Обратная дорога показалась мне вдвое короче. Скорей всего потому, что большую её часть я бесстыдно проспала.
Точнее, сначала я честно месила ногами грязь и пыталась не отставать от ребят. А они, как назло, вспомнили, что неплохо было бы вернуться в Академию затемно, и теперь спешили изо всех сил. Рисса задала неплохой темп и неслась впереди, что-то сердито бормоча сквозь зубы, Флай чуть прихрамывал, но в целом держался вполне бодро, а Кьяло вообще всё было нипочем. Ну да, они же через кусты не продирались, в грязи не кувыркались и от выстрелов не уворачивались.
Кстати, о выстрелах… А также о джинсах, кроссовках и потёртой "косухе"…
По всему выходит, что этот чёртов мазила из моего родного мира. И охотился он за мной, целенаправленно. Только вот с чего бы это? Кто-то настолько не хочет, чтоб я вернулась домой? Бред! Ангелом я, конечно, никогда не была, но и крепко насолить никому не успела. А этого белобрысого вообще в глаза не видела. Может, он просто наёмник? Вполне возможно. Тогда кто заказчик? Кто-то весьма неслабый, чтоб поставить прямой портал между мирами.
Впрочем, почему обязательно "между"… Заказчик вполне может находится здесь, а наёмник – существо без родины и национальности. А одежда выбрана специально, чтобы ввести меня в заблуждение.
Только вот зачем пудрить мне мозги костюмчиком, если всё равно убивать? Нет, что-то не сходится… Может, меня вообще с кем-то спутали? Эх, не догадалась поближе рассмотреть рубец от портала. Я в них, конечно, не разбираюсь, но могло и повезти. Может, именно в тот момент кто-нибудь выглянул бы посмотреть, чем дело кончится…
Задумавшись, я споткнулась раз, другой. На третий Кьяло подхватил меня на руки (Флай тоже хотел, но не успел), и дальше я путешествовала с комфортом. Сама не заметила, как задремала. Проснулась только не пару минут, чтоб уже в комнате стянуть с себя насквозь мокрую форму, и сразу же отрубилась снова.
А разбудили меня вопли:
– Маргошенька, солнышко, открой глаза и дверь! Потому что если ты сейчас не встанешь, мы уйдём смотреть турнир Равных одни, и тебе потом будет крайне обидно за пропущенное зрелище. Марго-о-о!
Рисса надрывалась в коридоре уже минут десять, и всё это время я тщетно пыталась подняться с кровати. Всё тело болело, левая рука еле слушалась, ноги гудели, голова трещала, кончики ушей немилосердно чесались… Уши-то с чего? Ах, да, паром обожгло… А потом пулей зацепило, кажется…
"Марго, не заставляй меня вышибать дверь. Я могу перестараться и снести всю стену", – голос блондинки, прозвучавший почему-то прямо в голове, застал меня врасплох. А мавка тем временем подкрепила свою угрозу решительным пинком по дверному косяку.
"Вот я сейчас встану – и ты ляжешь!" – мрачно подумала я, решительно придавая организму вертикальное положение. Но, кажется, от моих благих намерений мало что зависело. Комната резво крутанулась вокруг своей оси, в глазах потемнело, и я едва успела ухватиться за спинку кровати, чтоб не грохнуться.
Упс!
Где-то на задворках сознания раздалось явственное хихиканье:
"Ты сначала до меня доберись!"
Ах так? Я решительно сжала зубы и двинулась к дверям. Пол качался, потолок норовил свалиться на голову, а каждый шаг превратился в пытку. Что там про Русалочку говорили? Как по острым ножам ходила? Да я бы сейчас и по горящим углям прошлась, лишь бы не чувствовать этой слабости и отупляющей боли во всём теле.
Ещё немножко, ещё…
Какого чёрта здесь целых две комнаты? И одной с лихвой хватило бы…
Шаг. Шаг.
Дверь!
Стой, дверь, не убегай! Я всё равно тебя поймаю. И двоиться не вздумай!
Ага!
Я вцепилась в ручку, как утопающий в шею спасателя, и рванула на себя. Дверь издевательски заскрипела, но не открылась. А если наружу? Тоже бесполезно! Да что же с ней такое? Или со мной…
Перед глазами всё плыло. Я прислонилась лбом к косяку, и попыталась сообразить, в какую же сторону открывается эта дурацкая дверь.
– Быстрее, Марго!
