Теория и практика оперативной деятельности спецслужб всего мира зиждется на системности, представляющей собой управленческий комплекс мероприятий, опирающихся на планирование, информационно-аналитическое сопровождение и учет всех взаимодействующих, взаимосвязанных и изменяющихся во времени элементов, условий и факторов оперативной обстановки, существенно значимых для понимания и решения какой-либо проблемы.

Совместные операции спецслужб проводились уже в XIX веке. Первыми из них стали объединение усилий национальных разведслужб в ходе морских десантных операций англо-французских войск в Крымскую войну 1853-1856 годов, совместные действия германской и австрийской разведок в годы Первой мировой войны, описанные В. Николаи и М. Ронге, действия российской и французской политической полиции в начале XX века против радикального политического крыла российской эмиграции, взаимодействие американских и английских спецслужб в ходе Нормандской десантной операции во Второй мировой войне.

В основе стратегического коалиционного или временного тактического взаимодействия спецслужб лежит совпадение геополитических национальных интересов либо решение краткосрочной оперативной задачи. При этом суть любого взаимодействия состоит в обмене информацией и совместном использовании сил и средств различной подчиненности.

Постоянным сопутствующим фактором является противоречие принципа взаимодействия с принципом конспирации.

Отдать информацию – все равно что «засветить» ее источник. Тем более что речь идет о передаче информации иностранной спецслужбе.

Взаимодействие спецслужб есть спектральное отражение взаимодействия политического.

Разведка СССР активно взаимодействовала с соответствующими спецслужбами стран социалистического лагеря – ГДР, Венгрии, Болгарии, Польши, Монголии, Чехословакии, а также разведками Кампучии, Лаоса, Никарагуа, Перу, Южного Йемена, до середины 50-х годов – Китая.

При решающем воздействии политических факторов в 1946 году была под эгидой США фактически восстановлена германская военная разведывательная служба. Соглашение между ее руководителем, бывшим начальником отдела «Иностранные армии Востока» генерал-лейтенантом Рейнхардом Геленом и начальником службы «Джи-2» американского военного министерства генералом Зибертом предусматривало, что:

– создаваемая немецкая разведывательная организация предназначается для ведения разведки на Востоке, то есть фактически продолжает прежнюю деятельность. В ее основу кладется заинтересованность западных государств в совместной обороне против агрессии коммунистического блока;

– организация работает совместно с разведывательной службой США;

– во главе организации стоит немецкое руководство, которое получает задания от американской стороны до тех пор, пока в Германии не будет создано суверенное национальное правительство;

– организация финансируется американской стороной, за что организация обязуется передавать соответствующим американским учреждениям полученные разведывательные данные;

– до создания суверенного немецкого правительства организация будет замыкаться на соответствующее американское учреждение;

– если когда-либо американские и немецкие интересы разойдутся, то организация вправе следовать линии, предложенной немецкими властями.

Как отмечает Р. Гелен в своих мемуарах, рискованное решение американцев спустя какие-то месяцы после окончания войны использовать разведывательный потенциал бывшего противника в своих интересах было абсолютно правильным, как и прогноз о том, что политические интересы США и Германии будут совпадать в течение длительного времени.

Разумеется, в основе подобного сотрудничества помимо политической необходимости и целесообразности был колоссальный информационный массив, созданный и сбереженный подразделением Гелена в предвоенные и военные годы (массив по главному противнику США – Советскому Союзу), и кадры, владеющие спецификой разведывательной работы по СССР.

Сотрудничество с Геленом позволило американцам сэкономить значительные усилия по организации разведывательной работы по странам Восточного блока, финансовые средства и, что самое ценное в разведке, время.

Активно взаимодействовала с различными спецслужбами и разведка ГДР. Между тем ее легендарный руководитель М. Вольф в своих мемуарах отмечает, что «сейчас можно считать, что вся наша работа в странах «третьего мира» оказалась напрасной.

Наше влияние, сравнительно с тем, которое оказывал сам режим, где мы работали, оставалось всегда минимальным. Так было в Занзибаре, Судане, Южном Йемене, Эфиопии и Мозамбике, во всех тех странах, где разведка ГДР поддерживала тесные связи с органами безопасности».

В структуре английской МИ-6/СИС особое место занимает Группа связи с иностранными спецслужбами. В международной практике контакты между спецслужбами часто определяются как операции по взаимодействию. Их целью является обмен информацией, проведение совместных операций, проникновение в иностранные спецслужбы, обмен спецтехникой, предоставление прикрытий сотрудникам дружественной разведки, оказание учебно-методических и научно-прикладных услуг.

