Мы снова оказались в темноте. Я не могла успокоиться, меня била дрожь бессильного бешенства. Я никого так не ненавидела, как этого сумасшедшего, и никому никогда не желала смерти, но этот урод однозначно должен сдохнуть.

— Вот это да, — прошептала Кира.

— Кира, а у вас смертные казни есть? — спросила её.

— Есть, для чёрных магов и таких как этот, как раз таки, — ответила дракайна.

— И как их приводят в исполнение?

— Вешают!

— И только? Жаль, его бы на кол посадить! И сжечь.

— Что делать будем? — спросила она нас.

— А что нам остаётся? Только ждать и надеяться на освобождение.

— Лина, — обратилась Кира к кому-то из пленниц, — у тебя оберег с собой? В академии?

— Нет, — грустно вздохнула вторая дракайна, видимо, — он дома остался у родителей.

— А мой в городе, в гостевом доме, только у меня здесь знакомых нет практически и из комнаты ему не выбраться, чтобы привести помощь, — отозвалась Кира.

— Мой в академии, — сказала я, — только он совсем недавно вылупился, маленький ещё, я только эмоции его чувствовать научилась.

— Так это ж здорово, — воскликнула Кира, — значит, ваша связь уже достаточно укрепилась, он тебя чувствует и сможет привести помощь, я надеюсь, — тихо закончила она.

— Лиля, так ему же пара месяцев всего, он не мог так рано связь установить, — отозвалась Лина.

— Мог, — усмехнулась я, — меня недавно отравили, вытащили буквально с того света, — объяснила я, — вот связь и начала устанавливаться раньше на фоне стресса. — Блин, я ж не узнала, кто меня отравил, а этот урод наверняка знает.

Мы замолчали. Так, в тишине и темноте мы провели неизвестно сколько времени, мне показалось, что вечность.

Дверь открылась. В нашу обитель зашёл фей, а следом вошла… Алика, дракайна.

— Ты с ним заодно? — воскликнула я.

Дракайна неприятно улыбнулась.

— Все ради тебя, дрянь. Мне пришлось таскать эти чёртовы букеты и помогать этому крылатому, лишь бы ты, наконец, сгинула, Крас успокоится и уже никто не помешает мне быть с ним. Как жаль, что ты не сдохла в прошлый раз, — она покачала головой.

— Так это ты меня отравила, змея подколодная, — поняла я. До чего ревность людей и нелюдей доводит.

— Я! А твоя мерзкая подружка тебя спасла, — зло заорала Алика.

Я расплылась в предвкушающей улыбке. Сейчас будет момент моего триумфа.

— Чего ты улыбаешься, — шипела на меня взбешенная дракайна, уже трансформировавшаяся.

— Да так, — протянута я, — думаю, тебе сейчас сказать, или подождать момента, когда я тут твоими стараниями умирать буду.

— Что ты мне можешь сказать? — сверкнула она клыкастой улыбкой. — Ты сдохнешь, и я буду счастлива с Красимиром.

— Красимир? Красимир Змеевский? — спросила Кира, я кивнула, подтверждая, — Даа, губа у тебя не дура, девочка, — покачала она головой, глядя на Алику.

Я усмехнулась и посмотрела на Киру, обращаясь к ней.

— Видишь ли, Кира, эта идиотка не в курсе одного очень важного момента, — я улыбалась, делая паузу. Вот сейчас я это скажу, — если умру я, умрёт и Крас, я его пара, — закончила я и посмотрела на Алику.

Она побледнела, и её кожа стала покрываться красными пятнами гнева. А Кира присвистнула.

— Что? — раненым зверем взревела дракайна — Ты врёшь!

А я улыбалась этой идиотке. Нет, умирать мне не хотелось, и смерти Красу из-за меня я не желала, но видеть, как рушатся планы этой ненормальной было прекрасно.

— Да, Алика, ты собственными руками чуть не убила и его вместе со мной. Хотя, с учётом нынешних обстоятельств, ему не выжить, если умру я. Ну как? Довольна результатом? Уделала меня, идиотка безмозглая?

Она рванулась ко мне, но не успела, на её голову обрушилась рукоять кинжала, который держал в руках фей. Она мешком рухнула на пол у моих ног.

— Вот видишь, я же обещал, что тот, кто тебя отравил, заплатит, — проговорил фей, оттаскивая дракайну к стене и заковывая её. — Как же меня достала эта высокомерная дрянь, чуть весь план мне не разрушила твоим отравлением.