Ещё и блондинка эта верещит, как резаная. Нет бы оставить меня в покое. Ну его, этот турнир. Сколько раз смотрела – всегда одно и тоже. Глазастый вылетит в первом круге, Верба победит. Она всегда побеждает. А раньше Муллен побеждал…
– Марго, если ты сейчас же не откроешь дверь, я скажу Флаю, что ты не хочешь его видеть. Он обидится, нарвёт в оранжерее каких-нибудь вонючих пустоцветов, зажмёт букет в зубах и полезет через окно. Но веточки окажутся ядовитыми, и он геройски умрёт у твоих ног. Если не откроешь!
– Не пролезет он через окно, – из последних сил огрызнулась я. – Там заклинание…
Заклинание! Ну и дура же я.
Я снова схватилась за ручку, пытаясь не ошибиться в магической формуле. В этот раз дверь поддалась, и я вывалилась в коридор. Прямо в объятия Риссы.
– Не возражаешь, если я зайду? – церемонно осведомилась мавка, демонстративно не замечая, что мне, мягко говоря, не до неё.
– Заходи, – выдавила я, цепляясь одновременно и за блондинку, и за остатки сознания. Первая не сопротивлялась, чего нельзя сказать о втором.
– Благодарю, – Рисса нырнула в комнату, втащила туда же меня и рывком захлопнула дверь. – Дура, ты что творишь? Ты же фонишь на всю академию! А по этажам, между прочим, инквизиция гуляет! Ты в курсе?
– Сама дура, – из последних сил прошептала я, лениво наблюдая, как зелёные шторы расплываются по потолку. Они уже почти добрались до люстры и тянулись к ней тяжёлыми бархатными щупальцами. – Всё-таки это ты убивала. И меня сейчас…
– Дура! – повторила блондинка. – Не будешь меня слушаться – точно убью! А ну ложись.
Выполнить это указание было проще простого. Почувствовав, что меня не держат, я с готовностью рухнула на пол. Шторы тем временем совершенно распоясались. Они уже покончили с люстрой и поползли дальше, уничтожив даже мелкого паучка, спокойно дремавшего в своей паутине. Жаль… Я уже привыкла его за домашнюю зверюшку считать.
Тем временем мне на лоб опустилось что-то прохладное, и глаза закрылись сами собой. Мысли немножко прояснились, но исключительно для того, чтоб секунду спустя вновь закружиться в бешеном круговороте. Причём это были уже не мои мысли.
"Трон стоит тысячи лет. И всегда будут те, кто заслонит его собой в минуты опасности. Не мёртвые, не живые, отдавшие душу и принесшие клятву, распахнувшие крылья и обнажившие сталь. И покуда стерегут они Уряду – крепок трон. А пока стоит трон – живёт Опрежь…"
– Что такое Опрежь? – машинально спросила я вслух.
– Чего? – переспросила Рисса. – Ты как?
– Нормально, – Я запоздало удивилась тому, что язык не заплетается. И остальные части тела тоже, кажется, слушаются. Глаза, по крайней мере, открылись без проблем, – А что это было?
– Чтоб я знала… – Мавка сидела рядом со мной, прямо на полу, устало прислонившись к ножке стола. – Но пол часа назад во всей академии подскочил магический фон. Да так, что я аж проснулась. Пошла искать источник и добрела до твоей комнаты. Еле до тебя докричалась, между прочим. Спишь, как заколдованная принцесса из сказки!
– Вообще-то, я чутко сплю! Иногда…
– Вот именно, что иногда. Но когда ты проснулась, то энергия вдруг пошла таким потоком – меня чуть по стенке не размазало. Причём весь этот поток шёл от тебя. Я еле сумела комнату снаружи заблокировать, пока святоши ничего не почуяли… А потом ты открыла дверь и грохнулась в обморок. Скорее всего, от резкой потери силы. То есть минуту назад ты была совершенно на нуле.
– А сейчас? – Насколько я могла судить, моя магия была при мне и никуда не девалась. А в момент пробуждения? А тогда мне было не до того!
– Сейчас всё в норме. И не надо на меня так удивлённо смотреть!
В этот момент я действительно сверлила блондинку взглядом, пытаясь понять, говорит она правду, или это такая специфическая шутка юмора. Ну какие могут быть потоки энергии, если меня хватает на три пульсара с половиной?
А в голове навязчиво вертелась подленькая мысль, что мавка всё это придумала. А на самом деле она сама наслала на меня эту слабость. Потом поняла, что не может открыть дверь, разбудила меня, ворвалась в комнату… А убить не успела, потому что я пришла в себя.
Жаль только, что оружия у неё с собой нет. Задушить она меня собиралась, что ли? Или защекотать до смерти?
