Кирк, Спок и Пикард вошли в лабораторию рядом с главным медотсеком. В ее центре, на большом рабочем столе лежали все части головоломки: запечатанный контейнер с альта-туманом, вся важность которого была открыта только благодаря упорному расследованию Пикардом таинственного уничтожения “Беннета”; поднос с реплицированными листьями траннин, внимание Звездного Флота к которым было привлечено только благодаря неожиданному возвращению Кирка; и мензурка чистой вирогенной культуры, доставленной с Тарсуса IV – планеты, которую Кирк определил как базу симметристов. Базу, покорить которую смог только “Энтерпрайз” Пикарда.
Кирк знал, что отнюдь не симметрия доставила все эти составляющие в одно место и время. Это был гобелен, тончайшее переплетение индивидуальных нитей-событий, создающее гигантскую общую картину, превосходящую все.
Спок подал поднос с листьями траннин Кирку. Вулкан был последним кусочком головоломки. Если бы Спок не преследовал убийцу своего отца, Кирка и Пикарда никогда бы не свело вместе.
- Ладно, - доктор М’Бенга обратилась к Беверли Крашер и пяти другим флотским врачам и техникам, находившимся в лаборатории. – Все смотрите внимательно.
Чувствуя себя несколько не в своей тарелке от того, что ему приходится делать такую простую вещь, Кирк взял высушенные листья и начал разминать их в пальцах, ощущая, как они разламываются, а затем крошатся – точь-в-точь так, как научила его Мико в мире, солнцем которого было ядро галактики.
Мелким фрагментам листьев, образующим крупнозернистый порошок, он позволял падать на чистую поверхность сетки фильтра. Когда образовался холмик где-то трех сантиметров в диаметре, он остановился.
- Видите, - сказала М’Бенга. – Вот такая консистенция нам и нужна. Нужно надламывать их вдоль жилок, чтобы смолистый компонент оказался снаружи, не соединяясь с обломками устьиц.
Кирк отступил от лабораторного стола, давая экспертам подойти и поработать с образцами, которые он приготовил. В принципе он знал, к чему стремились М’Бенга с Беверли и вся медицинская служба Звездного Флота. Транниновый компонент мог остановить размножение вирогена, но подходил он только для животных. Альта-туман же был достаточно мелок чтобы циркулировать по всей планетной биосфере, получая питание просто из воздуха, и поэтому не влияя на существующие пищевые цепочки.
Медики надеялись, что если каким-то образом им удастся внедрить транниновый компонент в клетки альта-тумана, то клетки смогут воспроизводить этот компонент и, размножаясь, разносить его. И Звездный Флот получит антивироген, который сможет распространиться по растительному миру столь же быстро как и сам вироген – и очистить целые миры точно так же, как индуктор очистил от яда кровь Спока.
Но пока что не имело значения, насколько тщательно Кирк приготовил листья. Не имело значения, насколько скрупулезно техники старались искусственно воссоздать молекулярную структуру компонента в меньших масштабах. Два решающих ингредиента, открытых Кирком и Пикардом - листья траннин и альта туман - пока что не желали соединяться.
И с каждым днем неудачных экспериментов еще большее количество систем падали жертвами разрушительного заражения вирогеном и Федерация еще на шаг приближалась к окончательному распаду.
Кирк наблюдал, как техник встряхнул простенькую пробирку со смесью альта-тумана и траннин. Беверли провела над пробиркой трикодером. Покачала головой. По-прежнему никакого прогресса.
- В чем именно проблема? – в конце концов поинтересовался Кирк. Насколько же это сложно – соединить две биологические субстанции, которые, по идее, должны быть родственными? Особенно для науки двадцать четвертого века?
- Мы должны установить точную степень проницаемости для клеточных мембран альта-тумана, - сказала М’Бенга. – Если мы оставим клеточные стенки слишком плотными, транниновый компонент не сможет проникать сквозь них. Если оставим стенки слишком проницаемыми, то траннин сможет попасть внутрь, но клеточные хлоропласты и ядра могут мигрировать наружу.
- Пугающий аспект этого, - добавила Беверли, - в том, что возможные решения проблемы приближаются к бесконечности. Мы просто не можем работать достаточно быстро, чтобы перепробовать все разнообразие вариаций в разумное время.
М’Бенга вдруг уставилась на коллегу:
- Доктор Крашер, вожможно, существует возможность автоматизировать процесс. У вас есть ГЭМП?
Беверли помрачнела.
- Да, - произнесла она и для Кирка это прозвучало так, словно она сознавалась в тяжком преступлении. – Полагаю, что постольку поскольку я не позволяла ему заниматься моими пациентами, то действительно не могу пожаловаться. – Она вздохнула. – Компьютер, включить ГЭМП.
Вспышка света, и рядом с Кирком обрел форму голографический врач.