— Только ты не говорил, что и я тут сгину с ней в одно время, — поморщилась я, в гробу я видела таких защитников.

— Фуух, — шумно выдохнул фей, когда дракайна, наконец, оказалась закована, как и мы. — Теперь все в сборе. Мы можем приступать.

Какая же идиотка эта Алика, неужели думала, что фей оставит её на свободе, когда она знает все его планы!?

Ну вот и всё. Не долго ж я прожила в этом мире. Остаётся надеяться на то, что Кира сказала правду, и мой дракошка нам поможет.

Фей вышел из нашего обиталища, но вернулся спустя несколько минут. В его руках всё также был кинжал, но ещё появилась большая глубокая чашка и потрёпанный дневник.

Сейчас и случиться то, ради чего нас здесь собрали.

Умирать не хотелось совершенно. Придётся всячески его отвлекать и тянуть время.

— Александер, птиц ты недоделанный, а просвети меня, глупую, как тебе нас украсть удалось, ладно ведьмочки и дракайны, их ты, судя по всему, по голове приложил, но нас-то с Аринкой из академии умыкнул как? — полюбопытствовала я. Пусть хвалится какой он молодец, глядишь, и помощь подоспеет.

— А это тебе, Цветочек, надо сказать спасибо за идею! — улыбнулся этот псих. — Я вас, пьяных дур, видел, в ту ночь, когда вы Краса разукрасили, и разговор ваш слышал. Сонное зелье. Всё оказалось таким простым. Хотя с тобой пришлось голову поломать. Сколько я за тобой бегал? На свидания приглашал, и так и сяк к тебе, а ты свой нос воротила, ведьма! Еще и домовушка ваша мерзкая, меня на порог не пускала. А потом ещё и твои друзья, как собачонки, за каждым твоим шагом следили, и этот мерзкий дракон даже у целителей тебя не оставлял. Никаких вариантов. Вот и пришлось изворачиваться и втираться в доверие под видом поклонника. И эта клуша вовремя попалась, — кивнул он на Алику, — я ей и предложил план по устранению тебя, а она возьми и согласись, букетики таскала, только потом, змея, отравить тебя решила, и чуть было всё не испортила. Я ведь столько сил потратил, чтобы никто обо мне не узнал, и ты ничего не заподозрила. Но ты, Цветочек, и тут не подвела, поняла, что подчерки разные, и сама же от меня все подозрения отвела, а мне и карты в руки. А уж вытащить через окно тебя и твою оборотницу не составило труда. Мне, в отличие от вас, никаких мётел не надо, у меня крылья есть, — выпятил он свою грудь.

— Ага, стрекозлиные, я помню! Я только одного понять не могу, чем это я такая ценная, что ты столько усилий приложил, чтобы я здесь оказалась? — я не понимала его, со всеми остальными он так не носился.

— А ты, мерзавка, себе в первую же секунду, как в этот мир попала, приговор подписала, — прошипел Сашка.

— Это когда же я успела то?

— А ты и не помнишь уже? — ядовито осведомился он, — ты мне за пару секунд столько гадостей наговорила, сколько я за год жизни ни от кого не слышал.

А я припомнила свое появление здесь. Злобную улыбку, когда он говорил мне о том, что теперь и мне придётся учиться в этой академии. Видимо, тогда-то он и решил включить меня в свой список жертв, а я подумала, что с учебным заведением что-то не так. И то, как приглашала его на день рождения, а он отказался, сказав, что у него дела в городе. На самом же деле в эту ночь пропала Аринка. Всё в моей голове сложилось. М-да, первое впечатление от фея не обмануло. Ведь он сразу показался мне неприятным, но потом стал любезным и обходительным, стирая неприятный осадок от знакомства. Что я там ему говорила при первой встрече? Расхохоталась.

— А что, я думаю, розовое пышное платье и палочка тебе бы пришлись к лицу. Завершали бы, так сказать, образ сумасшедшего.

— Заткнись! Вот именно за свой длинный язык ты здесь и оказалась, — шипел фей.

