Пролог

Вечеринка катилась своим чередом к законному апогею. Публика, в изрядном подпитии, уже забыла про картины, как это часто бывает на вернисажах, фотографы еще пытались ослепить знаменитостей вспышками, а телевизионщики перед камерами — перекричать шум, но и те, и другие уже начинали понимать, что все тщетно. Только редкие свежие посетители пугливо жались к стенам, пытаясь оценить талант мастеров.

Здесь все друг друга знали, перекрикивались через головы, сияли в лицо улыбками, а за спиной перемывали друг другу косточки. Первые ласточки уже целовались в безлюдных укромных уголках — например, у расплывчатых картин Питера Трелони, смысла которых, даже усмотрев что-то в тумане, понять было невозможно.

Мел с бокалом в руках переходил от группы к группе, с кем-то здороваясь, кого-то похлопывая по плечу и при этом не переставая спрашивать себя: что он здесь делает? Он по привычке продолжал посещать эти сборища, но они уже не тешили и не веселили его, как когда-то, в пору юношеских надежд. Он подошел к стойке с напитками и уселся на табурет, решив выпить еще порцию виски, а потом уйти.

Оглянувшись, чтобы обозреть общую картину упадка, он замер. По залу двигалась женщина в длинном кремовом платье, создавая там, где проходила, островки замешательства. Мужчины застывали, не донеся бокала до губ, женщины ошеломленно замолкали, испепеляя ее завистливыми взглядами.

Платье словно перчатка обтягивало ее тело, пепельные волосы беспорядочно рассыпались по плечам, а яркие синие глаза как-то растерянно и беспомощно метались по залу. Мелу показалось, что она вот-вот заплачет. Она споткнулась в туфлях на высоком каблуке, а затем, восстановив равновесие, откинула с лица волосы. И в этот момент ее взгляд упал на Мела.

Подобие улыбки тронуло ее губы, и, изменив направление, она направилась прямо к нему. Женщинам его вид почему-то всегда внушал доверие. Должно быть, готовность в любой момент прийти на помощь написана у него на лице.

Эта женщина не могла принести ему ничего, кроме хлопот. Дорогих хлопот. Но платье так соблазнительно облегало ее грудь, великолепные изгибы бедер и длинные, длинные ноги, что Мел подумал: пропади все пропадом! Этим вечером ему ничего не светило — разве что отправиться с одной из компаний в ресторан и там напиться до бесчувствия. Но это он мог сделать и в любой другой вечер.

На мгновение ему послышался звон колокола, но это был всего лишь автомобильный сигнал, донесшийся снаружи.

Леди опустилась на табурет рядом с ним, запах ее духов на мгновение перекрыл запах сигаретного дыма и винных испарений. Она печально улыбнулась ему, а потом вздохнула так судорожно, что Мелу тут же захотелось похлопать ее по плечу, но вместо этого он приветственно приподнял свой бокал и широко улыбнулся.

Она кивнула в ответ на его жест, а затем повернула голову к бармену, который бросил на Мела многозначительный взгляд, прежде чем спросить:

— Что вам угодно, мэм?

— Виски, пожалуйста. Без содовой. Пару кусочков льда, и проследите за тем, чтобы бокал был холодным.

— Сию минуту.

Когда принесли напиток, женщина выпила его залпом, словно лекарство, и, закашлявшись, постучала ладонью по стойке красного дерева, отчего стоявшие на ней в ряд бокалы задребезжали. Красивые руки, отметил Мел. Идеальной формы и ухоженные. Его бывшая жена тоже всегда старалась быть на высоте. Но то, что было для нее высотой, для этой женщины казалось лишь минимальным базовым уровнем.

— Все в порядке? — спросил Мел и протянул ей салфетку, чтобы промокнуть глаза, на которых выступили слезы.

— Спасибо. — Она осторожно приложила салфетку сначала к одному, а затем к другому глазу.

— Мел, — представился он.

Несколько мгновений она непонимающе смотрела на него.

— Рита, — наконец сказала женщина.

— Красивое имя.

Подняв пустой бокал, она показала его бармену, который подслушивал, делая вид, что протирает стойку.

— Еще раз то же самое, пожалуйста. — Она снова повернулась к Мелу. — Мелвилл? Тоже хорошее имя. — Рита внимательно посмотрела ему в лицо. — Серьезное… мужественное… надежное.

Что, черт возьми, на это скажешь?

— Моей матери оно нравилось.

Как только принесли новую порцию, Рита чокнулась с Мелом.

— Ваше здоровье, Мел, — сказала она и опустошила бокал. Снова закашлявшись, Рита отчаянно заморгала. — У-ух.

— Что-то вы слишком быстро заправляетесь.

Она только махнула рукой.

Любопытство выжало из Мела все, на что он был способен:

— А в чем, собственно, дело?

Повернувшись к нему всем телом, она пристально посмотрела ему в глаза.

— Скажите мне кое-что, Мел. Вас не поразила моя бесполость?

Теперь настал черед Мела поперхнуться.

— Я имею в виду, похожа ли я на женщину, которой не нравится секс?

Это было минное поле, ступать на которое Мел не собирался.

— Откуда мне знать?

— Мне нравится секс… как и любой другой женщине. — Ее голос звучал не очень-то уверенно. Она оглядела Мела, заставив его напрячься всем телом. — Мне, например, совсем не трудно представить, что я занимаюсь сексом с вами.

— Рад это слышать, — сказал он и услышал, как фыркнул бармен. Ну и дела! Но какого же ответа от него ожидают? К. кому поедем?

— Теоретически, конечно, — сказала она.

— О, конечно. — Мел слегка расслабился.

Рита опять повернулась к бармену.

— Налейте мне еще, — сказала она, стукнув донышком бокала по стойке.

При всей своей очевидной рафинированности она была слишком прямолинейной. Это вызывало у Мела улыбку и немного интриговало его.

— Вам, наверное, стоит подождать, пока подействуют первые две порции. Чистое виски здорово бьет по мозгам.

— Я на это и надеюсь.

Мел многозначительно взглянул на бармена, и тот, понимающе кивнув, плеснул в напиток изрядную порцию содовой. В противном случае Риту могло бы вырвать прямо на стойку самым неэлегантным образом, а было бы жаль испортить такое чудное платье.

— Что привело вас в этот бедлам? — спросил Мел.

Она казалась большой раненой птицей и резко выделялась на фоне самодовольной, шумливой и суетной публики своей беззащитностью. Хотя платье от дизайнера, ухоженные волосы, мастерски наложенная косметика и бриллианты, сверкающие в ушах, свидетельствовали о том, что вообще-то она принадлежит к числу тех лощеных избалованных женщин, которых Мел терпеть не мог, и которой тщилась стать, но не могла — на его зарплату — Шейла.

— Что приводит людей на вернисаж? — пожимая плечами, сказала она.

— Вы как-то не вписываетесь в общую картину.

— Да, мне по душе более тихие радости, но… — Рита бросила на него осторожный взгляд. — Вообще-то я получила плохие новости и собиралась уйти. А потом, заметив вас, почему-то решила подойти. Импульсивно.

— Импульсивно?

— Да. Я склонна к опрометчивым поступкам, о которых потом сожалею. — Она казалась опечаленной, но отнюдь не этим свойством своего характера.

— И об этом тоже потом будете сожалеть? — Вопрос прозвучал мягко — неожиданно для самого Мела.

Рита довольно долго молча смотрела на него.

— Нет, — наконец произнесла она. — Об этом не буду.

Ее слова на мгновение лишили Мела обычной сдержанности, и он сказал то, что думал.

— Я рад.

На ее лице расцвела такая ослепительная улыбка, что у Мела защемило сердце. Он вдруг понял, что ему хочется большего — больше таких улыбок, больше Риты. Его охватило неудержимое желание помочь ей.

Весьма кстати подоспевший бармен поставил перед Ритой третью, бессовестно разбавленную порцию. Она выпила ее одним глотком и вернула бокал бармену, кивком попросив снова наполнить его.

— Здесь всегда разбавляют напитки? — пробормотала она, обращаясь к Мелу.

Тот поморщился.

— Может, дадите усвоиться третьему?

Она, казалось, обдумала его слова, затем медленно кивнула.

— Посмотрим.

— Не хотите поделиться своими плохими новостями?

— Ах, это. — Улыбка сползла с лица Риты, и она на мгновение прикусила нижнюю губу. — Скажем так: я больше не помолвлена. — Она отбросила назад пепельные волосы, распространив вокруг нежный аромат духов.

— Понятно. Догадываюсь, что это произошло не по вашей инициативе.

— О, даже не сомневайтесь — по моей, — сказала она, не отрывая, однако, пристального взгляда от лужицы на стойке.

— Но у вас не было выбора.

Она посмотрела на него.

— Неужели это так очевидно?

— Да нет. Просто подобная ситуация мне знакома, — произнес Мел. — Я развелся месяц назад. — Он что, намерен перед ней исповедаться?

— Мои сожаления.

— Они ни к чему. Выяснилось, что наши желания и устремления не совпадают.

— Именно, — подтвердила она. — Тогда вы должны понимать, что я чувствую. — Рита поднесла только что поставленное перед ней виски к губам. Их взгляды встретились поверх бокала.

— Могу только сказать… что он много потерял, — произнес Мел.

— Очень мило с вашей стороны, но вряд ли он даже заметил это. — Рита внимательно посмотрела ему в лицо. — Могу я попросить вас об услуге, Мел?

Ого!

— Конечно.

— Вы не побудете рядом, пока я напиваюсь? Чтобы я не совершила какой-нибудь глупости? — Слезы засверкали в ее глазах.

— Почту за честь. — Он пожал тонкую теплую руку Риты, и внутри что-то дрогнуло.

Должно быть, она почувствовала что-то похожее: ее глаза расширились, а затем слегка затуманились.

Его тело, казалось зажившее самостоятельно, словно обожгло огнем. Интересно, а секс относится к числу упомянутых ею глупостей?

Мимо прошел Чак Перри с кучкой почитателей и, многозначительно кивнув на Риту, показал Мелу большой палец. Мел вдруг понял, что рядом с Ритой он перестал слышать этот невообразимый шум и замечать толпы снующего взад и вперед разношерстного народа.

— Давайте пойдем туда и поговорим. — Мел указал в сторону закрытого с трех сторон закутка с картинами Питера Трелони, который все обходили стороной. Там стояли небольшой столик и пара стульев — на случай, если кому-то вздумается внимательнее изучить его мазню.

Поговорить? С ним? Мужчиной, который работает за гроши? Мужчиной, чья бывшая жена обвиняла его в неразговорчивости? О чем он думает?!

Рита, посмотрев в указанном направлении, легонько вздрогнула, в ее глазах на мгновение промелькнула боль. Однако затем, решительно тряхнув головой, она встала. Мел подхватил покачнувшуюся Риту под руку и отвел в тесный закуток, где они сели рядом, слишком близко друг от друга. Во всех движениях Риты сквозила такая чувственность, что Мела пробрало до костей.

Повернувшись к нему лицом, она оперлась локтем о стол и положила подбородок на кулак, при этом в низком декольте обрисовались выпуклости красивой груди.

— Что ж, расскажите мне о себе, — сказала она.

Выбор был невелик: либо поступить так, как она просила, либо поцеловать эти манящие и дразнящие губы, которые были так близко. Последнее было бы глупостью. Большой глупостью.

Внезапно он пожалел, что не удрал отсюда сразу, едва услышав ту тревожную автомобильную сирену за дверями галереи. Теперь было уже слишком поздно.

— Ну, — вздохнув, начал он, — я работаю в полиции.

— В полиции? — Ее брови взлетели вверх, а голова отделилась от кулака, на котором покоилась. — Как интересно.

— Еще бы.

Он просто видел, как Рита создает в своем воображении образ отважного полицейского в синей форме, для которого существуют только два цвета — черный и белый, без малейших оттенков. Что не совсем соответствовало действительности. Хотя Мел и зарабатывал на жизнь, рисуя по словесным описаниям портреты подозреваемых, он все же оставался художником, для которого важна вся палитра мира. Но какая разница? Все равно он больше никогда ее не увидит.

— Вы кажетесь опасным, — сказала Рита. — За исключением глаз. Глаза у вас добрые.

Протянув руку, она коснулась его щеки. Прикосновение было легчайшим, но подействовало на Мела как разряд электрического тока. Он замер, испытывая безумную и в то же время неуместную радость оттого, что Рите понравились его глаза. Полный бред.

— Ну и каково это — быть копом?

— Вообще-то я полицейский художник.

Мел откашлялся и рассказал, каково это. Он готов был рассказать что угодно, лишь бы не думать об этой роскошной женщине, которая сидела так близко, что он чувствовал на щеке ее дыхание. Он говорил об увлекательных психологических головоломках, которые приходилось решать, об удовлетворении, которое испытывал, когда по его портретам удавалось найти плохого парня. Совершенно неожиданно для него самого выяснилось, что он находит много привлекательного в работе, которой занялся ради куска хлеба. Потом он вспомнил более счастливые времена — свою поездку в Амстердам, из которой привез серию неплохих картин, умолчав о том, как печально закончился для него этот отрезок жизни.

Мел говорил и говорил — так, как никогда прежде. Он не понимал, почему это происходит. Может быть, причиной тому был внимательный и спокойный взгляд синих глаз, в которых читался интерес, а не расчетливость, как у Шейлы. Он не разглядел этого у Шейлы вовремя. Он многое упускал из виду, когда оказывался на крючке у женщины. И он поклялся себе, что этого урока не забудет никогда.

Пока он рассказывал, Рита не заказывала новой выпивки. Она была слегка навеселе, но не пьяна, и это уже казалось достижением.

— А как насчет вас? — спросил он. — Расскажите мне о себе. Чем вы занимаетесь?

Такой женщине, как она, вовсе незачем иметь другое занятие, кроме поддержания себя в форме. Куколка, так их, кажется, называют? Вот только она совсем не соответствовала такому определению. На ее лице читалась целеустремленность, а в глазах — решительность.

— Я? Да мне и рассказывать-то особенно нечего. — Рита посмотрела ему в лицо. — Давайте лучше не будем говорить обо мне, если вы не против. — Она опустила взгляд.

Мел понял, что она думает о том осле, с которым только что порвала.

— Послушайте меня, — начал Мел, приподнимая ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза. — Любой, кто скажет вам, что вы бесполы, — слепец, сумасшедший или кусок льда.

— Вы так думаете?

— Я это знаю.

— Правда? — Ее голос звучал несчастно и одновременно с надеждой.

— Правда.

— Что ж, спасибо на добром слове.

Бывший жених явно поколебал ее уверенность в себе. Он, Мел, способен это исправить. Без труда. И ничуть не погрешив против истины.

— Посмотрите на меня.

Взгляд Риты метнулся к нему.

— Я с трудом заставляю себя держаться от вас на расстоянии.

— О! — Ее глаза расширились, лицо порозовело. Она прошептала: — Слава Богу, — и, удивив Мела, склонилась и поцеловала его.

Все в нем устремилось навстречу ей. Он упивался ощущением ее губ на своих, их запахом, сладким женственным вкусом. Ее движения были несколько неуверенными, что напомнило Мелу о количестве выпитого ею алкоголя. Ведает ли она, что творит? Если он ответит на поцелуй, то не захочет останавливаться. Даже если Рита не собирается мириться с этим болваном, своим женихом, она не похожа на женщину, которую устроит мимолетная интрижка.

Мел прервал поцелуй.

— Я думаю, это именно то, что можно назвать глупостью, — хрипло проговорил он.

— О… — Она заморгала, ее лицо вспыхнуло. — Вы правы. Конечно. — Она отбросила назад волосы и взглянула на наручные часики, усыпанные бриллиантами. — Смотрите-ка как поздно. Мне нужно идти. — Она вскочила, задев при этом коленом стол. — Спасибо за разговор, Мел. Он мне помог. Очень помог.

Вот только Мел заметил боль на ее лице, когда она повернулась, чтобы уйти. Рита решила, что все его слова — пустой треп. Он не мог оставить ее наедине с этой мыслью. И также не мог смириться с тем, что она навсегда уходит из его жизни. А он даже не знает ее фамилии…

Поэтому Мел последовал за ней. Он нагнал Риту, когда она неуверенной походкой шла по тротуару и плакала, и сразу же понял, что должен сделать.

— Рита, — тихо окликнул он.

Она повернулась к нему. В свете уличных фонарей женщина словно светилась, как мраморное изваяние богини.

Он подошел к ней совсем близко, заключил в объятия и приник в страстном поцелуе. Издав тихий возглас облегчения и желания, Рита ответила на него. Их зубы столкнулись, языки сплелись, они будто спешили наверстать упущенное время. Мел прижимал ее к себе так крепко, что ей не хватало дыхания. Обоих сжигало неукротимое пламя.

Где-то зазвучали ритмичные автомобильные гудки, но Мел едва слышал их, потому что в нем оглушительно, словно поезд в тоннеле, ревело вожделение.

После нескольких минут лихорадочных поцелуев Рита выдохнула ему в ухо:

— Пожалуйста, отвези меня куда-нибудь. Сейчас же.

«Бип… бип… бип…» — надрывался автомобильный сигнал.

Заткнись! — мысленно приказал ему Мел.

— Ты уверена? — спросил он, не отрывая от нее взгляда.

— Да. Займись любовью со мной. — Ее глаза казались неподвижными и блестящими, но взгляд был вполне трезвым. И очень решительным.

Кто он такой, чтобы сказать леди «нет»?

Они отправились в пансион, где жил Мел. Дом находился в двух кварталах от галереи «Лук». Поднимаясь в лифте на шестой этаж, Мел крепко прижимал к себе ее дрожащее тело, слегка покачивая его. Оно так идеально вписывалось в его изгибы, что Мел на мгновение забыл, что эта женщина ему не принадлежит. Он чувствовал свою ответственность за нее, словно в его обязанности входило защищать Риту наподобие ангела-хранителя. Это было непередаваемое ощущение, и она, казалось, испытывала то же самое и льнула к нему в поиске этой защиты. Затем подняла глаза, в которых горело желание, и Мел понял, что ей нужно нечто большее, чем просто защита.

Эта ночь была невероятной. Как лихорадочный сон, приснившийся двоим. Мелу казалось, что он знал это тело — и Риту — всегда. Может, потому что у обоих за плечами был опыт предательства. Может, все заключалось в обыкновенном сексуальном влечении. А может, в алкоголе. Мел этого не знал, но собирался выяснить.

В розовом сумраке рассвета Мел, насытившийся и измученный, усадил Риту в такси. Она потребовала у него обещания, что он непременно позвонит.

Но когда Мел сделал это, она не подошла к телефону.

 

1

— А у того дяди на пирсе одна нога короче другой, — заявила веснушчатая девчонка с тощими косичками, снизу вверх глядя на Мела, который, взгромоздившись на леса, дописывал второй план.

Ну не объяснять же ей законы перспективы. Мел отложил кисти и, отирая измазанное краской лицо, присел на корточки.

— А у тебя комбинезон испачкан, — продолжала выискивать изъяны маленькая вредина.

В этом он вынужден был с ней согласиться. Нелепый комбинезон, выданный Мелу домовладельцем, уже почти не гнулся от краски. К тому же в нем было нестерпимо жарко.

— Это некрасиво, Робин, делать замечания взрослым, — покраснев, сказала мать девочки.

Но Мел и сам мог за себя постоять.

— А ты уже сделала уроки, малышка? Мне казалось, что ты недавно получила двойку по рисованию.

За полторы недели, что торчал на этих лесах, Мел успел познакомиться почти со всеми жильцами дома. Эту работу устроил ему приятель по полицейскому прошлому, и Мел, будучи на мели, с радостью за нее ухватился. Нужно было расписать дальнюю стену холла в старом доме с престижными квартирами. И платили за нее неплохо. Вот только бесконечные комментарии и дурацкий комбинезон иногда портили ему настроение.

— Гмм, ну… — Девчонка искоса посмотрела на мать.

Есть!

Джун Эшли ответила ей строгим взглядом.

— Да, поскольку вы напомнили об этом… Тебе ведь, кажется, нужно нарисовать птичку, Робин? Хорошо бы сделать это до того, как ты усядешься перед телевизором.

— У-у-у, мам, — застонала Робин.

— Учись, учись, Робин, — подмигнув, сказал ей Мел. — Ты ведь не хочешь закончить жизнь маляром, как я, правда?

Робин закатила глаза. Женщина повернулась к Мелу и благодарно улыбнулась, одновременно окинув его быстрым оценивающим взглядом.

— Спасибо, мистер Спенсер.

— Можете называть меня Мел.

— Беда с этими детьми… Мел. Робин не хватает твердой руки. — Она сделала паузу перед его именем, явно заигрывая с ним. Средних лет, симпатичная, но слишком много косметики. — Вам, наверное, надоело то, что каждый норовит высказаться по поводу вашей работы?

— Ничего, я уже привык, — нейтральным тоном ответил Мел. Даже если ему и нравилась эта женщина, он не мог ответить на призыв, читающийся в ее глазах. Ей нужно нечто большее, чем короткая связь, — у нее ведь ребенок, — а он собирался вскоре уехать — далеко и надолго.

Она продолжала улыбаться ему, пока дочь тянула ее за руку к лифту.

Мел спрыгнул с лесов и вышел на улицу, чтобы очистить легкие от запаха краски. Было слишком жарко для начала мая, и вместо долгожданной прохлады он почувствовал, как по телу побежали струйки пота. Мел закатал рукава рубашки. Солнечные зайчики, отскакивающие от стекол проезжающих мимо автомобилей, заставили его зажмуриться. Наконец подул легкий ветерок, донесший сладкий аромат цветущего жасмина. Славно. Но он предпочел бы запахи более дикой растительности и просоленного океанского бриза. Уже скоро.

Еще несколько дней работы — и он сможет вернуться в Чеснат Крик, свой маленький частный рай, где слышны только шум сосен, пение птиц и крики койотов по ночам. А потом, как только расплатится с долгами бывшей жены и заработает деньги на дорогу, он сможет наконец отправиться на Таити.

Мел уже собирался войти в здание, когда у тротуара затормозило и остановилось в двадцати футах от него такси. Водитель вышел и, обогнув машину, направился к пассажирской дверце. Но не успел он взяться за ручку, как дверца распахнулась и из нее чуть ли не выпрыгнула женщина.

На ней были плотно обтягивающий синий костюм, кремовая шляпа с огромными полями и солнечные очки, закрывающие пол-лица. Она устремилась к багажнику с рекордной скоростью, учитывая туфли на шпильках, которые были на ней. Подняв крышку багажника, женщина заслонила Мелу обзор. Но когда рядом с ней оказался таксист, по всей видимости, между ними произошла короткая борьба, в которой водитель победил, и женщина отошла в сторону, позволив ему достать багаж.

Упорная! Мел едва не рассмеялся, но что-то знакомое в плавных изгибах фигуры заставило его застыть на месте. Он пристальнее вгляделся в ее лицо. Рот сердечком. Волнистые пепельные волосы. И тело, при виде которого все мужчины замирают. Как это было в галерее «Лук». Мел смотрел, как женщина расплачивается с таксистом, чувствуя, что у него почему-то стеснило дыхание. Этого не может быть…

Но это было. Никаких сомнений — перед ним Рита. Его руки до сих пор хранили память об этом теле, о его податливости и сопротивлении. Он до сих пор чувствовал сладкий вкус ее поцелуев, слышал свое имя, слетающее с этих губ. Той ночью на ней было такое же кремовое, как эта причудливая шляпа, платье.

Рита скользнула по нему взглядом. Его сердце остановилось. Она узнала меня, решил он, но тут же взял себя в руки. Она ищет носильщика, ты, дурень.

Рита Уолш нахмурилась, поняв, что водитель практически оттеснил ее от собственных вещей. У нее не было выбора, и пришлось предоставить действовать ему. Это, конечно, являлось частью его работы, но ей ненавистна была сама мысль о том, что кто-то делает что-то за нее. Нужно дать ему побольше чаевых.

Рита наблюдала, как он выгружает контейнеры с сушеными цветами, корнями и корой редких растений, которые ей удалось раздобыть в поездке. Они придадут краскам на ее шелковых платках и шарфах неповторимые оттенки, которых она долго и тщетно пыталась добиться. Ей не терпелось испробовать их в деле. Вот почему она так рано вернулась домой с Амазонки. Никто, даже ее подруга Джейн, которая жила и работала с Ритой, не знал о ее возвращении.

Она расплатилась с ворчащим себе под нос таксистом, затем взглянула на мужчину в испачканном красками комбинезоне, стоящего у подъезда, но решила сама потихоньку перетащить все в дом.

Рита нажала на кнопку, с помощью которой выдвигалась ручка на чемодане с колесиками, но ничего не произошло. Она потянула за ручку, одновременно вертя кнопку, но та не двигалась с места. Краем глаза Рита заметила, что мужчина направляется к ней.

— Я справлюсь! — крикнула она ему, не прекращая усилий.

Но не справилась. И через несколько мгновений высокая тень загородила от нее солнце и мужская рука взялась за чемодан.

— Позвольте мне. — Голос был низким, хриплым и странно знакомым.

По спине словно скользнул кусочек льда, и Рита бросила быстрый взгляд на лицо, которое помнила по самой жаркой ночи в своей жизни. Мел. Не глядя на нее, он вытянул ручку, и та со щелчком встала на место.

Что, черт возьми, здесь делает Мел? Она почувствовала, что краснеет. Шляпа закрывает лицо, и на ней солнечные очки. Может, он не узнает ее? Ведь прошло столько времени. Рита смотрела себе под ноги, избегая его взгляда.

— Здравствуй, Рита. — Он все-таки узнал ее, и хрипотца в голосе свидетельствовала о том, что Мел помнит ту длинную упоительную ночь, которую они провели вместе.

У Риты все сжалось внутри.

— Привет. — Она заставила себя поднять взгляд на Мела. Языку внезапно стало тесно в пересохшем рту. — Мел, правильно?

— Надо же, помнишь, — с кривоватой усмешкой заметил он.

Как будто такое можно забыть. Та ночь была Мелом, Мелом и только Мелом. И Рита помнила каждое ее мгновение. В ее памяти в мельчайших подробностях запечатлелись это лицо, эти высокие скулы, темные брови, полуприкрытые веками глаза, эта чувственная и одновременно мудрая улыбка четко очерченных твердых губ. Она узнала бы Мела где угодно и в любом виде — даже в этом комбинезоне с пятнами краски.

— Много воды утекло, — сказала она.

— Да. Много. — Мел стащил с головы бейсболку и похлопал ею по бедру. Ему явно было не по себе. — Как поживаешь?

— Прекрасно. — Он стоял слишком близко, поэтому Рита отступила на шаг назад. — Просто л… — Каблук соскользнул с тротуара, но она удержалась на ногах. — Просто прекрасно. — Рита улыбнулась, чтобы скрыть растерянность. — А как ты? Я… я читала в газете о той… ужасной истории.

Он пожал плечами.

— В полиции такое бывает. Ничего особенного. — И не твое дело, добавил его посуровевший взгляд.

Мел отбросил назад волосы. Каштановые пряди были длиннее, чем год назад, но по-прежнему так и тянуло их погладить.

— Я была рада, когда все завершилось благополучно, — сказала она.

Около года назад, вскоре после той ночи, которую они провели вместе, Мел оказался замешанным в странную историю. Один из офицеров полиции попросил его сделать набросок по описанию. Мел выполнил просьбу, а через два дня человека с таким лицом нашли мертвым в собственной машине. Расследование установило, что к убийству причастен тот самый офицер, как оказалось, связанный с наркоторговцами. На Мела тоже пали подозрения, и в течение месяца он находился под следствием.

Рита с замиранием сердца прочитывала все газетные отчеты об этом деле. А когда Мела полностью оправдали, едва не разрыдалась от облегчения — так, словно он был самым близким ей человеком.

— Да. Теперь я снова чист перед законом, — бодро произнес Мел, но в его глазах мелькнула горечь, и Рита поняла, что он не до конца оправился от этого испытания.

— А почему ты здесь? Разве ты не вернулся в полицию?

