Мы сидели в столовой. Девчонки щебетали по поводу бала. Планировали, когда идти за платьями. Сессия кончилась, времени свободного теперь навалом. Я, естественно, затесалась к девчонкам в компанию идти за покупками. Ну, как затесалась, они просто поставили меня перед фактом, что все мы завтра идём в город за платьями, а мне оно и нужно было.

Бального платья у меня не было, да и откуда ему взяться, если выдернули меня из мира в домашних штанах и футболке. Да даже если бы и с вещами забрали — нет у меня бальных платьев, да и платьев длиною в пол тоже нет. Максимум — до колена. Ростом я невысокая, и мне всегда казалось, что в длинных платьях я выгляжу нелепо. Да и образ жизни не предполагал носки такого одеяния. Не слишком-то удобно в длинном платье по автобусам и маршруткам лазить.

Крис хотел идти с нами, чтобы оплатить мои покупки и присмотреть за мной, всё же пропавшие ведьмочки так и не нашлись, и чего ожидать дальше, было не ясно. В последнее время, конечно, ничего не случалось, но мало ли, бережёного бог бережёт, как говориться. Я решительно отказывалась, тем самым вызывая его неудовольствие. Во-первых, совершенно не хочу, чтобы он за меня платил, стипендию я получала исправно, а тратить её было некуда. Так что, накопленных денег мне хватит и на хорошее платье, не на заказное, конечно, только на готовое, но это ерунда, главное, что сама его куплю, и на туфельки. Цены на рынке на эти вещи я видела, так что у меня ещё и деньги останутся, на которые я планировала купить подарок Крису — это вторая причина, по которой не хотелось брать Криса с собой, ну, и в-третьих, я же не одна отправлюсь за платьем, а с девчонками, так что бояться нечего. Да и девчонки оказались резко против брать с собой Криса, сетуя на мужскую нетерпеливость. А выбор платьев для всех нас ожидался долгим и утомительным.

Крис ворчал и возмущался, но вынужден был согласиться с тем, что пойдубез него. Да и после объяснения девчонок осознал, что его бы ждало, если бы он всё же настоял и отправился с нами.

Девчонки обсуждали с кем пойдут на бал. Кто-то уже получил приглашения, я и Милка идём со своими кавалерами, что предсказуемо.

В этот момент осознала один очень важный момент:

— Я же танцевать не умею! — воскликнула я.

— Правда? — подруги были удивлены, потому что этому учили всех с детства. В любой семье, независимо от социального статуса. В этом мире браки между аристократами и людьми, не имеющими титула, были не редкостью, такое понятие, как мезальянс тут уже давно не употреблялось. Так что все учились, чтобы в будущем, если что, не ударить в грязь лицом.

— У вас что же, не танцуют? — спросила Азовка.

— Ну почему же, танцуют, — протянула я, и представила, как они отреагировали бы, увидев танцы в ночных клубах, которые больше напоминают подергивания от удара тока, — только совершенно точно не то, что танцуете вы.

— А ты нам покажешь, как танцуют у вас? — любопытство в глазах у девчонок горело уже синим пламенем.

— Э-э, нет, может, когда-нибудь получится побывать в моём мире по окончании академии, и я вас свожу в клуб, — решила увильнуть от нависшей перспективы. Да и всё же я скучала по тому миру. Телевизор, интернет, кинотеатры — этого не хватало. Трудно было человеку из века техники привыкнуть к её отсутствию.

— Нет, не получится, — грустно вздохнули девчонки, — порталы в ваш мир открывают очень редко, сил высасывает такое перемещение немерено.

— А как же Сашка меня из моего мира утащил? — удивилась я.

— Так ему, наверняка, Малахитница портал открывала!

— Понятно — грустно улыбнулась девчонкам.

— Не расстраивайся, милая, — прижал покрепче меня Крис, — здесь у тебя есть мы, а мы тебе скучать не позволим, правда, девчонки? — спросил Крис. Девчонки активно закивали.

Как жея их люблю, я такой счастливой себя никогда не чувствовала. У меня теперь большая семья — целый факультет ведьм и мои оборотни — Крис с Аринкой. Ещё и трое кицунэ наших, не семья ещё, конечно, но сдружились мы крепко.

— А танцевать я тебя научу, у нас ещё есть время подготовиться, — проговорил барс.

Мой спаситель. Это было отличной новостью.