- Пожалуйста, назовите причину экстренного медицинского вызова, - произнес голограмма так, как будто даже у технической иллюзии было чем заняться поважнее.
Беверли и М’Бенга вкратце объяснили безымянному доктору задачу, выполнение которой от него требуется: методом научного тыка быстро смешивать разные комбинации альта-тумана и траннина.
- Вы считаете это экстренным медицинским вызовом? – вопросил доктор. Раздражение в его голосе явно свидетельствовало о том, что программа определенно не распознает это как таковой. Не в первый раз Кирк задумался, выбирает ли профессию сам человек или существует какой-то другой вариант…
- От успешного завершения этих экспериментов может зависеть судьба Федерации, - объяснила М’Бенга.
- Ладно, - неохотно сказал доктор, – если вы ставите вопрос таким образом…
После чего начал перекладывать инструменты на лабораторном столе в порядке, как он заявил, делающем его работу более эффективной.
Кирк взглянул на Спока. Многое в двацдать четвертом веке не так уж отличалость от того, что было в его времени. Но кое-что было просто ненормальным.
- Так где же эта штука получила индивидуальность? - спросил Кирк. - Ту, что туда заложили, я имею в виду.
- Думаю, это симуляция, основанная на характере первоначального программиста, дополненная базой знаний различных медицинских экспертов по всем областям, чьи специализированные знания и опыт были объединены для создания…
Голограмма внезапно уставилась через стол на Кирка и Спока:
- Вы двое соображаете? - произнес он. - Я провожу крайне важные измерения, а ваши голоса создают микровибрации.
Кирк ошеломленно посмотрел на Спока:
- Неужели компьютер только что велел нам заткнуться?
- Я врач, а не компьютер, - пробормотала голограмма.
Кирк на мгновение задумался над этим ответом, затем обошел вокруг стола и присоединился к Беверли, игнорируя пронизывающий раздраженный взгляд голограммы.
Кирк прошептал вопрос Беверли на ухо. Она согласно кивнула, хотя и не понимая, затем отвела Кирка к медицинскому дисплею, на который вызвала список всего персонала медиков, которых смоделировали в виде экспертных систем и объединили, чтобы создать ГЭМП.
На экране Кирк прокручивал список до тех пор пока не нашел имя, которое, как он знал, должно быть здесь.
Он дал команду выделить одну визуальную и личностную подсистему из программы ГЭМП, затем обернулся, чтобы с удовлетворением проследить, как зарябило изображение голографического врача. Спустя несколько мгновений колючий лысый доктор в черно-голубой униформе превратился в колючего седовласого доктора в старомодной темно-красной форме… Медицинский эксперт Леонард Х. Маккой. Семидесяти лет.
- Ну и заради какого черта все вы, люди, просто топчетесь тут? - заворчал симулированный Маккой. - Нам галактику спасать надо. Как обычно.
Кирк с ухмылкой вернулся к Споку, пока Маккой рявкал приказы врачам… да и техникам тоже. М'Бенгу отправили мыть пробирки для образцов. Беверли - отмерять дозы траннина. Маккой полностью переложил все инструменты на лабораторном столе в нескладную, но явно более эффективную конфигурацию.
- Я врач, а не дизайнер по интерьерам, - пожаловался он.
Кирк увидел в глазах Спока нежное изумление и печаль. Хотя отрава Бенди была отфильтрована из его тела, эмоциональное воздействие явно присутствовало по-прежнему.
- Вот, теперь я это называю симуляцией, - сказал Кирк.
Спок согласился.
- Думаю, я тоже хотел бы помочь в этом.
- Тряхнуть стариной? - произнес Кирк.
Спок склонил голову на одну сторону, словно не постигая смысла вопроса.
- Спасти галактику от коллапса, - серьезно сказал он.
Кирк с предвкушением наблюдал, как симулированный Маккой поднял глаза и посмотрел на Спока. На секунду программа замерла, как будто только что получила на входе данные, которые не может отнести ни к какой категории.
- Я тебя знаю? - спросила программа.
И совершенно алогичным образом Спок ответил:
- Да.
- Ну, тогда отбуксируй свои острые ушки к стерилизационной и установи стерильное поле вокруг альта-тумана. Ваши дилетанты дали стольким примесям контактировать с этими образцами – не удивительно, что они не могут получить одинаковый результат дважды.
Со временем симулированный Маккой добрался и до Кирка, приказав ему протирать стол. И в течение часа вместо того чтобы иметь дело с бесконечным числом возможных комбинаций Маккой сузил количество вариантов к ограниченному разбросу. Вместо месяцев работы, как сказала М’Бенга, они теперь находились в нескольких днях от решения проблемы. Если Федерация сможет протянуть так долго.