— Нет, — отрезал он, затем более мягким тоном добавил: — Эта работа утратила для меня налет романтики. Я понял, что и в полиции грязи хватает. И еще я понял, что жизнь коротка и от своей я хотел бы получить намного больше. Свою долю в укрепление законности я уже внес. А теперь вот занимаюсь украшением вашего дома: расписываю стену холла.

На его лице появилась ироничная полуулыбка. И Рита поняла, что сейчас последует перемена темы.

— Ну и шляпа. Удивлюсь, если она пройдет в дверной проем.

— Думаешь, она слишком большая?

— Для гаучо в самый раз.

Хотя Мел явно поддразнивал ее, критика задела Риту. Она кривовато улыбнулась.

— Тебе ли говорить — в таком-то клоунском наряде. — Она кивнула на мешковатый, помеченный всеми цветами радуги комбинезон.

— Да уж. — Он издал короткий смешок. — Могу заработать несколько лишних баксов, развлекая детей на арене.

На том злополучном вернисаже он тоже старался развеселить меня, вспомнила Рита. Тогда ей почти удалось забыть о том, как унизил ее Марк. Мел был забавным. И добрым. И заботливым. И таким привлекательным. Он обладал ленивой сексуальностью, красноречиво свидетельствовавшей о том, что он все равно получит желаемое и спешить ни к чему.

Той ночью он получил все сполна. Как и она. Но после этого их пути разошлись.

— Ну что ж, мне пора идти, — сказала Рита, желая выбросить из головы мысли о Меле и той ночи.

Она схватилась за ручку чемодана, но вспотевшая от волнения рука соскользнула, и чемодан опрокинулся.

— Бывший бойскаут не может смотреть на это спокойно. — Мел поднял чемодан. Рита потянулась за одной из коробок, но он схватил ее за локоть. — Разреши мне. — И посмотрел на нее долгим взглядом.

Рита отступила, позволив ему сделать по-своему. Она все еще чувствовала тепло его руки на своем локте.

Мел убрал ручку и вскинул чемодан на плечо, словно тот весил не тяжелее кошелька, хотя был под завязку забит одеждой, справочниками и путеводителями. Зажав вдобавок под мышкой пару контейнеров, он направился к двери в дом. Даже в клоунском наряде он выглядел таким же мужественным и надежным, как в тот вечер, когда она выделила его из толпы на вернисаже.

Мел придержал дверь для нее, затем внес багаж в лифт.

— Этаж? — Его палец завис над кнопками.

— Дальше я могу сама, — сказала Рита, не желая утруждать его.

— Ты не донесешь все это сама. Они разбегутся по пути. Этаж? — повторил он.

— Это совсем ни к чему. Правда. — Но при виде решимости, написанной в карих глазах, Рита вздохнула. — Десятый.

— Наверху, — пробормотал он. — Как и следовало ожидать.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Ты птица высокого полета. Поэтому, конечно, должна обитать на верхнем этаже.

Она поняла, что Мел имеет в виду совсем не это. После того как она вела себя той ночью, он, наверное, считает ее властной особой. Она буквально приказала ему заняться любовью с ней. Рите стало жарко от этого воспоминания. Если бы только она могла объяснить, что той ночью была не в себе!

Впрочем, какое это имеет значение? Не начинать же объяснения сейчас, в тесном лифте, который ползет так медленно, что на нее уже начинает действовать присутствие Мела, стоящего всего в нескольких дюймах. Волоски на ее коже встали дыбом, как под воздействием статического электричества, и Рита почувствовала неуместное возбуждение. На этот раз она не могла свалить все на опьянение или желание доказать Марку, что она не ледышка, каковой он ее считает.

Рита украдкой взглянула на руки Мела. Большие, какими она и помнит их. Хотя они и казались обветренными и натруженными, но были удивительно мягкими и нежными, когда гладили ее той ночью. Она задрожала всем телом.

— Замерзла? — спросил Мел, ошибочно истолковав эту дрожь.

Слава Богу, Он так хорошо чувствовал ее, просто видел насквозь. И той ночью казался странно связанным с ней, сверхчувствительным ко всему, что она хотела, в чем нуждалась. Тогда ей нравилось это. Теперь же меньше всего хотелось, чтобы Мел догадался, о чем она думает.

— Нет, — сказала Рита, беря себя в руки. — Все прекрасно.

— Ты не устаешь повторять это.

Она еще на шаг отступила от него и уперлась в деревянную обшивку лифта.

— Расслабься, — сказал он, проницательно глядя ей в глаза. — Я не кусаюсь… Во всяком случае, не сильно.

— Это успокаивает.

Ему и не нужно было кусаться, для того чтобы выбить ее из колеи. Простая поездка в лифте вновь вызвала к жизни эротические воспоминания, безумно смущавшие ее. Год назад они тоже поднимались на лифте; их сердца бились как одно, руки сплетались. Теперь же они поднимались в неловком молчании и полном отчуждении. Она даже представить не могла, о чем думает или чего хочет Мел.

Наконец лифт достиг верхнего этажа, дверцы открылись с таким скрежетом, что, казалось, уже никогда больше не закроются. Рита любила этот дом, но он явно нуждался в ремонте.

Она поспешно преодолела короткое расстояние до двери в свою квартиру. Мел следовал в нескольких шагах за ней. Радуясь, что не нужно возиться с сигнализацией и задвижками, Рита быстро нашла ключи и открыла простой замок.

Когда она повернулась, чтобы поблагодарить Мела, тот прошел мимо нее в квартиру. Его лицо на мгновение отразило какое-то чувство. Смущение? Обиду? Трудно было понять. Глаза, в которых той ночью горела всепоглощающая страсть, теперь казались непроницаемыми.

На мгновение у Риты возникло ощущение, что в квартире что-то не так: какое-то напряжение в воздухе, посторонний запах. Но, повернувшись к Мелу, она решила, что виной тому присутствие этого большого высокого мужчины, казалось заполнившего собой всю прихожую.

Он поставил вещи на пол, затем, пройдя в квартиру, огляделся. Его взгляд скользнул по бежевым мраморным плиткам коридора, по просторной гостиной, задержался на картинах, висящих на стенах, и старинной мебели, которую Рита приобрела, чтобы квартира соответствовала стилю дома. Интересно, ему понравилось?

Затем взгляд Мела переместился на большой камин, на спиральную лестницу из твердого темного дерева, ведущую на второй этаж. Он оглядел огромную столовую и подошел к окну во всю стену. Вид на город и океан стоил ей не меньше половины арендной платы. Она могла любоваться им часами и была в восторге от того, что чудесное жилище принадлежит ей. Она никогда не переехала бы отсюда.

Закончив осмотр, Мел просто сказал:

— Клёвая хата.

— Спасибо. Мне нравится, как все здесь получилось. Уютно.

— Уютно? Она огромная. Ты сама проектировала?

— Вообще-то да.

— Эта квартира похожа на тебя.

Хорошо это или плохо? Рита не знала, поэтому поспешила хоть что-то сказать, чтобы скрыть смущение:

— Мне нравится. Здесь тихо, и соседи приятные.

Конечно, когда она, экспериментируя с красителями, ошибалась в очередном составе и распространявшиеся запахи выгоняли соседей на улицу до тех пор, пока помещения не проветрятся, ситуация становилась несколько напряженной. Но она всегда заботилась о том, чтобы каждый в качестве компенсации получил подарок: женщины — шарфики от «Текстиля Уолша», мужчины — какие-нибудь вкусные пирожки, а дети — мягкие игрушки. К тому же она оплачивала все расходы по проветриванию дома.

— Куда нести чемодан? — спросил Мел, снова поднимая его.

— В мою спальню… наверх… Но я сама отнесу. — Спальня была последним местом, куда Рита хотела бы допустить Мела.

— Вздор, — заявил он, направляясь к лестнице. — С такими высокими каблуками ты можешь сломать себе шею. Странно, что ты до сих пор не расквасила нос. — Мел махнул рукой, предлагая ей пройти вперед. — После тебя.

Рита стала подниматься, стараясь не споткнуться на каблуках, к которым Мел отнесся с таким неодобрением.

Мел внес чемодан в спальню. Рита наблюдала, как он рассматривал кремовые стены, элегантную мебель, а затем замер у огромной кровати, которая занимала всю середину комнаты. Его взгляд не отрывался от алого атласного покрывала.

Рита тоже взглянула на него и вдруг представила, каково это было бы — заниматься любовью на этой гладкой прохладной скользкой поверхности.

Оба одновременно подняли глаза, и их взгляды встретились. Глаза Мела сверкали — как той ночью. Он думает о том же, о чем и я. Нужно прекратить это, выставить его отсюда, решила Рита.

— Давай прямо на постель… я имею в виду, положи его на постель, — сказала она и от ужаса прикрыла рот ладонью.

— Я понял, что ты имеешь в виду, — сказал Мел.

Его глаза горели и смеялись одновременно. Он уронил тяжелый черный чемодан на кровать и, шагнув к Рите, остановился всего в нескольких дюймах от нее.

Рита приросла к полу. Неужели он собирается ее поцеловать?

— Как ты это выносишь?

— Выношу — что? — Нестерпимое вожделение, охватившее все тело? Безумное желание упасть в его объятия?

— Солнечные очки в помещении. — Он снял их у нее с носа с осторожностью опытного окулиста и бросил на кровать. Затем, не отрывая от нее взгляда, отправил следом широкополую шляпу. — Костюм тебе очень идет, — сказал Мел, оглядев Риту сверху вниз так, словно видел сквозь синюю ткань.

— Шелк… гмм… самая подходящая… для весны ткань, — запинаясь, произнесла она.

— Я помню.

Той ночью на ней тоже было шелковое платье. Шелковое кремовое платье. Мой любимый цвет, сказал он тогда, снимая его с Риты.

Широкая грудь Мела вздымалась и опускалась под живописным комбинезоном. Он стоял так близко, что просторная спальня показалась вдруг Рите не больше шкафа.

Что, если он даст себе волю? Что, если они попытаются все начать сначала? Испытают ли они что-то подобное той ночи?..

— Насколько я понимаю, ты не возобновила отношений с женихом, — сказал Мел, прерывая полет ее фантазии.

— Возобновила? О нет.

— Это помогло? Месть?

— Что ты имеешь в виду? — И тут Рита поняла. — Ты думаешь, что я была с тобой из мести?

Мел пожал плечами.

— Это в человеческой природе: отплачивать тому, кто причинил тебе боль. Я тебя не обвиняю. — О, он обвинял!

— Это не то, что ты думаешь. Я окончательно разругалась с ним, он ушел, а потом я увидела тебя. И ты был таким…

— Подходящим, я знаю. Забудь об этом. Все в порядке.

—…добрым, — твердо закончила Рита. — Ты был добр со мной. Я действительно признательна тебе за то, как ты… — Она замолчала, вдруг устыдившись того, что готово было сорваться с ее языка.

— Ни к чему меня благодарить. Я получил значок за спасение девушек в беде.

Рита молча смотрела на него. Так он просто пожалел ее? Вот почему он не позвонил ей на следующий день. Должно быть, она казалась беспомощной и отчаявшейся. Ее щеки вспыхнули от смущения. Но показывать, насколько ей плохо, было нельзя, поэтому Рита выдавила смешок.

— Похоже, ты снова меня спас — на этот раз от багажа. — Нужно скорее покончить с этим и выдворить его отсюда, чтобы вернулась способность дышать и думать.

Рита подошла к двери и открыла ее.

— Я зарабатываю второй значок, мэм.

Мел приподнял в прощальном жесте бейсболку, затем снова водрузил ее на голову козырьком назад и направился к выходу так, словно их ничто не объединяло, кроме времени суток и чемодана.

— Минутку, — сказала Рита, роясь в бумажнике, из которого извлекла двадцатку. Она так привыкла давать чаевые за хлопоты! Но когда подняла взгляд, то поняла, что совершила ошибку.

— Давай кое о чем договоримся, Рита, — сказал Мел, глядя на нее глазами, настороженными и холодными, как беззвездное зимнее небо. — Я буду носить твои чемоданы и пакеты с продуктами и даже парковать машину, если хочешь. Но никаких денег… никогда.

Двадцатка беспомощно повисла в ее руке. А Мел повернулся и зашагал по коридору, гордо расправив широкие плечи. Она обидела его. Рита быстро засунула деньги обратно в бумажник, словно те жгли ей пальцы.

 

2

Едва за Мелом закрылась входная дверь, Рита дала волю эмоциям. Она чувствовала себя полной дурой. Значит, Мел переспал с ней из жалости! О-о-х. А теперь, словно у нее совсем не осталось гордости, кровь тяжело пульсирует в венах от желания. Во всем виновата та ужасная ночь.

Если бы я могла повернуть время вспять, думала Рита. Или стереть все, что происходило с того момента, когда застала Марка в объятиях той журналистки, вплоть до встречи с Мелом и включая ее. Какой же идиоткой я была!

Перед мысленным взором Риты за мгновение пронеслось то, что произошло год назад. Через три недели после помолвки их с Марком пригласили на вернисаж в галерее «Лук». Она с удовольствием смотрела на картины, болтала со знакомыми, веселилась от души до тех пор, пока поток людей не вынес ее к туманным абстракциям Питера Трелони, развешанным в укромном уголке. Там-то она и обнаружила Марка целующимся с журналисткой из «Мейл» с таким пылом, какого Рита никогда в нем не подозревала. Онемев от изумления, она просто стояла и смотрела, до тех пор пока Марк не заметил ее. А затем убежала.

Марк догнал ее, пытался что-то объяснить, успокоить, а когда понял, что она не намерена останавливаться, набросился с обвинениями. «Чего же еще ты хотела? Ты работаешь семь дней в неделю по двадцать четыре часа в сутки. А когда нам случается заниматься сексом, ждешь не дождешься, чтобы это поскорее закончилось…» Прежде чем она скрылась в дамской комнате, Марк успел назвать ее испорченной, незрелой, ледышкой и, подведя безжалостный итог, — бесполой.

Бесполой! Это потрясло ее сильнее всего. Ей нравился секс не меньше, чем другим. Возможно, в присутствии Марка она не дрожала от возбуждения, но и он не терял головы. С другой стороны, он был всецело поглощен той журналисткой. Господи, как можно быть такой слепой, такой глупой?

Тогда она чувствовала себя униженной и взбешенной, но, как ни странно, не могла сказать, что ее сердце разбито. Рита испытывала едва ли не облегчение оттого, что не нужно выходить замуж за Марка. Может быть, она не любила его? Рита старалась не задумываться об этом, боясь признаться даже себе в том, что с самого начала у них с Марком все шло не так и вообще она ничего не понимает в любви. Совсем ничего.

Она вышла из дамской комнаты и в растерянности огляделась. Марка уже не было, но все вокруг, тем не менее, вызывало у нее чувство гадливости. Однако и домой идти не хотелось. Она заметила бар и подумала, не напиться ли ей. И в этот момент увидела Мела, его добрые глаза и мудрую улыбку. При виде него ей стало определенно лучше. Какая-то невидимая рука подтолкнула ее к нему и усадила на соседний табурет.

Испорченный вечер был спасен. Мел, казалось, испытывал к ней не меньший интерес, чем она к нему. Рита была благодарна ему. Еще бы! Она, женщина, которую Марк назвал ледышкой, заставила этого потрясающего мужчину потерять голову от вожделения. Впервые в жизни она чувствовала свое женское могущество. Ей казалось, что между ними происходит что-то чудесное.

Когда на следующий день он не позвонил, это ощущение пропало. Рита придумывала тысячу причин, которые могли помешать ему это сделать, — другая женщина, чувство вины, автомобильная катастрофа, — но только сейчас поняла истинную. Он всего лишь исполнял бойскаутский долг.

И это еще раз доказало, насколько она не разбирается в мужчинах. И в сексе. И в любви, если уж на то пошло. Она не любила Марка, это стало ясно сразу после их разрыва. И она сделала далеко идущие выводы из мимолетной интрижки. Секс из жалости — Боже правый!

И какая злая судьба, втиснув Мела в разноцветный комбинезон, поставила его перед дверью ее дома, чтобы лишний раз напомнить об этом? Единственным утешением было то, что эта проклятая стена скоро будет домалевана и Мел исчезнет.

Рита спустилась вниз и увидела контейнеры, которые Мел оставил в прихожей. Нужно заняться делом. Ей всегда это помогало. И работа предстояла важная: сделать пробные образцы красителей и посмотреть, насколько хорошо они лягут на ткань.

Она подняла коробки. Во время своей поездки по Амазонке Рита договорилась о регулярном сборе и поставках нужных ей ингредиентов, что позволит значительно удешевить себестоимость эксклюзивной продукции «Текстиля Уолша». Если удастся наладить массовое производство шелковых платков и шарфиков, это принесет фирме немалую прибыль.

Через пару недель она сможет представить компании первые экземпляры, выполненные в новой гамме. И покажет наконец отцу, чего она стоит. Рита не могла дождаться этого момента.

Чтобы этого достичь, нужно потрудиться. Забудь о Меле, приказала она себе, сбрасывая туфли и поднимая с пола два контейнера. Это была мимолетная ошибка. Все кончено. Босиком она направилась по коридору в кухню.

Едва войдя туда, она сразу же поняла: что-то не так. В воздухе висело какое-то тревожное ожидание… он словно колыхался… Такое же неприятное чувство Рита испытала, когда вошла в квартиру, только здесь оно было сильнее. Ее взгляд метнулся к кухонному уголку, с висящими на стене кастрюлями и ковшиками, к глубокой раковине, а затем быстро переместился к высоким шкафам, все полки которых были заставлены банками с химикатами, сушеными цветами и кореньями, темно-синими и коричневыми бутылочками. Некоторые дверцы были приоткрыты, а одна — распахнута. Именно та, за которой Рита держала шкатулку с разработанными ею рецептами оригинальных красителей.

Сама коробка стояла криво, крышка была сдвинута, словно кто-то рылся в ней, а затем поспешно засунул обратно.

Волосы у нее на затылке зашевелились, а сердце часто и глухо забилось. Здесь кто-то побывал. Копался в ее вещах. Но кто? А что, если он все еще здесь? Затаив дыхание, Рита попятилась из кухни, неслышно ступая одетыми в нейлон ногами. В голове стучала только одна мысль: Мел. Мне нужен Мел.

По счастью, он все еще ждал медлительного лифта, засунув руки в карманы и насвистывая.

— Иди быстрее, — прошептала Рита, жестами подзывая его к себе. — Здесь кто-то есть.

Свист замер, и в мгновение ока Мел, настороженный, напряженный и готовый к действию, оказался рядом.

— В кухне. Кто-то рылся в моих вещах.

— Рылся в твоих вещах? Хочешь сказать, тебя ограбили? — Он внимательно посмотрел на Риту, словно для того, чтобы удостовериться, не шутит ли она.

— Думаю, да… Не знаю. Но этот человек все еще может быть здесь.

Это произвело впечатление на Мела. Он неслышно прокрался мимо нее.

— Здесь есть другой выход? — шепотом спросил он.

— В другом конце квартиры.

Мел кивнул и вошел в коридор.

— Оставайся здесь. — Он бросил на нее командный взгляд и осторожно двинулся вперед.

Разумеется, она пошла следом. Даже не задумавшись. Просто взяла и пошла.

Подкравшись к арке, Мел из-за угла осмотрел все доступное взгляду пространство — холл, гостиную, столовую. Когда он направился к кухне, Рита прошипела:

— Там его нет.

Он быстро обернулся, явно испугавшись ее голоса.

— Я же сказал, чтобы ты ждала снаружи.

— Не могу.

— О, ради Бога. — Мел нетерпеливо потряс головой.

— Он, наверное, пошел туда. — Рита махнула в сторону другого коридора.

Мел двинулся в указанном направлении.

Рита не отставала, чувствуя себя действующим лицом какого-нибудь боевика, вот только за кадром не звучала ободряющая музыка, а спину не прикрывала дюжина полицейских. Все было на самом деле, а не на экране телевизора.

Они достигли первой гостевой комнаты, дверь в которую была приоткрыта. Мел толкнул ее ногой и быстро отпрыгнул за косяк. В комнате не раздалось ни шороха. Мел осторожно выглянул из-за угла, затем прошел немного вперед. Рита последовала за ним, но Мел неожиданно обернулся, и она на ходу врезалась в его широкую грудь.

— Да держись же ты подальше, — прошептал он.

— Хорошо, хорошо, — отступая, сказала Рита.

— Здесь что-нибудь трогали?

Комната, оформленная в розовых и кремовых тонах, казалась такой же мирной и приветливой, как обычно, в ней царил тонкий запах ванили.

— Нет. Его здесь не было, я это чувствую.

Мел закатил глаза.

— Ты что, стала экстрасенсом?

Она проигнорировала саркастический вопрос и отправилась вслед за ним в другую гостевую комнату, затем в ванную и библиотеку, которые тоже казались непотревоженными.

Наверху они осмотрели хозяйские комнаты. Затем Рита открыла комнаты Джейн — спальню, гостиную, ванную. Было не похоже, чтобы сюда заходили посторонние.

— Никого нет, — подвел итог Мел.

— Мы пропустили кабинет внизу.

Она проводила Мела туда. И после беглого осмотра он развел руками.

— Если здесь кто-то и был, то уже ушел.

— Что значит «если»? Конечно же был. Я это чувствую… Пойдем, я тебе докажу это.

Рита привела его в кухню и показала открытый шкафчик и шкатулку со сдвинутой крышкой.

— Кто-то рылся здесь.

— Хотели украсть твои рецепты?

— Именно, — сказала Рита и заметила его усмешку. — Рецепты моих красок, Мел, а не бабушкиного лимонного торта. К твоему сведению, они очень ценные. Мои конкуренты были бы не прочь воспользоваться ими.

— Так ты хранишь их в кухне?

— Здесь и моя лаборатория тоже. К тому же вряд ли кому-нибудь придет в голову искать их тут. Никто, кроме моей подруги Джейн, не знает, где я их держу. — Конечно, Джейн без конца пилила ее за это, предлагая спрятать бумаги в сейф, но Рита пренебрегала советом. — Промышленные шпионы скорее занялись бы офисом в здании компании. — Потому-то она и предпочитала экспериментировать с новыми составами здесь, в домашней лаборатории, и никогда не обсуждала своих дел с коллегами. Как такое могло случиться? Очевидно, она была излишне уверенной в себе.

— Пару недель назад я потеряла ключ от шкатулки, поэтому пришлось ее взломать. Это облегчило работу грабителю.

Рита перебрала карточки в коробке. Все, казалось, было на месте, включая законченную недавно формулу. Может, вора спугнули прежде, чем он успел что-нибудь взять? Или он искал что-то другое? Исходные ингредиенты, например? Рита поспешила к холодильнику и распахнула тяжелую дверцу. Успокаивающий аромат трав овеял ее.

Мел, стоящий рядом, скривился.

— Почему из твоего холодильника несет как из аптеки?

— Это зеленый грецкий орех и золотой корень, — объяснила Рита, перебирая коробки на полках, которые, похоже, никто не трогал. Она присмотрелась внимательнее. — Вроде бы шафрана и куркумы стало меньше…

Мел смотрел на нее скептически, и Рита обиженно спросила:

— Тебе кажется, что я все это придумала?

— О нет. Не думаю, что ты затащила меня сюда только для того, чтобы разогнать адреналин в крови, — ответил Мел, но Рита была уверена, что именно так он и думает. — Ты можешь заявить об этом, но вряд ли полиция заинтересуется пропажей горстки специй и засушенных цветов. Если только их нельзя курить или взрывать. Они для этого годятся?

— Конечно нет. И я не в состоянии оценить твоей шутки.

— Прости. Я просто пытаюсь снять напряжение. Почему бы тебе не проверить драгоценности? Может, из них что-то пропало?

Рита прервала поиски в холодильнике и свирепо уставилась на Мела.

— Мои красители — самое драгоценное из всего, чем я владею. Если хочешь, можешь идти. Я справлюсь сама.

— Если тебе станет от этого легче, позвони в участок.

— Вряд ли полицейские отнесутся к этому серьезнее, чем ты. Люди, которые охотятся за моими формулами, не вписываются в ваши криминальные стандарты.

— Дело твое. — Рита заметила, что он едва сдерживает улыбку. Ну вот в довершение всего теперь Мел считает ее тронутой.

— Тебя внизу, наверное, ждет более важная работа.

— Верно. — Мел поправил бейсболку на голове. — Столько стен нужно покрасить, а времени так мало! — Он криво улыбнулся и направился к двери.

Рита пошла следом. Взявшись за ручку, он обернулся.

— Если что-нибудь случится, Рита, позвони мне.

— Что-то уже случилось. Просто ты не веришь мне. — Она замолчала, подумав о том, что даже не поблагодарила Мела. А он ведь бросился ей на помощь, не задав ни одного вопроса. — Может, ты и прав. Может, это Джейн что-то в спешке искала перед уходом. Спасибо за то, что посмотрел, Мел.

Выражение его лица смягчилось.

— Позвони мне, если понадоблюсь. Правда. — Он коснулся руки Риты, и ее словно обожгло.

Успокойся, сказала она себе, когда Мел уехал на громыхающем лифте. Может быть, всему виной твоя мнительность. Чтобы избавиться от неприятно холодящего чувства тревоги, не покидающего ее, Рита занялась привезенными образцами. Открыв первую коробку, она достала несколько цветков шафрана, сняла со стены кастрюльку и, залив шафран водой, поставила на медленный огонь. Затем расставила на полках остальные контейнеры.

Сегодня должны привезти закрепители, вспомнила Рита. И решила заглянуть в бланк заказа, чтобы уточнить время. Выйдя в коридор и направляясь в кабинет, она гадала, с какой стати Джейн понадобилось шарить в шкафах.

Погруженная в размышления Рита открыла дверь… и столкнулась с худеньким человечком. Она вскрикнула. Он вскрикнул.

Это был всего лишь мальчишка — вряд ли ему исполнилось даже восемнадцать, — с налитыми кровью глазами на маленьком ястребином лице. Грубо толкнув ее, он прошмыгнул мимо, и она успела заметить только татуировку на одной руке, промокшую от пота рубашку с короткими рукавами и драные джинсы. Еще она обратила внимание на латексные перчатки на его руках — такие же, в каких иногда работала. И в этих руках был рюкзак. В котором, очевидно, лежало то, что он украл. Не подумав, Рита бросилась за грабителем, вцепилась в лямку и с силой потянула на себя.

Мальчишка ругнулся и вывернул рюкзак так, что лямка больно сдавила пальцы Риты. Она вскрикнула и выпустила его.

Мальчишка побежал по коридору, Рита устремилась следом. В глубине души она понимала, что это безумие — она снова совершает опрометчивый поступок, о котором потом пожалеет, — но вдруг оказалась достаточно близко от парня, чтобы еще раз попытаться схватить его.

Рита сделала рывок, набросилась на него, и мальчишка, споткнувшись на деревянном полу, растянулся. Рита поскользнулась и, потеряв равновесие, успела потянуть лодыжку, прежде чем рухнуть на него сверху. Подбородком она с силой ударилась обо что-то и тут же почувствовала во рту металлический привкус крови. Несмотря на боль, Рита продолжала крепко держать мальчишку за ногу, от которой пахло машинным маслом и потом.

Хотя и тощий, но жилистый, он извивался и пинался. Боясь того, что может случиться, если он вырвется, Рита намертво вцепилась в грязные джинсы. Ногой он умудрился снова заехать ей в подбородок.

— Ой! — завопила она, почувствовав, что крови во рту стало больше. — Не дрыгайся, ладно? — Язык болел и мешал говорить.

— Да отпусти ты меня! — взвыл мальчишка.

— Верни то, что взял! — Рита держалась уже из последних сил и понимала, что без посторонней помощи не обойтись. Они были в прихожей, а в квартире слишком толстые стены, чтобы кто-то услышал ее крики, но она все-таки закричала: — Помогите!

Тут мальчишка отчаянно рванулся и выскользнул из ее рук. В них осталась только одна из его кроссовок. Рита отшвырнула ее и сделала последнюю попытку дотянуться до рюкзака, но парень лягнул ее, попав в глаз, и вскочил на ноги.

