В кабинете чета Гэдсли схлестнулась в злобной сваре, которую за завтраком начала леди Кларисса. Опешившая миссис Бейл только и успела сказать, что Эдвард до сих пор не объявился.

— Мальчик сбежал из-за твоей ненависти! — выкрикнула Кларисса в лицо мужу. — Не ищи отговорок, ты его ненавидишь! Твоя вина, что он увлекся оружием! Вечно ты его подстрекал!

— Ничего подобного! Наглая ложь, и ты прекрасно это знаешь!

— Не смей обвинять меня во лжи! — взбеленилась леди Кларисса. — Уж кто бы говорил! Вчера я слышала твои ответы полицейскому, чей визит ты не удосужился объяснить. Когда он вернется, я скажу, что ты нарочно оставляешь оружейный шкаф открытым. Вот почему Эдварду так легко взять ружье! О, ты весь светился ненавистью, когда мальчик шел пострелять. Господи, зачем только я стала твоей женой!

— Запамятовала? — побагровел сэр Джордж. — Из-за денег! Позарилась на мое состояние, а я, слепец, вдруг счел тебя очаровашкой, обручился, да еще назначил щедрое содержание, которое ты спускала на нищебродского дядюшку и молодчиков, что тебя драли! По сути, на мои деньги покупала любовников! Знай я, какая ты шлюха, на пушечный выстрел не подошел бы! Потаскуха базарная!

— Подонок! — взвизгнула Кларисса. — Только что я потеряла единственного дядю, и вот твое сочувствие! Не дал похоронить несчастного старика на семейном кладбище, и теперь всякий раз надо мотаться в поселок, чтоб проведать могилку! Но ты поплатишься, чего бы мне это ни стоило! Не думай, я сумею тебя уничтожить! Я знаю про все твои аферы, не говоря уж о пакостных грешках! И я не одинока в своем отвращении — ты мерзок всем твоим подчиненным и даже сельчанам!

К прибытии полиции свара еще не угасла. Из фургона вылезли два проводника с ищейками и вооруженный констебль. Следом подъехала машина суперинтенданта, который, перейдя через подъемный мост, едва не столкнулся с четверней, еще до звонка распахнувшей парадную дверь.

— Черт бы побрал легавых! — глядя в окно, прорычал сэр Джордж, за спиной которого леди Кларисса причитала об исчезнувшем сыне.

Она вышла из кабинета, когда на пороге возник суперинтендант с эскортом из миссис Бейл, четверни и Евы, пожелавшей узнать, в чем дело.

— Сэр Джордж?

Старик хмуро кивнул.

— Как судья вы должны понимать суть происходящего. — Тон полицейского не утратил давешней спокойной уверенности. — Вот ордер на обыск имения и собственно усадьбы. По наведенным справкам, из Ипфорда вам было отправлено тело умершего, состоявшего с вами в родственной связи.

— Никакой он не родственник! — проскрежетал сэр Джордж.

— Пусть так, сэр, но мы раздобыли одежду усопшего и вскоре выясним, здесь ли его тело.

— Не смешите! Разумеется, здесь его нет, болван! Вы хоть понимаете, с кем связались? Стоит мне позвонить вашему начальству, и вас разжалуют в околоточные! Ох, доиграетесь!

— Вы угрожаете? — Суперинтенданту уже надоела эта злобная напыщенность. — Уведомляю вас о препятствии расследованию. Полагаю, возникнут и другие обвинения.

Четверня просто млела от спектакля, уже превзошедшего все ожидания. Боясь пропустить самое интересное, сестры разрывались между кабинетом и двором, где заливисто лаяли собаки, а миссис Бейл предлагала проводникам чашечку чая. В конце концов они разбились на пары: Джозефина с Пенелопой выскочили к собакам, которые, понюхав полковничью одежду, повизгивали от нетерпения и рвались с поводков, готовые пуститься по следу.

В кабинете суперинтендант продолжал уведомлять:

— Нам необходимо переговорить с вашим пасынком. Мы располагаем его свидетельством о рождении, из коего следует, что он еще не имеет права владеть огнестрельным оружием. Наши эксперты работали ночь напролет и установили, что пуля, застрявшая в коряге, выпущена из карабина времен Второй мировой войны…

— Ну и что? — перебил сэр Джордж. — Мой отец сохранил его как сувенир.

— Значит, вы признаете, что стреляли из вашего оружия? И вероятно, стрелял ваш пасынок?

— Да, признаю. Видимо, дебил упражнялся в лесу. Вот его и арестуйте, я-то при чем? Он без спросу взял ружье.

— Из шкафа, который ты постоянно оставляешь открытым? — Леди Кларисса появилась в кабинете именно в ту минуту, когда супруг отстаивал свою невиновность. — И ты же подстрекал его к стрельбе по прохожим и машинам, что я охотно засвидетельствую в суде.