Я поднялась с пола, оседлала стул и задумалась, к чему бы ещё придраться.
– А как ты привела меня в чувство?
– Да никак, – хмыкнула Рисса. – Хотела в голове у тебя покопаться, посмотреть, с чего это вдруг пошла такая мощная отдача энергии. Но по мне вдарило такой волной, что свои-то мысли разбежались, как тараканы. Еле собрала. А тут уже и ты очнулась.
– И часто ты так в чужих мыслях копаешься?
– Иногда приходится, – серьёзно ответила мавка.
– То есть ты и сейчас знаешь, о чём я думаю?
– Знаю. Пытаешься подловить меня на вранье. Только чтоб это понять, телепатом быть не надо. У тебя на лбу всё написано. И, кстати, сейчас я тебя не читаю. И вообще, я могу работать только с мыслями тех, кто себя не контролирует – со спящими, или теми, кто в обмороке. Так что расслабься.
Легко сказать – расслабься. Во-первых, мавка наверняка что-то не договаривает. Во-вторых, что же со мной всё-таки произошло? И что это за Опрежь? А ещё наёмник этот непонятный… Ладно, наёмника отложим на потом.
– Ты спрашивай, спрашивай, – зевнула Рисса. – Всё равно спать ложиться уже поздно, а вставать – ещё рано.
Я мельком глянула в окно.
На улице медленно светлело. Тучи уверенно расползались в стороны, мокрые крыши и стены тускло поблёскивали в первых солнечных лучах.
– И какого чёрта ты мне врала, что мы опаздываем на турнир?
– А ты бы иначе встала?
– Нет… – покаялась я. – Послала бы тебя далеко и надолго.
– А наутро проснулась бы совершенно здоровая, и никогда не узнала бы, что умудрилась ночью нехило всколыхнуть магическое поле, – продолжила блондинка. – У тебя хоть что-нибудь болит? Только честно.
Я закрыла глаза и покорно прислушалась к ощущениям. Немного чесались кончики ушей, но в остальном всё было в полном порядке.
– Не дождётесь! Готова к ещё одной прогулке по сто лет нехоженным и порядком изгаженным тропам! И, кстати, как вы выбрались из тайного хода? Я же точно помню, что зачаровала двери!
– А я, думаешь, зачем нужна? Для украшения интерьера, что ли?
Я вздохнула. Иногда мне казалось, что лучше бы блондинка и впрямь была украшением. Желательно, безмолвным. И спрятанным на дно сундука. А то больно уж она въедливая.
– Ты же не магичка…
– Нет. Но я мавка. А такое простенько заклятье снять – много умения не требуется.
Упс! А я то всегда думала, что надёжней этих чар ничего нету. Почему же тогда дома ни родители, ни Ксанка никак не могли их взломать? Или могли, только мне не говорили?
– Тогда… выходит, что любой мало-мальски приличный маг и даже некоторая нежить может снять моё заклинание?
– Ну да. Дел-то на пару секунд, – Рисса пожала плечами. А мне вдруг стало слегка волнительно за судьбу своего тайника с записями. Я то надеялась, что он закрыт надёжно! Да и смысл тогда комнату запирать? Кстати, о комнате… Во-первых, когда я успела её зачаровать? А во-вторых… – Так на кой чёрт ты мне утром в дверь дубасила? Открыла бы, да зашла!
– Ну открыла бы. Но всё равно не вошла…
– Это ещё почему?
– Видишь ли, я не могу войти в жилое помещение без разрешения! Особенно в спальню. Я всё ж таки нежить, причём высшая. А у нас свои законы.
– Кстати, уважаемая нежить, – ухватилась я за ниточку, – А что ты ещё можешь и не можешь? Ну, кроме как читать мысли и торчать под дверями, пока не впустят?
Мавка уставилась на меня взглядом, достойным высококачественного рентгеновского аппарата.
– Могу песню спеть… – решилась, наконец, она. И после длинной паузы добавила, – А могу и не спеть.
– Я из магии имею в виду, – нахмурилась я.
– А из магии, уважаемая магичка, я могу читать мысли и торчать под дверями, пока не впустят.
Я вздохнула. Нет, не выйдет у нас с ней конструктивного диалога. Подумаешь, я её во всех грехах подозреваю… Так это не то чтоб совсем я, просто обстоятельства так сложились. Но она-то меня в чём винит? Надеюсь, не в том же са…
– А-а-а-а-а-а!!!
От неожиданности я подскочила вместе со стулом. В воздухе мы с ним, правда, разделились и приземлились уже по отдельности: я – на ноги, а он – кувырком, и на то место, где только что сидела Рисса.
