Проснувшись, Джейк понял, что лежит в кровати один. Если верить часам, парившим под потолком, было чуть больше семи утра. Зевнув и почесав бок, он сел.

– Бет!

Он соскочил с парившей над полом кровати.

– Я здесь, – послышался голос из гостиной.

– Ты чего? – спросил он.

Полностью одетая Бет сидела около видеофона.

– Вдруг вспомнила про одного человека, у которого может быть нужная нам информация. Оказалось, он ею и вправду располагает. – Улыбнувшись, она отошла от аппарата. – Старый знакомый, который преподает в Калифорнийском университете здесь, в Беркли, на кафедре необиологии.

– Парень?

– Да, и очень симпатичный. Но я в столь ранний час покинула наше ложе и позвонила ему совсем не из-за его красивых глазок.

Бет обняла Джейка и положила голову на его голую грудь.

– Когда-то, в БЛА, этот парень знал Гордона Честертона. Он советует нам связаться с необиологом по имени Йордон Беларски.

– То Йордон, то Гордон, – пробормотал Джейк, – а где его искать?

– В этом-то весь вопрос. Два года назад Беларски преподавал в Калифорнийском университете, а затем у него случился нервный срыв. Мой приятель употребил выражение «кризис совести», но он вообще любит громкие слова.

Бет отодвинулась от Джейка.

– По последним имеющимся сведениям, Беларски вел нечто вроде кочевой жизни на улицах Фриско.

– Посмотрю, может, удастся как-нибудь выследить этого то ли нервного, то ли совестливого типа. А не связан ли его кризис с биологическим оружием, разработанным Честертоном?

– Мой приятель утверждает, что Беларски тесно сотрудничал с Честертоном, хотя лично я не припоминаю такой фамилии, – сказана Бет. – Попозже я съезжу в университет, может быть, за ленчем удастся выяснить что-нибудь еще. Если только ты не возражаешь.

– Конечно же, мне не хотелось бы отпускать тебя во Фриско, ведь...

– Знаю, знаю. Этот город совсем не безопасен для такого нежного создания, как я.

– Вот именно, – ухмыльнулся Джейк.

Зайдя в кабину-видеофона на пересадочной станции глубоко под заливом, Джейк набрал номер и увидел на экране того же улыбающегося белокурого андроида, что и раньше.

– Как дела у моей бывшей жены? – спросил он, представившись.

– В ее состоянии не произошло никаких изменений, мистер Кардиган.

– А как мой сын?

– Он продолжает находиться под наблюдением, симптомов заболевания не обнаружено. Однако ему было бы лучше остаться в профилактическом отделении по крайней мере еще на два дня.

– Да, это хорошо. – Джейк с облегчением вздохнул. – Можно с ним поговорить?

– Подождите, пожалуйста. Сейчас я вас переключу.

Изображение исчезло с экрана.

Черно-серый подземный вокзал поражал своей пустотой. Поезда на Сан-Франциско ожидало не больше десятка людей.

Экран оставался мутно-серым.

Толстяк, занимавший соседнюю кабинку, с кем-то оживленно спорил.

– Но я же говорю тебе, Фрэнсис, сейчас просто опасно ехать. Про Фриско рассказывают такие истории... Да, конечно, они мои знакомые, а не твои, но это вовсе не значит, что они не понимают обстановку... Это бубонная чума, а то и что похуже. Да, да, я люблю твою драгоценную мамочку, но мы можем купить этой старой перечнице подарок в каком-нибудь другом месте, в котором я не буду рисковать...

– Папа, ты что-нибудь узнал?

Печальный и усталый Дэн с надеждой смотрел с экрана.

– Я подхожу все ближе и ближе, но пока у меня нет ответа. А как...

– Ты вправду думаешь, что маму можно как-то вылечить?

Джейк уверенно кивнул.

– Конечно, и мы близки к тому, чтобы узнать, Как именно. Не забывай, что над этим работают многие люди.

Бросив взгляд налево, Дэн понизил голос.

– А ты веришь, что мама еще жива?

– Конечно. А почему тебе пришло в голову...