Главным правилом обмена информацией является «ничего не давать, если в этом нет необходимости». Но поскольку иностранные спецслужбы обычно настаивают на обмене, второе правило гласит: «в ходе обмена давай как можно меньше». Это необходимо для сохранения благоприятного для владельца этих данных баланса. Вид информации, которой можно обмениваться, всегда устанавливается специальным внутриведомственным циркуляром. Последний, как правило, включает следующее положение: информация, переданная одной службой другой, не может быть переадресована получателем третьей стороне без предварительного согласия ее владельца. Цель такого правила – обеспечить секретность существования взаимодействия, безопасность проводимых британской разведкой операций, а также защиту источников и самого содержания секретной информации.

Взаимодействие между спецслужбами далеко не безоблачно и может носить скандальный оттенок (как, например, отношения между разведками западноевропейских стран и США).

Первым сигналом изменения отношения американских союзников к деятельности на их территории агентов ЦРУ стал крупный провал разведки США во Франции в 1995 году, где была раскрыта операция по промышленному шпионажу. Затем, как сообщили газете «Лос-Анджелес таймс» источники в разведсообществе США, последовали провалы в Риме и Дели. А позднее скандал разразился в Германии, откуда выдворили агента ЦРУ за, как стало известно «Лос-Анджелес таймс», «попытку склонить к шпионской деятельности одного немецкого официального деятеля».

Эта тенденция имеет две причины. Прежде всего, по словам газеты, «друзья США без излишнего шума, но настойчиво заявляют ЦРУ, что холодная война завершилась, а потому США следует свернуть американские шпионские операции на территории союзнических государств. В конце XX века как минимум четыре страны – Германия, Италия, Франция и Швейцария – потребовали положить конец тайной деятельности ЦРУ на своей земле.

На германской территории американская разведка создала штаб-квартиры шпионской деятельности против тех стран, в которых она не может закрепиться. Среди таких, как говорят агенты ЦРУ, «запретных районов» – Ирак, Иран и Ливия. Причем ведут они себя на немецкой земле довольно бесцеремонно, проводя свои операции, как правило, не информируя об этом соответствующие власти Германии. После окончания холодной войны, по словам «Лос-Анджелес таймс», «в этом европейском государстве втайне от его правительства секретные базы ЦРУ размещены по всей стране. Так, по-прежнему во Франкфурте-на-Майне находится "Тефран" – штаб-квартира антииранских операций ЦРУ».

Помимо все более явного нежелания союзников США терпеть американские шпионские игры на своей земле, речь идет и о снижении качественного уровня проведения операций ЦРУ. «По меньшей мере, частично это связано, – подчеркивает «Лос-Анджелес таймс», – с массовым уходом агентов-ветеранов главного разведывательного ведомства США после завершения периода холодной воины. Уменьшение числа опытных сотрудников и стало приводить к ошибкам в «ремесле», как агенты ЦРУ называют свою работу». В результате, как сказал газете один ветеран ЦРУ, «управление теперь напоминает крупную авиакомпанию, которая хочет выдержать график полетов авиалайнеров, но имеет в своем распоряжении только пилотов с небольших самолетов».

П.А. Судоплатов в одном из своих интервью отмечает, что в истории советской разведки периода Второй мировой войны есть белое пятно – это взаимодействие наших разведорганов с коллегами из западных стран, которое во многом способствовало решению общих проблем. «Есть пример хорошего сотрудничества с Великобританией (британской разведкой), в частности, по Афганистану, когда наша разведка там сумела проникнуть в агентурную сеть немцев, и получаемую важную информацию мы передавали британцам. Так было с направленным нами в Англию оперработником Квашниным, который позднее, в 1944 году, помог сыну У. Черчилля – Рандольфу выбраться из немецкого окружения, в которое он попал в ходе операции немцев против штаб-квартиры И. Тито в Югославии.

Обменивались данными по проводимым диверсионным мероприятиям, а также техническими средствами. При этом имелись факты, когда англичане пытались передать нам устаревшие средства диверсий. Не всегда британцы информировали нас о своих разведывательно-диверсионных операциях, в частности по уничтожению завода «тяжелой воды» в Норвегии. О нем мы получили информацию по своим каналам, что позволило дополнить имеющуюся и соответственно оценить этот факт, то есть важность атомной проблемы… Это тем более интересно потому, что британская разведка знала о значительных возможностях нашей разведки в организации диверсионных актов в Норвегии и готовности оказать любую помощь.