Сама же мавка в этот момент уже выскакивала за дверь. Я поспешила следом, невольно отмечая, как у неё меняется осанка, походка… Жаль, выражение лица не разглядела. Но всё равно я готова была поспорить на последнюю заначку печенья, что оно сразу же стало более простецким. И более привычным.
– У-у-у-у-у-у!!! – Женский голос в коридоре сменил тональность, но упорно продолжал изображать пароходную сирену.
Голосила какая-то молоденькая девчонка, замершая перед входом в соседнюю комнату. При этом она так старательно заслоняла собой дверной проём, что я видела только её спину, да распахнутую дверь. Мавка оказалась чуть проворнее меня и первой оттолкнула крикунью с линии обзора, втиснувшись на её место. И сразу же подхватила эстафету, затянув:
– Ы-ы-ы-ы-ы!!!
Сдвинуть Риссу с места было проблематично, поэтому я попыталась встать на цыпочки и заглянуть в комнату через её плечо. Ага, разбежалась! Обзор там плотно загораживали густые пушистые волосы мавки, которые, кажется, жили собственной жизнью. Причём в этой жизни их явно держали впроголодь, иначе с чего бы это им набрасываться на меня, как могучему хищнику на трепетную лань?!
С трудом отмахавшись от блондинистых локонов, я переключила своё внимание на нижнюю часть вражеской амбразуры. Проще говоря, опустилась на четвереньки и поползла между ног Риссы. Но там меня ждала новая преграда – блондинка относилась к тому самому абсолютному меньшинству студенток, которые мужской форме предпочитали женскую. Короче, я упёрлась лбом в плотный подол длинного сарафана, и некоторое время упрямо бодала его, прежде чем догадалась поднырнуть.
Впрочем, все усилия того стоили. Зрелище моему взору открылось незабываемое.
Во-первых, моя соседка Нинетта, девица второго года обучения. Точнее, её тело, полулежащее в кресле.
Во-вторых, кровь. Крови, даже на первый взгляд, было много. Она тёмным пятном выделялась на ковре, бурыми ручейками стекала по ножкам кресла, алыми кляксами расплывалась по ночной рубашке.
Картину довершала бритва, выпавшая из безвольной окровавленной руки.
– Упс! – пробормотала я, категорически не желая присоединятся к двухголосому вою. Который, к слову, уже и так привлёк достаточно внимания.
Из других комнат начали выглядывать заспанные студентки. Постепенно подтягивались к месту событий и студенты мужского пола. Слуг тоже набежало приличное количество. Только преподавателей пока не наблюдалось, но это было делом времени. Вопли тем временем начали потихоньку стихать, уступая место истеричному всхлипыванию.
Прибежал Кьяло, закутанный в простыню, как римский патриций. Уж не знаю, что он там подумал, разглядев в толпе любопытствующих меня и Риссу, но в комнату Нины он даже не заглянул – просто выдернул нас двоих из дверного проёма и прижал к стенке.
– Что вы ещё успели натворить?
– И в мыслях не было! – дружно возмутились мы.
– Тогда почему вы опять в центре событий?
Мы недоумённо посмотрели друг на друга. При этом в глазах блондинки мелькнуло что-то такое… нехорошее. И я крепко пожалела, что не умею читать мысли. Впрочем, тут и без чтения всё было ясно. Мавка явно прикидывала, не мог ли ночной всплеск энергии, который её разбудил, быть связан со смертью Нинетты…
А разбудил ли? Вот с этого места поподробнее, пожалуйста!
Я скользнула взглядом по невыспавшимся студентам, продолжавшим заполнять коридор. Все девушки были в ночнушках, пеньюарах, каких-то цветастых халатиках. И только вездесущая мавка – в розовой блузке с ужасными оборочками и в форменном сарафане. Да ещё и расчёсанная, хотя по её шевелюре этого никогда нельзя утверждать наверняка.
Что-то она явно недоговаривает. Пожалуй, эту нежить ещё рано сбрасывать со счетов!
Увлекшись размышлениями, я не сразу заметила, что вокруг стало как-то подозрительно тихо.
Я торопливо отвела взгляд от розовых оборочек и увидела в конце коридора Понжера. Выглядел он, мягко говоря, не очень – мятая рубашка удивительно гармонировала с землисто-серым лицом.
Интересно, он за последние несколько суток вообще спал? А то похоже, что нет… но сонного он, впрочем, не напоминал. Двигался чётко, уверенно и очень быстро, на грани бега. Думаю, от преодоления этой грани его удерживали разве что ранг ректора, да две персоны, торопливо шагающие следом. Весьма примечательные персоны, надо заметить.
