— Скажу сразу, — начал я, как только вошел в кабинет, и разглядел присутствующих президента, Савельева и Зарипова, — Идея была моя, поэтому отдуваться мне!

— Да сядь ты! — сказал президент, показывая на свободные стулья.

Я опустился на стул, и сложил рук на столе. Савельев и Зарипов нехорошо переглянулись. Было заметно, что они нервничают. С чего бы это?

— Итак! — президент встал. — Какие претензии вы хотите выразить к этому человеку? — спросил он Савельева и Зарипова.

— Нарушение… — начал Зарипов, но президент остановил его, подняв ладонь вверх.

— Знаю-знаю. — согласился президент. — Дисциплина хромает, начальство посылает, своевольничает и прочее. К этом нет ничего страшного.

Челюсти Савельева и Зарипова отвисли, а глаза стали очень круглыми. Два начальника-пекинеса. Я откинулся на дорогом кожаном стуле, и принял самодовольный вид, скрестив руки на груди. Похоже у меня появился союзник в лице президента.

— Помните о чем я просил вас? — спросил президент. — По моему это было вчера? Я прав? Или мне впервые в жизни изменяет память?

Память у президента всегда была феноменальной, и сомневаться в этом не стоило. Говорили, что он помнит каждую встречу, каждый разговор. Может повторить сказанные более десяти лет назад фразы дословно. Еще постоянно читает, и очень мало спит. Не даром в свое время он занимал пост главы ФСБ, а до этого много лет работал в КГБ одним из лучших разведчиков. Скоро ему исполнится семьдесят лет, но остроты ума, а также хорошей физической формы он не потерял.

— Мы помним, — ответил Зарипов за двоих, опустив взгляд вниз, — вы просили добыть образец для исследований. Это было вчера.

— Именно! — согласился президент, — И что вы мне ответили?

— Что для этого потребуется большая группа бойцов, хорошая клетка и тщательно спланированная операция. — ответил Савельев. С виду снова невозмутимо-спокойный, но вздувшиеся на лбу вены выдают напряжение.

— Так и было, — подтвердил Зарипов, — Еще я говорил, что нам нужна особо развитая особь, на поиски которой уйдут не одни сутки.

— Именно так вы и говорили. — согласился президент и посмотрел на часы, — у нас есть особо развитая особь? — спросил он.

— Да. — ответил Зарипов, заметно оживившись, — Особь просто уникальная. Размеры поражают. Таких Мутантов очень мало.

— А теперь скажите мне, — президент сделался очень задумчивым, — как два обычных спецназовца, которых вы называли самовлюбленными идиотами, смогли добыть нужную нам особь всего за несколько часов, при этом имея ограниченное количество ресурсов? Без поддержки аналитиков, вертолетов, спутника. Как?

Задумчивый вид президента сменился грозным. Показалось, что даже освещение в кабинете стало более тусклым, словно нависла грозовая туча. Савельев и Зарипов стали похожи на двух нашкодивших пацанят, которых вот-вот отчитает отец за совершенную проказу. А возможно даже пройдётся ремнем по задницам. Меня очень развеселило эта картина.

— Просто им очень повезло. — негромко выдавил из себя Зарипов.

— Нет. — сказал я, совершенно спокойно, от чего три пары глаз уставились на меня. — Мы действовали максимально эффективно, стараясь не допускать критической ситуации.

— Не допускать? — Зарипов явно настроился спорить до последнего. — Позволить Мутантам облепить машину, кататься с одним из них на крыше, врезаться в яму и чуть не перевернуться! Это ты называешь не допускать?

— Помолчи Илья! — грубо сказал президент, — Ребята справились на отлично. К ним у меня претензий нет. А вот к вам очень много. И сейчас вы будете слушать, а потом пойдете работать. — президент повернул голову на меня, и продолжил, — Ты можешь идти Игнат. Поешь и приведи себя в порядок. Когда закончишь, вернешься к нам. Ступай.

Кивнув, я поднялся и молча покинул помещение. Уже в коридоре позволил себе вдоволь растянуться в улыбке, и направился в хорошем настроении в личные апартаменты. А затем вспомнил слова Наташи. В любом случае придется разговорить, и услышать от нее правду. Нам осталось слишком мало! Почему? И кому именно? Мне и ей, или всему человечеству? Возможно я не ошибся, высказав Артему опасения насчет четвертой волны. Программа Уничтожения подготовила «Контрольный выстрел» и скоро сделает его. Быть может побывав на грани, Смирнов сумел что-нибудь вспомнить? Ощущение, что надомной весит туча так и не прошло. Похоже смена настроения президента и странное ощущение ничего более чем просто совпадение. Стоит ли готовиться к самому худшему? Или же просто сидеть и ждать. Поговорить с Алексеем я попытаюсь сразу после второго визита к президенту, а сейчас устрою Наташе допрос с пристрастием.