— Заткнись, идиотка! Вот, глядите, — он просто украл ружье! — Сэр Джордж распахнул дверцы шкафа, демонстрируя стойку с пустой нишей. — Полагаю, в лесу он устроил пальбу, прострелил этот чертов сук и сбежал, намереваясь завербоваться в солдаты.

— А мне сдается, что в нарушение правил вы допускали пасынка к опасному оружию. Вот вам первое обвинение. А вот второе: есть свидетели того, что из ваших так называемых частных владений он стрелял через дорогу, каковая являет собой общественное достояние. И еще не забудем ваши угрозы в мой адрес, что суть не менее серьезный проступок. Итого обвинение по трем пунктам. Пока.

Смерив взглядом побледневшего судью, суперинтендант приказал сержанту пускать собак и продолжил:

— Мы непременно отыщем полковника, будь то в имении или его окрестностях. Здесь явно что-то нечисто и даже попахивает убийством. В крайнем случае, привлечем вас за погребение в неосвященной земле.

Кларисса, пребывавшая в полной уверенности, что дядюшка мирно покоится на церковном погосте, ничего не поняла.

— Я ни в чем не замешан! — заорал судья. — Сволочной гроб был отправлен в поселок! На семейном кладбище мы хороним только родственников!

— Что происходит, Джордж? Где дядя?

— Похоже, от вас ждут объяснений, сэр Джордж. Не стану вам мешать… до поры. Дом осмотрим в последнюю очередь.

В сопровождении двух сестер, следовавших за ним по пятам, суперинтендант вышел во двор, где рвались в бой ищейки — обе нечистокровные колли, способные отыскать труп в радиусе двадцати миль. Однако сейчас они сделали по двору пару кругов, после чего одна собака встала перед сестрами, а другая устремилась в лесок. Проводник первой собаки растерянно потоптался и, оттащив свою подопечную от девчонок, побежал вслед за напарником. Оправившись от потрясения, четверня кинулась вдогонку.

В кабинете леди Кларисса наседала на мужа:

— Что за разговоры о начиненной пулями коряге в гробу? Почему полицейский тебя обвиняет? Ты что-то сделал с дядей?

Судья молча рухнул в кресло. Черт его знает, что происходит, ясно лишь одно: неопровержимые факты против него и он по уши в дерьме.

* * *

Привалившись к дереву, Уилт вспоминал вчерашний разговор с миссис Бейл. Секретарь поведала, в какую ярость впал ее хозяин от перспективы обыска в имении.

— Тот, кто подложил деревяшку в гроб, действовал не наобум, — сказала она. — Леди Кларисса взбесится, когда обо всем узнает.

— Полагаю, исчезновение покойника ее сильно расстроит.

— Ничуть! Ее больше расстроит шанс лишиться денег, если гадский Гэдсли подаст на развод. За завтраком они ужасно полаялись. Я, конечно, старалась ничего не слышать, но судья уж очень громко орал, что урежет ее содержание и обвинит в неверности. Исполнить свою угрозу ему раз плюнуть, поскольку еженедельные поездки в Ипфорд были вовсе не ради дядюшки, которого она, к слову сказать, не шибко-то любила.

Миссис Бейл занялась чаем, но Уилт нарушил молчание:

— По-моему, сэр Джордж страшный человек. Еще ни в ком я не видел столько затаенной жестокости. Представляю, какой он судья! Не дай бог к такому попасть.

— Теперь понимаете, отчего все его ненавидят? Он чудовище, — согласилась домоправительница, подавая Уилту чай. — Хотя, по правде сказать, они с женой два сапога пара.

— Когда же он сообщит Клариссе, что покойник исчез?

— Если хватит мозгов, никогда. Будем жить надеждой, что усопший как-то объявится, прежде чем все станет хуже некуда.

«Да куда уж хуже, — мысленно вздохнул Уилт. — Кое-кому суждено до конца дней изнывать под игом четырех сорвиголов, с коими не разведешься».

Сейчас, сидя под деревом, он в несчетный раз покаялся в своей женитьбе, одарившей бесовским приплодом. Помнится, с его стороны не было даже формального предложения — Ева сама его окрутила, когда он, пьяный, не сознавал, что делает. Теперь-то осознал.

Его меланхолическую задумчивость грубо нарушил заливистый собачий лай. Вслед за лаем на извилистой тропе появилась ищейка, за собакой одышливо трусили трое полицейских в штатском. Прежде чем Уилт сообразил, что происходит, собака юркнула в сосновую чащу.

— Валяйте за ней, а я вот мужика поспрошаю — может, чего знает, — пропыхтел констебль, доставая блокнот. — Извольте сообщить ваше имя и адрес, сэр.