Взаимодействие спецслужб нередко носит подчиненный характер, когда существуют так называемые разведки-«сателлиты». Яркий пример – отношения между ЦРУ США и Агентством по планированию национальной безопасности Южной Кореи (первоначально эта организация называлась Центральное разведывательное управление Кореи), между ЦРУ США и пакистанской Межведомственной разведкой ИСИ.

Спецслужбы-«сателлиты» используются для работы по противнику по принципу географической и этнической приближенности, а также для проведения на территориях, контролируемых спецслужбами-«сателлитами», контрразведывательных или подрывных акций в отношении объектов разведывательного интереса из «третьих стран». Спецслужбы-«сателлиты» могут менять своих хозяев в зависимости от политической и иной конъюнктуры, как, например, в Болгарии, где начиная с 1998 года политическая ситуация претерпела значительные изменения, когда правительство Ивана Костова круто переменило внешнеполитический курс Республики Болгарии, настойчиво стучась в двери Североатлантического альянса, Европейского союза, и решило, что право на «счастливый» входной билет можно заслужить на ниве русофобии. Софию наводнили разного рода фонды и благотворительные организации, под «крышами» которых обосновались многочисленные резидентуры разведок США и основных стран НАТО. Кадровые сотрудники американского ЦРУ, британской МИ-6, немецкой БНД стали своими людьми не только в коридорах власти, но и в кабинетах спецслужб Болгарии.

Болгарское руководство стало поощрять антироссийские выступления в национальной прессе, демонстрировать свои чуть ли не союзнические отношения с НАТО, публично высказываться против активного участия России в решении балканских проблем. Наиболее наглядно это проявилось во время натовской агрессии против Югославии, когда София, разрешив самолетам альянса использовать свое воздушное пространство для ударов по сербам, не пропустила колонну российского МЧС с грузом гуманитарной помощи людям, пострадавшим от бомбежек, и запретила пролет транспортных самолетов с российскими миротворцами в Косово. В болгарских проправительственных СМИ был опубликован ряд целенаправленных статей, посвященных «активизации российских спецслужб» не только в Болгарии, но и в других странах Восточной Европы, в деталях описывались методы работы российской разведки с приведением «конкретных примеров» вербовки болгарских граждан. Печатались материалы о негативной роли России в урегулировании кризиса на Балканах.

Резкий разворот Софии на Запад в полной мере отразился и на процессе реформирования спецслужб РБ. До начала 90-х годов они полностью копировали аналогичные структуры СССР. Неудивительно, что в них были проведены серьезнейшие кадровые чистки. При этом определяющим критерием являлось отношение к России. В результате лишились работы сотни профессионалов. Репрессиям подверглись в первую очередь те, кто обучался в Москве или был отмечен советскими наградами за участие в совместных операциях.

Вслед за появлением в Софии многочисленных иностранных резидентур, разведсообщества США и ФРГ стали напрямую координировать оперативную деятельность спецслужб Болгарии, определив им в числе приоритетных объектов Россию. В составе болгарской Национальной службы безопасности было создано принципиально новое подразделение, основной функцией которого стало проведение в полном объеме контрразведывательной работы в отношении загранучреждений РФ и российских граждан, прибывающих в страну по делам и на отдых. Начальник подразделения о результатах деятельности регулярно сообщает лично президенту и премьер-министру страны, после чего эти доклады передаются резиденту ЦРУ США, работающему под «крышей» американского посольства в Софии.

Показателен скандал с высылкой из Болгарии трех российских дипломатов. 16 марта 2002 г. здание Национальной службы безопасности на бульваре Черны врых посетил заместитель резидента США в Болгарии. В тот же день заместитель министра иностранных дел Болгарии Райков пригласил посла России в Софии Титова и объявил ультиматум Москве. Тем самым американцами преследовалась двоякая цель: во-первых, втянуть еще больше нынешнее руководство РБ в антироссийские акции, отрезав ему таким образом все пути для возможного отступления, и, во-вторых, подготовить почву для еще более грандиозного шпионского скандала уже непосредственно в США.

Кстати, директор ФБР США Луис Фри, находясь по странному стечению обстоятельств в те дни в Софии, поблагодарил премьер-министра Болгарии Ивана Костова за проведенную высылку. Впрочем, не только эта антироссийская операция, но и ряд других, как правило, либо приурочиваются к приезду глав американских спецслужб в Софию, либо осуществляются сразу же после их отъезда, когда они отчитывают болгарскую сторону «за плохую работу и безрезультативность в отношении русских».