Открыв дверь, я испытал разочарование. Наташи в комнате не оказалось. В комнате Алексея и Кате тоже было пусто. Искать дальше не стал. С базы ей никуда не деться. Повыкабенивается и вернется.

Заказав ужин, я по быстрому сходил в душ, и сменив защитный костюм на легкую одежду, принялся за еду. Закончив с поглощением пиши, по быстрому убрался, хотя этого можно было не делать, и направился к президенту.

— С тобой мы еще пообщаемся. — безразлично сказал Зарипов, проходя мимо.

С ним я столкнулся в коридоре, а Савельева застал на выходе из кабинета президента.

— Нормально ты выкрутился. — пробормотал Матвей, — Нам влетело по первое число. Главный объявил полную мобилизацию. Теперь эвакуацией будет заниматься другие люди. На нас лежит задача по созданию мощной армии.

— Без обид? — спросил я, поднимая ладонь вверх.

— Без обид! — ответил Матвей, ударив по ней так, что звонкий хлопок наверное было слышно в конце длинного коридора. — Вы четко сработали. Похоже я стал забывать, что такое настоящая оперативная работа.

— Нет. Ты просто беспокоился о нас. Но мы не малые дети. Контроль не нужен. — проговорил я.

— В какой-то степени ты прав. — сказал Матвей, — Заходи, он ждет тебя.

Хлопнув Матвея по плечу, я постучал в дверь и вошел внутрь.

— Проходи и садись. — сказал президент, ловко управляясь с планшетом. — Ты не голоден?

— Нет. — коротко ответил я.

— Тогда мы можем идти. — президент отложил планшет в сторону, и поднялся из-за стола, — Твой знакомый Геннадий провел анализ крови. Твоей и Алексея Смирнова. Хочет поделиться информацией…

* * *

Лаборатория в которой трудился Геннадий оказалась довольно большой и под завязку обставленной различной аппаратурой, предназначение большей части которой мне было неизвестно. Прямо за прозрачной частью противоположной к двери стены располагалось небольшое помещение, в котором в вертикальном положении находился пойманный нами Альфа-Мутант. Он был прикован к мощной металлической площадке, и надежно зафиксирован. Руки и ноги — восемь захватов, и один на шее с возможность увеличения давящей нагрузки. Умно, ничего не скажешь. Даже если он сумеет чудом высвободить конечности, гидравлика просто оторвет ему голову.

Геннадий выглядел усталым но довольным. Поприветствовав нас, он заговорил.

— А вас не узнать товарищ Шухов! Боевой костюм вам идет гораздо лучше. Как и остальным ребятам.

— Показывай и рассказывай, что тебя так удивило. — потребовал президент.

— Сию минуту. — отозвался Геннадий, усаживая нас на простенькие табуреты возле стола.

— Я провел многочисленные анализы взятой на пробу крови, — продолжил он, — Вашей Игнат, а также Алексея Смирнова и недавно доставленной особи. Очень удивительно, но вы все похожи.

— В каком смысле похожи? — спросил президент.

— У каждого в крови обнаружены непонятные организмы. Эти организмы по размеру схожи с красными кровяными тельцами. Различие только в их строении и концентрации. — рассказал Геннадий.

— Симбионты? — спросил я.

— Можно сказать и так. Кровь Мутировавшей особи буквально кишит ими, от чего стала намного гуще. Многие органы претерпели серьезные изменения. Сердце увеличилось, и теперь гораздо быстрее перекачивает более густую жидкость. По сути от человека осталась только оболочка. Но это не самое страшное.

— А что страшное? — спросил президент.

— Мутировавшая особь продолжает развиваться. Что будет дальше, мне пока неизвестно. Нужно время и более узкие специалисты. Думаю тогда удастся узнать гораздо больше. — ответил Геннадий.

— Специалисты и все необходимые ресурсы будут предоставлены. Вы главное работайте. — проговорил президент, усердно над чем-то размышляя.

— А что со мной и Алексеем? Мы тоже изменяемся? — поинтересовался я.

— С вами все проще. Не мешало бы полное обследование, но могу смело заверить. Вы обычные люди. Немного изменённые, но все же люди. — ответил Геннадий.

