Снежные волокна Падают весь день; Хмуро смотрит в окна Ночи зимней тень. Ветер с дикой силой Воет и ревет; Сорванный уныло Ставень в стену бьет, Занесло дороги; 10 Как медведь, сиди У себя в берлоге И гостей не жди. Вымер дом, сдается; Слышишь в эту тишь Только, как скребется Где-то робко мышь, Как в углу бессменно Маятник стучит, Как в печи полено 20 На огне трещит. Дело не спорится, Силы нет уснуть, И тоской томится Безотчетно грудь. Длинной вереницей В памяти моей Пролетают лица Близких и друзей. Думаешь уныло: 30 Что им жизнь дала, Как их приютила, Где гнездо свила? Близко иль далеко? Если бы теперь Ими вдруг широко Распахнулась дверь! Полились бы снова Говор, шум и гам, Приговор суровый 4 °C смехом пополам, Споры молодые О вопросах дня… Где же вы, былые Милые друзья? Минувшие годы, событья и лица Пред памятью длинной встают вереницей, И — скорбного детства друзей — Я вижу соседних детей. На улицах пыльных, в дешевенькой школе 5 °Cо смехом беспечным в тяжелой недоле Со мною резвились они — И быстро мелькнули те дни. Детей-горемык нищета и невзгоды К труду приковали, лишили свободы, Под грохот фабричных колес Затихнуть их смеху пришлось. Другие попали в лавчонки куда-то Учиться торговле за жалкую плату — Науке пробить себе путь 60 Уменьем ловчее надуть. Со мной они стали стесняться при встрече, Смущали меня их недетские речи, — И целая пропасть потом Легла между нашим кружком. Один я пошел по великой дороге Развитья и знанья, в сердечной тревоге Твердя свой заветный обет — Пробиться из мрака на свет… Юность, любимый кружок, 70 Новых стремлений поток, Страстность горячих речей… Мне не забыть этих дней! Вот эти юноши бедные, Лица худые и бледные, Горькая жизнь бедняков И к угнетенным любовь. Помню я эти углы, Где посреди полумглы Множество радужных грез 80 В юных умах пронеслось. Страстно они увлекалися, Страстно они заблуждалися, Но и ошибки-то их Полны стремлений святых. Нужды забывши свои, Счастья желали они, Родина-мать, для тебя, Бедный народ твой любя. Если их думы заветные 90 Даже плоды чуть заметные Дали тебе — и тогда Их не кори никогда. Детски наивен упрек, Если не каждый цветок В пору лихих непогод Даст ожидаемый плод. Но где ж они теперь? Как смутный рой видений, Проходят предо мной знакомые их тени: Внезапная гроза, слетевшая на них, 100 Умчала в край иной безжалостно одних; Другие, уступив в борьбе незримой силе, Хирея, добрели давно к сырой могиле; Иные… одного из нашего кружка Однажды встретил я. Он брел из кабака, Оборванный, худой, с потухшими глазами… Не сладил он с судьбой, не справился с врагами, В тупом отчаяньи махнул рукой на всё И запил… На его угрюмое лицо Легли следы тоски, унынья и бессилья… 110 О, если у орла надломите вы крылья И бросите его на грязный птичий двор, — Не будет ли и он, властитель высших гор, И жалок и угрюм, в густой грязи шагая И зная, как чиста даль неба голубая?.. Да, много сгибло сил прекрасных и живых Среди житейских дрязг. Но для друзей былых Порой иной удел готовился в грядущем, И пролетариям, голодным, неимущим, Как заморенным псам, бросал коварный рок 120 В добычу лакомый, заманчивый кусок, Как будто тешась тем, как с бешеною злостью Они начнут грызню над брошенною костью… Да, эти жалкие избранники судьбы Одни с трофеями выходят из борьбы, Чтоб в грязь топтать всё то, что дорого и свято, Казалось, было им, как их друзьям, когда-то, И, на костях бойцов справляя гнусный пир, Предписывать навек всем людям жалкий мир. Они не умерли. Не их ли посещенья 130 Так страстно я желал в своем уединеньи? Прочь, ненавистные, прочь! Нет, это грезы одне! В эту ненастную ночь Люди не пр_и_дут ко мне. Люди не пр_и_дут, и сам Я затворил бы теперь Этим постылым друзьям В угол заветный свой дверь. Пой же, метель, на дворе, 140 Вихрями снег завивай, Снегом к моей конуре Путь для друзей заметай. Пой, чтоб под песню твою Здесь, посреди тишины, Скорбную душу мою Тешили светлые сны. Пой, мои вежды слипаются, И, забываяся сном, Слышу я, как разливаются 150 Буйные песни кругом: «Вьюги, метели, морозы суровые, Дети угрюмой зимы, Вечно к борьбе беспощадной готовые, С жизнью сражаемся мы. Стынут под нашим дыханьем Буйные волны морей, В лес мы свернем — с замиранием Падают листья с ветвей. Мы пронесемся над нивами — 160 Окаменеет земля, Больше цветами красивыми Не запестреют поля. Снежной шагая дорогою, Путник пред нами дрожит И с затаенной тревогою К первой берлоге спешит. Множество божьих работничков, Странничков, нищих с сумой, Беглого люда, охотничков 170 Пало здесь в битве с зимой. Где загостимся, незваные, — Холодно, голодно там, Люди идут, бесталанные, Хлеб собирать по домам. Много их в землю холодную Втоптано в тысячу лет, Только на силу народную, Видно, и гибели нет. Рать ее всё прибавляется: 18 °Cгубишь десяток бойцов — Сотня, глядишь, нарождается Новых, лихих удальцов. Что разнесешь непогодами, В первые вешние дни, Словно глумясь над невзгодами, Снова наладят они. Иль мы не войско могучее? Иль мы умеем щадить? Иль это племя живучее 190 Вовсе нельзя победить?» Громко поют-заливаются Вьюга, метель и мороз, А у меня поднимаются, В образы, в звуки слагаются Тысячи радужных грез. Снятся мне наши родимые Нивы, поля и леса, Снегом зимой заносимые, Солнышком летом палимые… 200 Здесь ли не ширь, не краса? Слышу я звуки могучие Заступов, вил, топоров… Всюду-то дело кипучее Делает племя живучее — Племя родных мужиков. Вслед за сраженными взводами Выдвинув новые в бой, Бьется оно с непогодами, Бьется с лихими невзгодами, 210 Бьется с самою судьбой. Чу! проносится песнь забубённая. Каждый звук ее мне говорит, Что поет то не рать побежденная: В этих звуках ничем не смущенная Молодецкая удаль звучит…