— А мне теперь терять нечего, так что ты послушай. Знаешь, как будет выглядеть мир, если ты всё-таки исполнишь свой план по захвату власти? — ответа я не дождалась, но мне он был и ни к чему. — Вполне возможно, что тебя будут бояться и выказывать смирение. Но только при тебе и тех, кто тебе будет служить, что называется, верой и правдой, если такие, конечно, найдутся, — фей остановился и слушал меня, а я готова была нести любой бред, чтобы оттянуть время ритуала. Хотя, в моих словах, мне казалось, была немалая доля правды, — но вот остальные… Остальные будут смеяться над тобой, за твоей спиной слагать о тебе смешные истории и неприличные анекдоты, ты как был клоуном для народа, так им и останешься, только немного в другом амплуа.

— Этого не будет! — орал фей, — меня будут бояться и уважать!

— Мечтать, конечно, не вредно, но видишь ли, в чем проблема, уважение нужно заслужить, а тебя уважать не за что, так что страх, может, и будет, а вот уважения ты не дождёшься, — улыбаясь, покачала головой.

— Это мы ещё посмотрим, — прошипел маньяк, — а теперь заткнись и не мешай мне, — и он снова вышел из нашей тюрьмы. Даже двери по обыкновению не закрыл.

Застонала Алика, приходя в себя.

— Что, главная дурища нашего собрания, — поприветствовала её Кира, — как себя чувствуешь? Ты уже счастлива? Ты же ради этого помогала этому пластилину мира?

Дракайна молчала и в растерянности озиралась. Она подергала руки, но оковы держали крепко.

— Ооооо, так ты действительно надеялась, что он тебя отпустит? — голос Киры сочился ядом, — и как таких безмозглых в академию берут? — задала она риторический вопрос ни к кому не обращаясь, — но ничего, у тебя теперь одна судьба, либо здесь вместе с нами помрёшь, либо вздёрнут на площади, если нас всё-таки вытащат отсюда.

У дракайны появились слёзы на глазах. Но мне её не было жаль. Она сама влезла в эту тёмную историю, помогала этому психу и прекрасно знала, что всем пленницам не жить. И вот она-то никого не пожалела, так почему мне её должно быть жалко? Вот и я думаю, что не должно. Тем более, эта сволочь чуть на тот свет меня не отправила.

К нам вернулся фей с двумя горшочками, в одном из них был огонь, во втором — вода. Мне удалось разглядеть это, когда он поставил их на пол.

— А это тебе зачем? — полюбопытствовала я.

— Всё-то тебе знать надо, — его настроение менялось постоянно, сейчас он был весел и радостен, вот точно у него с головой не в порядке. — Мне для ритуала нужны стихии, огонь и вода — здесь, — кивнул он на горшочки, земля вокруг под ногами, ну а воздух, он вообще везде, и со всем этим смешается ваша кровь!

— А чашка, — я кивнула на чашку, что стояла в стороне и была пустой, — зачем тебе?

— А в ней я смешаю кровь вас всех и выпью, принимая вашу силу, и вся сила, что будет покидать вас вместе с вашей кровью, перейдеёт ко мне.

Я посмотрела на чашу, да в ней же с литр крови уместится, он что, это всё пить собрался? Ком тошноты подкатил мгновенно, как только я представила эту неприятную картину.

— Ты больной! — вынесла я вердикт. — Тебе лечиться надо и от нормальных людей и нелюдей изолироваться.

Этот ненормальный уже ни на что не обращал внимания, он вчитывался в потрёпанный дневничок, сам себе кивнул и двинулся к одной из ведьмочек. Надрезал ей запястья, вскрывая вены, опустился к её ногам и надрезал голени, там, где находилась большая берцовая артерия. Девушка лишь слабо застонала, а кровь из её конечностей хлынула рекой. Я вздрогнула, запах железа разнесся моментально. Фей набрал немного крови в чашку и отошел к горшочкам, капнул по несколько капель в горшочки и отошел к следующей, так повторилось с ещё двумя, та, которая была здесь дольше всех, даже не пошевелилась, когда этот урод разрезал её руки и ноги, он был уже весь в следах крови. Меня он оставил на закуску. Он подходил ко мне с кровожадной улыбкой, медленно, растягивая момент, видимо, чтобы я насладилась ощущением безвыходности.

И я насладилась. Липкий ужас прошёлся дрожью по всему телу, спина взмокла от проступившего пота. Он резанул по рукам, и я вскрикнула от внезапной боли, тоже проделал и с ногами, вызвав новый крик.