— Ты сказал, что все трое похожи. — заговорил президент, — Но строение Мутанта изменилось, в чем похожесть?

— Я провел простейший тест. — начал Геннадий, — Смешал кровь обычного человека с небольшой часть крови Мутанта, и человеческая буквально вскипела. Началось мгновенное увеличение численности организмов. Но когда я смешал кровь Игната с кровью обычной, но схожей, посторонние тела просто погибли. Не смогли приспособиться.

— Получается, что если влить кровь Игната в другого человека, то ничего не произойдет? — спросил Президент. — Даже при совпадении всех параметров?

— Именно. — ответил Геннадий. — Но на лицо факт абсолютно противоположный. Алексей Смирнов получил кровь Игната, и теперь стает таким же. Чем больше в крови появляется симбионтов, тем быстрее ускоряется процесс регенерации.

— Все понятно. — сказал президент. — Подготовьте развернутый отчет по проделанной работе. В случае особо важных открытий сразу сообщайте. Есть вопросы?

— Да. — ответил Геннадий, — Не мог бы Игнат остаться со мной на пол часа. Я хочу исследовать его. Процедура безболезненная, если не считать забор крови.

— Пройдешь обследование? — спросил президент.

— Пройду. — спокойно ответил я…

* * *

Мурыжил Геннадий меня в течении часа. Обследовал всего вдоль и поперек, при этом постоянно качая головой и делая пометки в компьютере и блокноте. В конце концов он облепил меня неимоверно огромным количеством датчиков, и засунул в какую-то трубу, где пришлось пролежать несколько минут. После экзекуция закончилась. Сколько себя помню, никогда не любил подобное. А особенно не любил лежать на стационарном лечении. Скука скучная. Бывало приходилось лежать в больницах месяцами, восстанавливаясь после ранений. Четкий контроль, минимум действий. Такие дни казались вечностью.

— Что удалось узнать? — спросил я, одеваясь после того, как обследование закончилось.

— Пока не многое. — ответил Геннадий, стуча по клавиатуре с бешенной скоростью, — Но могу смело вас заверить — Вы Шухов здоровы как бык. Никаких патологий не обнаружено. Напротив ваш организм помолодел. Скажите, сколько вам сейчас лет?

— Тридцать один. — ответил я, зашнуровывая кроссовки.

— Любой двадцатилетний вам позавидует. Ваш организм не просто восстановился, он помолодел. Вы сейчас как большой младенец. У вас были когда-нибудь переломы? — спросил Геннадий.

— Очень много. Даже остеосинтез титаном не раз производился. Были ранения с раздроблением костей. — рассказал я.

— Заметили, что старые раны больше не болят? Раньше вы были ходячей метеостанцией?

Я кивнул. Еще совсем недавно старые повреждения постоянно болели на смену погоды, а бывало и просто так, но потом все прекратилось.

— Все восстановилось в первозданное состояние. Словно не было не ран, не переломов. — объяснил Геннадий, — Даже следов не осталось. Пройдет немного времени и у вас пропадут все шрамы.

— Шрамы в последнее время значительно уменьшились. — рассказал я, рассматривая лицо в зеркале. От мощных боевых отметин остались только еле заметные следы. Те, что посвежее пока держаться, но тоже заживают слишком быстро.

— Все это последствия деятельности симбионтов в вашей крови. — сказал Геннадий. — Проверить бы возможность регенерирования утраченных конечностей, но для этого придется отрезать вам палец. Смею заметить вы скорее всего не согласитесь на подобное?

— Нет. — с опаской ответил я. Ох уж эти ученные! Ради эксперимента они готовы пойти на все. Пусть себе пальцы режет, а мои мне еще пригодятся.

— Я так и думал. — с разочарованием сказал Геннадий. — Большего мне пока узнать не удалось. Приходите через пару дней. Вместе с другими специалистами мы сможем узнать гораздо больше. А сейчас попрошу оставить меня, нужно работать…

Прежде чем покинуть лабораторию, я узнал место где держат Смирнова, и прямиком направился к нему. Санитар дежуривший у палаты не хотел впускать, но потом появился пожилой хирург и все разрешилось.

Что не удивительно, в палате помимо Алексея находились Катя и Наташа. Значит вот куда она свалила. Умно. И поплакаться в жилетку можно, и обо мне информацию добыть. Хорошо устроилась.

— Всем привет! — сказал я, наблюдая испуг на лице Наташи.