Тучный краснолицый священник выдерживал заданный темп с явным трудом. Он тяжело дышал и постоянно утирал катящийся по лицу пот. Но так как платка у него с собой не оказалось, он украдкой пользовался то рукавом чёрного монашеского балахона, то краешком плаща. То есть это он так думал, что украдкой.
За толстяком следовала ещё одна фигура. Небольшого роста, с ног до головы закутанная в плащ с глубоким капюшоном – она представляла собой огромный простор для фантазии, потому что издалека даже пол этого человека определить было невозможно. Да и на счёт человека у меня были некоторые сомнения. Помнится, светловолосый нотариус, прислуживавший Роледо и не снимавший капюшон даже в помещении, в итоге оказался эльфом.
Завидев вновьприбывших, студенты как-то сразу выстроились вдоль стеночки и изобразили на лицах скорбное недоумение. Понжер промаршировал к комнате Нины, заглянул внутрь и неопределённо хмыхнул. Кажется, удивить его чем либо было уже невозможно.
– Итак, господа студенты, – обернулся к нам ректор, – Кто нашёл тело?
Смотрел он при этом почему-то на меня, лишь изредка переводя взгляд на Кьяло. Поэтому невольно вздрогнул, когда вперёд выступила давешняя девица.
– Я нашла, господин Понжер.
Брови ректора метнулись вверх. Кажется, я поторопилась с выводами – удивить его было можно. Главное знать чем.
– А что вы делали здесь в столь ранний час?
– Я зашла к Нине, чтоб помочь ей с причёской, – отчаянно смущаясь, пропищала девица.
– С какой ещё причёской? – нахмурился глава Академии.
– С парадной. Она хотела быть самой красивой, ведь сегодня праздник и турнир. Я постучала, но она не открывала. А потом дверь вдруг сама распахнулась, и я увидела… что там… она…
– То что вы увидели, мы обсудим чуть позже и не здесь, – К нам стремительно приближался Муллен, – Поэтому вы все сейчас разойдётесь по своим комнатам и будете сидеть там до тех пор, пока я лично с каждым из вас не переговорю. А вы, – Хозяин наугад ткнул куда-то вбок, – составите мне список всех собравшихся.
– Вообще-то я собирался пойти немного размяться. Перед турниром. Я в нём участвую, знаете ли, – лениво отозвался тот, на которого пал выбор моего "дядюшки".
Оба-на! Лавянки, собственной персоной!
– Сюда вы, надо полагать, тоже зашли в качестве разминки? Нет? Тогда будьте любезны выполнять мои требования. И не волнуйтесь, на турнир вы не опоздаете. Из-за погодных условий он состоится не на городской площади, а во дворе академии. Сейчас там как раз идёт подготовка, поэтому искренне советую не мешать. Марготта, выдайте этому молодому человеку бумагу и перо.
"Молодой человек" смерил меня таким взглядом, будто я должна была принести ему змеиного яда в чашечке. Да ещё и дождаться, пока выпьет. Но с опекунами не спорят (по крайней мере, прилюдно), поэтому я покорно притащила из комнаты письменные принадлежности, торжественно вручила их мальчишке и, подмигнув Кьяло и Риссе, удалилась к себе. Нисколько не сомневаясь, что меня Хозяин навестит с допросом в последнюю очередь. Если вообще навестит. А я тем временем гляну, чему там во дворе нельзя мешать.
Стук в дверь застал меня на полпути к балкону:
– Эй! А чернильницу?
– А о ней речи не было. Все претензии – к Муллену!
В коридоре сердито засопели. Кажется, Лавянки на меня обиделся. Мне даже на какое-то мгновение стало стыдно. Впрочем, длилось это мгновение очень недолго, потому что добравшись наконец-таки до балкона я просто обалдела от того, как изменился наш двор.
Нет, к показательному турниру его тоже украшали, но как-то более скромно. А теперь на стенах и столбах просто места свободного не было от ленточек, рюшечек и бантиков. Самого ристалище я не видела, зато слышала из-за угла непрекращающийся стук молотков – возводили дополнительные трибуны. На свободных местах, как грибы, вымахали торговые палатки. Одна, особо цветистая, примостилась у самых ворот. Причём с наружной стороны. Я долго к ней присматривалась, пытаясь понять, чем же она отличается от остальных, но так ни до чего и не додумалась. Пришлось пойти на разведку, а для этого прибегнуть к испытанному способу – спуститься вниз по плющу. Предварительно натянув мятую, не просохшую с ночи, форму.