Ничего не видя, Рита упала на спину. Голова кружилась, а в глазу пульсировала боль. Она тряхнула головой, чтобы прийти в чувство, не обращая внимания на боль, перевернулась на живот и поползла за мальчишкой. Она понимала, что нужно остановиться — нога безумно болела, и ее действия были глупыми и опасными, — но продолжала преследование.

Мальчишка споткнулся о мраморную ступеньку у входной двери и задел локтем китайскую вазу, полную роз. Упав на пол, та с грохотом разбилась.

Но эта короткая заминка дала Рите возможность снова схватить его за ногу. Он пнул ее другой, попав во второй глаз. Это окончательно взбесило ее. Она укусила его за икру через джинсы. Мальчишка выругался. И тут раздался звонок в дверь, заставивший обоих застыть на месте.

Рита испытала непередаваемое облегчение.

— Помогите! — крикнула она снова.

— Рита?! — Мел. Откуда он узнал?

— Помогите! — в третий раз взмолилась она и стала прислушиваться к тому, как Мел возится с дверью.

И в этот момент мальчишка, извернувшись и резко ударив ее ногой в солнечное сплетение, вырвался на свободу. Пока она хватала ртом воздух, он вскочил и в одной кроссовке, прижав к груди рюкзак, побежал к черному выходу в дальнем конце квартиры.

Когда дверь распахнулась, Рита лежала на полу, пытаясь восстановить дыхание. В глазах у нее двоилось. Мел явно попал в квартиру тем же незаконным способом, что и вор.

— Что случилось? — спросил он.

— Он… туда… — с трудом выдавила из себя Рита и указала в сторону коридора.

— Что с тобой? — Мел опустился рядом на корточки и помог ей сесть, внимательно осматривая лицо. — Он ударил тебя?

— Вышиб… дух. Беги скорее!

Мел наконец понял, чего от него хотят, вскочил и устремился по коридору в глубь квартиры.

Испытывая головокружение и сильную боль, Рита положила саднившую щеку на ступеньку и стала ждать. Через открытую дверь она видела рассыпавшиеся по полу холла пакетики с ярлычками службы доставки, которые Мел, должно быть, принес ей. Кажется, закрепитель прибыл.

Мрамор холодил ушибленную щеку. Рита перевела взгляд на лужицу воды, натекшую из разбитой вазы, и попыталась остановить вращение комнаты. Дыхание постепенно восстанавливалось, и содержание в крови адреналина, поддерживавшего ее в борьбе, снижалось. Теперь она ощущала себя шариком, из которого выпустили весь воздух. Лодыжка и лицо болели, губы распухли, а во рту чувствовался вкус крови.

Она осторожно ощупала кожу вокруг правого глаза, затем, приподнявшись, умудрилась разглядеть лодыжку, которая тоже опухла. Рукопашная схватка кажется гораздо более безобидным развлечением, когда наблюдаешь за ней по телевизору, — это уж точно.

Стараясь отвлечься от боли и головокружения, Рита прикрыла глаза и стала думать о том, что скажет мальчишке, когда Мел притащит его сюда. Как они могли упустить его, когда осматривали квартиру? Должно быть, он спрятался в шкафу в кабинете. Что было в рюкзаке? Добрался ли он до сейфа? Ее голова раскалывалась от боли и тревоги.

Несколько минут спустя вернулся Мел.

— Ты поймал его? — спросила Рита, пытаясь приподняться.

Мел опустился на пол рядом и помог ей сесть.

— Проклятье, ты ранена! — Его глаза с беспокойством и гневом осматривали ее лицо. — А ты сказала, что он только вышиб из тебя дух.

— Все в порядке. Ты поймал его?

— Кроме лица, еще где-нибудь болит?

— Я получила удар в живот и подвернула ногу, — сообщила Рита. Звон в голове мешал думать. Почему он не отвечает на ее вопрос? — Ты… поймал… его?

— Нет. Он удрал. Я обыскал все лестницы и холлы. У тебя идет кровь?

— Да нет же! Я в порядке! — Боль усилилась, когда она повысила голос, поэтому Рита перешла на шепот. — Не могу понять, как ему удалось ускользнуть.

— А я не могу понять, как не заметил его, когда обыскивал квартиру, — сказал Мел, и его подбородок дернулся.

— Он, наверное, спрятался во встроенном шкафу в кабинете. Я держу в нем оборудование.

— Прости меня, Рита. Из-за того что не принял твоих подозрений всерьез, я подверг тебя опасности. — Мел нахмурился, злясь на себя, и раздражение Риты, вызванное его легкомысленным отношением к ее тревогам, рассеялось.

— Все обошлось.

— Нет, не обошлось. Тебя могли убить. — Он цедил слова сквозь зубы и, казалось, готов был биться головой о стену.

— Но меня не убили, — мягко произнесла Рита. — Все в порядке. Правда.

— Не беспокойся. Мы достанем этою парня, — сказал Мел с таким яростным пламенем в глазах, что ей стало страшно. — Я позвонил в участок. Они пришлют двух детективов.

— Ты позвонил в полицию? Зачем ты это сделал?

— В твой дом проникли посторонние.

— А мы не могли бы спустить все это на тормозах?

— О чем ты говоришь?

— Моя фамилия известна, и мне бы не хотелось, чтобы криминальные репортеры раздували из этого историю. Это расстроит моих близких. Они давно хотят, чтобы я переехала к ним. К тому же, если воришка действительно охотился за моими рецептами, я не хочу, чтобы об этом узнали мои конкуренты.

— Да ведь этот парень напал на тебя!

— На самом деле это я напала на него.

— Ты — что?..

— Я вцепилась в него.

Брови Мела изогнулись.

— Вот как? Ты его схватила?

— Он был не таким уж большим… и у него были мои вещи.

— А потом он разбил тебе губы?

— Не совсем так. Когда мы упали на пол, я ударилась о его ногу.

— А глаз?

— Он нечаянно пнул меня, стараясь вырваться.

— А, понятно. — Мел подавил усмешку. — Значит, ты хочешь сказать, что парень ударил тебя в целях самозащиты?

— Почти так. — Рита кротко улыбнулась.

— А лодыжка?

— Нога в чулке поскользнулась на натертом полу.

— Понятно. — Мел покачал головой. — Не могу понять, зачем ты побежала за ним. Ты очень рисковала, Рита. — Его голос звучал сурово, но в карих глазах читалось восхищение, и это грело ей душу.

— Да нет. Я знала, что смогу с ним справиться. Он был такой тощий. — Она старалась говорить легко, но по спине вдруг пробежал холодок. Ведь у него вполне мог быть нож или пистолет. — Просто я действовала…

— Импульсивно? — Мел медленно кивнул. — Ты этим славишься. Кажется, у тебя будет здоровенный фингал, — заметил он, изучив правую половину ее лица. В его голосе звучала чуть ли не гордость за нее. Мел перевел взгляд на левый глаз. — Два фингала, — уточнил он. — Гмм… А как насчет того парня? Ты оставила ему отметины?

— Вряд ли. Я только укусила его за икру.

— Позор.

— Может потребоваться прививка от столбняка, — с надеждой добавила Рита.

— Это уже кое-что. — Мел хохотнул, и этот низкий звук, несмотря на все потрясения и ушибы, пробудил ее чувственность. — Похоже, для того чтобы следовать своим импульсам, тебе необходима немалая храбрость. Дай-ка посмотреть. — Он ощупал опухшую лодыжку.

— Ай! Оставь!

— Наверное, сильно растянула, — заключил Мел. — Отведу-ка я тебя сделать рентгеновский снимок, чтобы удостовериться, что лодыжка не сломана.

— Не нужно. Давай просто приложим лед.

— Что с тобой, Рита? Ни полиции, ни больницы. Тебе ведь нужна помощь.

— Все будет хорошо. Ты же сам сказал, что нога вроде бы не сломана. Провести несколько часов в приемной было бы пустой тратой времени. У меня срочные дела.

— Ладно, если опухоль спадет, значит, все нормально. Но на ноги не вставай. Я принесу лед.

Мел поднялся, и Рита заметила, что сзади у него висит оторванный клок комбинезона, приоткрывая черные шелковые трусы с едва заметным восточным орнаментом.

— Твой комбинезон, похоже, тоже пострадал.

Мел посмотрел через плечо.

— Проклятье! — выругался он. — Придется зашить. Вряд ли мистер Саймс раскошелится на новый.

— Мы оба потерпели урон, — заметила Рита, улыбаясь ему снизу. — Спасибо, что не повез меня в больницу.

— Это мы еще посмотрим, — усмехнулся он, — но уж с голым задом я туда точно не поеду.

Мел повернулся и пошел по коридору, даже не пытаясь прикрыть прореху. Медсестры многое потеряют, подумала Рита. Его тяжелые шаги по деревянному полу действовали на нее успокаивающе.

 

3

Спустя несколько минут Мел вернулся, неся пластиковый пакет со льдом и тарелку с двумя бифштексами, купленными Джейн.

— Ты когда-нибудь питаешься нормально? — спросил он. — Кроме этого я нашел в холодильнике только фрукты, бутылки с какими-то ведьмовскими зельями, пакеты с сушеной травой и коробку мороженого.

— Я обычно ем не дома, если тебе интересно. А для чего эти бифштексы? Преследование грабителя заставило тебя возжаждать мяса с кровью?

— Они для тебя. Ничто лучше сырых бифштексов не помогает от синяков. — Мел присел рядом и протянул ей кусок мяса.

Но Рита отвела его руку.

— Полагаешь, я приложу это к лицу?

— Будь проще. Зато оно не опухнет.

Она вздохнула и позволила ему приложить один кусок под правый глаз, а другой — на левую скулу.

— Придержи их.

Рита послушалась. Когда Мел был так близко, она не могла с ним спорить. Только смотрела одним глазом, как он делает из пакета со льдом толстый жгут. Движения его сильных рук были точны и уверенны.

— Кстати, я выключил супчик, который варился у тебя на плите. Он почти выкипел. Из какой дряни ты его готовила?

Рита в отчаянии закатила глаза.

— Из шафрана, ценой сто долларов за фунт.

Мел приложил лед к ее лодыжке.

— Ай! Ой! Господи, как больно!

— Потерпи, скоро станет легче.

— Пусть лучше будет растяжение, спасибо… Ах! Ох!

— До чего же ты нетерпеливый пациент! Где ты держишь аспирин?

— В аптечке в ванной, — проворчала Рита. — И захвати, пожалуйста, там же гель от ушибов «Спорт». Жаль переводить хорошее мясо. — Она ужасно глупо себя чувствовала, прижимая к глазу сырой бифштекс, но он действительно принес некоторое облегчение.

Когда вернулся Мел, она с радостью обменяла мясную примочку на таблетки и воду.

— Аспирин с кодеином, — сказал он. — Анестезирует наповал.

— Остался от эпопеи с удалением зуба мудрости. Но я стану сонной.

— Вот и хорошо, — заметил Мел.

— Мне нужно работать.

— Забудь о работе. Ты будешь отдыхать, даже если мне придется привязать тебя к кровати.

Она замолчала. Картина, которую вызвали в ее воображении эти слова, была непосильной для истерзанных нервов.

— Первая помощь при растяжении — это покой, лед, тугая повязка. И еще нужно поднять ногу кверху.

— Зачем нужна больница, если у меня есть доктор Мел. — Рита, вздохнув, выпила таблетку и вернула стакан Мелу, затем потянулась за гелем, который он тоже принес.

— Позволь мне, — сказал Мел. Он отвинтил крышку, достал указательным пальцем немного геля и стал накладывать ей на лицо. — Может, это действительно лучше. Сырое мясо привлекает мух.

Рита улыбнулась и не дышала, пока он легчайшими движениями втирал гель в ее скулы и веки. Прикосновения были такими нежными, что она совсем размякла. Не в силах удержаться, Рита не отрываясь смотрела на его лицо. Сейчас его глаза казались бархатисто-карими, а зрачки огромными и черными. Морщинки, разбегающиеся от уголков глаз, придавали ему мудрый и искушенный вид. Она опустила взгляд, следуя твердой линии щеки, к едва заметному, не шире волоса, шраму на подбородке. Это лицо было исполнено поразительной мужественности и сексуальности. Выделив его из толпы мужчин в галерее «Лук», она проявила неплохой вкус.

— Ну вот, — сказал Мел, с довольным видом разглядывая результаты своих трудов.

— Спасибо, — выдохнула Рита.

Их взгляды встретились.

— Болит?

— Уже лучше. Наверное, мне повезло, что воришка здесь не задержался. Кто знает, какой ущерб я бы еще успела причинить себе!

— В самую точку.

— Но как же он проник в квартиру? — спросила Рита.

Мел посмотрел на входную дверь.

— Ничего сложного. Я, например, справился с твоим замком за пять секунд. Что ж говорить о профессиональных ворах. У тебя нет задвижки. Это плохо.

— Но в доме всегда было безопасно, — возразила Рита. — У нас есть охрана.

— Странно, что ему удалось проскользнуть мимо меня. Я обычно спиной чувствую, когда кто-то проходит рядом, и всякий раз оборачиваюсь, чтобы поздороваться. — Мел задумчиво нахмурил брови. — Сегодня утром остановился лифт. Может, он проскочил вместе с бригадой ремонтников?

— Он был в моем доме. Это так омерзительно, — медленно произнесла Рита, у которой внутри все похолодело, как только она целиком осознала случившееся.

Этот гад вломился в ее квартиру, трогал ее вещи, возможно, что-то унес, слышал, как они с Мелом обыскивали комнаты. Представив все в подробностях, Рита ощутила, как в ней волной поднимается страх.

— У тебя шок, — объяснил Мел. — Это нормально. Но не волнуйся, мы поймаем парня.

Рита едва слышала его, потому что заново переживала ужасные мгновения, когда боролась с подонком. Снова чувствовала заскорузлые джинсы под пальцами, вкус крови во рту. Она вспомнила, как дрыгались его ноги, вспомнила, какой ужас охватил ее при мысли, что он может вырваться и ударить ее. Снова запах машинного масла, пыли и пота наполнил ее ноздри. У нее стеснило дыхание. Она взглянула на Мела, ища у него спасения от воспоминаний.

— Я… я… — Рита не смогла выдавить ни слова. — О… о Боже. — И она разразилась слезами.

Мел привлек ее к себе.

— Все хорошо, Рита, — прошептал он, покачивая ее и легонько похлопывая по спине.

— П-прости, — произнесла она сквозь рыдания. — Д-думаю, я просто устала.

— Поплачь как следует. Тебе станет легче.

В его объятиях она чувствовала себя как дома. Прижимаясь к его груди, Рита слушала спокойное — ну, может быть, слегка учащенное — биение сердца, вдыхала запах краски, свежего пота и лосьона для бритья.

Постепенно ее страхи отступали, стихала боль. Немного придя в себя, она почувствовала смущение и отстранилась от Мела.

— Я веду себя как ребенок.

— Нет. Это последствия шока.

— Я рада, что ты оказался здесь, Мел.

— Да ты спокойно обошлась бы и без меня! Еще минута — и парень уже валялся бы связанным твоими нейлоновыми чулками и молил о пощаде.

— Любой на моем месте поступил бы так же.

— Нет, поверь мне. Не поступил бы. Ты уникум. — Мел покачал головой так, словно в этом не было ничего хорошего. — Как бы то ни было, — он вздохнул, — полицейские, с которыми я говорил, кажутся дельными ребятами. Они найдут его. Это, наверное, наркоман, который похватал все, что под руку попало.

— Мы ведь решили обойтись без полиции, разве нет? Ты не мог бы позвонить и отменить вызов?

— Это не доставка пиццы, Рита.

— Я не хочу, чтобы полицейские все здесь перерыли.

— Это наш гражданский долг. Если мальчишка чистит окрестные дома, мы должны хотя бы предупредить твоих соседей. Прежде чем появятся детективы, давай посмотрим, что пропало. Придержи-ка лед.

Она едва успела поймать пакет, когда Мел внезапно подхватил ее на руки. В следующий момент Рита уже обнаружила, что смотрит ему в глаза, а он несет ее как невесту.

— Я м-могу ходить, — пролепетала она, живо представляя, как вжимаются сильные пальцы Мела в плоть ее бедер.

— Нужно по возможности уменьшить нагрузку на ногу, — сказал он, шагая по коридору. Затем нахмурился. — Ты слишком легкая, Рита. У тебя косточки как у птички. Если ты намерена продолжать задерживать грабителей, тебе нужно увеличить содержание в них кальция.

— Конечно же ты прав. — Было очень трудно сосредоточиться на том, что говорил Мел, когда его лицо находилось так близко.

Мел вдруг остановился.

— Только не смотри. По твоему холлу бегает кроссовка.

Рита тут же глянула вниз.

— А, да! Это его. Я сорвала с его ноги.

— Ничего удивительного, что он убежал. По-видимому, парень боялся, что ты разденешь его догола.

— Кроссовка может помочь, верно?

— Я скажу детективам, чтобы они искали полубосого бандита.

— Не ёрничай.

— Прости. Если у них есть аналогичные отпечатки подошв с другого места преступления, это, возможно, что-то и даст.

— А еще я могу описать его. В подробностях.

— Ладно. Описывай, — весело сказал Мел. — В подробностях.

Рита закрыла глаза, чтобы яснее представить себе мальчишку.

— Совсем молодой. Наверное, нет и восемнадцати. Тощий, рост пять футов и шесть дюймов. Длинное узкое лицо, белесые брови, коротко стриженные каштановые волосы. На одной руке вытатуирован дракон. Одет был в джинсы «Леви» и синюю тенниску.

— Да уж, когда ты говорила «в подробностях», ты не преувеличивала. Этого вполне достаточно для портрета. Неплохо для начала, мисс Уолш. — Пройдя немного вперед, Мел спросил: — Это та комната?

Они стояли перед дверью в кабинет, и Рита кивнула.

— А еще у него в руках был тяжелый рюкзак.

Мел посмотрел на нее.

— Откуда ты знаешь, что тяжелый? — Он немного помолчал. — А, ясно. Ты пыталась его вырвать, верно?

Войдя в кабинет, Мел остановился у той самой стены, в которой за одной из картин был скрыт сейф.

— Как ты догадался, что сейф здесь? — удивилась Рита.

— Все остальные картины — написанные маслом оригиналы постмодернистов. А этот Веласкес — единственная репродукция здесь. Больше всего похоже на ширму для сейфа.

— Впечатляюще.

— Думаешь, если я малюю на стенах, то забыл, за что получил диплом школы искусств? — В его тоне проскользнула обида.

— Нет, только… Прости.

— Все в порядке. — Мел уже поборол болезненную реакцию.

Наверное, он считает меня снобкой, решила Рита. Это было далеко от правды, но она понимала, что ее возражений он просто не услышит. Впрочем, Мел волен думать что угодно.

Выяснилось, что из сейфа пропали драгоценности, часть которых считалась семейными реликвиями.

— Вычистил все, — сказала она, потрясенная холодной реальностью кражи. Ее пальцы невольно стиснули шею Мела.

— Мне жаль, Рита. По опыту работы в полицейском управлении я знаю, что в подобных случаях если вора и ловят, то украденное удается вернуть крайне редко.

Он отнес ее к дивану и осторожно усадил на кожаную поверхность, показавшуюся ледяной после теплых рук Мела.

— Но, судя по весу и размеру, в рюкзаке было гораздо больше, чем лежало в сейфе, — медленно произнесла Рита. — Готова поспорить, что в нем был фотоаппарат. Наверное, вор сфотографировал мою картотеку. Вот почему он все перерыл, но ничего не взял.

— Во сколько может быть оценено содержимое сейфа?

— Тысяч в десять. Год назад отец проводил инвентаризацию. Но на самом деле все эти безделушки дороги скорее как память. Зачем он украл их, если приходил за рецептами?

— Забудь о рецептах. Почти наверняка это наркоман, которому срочно понадобились наличные.

— Наркоман, который взламывает сейфы?

— Он может работать слесарем и знать, как управиться с замком. В наше время большинство сейфов так и взламывают.

Прежде чем они успели продолжить анализ ситуации, на место преступления прибыли два полицейских детектива, которые выслушали показания, взяли отпечатки пальцев и приобщили к делу кроссовку. Рита заметила, что полицейские с большим уважением выслушивали Мела, несмотря на его шутовской наряд.

Когда, выпроводив детективов, Мел вернулся, на лице Риты расплылась блаженная улыбка. Кодеин заглушил боль и вызвал приятную расслабленность.

— Пора уложить тебя в постель, — мягко заметил Мел.

Эти слова подействовали на ее тело словно слабый разряд электрического тока.

— Все, что тебе угодно, — сказала она, с готовностью протягивая к нему руки.

Мел хохотнул и поднял ее с дивана.

Рита обвила его шею руками. Было так приятно лежать в его надежных объятиях.

— Ты тако-о-ой сильный, — пробормотала она. Ой! Она ведь только подумала об этом, не правда ли?

Мел улыбнулся.

— Кодеин уже действует?

— Да, наверное.

— Это хорошо, — сказал он на ходу. — Ты заснешь.

Он стал пониматься по лестнице. И снова Рита почувствовала себя невестой. Как глупо! Но ощущение только усиливалось по мере приближения к спальне.

— С какой стороны? — спросил Мел.

С той же, что и ты. На какое-то мучительное мгновение ей показалось, что она снова подумала вслух. Но Мел никак не отреагировал. С опухшими глазами и исцарапанным лицом, в ней не больше сексуальной привлекательности, чем в жертве автомобильной аварии.

— Справа, — пробормотала Рита.

Ни слова не говоря, он опустил ее на постель и откинул покрывало, чтобы она могла улечься поудобнее. Скользкая ткань холодила ей ноги.

Руки Мела на мгновение задержались по сторонам от ее тела, лицо склонилось низко-низко. Их взгляды встретились. Глаза Мела сверкали. В них читалась сдерживаемая страсть. Он хочет ее. Не жалеет же он ее теперь? Как той ночью? Ее сердце быстро забилось, голова закружилась.

— Нам понадобится еще лед, — сказал Мел голосом, хриплым от волнения.

Это действительно так. Пламя, охватившее обоих, могло расплавить и сталь.

Мел резко выпрямился и устремился к двери, словно спасаясь от серьезной опасности.

Рита в глубоком смятении слушала, как он спускается по лестнице. Она постаралась забыть ту прошлогоднюю ночь, отнеся ее небывалый накал на счет своего желания доказать, что она не бесполое существо. Но теперь ее снова охватило безумное желание оказаться в объятиях Мела.

Он дал ей почувствовать ее женскую силу, но дело было не только в этом. Она испытала с ним то, чего никогда не испытывала с Марком. Особую связь, понимание без всяких слов. Ей столько всего хотелось узнать о нем, о сексе с ним, и кто знает, куда бы их это привело? Рита решила, что он чувствует то же самое. Поэтому, когда Мел пообещал позвонить на следующий день, поверила ему. Конечно, он позвонит. Кто не позвонил бы после такой ночи?

Лежа в постели, с затуманенным от кодеина рассудком, Рита настолько глубоко погрузилась в мысли о той ночи, что, когда Мел вернулся со льдом и голубым полотенцем в руках, выпалила:

— Почему ты не позвонил мне?

— Позвонил? Я всего лишь спускался вниз за льдом.

— На следующее утро. Ты обещал позвонить. И не позвонил.

Мел нахмурился, словно она произнесла какую-то бессмыслицу, а затем его лицо приняло задумчивое выражение. Он скатал полотенце и подсунул Рите под ногу, после чего обложил лодыжку льдом.

— Я звонил, — глядя ей в глаза, наконец сказал он. — Твоя секретарша обещала передать тебе.

— Моя секретарша?

Он кивнул.

— Ах, Джейн… Она ничего мне не сказала, — тихо произнесла Рита, перебирая в голове возможные объяснения. Джейн забыла? Или намеренно промолчала?

— Тогда я решил, что между нами все кончено. — Она заметила сожаление, промелькнувшее в его глазах, но оно исчезло так быстро, что Рита не была уверена, что ей не померещилось. — Я пришел к заключению, что одной ночи оказалось достаточно.

— Вовсе нет.

— Какая жалость, — сказал он, поправляя одеяло и избегая смотреть на Риту.

— Именно. Еще бы не жалость. — Ее сердце забилось часто-часто. Мел не жалел ее. Он хотел встретиться с ней. И он обиделся, решив, что она отвергла его. Может быть, теперь… прямо сейчас… они смогут наверстать упущенное?..

— Это было давно. — Мел покачал головой и тихо рассмеялся, затем быстро встал. — Может, это и к лучшему, что все так сложилось.

Рита почувствовала себя идиоткой. Опять.

— Верно, — сказала она, изобразив улыбку, и уронила голову на подушку.

— Засыпаешь? — спросил Мел.

Она кивнула. Перед глазами все поплыло, и Рита вдруг почувствовала, что ей очень хочется остаться одной.

— Я слишком долго задерживаю тебя.

— Ничего, мистеру Саймсу не к спеху. Мне не хотелось бы оставлять тебя в одиночестве, — мягко сказал он. — Может, позвонить кому-нибудь из друзей или родственников?

Нет. Она не хотела, чтобы близкие узнали об этой истории. Это только добавит пыла их требованиям переехать к ним.

— Иди. Все будет хорошо. Спасибо за то, что ты сделал для меня.

— Ты уверена? — Мел внимательно посмотрел на нее, затем кивнул на упаковку таблеток на ночном столике. — Выпей еще две через четыре часа. Если почувствуешь себя хуже, позвони охраннику и попроси позвать меня, ладно?

— Все будет хорошо, — повторила Рита, мечтая только об одном: чтобы он поскорее ушел.

— Так позвонишь?

— Позвоню.

Ни за что! Даже если лодыжка распухнет до размеров футбольного мяча, Мел будет последним человеком, которого она позовет. Она была дурой, которая превратила мимолетную связь во что-то значительно большее, в то, чего никогда не могло быть. Мел определенно забыл обо всем. «Это было давно». «Может, это и к лучшему».

Забудь, сказала она себе. Сосредоточься на работе — так гораздо безопаснее. Нужно сделать уйму важных дел. Через несколько минут встану и займусь ими. Но веки такие тяжелые… Я только на минутку опущу их…

 

4

Рита открыла глаза и поняла, что сон все-таки сморил ее. Судя по полумраку, царившему в комнате, был уже вечер.

Затем она услышала какие-то звуки. В квартире кто-то был. Но не Джейн. Та еще в Санта-Монике. Рита прислушалась. Сердце забилось где-то в горле, мешая дышать. Может, вернулся вор?

Она схватила телефонную трубку и набрала номер охранника. Никто не ответил. Можно, конечно, позвонить в «Службу спасения», но вдруг это действительно Джейн, вернувшаяся раньше времени?

Рита умудрилась встать и допрыгать до двери. По пути она прихватила расческу с тяжелой серебряной ручкой. Если как следует ударить ею по голове, вырастет большая шишка. А если это опять тот подонок, она, наверное, справится с ним — даже с поврежденной лодыжкой.

Удары сердца гулко отдавались в ушах. Она прижала ухо к двери. Опять шаги…

Подняв расческу над головой и приготовившись огреть что есть силы непрошеного гостя, Рита распахнула дверь.

— Мел!

Ей едва удалось остановить руку с расческой прежде, чем та опустилась на его голову.

Мел выронил какой-то предмет и схватил ее за плечи. Затем взглянул на занесенное над ним оружие.

— Решила зачесать меня до смерти?

— Это первое, что попалось под руку, — объяснила она. — Ты безумно меня напугал. Я думала, это грабитель вернулся за остальным.

Мел продолжал поддерживать ее.

— И на этот раз ты все-таки хотела поставить ему синяк? — Он усмехнулся. — Тебе нельзя стоять на этой ноге. Давай-ка вернемся в постель.

— Я в порядке, — сказала Рита. Остатки адреналина в крови не давали чувствовать боль, которую она должна была бы испытывать. — И вообще, почему ты здесь? Разве твой рабочий день не кончился?

— Я решил проведать тебя. Позвонил в дверь и, когда никто не открыл, воспользовался универсальным ключом, который взял на этот случай у ночного дежурного. — Мел наклонился, чтобы поднять то, что уронил, — эластичный бинт. — Я кое-что принес тебе.