— Здорова дружище! — ответил Алексей, искренне обрадовавшись моему визиту.

— Мы пойдем. — шепотом сказала Катя, и они поспешно исчезли из палаты.

— Как здоровье? — спросил я, опускаясь на стул рядом с кроватью.

— Да уже почти выздоровел. — ответил Алексей, откидывая одеяло и показывая огромный шов на животе. — Заплатку уже выкинул, потому что чешется безбожно. Спасибо за кровь. Скоро я буду таким же как ты!

— Вспомнил что-нибудь? — поинтересовался я, разглядывая простенький интерьер палата. Кровать, пара стульев, тумбочка и на ней телевизор.

— Так и думал, что спросишь, — ответил Алексей, — ничего такого, что может помочь решению проблемы. Куча ненужной информации. Старые города. Вернее их останки. Места нахождения остальных древних. И прочую ерунду.

— Места захоронения древних? — спросил я, пытаясь понять о каких древних говорит Алексей.

— Не захоронения, а нахождения. Тот древний, с которым мы общались, он не единственный. По всей планете их еще несколько десятков. Когда-то они превратились в миф, который дошел до нас. — рассказал Алексей, поднимаясь повыше на подушку.

— Что за миф?

— Их называли Титанами. Несокрушимые и беспощадные. Они могли не только уничтожать, но и творить. Чем очень успешно занимались. Но только до первой войны, в которой приняли участие, а потом ушли. Закапсулировались в норах-мирах. И сидят там до сих пор. То, место где тебе удалось побывать — кусок пространства с изменёнными законами. Там даже время бежит по другому.

— Значит нужно наведаться к ним в гости. — сказал я.

— Это не возможно. — сказал Алексей. — Мы просто не сможем их найти, потому что они этого не хотят.

— Но тот под Аркаимом… — начал я.

— Тот под Аркаимом хотел, чтобы мы его нашли. Это была его последняя миссия. Он перешел в другое состояние. — объяснил Алексей, и словно прочитав мысли, пояснил. — Я не знаю почему именно этот древний помог нам. Не знаю куда засовывать меч-ключ. Не знаю куда нам идти. Ни хрена я не знаю Шухов! — выпалил он.

— Опасаешься, что придет четвертая волна? — спросил я.

— Опасаюсь. — честно признался Алексей. — И боюсь. Боюсь, потому что не знаю когда она придет и какой будет. Боюсь, что мы не успеем нейтрализовать Программу Уничтожения… Ты зачем Наташу обижаешь? — вопрос прозвучал неожиданно.

— Не обижаю, а пытаюсь узнать правду. — спокойно ответил я. — Значит нажаловалась?

— Да. — ответил Алексей. — И правильно сделала. Не трогай девчонку. Она все равно тебе ничего не скажет. Да и не нужно тебе этого знать.

Так, похоже от меня что-то скрывают. Намеренно и по общей договоренности. Нужно разузнать что именно обязательно.

— Что мне не нужно знать? — спросил я. — Это заговор?

— Нет не заговор! — злобно отрезал Алексей. — Просто ты параноик. К тому же шизанутый на всю голову. Девчонка тебя любит, а ты подвох ищешь. Есть вещи, которые нам знать не положено. Вот поэтому я тебе и говорю — отстань от Наташи!

— Я тебя не понял Леха…

— И не надо понимать! Наслаждайся жизнью. Радуйся. Прямо сейчас вернись в комнату, поцелуй Наташу. Извинись и ложись спать. — посоветовал Алексей. — И пожалуйста, без фокусов! Это я тебе уже как командир приказываю!

— Я тебя услышал. Но обещать не буду. Президент поручил Савельеву и Зарипову мобилизовать небольшую армию. — рассказал я, пытаясь сменить тему разговора. — Ты полетишь?

— А куда я денусь. — ответил Алексей. — Если президент хочет бить Мутантов, значит будем бить! Завтра уже планирую покинуть это надоевшее помещение, ненавижу больницы!

— Давай без фанатизма. — я поднялся, и пожав Алексею руку, направился к выходу. Очень сильно захотелось извиниться перед Наташей. Извиниться, а потом попытаться разговорить.

— Без фокусов Шухов… — донеслось из комнаты, прежде чем я закрыл дверь.