А внизу меня уже караулили.
– Я весьма рад, то вы согласились уделить мне минутку вашего драгоценного времени, княжна. Я, признаться, даже не надеялся, но если само провидение решило устроить нашу с вами встречу…
Я хмуро обозрела коротышку в чёрном плаще. Того самого посредника, что предлагал мне деньги за проигрыш в поединке с Флаем.
– Ну? Чего ещё?
– Ваши честно заработанные, госпожа, – Посредник протянул мне плотно набитый бархатный кошелёк. – Если помните, я упоминал, что вы получите их независимо от своего намерения. Всё должен был решить только исход поединка. И судьба была к вам благосклонна. Так порадуйтесь же, госпожа. А я, с вашего позволения, удаляюсь.
И коротышка бодро посеменил прочь.
– Постойте, – отойдя от секундного ступора, я бросилась за ним, – Кто вы? Как вы сюда попали? Кто вас нанял?
– Слишком много вопросов, юная госпожа, – Он притормозил и обернулся. – Слишком много вопросов остаётся без ответов. Такова судьба. И, кстати, возможно вас заинтересует… Одно из слагаемых вашей судьбы находится сейчас вон там!
Я повернулась в указанном направлении, но там не было ровным счётом ничего интересного. Разве что двое мужиков тащили какой-то ящик, но разве это можно назвать слагаемым судьбы?!
– Ничего там нет, – буркнула я, переводя взгляд обратно на посредника… но того уже и след простыл. Бред какой-то.
От нечего делать я снова повернулась к мужикам и начала за ними наблюдать. Не походили они на обычных грузчиков-таскальщиков – слишком уж бережно обращались с ящиком. Почти торжественно.
Не вытерпев, я подошла поближе и напрямую спросила, что там.
– Приз! – гордо провозгласил старший из пары. – Тому, значит, кто турнир выиграет, да лучшим из равных себя покажет – тому и достанется. Ценная вещь, госпожа.
– А посмотреть можно? – загорелась любопытством я. – Ну хоть одним глазком. Ну пожа-а-алуйста-а-а.
– Да отчего же нельзя, – хмыкнул мой собеседник, даже не дослушав мои жалостливые причитания. – Смотрите, нам не жалко. Всё равно же его потом на всеобщее обозрение выставят. Чтоб, значит, поединщики все на него смотрели и зрелищем вдохновлялись. Так что любуйтесь, госпожа.
И с этими словами он откинул крышку.
– Упс! – пробормотала я, нервно сглатывая. Другие слова на ум упорно не шли. Разве что матерные.
В ящике, бережно обложенный соломой и какими-то тряпками, лежал меч.
Обычный такой меч, одноручный. Потёртая кожаная оплётка на рукояти, пара зазубрин на лезвии, пятнышко ржавчины возле гарды… И, собственно, гарда – в виде двух распахнутых крыльев.
Точная копия клинка, которым я ночью заколола того парня. Но – именно копия. Внешних отличий не было, но я была уверена – не тот.
– Смотрите, смотрите, госпожа, – неверно истолковал моё замешательство мужик. – Ещё детям своим и внукам потом рассказывать будете, что вблизи такую редкую вещь видели. Говорят, клинком этим сам святой Кондий последнего дракона изничтожил. Да только жар драконий в железо-то как впитался, так по сию пору и не вышел. И если до меча дотронуться, так сразу пламя чувствуется.
– А почему такая реликвия в обычном деревянном ящике? Положили бы в футляр какой-нибудь, на бархатную подушку…
– Нельзя, госпожа. Говорят, уже не один век этот меч так хранится, и не дерево не гниёт, ни ржа металл не берёт.
Ну, по поводу ржи я бы с ними поспорила, конечно, но в остальном… Даже интересно, сколько ему лет. Или веков. Когда в этом мире драконы перевелись?
– Ну, госпожа, нам торопиться надо. Не возражаете, если пойдём?
– Да, конечно, – неопределённо отмахнулась я.
Крышка с тихим скрипом закрылась, и ящик потащили дальше.
Вместе с мечом.
А я осталась посреди дороги, чувствуя, как мимо меня проходит что-то важное. И это важное нужно обязательно догнать, поймать, ухватить за хвост… или за рукоять.
Да, точно! Меч – это ключ. Если не ко всему, то очень ко многому. Он мне нужен. А я нужна ему.
Я помнила, с какой готовностью клинок лёг мне в руку там, в лесу. Он был частью меня, я чувствовала его от оголовья до самого острия. И если этот, его двойник, настолько же хорош… Значит, он должен быть моим! Любым способом!