– Не знаю, просто они здесь вешают так много лапши на уши, что уже не знаешь, чему можно верить. А со мной обращаются, словно я малолеток какой. Что тебе сказали?

– Мне сказали, что ее состояние не изменилось.

– Не изменилось, – отрешенно повторил Дэн. – То же самое говорят и мне.

– Значит, ей не стало хуже, Дэн.

– Но и не лучше. – Он покачал головой. – Не доверяю им.

– Мне надо успеть на поезд, – сказал Джейк. – Я скоро позвоню опять.

– Как ты думаешь, удастся помочь маме?

– Ей и всем тем, кто подхватил эту заразу.

– Жаль, что я на самом деле уже не малыш-несмышленыш. Тогда, в детстве, я обычно верил тем обещаниям, которые ты мне давал.

– Это обещание я сдержу.

– Надеюсь.

Джейк отключил аппарат.

Через полторы минуты поезд, бесшумно выскользнувший из туннеля, остановился у серой платформы.

Кроме Джейка, в вагоне было только трое пассажиров, в том числе одетый в черное священник.

Как только Джейк сел, поезд тронулся.

– Все будет хорошо, Раймонд, – говорила сидящая напротив него тощая женщина. – Из дома мы сразу позвоним доктору Райсберсону.

Сидевший рядом с ней мужчина как-то весь обмяк, крупные капли пота катились по багровому лицу.

– Нет... нам не хватит... у нас не будет времени.

Голова мужчины упала, со стуком ударившись о спинку переднего сиденья, его тело содрогалось от приступов рвоты.

– Господи...

Женщина положила ладонь на спину мужа, тщетно пытаясь хоть чем-то ему помочь.

– Мэм, – сказал подошедший к ней толстенький священник. – Вы бы лучше отсели подальше.

– Но это же мой муж, он очень болен.

– Его болезнь крайне опасна. Вы можете заразиться.

– Я не боюсь заразиться.

– Поверьте мне, мэм, я знаю, что говорю. Отсядьте подальше, а я вызову поездного медиробота.

– Только бы удалось довезти его до дома! Мы вызовем нашего доктора, и он позаботится о нем. Доктор Райсберсон живет прямо в нашем доме.

Рвота прекратилась, мужчина перестал дрожать и затих. Затем он издал какой-то негромкий скулящий звук и свалился на пол вагона.

Его жена собралась опуститься на пол рядом с ним, но священник за руку вытащил ее в проход.

– Поверьте, для вас самое лучшее – не касаться его.

– Но я должна ему помочь.

Она вырвалась и опустилась на колени рядом с неподвижной фигурой.

– Раймонд, мы уже проехали больше половины. Потерпи немного, и мы скоро будем дома. Я помогу тебе сесть и...

– Мэм, он умер, – сказал священник.

– Нет, нет! И не говорите больше такого.

– Может быть, вызвать медиробота, а ее оставить в покое? – предложил Джейк.

– Помогать несчастным – мой профессиональный долг.

– Сейчас вы ничем не можете ей помочь.

– Возможно, вы и правы.

Священник повернулся, прошел между сиденьями к середине вагона и дотронулся до видневшейся на стене белой пластины с фосфоресцирующим красным крестом.

Раздался пронзительный вой сирены.

– Он жив, он жив, – в отчаянии повторяла стоящая на коленях женщина.

* * *

Полдень застал Джейка в парке Чайнатауна. С безоблачного голубого неба ярко светило солнце, листья искусственных деревьев шуршали под легким ветерком.

– Давненько не виделись, Джейк.

С оранжевой скамейки Джейку улыбался худощавый, франтоватого вида китаец лет сорока.

– Очень, очень рад.

– Ты выглядишь просто потрясающе... Какое слово тут больше всего подошло бы, Вине?

– Может быть, элегантно?

– Ты выглядишь очень элегантно. Хотя, возможно, это и не самое подходящее слово для описания внешности сан-францисского копа.

Встав со скамейки, Винсент Мок слегка отряхнул свои брюки.

– Из разговора по видеофону я понял, что у тебя есть какие-то вопросы.

– Очень благодарен, что ты нашел для меня время.

