнадцати километрах от сюда. А сегодня поехали за припасами в город. Я не хотел в тебя стрелять, это случайно получилось!

— Ах да, случайно! — улыбаясь сказал Смирнов, и тут же резко воткнул ему нож в бедро здоровой ноги. Дождавшись, пока раненый Серега перестанет кричать, он продолжил, — Слушай меня! Если хочешь, что бы я оставил тебя в живых, ты должен честно ответить на все мои вопросы! Ты меня понял? — раненый начал энергично кивать головой, и Смирнов спросил, — Сколько человек вы убили на этой дороге?

— Одиннадцать! Восемь мужчин, и три женщины.

— Ответ не верный. — спокойно сказал Алексей, и вытащив нож, воткнул его снова. Когда вновь стало тихо, он вновь обратился, к стонущему Сереге, — Я вижу, когда человек лжет, и дам тебе еще одну попытку. Сколько человек вы убили на этой дороге?

— Девять мужчин, четыре женщины и троих детей. — после сказанного, он с ужасом стал смотреть на Смирнова.

— Зачем? Что вам сделали эти люди? — по лицу Алексея было заметно, что он очень сильно злиться.

— Оружие и припасы! Мы не могли сунуться в город, там слишком много зомби. Поэтому решили убивать проезжающих по шоссе.

— Любители легкой наживы. Вы конченые люди! Ты что-то сказал про жену и дочь?

— Да! Там! В нашем убежище. И еще жены и дети тех парней, которых ты убил!

— Что прямо у каждого по жене и ребенку? — усмехнувшись спросил Алексей.

— Нет. Только у троих! Если ты убьешь меня, то через несколько дней у них кончиться еда, и они умрут.

— Ты кажется настолько глупый, что ничего не понимаешь! Я не стану убивать тебя. Смерть — это слишком просто. Ты будешь долго мучиться. Я тебе обещаю…

Раненый Серега пытался что-то объяснить Смирнову, чтобы он его отпустил, но тому было уже наплевать, и встав, он ударом ноги лишил его сознания.

Через пять минут, они погрузили раненого стрелка в багажник стоящей неподалеку легковушки, предварительно хорошо его связав. Смирнов не стал приводить его в сознание, и просто захлопнул крышку, а затем направился в сторону леса.

— Дядь Лёш, а мы с ним не слишком жестко? Все-таки у них же дети! — спросил Егор Смирнова, шагая рядом с ним.

— Даже если он сказал правду, и они реально существуют. Мы уже ничего не в силах сделать. Они сами решили свою судьбу.

— А почему люди стали такими? — с грустью спросил мальчишка, — Нас ведь и так мало! Зачем убивать друг друга?

— Тут все просто. Отсутствие закона порождает преступность и беспредел. А выживают, как правило, сильнейшие…

— Я понял. Дядь Лёш, мне что-то есть сильно захотелось! Дойдем до леса, привал устроим?

— Обязательно. Отдохнем пару часов, и снова в дорогу. Нам с тобой предстоит долгий путь…