Что же делать? Я лихорадочно оглядела двор в поисках подсказки. В самом деле, не красть же меч у всех из под носа! А надо заполучить его до вечера, иначе победитель увезёт приз с собой. Впрочем…
В тот момент идея показалась мне гениальной – надо просто выиграть турнир! Но уже через секунду я поняла, что затеваю глупость. Победить в турнире Равных – задача не для студентки академии. С той же Вербой мне не равняться… Но попробовать-то стоит!
Окружающая действительность всё-таки подсунула мне инструкцию к действию в виде таблички "Запись участников". Что характерно – на той самой цветастой палатке, которую я заприметила ещё с балкона. Положение осложнялось тем, что она находилась по ту сторону решётчатых ворот, отгораживающих замок от остального мира. Ну, правильно! С нашей-то стороны она кому нужна? У студентов таких денег нет. По крайней мере, не должно быть.
Я подбежала к решётке и прильнула к прутьям. Охрана меня не останавливала – ведь ничего противоправного я не делала, и за территорию выходить не собиралась.
– Эй! Эй, люди! А запишите меня, пожалуйста! Я на турнир хочу!
– Ты сначала подрасти, красавица, – беззлобно хохотнули из палатки.
– У меня есть деньги! Честно! – Я потрясла свежеобретённым мешочком. Смех оборвался.
Участие в турнире стоило сто двадцать золотых. Целое состояние, и гораздо больше, чем я предполагала. Пришлось срочно разрывать все свои тайники и заначки (все обе), и только тогда у меня в руках наконец-то оказалась нужная сумма. А затем и бумага, подтверждающая моё участие.
Прижимая к груди заветный листок, я отлепилась от решётки…
– Что ты здесь делаешь?
Упс! Хуже некстати подвернувшегося Хозяина может быть только некстати подвернувшийся и весьма раздражённый Хозяин, это я уже давно поняла.
– А вы? Узнали что-нибудь интересное про труп? – попыталась я перевести тему.
– Ровным счётом ничего. Все прибежали на вопль. Ты ведь тоже?
– Ага, – охотно кивнула я. Уф, кажется пронесло.
– А когда ты увидела тело, тебе что-нибудь необычное не бросилось в глаза?
– Ещё как бросилось! Вы видели, что она в кресле сидела?
– Ну да. И что? – непонимающе мотнул головой Муллен.
– Как это что? Кресло! У неё в комнате есть самое настоящее кресло! А у меня только какой-то кривоногий стул.
– Марго!
– Что? Я тоже имею право на кресло! В конце концов, я ваша племянница!
– А она – внучка Роледо. И что?
– Роледо же убили! – не поняла я.
– Убили Котво Роледо. А у него был младший брат, Персо, который и унаследовал все деньги старого хапуги. Так вот, Нинетта – внучка этого самого Персо. И единственная наследница, к слову сказать.
– Была, – ехидно добавила я.
– Была, – согласился Хозяин. – И всё-таки, мы отклонились от темы. Что ты здесь делаешь?
Я вздохнула. А ведь ничего не попишешь, придётся признаваться. А то всё равно ведь узнает.
– Я участвую в турнире.
– Что-что? – переспросил Муллен, тряхнув головой. – Каким образом? На какие деньги?
– Я участвую в турнире, – спокойно повторила я, наблюдая за тем, как лицо моего опекуна меняет выражение. – А всё остальное не имеет значения.
– Как это не имеет? Ещё как имеет! Ох, Марго, что же ты творишь, а?
Я пожала плечами. От чистого сердца, между прочим. Потому что сама ещё не до конца поняла, что именно я хочу сделать. Просто мне нужна была победа.
– У тебя хоть меч нормальный есть?
– Эээ… – выдавила я из себя. Про оружие я вообще не подумала. Привыкла, что на показательные турниры его, как и доспех, выдают из общей оружейной.
– Значит нет, – верно истолковал Хозяин моё невразумительное мычание. – Ладно, эльфёныш. Пошли, что-нибудь придумаем. Не может же моя племянница опозориться, верно? И ещё, Марго, пожалуйста, помой сапоги. А то они выглядят так, будто ты пол ночи гуляла по глухому лесу.
Я хмыкнула. Ну не объяснять же ему, что примерно этим я и занималась.
***
Дождь кончился.
Тучи, правда, так до конца и не развеялись, но заметно посветлели и поредели, а кое-где сквозь разрывы виднелись мелкие предрассветные звёзды. Ветер тоже утих. Решил, видно, что хорошего понемножку.