В русле политики официальной Софии следует и посольство РБ в Москве. Одна из причин этого, видимо, кроется в характере деятельности сотрудников болгарских спецслужб, работающих в последние годы под дипломатическим прикрытием. Так, перед находившимся ранее в Москве в качестве военного атташе Болгарии генерал-майором Стефаном Дмитриевым и высланными 23 марта 2002 г. генерал-майором Иваном Парапуловым и его помощником полковником Николаем Стойцевым руководство Национальной разведывательной службы и военной разведки Генштаба ставило задачи по добыванию достоверной и конкретной информации о планах военного строительства в России, состоянии и перспективах развития Вооруженных Сил РФ, о разработке новых видов оружия и военной техники, деятельности российских спецслужб по добыванию политической информации.

Болгарские спецслужбы, отрабатывая команды нового «старшего брата», наращивают усилия в разведывательной и контрразведывательной работе против России. Большие надежды при этом ими возлагаются на созданный в Софии «Региональный информационный центр за демократическое развитие в Юго-Восточной Европе» (ИЦДР). Данная идея подсказана американцами, объявившими и Балканы зоной своих стратегических интересов. Если исходить из того, что координирующие функции в трудах ИЦДР предоставлены послу США в Софии, то, скорее всего, под единую крышу будут сведены действующие в Болгарии американские, натовские и болгарские спецслужбы.

Отдельная тема, требующая всесторонней глубокой исторической и этической разработки: грандиозное, невиданное по масштабам предательство союзников, совершенное высшим политическим руководством СССР в конце 80 – начале 90-х годов XX века и повлекшее за собой крах союзных дружественных спецорганов; рухнула система стратегического коалиционного взаимодействия, существовавшая де-юре и де-факто с 1956 года – ОВД, имевшая единую политическую и отчасти экономико-идеологическую базисную платформу.

В этой связи нельзя не коснуться еще одного факта, напрямую связанного с историей восточногерманской спецслужбы. Руководство ФРГ, в частности канцлер Гельмут Коль, было готово предоставить иммунитет от уголовного преследования разведчикам ГДР. Однако соответствующего условия на переговорах о процедуре и этапах объединения двух германских государств советской стороной не выдвигалось. Тогда Коль по собственной инициативе поставил этот вопрос перед Михаилом Горбачевым во время их неформальной встречи в Ставропольском крае. Как свидетельствовал журнал «Der Spiegel» (1993, № 39), Горбачев ответил в том духе, что «немцы – цивилизованная нация» и сами разберутся с этой проблемой.

К сожалению, предавая своих союзников, тогдашнее советское руководство либо действительно не понимало, либо только делало вид, что не понимает, что тем самым оно на многие годы дискредитирует как себя, своих преемников, так и политику государства, которая могла быть охарактеризована отныне одним словом – непредсказуемая, предательская. Хотя, быть может, для этого имелись и другие мотивы и причины.

***

Государства и их спецслужбы будут оставаться важнейшим действующим лицом в вопросах политики, экономики и безопасности, хотя они и столкнутся с серьезными проблемами эффективности управления. Решения, которые примут правительства разных стран, будут иметь решающее значение и определят, получат ли развитие негативные тенденции мировой политики или они будут направлены в позитивное русло, и в какой-то мере будет реализована полученная от этого польза (например, в воюющих странах).

Процессы гло6ализации усложнят выработку решений для каждого отдельного правительства и создадут потребность в более тесном международном сотрудничестве. Отдельно взятая страна все больше будет терять контроль над свободой перемещения через границы информации, капиталов, товаров, услуг, людей, технологий и болезней. Негосударственные структуры, включая разные фирмы, некоммерческие организации и объединения, даже криминальные сообщества, все больше будут участвовать в перераспределении власти в свою пользу. Региональное и международное сотрудничество среди разведывательных и правоохранительных органов возрастет, но наиболее щекотливые операции и обмен информацией будут происходить на двусторонней основе.

Определенную проблему для государств будут представлять транснациональные преступные организации. Они все больше станут использовать сложные информационные технологии, а также финансовые и транспортные глобальные сети. Преступные сообщества, находящиеся в Северной Америке, Западной Европе, Китае, Колумбии, Израиле, Японии, Мексике, Нигерии и России, будут расширять масштаб и сферы своей деятельности. Они будут подкупать руководство в нестабильных странах, брать под контроль проблемные банки и сферы бизнеса и даже сотрудничать с мятежными политическими движениями, чтобы контролировать целые регионы в отдельных странах.

В последние годы в сфере организации разведывательных и контрразведывательных операций большинства западных спецслужб сделан резкий поворот в сторону усиления акцентов на совместное применение всех видов оперативной деятельности и объединенное использование этих возможностей, особенно при возникновении кризисных ситуаций.