— Это совсем ни к чему. Я чувствую себя гораздо лучше. — На самом деле Рита была довольно близка к обмороку, но не хотела, чтобы Мел знал об этом.

Поняв без слов, что ей нужно, он подошел к ночному столику в спальне, достал две таблетки из упаковки и, налив воды в стакан, принес все это Рите. Она без лишних споров выпила.

— Давай-ка посмотрим, что тут у нас.

Поддерживая за плечи, Мел довел ее до кровати и усадил. Он включил настольную лампу, залившую комнату мягким золотистым светом, затем осторожно поднял ногу Риты и осмотрел лодыжку. Должно быть, ей действительно стало лучше, потому что она сильнее ощутила, как восхитительно прикосновение его ладони к ее ступне.

Без дурацкого комбинезона Мел выглядел еще красивее. Черная майка обрисовывала впечатляющие бицепсы и выпуклые грудные мышцы. Синие джинсы обтягивали бедра и ноги как вторая кожа.

— Опухоль спала. Это хорошо, — подвел он итог осмотру и с нежной заботливостью обмотал ее щиколотку и ступню бинтом.

— Спасибо, Мел.

— А как твое лицо?

— А как оно выглядит?

Мел взял ее пальцами за подбородок и осторожно повернул голову правой стороной к свету.

— Гмм… Справа недвусмысленный фингал. — Он осмотрел левую щеку. — А здесь только небольшой синяк на скуле.

— Потрясающе, — сказала она. — Боксеры отдыхают.

— Одень тебя в кожаный пиджак — и любой байкер в городе будет на коленях умолять тебя стать его старушкой.

— Именно об этом я всегда и мечтала.

— А что? В наши дни у половины типов с Голливудского бульвара есть «харли».

— Почему ты решил, что мне нравятся типы с Голливудского бульвара?

— А разве не нравятся?

— Может, да, а может, нет.

Мел посмотрел на нее, и Рига сразу поняла: единственный тип, который ей нравится, находится перед ней. Ее обдало жаром. Нужно выдворить его и с ее кровати, и из ее спальни.

— Мне стало гораздо лучше. Спасибо, что зашел, — сказала она. — Не позволяй мне ломать твои планы на вечер.

— Никаких проблем, — сказал Мел, вставая и направляясь к двери.

Как все оказалось просто! Он уходит!

— Еще раз спасибо. За все! — крикнула она ему вслед.

Мел ответил ей тоже криком с лестничной площадки:

— Я вернусь, когда будет готово!

— Что готово?

— Обед!

Она услышала, как Мел начал спускаться по лестнице.

— Обед? — Собрав все силы, Рита встала с кровати и допрыгала до перил на площадке. — Ты готовишь мне обед?

Он посмотрел на нее почти с самого низа лестницы.

— Тушеного лосося под соусом. Тебе понравится.

— Но это ни к чему. Правда. Мне ничего не нужно. Я даже не голодна. — Ей не хотелось длить муку, проводя время в обществе человека, которого она хотела больше, чем он ее.

— Позволь мне сделать это, Рита, — попросил Мел. — Я чувствую себя виноватым за случившееся. Вот и все.

Рита внимательно посмотрела ему в лицо — и увидела только то, что так привлекло ее в галерее. Это было лицо сочувственного и неназойливого слушателя.

— Хорошо, — наконец сказала она, — но я помогу тебе.

Рита захромала вниз по лестнице.

— Я почему-то знал, что ты так поступишь, — вздохнул Мел. — Остановись и подожди немного.

Рита, разумеется, не послушалась, но преодолела лишь половину лестницы, когда он вернулся с двумя металлическими костылями в руках.

— Я взял их напрокат в соседней аптеке.

— Костыли! Замечательная идея. Теперь мне не придется прыгать по квартире. — Держась за перила, она доскакала до самого низа и взяла у него костыли. — Спасибо тебе большое.

— Не опирайся на подмышки, перенеси вес на кисти, — посоветовал Мел, — иначе у тебя прибавится синяков.

— Знаешь по собственному опыту?

— О да. Неудачно съехал с горы.

Под заботливым взглядом Мела Рита осторожно прошлась по холлу туда и обратно.

— Попрактикуйся, а я начну готовить обед.

После нескольких дефиле Рита направилась в кухню, где Мел растапливал масло в ковшике.

— Что мне делать? — спросила она.

Он подтянул барный табурет к рабочему столу у плиты, где уже были приготовлены овощи, нож с широким лезвием и доска для резки.

— Приготовь салат, ладно?

Она быстро нарезала тонкими ломтиками огурцы, пока Мел обжаривал лук и грибы. Он делал это так ловко и был так хорош, что Рита, заглядевшись на него, едва не порезалась. Она даже представить не могла, что приготовление пищи может быть столь эротичным занятием. В кухне витали восхитительные ароматы. Рита глубоко втянула в себя воздух.

— Спасибо тебе, Мел, — сказала она. — Я рада, что ты здесь.

Их взгляды встретились. Мел прочистил горло.

— Трудно поверить, что ты вообще пользуешься этой кухней, — сказал он, доставая из принесенного пакета лоток с рыбой. — Ее нужно обдать горячей водой.

— Я же говорила тебе, что это скорее моя лаборатория.

— Эта кухня просто создана для готовки. Здесь столько всего и великолепное оборудование.

— А ты, оказывается, специалист в кухонном деле?

— Во время долгого плавания до Амстердама я кое-чему научился у шеф-повара на корабле. — В ответ на непонимающий взгляд Риты Мел пояснил: — Мне нечем было оплатить поездку, и я нанялся ему в помощники.

Он плеснул в кастрюльку немного белого вина. Смесь зашипела, распространяя аппетитные запахи. Рита украдкой бросала взгляды на его зад, туго обтянутый джинсами, Как ему вообще удается в них двигаться? Чтобы избавиться от неуместных мыслей, она спросила:

— Ты действительно думаешь, что вора поймают?

— Обещали приложить к этому все усилия. Но вряд ли смогут выделить достаточно людей, чтобы найти его быстро.

— Плохо, — вздохнув, сказала Рита, нарезавшая кольцами лиловый лук.

Мел перестал работать и повернул к ней лицо.

— Если боишься оставаться ночью одна, так я с удовольствием…

— Нет-нет. Все в порядке. — Если потерять бдительность, он может остаться здесь на ночь в качестве телохранителя. Одна мысль о такой перспективе привела Риту в ужас. — Меня просто все это очень тревожит. Наша компания переживает кризис, а использование рецептов, которые лежат в той шкатулке, поможет преодолеть его и даже вывести нас на лидирующие позиции.

Мел покачал головой и усмехнулся.

— Тебе все это кажется смешным?

— Нет.

— Кажется, но это не важно. Легкомысленные с твоей точки зрения платочки и шарфики способны скрасить жизнь многим женщинам.

— Женщины и так хороши.

— Каждая хочет выглядеть лучше.

— Зачем? Тебе, например, это ни к чему. У тебя удивительные синие глаза, и их уже ничто не сделает лучше.

— Я точно знаю, что сейчас один из них — иссиня-черный.

— Даже иссиня-черные они прекрасны.

— Спасибо, — краснея, сказала Рита. — Не все так думают. Я хочу сказать — об улучшении внешнего облика. Кроме того, это ведь своего рода искусство. Ты, как художник, должен бы это понимать. Сейчас я, конечно, занимаюсь в основном красками, но большинство узоров на моих изделиях сделано мною.

Мел скептически приподнял брови.

— У меня другие представления об искусстве.

Рита направила на него нож и шутливо пригрозила:

— Если будешь смеяться, я тебя порежу.

— Прости, — сказал, Мел поднимая руки. — Просто это…

— Необычно, я знаю. Для «Текстиля Уолша» это тоже внове. Мой дедушка начинал с маленькой текстильной фабрики, его продукция продавалась во всех лавчонках и была доступна каждому. С тех пор девиз компании: качество и доступность. А производство аксессуаров из натурального шелка, с использованием только натуральных красителей и ручной набивки, весьма дорогостоящее удовольствие. Обычно такие вещи продаются в бутиках и стоят бешеных денег. Меня увлекла проблема: как, сохранив качество, снизить себестоимость? Ты и теперь будешь говорить, что это не искусство?

Мел, не ответив на вопрос, подошел к ней с пучком спаржи в руках.

— Можно? — спросил он, показывая на нож, которым Рита размахивала, пока говорила.

— Конечно. — Она отдала ему нож. — Я нагнала на тебя скуку?

— Нет-нет, продолжай. Это довольно интересно. — Он обрезал концы стеблей.

Рита закатила глаза, но продолжила рассказ. Она любила свою работу, и ей нравилось говорить о ней.

— Я разработала новую технологию набивки и рецепты дешевых качественных красителей, которые позволят нам запустить новую линию, — сказала она, протягивая ему листья салата. — В этой шкатулке, — Рита указала на шкафчик, — хранятся все рецепты и схемы. Страшно подумать, что они могут попасть в руки конкурентов. Рынок очень тесен, и выигрывает тот, кто первым займет новую нишу.

Мел внимательно посмотрел на нее.

— Судя по твоим словам, ты знаешь, что делаешь. А почему ты не работаешь в офисе компании? Там ведь, наверное, безопаснее.

— Работа здесь дает мне свободу и возможность держать все в секрете. К тому же я предпочитаю работать в одиночку.

— К этому я отношусь с уважением, — сказал Мел, но по его тону Рита поняла, что только это во всей ее истории и вызывает у него уважение. А конечную цель ее работы он считает легкомысленными пустяками.

— Моя продукция даст толчок развитию компании. В прошлом году мы понесли большие убытки из-за скандала. Жители городка, в котором находится наша красильная фабрика, обвинили нас в том, что мы отравляем стоками пруд. Пресса подняла шум. Ты, наверное, слышал об этом в новостях.

— Что-то не припоминаю.

— Вот и хорошо. Это неправда: мы тратим огромные деньги на очистные сооружения. Скорее всего за всем этим шумом стоял наш главный конкурент — «Рейнбоу».

— Зачем им это нужно?

— Как я уже говорила, в нашем бизнесе высокая конкуренция.

— А существует возможность того, что «Текстиль Уолша» откажется выпускать твою продукцию?

— Такой возможности исключать нельзя. Младший компаньон отца, Марк… — она на мгновение запнулась и покраснела, — не перестает повторять, что компании нужно двигаться в новом направлении, выпуская более дорогую продукцию… Но этот путь не для «Текстиля Уолша»… Так, теперь помидоры… — Рита потянулась к столу, на котором лежали овощи, и поняла свою ошибку, когда ненароком коснулась мускулистого живота Мела уютным домашним жестом. Она тут же отдернула руку.

Мел, взяв эту обязанность на себя, положил помидор на разделочную доску и очень медленно скользнул по нему острым лезвием. Помидор развалился на две половинки, и обнаружилась розоватая мякоть с прожилками и похожими на драгоценные бусы семенами. Рита наблюдала за ним как зачарованная. Его чувственные сильные руки действовали так уверенно и в то же время так изящно, что по ее телу разлилось предательское тепло. Она поспешно опустила глаза и занялась зеленью.

Наконец все было закончено, и Рита смешала составляющие салата в большой стеклянной миске.

— Для приправы, насколько я понимаю, мы сможем найти что-нибудь здесь. — Мел открыл холодильник и стал извлекать его содержимое.

Рита взглянула на то, что он выставил на стол.

— Это концентрированный сок амазонской лианы, дающий удивительный оттенок зеленого. А это закрепитель краски…

— Остановись! — воскликнул он, в знак поражения поднимая руки. — Заправляй салат сама. Я накрою на стол. Только не рассказывай потом, что ты туда налила.

— Хорошо, — притворно-страдальческим тоном сказала Рита, наклоняясь, чтобы достать бутылку с оливковым маслом. — Но ты многое теряешь. Конкуренты дорого дали бы за рассказ о содержимом моего холодильника.

Она услышала, как Мел хихикнул, направляясь в столовую.

Вскоре все было готово. Рита воспользовалась костылями, чтобы добраться до столовой, где Мел уже накрыл на стол, поставив в середину вазу с розовыми, желтыми и белыми примулами. На тарелках были изящно разложены спаржа и лососина под соусом неповторимого цвета. Салат в стеклянной миске сверкал от приправы, которой она его полила.

— Как красиво, Мел.

— Рад, что тебе понравилось.

— Вот уж никогда бы не подумала, что мужчина будет готовить мне обед. — Она покраснела, невольно сделав это признание.

— Но ведь и ни один мужчина еще не допускал, чтобы ты подверглась разбойному нападению, — пришел ей на помощь Мел.

Он помог Рите сесть на стул, затем подтянул еще один, чтобы она положила на него ногу.

— Не хватает только хорошего красного вина, — сказал Мел, открывая бутылку минеральной воды, — но мы не можем рисковать, смешивая алкоголь с кодеином. — Он наполнил бокалы искрящейся пузырьками влагой, затем поднял свой, чтобы сказать тост: — За скорейшее выздоровление!

Рита чокнулась с ним.

— За старых друзей.

— Нет, — возразил он, и его взгляд вдруг стал очень пристальным. — За старых любовников.

 

5

У Риты ёкнуло сердце, и рука, дрогнув, снова стукнула бокалом о бокал Мела так, словно она присоединялась к его тосту. Ой-ой-ой! Обед, который еще час назад казался простой дружеской услугой, постепенно превращался в нечто гораздо более романтичное. И в этом не было ничего хорошего. Мел всего лишь флиртовал, и ей совсем не хотелось воспарить только для того, чтобы снова шмякнуться о землю, когда он отступит.

Рита заставила себя сосредоточиться на еде, что было совсем не трудно, поскольку та была восхитительной.

— Эта рыба просто тает во рту, — восхищенно сказала она.

— Рад, что тебе понравилось. Крейг не одобряет того, что считает ненужными изысками.

— Крейг?

— Приятель, который устроил мне эту работу. Я пока живу у него. Чеснат Крик слишком далеко, для того чтобы каждый день ездить туда и обратно.

— А вообще ты живешь там?

— Да, в маленькой охотничьей хижине.

— Тебе приходится жить в хижине?

Мел хмыкнул.

— Мне не приходится. Мне это нравится. Этот домишко — единственное, что осталось мне после развода, но я ничуть не жалею. Ну а скоро я вообще уеду из страны.

— В отпуск?

— На поиски лучшего. Вот расплачусь за грехи бывшей жены и отправлюсь. — Он хмуро посмотрел в окно.

Рита подняла на него взгляд.

— Как благородно.

— Не совсем. Кредиторы все равно достали бы меня. Ведь деньги на аренду помещения для выставки занимал я. Правда, спустила их Шейла — за день до так и не открывшейся выставки. Она решила пополнить бюджет за счет «верной» ставки на бирже. Так что накоплю двадцать пять кусков, отдам — и улечу на Таити свободным, чистым и беззаботным. Буду, как Гоген, жить в хижине и писать дикую природу.

Рита скептически посмотрела на него.

— Опять в хижине?

— А ты никогда не пробовала?

— Только в детстве, когда мы построили шалаш в саду и ночевали там.

— Это совсем не то. Знаешь, как прекрасно отрешиться от суеты, шума и смога городов. Жить в тишине, наедине с дикой природой. Прислушиваться к звукам леса, к самому себе. Ничто с этим не сравнится.

— Это относится и к Чеснат Крик?

— Ну, по уик-эндам там время от времени появляется отдыхающая публика, но большую часть времени абсолютно безлюдно. А какие там яркие звезды!

— Звучит красиво.

Мел улыбнулся.

— Тебе, наверное, это не понравилось бы, Рита. Это похоже на туризм. А ты совсем не напоминаешь туриста.

— Не спеши с выводами.

— Ты забыла, что я видел твою ванную. Там столько косметики, что ею можно забить всю мою хижину.

— Я только хочу сказать, что не исчерпываюсь тем, что видит глаз.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. — Их взгляды встретились, и тут же словно вернулась та прошлогодняя ночь, когда они никак не могли насытиться друг другом.

Животная сила, исходящая от Мела, сидящего так близко, блики мягкого света, играющие на его лице и в его глазах, — все это выбивало ее из колеи. Рита потянулась за бокалом… и опрокинула его. А когда попыталась поймать, больная нога соскользнула со стула и стукнулась об пол.

— Ой! — воскликнула она от боли, пронзившей лодыжку.

— Осторожнее. — Мел осторожно водрузил ее ногу на место.

Рита не возражала, поскольку боль смела сексуальное напряжение, возникшее между ними.

Он вытер со стола минеральную воду, и Рита приложила все силы к тому, чтобы остаток обеда прошел в непринужденной беседе. Она расспрашивала Мела о планируемой поездке. А когда он иссяк, стала терзать его рассказами о платочках и шарфиках до тех пор, пока глаза Мела не остекленели.

Наконец они покончили с едой.

— Это было восхитительно, — сказала Рита, откладывая салфетку.

Она опустила больную ногу на пол и встала на здоровую, держа в руках тарелку. Пора кончать с этим. Эти долгие взгляды при романтичном освещении могут привести к тому, что она не способна вынести.

— К чему такая спешка? — спросил Мел, поднимая на нее взгляд. — Ты устала?

— Я думаю о том, что мне нужно вернуться к работе.

— Расслабься немного, неужели ты не в состоянии этого сделать? Пусть твоя лодыжка придет в норму.

— Я не могу позволить себе расслабляться, — возразила она. — Меня поджимают сроки. Особенно теперь, когда у меня, возможно, конкурент на хвосте.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты неукротимая?

— Не совсем так, — покачала головой Рита, припоминая менее лестные эпитеты, которыми наградил ее Марк.

Одержимая и фригидная. Фригидной она не была, это точно. Мел доказал ей это год назад. И теперь, глядя на него, она снова испытывала те же чувства, что и тогда. А вот одержимой стать вполне могла — одержимой Мелом. Если бы позволила себе забыть о том, что это совершенно неприемлемо.

— Отдай, — сказал он, забирая у нее тарелку и вставая. — Все равно ты не донесешь ее на костылях, какой бы упрямой ни была.

Мел собрал посуду и вышел из комнаты. Подхватив костыли, Рита отправилась за ним в кухню, где он уже наполнял раковину водой.

— Тебе совсем ни к чему заниматься посудой, — заметила она. — Завтра вернется Джейн и все сделает.

— Я не перекладываю обязанности на плечи женщин, — сказал он, отыскивая губку и мыло.

Пока Мел мыл посуду, Рита вытряхнула из ковшика испорченные цветки шафрана и достала новые. Мел прав в одном. Она устала. Прыжки с места на место — в кухне на костылях не особенно развернешься — изматывающее занятие. Выпитый кодеин, напряженный день и приступы желания, которые она испытывала в присутствии Мела, — все это только добавляло усталости.

Наверное, не стоит ничего доказывать Мелу, нужно просто пойти и лечь в постель. Она поставила ковшик на медленный огонь и повернулась, чтобы вернуть контейнер на полку, но тот выскользнул из ее пальцев.

— Дай я, — предложил Мел, наклоняясь к ее ногам. Он взял коробку и выпрямился, оказавшись в нескольких дюймах от нее. — Ты совершенно измучена. Ступай в постель.

— Через минуту. — Рита терпеть не могла, когда ей указывали, что делать.

Она потянула коробку из рук Мела. Он не отпускал.

— Куда ее поставить?

— Я сама. — Она дернула контейнер на себя, но не рассчитала сил, и тот снова выскользнул из ее рук, угодив прямиком в ковшик с кипящей водой.

— Ой-ой-ой! — Горячие брызги обожгли ей лицо и руки.

Мел обхватил Риту за талию, поднял так, словно она ничего не весила, и поднес к раковине. Поставив ее на ноги, Мел наклонил голову Риты и обрушил на нее струю воды из шланга.

Она фыркнула и оттолкнула его руку.

— Ты меня утопишь.

— При ожогах холодная вода — первое лекарство.

Рита позволила ему продолжить утопление. Мел наконец оттащил ее от раковины, мокрую по пояс. Она закашлялась, отерла воду с лица и отряхнула руки. Слегка придя в себя, Рита, в которую вселилось внезапное озорство, схватила шланг и направила его на Мела.

— Выключи! — потребовал он, схватив ее за руку.

Рита закрутила кран, вода остановилась, но Мел ее руки не отпустил. Более того, ошеломленно уставился на ее грудь.

Рита проследила за его взглядом и увидела, что намокшие тонкая ткань платья и черный кружевной лифчик стали почти прозрачными. Она поежилась, но не от холода.

— Замерзла? — спросил Мел, снова поднимая ее на руки. — Тебе нужно переодеться.

— Совершенно ни к чему меня нести.

— Резиновые наконечники костылей будут скользить по мокрому полу, а я не хочу, чтобы ты еще что-нибудь себе повредила. Ты и так уже пострадала дважды. — Его голос звучал мрачновато.

— Ты не виноват. Это я вцепилась в коробку, — сказала Рита, чувствуя себя возмутительно счастливой оттого, что снова оказалась у него на руках. Она терпеть не могла быть слабой и зависимой, но сейчас это казалось ей таким естественным!

— Как твое лицо?

— Прекрасно! — солгала Рита.

Кожу еще слегка жгло. Чувствовала она себя совершенно разбитой. Под глазами проступили синяки, опухшая лодыжка болела, и она находилась в объятиях человека, которого хотела до безумия, но вынуждена была сопротивляться этому желанию. А в довершение всего кто-то попытался украсть ее секреты.

Мел отнес ее наверх, в спальню, и посадил на край кровати.

— Я поищу, во что тебе переодеться.

— И так хорошо, — ответила она.

Но Мел уже выдвигал ящики ее шкафа. Он достал черную кружевную ночную рубашку.

— Как насчет этого? — с коварной усмешкой поинтересовался он, помахивая в воздухе невесомой вещицей. — Гмм… — озадаченно протянул он, обнаружив нетронутый ярлычок.

— Убери! — приказала Рита. Она купила эту рубашку, чтобы удивить Марка, но они порвали отношения прежде, чем появился шанс ее надеть.

— Значит, здесь не только кастрюли и сковородки не используются по назначению?

— Очень смешно! Принеси мне, пожалуйста, халат из ванной. Он висит на двери.

— Зачем? Это выглядит великолепно.

— Я так не думаю, — возразила Рита.

Он пожал плечами и направился в ванную.

Итак, Мел все больше осваивается в ее доме. В ванной он уже побывал в поисках таблеток и геля, а теперь порылся и в ящиках с нижним бельем.

Он вышел с ее бордовым атласным халатом, перекинутым через руку, и полотенцем, наброшенным на обнаженные плечи.

Обнаженные плечи? Рита сглотнула. Он снял мокрую майку, очевидно чтобы высушить ее.

Мел стоял перед ней, с влажными волосами, мускулистыми руками и грудью, покрытой легкой порослью темных волос, полоса которых, сужаясь, спускалась вниз, к поясу потемневших от воды джинсов. Казалось, он даже не догадывался о впечатлении, которое производил, когда подошел к Рите и непринужденно протянул ей халат.

— Спасибо, — с трудом выдавила она.

Мел продолжал стоять не двигаясь. Рита жестом попросила его отвернуться.

— А это обязательно? — Он многозначительно усмехнулся, а затем медленно повернулся к ней спиной. — Нельзя винить парня за попытку.

Рита быстро сняла влажную одежду и закуталась в халат. Ее тело покрылось гусиной кожей при мысли о том, что Мел всего в футе от нее и борется с искушением обернуться и посмотреть. Осторожно, чтобы не потревожить лодыжку, она скользнула под простыню, взбила подушки и оперлась на них спиной. Убедившись, что ничего лишнего не видно, она сообщила:

— Я готова.

Мел повернулся и ленивым взглядом окинул ее всю.

— Могу я еще чем-нибудь быть полезен? — спросил он хрипловатым голосом, не оставлявшим сомнений в том, что речь идет не о чашке чаю.

Рита глубоко втянула в себя воздух. Ну и ситуация: Мел, обнаженный по пояс, она, в атласном халате, который можно сбросить в любую секунду. Гладкие простыни приятно ласкают кожу. И так легко представить, как она скользит между ними вместе с Мелом. Рита с трудом сглотнула.

— Нет, все в порядке.

— Как я уже говорил, нельзя винить парня за попытку. — Его взгляд убеждал ее передумать. Когда Рита не поддалась, Мел вздохнул. — Пойду за майкой.

Он вернулся из ванной с переброшенной через руку майкой, остановился у ночного столика, чтобы взять таблетки и стакан с водой, и, сев на кровать, протянул ей.

— Похоже, единственное, на что я гожусь, — это подавать тебе таблетки, — сказал он.

Вернув ему стакан, Рита нечаянно коснулась груди Мела и, не удержавшись, легонько провела по ней пальцем. Мел схватил ее руку и крепко прижал к себе. Рита слегка вздрогнула, но в следующее мгновение ее словно окутало теплом его тела. Грудная клетка Мела учащенно вздымалась и опускалась. Их взгляды встретились. И словно опять вернулась та ночь.

Пальцы Мела сильнее сжали женскую руку, лежащую на его груди.

— Рита, — прошептал он, — той ночью я так и не насытился тобой.

— Я тоже.

— Да? — Его глаза впились в ее лицо, в них горело желание.

— Я хотела большего, — призналась Рита, смущенная, но не в силах остановиться. — Больше ночей, больше… — И она поцеловала его.

Мел колебался лишь мгновение, затем притянул ее к себе и ответил на поцелуй. Его губы были теплыми и уверенными, как и той ночью, но только теперь было еще лучше, потому что чувства не заглушал алкоголь, лишь слегка звенело в голове от кодеина.

Вот если бы еще не было атласного халата, чтобы она смогла ощутить кожей обнаженную грудь Мела!

И его не стало. Мел сорвал его с Риты, и волоски на его груди задели ее чувствительные соски. Она судорожно втянула в себя воздух, а затем снова приникла к губам Мела.

Его пальцы ласкали ее. О, как хорошо!.. Ей казалось, что она готова взорваться от одних этих прикосновений. Но она хотела большего. Хотела, чтобы его руки были повсюду, касались всех нежнейших и потаенных мест. Что-то в Меле вызывало в ней неукротимый голод. Возможно, то, что он очень отличался от всех мужчин, которых она знала.

В чем бы ни заключалась разница, ее реакция на него была какой-то глубинной, неистовой. Он был нужен ей как воздух, как вода. Воздух, вода, еда, Мел… Рита вжималась в него и, извиваясь, забыв о всякой гордости, молила о новых и новых ласках.

Но Мелу и не было дела до ее гордости. Одна его рука опустилась туда, куда Рите больше всего хотелось.

— О! — застонала она, задрожав от этого прикосновения; ее бросило в жар и в холод одновременно.

Внезапно Мел остановился.

— Здесь кто-то есть, — тихо сказал он.

Вырвавшись из окутавшего ее тумана, Рита попыталась сосредоточиться. Сквозь открытую дверь спальни слышалось неповторимое деловитое цоканье по коридору каблучков Джейн.

Рита успела только, отпрянув от Мела, накинуть на плечи халат, когда подруга возникла на пороге спальни. Глаза Джейн за стеклами очков округлились, челюсть слегка отвисла.

— О, — произнесла она, — извините. — И повернулась, чтобы уйти.

— Все в порядке, — ответила Рита, сгорая от смущения. Что должна подумать подруга, застав ее в постели с полуобнаженным незнакомцем? Следует вести себя совершенно естественно. — Заходи, — пригласила она, выдавливая смешок так, словно Джейн просто заглянула сюда в разгар вечеринки. — Позволь познакомить тебя.

Мел бросил на Риту зловещий взгляд.

— Скажи ей, что до тебя наконец дошло сообщение, которое она обещала передать, — пробормотал он.

Рита бросила на него недовольный взгляд и снова посмотрела на Джейн. Та взирала на них, плотно сжав губы. Она явно не одобряла происходящего.

— Это Мел, гмм… — Рита даже под страхом смерти не смогла бы вспомнить его фамилии. Ее щеки вспыхнули. — Ну, Мел. Мой старый друг.