Когда прошел еще час, разразились медицинские дебаты. Спок, Беверли и симулированный Маккой заспорили о том, какой стратегии придерживаться в следующей серии тестов. М’Бенга исключила себя из дискуссии – это было вне ее области компетенции. Но она напомнила каждому, что из-за того, что потребуется перенастройка оборудования, выбор неправильной стратегии задержит проект еще на день.
- Почему вы, люди, так насмерть уперлись не навредить организмам альта-тумана? Это то, что вас задерживает, - сказал Маккой. – Я говорю, пораньте эту тварь, но потом дайте ей необходимый нструментарий, чтобы починить себя после того, как траннин будет абсорбирован.
Спок принял вызов:
- Альта-туман – одноклеточное растение, доктор. Он не знает, что нужно будет делать с “инструментарием”.
- Не умничай тут со мной, ты, зеленокровый хоб-гоблин. Прекрати старания наставить всё на такой аккуратный путь истинный.
- Это называется логикой.
- Ну, а я называю это потерей времени. У жизни своя логика, и, полагаю, мы ей воспользуемся.
Кирк был готов ввязаться и оборвать спор, который парализовал команду медиков. Но это был медицинский вопрос, и Беверли Крашер взяла на себя роль медиатора прежде чем он смог начать.
- Доктор Маккой, - начала она. – Пожалуйста, не могли бы вы объяснить ваш подход? Что вы хотите тут сделать?
Голограмма с раздражением закатила глаза:
- Уж думал, никогда не спросите. Я просто хочу использовать существующие сигнальные пути общей защиты и восттановления тканей в клетках альта-тумана, - объяснил он так, словно это было самой очевидной вещью во вселенной. – Мы воспользуемся оттяжками: олигогалактуронидными фрагментами пектиновых полисахаридов, системином, и производными жирных кислот с включениями асмонидных кислот. Клетки сами себя восстанавливают таким образом!
Голограмма прищелкнула иллюзорными пальцами.
- Точно, не ищем легких путей, - произнес Маккой.
Кирк моргнул. Голографическая симуляция только что проговорила, но рот ее не пошевелился.
- Если хотите держать в растении процесс заживления ран под контролем, то забудьте всю эту новомодную генную терминологическую белиберду и возьмитесь за салициловую кислоту. Старый добрый аспирин.
Кирк внезапно осознал, что хотя голографический Маккой стоял перед ним, знакомый ворчливый голос доносится сзади. Кирк решил, что это, должно быть, сбой оборудования. Но потом заметил, что все остальные в лаборатории уставились ему за спину, даже голо-Маккой. Кирк обернулся…
…и увидел адмирала Леонарда Х. Маккоя, ста сорока шести лет, в изумлении раскрывшего рот и смотрящего на Кирка с таким же ошарашенным выражением на лице, как и у самого Кирка.
Величайший из врачей Звездного Флота выглядел хрупко, передвигался с помощью экзоскелетных поддерживающих скоб на ногах и опирался на руку Дейты. Но ясность в глазах не поддавалась сомнению, равно как и живость ума в улыбке.
- Черт. Я думал ты мертв, Джим.
- А я думал, ты бегаешь за какими-нибудь танцующими девушками на Риглис.
Маккой подмигнул:
- Нынче они бегают побыстрее, чем я.
Почтительно и с огромной осторожностью Дейта препроводил Маккоя в лабораторию, где весь медперсонал уставился на легенду во плоти.
Затем Кирк увидел реакцию Дейты на присутствие голографического Маккоя в другом конце комнаты. Андроид радостно улыбнулся Кирку.
- В данной ситуации, - произнес Дейта, - думаю, можно сказать, что на руке у меня стопроцентный Маккой.
Маккой уставился вверх, на Дейту, убрав руку.
- С каких это пор ты получил чувство юмора?
- Два года, два месяца, шесть дней, восемь часов, три…
- Господи Боже, - пробормотал Маккой. – А я-то думал, что это Спок плохой.
Маккой самостоятельно проделал путь до лабораторного стола, экзоскелетное устройство на ногах жужжало в такт его медленным, неторопливым шагам.
Он оперся о лабораторный стол, затем посмотрел вокруг, на всех, кто глядел на него.
- Ну, вы что думаете тут вам? Пикник? Я врач, а не интермедия. Кто-нибудь, смешайте раствор аспирина, дайте мне кресло…
Голографический Маккой сделал шаг вперед.
- По-моему, правильная стратегия в том, чтобы добиться усиления функций самовосстановления, а не их деградации.
- И кто-нибудь, заткните эту проклятую штуковину, - рявкнул Маккой.
Два техника помчались к медицинской контрольной панели и мгновением позже ГЭМП исчез из виду.
Маккой просиял триумфальной улыбкой, глядя на Кирка:
- Господи, это ж хорошо – быть старым… – Затем обернулся к остальным работникам. – Ну, нечего просто стоять тут – давайте сдвинем дело с мертвой точки.
Они это сделали.
Спустя два часа у Маккоя было лекарство.