Пикард обогнул остроугольный куб механических компонентов, что выступал из палубы борговского коридора, словно забытая вмятина от давнишнего столкновения. Рядом с ним Беверли настроила на дальность медицинский трикодер.

Темный коридор станции-гиперкуба отдавался монотонным звоном от рабочего экипажа Борга, идущего позади. Это были виды, которых Пикард никогда прежде не видел. Полтора метра ростом, с серой кожей и одним огромным миндалевидным темным глазом, установленным под раздутым черепом. Был ли второй глаз таким же, Пикард не знал. Имплантаты Борга скрывали половину лица у всех существ.

Беверли передала ему трикодер. Показания сказали Пикарду, что не только он не знает этих существ, но и отчеты ксенобиологов Звездного Флота не содержат ничего похожего. Но Борг плотно укоренился и собирал жертв в секторах, которые не были известны Федерации.

Когда рабочая команда прошла, Пикард с Беверли вновь возобновили движение по коридору.

Далеко впереди коридор словно закручивался в штопор, но они с Беверли уже определили, что это всего лишь иллюзия расстояния на борту – иллюзия, вызванная протяженностью станции-гиперкуба внутри. Большей частью они теперь пытались сосредоточиться взглядом лишь на том, что рядом.

Они подошли к перекрестку. Проходы изгибались, как лопасти колеса, в шести разных направлениях. Пикард изучил трикодер. Отсек станции-гиперкуба, где находились ромуланские корабли, которые они видели до стыковки, был справа.

Они торопились. И чем ближе они подходили к сектору, в котором, как думал Пикард, держали пленные экипажи ромуланских кораблей, тем сильнее становился надоедливый запах гниющей плоти.

Еще один перекресток привел их к огромному огороженному проходу, который опоясывал кромку открытого резервуара по меньшей мере километр в поперечнике.

Пикард заглянул за ограду и тут же в ужасе отшатнулся назад.

Этот резервуар был озером, в котором, казалось, корчились внутренности. Хлюпающих, сосущих звуков, что поднимались оттуда, было достаточно, чтобы Пикард зажал себе рот.

Беверли просканировала эту сцену из ада с помощью трикодера. Голос ее был тих и неровен.

– Это резервуар рециркуляции, Жан-Люк. Очищает воздух и удаляет ненужные примеси из воды.

Пикард понял идею. Но большинство колоний полагались на растительные системы рециркуляции воды и воздуха. Видеть тот же процесс, производимый переделанной плотью животных – это лишало присутствия духа.

Они шли по дорожке, отмеченной на их трикодерах, не обращая внимания ни на что, прячась от рабочих команд, дыша ртом, чтобы избежать вездесущего зловония.

Только завернув за угол, они приостановились, потому что увидели десятиметровый кусок полированного зеленого металлического коридора, который можно было поднять неповрежденным только из ромуланского корабля.

Пикард пробежался пальцами по стене. Пусть даже это было ромуланским, тот факт, что она была гладко отделана и узнаваема, сделал ее долгожданным облегчением от кошмара облеченных в плоть брусьев, труб и воздуховодов, сквозь который они шли.

Беверли быстро просканировала этот район.

– Данные о сильных признаках жизни в этом направлении. Более тысячи. Скорее всего ромуланцы.- Она указала на коридор.

Они снова вгляделись вперед. Но вдруг Пикард остановился, когда они наткнулись на ромуланскую переборку.

– Жан-Люк? – тревожно сказала Беверли, поворачивая обратно и присоединяясь к нему, когда она осознала, что идет в одиночестве.

Пикард стоял перед экраном ромуланского дисплея. Внизу была панель управления. Виртуальная конфигурация командных клавиш пылала, указывая, что панель еще активна.

– Борг весьма продуктивен в процессе ассимиляции, – проборомотал Пикард, уставясь на экран.

– Думаешь, терминал компьютера действует? – прошептала Беверли.

– Мы не узнаем, пока не попробуем. – Пикард снял перчатки скафандра и сунул под мышку. Затем еще раз ознакомился с жирными загогулинами ромуланского шрифта и нажал управление активации. Экран над панелью ожил. Пикард огласил надпись поперек экрана – она определяла корабль, к чьей компьютерной сети имел доступ этот терминал.

– Это с корабля, который называется «Коготь, разрывающий плоть врага», – сказал Пикард Беверли.

– Для меня это вроде «боевой птицы». – Беверли попыталась улыбнуться, но ей это не удалось.

Пикард знал, что ему придется избегать любых запросов, которые могли бы побудить систему спросить его код или пароль члена экипажа. На мгновение он задумался, а затем начал с просьбы показать основные приказы на этот день. На «Энтерпрайзе» такой тип запроса выдал бы меню, предоставляющее доступ к дневным переменам в назначениях, развлечениям, обучающим программам и значимым событиям – дням рождения, особым встречам и всем остальным вехам сообщества из тысячи отдельных личностей.

Пикард понятия не имел, что выведет такой запрос на ромуланском корабле, но для первого выбора это было разумно.

Он начал читать меню, которое появилось на экране. И у него перехватило дыхание.

– Беверли… этот терминал связан не с системой ромуланского корабля… он связан с системой станции!

Беверли подвинулась поближе и заглянула через плечо.

– Но почему?

Пикард поднял панель на рукаве скафандра и быстро вызвал на трикодер экран программы универсального переводчика.