— Спасибо, — и чмокнула его в щёчку. Как же я его люблю…

Что? Я сказала, что люблю? Прислушалась к себе… Похоже, действительно влюбилась. Надо же, а ведь после предательства Вовки и Маринки и не думала, что так быстро смогу вновь в кого-то влюбиться.

— Лиль, что-то не так? — заметив перемены на моём лице, спросил Крис.

— Нет, всё в порядке, ещё раз спасибо, — опустила глаза к тарелке, чтобы скрыть смущениеот собственных мыслей.

Хотя моя любовь и не удивительна. Невозможно не влюбиться в такого красивого, замечательного, внимательного, заботливого котика. Он своим вниманием и нежностью закрыл брешь в израненном сердце и заставил его биться быстрее при каждой встрече.

На следующий же день мы с ведьмочками рванули в город за покупками.

Снег искрил на солнце, ослепляя. Был морозный солнечный день. Вообще, зима в этом году, как говорили, выдалась жутко холодная. По мне, так нормальная зима, градусов двадцать по Цельсию, у нас зимы холоднее гораздо. А здесь, говорят, ниже пятнадцати редко опускается, а снега выпадает много. В общем, до рынка мы передвигались перебежками. Я бы с удовольствием прогулялась по зимнему городу, наслаждаясь морозной свежестью воздуха, но девчонки возмущенно пищали и торопили меня.

Как мы выбирали платья — это вообще отдельная история.

Слава богам, никаких кринолинов здесь не было, но корсеты… Оказывается, это в повседневной жизни можно их не носить, а на бал в обязательном порядке. В академии я видела некоторых девчонок с боёвки в чёрных кожаных корсетах поверх белоснежных рубашек и в чёрных кожаных брюках. Я не понимала, как можно носить эти корсеты в принципе. Поэтому мы до хрипоты спорили с девчонками, они доказывали, что так положено и все будут в корсетах.

— Лиля, это неприлично, в конце концов, появляться на балу в платье без корсета! — заявила мне Даша.

— Ага, ходить весь год без корсета, значит прилично, а вот на балу — сразу неприлично стало, — съязвила я.

Больше книг на сайте - Knigolub.net

Я уперлась, как баран, и заявила:

— Мне фиолетово, что у вас тут принято или не принято, прилично или не прилично, — размахивая руками, уже кричала, — я это орудие пыток не надену! — ткнула в ближайший корсет и топнула ногой.

— Ой, да делай, что хочешь, — махнули на меня рукой и сдались после моей гневной тирады девчонки.

Слава богу, а то я уже собиралась домой идти без платья, так устала от этих препирательств. Не могла понять, для чего утягивать и без того тонкую талию до невероятных размеров. При этом ни согнуться, ни разогнуться, ни вздохнуть не иметь возможности. Каким-то мазохизмом попахивало.

На новогодний бал принято было надевать платья всех оттенков от белого до тёмно-синего. Я выбрала себе платье насыщенного тёмно-синего цвета из бархата, с глубоким декольте, на лямках, которые обхватывают шею, оставляя открытыми плечи и лопатки. Платье село на меня как влитое, с моей огненно-красной шевелюрой смотрелось потрясающе. Капельки стекляруса на подоле платья сверкали, словно звёздочки на ночном небе. Оно было сказочно-прекрасным, как и всё в этом мире. Правда, было рассчитано на более высокую девушку, так что пришлось покупать туфли на каблучке, тоже синие и бархатные.

Наконец, потратив половину дняи обойдя абсолютно все вещевые лавки в городе, мы все обзавелись нарядами для бала и отправились за подарками. Усталость валила с ног, но подарки нужно было купить обязательно, потому что потом бы не осталось времени на это.

Девчонкам подарки я давно присмотрела: однажды, прогуливаясь с Крисом, наткнулись на лавку стекольщика, где я и увидела красивые лилии в полную величину из цветного стекла. Их-тои решила подарить подругам на память, они всё-таки через два годазакончат академию и разъедутся. Такие же лилии подарю Ваське из моей группы и Аринке.

А вот что подарить своему коту, не знала! Не ошейник же от блохс лотком. Хи-хи-хи, это была шутка.

Оставив девчонок на улице ждать меня, прошмыгнула в лавку стекольщика и выполнила задуманное. Девчонки тоже периодически оставляли нас за пределами той или иной лавки, покупая подарки. Никто не хотел выдавать секрета и портить друг другу сюрпризы.

