Крупные звезды блестят над снеговыми вершинами гор Кабардино-Балкарии. Быстро несутся узкие горные реки.
Любит Ольмезова Жузек узкие шумливые реки и высокие величественные горы. Много лет смотрит она на них и каждый раз видит в них что-нибудь новое.
Сегодня впервые за много лет Ольмезова проехала мимо гор, не посмотрев на них ни разу, даже не повернулась в их сторону. Молча сидит Жузек, в машине, плотно сжав губы.
Радостно блестят глаза Жузек Ольмезовой. Ей исполнилось девяносто лет, но она чувствует, как замечательно хорошо жить.
Как много хочется сделать Жузек! Она работает в колхозе селения Верхний Хулам Черекского района. Ольмезова является лучшей бригадиршей в этом колхозе и самой старшей по возрасту ударницей всей Кабардино-Балкарии.
Крепкая, богатырски-здоровая женщина Жузек. Нет глубоких морщин на ее лице несмотря на то, что много ей пришлось пережить в годы гражданской войны. Вместе с мужем и сыном она участвовала в партизанском движении Кабардино-Балкарии.
Сегодня Жузек рассказывает молодым и радостным колхозницам о своем прошлом…
Ж. Ольмезова
Много заработали князья Шакмановы на нашей семье. Шесть раз они продавали нашу семью другим князьям. Потом за бесценок покупали всю семью обратно и снова продавали ее. В промежутках между продажами нам приходилось работать, не зная ни одной минуты отдыха. Князь заставлял мою семью ходить далеко в горы, рубить там высокие деревья и тащить их на себе вниз. Самую тяжелую работу наваливал князь на своих рабов, жалея животных, но не заботясь о человеке.
В девятнадцатом году мой сын Жюнус забрал лошадей у князя Шакманова, раздал их бедным горцам и бежал с ними в горы, организовав партизанский отряд.
Первый раз в жизни ко мне в дом пришли князья Шакмановы. Стали требовать у меня, чтобы я сообщила им, куда ушел сын.
Однажды ночью Жюнус приполз домой и свалился без сознания. Он заболел оспой…
Князья Асланбек и Аслангери Шакмановы прискакали вслед за ним. Они стали стучать плетьми в окна, потом ворвались в дом, подняли больного Жюнуса с постели и стали требовать у него выдачи большевиков. Жюнус, собрав последние силы, схватил наган и, пытаясь в них стрелять, крикнул:
— Два раза люди не умирают!
Тогда рассвирепевшие князья выволокли его на снег и стали бить шомполами его и старика-отца.
Я бросилась тогда на князей. Но один из них крикнул:
— Бить мать прикладами!
И меня били до тех пор, пока я потеряла сознание. Очнувшись, я не могла вздохнуть, так как мне сломали два ребра.
Еле поднявшись, я пошла искать сына и мужа, но их нигде не было. Тогда, выйдя за селение, я увидела тридцать шесть человеческих трупов. Они были связаны попарно, и около каждой пары снег был окрашен кровью. Я узнала трупы сына, мужа, соседей и родственников… Похоронив их, я ушла в горы… В ущелье я нашла скрывавшийся там партизанский отряд, и, присоединившись к отряду, я не расставалась с партизанами.
Мне было семьдесят пять лет, я помогала раненым, кормила бойцов. Еще крепка была моя рука и зорок глаз. Мало было винтовок у нас в отряде, но бойцы часто поручали мне стоять в горах с винтовкой и не подпускать близко врага.
Как могла, я продолжала бороться за то, за что погибла моя семья.
Долго рассказывала Жузек колхозницам о своей жизни. Все теснее и теснее обступали ее женщины, и, смотря на них, Жузек не чувствовала себя одинокой. Она знала, что, потеряв свою маленькую семью, она приобрела себе большую пролетарскую родину.
Вытерла Жузек платком свои сухие, но воспаленные от сдерживаемых слез глаза и сказала:
— Когда мне исполнится даже сто лет, я всегда буду готова на защиту красного знамени не только нашего Союза, но и всею мира.
Женщины с любовью и гордостью смотрели на Жузек. Девяностолетняя Жузек вместе с ними — с молодыми, полными радости и силы — принимает активное участие в строительстве новой жизни нашей великой родины.