– Лучшее, что я могу придумать – что когда Борг включил эту палубу в состав станции, то подсоединил воздуховоды к собственным, силовые кабели к своим кабелям, и компьютерную сеть к… к той компьютерной системе, которую использует.

В голосе Беверли он услышал настоящую улыбку. И облегчение.

– Как эффективно с их стороны.

Пикард настроил трикодер на передачу, затем задержал дыхание. Если в ромуланской компьютерной системе есть файл со сведениями, содержащими стандартные протоколы… Он был.

Виртуальная клавиатура замерцала и заменилась на стандартную конфигурацию Звездного Флота. Ромуланский текст на экране преобразовался в стандарт Звездного Флота.

– Жан-Люк, – с трепетом сказала Беверли. – Это словно… открывается окно в коллектив Борга.

Но Пикард покачал головой.

– Основа коллектива – не компьютер. Это разделенная нервная сеть, которая распределяется среди органических компонентов Борга. Но это его механическое сердце.

В нем поднялась волна адреналина. Он набрал запрос – список текущих стыковок.

Система Борга не запросила идентификационного кода. В конце концов, кто еще, кроме Борга, мог иметь сюда доступ?

Пикард мрачно улыбнулся, когда на экране начал разворачиваться перечень стыковок. Как минимум половина строк была составлена из пометок в квадратных скобках . Пикард решил, что это транспорт с систем, еще не известных Федерации.

Но тут и там он видел названия, которые мог опознать. Судя по воинственному тону, ромуланские «Боевые Птицы». Пикард едва сдержал возбуждение.

– Беверли, это поразительно. Те «Боевые Птицы», которых мы видели… все они пристыковались здесь за последние тридцать часов.

– Борг захватил десять неповрежденных «Боевых Птиц» меньше чем за два дня?

Даже Пикард знал, что он не может быть прав.

Дрожащими пальцами он набрал запрос о положении экипажей. Экран стал показывать визуальное изображение. Казарм.

Пикард пристально, в деталях, изучал эту картину. Он узнал ромуланский асимметричный стиль расположения коек. Видел пищевые репликаторы, развлекательные экраны, тренажеры. Экипажи ромуланских судов не были перемещены на станцию-гиперкуб, они до сих пор оставались на борту своих кораблей.

– Они не пленники, да? – медленно спросила Беверли. Пикард покачал головой. Он облизал губы. Запросил полетные планы «Боевых Птиц».

Они должны были отправиться через сто часов, пройти на буксире сквозь тоннель к сектору 3-0.

– Сектор 3-0? – сказала Беверли. – Это поблизости от ромуланской Нейтральной Зоны?

Пикард кивнул.

– Это также место первых атак Борга в нашем регионе космоса.

Беверли посмотрела на Пикарда.

– Нейтральная Зона не так уж хорошо защищена сейчас, не так ли?

– Да, – сказал Пикард, видя первые, очевидные удары стратегии Борга. Он знал, что в данный момент медленно восстанавливались отношения с Ромуланской Империей. Звездный Флот приветствовал возможность демилитаризации Нейтральной Зоны. Это подразумевало, что суда Звездного Флота поблизости от кардассианского сектора, которому угрожал доминион Гамма-квадранта, были освобождены от своих обязанностей. Так какое место может быть лучше для начала вторжения, чем плохо защищенная Нейтральная Зона?

Однако десяти «Боевых Птиц», пусть даже огромных, было недостаточно, чтобы вторгнуться во всю Федерацию.

Пикард запросил у компьютера список всех остальных судов, которые могут отправиться в одно время с «Боевыми Птицами». На экране развернулся кажущийся бесконечным ряд .

– Корабли, у которых нет имени, – сказала Беверли. Пикарл знал, что она имеет в виду. – Корабли Борга.

– Тогда Звездный Флот был прав, – сказала Беверли. – Борг собирается напасть.

– Но не сам по себе. Каким-то образом он… стал союзником ромуланцев. Они вот-вот заявятся к нам из Нейтральной Зоны, где у нас нет никакой защиты и где ромуланцы и пальцем не шевельнут, чтобы нам помочь.

– Но как Борг может сотрудничать с расой, которая не ассимилирована? Это невозможно. Ведь так?

Пикард рассмотрел эту невероятность.

– Возможно, Борг решил, что это единственный путь завоевать Федерацию.

Собственные слова вдруг вернулись к нему в отвратительном новом контексте.

Или возможно, Борг подумал, что ромуланцы могут быть ценным ресурсом в галактической цивилизации.

Пикард похолодел.

– Беверли, а может быть так, что эту мысль Борг почерпнул у меня, когда я был частью коллектива?

Беверли тут же нашла руку Пикарда.

– Нет, Жан-Люк. Если бы это было так, они бы действовали быстрее.

Но ее голос прозвучал не увереннее, чем чувствовал себя Пикард.

Он задержал руки над клавиатурой, чуть помедлив, чтобы ввести еще один запрос.

– Я должен знать, – сказал он. – Я собираюсь попросить, чтобы мне показали единицу, ответственную за этот план.

Беверли кивнула, не шевельнувшись, чтобы его отговорить.

Пикард набрал запрос. Он готовился увидеть свое изображение в виде Локьютуса.

Но когда экран снова прояснился, он показал другую картинку.

– О боже, – сказала Беверли. Ее лицо отразило потрясение, которое испытали оба.

Пикард не мог сказать ни слова.

В ответ на его запрос экран показал двух человек, идущих по коридору где-то на станции-гиперкубе.

Одним был не слишком важный борго-ромуланец.

Вторым был посол Спок.