— Уилт… Генри Уилт… Гощу в имении… Сэр Джордж подтвердит…

— Как пишется ваша фамилия?

Едва Уилт стал представляться по буквам, как из сосняка раздался крик:

— Есть! Голый труп на протезе!.. Валим отсюда!

— Почему?

— Вонища несусветная, вот почему!

Через минуту побелевшие проводники выскочили из сосняка, платками зажимая носы.

— Зараза! Там их двое!

— Кого?

— Мертвяков! Один уткнулся в землю, другой привалился к дереву. Кажись, искали-то одного?

— Вроде одного. Ладно, пускай начальник радуется — приказ выполнен и даже перевыполнен. Гд е собака-то?

— Наверное, блюет. Еще немного, и меня б самого вывернуло наизнанку… А мужик куда делся?

Воспользовавшись суматохой, Уилт рванул к кладбищу и в часовне спрятался за алтарем. Слишком уж часто на его пути встречались фараоны, желавшие пришить ему то, чего он вовек не совершал. Сообщения о втором трупе он уже не слышал, как не видел прибытия запыхавшихся дочурок, которых неотступно сопровождала еще одна ищейка.

Через три четверти часа совершенно затекший Уилт вылез из своего укрытия и поспешил прочь. Пробираясь вдоль забора, он достиг задних ворот и шмыгнул на парковку, где впервые за все утро почувствовал себя неуязвимым для стрелков и полицейских. Переведя дух, Уилт бегом пересек двор и влетел в кухню. Как обычно, миссис Бейл чаевничала.

— Сдается, и вам чашечка не повредит, — сказала она. — Ну и видок! Гд е это вас носило? В хвойных джунглях, что ли?

— Про джунгли верно, чаю охотно, — прохрипел Генри. — Полиция нашла совершенно голый труп полковника, смердевший аж до небес. Точнее, до пекла.

— Ничего удивительного, — поежилась миссис Бейл. — Но раздевать-то зачем? Не меньшая дурь, чем прятать в лесу. И зачем коряга в гробу?

— Не постигаю, — пожал плечами Уилт. — Видимо, кто-то свихнулся. А что думает сэр Джордж?

Секретарь помешкала, но все же ответила:

— Он, знаете ли, считает, что покойника сперли вы либо Эдвард.

— Чушь!

— Я лишь повторяю его слова. Кстати, труп-то полковничий? Одноногий?

— А чей же еще? Констебль крикнул «труп на протезе», я слышал.

— Значит, полковничий. Леди Кларисса будет вне себя, но хоть нашли, и то ладно. Сил уж нет смотреть, как она квасит.

— Сильно убивается?

— Да ну! Сдался ей старый хрыч! — хмыкнула миссис Бейл. — Просто нет повода отъехать в Ипфорд, чтоб покувыркаться с шофером!

Уилт стушевался, вновь услышав о постельных утехах миледи.

— Пойду-ка извещу хозяев, что тело нашли, — дипломатично увильнул он от щекотливой темы.

Однако его опередили: в кабинете он застал суперинтенданта, судью и леди Клариссу, исступленно рыдавшую.

— Куда это вы пропали? — подозрительно сощурился суперинтендант. — И вообще, что делали рядом с трупами? По докладу моих людей, вы сидели ярдах в сорока от мертвецов.

Генри невольно отметил его склонность к приумножению. «Наверное, хочет впечатлить судью, — подумал он, покосившись на Клариссу. — И чего так голосить-то? Ведь тело отыскалось».

— А что такого? — сказал он вслух. — Откуда мне знать, что там могила? Я уже объяснил вашим подчиненным, что совершал утреннюю прогулку, подальше от недоумка-ученика. Возможно, вы не в курсе, но свой досуг он проводит, развлекаясь стрельбой. Вот почему я могу гулять только на рассвете. По той же причине с четверней уехала моя жена.

— С кем уехала?

— С нашими четырьмя дочерьми, родившимися одновременно. Четверня — это четверо близнецов, — пытался втолковать Генри, перекрывая вопли Клариссы, ставшие громче.

— А запах? — сменил тактику суперинтендант. — Оперативники утверждают, там стояла нестерпимая вонь. Интересно, как вы сумели разнежиться в этаком месте? Всего сорок ярдов — и не слышать зловония? Собака тотчас учуяла.

— Я не собака. Просто сидел и любовался видом. И потом, дул ветер, который, видимо, относил запах. Если б смрад был настолько силен, ваши люди почуяли бы его еще на опушке и не сунулись в лесок, откуда пулей вылетели обратно.

— Верно, — нехотя признал полицейский. У хмыря на все готов логичный ответ. — Хорошо. — Сыщик сузил глаза, точно прожженный профи. — А что скажете о втором, не смердевшем трупе?