— У-ух!

Он даже присвистнул от восторга в своем укрытии, вытаскивая портативную видеокамеру, и включил ее.

— Вот это да!

Красные шары пламенели, оставляя за собой огненный след, взметнулись к ночному небу. Земля дрогнула от оглушительного взрыва. Нестерпимый жар пахнул под низко надвинутый капюшон. Из глаз покатились слезы, едкий дым наполнил легкие, а кожа обтянула лицо. Но он не двигался с места, все отступило на задний план. Все, кроме ни с чем не сравнимого зрелища разгула огненной стихии.

Пламя уже охватило все фабричное здание и жадно пожирало его. Через несколько секунд спасать было уже нечего. Огромная крыша треснула и рухнула с оглушительным грохотом, выбросив вверх столб раскаленных искр. Из переполненной эйфорией происходящего груди странного зрителя вырвался удовлетворенный стон.

Лопнуло еще одно оконное стекло. Осколки разлетелись по гравиевому покрытию автостоянки. Он запрокинул голову и беззвучно, как безумный, засмеялся от восхищения, так как не знал в жизни большего наслаждения, чем предвкушение поджога, тщательное его обдумывание, а затем наблюдение за самим пожаром. Единственное, чего еще не хватало для ощущения полного счастья, так это отчаянного танца пожарных, пытающихся что-нибудь спасти. Но они еще не появились.

Неожиданно из ночной тьмы донеслись отдаленные звуки сирен. Он удовлетворенно вздохнул и опустил видеокамеру. Хорошо было бы еще, чтобы остаток крыши не провалился, пока пожарные не вскарабкаются по своим лестницам через окна внутрь дома.

Мрачный наблюдатель усмехнулся, откинул на спину свой капюшон и полез в карман за сигаретой, чиркнул зажигалкой и на мгновение залюбовался ее маленьким дрожащим огоньком.

Пожарные размотали по земле свои шланги и бросились к горящему зданию. Но в этот момент их тревожные крики заглушил еще один взрыв, потрясший полуразрушенный фундамент. Дыхание зловещего свидетеля трагедии от волнения стало прерывистым, а все тело напряглось. Он вновь вынул камеру и навел на горящее здание. Начиналась последняя, финальная, сцена феерического спектакля. Яростные, жадные языки пламени взвились высоко вверх, угрожая жизни тех, кто отчаянно боролся с огнем.

Нет, ничего не могло сравниться с этим зрелищем!