— Рада познакомиться, — сухо произнесла Джейн. Старый друг. Как же!

Рита чувствовала себя ужасно глупо из-за того, что подруга застала их с Мелом едва ли не занимающимися любовью. Джейн, как и она, была целиком поглощена их общим делом и почти не имела личной жизни. Рита ни разу не видела Джейн с мужчиной, и та никогда не упоминала ни об одном.

— Мел, это Джейн, — сказала она, подтягивая халат к подбородку и пытаясь избавиться от ощущений, которые оставили в ее теле ласки Мела. — Моя помощница.

Он кивнул.

— Кажется, мы уже общались по телефону. Около года назад.

— Не помню. — Но Рита видела, что это не так. Джейн, должно быть, намеренно промолчала о том звонке. Чтобы защитить Риту от новых разочарований после неудачной помолвки?

— Я вернулась немного раньше из поездки, — начала объяснять Рита, — и по удивительному совпадению оказалось, что Мела наняли расписать стену в холле. Мы не виделись целый год. Мы поднялись сюда, чтобы поговорить, и… — Боже, какой бред! — А почему ты приехала так рано?

К удивлению Риты, Джейн покраснела.

— Я… гмм… Просто мне захотелось вернуться. — Она внимательнее присмотрелась к Рите. — Господи, что случилось с твоим лицом? — Она стрельнула взглядом в Мела, затем снова перевела его на подругу.

— Ничего страшного. Я упала. Ко всему прочему растянула ногу. — Рите не хотелось прямо сейчас вдаваться в подробности происшедшего.

— Ты уверена, что все в порядке? — спросила Джейн.

— Да, уверена.

— Что ж, тогда извини за вторжение. Поговорим завтра. — Бросив еще один обеспокоенный взгляд на Риту, она ушла.

— Твоя помощница думает, что это я поставил тебе фингал под глазом, — сказал Мел, глядя на дверь, за которой скрылась Джейн. — И она явно не одобряет происходящего. — Он склонил голову, чтобы продолжить прерванный поцелуй, но что-то в лице Риты остановило его. — Как и ты.

— Дело не в этом. Просто я… смущена, что ли. Джейн очень заботится обо мне. Она наверняка удивилась, увидев меня…

— Развлекающейся с маляром?

Рита рассмеялась.

— Да нет. Просто у меня редко… случались романы.

— Я это уже понял. По ярлыку на твоей ночной рубашке.

— Ты до сих пор не можешь об этом забыть?

— Значит, ты не приводишь домой мужчин? — Мел насмешливо вскинул бровь, но в его голосе звучала личная заинтересованность, которая взволновала Риту.

— Я встречалась с несколькими мужчинами. Вне дома, — словно защищаясь, проговорила она.

— Но ты не приглашала их наверх выпить кофе.

— Хотя это и не твое дело, но нет, не приглашала.

Правда заключалась в том, что Рита избегала чего-либо более серьезного, нежели беглые поцелуи перед дверью. У нее не было достаточных оснований, для того чтобы ввергать себя в эти хлопоты. Мужчины были умными, интересными, богатыми, но по-настоящему не увлекали ее. Устраивали целый спектакль вокруг выбора вин, рассказывали в мельчайших подробностях о преимуществах звукозаписывающих систем, которые производили, о корпоративной политике и выгодных сделках. Даже говоря с ними о своей работе, Рита не могла вдохновиться. Она решила, что потеряла интерес к сексу — так, словно это была только одна из фаз существования, притом завершившаяся. Разумеется, ей казалось это до тех пор, пока на сцену не вышел Мел. Теперь приходилось пересматривать свою же теорию.

— У меня нет времени на то, чтобы сильно кем-то увлечься.

— Что так много платочков нужно раскрасить?

— Вообще-то да.

Он погладил ее по щеке и вздохнул.

— Наверное, Джейн права. Мне следовало бы хорошенько подумать, прежде чем действовать. Это была ошибка. Уже поздно, тебе нужно поспать, и вообще, это было очень давно. Что было, то прошло. — Он поцеловал Риту в лоб, поднял с пола влажную майку и натянул на свой впечатляющий торс. — С тобой все будет в порядке?

— Да. — Но это было не совсем правдой. Рита испытывала облегчение и одновременно разочарование. Муки вожделения все равно не дадут ей уснуть.

— Я зайду завтра в участок. Буду держать тебя в курсе дела.

— Прекрасно. Спасибо.

— Был рад встретиться с тобой, Рита. Снова.

— Да, я тоже.

Вот и все. Конец. Что было, то прошло. Он прав. Эти отношения определенно ни к чему не привели бы их. И если не принимать этого во внимание, можно превратить мимолетное развлечение в нечто гораздо большее. Снова. Так что нужно вернуться к своим платочкам и забыть о Меле. Снова.

Какой же ты болван, Спенсер, сказал себе Мел, сбегая по элегантной изогнутой лестнице в квартире Риты.

Предполагалось, что он будет заботиться об этой женщине, а не соблазнять ее. Пусти козла в огород. Нужно было позвонить и заказать пиццу, а не готовить ей обед. А костыли и эластичный бинт вполне мог бы отнести ночной дежурный.

У входной двери его остановил голос.

— Вы так быстро уходите? — сухо спросила Джейн.

— Уже поздно, — ответил Мел.

На более внимательный взгляд Джейн оказалась довольно красивой — миниатюрной, женственной, — факт, который она скрывала за строгой прической, блеклой одеждой и суровыми манерами. Стекла очков в роговой оправе отражали свет, поэтому глаз Мел рассмотреть не мог, но нисколько не сомневался, что в них написано осуждение.

— Рита совсем не такая, какой вы ее считаете.

— А какая же она?

— Она бывает наивной. И ей легко причинить боль.

Судя по всему, Джейн смотрела на него как на какого-то жеребца, пришедшего добиться своего невзирая ни на что. Мел обиделся — и за себя, и за Риту, потому что это косвенно затрагивало и ее.

— Вам не о чем беспокоиться, когда Рита со мной, — сказал он. — Спокойной ночи. — И вышел за дверь.

Пожалуй, Джейн все-таки права. Ему не следует связываться с женщинами вроде Риты Уолш. Он не принадлежит к ее миру. Более того, ему совсем не нравится этот мир.

Мел с силой нажал на кнопку лифта, затем достал бумажник и вынул из него универсальный ключ, чтобы отдать ночному дежурному.

Что в Рите так притягивает его? Снова и снова. Ее беззащитность. И то, как она пытается это скрыть за показной храбростью. Ему хотелось защитить ее, облегчить ей жизнь. Он был из тех, кому просто необходимо чувствовать себя нужным другим людям.

Именно это заставило его посадить на свою шею Шейлу со всеми ее проблемами. Но бывшую жену он в конце концов перестал удовлетворять. Со временем подобное неудовольствие вполне могла бы начать испытывать и Рита.

Хотя вряд ли существовала опасность превращения Риты в женщину его жизни.

Женщина в его жизни была не нужна. Он не хотел кого-то разочаровывать, не хотел, чтобы кто-то пытался переделывать его на свой лад. Он отправится на Таити и займется любимым делом, ни с кем и ничем не связанный.

Но сначала закончит работу и одновременно проследит за тем, чтобы в холле не появлялись грабители. А потом, убедившись, что Рите Уолш больше не угрожает опасность, навсегда уйдет из ее жизни.

Теперь оставалось только придумать, как изгнать ее из своих пяти чувств. Мел до сих пор ощущал ее запах, ее вкус, шелковистость ее кожи. Она до сих пор кружила ему голову как редкое и драгоценное вино. Если бы он был тем сексуальным маньяком, способным ударить женщину, которого видела в нем Джейн, то не тонул бы в романтических грезах, а отправился бы в какой-нибудь бар, подцепил себе девочку на ночь и забыл обо всем, что произошло.

 

6

Едва откинув голову назад, в тазик для мытья головы, Рита пожалела, что вообще пришла в парикмахерскую на другой стороне улицы. Владелица парикмахерской, Линн Перкинс, ни на секунду не переставала болтать о взломе.

Тем не менее Рите где-то нужно было привести себя в порядок. Хотя гель от ушибов и, возможно, бифштекс немного сняли опухоль, она проснулась с отчетливым синяком под одним глазом и отвратительной ссадиной под другим, которых не мог скрыть даже толстый слой тонального крема.

Она собиралась объяснить Линн, что упала с дерева во время экспедиции на Амазонку, — зачем понапрасну будоражить людей? — но Джейн уже обо всем рассказала ей. Рита не могла винить подругу в том, что та проболталась. Джейн была в высшей степени встревожена, когда утром за кофе Рита сообщила ей о нападении.

Линн продолжала ахать и охать, а Рита, закрыв глаза и погрузившись в приятную расслабленность, вспоминала о тех блаженных минутах с Мелом, которые не давали ей уснуть всю ночь… Слава Богу, что он завтра уезжает.

Мел доставал кисти из чемоданчика, когда с улицы в холл вошла чопорная пожилая женщина в кружевном воротнике. Элисон Паркер. Она с недюжинной силой натянула поводок, с которого пыталась сорваться мохнатая коротконогая собачка.

— Когда вы заканчиваете ваше творение? — задала женщина вопрос, который повторяла всякий раз при встрече с Мелом. Для столь хрупкой женщины у нее был на редкость пронзительный голос.

— Завтра, — со вздохом ответил Мел. Он не мог дождаться этого момента. Особенно после вчерашнего вечера.

Женщина обозрела стену, на которой оставалось дописать только кусочек моря.

— Я слышала, в доме побывал воришка.

— Простите?

— Вчера, играя в покер с Джун Эшли, — она живет на одном этаже с Ритой, — я слышала, как полицейские осматривали холл.

Прежде чем Мел успел дать какие-либо объяснения, в которых женщина явно не нуждалась, она продолжила:

— Она сказала, вы приструнили ее дочку. — Элисон бросила на Мела любопытный взгляд. — Джун разведена, вы ведь знаете. Вы любите детей, Мел?

— Я… ну…

— Я не виню вас. Эта Робин — маленькая бандитка.

Собачонка шумно обнюхала штанину Мела. Он отступил влево, боясь, что животное либо вцепится в ногу, либо описает ее. Ни то, ни другое ему не улыбалось.

— Ну а Рита, она красивая девушка. Если, конечно, вас не отпугивает вонь.

— Вонь?

— Исходящая время от времени из ее квартиры. О, она просто убийственна. Джун все это уже достало. Как-то я оказалась у нее в такой момент и едва не упала в обморок. Джун пришлось вызывать мне «скорую» с кислородной подушкой.

— Печально слышать.

— Все не так уж плохо. — В близоруких глазах женщины мелькнуло озорство. — Мне понравились эти подтянутые молодые люди в темно-синем. Они приезжали в прошлом месяце, когда Рита едва не учинила пожар в доме.

— Рита учинила пожар?

При этих словах собачка рванулась к Мелу, но миссис Паркер отдернула ее.

— Бинки — мирная собачка, но почему-то дуреет от запаха краски, — объяснила она. — А пожара-то и не было, — вернулась женщина к прежней теме. — Рита сушила пробные образцы, но не рассчитала температуру. Пополз дым. Когда пожарная сигнализация не сработала, Роджер Саймс чуть с ума не сошел. Он боялся, что мы подадим в суд. Это ведь незаконно — иметь неработающую сигнализацию. На самом деле эта история только лишний раз напомнила о существовании уймы проблем в этом доме. Только взгляните, например, на лифт.

Обсуждаемый предмет, содрогнувшись, остановился на первом этаже. Двери открылись со стоном заблудшей души.

Как быстро разносится молва, думал Мел. Интересно, что еще известно женщине с птичьим взглядом о событиях минувшего дня? Мел не удивился бы, если бы она заявила, что слышала, как хорошо он целуется.

Деловитый мужчина в дорогом костюме, вышедший из лифта, приостановился, чтобы поприветствовать пожилую женщину.

— Здравствуйте, мистер Лэй, — отозвалась миссис Паркер. — Как поживает миссис Лэй?

— Хорошо, спасибо. — Лэй устремился к выходу, но не тут-то было.

— Я говорила миссис Лэй, что вам неплохо было бы обратить ваше профессиональное внимание на дела нашего дома, — заявила миссис Паркер, не обращая внимания на явное нежелание Лэя продолжать беседу. — Вчерашняя история только подтвердила, что дом содержится из рук вон плохо. Охрана никуда не годится.

Лэй повернулся к ней и снисходительно улыбнулся.

— Я корпоративный адвокат, миссис Паркер. Советую написать гневное письмо в журнал для домохозяек.

Рот миссис Паркер с лязгом закрылся. Она издала какой-то фыркающий звук, явно обидевшись. А Лэй, воспользовавшись ее замешательством, поспешил выскочить на улицу.

Что за самодовольный осел, поморщился Мел. Подобные лощеные типы выводили его из себя. Они всегда настолько заняты, коллекционируя дорогие машины, заказывая костюмы у модных портных, утверждаясь на своем месте под солнцем, что пропускают все по-настоящему важные вещи в жизни. Вот почему ему так хотелось убраться подальше от городов, которые полны такими людьми — а также многим другим, недоступным его пониманию.

Как, например, его взаимоотношения с Ритой Уолш. Конечно, она великолепна. Так прекрасна, что на нее больно смотреть. И у нее есть сердце. Большое чуткое сердце. Это трогает его. Это и ее беззащитность. И эти синие решительные глаза. Засмотревшись в них, оказываешься на седьмом небе… Он услышал низкое рычание и, опустив взгляд, увидел, что Бинки тянет его за штанину.

Раздался треск.

— Бинки! — Миссис Паркер потянула поводок на себя, — Нельзя! Нельзя! — Она указала на собаку пальцем. — Боюсь, я слишком припозднилась с завтраком и Бинки наказывает меня.

— Ничего страшного, — сказал Мел. Наказывает ее? Ну-ну.

Мел свирепо уставился на собаку, которая с самым невинным видом смотрела в сторону лифта. Он мысленно представил, как заворачивает эту бестию в бекон, поливает соусом барбекю и подает в качестве закуски.

Миссис Паркер поспешила к лифту, закусочная собака устремилась за ней, а Мел взгромоздился на леса и собрался уже обмакнуть кисть в краску, когда в холл с улицы вошла Рита. Даже на костылях она выглядела сногсшибательно. Ей только что заплели волосы в какую-то экзотическую косичку. На ней был наряд, от которого у Мела захватило дух: блузка с глубоким декольте и туго обтягивающие брюки. Эта женщина когда-нибудь носит более просторную одежду?

Что ж, у него есть для нее новости и сейчас время не хуже и не лучше другого, чтобы их сообщить.

Мел снова спрыгнул с лесов и пошел ей навстречу.

— Здравствуй, Мел. — Она разозлилась на себя за радость, которую ей доставило лицезрение этого мужчины.

— Здравствуй. Нам нужно поговорить, — сказал он. — У меня есть новости. Тебе, наверное, трудно стоять. Пойдем присядем туда.

Мел подвел ее к дивану, усадил, опустился рядом и повернулся к Рите, едва не коснувшись ее коленом. Их словно опутала паутина близости.

— Что тебе удалось узнать? — спросила она.

— Я набросал портрет по твоему описанию и отнес его в полицию. В нем с радостью узнали старого знакомого. Это виртуоз, орудующий в центральных районах, — сообщил Мел. — Из тех, что воруют ради очередной дозы, но он прекрасно разбирается в сейфах. Наглый до безобразия. Работает при свете дня. В основном в квартирах, но не брезгует и офисами. Он недавно вышел из тюрьмы, и все уверены, что именно он тебя ограбил.

— Вот как?

— Так что не волнуйся, никто не покушается на секреты твоей фирмы.

Возможно, но Риту по-прежнему не покидало неприятное чувство…

— Его поймают?

— Я буду держать тебя в курсе дела. Если что-то выяснится, сразу же позвоню.

— Спасибо, Мел. — Рита впервые посмотрела ему прямо в лицо. Внимательные карие глаза ответили ей серьезным взглядом. Ей хотелось сказать что-нибудь о прошлой ночи.

— Прошлая ночь была ошибкой, — сказал Мел, опередив ее. — Нужно как следует думать, прежде чем являться в спальню к женщине. Наверное, я совсем отвык от города.

— Да. Наверное, — чуть сдавленно произнесла Рита, которую обожгла его интонация. Мел говорил как человек, поборовший мимолетный соблазн. А для нее это был потрясающий сексуальный опыт, сравнимый с тем, который она приобрела в прошлом году. Но будь она проклята, если позволит ему догадаться об этом! — Я рада, что ты это понимаешь. Я была вся не своя. Этот кодеин… — Она натянуто рассмеялась.

— Тебе нужно быть осторожнее с ним.

Рита ощетинилась.

— Хочешь сказать, что у меня склонность к наркомании? Но это ведь именно ты без конца подсовывал мне таблетки.

— Да нет, я просто имел в виду, что болеутоляющее… — Мел не договорил и сменил тему. — Мне нужно поспешить и закончить до вечера. — Он встал, помог подняться Рите и направился к лесам, откуда помахал ей рукой. — Пока, Рита.

Во второй половине следующего дня Рита услышала звонок в дверь и пошла открывать. Дежурный должен был занести ей сверток, доставленный посыльным. Обычно на звонки откликалась Джейн, но сейчас ее не было: она отправилась в офис «Текстиля Уолша», чтобы уладить какое-то недоразумение. В последнее время она часто пропадала в основном здании компании. Должно быть, готовила презентацию, которая состоится через полтора месяца.

Балансируя на костылях, Рита открыла дверь. На пороге стоял Мел.

— Твой сверток, — сказал он, приветственно прикладывая пальцы к бейсболке.

— Мел… — Она не ожидала снова увидеть его.

— Я закончил пораньше и решил избавить дежурного от необходимости подниматься наверх. — Он вошел внутрь и положил коробочку на мраморный столик в прихожей.

— Спасибо, — поблагодарила его Рита. — Ты, наверное, будешь счастлив избавиться от этого комбинезона. — Она заметила, что одна из штанин разорвана.

Мел оглядел себя и тряхнул головой.

— Это законченное произведение абстрактной живописи, гораздо ценнее той мазни, которую я оставил на стене. Я вполне мог выставить его на аукцион. Вот только Бинки, которому не терпелось позавтракать, порвал комбинезон.

Рита рассмеялась, испытывая знакомое волнение и тепло, разлившееся по всему телу.

— Как твоя лодыжка? — спросил Мел, явно пытаясь завязать разговор.

— Гораздо лучше. Я сходила к ортопеду, который назначил на завтра «ходовые испытания», как они это называют, после чего, наверное, избавлюсь от костылей. Спасибо за все, Мел.

— Рад был помочь.

— Ты, наверное, зашел попрощаться? — спросила Рита, испытывая невыразимую грусть.

— Да. — Мел посмотрел на нее долгим взглядом. Когда он заговорил снова, его голос звучал мягко и проникновенно. — Я бы предложил тебе отправиться со мной в Чеснат Крик, послушать шум сосен и посчитать звезды, но…

— Это было бы чудесно.

— Но тебе это ни к чему, Рита. Тебе нужен парень, который пьет французское вино из бокала, а не «будвайзер» из банки. Парень, который любит заниматься сексом на шелковых простынях, а не на лесной поляне при лунном свете.

— Это не так, Мел, — возразила она. — Меня совсем не заботят такие вещи. Я совершенно…

Он прервал ее.

— Я не тот, кто тебе нужен.

Рита могла бы поспорить, но правда заключалась в том, что именно она была не той женщиной, которая нужна Мелу. Он просто из вежливости не говорил ей об этом. Для Мела все это — просто взаимное притяжение полов, а совсем не глубинное потрясение, как для нее.

Мел наблюдал за ее лицом. На нем попеременно отражались самые разные чувства. Сначала это было разочарование, но в конце концов Рита приняла его слова как данность. Так легко. Если бы они завершили то, что начали прошлой ночью, она бы не вычеркнула его из своей жизни настолько быстро. И, как ни странно, эта мысль подтолкнула его к действиям. Еще один поцелуй. Еще раз ощутить сладость этой женщины…

Костыли упали на пол, и Рита издала стон блаженного облегчения, когда их губы встретились. Слегка дрогнув, ее рот приоткрылся. Возьми меня, молил он. Что Мел и сделал, погрузившись в его бархатные глубины. Он старался навсегда запомнить этот момент — как запомнил последнюю сигарету, перед тем как бросить курить, последнее вращение на шоссе своего разбившегося мотоцикла.

Он хотел, чтобы и Рита запомнила его тоже, хотел навсегда запечатлеться в ее памяти. Она обмякла в его объятиях, и Мел понял, что достиг своего.

Он прервал поцелуй прежде, чем успел потерять самообладание, и с раздражением понял, что ему не стало лучше. Отстранив дрожащую Риту, он наклонился, чтобы поднять ее костыли, а затем осторожно подсунул их ей под мышки. Ее руки висели вдоль тела, как у тряпичной куклы.

— Прощай, Рита.

Ошеломленно глядя на него, она слабо пошевелила пальцами. Мела с такой неудержимой силой влекло к ней, что единственное, что он мог сделать, чтобы воспротивиться влечению, — это захлопнуть дверь перед ее лицом. Слава Богу, что сегодня — последний день! Он спустится вниз, пожмет на прощание руку дежурному — и только его и видели.

Рита пожалела, что позволила себе этот прощальный поцелуй, как только он закончился. Он заставил ее желать большего. А получить большего она не могла, У нее нет времени на случайные связи. Даже если Мел хочет ее, это всего лишь временное увлечение. Он исчезнет, как только накопит двадцать пять кусков, как он это называет.

Она глубоко вдохнула, затем резко выдохнула, взяла сверток, который принес Мел, и заставила себя сосредоточиться на нем. Маленькая коробочка, завернутая в плотную коричневую бумагу. Адрес написан от руки. Марок нет. Гмм…

Внутри, туго свернутый, лежал образец шелковой ткани с узором в знакомой и неповторимой цветовой гамме. «Нам известны твои секреты».

— Боже, — выдохнула Рита и уронила дрожащие руки вдоль тела.

Вор, должно быть, сфотографировал ее картотеку, и кто-то весьма эффективно воспользовался содержащимися в ней сведениями. Она застала в своей квартире вовсе не наркомана, теперь Рита понимала это, а промышленного шпиона. Но зачем он обчистил сейф? Чтобы скрыть настоящие цели. По ее спине пополз холодок. Что еще он украл? Кто его нанял? И, что еще важнее, не вернется ли он снова?

Она не может позволить, чтобы конкуренты вышли на рынок с продукцией, изготовленной по ее уникальной технологии, раньше, чем это сделает «Текстиль Уолша». Она не может потерять все, над чем так долго работала. Нужно остановить их. Но в одиночку ей этого не сделать. Нужна помощь. Ощутимая помощь. И Рита знала, где ее найти.

Она двигалась со всей доступной ей скоростью, но оказалась на улице, когда Мел был уже на полпути к стоянке.

Он обернулся, когда Рита выкрикнула его имя, заметил ее и побежал навстречу. Она рассказала ему о том, что случилось.

— И ты уверена, что этот клочок сделан именно по твоей технологии?

— Конечно.

— Почему они захотели, чтобы ты узнала об ограблении?

— Не имею понятия. Может, чтобы напугать меня? Заставить отступить?

— Ты не слишком ощупывала сверток?

— Нет.

— Я отдам его полицейским, чтобы проверили на отпечатки. — И Мел устремился к дому.

— Подожди, — остановила его Рита.

Он обернулся.

— Что?

— Ты поможешь мне?

— Я уже тебе помогаю. Пойдем.

— Нет, я имею в виду — предотвратить новые кражи.

Мел внимательно посмотрел ей в лицо и сглотнул.

— Рита, полиция справится с этим.

— Ты же сам говорил, что у них не хватает людей и они по горло завалены работой, У них нет времени, чтобы разбираться с подобными преступлениями. К тому же они ничего не знают о специфике производства. Если будем работать вместе, мы сделаем то, что им не по силам.

— Не знаю.

— Я заплачу тебе, Мел. Ты ведь говорил, что тебе нужны деньги.

— Нет!

Рита несколько секунд молча смотрела на него.

— Хорошо, я найму частного детектива.

— В наши дни частным детективом может представиться любой. Среди них уйма мошенников.

— В таком случае постараюсь справиться сама.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. ~ Мел покачал головой, но Рита видела, что он колеблется. — Ты упрямейшая женщина на свете.

— Мне больше нравится, когда ты называешь меня неукротимой… Ты поможешь мне?

Он вздохнул так, словно земной шар всей своей тяжестью обрушился на его плечи.

— Спаси, Господи, мою душу грешную.

— Я воспринимаю это как согласие. Ты не пожалеешь. Из нас выйдет отличная команда…

На краткий миг Рита засомневалась: может, все-таки стоило воспользоваться услугами другого человека — пусть даже мошенника-детектива, — учитывая сложные чувства, которые она испытывает к Мелу. Но, едва взглянув на его твердое лицо, тут же поняла, что одно присутствие это мужчины будет успокаивать ее. С его проницательностью и опытом работы в полиции они в мгновение ока разгадают загадку. Рита предпочла не обращать внимания на вспыхнувшую где-то глубоко внутри радость оттого, что не нужно говорить Мелу последнее прости. Пока.

— Я соглашусь при двух условиях, — прервал он ее размышления. — Во-первых, ты ничего мне не платишь…

— Но ведь тебе нужны деньги. Ты говорил…

— Рита, я делаю это как друг. И потому, что отчасти по моей вине ты попала в эту переделку.

— Но…

— Я говорю серьезно.

— Хорошо, я не буду тебе платить. А каково второе условие?

— Никакой самодеятельности. Руковожу я.

— Разумеется! — воскликнула Рита, ликуя в душе и скрещивая за спиной пальцы. Она ведь тоже должна внести какую-то лепту, разве не так?

— В таком случае, договорились. — Мел зашагал к дверям. Рита едва поспевала за ним на костылях. — Пока я отвожу в участок улику, ты составишь список всех, кто имеет доступ в твою квартиру, кто знает, где ты хранишь документацию, и у кого могут быть мотивы для ограбления.

— Хорошо.

— Не забудь друзей, сотрудников и родственников. Как показывает практика, большая часть преступлений готовится близкими людьми.

— Верно, — согласилась Рита, думая о том, что нужно еще позвонить Рику Вальдесу, журналисту, чьи очерки на производственные темы регулярно публикуются на страницах «Текстиля и дизайна». Он может что-нибудь осторожно разнюхать, не возбудив подозрений конкурентов.

Мел следил за выражением лица Риты. Она явно обдумывала действия, которые должны выйти за очерченные им рамки, но с этим уж ничего не поделаешь. Он видел ее испуг, скрывающийся за бравадой, когда она заявила, что попробует справиться сама. Он не может бросить ее на произвол судьбы.

Возможно, если бы он с самого начала серьезно отнесся к подозрениям Риты, того мерзавца уже поймали бы и загадку удалось разрешить до того, как она таковой стала. Он должен помочь ей, каким бы непосильным ни казался соблазн постоянно находиться рядом с ней. Нравится ему это или нет, но он должен продлить свое пребывание в мире Риты Уолш.

Впрочем, нельзя было сказать, чтобы Мел слишком горько сожалел об этом.

 

7

Два часа спустя Джейн открыла дверь Мелу и провела в кухню, где Рита работала за длинным столом. Джейн явно была не в восторге от того, что Мел никуда не уехал. Она ему не доверяла возможно, потому, что застала полуобнаженным в постели подруги, которая даже не могла вспомнить его фамилии, — но поделать ничего не могла.

— Ты не принесешь Мелу…

Прежде чем Рита успела закончить, Джейн достала картонную коробку с жареным цыпленком и банку пива, которые Рита заказала для него. Она потребовала удостоверение личности у парня, принесшего еду, в то время как Джейн стояла со сковородкой наготове за дверью — на случай если он поведет себя странно.

Джейн бесцеремонно шлепнула еду на стол перед Мелом, добавила вилку и салфетку, но тарелку подать не удосужилась. Он определенно не нравился ей.