При этом в качестве обоснования этой идеи выдвигается тезис о том, что в современных условиях комплексные операции спецслужб ведутся функционально разнородными оперативными подразделениями спецслужб, то есть планируются и проводятся совместные операции. Это утверждение совершенно справедливое и очень важное в теории и практике разведывательной, контрразведывательной и полицейской деятельности.

Анализ политики западных стран в области «реструктуризации и модернизации» национальных спецслужб позволяет сделать вывод о наращивании усилий в направлении объединения имеющегося оперативного потенциала с целью увеличения эффективности его возможностей.

Это обусловлено, прежде всего, значительным со времени окончания холодной воины уменьшением финансовых средств, выделяемых национальными бюджетами на нужды управления структурами спецслужб, что происходит порой на фоне увеличения количества конфликтов различного масштаба.

Первым в данных условиях осознало необходимость качественной реорганизации своих силовых структур военно-политическое руководство США, приступившее уже в начале 90-х годов XX века к реализации концепции объединения (Jointness Concept). Следуя в фарватере американской политики, британское руководство также разработало довольно стройную и последовательную программу существенной реорганизации своих силовых структур с теми же акцентами на объединение их усилий в решении стоящих перед Великобританией задач по предотвращению возможных конфликтов. Специалисты признают, что в некоторых вопросах британское руководство национальными силовыми структурами опережает США в динамике и темпах «объединенных преобразований».

Конкретно данное направление развития западных спецслужб можно продемонстрировать на примере организации управления британскими спецслужбами в конце 90-х годов XX века, которое получило одобрение как со стороны военного истеблишмента страны, так и со стороны представителей научных кругов, разрабатывающих теорию управления национальными силовыми структурами в изменившейся оперативной обстановке.

Прежде всего, это выражается в уже укоренившейся практике создания в ходе различного рода конфликтов так называемого Постоянного объединенного штаба. Опыт убедительно доказал полезность такого подхода при планировании и проведении целого ряда операций с участием спецслужб, в частности, против Аргентины в период «мальвинского кризиса», против Ирака в ходе операции «Буря в пустыне» и в «миротворческих акциях» на территории бывшей Югославии.

Следует отметить явную тенденцию к расширению полномочий начальника разведывательной структуры, входящей в состав Постоянного объединенного штаба (ПОШ) Вооруженных сил Великобритании. Именно на этого руководителя возложена ответственность за подготовку и проведение региональных операций национальных спецслужб за рубежом, поскольку все они так или иначе являются «объединенными по своему характеру». В его функции входит разработка объединенной доктрины (теории) и осуществление объединенной оперативной подготовки в рамках реализации единого плана действий национальных вооруженных сил.

Известно, что на начальника ПОШ возложены все функции боевого управления национальными силовыми структурами. Таким образом, его функции сегодня аналогичны функциям главкомов объединенных командований американских вооруженных сил. Обязанности же руководства видов вооруженных сил, в том числе разведкой и контрразведкой, будут соответствовать обязанностям начальников штабов видов Вооруженных сил США. В связи с этим должность начальника ПОШ будет весомее, чем у руководителя того или иного вида вооруженных сил, а значит, и руководителя конкретной спецслужбы.

На реорганизации управления национальными спецслужбами Великобритании в определенной мере сказалось и то, что вместо Объединенных сил быстрого развертывания, обладавших ограниченными возможностями, руководством страны было решено сформировать к началу 2001 года Объединенные силы быстрого реагирования (ОСБР). В этой связи в рамках национальных силовых ведомств Великобритании планируется сформировать новую структуру – интегрированный «Объединенный оборонный центр», основной задачей которого будет считаться оказание содействия ПОШ в разработке объединенной доктрины, оперативных концепций для всех компонентов национальных спецслужб и гармоничного их слияния с новой стратегической концепцией НАТО.

Происходящий в британских силовых структурах процесс интенсивного объединения усилий предполагает, что для всех сотрудников этих подразделений, желающих занять должности, соответствующие званию «полковник» и выше, станет обязательным получение соответствующего «объединенного» образования и опыт службы в «объединенных структурах».

Следует подчеркнуть, что британское руководство не ставит перед собой целью объединение национальных спецслужб в один «суперорган национальной безопасности». Теоретики оборонной стратегии Великобритании подчеркивают, что национальные спецслужбы имеют различные задачи и профессиональные особенности, исключающие их полное слияние. Но возрастающее значение совместных операций, проводимых «объединенными силами», не может не учитываться в комплексных планах и мероприятиях органов национальной безопасности в рамках адаптации Великобритании к новым условиям.