Долго мы ходили по рынку в поисках подарков.

Случайно наткнулись на лавку старьёвщика, заглянули и туда. И вот здесь я увидела то, что купила своему парню. Это были запонки, серебряные, с вставками из голубого камня, чем-то напоминавшего аметисты. Они были старинные, с какой-то замысловатой гравировкой из рун, но оказались непомерно дешёвыми.

— А почему такая цена? — спросила у старьевщика. Подвох, что ли, какой.

— Ну так не покупают у нас побрякушки, в ювелирную лавку идут, эти уже какой год лежат, никому не приглянулись, — ответил старичок.

Никому не приглянулись, а мне нравятся, и моему голубоглазому чуду подойдут. Как раз под цвет его глаз. Расплатилась со старьёвщиком, забежала в ювелирную лавку, чтобы купить коробочку для запонок. Была счастлива, что вопрос с подарком парню разрешился, и мне больше не придётся ломать голову.

Вернулись уже с сумерками. И отправились сразу спать, усталость валила с ног. Кое-как умывшись, завалилась спать, на соседней кровати уже вовсю посапывала Милка, такая же изможденная, как я.

На следующий день начались занятия по танцам: меня пытался научить Крис, а Милка пыталась научить Хакка. Именно пытались, потому что ничего у них не выходило. Близость любимого тела, объятия… Нуникак они не настраивали на рабочий лад. Спустя пару шагов, в мои губы впивались сладкие губы Криса, ноги переставали держать, в голове гулял ветер, и танцы забывались. Так происходило несколько раз, пока…

— Ммм, я так больше не могу, — упершись своим лбом в мой, прошептал Крис, — утащу тебя к себе и не выпущу никогда.

Я покраснела от его слов. Наши отношения ещё не перешли в горизонтальную плоскость, и, несмотря на то, что с Вовкой я прожила половину года, и опыт в таких отношениях был, каждый раз краснела, когда представляла Криса в постели. Как девочка, честное слово.

Повернула голову, дааа, у Милки с Хакком, похоже, такая же проблема. Крис тоже это заметил.

— Так, — громко заговорил Крис, отчего Милка с Хакком вздрогнули и оторвались друг от друга, — так дело не пойдёт. Милка, иди сюда, будем показывать движения, а они, — кивок в нашу с Хакком сторону, — пусть повторяют.

Таким образом занятия пошли успешнее. Танцы были несложные и запоминались легко.

В один из таких дней стоялавозле главного здания, ждалаКриса, чтобы идти заниматься, никого не трогала, и тут голос из-за спины:

— Привет, красавица, поехали кататься.

“Огосподи, и здесь такие существуют, как в моём мире”, — подумала я и обернулась… Лучше бы не оборачивалась. Сзади стоял монстр, точнее конь, но всё-таки монстр. Чёрный, как ночь, даже глаза чернющие, из нижней челюсти торчат клыки огромные, из ноздрей валит дым.

— Чего молчишь, красавица? — выдал… конь, — Давай, говорю, прокачу.

— Иииии, — сдавленно пискнула я. Говорящий, вашу мать, конь! Ноги будто приросли к земле от страха, не могла и с места сдвинуться.

И тут ещё и смех раздался, жуткий, пробирающий до костей. Подняла голову, на этом монстре сидели хохоталмужчина. Волосы чёрные заплетены в косу, наконце косы висит лезвие. Весь в чёрном, плащ развевается, лицо узкое, длинное, губы тонкие бледные, нос орлинный, глаза чёрные, без белка, а сам бледный, как смерть.

Икнула от неожиданности. Жуткий мужчина, ему бы в ужастиках сниматься, никакого грима не понадобилось бы.

— Ахты, Кощеюга бессовестный, ты по что мне ведьмочку пугаешь, окаянный! — я повернула голову, сбоку стоялаБаба Яга. Точно она, только у неё ступа есть. Женщина лет сорока пяти, красивая, невысокая, в зелёном платье, нос с горбинкой, но её не портит, а добавляет своеобразную изюминку в облик. Всё же на флаге факультета она выглядит иначе. Рядомс ней кот, огромный чёрный котяра. Шерсть лоснилась, морда широкая, сразу видно, не голодает животина у ведьмы.

— Ззздрасти, — пролепетала я.

— Ишь, до чего девочку довёл, ну я тебе устрою, ирод, — и кулаком ему погрозила.