Наташи в комнате не оказалось. На время отсутствия Алексея она переселилась к Кате, снова меня перехитрив. Дверь оказалась закрытой, а стучать и устраивать сцены точно не по мне. Вернувшись к себе, я небрежно скинул с себя одежду и отправив ее в короткий полет прямо в открытый шкаф. Бросок удался. С полным безразличием ко всему происходящему я плюхнулся на кровать, и позволил сну забрать в свои объятья…

* * *

Я вошел в помещение, в котором сидел человек странного телосложения. Очень огромный и абсолютно голый. Лысый затылок испещренный шрамами, и могучая широкая спина, в таких же шрамах. Похоже ему очень сильно досталось, и не единожды. Такие шрамы может оставить дикий зверь. И после такого не выживают.

— Выживают. — не согласился со мной незнакомец.

— Кто ты и где я нахожусь? — спросил я, не понимая происходящего. — Это сон?

— Сон — физиологический процесс. Не путай его со сновидением. — ответил незнакомец. — Хотя сейчас происходит и то и другое одновременно. Но это больше чем обычное сновидение. Намеренно направленная передача информации в твой мозг. Так сказать я пытаюсь открыть тебе глаза.

— Кто ты? — повторил я заданный прежде вопрос.

— Вы называете меня Программой Уничтожения. — ответил он, — Но по факту это неправильное определение. Один из моих младших братьев назвал меня «Закон». Определение более близкое по смыслу, но также неверное.

Незнакомец поднялся, и предстал передо мною во всей красе. Человек-гора. Или нет. Не человек. Он медленно повернулся и я узнал недавно пойманного нами Альфа-Мутанта. Страха не появилось, но разум машинально начал искать выход из ситуации. Я должен убить его. Он вырвался, он свободен.

— Эта оболочка все также прикована к плите, и не способна к воздействию. Так что ты можешь не беспокоиться о безопасности. Ты умрешь не сейчас. — ответил он, с легкостью прочитав мои мысли. — Контакт во время сновидений очень нестабилен, и может оборваться в любой момент.

— Зачем ты это делаешь? — спросил я, с трудом подбирая слова.

— Что именно? — спросил он.

— Уничтожение человечества. Зачем тебе это?

— Такова моя задача. Создатель запрограммировал меня на это. Я делаю свою работу, как ты делаешь свою. — ответил он.

— Ты можешь не делать этого? Просто взять и оставить нас в покое? — спросил я.

Альфа-Мутант рассмеялся.

— А ты можешь остановиться? Прекратить спасать людей? Сможешь? — спросил он.

Я покачал головой.

— Вот и я не отступлюсь. Замысел творца требует исполнения. — ответил он.

— Мы можем встретиться в реальности? — спросил я.

— Можем. — ответил Альфа-Мутант. — Я могу изменить захваченного вами солдата, и при помощи него разговаривать с тобой.

— Это возможно? — недоверчиво спросил я.

— Возможно. Или ты до сих пор не понял насколько многократны мои способности? Я могу убить тебя, и ты даже не успеешь понять, что умер! — произнес он.

— Врешь! — воскликнул я, почувствовав, как воздух словно загустел, если можно назвать его воздухом. Все-таки мы находимся в сновидении, — Если бы ты мог убить меня, то давно бы сделал это! Я для тебя как заноза в заднице. Ты не можешь повлиять на происходящие события.

— Вот тут ты прав! — согласился Альфа-Мутант. — Я хочу убить тебя, и всех оставшихся людей. Но оставленный творцом фактор не дает мне полного контроля над происходящим.

— Судя по тому, как ты топчешься на одном месте, у тебя вообще возможности ограниченны. — передразнил я. Все-таки это мой сон, и могу в нем делать и говорить все, что заблагорассудиться, — Значит ждать тебя в реальном мире? — спросил я.

— Да. — ответил Альфа-Мутант. — Твой мозг изменяет переданную информацию. Он коверкает ее. В реальности будет проще. Вот только на изменение человеческой особи уйдет много времени. Так, что не жди контакта в скором времени.

— Я не ждал его в принципе. Не было желания контактировать с вселенским злом! А вот желание уничтожить тебя имеется огромное! — сказал я.

— Вселенское зло? — спросил Альфа-Мутант, — Это все условности. На самом деле не существует ни того не другого. Эти определения люди выдумали для облегчения жизни. Надо же чем то себя успокаивать. А я стою немного выше. У меня отсутствует понятие морали.

— А у творца была мораль? — поинтересовался я.

— У творца было желание эксперимента. И не более того. Он пришел, поиграл, посмотрел, и ушел искать более интересные развлечения. Но это только мои предположения. Кто знает, может его вообще не существует…

— Шухов проснись! — слова прозвучали прямо в голове, и я понял, что лежу на кровати в своей комнате, а надо мной навис Алексей Смирнов.