Они медленно шли по извилистой дорожке маленького, размером не больше одного городского квартала, парка.

– Я интересуюсь парнем по имени Йордон Беларски. Когда-то он был довольно видным необиологом, работал в Калифорнийском университете, но потом – нервный срыв. По слухам, кончил тем, что живет прямо на улице, здесь, во Фриско. А так как ты, Винс, заведуешь отделом обеспечения порядка на улицах в полиции Сан-Франциско, я надеялся...

– Ну да, Беларски. – Мок кивнул. – Как же, я знаком с профессором. Очень любит читать всем проповеди о смысле жизни и о том, что такое высокие моральные принципы. Слушать такое людям не нравится, и их легко понять. Поэтому Беларски время от времени поколачивают.

Он еще замедлил шаг, задумался и внимательно посмотрел на Джейка.

– Что это за дело такое тебе подсунули в «Космосе»?

– Все началось как обычное расследование причин смерти Курта Уинтергилда, но...

– Он был полным дерьмом.

– Верно, – согласился Джейк. – Но главное, Винс, в том, что это дело, похоже, связано с вашей чумой.

– Я только что узнал, что твоя жена тоже заболела. Прими мои самые...

– Бывшая жена.

– Да? Я не знал. А когда это случилось?

– Пока меня не было. Так есть какие-нибудь предположения, где я могу найти профессора?

Совсем низко над головой с ревом сирены промчалась «скорая помощь».

– Наверное, еще одна жертва чумы. – Мок махнул рукой в сторону удаляющейся машины.

– Известно что-нибудь о причинах чумы?

– Вирус искусственный. Но кому и зачем потребовалось напустить его на нас – не знаю. Пока что никто не взял ответственность на себя, – сказал полицейский. – А ведь Беларски – до того, конечно, как окончательно свихнуться и превратиться в уличного проповедника, – работал над биологическим оружием. Так, кажется?

– Да, вместе с доктором Гордоном Честертоном.

– А, знаменитый женоубийца. Слава Богу, по крайней мере, им-то заниматься не надо. Надежно запрятан в Холодильник, и когда он появится на грешной земле, мы будем совсем старенькими и седыми. – Мок помолчал. – Вообще-то профессор не любит сидеть на одном месте, но последние недели он живет в Развалинах.

– Развалины?

– Это произошло, когда тебя не было. Последствие большого толчка 2117-го. Тогда завалилась большая часть нашего трущобного округа, – объяснил Мок. – А там то одно, то другое, то со страховкой неясности, то в бюджете одни дыры – одним словом, у отцов города и матерей оного руки так и не дошли до восстановления района. И не скоро, как мне кажется, дойдут. Ну а тем временем там начали селиться бездомные, мелкие жулики, всякие психи и придурки.

– Вы ими занимаетесь?

– Малость, главным образом стараемся, чтобы они не вылезали оттуда и не обижали честных, порядочных граждан. Кстати, по последней переписи, в нашем благословенном городе осталось что-то около двадцати честных, порядочных граждан. Так что, ты считаешь, Беларски как-то связан с этой чумой?

– Во всяком случае, мне очень хотелось бы обсудить с ним такую возможность.

– Сообщи мне потом, что тебе расскажет этот парень, – если, конечно, он сумеет говорить членораздельно.

– Если хочешь, идем вместе. Мне бы пригодился проводник.

– Нет, мой вид обычно вдохновляет обитателей развалин на швыряние кирпичами и прочими архитектурными деталями. Я не очень там популярен – не помогает ни элегантная внешность, ни обворожительные манеры.

– Никогда бы не поверил.

Мок еще немного помолчал.

– Ведь у тебя есть ребенок, да?

– Да, один.

– Мальчик или девочка?

– Мальчик, пятнадцати лет.

– Где он?

– Там же, где и она, в Марине, в больнице. Его наблюдают в профилактическом отделении. Не исключено, что и с ним будет то же, что и с Кейт.

– Плохо. – Маленький китаец покачал головой. – А как вы с ним ладите?

Чтобы ответить на этот вопрос, Джейку потребовалось несколько секунд.

– Лучше некуда.