— Ой, да боялся я вас, ведьм, вы же трусихи ещё те, над вами грех не подшутить, — ответил Кощей.

А я разозлилась за всех ведьм, не такие уж мы и трусихи. А я к тому же ещё и дракайна наполовину. Отвернулась от Кощея, выпустила клыки и когти, Яга, увидев это, вытаращилась на меня. Ялишь подмигнула ей и улыбнулась хулиганской улыбкой.

— Ну отчего же не покататься, — сказала, резко разворачиваясь к коню, тот попятился. Так-то, не у тебя одного клыки имеются. Нам тоже есть, чем похвастать. — Куда же ты, конь мой дорогой, а ну стой, — похлопала его по морде когтистой лапкой, — ну что, когда едем кататься? — и оскалилась не хуже тигра саблезубого.

Конь попятился:

— Э-э, ведьма, ты чего? Я ж это, пошутил! — фыркнул дымом монстр.

— Смотри у меня, морда лошадиная, — погрозила ему пальчиком с коготком, — увижу с другой ведьмой, подковы-то повыдергиваю и на металлолом сдам.

— Не надо меня ни в какой метлолом сдавать. Чесслово, других катать не буду, — ещё больше испугался конь.

Яга уже заливалась смехом от моего представления. А Кощей ошарашенно на меня смотрел:

— Ягинична, а давно ли у тебя ведьмы когтями обзавелись да клыками?

— А тебе какодело, ехай отседова, не смущай девочку, — проворчала Яга, улыбаясь совсем не смущённой мне.

— Грубиянка, — проезжая дальше, в сторону общежития боевиков, проговорил Кощей.

— Первокурсница? — спросила Яга.

— Ага, — ответила я, улыбаясь. Надо же, настоящая Баба Яга. И прямо передо мной, будто из сказки.

— Баюн, — позвала кота, — иди-ка, расскажи сказочку теневикам, да Кощею на глаза не попадайся, — распорядилась Яга. А я во все глаза уставилась на кота, который на двух лапах бодро улепётывал вслед за Кощеем.

— Это тот кот, который заговаривает и усыпляет своим голосом людей на веки вечные? — глядя в след коту, спросила я.

— Ну, на веки теневиков усыплять не будет, но пару суток поспят, пущай отдыхают, я сегодня добрая, — хохоча ответила Яга.

Ая поняла, что злить её не стоит, если сегодня она добрая, да за мелкую пакость Кощею так мстит, то в гневе она вообще страшна. Хотя, может, это из-за того противостояния, о котором мне ещё Сашка рассказывал.

— Пошли знакомиться, расскажешь, откуда ты такая краса-девица взялась, — сказала Яга, взяла метлу, стукнула три раза о землю, ступа её и испарилась.

— Ага, я только на минуточку отлучусь, и вернусь, — Криса надо предупредить, что танцы сегодня отменяются.

— Ну беги, да возвращайся на факультет, а я к своим ведьмочкам родненьким. Ух, соскучилась по моим девчонкам, — проговорила Яга и пошла в сторону нашего общежития.

Вернувшись к общежитию, увидела, как ведьмочки окружили Ягу и обнимают её, как родную. Вот это да, никакого тут преклонения или ещё чего подобного, только радость и восхищение у ведьм вызывает эта женщина.

Познакомилась она со всеми первокурсницами, я ей рассказала свою историю, та поцокала языком и выдала:

— Мать твою найти будет сложно, а вот отца вполне возможно, надо с Горынычем посоветоваться.

У меня затеплилась надежда, неужели, хотя бы отца удастся найти, а там и мать отыщется. Всё же хочется иметь родителей, да и то, как я при магических родителях попала в безмагический мир, тоже хотелось бы знать.

— Так, а теперь девочки, поведайте-ка мне, кто тот ирод проклятый, из-за которого моя ведьмочка сбежала весною? — строгим голосом спросила Яга.

Ох, и не поздоровиться, чувствует моя попа, Сашке, но он сам виноват. Думать нужно головой, а не тем, что ниже пояса.

Девчонки без утайки выдали всё, что знали.

— Ох, охальник, ох я ему устрою, женилка-то отсохнет, головой начнёт думать, — возмущалась главная ведьма.

Злая ведьма — страшная сила. Плохо будет Сашке. Ведьмы своих в беде не оставляют, а из-за этого гада вообще одна пропала. Вот уж взгреет его Яга. Навсегда запомнит, как нельзя поступать с ведьмами.