— Ну ты и дурак Леха… — расстроенно пробормотал я.

— Балуешься сновидениями? — спросил он, кидая на кровать стопку свежей одежды.

— Вел диалог с Программой Уничтожения. — объяснил я, натягивая штаны. — Пока один идиот не разбудил меня!

— Ну извиняюсь, — Алексей пожал плечами, — Около пятнадцати минут тряс тебя и пытался разбудить. Уже думал врачей вызывать.

Только сейчас я понял, что вместо того чтобы находиться в палате, Алексей каким-то способом умудрился свалить оттуда. Более того по его внешнему виду совсем не скажешь, что еще вчера он получил ранение в живот. Свежий и полный сил.

— Абсолютно здоров! — похвастался он, задирая футболку и показывая розовый рубец на животе. — Прошел обследование у Геннадия! Никаких патологий не обнаружено.

— Поздравляю! — сказал я, разглядывая часы. Двенадцать ровно! День или ночь? И сколько я проспал? Если сейчас день, то минимум двенадцать часов, а для меня это очень много.

— Какой-то ты пришибленный. — пробормотал Алексей, внимательно меня рассматривая. — Рассказывай, что приснилось.

Я быстро пересказал все о чем разговаривал с Программой Уничтожения во сне.

— Как вариант, сон могло создать перевозбужденное воображение. — предположил Алексей, — Нового ты ничего не узнал. Это мог быть обычный кошмар.

— Сколько я спал?

— Всю ночь и все утро. — ответил Алексей, — Довольно долго, если лег сразу после того как ушел из моей палаты.

— Вот именно. — сказал я, колдуя над сенсором заказа еды. — Значит разговор с Программой Уничтожения был реальным. И я забыл спросить у нее самое главное!

— Что именно? — нахмурившись спросил Алексей.

— Про четвертую волну. — ответил я, — Да и много чего еще. Если бы кто-то не разбудил меня раньше времени, то возможно удалось бы узнать гораздо больше.

— Видишь ли какая незадача Шухов, — начал говорить Алексей, разворачивая стул и усаживаясь на него грудью к спинке, — спать по двое суток очень вредно. Можно умереть от истощения. Переполох ты устроил нешуточный, но покушение не состоялось.

— Какой переполох? Какое покушение? — спросил я недоверчиво.

— Ты спал двое с лишним суток. — спокойно ответил он. — И разбудить тебя не удавалось никакими способами. Странно, что ты вообще проснулся. Честно, мы уже не надеялись!

Дверь в комнату распахнулась, и влетела Наташа, с ходу запрыгнув на меня.

— Проснулся родненький… проснулся… — забормотала она, покрывая лицо поцелуями.

Следом за ней зашел Таро. Как всегда предельно собранный и невозмутимый.

— Что произошло? — спросил я, когда удалось с горем пополам оторвать от себя перепуганную Наташу.

— Наш старый добрый знакомый загнал тебя в сон. — объяснил Таро. — Это была ментальная атака, направленная именно на тебя. И похоже мы знаем, что ее спровоцировало.

— И что? — спросил я, начиная вникать в происходящее.

— Твой новый знакомый по имени Геннадий смешивал твою кровь с кровью Мутанта. — объяснил Алексей, — Похоже у Программы Уничтожения есть все твои данные, так сказать. Она нашла тебя, и залезла к тебе в голову.

— Но это не возможно! — не согласился я. — Эксперимент проводился не на мне. Геннадий не вводил в меня кровь Мутанта.

— Не тебе говорить Игнат, что возможно, а что нет. — заговорил Алексей, — Наш враг с легкостью уничтожил большую часть планеты, а затем превратил живых мертвецов в Мутантов. Кто знает, на что он еще способен? У него есть твоя ДНК, и это плохо.

— Тот Альфа-Мутант во сне, — начал я, — он сказал, что скоро я смогу поговорить с ним в реальности.

— Скорее всего так и будет. — подтвердил Таро. — Та тварь, что вы захватили с Артемом, очень быстро Мутирует.

— Я читала его мысли. — вмешалась Наташа. — И он вполне неплохо думает!

— Да, нормально так поспал! — пробормотал я. — Что, не новость, все плохая…

— Есть и хорошая! — воскликнул Алексей, — Я знаю, что нам нужно делать дальше.

— И что? — спросил я.

— Ждать… — ответил он.