— Я буду в своей комнате, — бросила она, уходя.

— Спасибо, — сказал Мел в ее удаляющуюся спину. Он поставил на стол пластиковую сумку, в которой лежала коробочка с образцом, присланная Рите. — Никаких отпечатков, — сообщал он и, сев, откусил от цыплячьей ножки. — Ммм… — Затем указал на лист бумаги, лежащий посреди стола. — Твой список?

Рита кивнула. И Мел подтянул его к себе.

— Здесь только четыре пункта, и три из них — названия компаний.

— Да. Ты сказал, чтобы я перечислила тех, кто мог заинтересоваться моими рецептами и технологической схемой. Это наши главные конкуренты. И я больше всего склонна подозревать «Рейнбоу». — Рита нахмурилась и на миг замолчала. — А наводчиком мог быть он. — Она указала на единственную фамилию в списке. — Он живет здесь и может следить за моими передвижениями.

— Энтони Лэй? Я несколько раз сталкивался с ним в холле.

— Вот что важно. — Рита подалась вперед, гордясь собой. — Он корпоративный адвокат, а я как-то видела его на конференции «Аксессуары будущего». С какой стати ему появляться там, если только у него нет клиента?

— Может, он хотел что-то приобрести для жены? Ты слишком спешишь с выводами.

— Да, но сегодня в лифте он избегал моего взгляда. Покашливал и смотрел в сторону. Очень подозрительно.

— Ну, во-первых, ты на костылях. А во-вторых, ты так одета, что он мог испугаться обвинений в приставаниях.

Рита оглядела шелковую розовую блузку без рукавов. Само целомудрие — декольте заканчивается гораздо выше, чем начинается грудь. И в ее черных брюках не было ничего вызывающего.

— Что тебе не нравится в моей одежде?

— За исключением того, что она способна остановить уличное движение?

— Ты преувеличиваешь.

— Ну, скажем так: тебе нельзя мерзнуть.

Рита снова посмотрела на себя. Под тонкой тканью были заметны легкие выступы сосков, но это если очень присматриваться. И вдруг, к ее ужасу, выступы обозначились четче. Если бы только ее лифчик был из чего-нибудь потолще — из нержавеющей стали, например!

— Все равно, — сказала она, скрещивая на груди руки, — этот Лэй должен был знать, что меня нет в городе. Возможно, он даже впустил воришку в дом и сказал ему, что следует искать. Я думаю, нам нужно поговорить с ним.

— Нам?! Нам нужно с ним поговорить?

— Разве не следует начать с того, что лежит на поверхности?

— Ты забыла одну вещь. От тебя требуется только по возможности полный список подозреваемых, с телефонами и адресами. Упомяни всех — живущих в доме, работающих в компании. Тех, кто может быть обижен или сердит на тебя. А потом уже я поговорю с ними. И еще мне хотелось бы побеседовать с Джейн.

— С Джейн? Джейн не способна причинить мне вреда.

— Она работает с тобой и может тебе завидовать. Ей могли посулить много денег.

— А следующим ты обвинишь компаньона моего отца и моего бывшего жениха только потому, что он против запуска новой линии?

Мел подвинул к ней лист.

— Запиши его.

— Это смешно. — Она оттолкнула список и снова сложила руки на груди.

Мел посмотрел на нее. Это был холодный, тяжелый, пугающий взгляд. Она вздохнула.

— Хорошо. Ты главный. — И внесла в список имя и телефонный номер Марка.

— Пока я говорю с Джейн, закончи список, — потребовал Мел. — А утром ты устроишь мне встречу с сотрудниками «Текстиля Уолша»…

— Но…

— Не упоминая о теме предстоящего разговора.

— Что ты собираешься им сказать?

— Я собираюсь узнать все об их передвижениях в последние несколько дней и поговорить с ними о твоей новой линии.

— Только не сообщай отцу, что именно случилось. Я не хочу, чтобы он считал, будто я подвергаюсь опасности. Он наймет телохранителя, который будет неотступно следовать за мной.

— Рита, я знаю, что делаю.

— Но не обвиняй ни в чем его. Или Марка.

— Рита…

— Верно. Ты главный. Но будь поделикатнее.

Мел закатил глаза.

— Ладно, ладно. А что ещё, господин эксперт, вы намерены делать? — примирительно спросила она.

— Опрошу обслуживающий персонал и рабочих, которые чинили лифт. Может, они заметили что-то необычное. Ну и с жильцами, конечно, тоже поговорю. Вор мог взломать замок, но не исключена возможность, что кто-то впустил его. У кого, кроме тебя и Джейн, есть ключи от твоей квартиры?

— Кажется, у Марка остались.

— Еще?

Рита подумала.

— У охранников, конечно. Вот, пожалуй, и все.

— Хорошо. Пойду поговорю с Джейн. — Мел встал.

— Ты только зря потеряешь время.

— Возможно. Но есть вещи, которых ты можешь не знать. Например, почему она так внезапно появилась в квартире тем вечером, когда считала, что ты все еще на Амазонке? Она тоже казалась тогда смущенной.

— Уверена, существует какое-нибудь вполне невинное объяснение. Джейн всей душой предана нашему новому проекту. Она не может работать против меня.

— Вот мы обо всем и узнаем.

— Неужели ты не доверяешь никому? — спросила Рита.

— Не имеет значения, кому доверяю я. Это тебе нужно быть очень внимательной и осторожной. У тебя есть нечто, чего хотят другие. Не я. Я простой парень.

Рита заглянула в карие глаза — непроницаемые и отчужденные — и поежилась. Они такие разные. У него нет ни привязанностей, ни веры в людей… Это можно понять: его часто предавали. И бывшая жена, и люди, которых он считал образцом честности. Впрочем, Рите он был знаком и с другой стороны…

Мел направился к двери.

— Мел, вот еще что…

— Да?

— Я не хочу лезть в расследование, но думаю, было бы неплохо узнать, что говорят другие представители нашей отрасли. Я знаю одного репортера, который всегда в курсе всех дел.

Он закатил глаза и пробормотал что-то о том, что все мнят себя Коломбо, но сказал:

— Конечно. Позвони ему.

Вот и хорошо, потому что она это уже сделала.

Марк Трумен, младший компаньон «Текстиля Уолша», просунул голову в дверь кабинета, где Мел опрашивал сотрудников компании. Несмотря на то что сам опоздал на пятнадцать минут, Марк выглядел раздраженным. Он поддернул манжету с монограммой и демонстративно посмотрел на часы.

— У меня всего минута. Давайте выйдем. Мне нужно покурить.

Мел последовал за ним на террасу, где стояли скамейки и столики. Когда сели, Марк достал сигарету и прикурил от спички. Затем протянул портсигар Мелу.

— Я бросил, — покачал головой тот.

Трумен постучал спичечным коробком по столику, и отскочившие от золотых полосок солнечные зайчики заставили Мела на миг зажмуриться.

— И что все это означает?

— Я помогаю Рите Уолш расследовать одну грязную историю.

— Какую историю? — Марк глубоко затянулся. Черные волосы и бледная кожа придавали ему какой-то изможденный вид.

Мел объяснил ситуацию.

Уголки рта Марка дернулись. Казалось, услышанное позабавило его.

— Рита считает, что кто-то спер ее рецепты? — Он с ухмылкой покачал головой. — Не удивлюсь, если она сама все подстроила.

— Зачем ей это делать?

— Для рекламы. Зачем же еще? — Трумен дал время обдумать его слова, затем посмотрел на Мела. — Насколько хорошо вы знакомы с Ритой?

— Достаточно, чтобы захотеть помочь ей, — ответил он.

— Удачи вам, друг мой, — сказал Марк, похлопав Мела по руке. — Если бы мы были в моем кабинете, я предложил бы вам за это выпить. Не воспринимайте ее слишком всерьез. Она очень увлеченная натура, но двигается не в том направлении. Она работает по устаревшей схеме. Рита — мечтательница.

— Она кажется вполне серьезной.

— Она всегда серьезна. — Марк пожал плечами, затем снова взглянул на часы. — Послушайте, мне пора идти. — Он затушил сигарету. — Дайте знать моей секретарше, если что-то понадобится.

Этого осла, похоже, ничуть не волнует, чем занимается Рита, подумал Мел. Он не принимает ее всерьез. Вряд ли он стал бы строить против нее козни. Разве что из мести за то, что она разорвала их помолвку… Но об этом, похоже, нет причин сожалеть ни у кого. Раздражительный и высокомерный тип. Излучаемое им превосходство вызвало у Мела желание схватить Марка за отвороты пиджака и вытрясти из него хоть каплю уважения к другим, в первую очередь к Рите.

Когда Мел покидал «Текстиль Уолша», у него была масса подозрений, но ни одного намека на то, в каком направлении двигаться дальше.

У отца Риты, Уильяма Уолша, были те же синие глаза и та же решительность, что и у дочери. На словах он поддерживал ее начинания, но, заботясь о дочери, больше интересовался самим Мелом, чем отвечал на его вопросы. Он считал, что история с клочком ткани могла быть дурацкой шуткой.

К своему счастью, Уильям не знал об ограблении — Мел утаил от него эту информацию, потому что Рита не хотела, чтобы отец тревожился о ее безопасности. В течение бесед со служащими она раза три звонила Мелу, предлагая свои вопросы и комментарии. Эта женщина считала его дураком.

Его встречи с полудюжиной представителей высшего руководства и парой менеджеров среднего звена не добавили ничего существенного, хотя все они были странно неразговорчивы. Отвечали только на поставленные вопросы и ничем не заполняли многозначительные паузы, которые Мел делал во время разговора, чтобы предоставить им возможность излить душу.

Обдумывая свои подозрения, Мел отправился к Рите.

Вчерашний разговор с Джейн вызывал у него смешанные чувства. Она вела себя заносчиво, но, казалось, была всецело предана Рите. Она, как и Мел, была отнюдь не аристократического происхождения и болезненно относилась к этому, о чем Мел догадался, пару раз невольно задев ее. Она ощетинилась, когда он назвал ее секретаршей и экономкой, вместо того чтобы величать помощницей, но настаивала на том, что очень обязана Рите и ценит гибкий график работы и прекрасное жилье.

И все-таки на протяжении всего разговора ее щеки имели интенсивно розовый оттенок — странный для столь суровой особы. И она беспрестанно постукивала по столу кончиком карандаша.

Это дело, несомненно, займет больше времени, чем я предполагал, думал Мел, паркуя машину у дома Риты. Но, несмотря на раздражение, он испытывал и неподдельный интерес. Мел поздоровался с охранником и устремился к лифту, чтобы подняться к Рите. Интересно, что она ему приготовила на этот раз?

Рита не разочаровала его. Она открыла дверь и без предисловий выпалила:

— У меня есть план!

— Почему меня это не удивляет?

Она нахмурилась в ответ на этот укол, затем отступила в сторону, пропуская его в квартиру.

Мел заметил на ее ноге эластичную шину.

— Прощайте, костыли, а?

— Угу. Правда, круто? — Рита повернулась вокруг своей оси.

— Мило, — сказал он. Как и изящное маленькое синее платье — очередной сексуальный наряд, подчеркивающий каждый изгиб ее тела.

— Удалось что-нибудь нащупать в «Текстиле»?

У него были некоторые сомнения по поводу Марка. Но Мел не собирался излагать Рите его предположение относительно того, что она сама все подстроила.

— Ничего особенного.

— Я же говорила, что ты только потеряешь время, — довольно улыбнулась она. — А я поговорила с этим репортером, Риком Вальдесом. Я пообещала ему первому поведать захватывающую историю о промышленном шпионаже, если у нас что-то выгорит. Хорошая новость то, что вокруг моей продукции уже возникла некоторая шумиха и он хочет написать очерк обо мне…

— Не могли бы мы вернуться к твоему плану?

— А, да, конечно. — Рита подошла к столу, только немного прихрамывая, взяла лист бумаги и подала ему. — Я составила список жильцов, которые предположительно могут что-то знать о случившемся или по каким-то причинам — мне, впрочем, трудно представить, по каким, — хотят напугать меня.

Список был внушительной длины и содержал имена, номера квартир, род занятий и перечисление возможных связей с «Текстилем Уолша» и самой Ритой. Если удар был нанесен изнутри, то скорее всего должен был исходить от Джейн. Мел это понимал, но проверить кое-кого из соседей тоже не мешало.

— Выглядит солидно, — заметил он.

— Прекрасно. В таком случае я начну их опрашивать.

— Ты не будешь никого опрашивать. Мы ведь договорились…

— Предоставить вести расследование тебе, я знаю. Но мне тоже нужно что-то делать. Кроме того, тебя здесь почти не знают. Эти люди мои соседи. Они будут говорить со мной.

О Боже! Она была так близко, и от нее так хорошо пахло, и она вся горела нетерпением. Сколько вреда сможет причинить Рита? Много.

— В таком случае я пойду с тобой.

Если он оставит ее здесь, кто знает, каких дел она успеет наделать в одиночестве?

— Вот и прекрасно.

— И вопросы буду задавать я.

— Договорились, — согласилась Рита. — Я толкну тебя, если почувствую, что кто-то лжет.

— Ладно, — сказал Мел, открывая дверь.

— Думаю, нам нужно начать с Энтони Лэя, — проговорила Рита, устремляясь к лифту.

У двери в квартиру Лэев Мел прошептал:

— Я знаю, бесполезно просить тебя прикусить язычок. Просто постарайся держаться в рамках. Он все-таки юрист.

— Всего лишь адвокат.

— Рита, — тихо прорычал Мел.

— Хорошо, хорошо, — сказала она, нажимая кнопку звонка.

Мел медленно выдохнул. Он, несомненно, сумеет нейтрализовать Риту на то время, пока задаст Лэю пару вопросов.

По-видимому, нет, понял Мел десятью минутами позже, стоя вплотную к Рите в платяном шкафу Лэя, куда Рита, притворившись, что они уходят, затащила его, пока Лэй отвечал на телефонный звонок в дальней комнате. Она заметила на его столе папку с надписью «Рейнбоу» и захотела «расследовать» это совпадение.

Мел хотел было вытолкать ее, но Лэй, продолжая разговаривать, вышел в гостиную и оказался так близко, что Мел боялся даже пошевелиться. Он с раздражением понял, что, несмотря на такую близость — они дышали друг другу в лицо, — Рита все равно не увидит его свирепого взгляда в кромешной темноте шкафа.

— Да, — говорил тем временем Лэй. — Я сказал ему, что нам необходимо это поле. Клерк обещал… Хорошо, я еду. — Голос Лэя стихал, по мере того как он удалялся по коридору.

— Ты в своем уме? — прошептал Мел в ухо Рите.

— Я должна прочесть бумаги. Это займет всего несколько минут.

— Ради Бога, неужели ты…

Рита прикрыла ему рот рукой. Лэй вернулся в гостиную, на сей раз позванивая ключами. Затем раздался щелчок замка на портфеле. Было так приятно ощущать губами ее пальцы, что Мел просто не мог больше на нее злиться.

Рита отняла руку, стараясь не думать о том, как приятно было ощущать пальцами его губы. Дожидаясь в темном шкафу, пока уйдет Энтони, она буквально чувствовала, как Мел пышет негодованием. Но по ее спине пробегал холодок предчувствия: они наверняка что-нибудь обнаружат в этой квартире.

Ее встревожил вопрос: как они запрут дверь, когда выйдут? Но потом она решила, что Мел, так ловко управившийся с ее дверью, сможет и на этот раз сотворить какое-нибудь чудо.

Наконец, после пяти бесконечных минут ожидания, они услышали, как Энтони Лэй ушел, громко хлопнув дверью. Они продолжали стоять неподвижно, дабы убедиться, что хозяин не вернется за какой-нибудь забытой вещью.

Когда стало очевидно, что путь свободен, Мел распахнул дверцу шкафа.

— Выслушай меня, прежде чем начнешь кричать, — затараторила Рита. — Мне нужна всего минута, чтобы просмотреть бумаги, и еще одна — чтобы пролистать его записную книжку. У меня предчувствие.

— Предчувствие? Не думаю, что копы сочтут предчувствие достаточным поводом, для того чтобы обыскивать квартиру без ордера.

— Но ведь это не противозаконно, если тебя, не заметив, запрут в квартире? Мы же ничего не возьмем. Если мы не правы и Энтони ни к чему не причастен, ему будет только лучше от того, что мы сразу выясним это.

— Тебе следовало бы стать адвокатом, — пробормотал Мел, но не остановил ее, когда Рита направилась к рабочему столу Энтони. В папке оказался контракт между «Рейнбоу» и конторой Лэя на оказание юридических услуг.

— Пойдем-ка отсюда, Рита, — сказал Мел.

— Дай мне только заглянуть в его ежедневник. Еще пара минут, не больше.

— Даже не верится, что я позволил тебе впутать меня в это.

Записи в ежедневнике делались, видимо, каким-то шифром, и вообще там преобладали цифры. Едва Рита дошла до страницы с сегодняшним числом, как послышалось лязганье ключа в замке. Боже правый!

На этот раз Мел затащил Риту в шкаф и плотно прикрыл дверцу.

Входная дверь отворилась, и они услышали два голоса, один из которых принадлежал женщине. Рита сразу узнала воркующие интонации Джины Лэй. Затем раздался звук поцелуя.

— Сколько у нас времени? — пробормотал мужчина, явно не Энтони.

— У него подряд несколько встреч, а меня не хватятся до двух часов.

— Ммм… — промычал мужчина, а затем тяжело задышал. Зашуршала одежда, очевидно снимаемая.

— О Боже, — выдохнула Рита. Все было таким захватывающим!

— Прекрасно, — сердито прошипел Мел. — Мало того, что мы совершили преступление, так теперь еще и превратились в кого-то вроде вуайеристов. Только те подглядывают, а мы подслушиваем.

Хотя лица Мела не было видно, Рита чувствовала на себе его пристальный взгляд. Шкаф был так набит шерстью и кожей, что они едва не обнимали друг друга в крошечном свободном пространстве.

— Ты, похоже, наслаждаешься этим?

— Признайся, что это довольно увлекательно. Мы выполняем настоящую полицейскую работу: сидим в засаде.

— Вряд ли. Засады, как правило, весьма скучны.

— Я бы не назвала это скучным, — прошептала Рита, остро ощущая близость Мела и снова испытывая желание. — А ты?

Мел судорожно перевел дыхание.

Пара по ту сторону дверцы начала стонать и задыхаться. Они занимались этим прямо в гостиной, всего в нескольких футах от шкафа. Кожа дивана поскрипывала под их телами.

— О-о-о, — тянула Джина Лэй.

В темноте Рита чувствовала, что Мел испытывает то же, что и она, — внутренний жар, трепет, желание заняться тем же, чем и Джина со своим любовником. Мел был так близко — всего в нескольких дюймах от нее. Она с трудом сглотнула и прерывисто выдохнула.

— Нам здесь придется провести некоторое время, — сказал Мел.

— Да. Некоторое время, — эхом откликнулась Рита.

Она так хотела его, что едва держала себя в руках. Это было примитивное желание, еще более усиливаемое кромешной темнотой. Они бросились друг к другу одновременно. Сила столкновения лишила их равновесия, и они стукнулись о стенку шкафа.

— Что это? — вскрикнула Джина.

Мел и Рита застыли, затаив дыхание.

— Ничего, — успокоил ее мужчина. — Это снаружи в холле.

Джину его слова, должно быть, убедили, потому что звуки поцелуев и ритмичное поскрипывание кожи дивана возобновились.

Мел наконец выдохнул и, оторвавшись от стенки, выпрямился, увлекая за собой Риту.

— Это было что-то, — шепнула она.

— Нет, — возразил он. — Это было безумие.

— Я не виновата. Это ведь твой локоть ударился в стенку.

— Я о другом. Нам не следовало… Ладно, забудь.

Несколько минут спустя удовлетворенная пара прошествовала по коридору, весело смеясь.

— Наконец-то, — прошептал Мел, когда захлопнулась, по-видимому, дверь спальни. Он подхватил Риту на руки и, вытащив ее из шкафа, пулей вылетел из квартиры.

 

8

Когда лифт со скрежетом открылся и они очутились внутри кабины, Мел поставил Риту на ноги.

— Этого не должно было случиться, Рита. Ты поклялась, что не будешь вмешиваться.

— Я обещала молчать и выполнила обещание.

— Нельзя обманом оставаться в чужой квартире, нельзя рыться в чужих записных книжках. — Мел тряхнул головой. — Со мной что-то происходит, когда я оказываюсь поблизости от тебя. Я теряю рассудок.

Рита не знала, чувствовать ли ей себя польщенной или обижаться.

— Я просто не преминула воспользоваться уникальной возможностью что-то узнать.

— Мисс Коломбо снова на сцене. — Мел нажал кнопку ее этажа.

— Куда мы направляемся?

— Ты возвращаешься в свою квартиру. А я собираюсь заняться тем, чем нужно было уже давно.

— Но мы ведь договорились…

— После твоей выходки все договоры отменяются, — заявил Мел. — Ты занимаешься своими тряпочками. А я веду расследование.

— Не понимаю, чем ты не доволен. Мне казалось, что мы неплохая команда.

— Ну-ну. Бонни и Клайд.

Он улыбнулся, однако остался непоколебим. Его не сломить. Но должна же она извлечь какую-то выгоду из своего послушания! Подойдя к двери квартиры, Рита повернулась к следовавшему за ней Мелу.

— Хорошо. Можешь опрашивать моих соседей без меня. Но при одном условии.

— Каком условии?

— Не будь таким подозрительным. Это всего лишь небольшая услуга.

— Услуга? Если она включает шкаф, забудь об этом.

— Ничего подобного. Я просто хочу, чтобы ты помог мне окрасить образец.

— Образец? Ты имеешь в виду платочек? Ни за что!

— Поверь, это очень увлекательное занятие. Тебе понравится.

— Не знаю…

— С другой стороны, я, конечно, могу помочь тебе опрашивать соседей. Миссис Паркер ни за что не отпустит меня, пока я не сыграю с ней партию-другую в покер.

— Хорошо, хорошо. Я сделаю это, когда вернусь. Надеюсь, это ненадолго?

— На то, чтобы наложить один экран и прокатать, требуется пять минут. А их всего три. Это простенький опытный экземпляр. Подумай обо всех тех женщинах, которых ты можешь сделать счастливыми.

— Ну-ну… Спасаю мир от тусклости. — Покачивая головой, Мел направился к лифту.

Рита вошла в квартиру и, закрыв дверь, прислонилась к ней спиной, чтобы перевести дух. Ее сердце все еще болезненно колотилось в груди от желания поцеловать Мела, которое охватило ее в тесном шкафу. Да что же такое с ней творится? Эта похоть не поддается никакому контролю. Если бы не ударились о стенку, они до сих пор были бы там.

Она вздрогнула при этой мысли, а затем направилась в кухню. Ей нужно было подготовить краски. Вот только все время ее преследовал запах, витавший в шкафу, — запах шерсти, дерева, мужественности.

Рита вынуждена была признать, что рада возвращению Мела. Беседовать, работать с ним, даже когда Мел не соглашался с ней, было на редкость интересно. Ей даже нравилась его язвительность. Он отличался от всех мужчин, которых она знала. Он бросал ей некий вызов. А что, если она испытывает к нему нечто большее, чем вожделение? Нет, нельзя этого допустить. Мел, разумеется, не заинтересован в большем. К тому же он скоро вернется в свою хижину, а потом и вовсе уедет на край света.

Рита стала растягивать шелк на столе, готовить экраны и красители. Работа всегда отвлекала ее от ненужных мыслей.

Два часа спустя увлеченная своим занятием Рита услышала, как открылась дверь. Ее сердце на секунду замерло — она стала очень пугливой после ограбления. Затем глубокий успокаивающий голос Мела назвал ее по имени. И она с облегчением вздохнула.

— Я в кухне.

Мел подошел к ней и заглянул через плечо.

— Что ты готовишь на этот раз? — Он потянул носом воздух. — Чем это так приятно пахнет?

— Шафраном.

— А выглядит не очень. — Мел с подозрением посмотрел на темно-коричневую жидкость с красным оттенком. — Мы этим будем красить?

— Да.

— Ну так давай поскорее покончим с сим научным экспериментом.

— Ты говоришь так, словно это пытка.

— Давай, давай.

Рита наложила на ткань первый экран и спросила:

— Тебе удалось что-то узнать от моих соседей?

— Немного, — ответил Мел, — за исключением того, что у нас с тобой получатся великолепные дети.

— О Господи.

Он рассмеялся и покачал головой.

— Радуйся, что не пошла со мной. Я едва открутился от покера.

Рита достала из шкафчика два валика.

— Только не испорти мне одежду.

— Все равно хуже, чем твой комбинезон, не будет.

— Да будет тебе известно, Джун Эшли я в нем нравился.

— Вот как? — Рита замерла с намоченным валиком в руке.

— О да. Я имел с ней долгую приятную беседу. Она так много работает, что почти не имеет возможности встречаться… с мужчинами. — Мел многозначительно пошевелил бровями.

Джун Эшли нацелилась на Мела!.. Рита почувствовала нелепый укол ревности. С другой стороны, как можно устоять перед ним? Никак.

— Это вопрос вкуса, — небрежно произнесла Рита, начиная осторожными движениями накладывать краску.

Мел стоял вплотную за ее спиной, и внезапно возникшее напряжение показалось ей нестерпимым. Они словно опять очутились в том тесном темном шкафу.

— Б-бери второй валик и помогай, — скомандовала она, отступая в сторону. — Накладывай равномерно, не надавливай.

Он тяжело вздохнул.

— Не учи художника обращаться с краской.

Выразительно посмотрев на нее, Мел точными и быстрыми движениями окрасил всю площадь.

— Я действительно считаю, что Лэй замешан в этом деле, — сказала Рита. — Просто поговори с ним еще раз, ладно? — И, не дожидаясь возражений Мела, добавила: — Обещаю: я и близко не подойду.

— И не будешь мучить меня бесконечными телефонными звонками, как делала, когда я беседовал с сотрудниками «Текстиля Уолша»?

— Согласна, я была немного суетлива, но мне хотелось помочь расследованию.

— Кстати, я поговорил с ночным дежурным и рабочими, чинившими лифт. Ничего. А владелица парикмахерской прожужжала мне все уши, рассказывая о том, как опасен этот дом. А еще она считает тебя милой и талантливой. И у тебя очень здоровые волосы.

Рита поморщилась.

— Она так сказала?

— О да. И еще добавила, что у тебя крепкие ногти. — Мел сложил пальцы, изображая собачку, и тявкнул.

— Они с Джейн подруги, так что наверняка перемывают мне косточки… Посмотри, вон тот край неравномерно закрашен.

— Простите, мэм, увлекся разговором, — шутливо произнес Мел и лихо прокатил валик по краю, отчего все лицо у него оказалось забрызганным краской. Охнув, он сел на табурет и провел по лицу ладонью, превратив мелкую рябь в боевую раскраску.

Рита не знала, смеяться ей или плакать.

— О, ради Бога, не трогай! Дай-ка я.

Взяв салфетку, она подошла вплотную к нему и попыталась оттереть капли. А затем ее пальцы, которые почему-то внезапно задрожали, словно сами собой пробежались по щеке Мела. Его кожа оказалось теплой и упругой. Это было непередаваемое ощущение. И никакого значения не имели эти коричнево-красные полосы и точки. Мел был великолепен, и Рита продолжала гладить его брови, подбородок, маленький белый шрам под нижней губой, легкую однодневную щетину, жилку, пульсирующую на виске. Словно языки пламени пробегали между ними, возбуждая и кружа голову.

— Как хорошо, — пробормотал он, закрывая глаза. Его дыхание стало прерывистым, грудь вздымалась и опадала.

Рита дышала ему в такт. Капли краски попали и на губы Мела, и она провела по ним кончиком указательного пальца. В этот момент Мел открыл глаза, потемневшие, затуманившиеся, и лизнул ее палец. Она судорожно втянула в себя воздух, чувствуя, как слабеет от этого влажного прикосновения.

Рита ошеломленно посмотрела на Мела. Тот снова коснулся языком ее пальца, выжидая, отнимет она его или нет. Рита, неожиданно для себя, просунула палец ему в рот, провела по языку, зубам, закрыв глаза и сгорая от желания.