Любопытная белка выбралась из своего убежища и, чуть слышно шурша коготками по коре дерева, спустилась вниз. Потом добежала до распростёртого на земле тела, запрыгнула на него, брезгливо отряхнула испачканные лапки и отправилась исследовать содержимое карманов олеговой куртки.
Но тут зверюшку поджидало жестокое разочарование – все карманы оказались застёгнутыми на молнию. Но белка энтузиазма не потеряла и переключилась на джинсы. В правом кармане она обнаружила две жареных семечки и с удовольствием ими перекусила. Левый же был удручающе пуст, должно быть из-за немаленькой дырки. Набравшись смелости, белка протиснулась в прореху и побежала по ноге внутри штанины, при каждом шаге вонзая в кожу острые коготки.
На третьем беличьем шаге Олег вздрогнул, на четвёртом – открыл глаза, а на шестом – вскочил и принялся вытряхивать из штанины ошалевшую от такого поворота событий зверюшку. При этом в руке он по прежнему сжимал меч, которым, увлёкшись изгнанием белки, чуть не пропорол себе ногу.
Коротко ругнувшись, парень отбросил мешающий клинок в сторону… и только тут до него начал доходить весь смысл произошедшего. Рука сама собой метнулась к груди, ощупала продырявленную насквозь куртку, пропитавшуюся кровью рубашку… Шрама не было, сердце работало ровно и уверенно, чего никак нельзя было сказать о голове. Мысли путались, перескакивали с места на место и упорно не желали понимать причины произошедшего.
Белка, воспользовавшись замешательством молодого мага, выскользнула из джинсов и рыжей молнией метнулась к своему дуплу. Она была очень зла – ведь нельзя же так издеваться над порядочными животными: сначала прикидываться трупом, а потом вытряхивать её, голодную, из штанов.
А Олег, не обращая внимания на грязь и лужи, уселся прямо на землю (после того, как всю ночь на ней провалялся, жалеть одежду смысла не было) и прислонился спиной к толстому, поросшему мхом, дубовому стволу. Он упорно пытался понять, что же случилось. Впрочем, пока что безрезультатно. Принимать же произошедшее как данность он не мог: всё-таки сам был некромантом и уж о смерти-то, кажется, знал всё. Теперь вот выяснилось, что не всё!
Парень сидел под деревом до тех пор, пока солнце не выбралось из-за горизонта. Тучи к тому времени уже окончательно превратились в облака, да и те спешили поскорей убраться с небосвода. Лес тоже преобразился – ярко-зелёная листва, вынырнувшие из-под земли грибы, звонкое щебетание местных птичек. О ночной битве напоминали лишь подсохшие бурые пятна на траве, да меч, валяющийся чуть поодаль. Кстати, о мече…
Олег не сразу понял, что привлекло его внимание. Лишь когда случайный луч скользнул по лезвию, отразился от него и заметался по деревьям безумным солнечным зайчиком, парень заставил себя встать, подобрать клинок и рассмотреть его поближе.
Так и есть! Крови на лезвии не было ни капли. Возможно, конечно, что её смыл дождь… но ведь и водяных потёков тоже не было. Меч выглядел так, будто его только что кто-то старательно начистил и отполировал до блеска. Гарда вообще сияла сама по себе, да и выглядела совсем не так, как накануне.
Парень присмотрелся повнимательнее, осторожно провёл пальцем по крыльям. Нет, не показалось. То, что ещё ночью было серебристым металлом, теперь напоминало горный хрусталь, прозрачный и хрупкий. Да и сами крылья стали другими – теперь они больше походили на нетопыриные, чем на птичьи.
– Это что ещё за чертовщина?
Фраза была произнесена вслух, но отвечать на неё было некому. Только белка высунулась из дупла, бросила на Олега презрительный взгляд и снова скрылась в своём логове.
Парень вздохнул и поплёлся к спрятанному в кустах порталу. Не то, чтобы ему так уж хотелось отчитываться перед Араей, а тем более рассказывать ей о неудаче… Но ведь именно властительница Запределья вручила ему этот меч, и не может такого быть, чтоб она ничего не знала о его особенностях! Да и Варвара… её он бросить никак не мог.
Дойдя до нужного места, Олег нащупал оставленную загодя трещину портала, открыл проход и уже почти сделал шаг, как вдруг на него снизошло ещё одно озарение. Маг внимательно посмотрел на клинок, на свою руку, сжимающую рукоять… тряпки не было. Он просто держал меч. А тот и не думал обжигать.