— Что, ведьмочка, ты теперь не такая разговорчивая? — улыбался он.

И тут, в тишине, раздался пронзительный визг, и ко мне пришла волна отчаяния, боли, беспокойства и злости. Очень сильной злости.

Мой дракоша. Он все-таки пришёл. И судя по тому, что я слышу топот ног — не один. Я расхохоталась в лицо опешившему фею.

— Что, урод, съел? Нашли твою нору, животное! — меня одолел истерический смех. Мы спасены. Это единственное, что сейчас меня волновало.

Первым в комнату влетел мой дракошка. Он серебристой стрелой метнулся к фею и вцепился в его ногу.

— Сильвер, стой, — из последних сил заорала я, кровь стремительно покидала моё тело вместе с силами, но сейчас меня это не интересовало, мой дракоша, ещё совсем малыш, и если этот гад с ним что-нибудь сделает, я его собственными руками убью.

Фей отшвырнул рычащего дракошку и метнулся ко мне, хватая за волосы, оттягивая голову и приставляя окровавленный кинжал к горлу.

В эту обитель ввалились наши спасители. Здесь был Будимир, Малахитница, Святогор, какой-то незнакомый мужчина, Хакк и… бледный, но невероятно злой Крас.

— Отпусти её, мерзкий ублюдок, — прошипел Крас. По его лицу пробегали темно-синие чешуйки, он был на грани. И это заметила не только я.

— Адепт Змеевский, если Вы здесь обернетесь, мы все погибнем под завалом, не заставляйте меня жалеть, что я разрешил Вам прийти сюда, — отозвался спокойно наш куратор — Будимир Базилевский. Казалось, его совершенно не пугает и не вызывает никаких эмоций представленная картина — адепт, отпустите девушку и пройдёмте с нами.

— И куда же вы меня поведёте? Прямиком на виселицу? — с дрожью в голосе спросил фей.

— Вы же понимаете, что Вы в любом случае уже пойманы и разоблачены, теперь только выбор, вы обойдетесь без жертв и сами пройдёте с нами, либо мы силой утащим вас отсюда.

— Я всё равно умру! — заорал он.

— Умрёте. Ну что ж, раз не хотите по-хорошему, — Базилевский пожал плечами, — действуйте, адепт, — кивнул куратор Хакку. И я не поняла, как всё случилось. Я только перевела взгляд на Хакка, как мои волосы отпустили, кинжал выпал из руки фея, а из руки торчала звезда — сюрикен Хакка. Фей заорал и рухнул на колени, ещё две звезды в ногах не позволили ему устоять. К нему ринулся Базилевский, Малахитница открывала портал, в который входили целители, ко мне подлетел Крас, на его плече сидел мой дракоша. Он руками пытался зажать раны на ногах, его тут же потеснил целитель, который принялся залечивать меня. Я смотрела на Краса, а он на свои дрожащие окровавленные руки. Он опустил руки, сжал их в кулаки и прошипел:

— Я убью этого мерзавца.

Меня подлечили, даже разбитые губы залечили. Так что чувствовала я себя хорошо, несмотря на слабость, всё же крови я потеряла не мало. Как только от меня отошёл целитель, подошёл незнакомый мужчина и молча, вставив ключ, раскрыл оковы — и если бы не вовремя подоспевший Крас, лежать бы мне лицом в земле и крови. Он подхватил меня на руки и понёс на выход. Оглядевшись по сторонам, поняла, что многих девушек уже увели или унесли отсюда, впрочем, и фея с Будимиром и Хакком я не увидела.

Крас бережно прижимал меня к себе, вынося меня из этой обители ужаса. А меня настигла запоздалая истерика. Я уткнулась в его плечо и рыдала. Все страхи и потрясения последних часов нахлынули разом, и я выплескивала их со слезами и всхлипываниями.

— Тише, моя девочка, тише, — шептал Крас, продолжая удаляться от пещеры. — Всё уже закончилось, всё будет хорошо, больше тебя никто не обидит, я никому не позволю. Успокойся, мой Огонёчек, всё уже позади.

Дракошка перебрался ко мне на плечо и начал тыкаться своей мордашкой в мою щёку, слизывая дорожки слёз. От него исходили волны беспокойства и жалости. Мой спаситель, мой храбрый малыш, и что бы я делала без своего оберега!?

Принесли меня в целительское крыло, где потом я провела ещё три дня.