— О! — воскликнула она, прижимаясь к нему.

Обняв ее, Мел выпустил палец, чтобы встретить ее губы. Их языки сплелись, и это показалось ей таким восхитительно знакомым и естественным!

Шелковое платье было таким мягким и тонким, что Мелу казалось, будто под его пальцами трепещет кожа. Гадость с его лица измазала ее всю, но Рите, похоже, было все равно. Ну а ему — тем более. Его ничто не волновало, кроме ее губ, слившихся с его губами, ее дрожащего тела, прижимающегося к нему. Он понимал, что теряет самообладание, как какой-нибудь влюбленный подросток, но Рита оказывала на него странное воздействие. И он не мог больше ему противостоять.

Мел коснулся подушечками больших пальцев восхитительных пиков ее груди. Это прикосновение, казалось, наэлектризовало ее. Рита оторвалась от его губ и изогнулась в его руках, словно ей было мало одних прикосновений.

Ее лицо было прекрасно, даже несмотря на красновато-бурые пятна на щеке. В ее глазах сверкало то же пламя, что сжигало его.

— Кровать, — сказал Мел. — Нам нужна кровать.

Рита кивнула.

— И давай избавимся от этой мерзости. — Он схватил висевшее на стуле полотенце и попытался стереть с лица Риты пятна. Затем застыл на месте. — Ох!

— Что? — ошеломленно глядя на него, спросила Рита.

— Не стирается. — Он склонился над раковиной и долго мыл свое лицо, затем повернулся к ней.

— И не смывается, — подтвердила Рита.

— У тебя тоже.

— О! — застонала она. — Похоже, я добилась желаемого, только не там, где надо.

— Это плохо?

— Не очень, — солгала Рита, с ужасом думая о том, что сотворила с Мелом, ставшим теперь похожим на индейца. — Не волнуйся. В ванной есть молочко для удаления косметики.

— Может, позже. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее.

— Мы же не хотим, чтобы краска въелась в кожу. Это займет всего минуту. Пойдем. — Рита повела его наверх, в спальню, успокаивая по пути, хотя он, ни о чем больше не заботясь, не оставлял попыток поцеловать ее.

Дверь в ванную оказалась закрытой. Странно. Рита не помнит, чтобы закрывала ее. Она распахнула дверь… и закричат.

На зеркале, занимавшем всю стену, красной помадой были написаны огромные буквы. В следующий момент в нос ей ударил отвратительный запах речной тины и сырой, уже подтухающей рыбы. Рита побледнела и закачалась. Мел подхватил ее на руки.

— Что за черт?

— Закрой! Закрой дверь!

Мел с силой хлопнул дверью, но запах уже распространился по квартире.

— Ничего страшного, Рита. Это всего лишь рыба.

— Унеси меня отсюда. — Этот запах словно парализовал ее легкие, в глазах потемнело. Такое уже бывало прежде. Реакция ее организма на запах сырой речной рыбы была необъяснимой и неотвратимой. Подобный приступ случился чуть больше года назад, когда Марк повел ее на рыбный рынок, выбирать омаров. Дрожа всем телом, Рита спрятала лицо на груди Мела и зажмурилась. — Унеси меня отсюда. Пожалуйста!

Когда Мел бегом спускался по лестнице, Рита хватала ртом воздух и, не переставая, шептала:

— Боже мой… Боже мой… Боже мой…

Мел приостановился, спустившись с лестницы.

— Скорее отсюда, — попросила Рита, указывая на дверь.

Она смогла восстановить дыхание, только когда они выскочили в холл и плотно закрыли дверь, ведущую в квартиру.

— Расслабься, — посоветовал Мел, по-прежнему держа ее на руках. — Ты в безопасности. Вот уж не думал, что тебя могут свести с ума несколько килограммов рыбы.

— У меня с детства тяжелейшая аллергия на запах рыбы. — Рита содрогнулась.

— Ну разве эта парочка не чудо? — От лифта по направлению к ним шла миссис Паркер. — И прямо среди бела дня!

— Миссис Паркер, — дрожащим голосом произнесла Рита, соскальзывая с рук Мела на ковер. — Это не то, что вы думаете. — Она попыталась улыбнуться.

— Только то, что я старуха, вовсе не означает, что я слепа. — И миссис Паркер театрально подмигнула им.

— Да нет… Мы не… Я хочу сказать, там рыба… гмм… неважно.

— Да пожалуйста. Сколько угодно. Я не имею ничего против того, чтобы молодая здоровая пара немного поразвлеклась в середине дня. — Она с любопытством обозрела их сквозь толстые стекла очков. — Коричневая краска? Так вот как предпочитает делать это молодежь в наши дни…

Пожилая дама покачала головой, затем, подойдя к двери Джун Эшли, постучалась и вошла внутрь. Хорошо еще, что Джун не вышла в холл, хотя Рита не сомневалась, что ее посвятят во все подробности.

— Слава Богу, что она пропустила мимо ушей мои слова о рыбе, — сказала Рита, поворачиваясь к Мелу. — Она и так взбудоражит весь дом своими рассказами. Боже, какой ужас! Я не смогу вернуться туда даже под страхом смерти, пока там будет стоять этот запах! — Ее передернуло.

— Что было написано на зеркале?

Кроваво-красные буквы словно наяву встали у нее перед глазами.

— «Текстиль Уолша» — отравитель водоемов. Остановись или мы остановим тебя!». — Слова показались ей очень знакомыми. Ну конечно! — Это было написано на плакатах тех защитников природы. «Текстиль Уолша» — отравитель водоемов»… Помнишь, я рассказывала тебе об этом скандале. Год назад нас обвинили в том, что…

— Вы спускаете отравленные стоки в пруд. Помню. — Мел нахмурился. — И ты, кажется, упоминала, что за этим инцидентом стоит «Рейнбоу»?

— Да. Мы в этом уверены, хотя и не можем ничего доказать.

— Зачем им начинать все сначала?

— Может, хотят меня запугать? Напомнить о тех временах?

— А может, кто-то желает, чтобы ты думала, будто это «Рейнбоу». Или какой-нибудь безумный «зеленый».

— Но ведь это должно быть как-то связано с похищением рецептов, верно? — Рита заглянула в непроницаемые глаза Мела.

— Если так, значит, они подняли ставки… Рыбу, похоже, принесли, пока мы были у Лэя. Кто бы это ни был, он — или она — знает все о твоих передвижениях и может входить и выходить из квартиры, когда ему заблагорассудится. А кстати, где сейчас Джейн?

— На занятиях. По вторникам и четвергам до пяти.

— Удобно.

— Джейн не могла этого сделать. Мне бы хотелось, чтобы ты оставил ее в покое.

— Единственное, в чем я уверен, — это в том, что кто-то намеревается тебя напугать. Ты говорила, что Марк знает о твоей нелюбви к рыбе?

— Да, но…

Мел открыл дверь, и Рита зажала нос пальцами.

— Прости, но мне нужно осмотреть место преступления и вызвать детективов, чтобы те сняли отпечатки пальцев, а также уборщиков.

— Но я не могу входить туда.

Мел смерил ее задумчивым взглядом.

— В том-то и дело. Может, они и хотели на время устранить тебя. Что ж, они получат то, чего добиваются. Ты уедешь. Но сначала мы расставим ловушку.

— Я уеду? Но куда?

— Я могу отвезти тебя в отель.

— У меня работа, которую я не хочу прерывать.

— А у родителей? — неуверенно спросил Мел, и Рита энергично замотала головой. — Хорошо. — Он немного помолчал. — Ты можешь пожить в моей хижине. Там ты в полной безопасности будешь продолжать готовить свои зелья.

— В твоей хижине? — Она сглотнула.

— Похоже, ты все-таки увидишь ее, — усмехнулся он.

— Но, Мел…

— Я главный, не забыла? И ты отправишься в мой охотничий домик. Никаких «если», «и» и «но».

Час спустя они уже ехали на «лендровере» Мела к Чеснат Крику. По его распоряжению Рита исписала несколько карточек какими-то случайными формулами и разбросала их по столу в кухне. Все это она делала, надев респиратор, который Мел нашел в кладовке в коридоре. Затем, отлучившись ненадолго, он взял напрокат маленькую кинокамеру и установил ее на шкафу, чтобы запечатлеть того, кто явится за «наживкой».

Рита набила большую коробку и холщовую хозяйственную сумку тем, что могло понадобиться ей для работы, сунула туда же любимый миксер и пароварку.

Она не смогла заставить себя подняться наверх, поэтому Мел упаковал ее личные вещи в чемодан. Он пробыл в ее спальне не больше пяти минут, когда Рита, снявшая респиратор, снова почувствовала себя плохо и вылетела из квартиры, громко хлопнув дверью. Через минуту Мел был уже рядом с ней, и они сразу же уехали.

Уже по дороге, когда страх немного отступил, Рита попыталась представить себе, что они будут делать вдвоем в маленьком домике посреди безлюдного леса. Конечно, здесь, в городе, где ее на каждом шагу подстерегали опасности, его присутствие внушало спокойствие и уверенность, но что будет там? Может быть, они займутся любовью? До того как они открыли дверь в ванную, это было самое пылкое ее желание.

Какая-то часть ее радовалась тому, что им помешали: сначала неудача с краской, потом этот кошмар в ванной. Но другая, большая, жаждала продолжить с того места, где они остановились. Сексуальное напряжение между ними достигло предела. Им просто необходимо было что-то предпринять, разве не так? Оставшись наедине, они будут испытывать непрестанное и все возрастающее искушение. Поддадутся ли они этому искушению? Следует ли им это делать?

Все, хватит! — твердо сказала себе Рита. Сосредоточься на деле!

— Джейн сочтет странным, что я решила пожить в доме родителей. — Мел заставил ее написать записку, что она отправляется на пару дней к ним.

Он молча пожал плечами.

— И потом, эта рыба… Ты ведь договорился с уборщиками только на завтра?

— Ей незачем подниматься в твою ванную. Кроме того, что-то подсказывает мне, что она не упадет в обморок при виде протухшей рыбы. Джейн показалась мне весьма хладнокровной особой. Зато, если она будет действовать необдуманно, мы узнаем то, что нам нужно.

Рита поежилась.

— Иногда твои методы…

Мел нетерпеливым жестом руки дал ей понять, что не намерен вдаваться в подробности своих методов. Рита начнет спорить с ним, а он не в настроении этим заниматься. У него и так полно забот. Например, нужно запретить мыслям без конца возвращаться к тому, что произошло между ними в кухне. Мел почесал подбородок — его до сих пор жгло от весьма смахивающего на растворитель косметического молочка, которым они смыли большую часть краски.

По каким-то необъяснимым причинам он оказался с этой женщиной в чужом шкафу, затем с глупым рвением взялся помогать ей красить ткань, а теперь везет ее в свой охотничий домик. Возможно, по этим же причинам он не перестает тайком поглядывать на ноги Риты и на ее соблазнительно вздымающуюся и опускающуюся при дыхании грудь под тонкой тканью платья. Боже, какая же мягкая у нее кожа!

Нет, надо взять себя в руки. И Мел заставил себя думать о деле. Зачем Джейн пугать Риту? Может, она собирается перебежать к конкурентам? А с другой стороны, это вполне может быть Марк. У него завалялся ключ от квартиры бывшей невесты, он не в восторге от ее продукции, возможно, имеет на нее зуб после разрыва помолвки и знает, что Рита не переносит запаха сырой рыбы.

 

9

Они свернули с шоссе и стали подниматься по лесному проселку. Мел опустил стекло, и салон машины сразу же наполнился запахом нагретой хвои и тонким ароматом каких-то диких цветов. Хотя Рита продолжала сидеть неподвижно, погруженная в свои мысли, Мел заметил, что ее ноздри раздуваются, с удовольствием ловя лесной воздух, а грудь вздымается выше и спокойнее.

Несмотря на то, что она наверняка оценит здешние преимущества, ей вряд ли понравится такой образ жизни. И она будет беспрерывно ныть, нарушая покой, который он так ценит. Но Мел не мог оставить ее без защиты. Преследователю — кем бы тот ни был — будет непросто отыскать ее здесь. А он сможет спокойно оставлять ее на то время, пока будет вести расследование.

Мел усмехнулся. Ему и в голову не могло прийти, что когда-нибудь придется выполнять обязанности детектива. Но эта женщина, похоже, способна подвигнуть его на многое… к тому же он и сам уже начал входить во вкус.

Рита наконец очнулась от задумчивости и посмотрела в окно, на игру солнечных бликов и теней, причудливо изрисовавших дорогу впереди. Она глубоко и с наслаждением втянула в себя воздух.

Мел, на мгновение отвлекшись от трудной дороги, взглянул на нее и заметил, что глаза Риты сияют. Он улыбнулся.

— Скоро будем на месте. Придется, правда, немного пройти пешком…

— Мел, как здесь хорошо! И я с удовольствием пройдусь пешком: от долгой дороги у меня все затекло. — Она повела плечами.

Посмотрим, что она скажет, увидев эту тропинку… а потом все остальное. Впереди показалась большая прогалина, на которой Мел всегда оставлял машину. Он заглушил мотор, и их окружила блаженная тишина, нарушаемая только пением птиц.

Минуту они сидели не двигаясь, просто наслаждаясь покоем. Затем вышли из машины, и Рита тут же поскользнулась на хвое, толстым ковром устилающей землю. Ну вот, начинается, вздохнул Мел, доставая из багажника ее вещи.

— Итак, в путь, покорители вершин! — воскликнул он, указывая на узкую тропинку, уходящую круто вверх по корням сосен.

— Вот здорово! — восхитилась Рита. — Это будет настоящее приключение!

— Конечно, — подтвердил Мел.

Она старается, вынужден был признать он, и это согрело ему душу. Возможно, Рита и носила дорогую одежду, о которой всегда мечтала Шейла, но ее отношение к окружающему было совсем другим. Почему-то казалось, что мелкие неудобства ей безразличны.

С другой стороны, ему нужно сохранять хладнокровие. Он всегда упускал главное, увлекаясь женщиной. А он увлечен Ритой — это несомненно. И теперь собирался привести это искушение прямо в свое логово, где все его защитные барьеры падают. Оставалось только надеяться, что Рита окажется такой шумной и капризной, что он быстро потеряет к ней интерес.

Мел без труда взбирался на холм, таща на плече вещи Риты, а ее саму — за руку. Солнце припекало макушку и плечи. Как хорошо! Ему уже стало значительно легче. Здесь все вновь обретало смысл, прояснялось. Рита держалась молодцом, отмечая каждый корень, на котором спотыкалась, беззаботным смехом.

Наконец они вышли на большую поляну, в глубине которой стояла бревенчатая хижина с просторной террасой над самым обрывом.

— Вот мы и на месте, — сказал Мел, указывая на свое убежище.

— Это твой дом? — спросила Рита, глядя на хижину широко распахнутыми глазами. — Он такой…

Мел ждал.

—…компактный, — закончила она, широко улыбаясь.

Мел рассмеялся.

— Там достаточно места.

Она на миг прикусила губу.

— Это ведь только на одну ночь, верно?

— Верно. — Может быть.

Они пересекли поляну, и Мел, поставив сумку и чемодан Риты на траву, достал ключи. Пока он открывал дверь, Рита осмотрелась вокруг.

— Какой чудесный вид отсюда открывается, — сказала она, глядя вниз, на долину, где краснел крышами Чеснат Крик, поселок лесорубов.

Мел открыл замок и вошел внутрь, испытав привычную радость узнавания. Все было по-прежнему. Небольшая, но уютная комната, служившая ему и спальней, и столовой, и гостиной. Крошечная кладовка, которую он превратил в душевую. Кухонный уголок.

Через минуту в дверях появилась Рита. Войдя внутрь, она с интересом огляделась.

— Да у тебя здесь мягкая мебель! — Она смотрела на голубые диваны, стоящие углом вдоль двух стен.

На одном из них Мел спал по ночам. Он отвел его Рите и молился о том, чтобы ему удалось держаться от нее подальше.

— Конечно.

— И здесь плита… настоящая!.. И даже тостер! И камин! Все есть, только миниатюрное!

Мела охватила необъяснимая гордость. С какой стати его волнует то, что она подумает? И все-таки ее короткие восторженные возгласы заставляли его все шире расправлять плечи.

— Я же говорил тебе, что живу здесь.

— Да, но ты говорил, что это как в турпоходе. А здесь так чисто и уютно!

— У меня есть определенные стандарты, — заметил Мел. — Я вовсе не старый неряха отшельник. — Я молодой неряха отшельник, мысленно добавил он. И никогда прежде не допускал сюда женщину.

Мел и сейчас не был уверен, что поступил правильно.

Пройдя два шага вперед, Рита упала на диван и раскинула руки в таком заманчивом жесте, что Мелу захотелось прыгнуть на нее.

— Здесь великолепно. Думаю, мне понравится.

Посмотрим, что ты запоешь позже, подумал Мел. Но ему не хотелось портить момент.

Она обернулась к окну.

— Какие маленькие окошки. И у тебя даже есть шторы.

Боже!

— А на этом столе я смогу растянуть основу. Правда, он немного узковат и раковина совсем крошечная, но я устроюсь.

— Рад, что ты одобряешь, — усмехнулся Мел.

— И ты на этом диване спишь, — утвердительно сказала она, посмотрев на Мела так, что его обдало жаром.

— Сегодня ночью — ты.

— А ты?..

— На этом. Он раскладывается.

Мел поставил ее чемодан у дивана. Вернее, у двух диванов, потому что разделяющее их пространство было весьма незначительным.

— Здесь чудесно, — подвела она итог. — Несколько тесновато, зато все есть. А что это? — Рита взяла в руки акварельный эскиз с диванной полки, выполненный уверенной рукой.

Мел сел рядом и забрал у нее акварель.

— Это Таити. Удивительное место. Зеленый океан, белый песок и буйство тропических красок. Рай для художника. Наверное, это смешно, но с детства я мечтаю последовать примеру Гогена.

— Ты туда хочешь направиться?

— О да. Мысли об этом поддерживали меня в трудные времена. Я не уставал повторять себе: «Спенсер, ты выйдешь из этой переделки и улетишь туда, где стряхнешь с себя всю мерзость, облепившую тебя в городах».

Забавно, но эти слова не вызвали той реакции, которую вызывали еще несколько дней назад, когда его охватывало огромное облегчение при мысли о том, что, оставив позади старую жизнь, он уедет туда, где будет свободен, одинок и волен творить, что ему угодно. Мел вдруг обнаружил, что думает, как это было бы здорово — оказаться там с Ритой, увидеть ее реакцию на все то, что он так любит. Странно.

Она серьезно посмотрела на него.

— Как хорошо, когда знаешь, чего хочешь.

Знает ли он? Проклятье! Ее слова пробили брешь в стене его решимости. Наверное, Рита и эта история, в которую он благодаря ей впутался, сбили его с толку. Говоря по правде, Рита просто смешала все его карты.

— Те же чувства я испытываю и по отношению к моей работе, — сказала она.

Ее тон заставил Мела поднять взгляд на решительное лицо, на сверкающие синие глаза. Каким бы мелким это ни казалось ему, но шарфики и платочки действительно составляли мир Риты — были ее страстью, ее разновидностью свободы.

— Я разрешу эту загадку, Рита. Не волнуйся, — пообещал Мел.

— Я не волнуюсь, — сказала она. — Тем более когда ты рядом. — И Рита доверчиво посмотрела на него.

О, он должен сделать все возможное и невозможное, чтобы оправдать это доверие.

Не отрывая взгляда от лица Мела, Рита провела пальцами по его щеке.

— Ты стал уже почти нормального цвета.

— Ты тоже, — ответил он, изучив ее лицо.

Рита потрясающе смотрелась на его диване. И еще лучше смотрелась бы на нем обнаженной. Они могли бы завершить то, что начали в ее кухне. Мел наклонился к ней…

— А где ванная?

Проклятье! Опять! Мел указал на узкую дверку.

— Я думала, это шкаф. — Рита встала и, открыв дверь, оглядела душевую кабинку, крошечную раковину, биотуалет. — Гмм… славно…

— Только очень компактно? — закончил он за нее. Когда она кивнула, Мел продолжил: — Зато все есть. Если соберешься принять душ, экономь воду. Сначала намылься, а потом быстро ополоснись. Резервуар маленький, к тому же не прогревается достаточно.

— О.

— Давай я покажу, как работает туалет. — Он объяснил ей, куда что заливать, как смывать, и по ее лицу понял, что она спрашивает себя, сможет ли перетерпеть до завтра. — Ты быстро приспособишься, — успокоил ее Мел. — Только не качай слишком сильно, иначе перельется через край.

— Х-хорошо.

— Ну что ж, думаю, мне пора вернуться в город. Ты справишься здесь одна?

— Конечно, — ответила Рита. — Я закончу набивку.

— Почему бы тебе не отдохнуть, не почитать книгу на террасе? Насладись тишиной и покоем. Дела могут подождать.

Она ответила ему уже знакомым твердым взглядом.

— Тогда никаких опасных опытов, ладно? Постарайся, чтобы ничего не подгорало.

— Хорошо.

— Я вернусь до заката и привезу что-нибудь для гриля. И приготовлю мой фирменный коктейль.

— Звучит соблазнительно. — Рита лучезарно улыбнулась, и Мел поклялся себе, что это будет особенный ужин.

Перед тем как начать спускаться по крутой тропинке, Мел обернулся на дом. Рита стояла на террасе и махала ему рукой. Он помахал в ответ, чувствуя себя идиотом. В груди разлилось странное тепло, и он ощутил необъяснимое желание поскорее вернуться к ней.

Когда Мел исчез из поля зрения, Рита еще несколько минут стояла, наслаждаясь ощущением восхитительного тепла, которое рождал в ней этот человек, а затем, прихрамывая, вернулась в дом, чтобы заняться своими делами. Вскоре она уже находила работу в кухоньке Мела забавной: было необычайно тесно, все было очень маленьким, зато находилось под рукой.

К тому же, погрузившись в работу, она смогла забыть об ужасе, который испытала при виде надписи на зеркале в своей ванной, и о жутком рыбном запахе. И не надо было думать о том, кто же все-таки пытался украсть ее секреты. В этом она положилась на Мела.

Через некоторое время пробный экземпляр платка, вполне удовлетворивший Риту, уже сушился на столе, а она сидела в шезлонге на террасе с романом о Перри Мейсоне в руках. Мел был недалек от истины, когда шутил, что в его домике даже ее косметика не поместится. Все свободное пространство было заполнено картинами, повернутыми лицом к стене, красками и кистями, палитрами и мольбертами, а также книгами — от солидных томов по искусству до детективов.

Солнце, уже начинавшее клониться к закату, приятно пригревало. Рите никогда не хватало времени для такого отдыха. Она обнаружила, что ее тревоги постепенно стихают, а напряжение, в котором она постоянно держала себя, отступает. Она наблюдала за большой птицей, усевшейся на ветку сосны. Должно быть, ястреб. Он гордо огляделся по сторонам, а затем взлетел, чтобы через несколько мгновений камнем упасть куда-то вниз, на видимую одному ему добычу.

Жизнь в тесном домике посреди леса неудобна и делает простейшие задачи вроде приготовления пищи, уборки и даже мытья неоправданно сложными, но в ней можно найти свои преимущества. Здесь так спокойно.

Где-то вдали послышался гул мотора, и Рита, почувствовав, как ёкнуло сердце, поняла, что это, должно быть, Мел. Она ждала его с нетерпением. Глупо, но она ощущала себя женщиной, которая ждет возвращения своего мужчины домой. Это была примитивная фантазия, и Рита смеялась над собой, но фантазия не оставляла ее ни на мгновение.

Она вскочила, отложив книгу, и бегом устремилась через поляну, чтобы встретить Мела у тропинки. Очевидно немного ошибшись в направлении, она обнаружила ручей, мирно текущий по поляне, но падающий водопадом с небольшого обрыва в красивую заводь. Вот и еще одно преимущество жизни на природе! Все время находишь что-то новое и необычное.

Тропинка была хорошо видна отсюда, и Рита заметила Мела, начавшего подъем. Подняв голову, он увидел ее, и Рита помахала ему рукой. Мел энергично замахал в ответ и, видимо, что-то прокричал, но за шумом водопадика Рита ничего не расслышала… А в следующий миг уже неудержимо скользила на кожаных подошвах босоножек вниз, к заводи, и, не успев даже испугаться, очутилась с головой в ледяной воде.

Когда она вынырнула, задыхаясь и отфыркиваясь, Мел, который сделал недюжинный рывок в сторону от тропинки, уже был рядом и протягивал ей руку.

— Давай, я тебя вытащу.

Рита почувствовала, как что-то треснуло под мышкой, когда она подала Мелу руку, и в следующий момент он уже выдернул ее из воды. Рита упала на траву, дрожа от холода, с волос текла вода, одна из дорогих босоножек досталась рыбам.

— Я заметил, как ты начала скольжение, и пытался предупредить тебя, но не сумел. — Он, похоже, едва сдерживал смех.

— Это не смешно, — сказала Рита, отводя со лба прилипшую прядь волос.

— Видела бы ты свое лицо.

Рита представила себе эту картину.

— Ну, может, самую малость, — признала она. — Я просто хотела встретить тебя и не туда вышла.

— Знаю. Очень мило с твоей стороны, — с мягкой улыбкой произнес он. — Пойдем-ка греться.

Мел вернулся на тропинку, взял брошенные пакеты с провизией и помог подоспевшей Рите выбраться на поляну.

— Как ты? — спросил он, когда она в изнеможении опустилась в шезлонг на террасе, который совсем недавно оставила.

— Неплохо, если не считать испорченного платья и ста пятидесяти долларов, доставшихся на обед форели.

— Да, спортивные туфли на резиновых подошвах были бы здесь более кстати. Я сейчас.

Под легким ветерком и уже не греющими лучами заходящего солнца Риту охватил озноб.

Через пару минут появился Мел с какой-то одеждой и двумя полотенцами. Бросив одежду на перила, одно из полотенец он накинул ей на плечи, а другим обмотал голову и начал ее массировать. Рита хотела запротестовать, но он действовал так уверенно, что она сразу поняла: сопротивление бесполезно. К тому же ей было очень приятно.

Закончив, Мел сел на соседний шезлонг.

— Теперь, когда приняла водяное крещение, ты считаешься настоящим бойскаутом.

— Очень рада, — ответила Рита, окончательно успокоившись и согревшись. — Ты был прав: это как туристический поход, только мокрее. — Она плотнее закуталась в полотенце. — Итак, что тебе удалось узнать?

— До моего прихода в квартиру заглядывала Джейн, но Чарли сказал, что она вела себя нормально.

— Значит, Джейн ничего не знала об этой гадости. Разве это не говорит о том, что она ни в чем не замешана?

— Необязательно. Утром мы проявим пленку и посмотрим, не схватила ли она — или кто-то другой — наживку.

— Ты говорил с Лэем?

— Я позвонил ему в дверь, но никто не открыл. И, предваряя твой вопрос, скажу: нет, я не вламывался к нему в квартиру. Однако у меня есть и хорошие новости. На зеркале нашли отпечатки. Высоко, у самых букв. И они принадлежат Джиму Пейну, парню, которого опознали по моему портрету.

Рита на мгновение испытала неимоверное облегчение, но затем сомнения снова охватили ее.

— Я уже ничего не понимаю! Что же это было — обыкновенная кража, запугивание или промышленный шпионаж?

— Думаю, совсем скоро мы это выясним. А пока давай пообедаем и отдохнем.

Рита нетерпеливо вздохнула, но делать больше ничего не оставалось.

— Хорошо. Только сначала я приму душ и переоденусь.

Она встала, собираясь направиться в дом, но Мел протянул ей одежду, которую принес, — серый спортивный костюм.

— Возьми это, — сказал он. — Костюм тебе будет великоват, зато согреешься.

— Я надену что-нибудь из того, что ты положил в мой чемодан.

Мел бросил на нее странный взгляд, затем вложил ей в руки костюм.

— На случай, если тебе не понравится то, что я упаковал. И будь экономней с водой.

Рита быстро помылась, то и дело тычась локтями и коленями в стенки тесной кабинки, но тепловатая вода все равно кончилась прежде, чем она успела ополоснуть волосы. Затем она попыталась насухо вытереться полотенцем, которое было не больше почтовой марки. Ее недовольство росло. То, что она была мокрой, замерзшей, а непромытые волосы свисали сосульками, привело ее в ворчливое настроение.

Рита как могла прикрыла не предназначенные для всеобщего обозрения места полотенцем и прошмыгнула в комнату. Мел стоял у плиты, спиной к ней, и Рита почувствовала запах чеснока. Обед на подходе. Это немного порадовало ее. Как только она влезет в свою одежду и немного накрасится, сразу почувствует себя еще лучше.

Она с нетерпением открыла чемодан и замерла. Он был почти пуст.

Едва прикрывая дно, там лежали только кремовое вечернее платье, которое было на ней, когда она познакомилась с Мелом, черная кружевная ночная рубашка с все еще прикрепленным ярлычком, коротенький халатик, который ему, наверное, пришлось поискать, поскольку Рита знала, что он лежал на самом дне одного из ящиков, и три пары крошечных трусиков. В углу притулились зубная щетка и спортивные туфли. И все. Ни шортов, ни рубашек, ни туалетных принадлежностей.

— Что за… — начала она, чувствуя, как в ней борются готовность расплакаться и желание рассмеяться.

— В чем дело? — спросил Мел, повернув голову.

Одной рукой она прижала к себе шелковое платье, а другой повыше подтянула полотенце на груди.

— Это все, что ты собрал? О чем ты думал? Можешь не говорить. Я знаю, о чем ты думал!

Мел усмехнулся.

— Ты так грохнула дверью, убегая от рыбного запаха, что я, спускаясь по лестнице, уже не надеялся застать тебя в живых. А чем ты не довольна? Здесь есть белье и платье.

— Это вечернее платье, — сказала Рита. Оно было из чистого шелка и почти ничего не весило.

— А сейчас уже почти вечер. — Он пожал плечами с притворно-невинным видом. — Я захватил твою зубную щетку.

— Хоть что-то. — Ситуация была такой нелепой, что Рита могла только растерянно улыбаться.

— Я никогда не забываю о главном.

Ее полотенце немного соскользнуло вниз. И Рита придержала его локтем, чувствуя на себе обжигающий нетерпеливый взгляд Мела, который явно хотел, чтобы оно совсем упало.

— О, вот как? Моя косметика лежала рядом с зубной пастой.

— Тебе не нужны эти притирки.

— Нужны. Взгляни на меня.

— Я смотрю на тебя. — И то, чего не вижу, восстанавливаю по памяти.

— Но я…

Невыносимо было стоять под его раздевающим взглядом. Рита остро ощущала то, что они одни в этом доме, во всем лесу и ее прикрывает лишь полотенце. Крошечное полотенце, которое того и гляди соскользнет совсем.

— Думаю, мне это все-таки пригодится, — сказала она, выйдя из оцепенения и схватив спортивный костюм Мела.

Он нехотя вернулся к плите, убавил огонь и деликатно вышел на террасу.

Вскоре Рита присоединилась к нему, в полной уверенности, что уничтожила даже остатки сексуальной привлекательности. В спортивном костюме Мела, со слипшимися волосами, без следа косметики она должна была напоминать опустившуюся домохозяйку. Домохозяйку, которую к тому же бьет муж, поскольку без тонального крема синяк под глазом выделялся особенно отчетливо на бледном лице.

Выйдя из двери, Рита изумленно замерла. Мел превратил террасу в уютную столовую на свежем воздухе. На небольшом столе стояли две тарелки, хлеб в корзинке и большая миска салата «цезарь». Не забыл он и о цветах, поставив в простую бутылку одну розу. А рядом с этим великолепием в джинсах и белой майке стоял самый красивый мужчина из всех, кого она встречала в жизни, и протягивал ей пластиковый стаканчик.

— Коктейль «Спенсер», мадам, — слегка склонив голову, сказал Мел.

— Спасибо. Просто потрясающе!

— Позвольте предложить вам вечернее развлечение?

Взяв Риту за локоть, Мел повел ее в дальний конец террасы, откуда открывалось зрелище, при виде которого у нее перехватило дыхание. Внизу, как на ладони, лежала погрузившаяся в сумерки долина, а за горизонт медленно опускалось огромное солнце, расцвечивая небо в нежнейшие розовые и лиловые тона. На их фоне лениво парил орел. Черные силуэты сосен тянулись вверх, подчеркивая резкие очертания холмов.

Рита обернулась к Мелу. Золотистое сияние делало более глубоким и ровным его загар. Напряжение, сковывавшее лицо в городе, куда-то ушло. Потеплевшие глаза казались карими бездонными омутами. Он выглядел… счастливым.

— Ты любишь это место? — спросила Рита.

— Очень. — Он улыбнулся и чокнулся с ней. Вместо обычного звона раздалось тихое шуршание. — За самое очаровательное создание, которое когда-либо видели стены этого дома.

— Да брось ты. Здесь наверняка побывало немало женщин.

— Вообще-то нет, — сказал Мел, поймав ее взгляд и уже не отпуская его. — Ты первая.

— Шутишь?

— Это место — для меня… а теперь и для тебя.

Он продолжал пристально смотреть на нее. И Рита почувствовала, как участилось биение ее сердца, удары которого отдавались в ушах. Она глотнула из стаканчика. Жидкость со вкусом лимона обожгла горло.

— Что ты сюда налил? — спросила Рита, откашлявшись.

Мел рассмеялся.

— Наверное, я немного переусердствовал с джином. — Он отпил из своего стакана. — Ммм…

— Но получилось хорошо, — сказала она и в подтверждение своих слов сделала еще глоток, после которого пришлось сморгнуть выступившие на глазах слезы.

Мел снова чокнулся с ней.

— Твое здоровье.

— Твое здоровье, — поколебавшись, повторила Рита.

Оба отпили по хорошему глотку.

— Ты знаешь этот тост? Полностью он звучит так: за здоровье, любовь, деньги — и время для того, чтобы всем этим пользоваться.

— Это то, чего тебе хотелось бы?

— Дай подумать… У меня есть здоровье и будет достаточно денег… после того, как расплачусь с долгами. И разумеется, у меня полно времени.

— А как насчет любви? — не удержавшись, спросила Рита.

— Не знаю. — В его глазах мелькнула печаль. — Наверное, это уже перебор. Нельзя просить столь многого.

— Я так не считаю, — покачала головой Рита. — То, что нам пришлось обжечься, вовсе не означает, что мы уже никогда не встретим свою любовь.

— Ты так думаешь? — задумчиво спросил Мел. — Что-то подсказывает мне, что ты должна быть неукротимой и в любви, Рита.

— Возможно. Если пойму, что действительно полюбила, — мягко произнесла она. — Если буду уверена в этом.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал он. — Иногда то, что считаешь любовью, оказывается не совсем тем. А иногда любовь так запутывает тебя, что ты упускаешь что-то очень важное.

— Да. — Рита чувствовала, как сердце колотится где-то в горле. Он пытается ее предупредить? Или просто сожалеет об их былых ошибках?

— Но иногда… — мягко и тихо проговорил Мел, — иногда ты знаешь все, что тебе нужно знать.

Он шагнул к ней. Теперь его глаза уже не казались непроницаемыми. Они были широко распахнуты и полны чувства. Чувства, в которое ей отчаянно хотелось поверить.

— Правда? — Рита отвела взгляд в сторону.

В закатном свете Мел походил на античного бога.

— Правда, — твердо сказал он, снова поймав ее взгляд.

Он хочет ее. И сейчас совершенно иначе, чем утром в ее кухне. В его глазах читалось нечто большее, чем простое желание. Что-то изменилось. Возможно, оттого, что все происходит здесь, это кажется Мелу особенным.

А она хочет его. Так, что с трудом держит себя в руках. Она хочет, чтобы он занялся с ней любовью здесь, в этом удивительном месте, на этой террасе.

Рита залпом допила коктейль — для храбрости, протянула ему стакан и сказала:

— Я сейчас вернусь.

Мел приложил все усилия для того, чтобы сделать этот вечер волшебным. Она внесет свою лепту. Рита вошла в дом, сбросила мешковатый спортивный костюм и натянула кремовое вечернее платье, лежавшее на диване. Мел не случайно упаковал его. Оно ему нравится, Рита это знала. Значит, она наденет его для Мела. И так же, как в ту давнюю ночь, попросит его заняться любовью с ней.

Выйдя на террасу, она увидела, что Мел по-прежнему смотрит в темнеющую долину. Когда он обернулся и увидел ее, его глаза широко распахнулись. Руки упали вдоль тела, и из стаканчика вылились остатки коктейля.

— Ты выглядишь невероятно.

— Старалась как могла.

Рита была босиком, со слипшимися волосами, без косметики и украшений, но взгляд Мела заставил ее почувствовать себя самой красивой женщиной на свете.

Стараясь не растерять храбрости, она подошла к нему, встала на цыпочки и поцеловала. Не медля ни секунды, он сжал ее в объятиях.

— Ты сводишь меня с ума в этом платье, — выдохнул он ей в ухо, лихорадочно ощупывая ее тело под тонким скользким шелком. — Как и той ночью.

— Займись со мной любовью, — прошептала Рита. — Как и той ночью.

— Ты уверена? — Он отклонился, чтобы рассмотреть ее лицо.

— Да.

И Мел поцеловал ее. Его ладони легли на ее грудь, и Рита едва не задохнулась от их прикосновения к чувствительным соскам. А затем они заскользили вверх и вниз по ее телу, лаская и дразня. Ответный поцелуй Риты ничуть не уступал по силе и страсти.

Одежда мешала им. Ей хотелось ощущать его нагой кожей, без всяких помех. Хотелось слиться с ним прямо здесь, под этим феерическим закатным небом, хотелось быть свободной и необузданной.

Отчасти это желание было вызвано алкоголем, отчасти восторженным стремлением вырваться из рамок, утратить налет цивилизованности, который она всегда так ценила. Но основная причина заключалась в них самих, в том, как хорошо им было вместе.

Словно прочитав ее мысли, Мел спустил платье с ее плеч, затем еще ниже по телу, и наконец оно с шелестом упало к ногам Риты.

 

10

Минуту спустя Рита уже лежала на гладких досках пола, еще хранивших дневное тепло. Ветерок овевал ее обнаженное тело, лаская словно перышком. С кружащейся головой и телом, пульсирующим от желания, она наблюдала, как Мел сдергивает через голову белую майку, как напрягаются при движениях мускулы его груди и живота.

Он быстро снял джинсы и трусы, и она увидела, как велико его желание. Затем Мел опустился рядом, наполовину накрыв ее тело, и его возбужденная, жаждущая плоть коснулась ее бедер.

— Как ты красива, — любуясь, сказал он и провел ладонью по ее лицу, словно вспоминая ее брови, ее нос, ее щеки, ее губы. — Без этой краски гораздо лучше. — Его пальцы зарылись в волосы Риты, перебирая пряди и слегка оттягивая их, отчего все ее тело охватил чувственный трепет.

— Мел… — выдохнула она, когда его губы приблизились и накрыли ее губы.

Поцелуй был электризующим, он заставлял Риту стонать и извиваться от желания почувствовать Мела внутри себя.

Еще нет, сказало ей тело Мела. Он оторвался от ее губ и накрыл ртом ее груди, посасывая — сначала одну, затем другую, — заставляя Риту сладостно содрогаться. Его руки скользнули вниз, к внутренним поверхностям ее бедер. Она раздвинула ноги навстречу его прикосновениям.

— Рита, — прошептал Мел, очень нежно лаская ее.

Если он будет так продолжать, все закончится слишком быстро.

— B-войди в меня, — взмолилась она.

Мел навис над ней и сделал то, о чем она просила, медленно проникнув внутрь и не отрывая при этом внимательного взгляда от ее лица.

Как и год назад, он словно был не только внутри ее тела, но и внутри головы, понимая, что она чувствует, чего хочет, что доставляет ей большее удовольствие. Рита была немного под хмельком, как и в прошлый раз, но сейчас испытываемое было гораздо сильнее, острее, оттого что однажды они уже потеряли друг друга, оттого что желание копилось так долго, а влечение оказалось таким неудержимым. Ей хотелось, чтобы это чувство не проходило, чтобы длилось вечно.

С каждым восхитительным движением она словно взлетала все выше и выше. Оргазм был неотвратим, даже если бы она захотела отдалить его, чтобы дольше наслаждаться Мелом. Он глубоко вонзился в нее, и Рита закричала.

Мел застонал в ответ, и его движения, сильные и уверенные, стали более частыми, словно он нащупал дорогу и знал, к чему идет, к чему ведет ее. Рита приподнялась ему навстречу, и они закачались вперед и назад, балансируя на краю.

Когда их содрогания стихли, они так и остались лежать на полу, тяжело дыша. Воздух холодил их блестящие от пота тела. Где-то закричала ночная птица.

— Похоже, за нами следили, — мягко хохотнув, сказал Мел.

Он соскользнул с нее. Внезапно охватившее ее чувство одиночества тут же испарилось, когда Мел тут же снова привлек ее к себе.

— Это было… — начала Рита.

— Прекрасно, — закончил он, все еще тяжело дыша.

— О да. Прекрасно.

— Так же хорошо, как и в прошлый раз?

— Лучше. Намного лучше.

Она надеялась, что он чувствует то же самое. Мел, уткнувшийся в ее волосы, кивнул.

— Это было очень давно.

Рита подняла голову, чтобы узнать, не сожалеет ли он о том, что было.

— Пусть прошлое останется в прошлом?

— А настоящее в настоящем. Нам придется наверстывать так много упущенных дней.

Она улыбнулась с облегчением и поцеловала его.

— Знаю. — Было так приятно лежать у него на груди! Рита закрыла глаза и пробормотала: — Даже не верится, что я здесь.

— Мне тоже не верится, что ты здесь. — Он погладил ее по голове. Его пальцы были такими нежными.

Она спрашивала себя: осознает ли Мел, каким большим ребенком кажется сейчас — раскрасневшийся, с посветлевшими глазами и лицом, выражающим чуть ли не обожание?

— Ты преобразила мой дом.

— И что ты в связи с этим думаешь?

— Я не хотел бы изменить ни мгновения.

— Я рада.

Рите хотелось спросить, что он чувствует по отношению к ней, действительно ли он так неравнодушен, как кажется. Но что-то подсказывало, что не нужно спешить, что Мел сейчас вряд ли и сам до конца разбирается в своих чувствах. Все равно ей нужно от него большее. Она должна лучше понять его.

— А разве твоя жена не приезжала сюда?

Он напрягся. И Рита тут же пожалела, что сунула нос куда не следует, но на лице Мела появилась печальная улыбка.

— О нет. Этот домик — единственное наследство, доставшееся мне от отца. С тех пор как мы с Шейлой поженились и до развода я и сам приезжал сюда не больше трех раз. Шейла любит красивую одежду, блеск, роскошь. Здесь же всего этого нет, и белки не оценили бы ее шикарных платьев.

Рита поморщилась.

— Я тоже пожалела о том, что моя босоножка досталась форели.

— Так это она стоила сто пятьдесят долларов! — Он понимающе усмехнулся.

— Ты считаешь, что я похожа на твою бывшую жену, да?

Мел внимательно посмотрел на Риту и отвел прядь волос с ее лица.

— Тебя это волнует?

Она кивнула.

— Шейла совсем не плохая. У нее было тяжелое детство, и я подозреваю, что это научило ее не очень доверять людям. Она амбициозна и любит красивые вещи, как и ты. Но ты совсем другая. У тебя есть сердце. И ты все делаешь сама, не дожидаясь, пока другие поднесут тебе желаемое на блюдечке. Ты работаешь для осуществления своей мечты. Я восхищаюсь этим.

— Даже если эта мечта — всего лишь тряпочки, призванные скрыть шеи стареющих женщин?

— Хороший вопрос. — Мел поцеловал ее в лоб. — Я вижу, что твоя работа много для тебя значит. Я вижу, что ты хочешь помочь своей семейной компании. Я уважаю это.

— Спасибо, — сказала Рита.

— Это пустая трата времени, но я это уважаю.

Она поняла, что Мел поддразнивает ее, поэтому толкнула его в плечо, с удовольствием ощутив упругое сопротивление мускулов. И улыбнулась, почувствовав, что они стали немного ближе друг другу.

— А почему вы расстались с Шейлой? Ничего, что я задаю этот вопрос? — Сдержанность, похоже, покинула ее вместе с платьем.

— Она хотела, чтобы я стал известным художником, и, видит Бог, я все делал для этого. Но она также хотела денег, все больше и больше, поэтому за неделю до открытия моей амстердамской выставки поставила на бирже всю сумму, занятую на аренду зала… и проиграла.

— Вот как? — В глазах Риты светилось искреннее сочувствие, смешанное с возмущением.

— А потом, когда — от отчаяния и чтобы расплатиться с долгами — я устроился на работу в полицию, она сочла, что я ее не достоин, и нашла себе кого-то более амбициозного.

— Ты, наверное, был в ярости. — И испытывал боль. Рита была уверена в этом, хотя Мел ни за что не признался бы.

— Поначалу да, конечно. Но все равно это было только к лучшему. Я не создан для семейной жизни. Мне нравится одиночество. Тишина. И свобода делать то, что хочу. Вот мой кусочек мира. — Он собственническим взглядом окинул террасу и поляну.

— Но ведь ты пригласил сюда меня.

— Верно. Нарушил собственное правило. — Мел улыбнулся, скрывая некоторое сомнение, которое Рита уловила. — Но разве не для того и существуют правила? Это исключительный случай.

— Да.

Да, исключительный. Они оба здесь были совершенно другими. Мел стал менее настороженным, более открытым. Она чувствовала себя более женственной, чувственной и просто живой. Все ее чувства, казалось, обострились до предела — зрение, слух, осязание, обоняние…

Рита потянула носом воздух. Кажется, пахнет дымом?

— Господи! Мясо! — воскликнул Мел, тоже, видимо, учуявший запах.

Он вскочил, обнаженный, и бросился на поляну, где под деревом стоял гриль, разбрасывая в сгустившейся темноте оранжевые искры. Рита последовала за ним, овеваемая прохладным ветерком. Как ни странно, нога почти не болела. Наверное, крепкий коктейль подействовал как обезболивающее.

Мел стоял над грилем, покачивая головой, как врач, которому предстоит сообщить плохую новость.

— Это уже не барбекю. Похоже на весьма и весьма дорогой уголь. Прости.

Он был похож на мальчишку, разбившего окно, и казался таким милым, что Рита рассмеялась. Мелодичный звук разнесся в тишине — женственный, легкий. Эхом отразился от широких стволов сосен.

— Кого это волнует? Все и так чудесно.

Она была совершенно обнаженной в этой глуши, наедине с совершенно обнаженным мужчиной, который, несомненно, будет заниматься с ней любовью снова и снова.

— Хорошо, что остались салат и хлеб, — сказал Мел, когда они вернулись на террасу. — Пойду принесу нам одеяло.

Рита проводила взглядом исчезнувшего в доме Мела и почувствовала, что ей стало холодно под свежим ночным ветерком в отсутствие этого мужчины. Ее тело покрылось гусиной кожей. Она села за стол, откусила кусочек хлеба. Хотя он не был уже теплым, но свежая мякоть пахла восхитительно.

Вскоре появился Мел с толстым шерстяным одеялом и еще одним стаканчиком. Поставив коктейль на стол, он приподнял Риту и вместе с ней сел на стул, обернув их обоих одеялом.

— Как хорошо, — вздохнула она, теснее прижимаясь к нему и чувствуя спиной его покрытую волосами грудь, бедрами — его мускулистые бедра и уютное тепло одеяла — всем телом.

Мел придвинул миску с салатом, и Рита взяла немного себе. Сочный латук хрустел на зубах, соус был острым.

— Восхитительно, — прошептала она, поворачиваясь, чтобы покормить Мела.

— Ммм…

Это простое действие напоминало интимную ласку, и Рита ощутила, что снова хочет его. Она отпила из стаканчика, также поделившись с ним, желая продлить это чудесное, ни с чем не сравнимое чувство. Они делили салат, и хлеб, и коктейль, а вокруг сгущалась темнота.

Когда все было съедено, Рита снова прижалась к нему. События последних дней уже казались чем-то далеким и нереальным. Ей было вполне достаточно Мела и чувства, которое их объединяло. Разве когда-нибудь она бывала так счастлива? Вряд ли.

— Спасибо, что поделился со мной всем этим, Мел, — сказала она и, высвободив руку из одеяла, погладила его по щеке. — Теперь я понимаю: так можно жить.

— Да ты еще ничего и не видела. Подожди, пока поднимется луна. Я отведу тебя в одно волшебное место.

— Отведешь? Ночью?

— Это совсем недалеко.

Они собрали тарелки, и Мел, накинув на ее плечи махровый халат, повел Риту куда-то через поляну. Недалеко от ручья, в который она свалилась, обрыв становился круче, деревья отступали, и оттуда открывался удивительный вид на окутанную туманом долину в окружении темных холмов. Подсвеченная серебристым лунным светом, она мерцала и казалась огромной чашей, наполненной волшебным напитком.

— Нравится? — спросил стоящий сзади Мел и крепче прижал ее к себе.

— О да. — Рита откинула голову назад, на его плечо, и, коснувшись щекой чуть шершавого подбородка, а спиной ощутив мерное биение сердца, испытала незнакомое чувство спокойствия, уверенности в том, что она может положиться на этого человека. Она снова взглянула на великанскую чашу и поняла, что не хочет расставаться с этим чувством. — Как было бы чудесно — бросить все и поселиться в глуши. — Ее удивили собственные слова. — Забыть о красителях, забыть о борьбе, жить одним мгновением, наслаждаться дуновением ветра, лунным светом и свободой.

— А также отсутствием нормальных удобств и время от времени случающейся здесь непогодой, — добавил Мел.

— Какая разница? Это было бы настоящим приключением.

Рита высвободилась из тепла объятий Мела, из халата и осталась стоять обнаженная в лунном свете, чувствуя себя Евой, первой женщиной на земле, единственной женщиной.

— Осторожнее, ты простудишься. — Мел снова привлек ее к себе. — Это в тебе говорит джин.

— Вовсе нет. Я не пьяна. Я абсолютно серьезна.

Мел хмыкнул, но она заметила мелькнувшую в его глазах радость. Ему понравилось то, что она сказала.

Рита крепче прижалась к его груди. Работа казалась ужасно далекой и ничего для нее сейчас не значила. У нее есть Мел, и только это важно. Чувствуя легкое покачивание, Рита куда-то словно уплывала, расслаблялась в объятиях Мела…

Она смутно осознавала, что ее куда-то несут, затем кладут на что-то мягкое… на подушку, от которой пахнет лосьоном Мела… Он целует ее… и она погружается в восхитительный водоворот сна.

Мел смотрел на мгновенно заснувшую Риту. Лежа в его постели с разметавшимися по подушке волосами, она казалась принцессой из сказочной страны. Без косметики она выглядела намного лучше — ничего фальшивого, никакого притворства, лицемерия. Шейла обычно отстаивала свое право «делать лицо», словно ее настоящее следовало скрывать. Самое ужасное заключалось в том, что ей действительно необходимо было делать это перед ним. Но Рита — не Шейла. Он это понимал.

«Как было бы чудесно — бросить все и поселиться в глуши». Мел улыбнулся и, выйдя на террасу, уселся в шезлонг. Разумеется, на самом деле ей этого не нужно, но Мела удивило то, как обрадовали его слова Риты.

Он недоверчиво покачал головой. С ума он, что ли, сошел? Рита, живущая в его хижине? Она в ужасе от его душа, и всякий раз, когда возвращается из туалета, у нее такой вид, словно она больше не хочет повторять этого опыта. Правда заключается в ее словах, сказанных, когда они только приехали сюда. Для нее это приключение. А для него — образ жизни.

Образ жизни. Так ли это? Рита верит в то, что он знает, к чему стремится. Но действительно ли свобода и творчество — единственное, что ему нужно? Присутствие рядом Риты пробуждало в нем надежды, желания. Он чувствовал, что хочет большего. От чего? От Риты? От жизни? Хорошего вина, и книг, и картин, и музыки, и общения… Чего еще?

А может, это только секс? Да. После той ночи с Ритой он ни с кем не спал. Сегодняшняя их близость была великолепной и удивительной — полное слияние и понимание малейшего желания, готовность во всем идти навстречу друг другу. И такая яркость и интенсивность чувств, что он помнил каждое мгновение: то, как Рита изумленно вскрикивала, будто не веря, что такое чудо возможно, то, как ее рот не мог насытиться им, то, как она смотрела на него, словно ей очень нравилось то, что она видит.

Эти воспоминания снова пробудили в нем голод, и Мел вернулся на диван, чтобы проверить, не ответят ли ему взаимностью… И в этот момент зазвонил телефон.

Это был один из полицейских детективов. Он проник в квартиру, пока Джейн ходила обедать, и сменил пленку. На первой не оказалось ничего необычного. Джейн только поморщилась при виде беззаботности Риты, оставившей рецепты на столе, и убрала их в шкатулку.

Гмм… Повесив трубку, Мел взглянул на Риту, продолжающую мирно спать. Она положилась на него в этом деле, а он по-прежнему топчется на месте.

Он лег рядом с ней, заложив руки за голову. Мысли о расследовании теперь слишком занимали его, чтобы думать о сексе. Мел был уверен, что Джейн что-то скрывает. Может быть, она просто слишком хорошая актриса. Может быть, на следующей пленке будет видно, как она делает что-нибудь криминальное. Утром он обязательно обыщет ее комнату…

Рита издала тихий звук и, перевернувшись на другой бок, положила голову ему на грудь. Боже, как хорошо!

На следующее утро какие-то стук и треск заставили Риту неохотно пробудиться. Она пошевелила языком во рту. В нем был лимонный привкус коктейля, а язык казался огромным и шершавым. Джин. От одного глотка или от целого аквариума джина, но голова у нее болела всегда.

Рита приоткрыла один глаз. Яркий солнечный свет, бьющий в окно, заставил ее откатиться в сторону. И она ударилась больной ногой о стену. В телефонной будке душа вчера она делала это неоднократно.

Рита села в постели и, разлепив отяжелевшие веки, увидела у плиты Мела в одних белых шортах. Он взбивал яйца для омлета. У нее так все болело, что она едва смогла оценить, насколько он хорош.

— Что за грохот? — ворчливо спросила она.

— Похоже, это землетрясение, вызванное вашим плохим настроением, мисс, — ответил он, усмехнувшись.

— По утрам я не расположена шутить, — поморщилась Рита. — К тому же от джина у меня болит голова.

— Прости.

Мел поставил омлет на плиту, накрыл его крышкой и прыгнул на диван рядом с ней. Лодка закачалась.

— Полегче, — пробурчала она, вцепившись в матрас, чтобы остановить головокружение.

— И тебя с добрым утром, — насмешливо сказал Мел и потянулся, чтобы поцеловать ее.

Но Рита оттолкнула его.

— От меня ужасно пахнет.

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Ничего страшного. Это скоро пройдет. — И приник к ее рту.

Его дыхание, напротив, пахло мятой и кофе. И он, должно быть, успел принять душ — от него исходил запах свежести.

Рита разорвала поцелуй.

— Могу я, по крайней мере, почистить зубы?

— Некогда. У меня есть время только на то, чтобы заняться любовью, позавтракать и вернуться в город. — Он стянул с себя шорты, затем уткнулся губами в ее шею. — Ммм… как хорошо ты пахнешь.

— У тебя есть время? — спросила она, стараясь не обращать внимания на то, что он делает с ее ключицей. — А как насчет меня? Я еду с тобой. Ммм… — Возбуждение пересилило ее неудовольствие. — Ты не можешь этого хотеть. Я вся грязная.

— Именно такой ты мне и нравишься. Грязной, — с чувственной хрипотцой произнес Мел, скользнув руками к ее бедрам.

— О-о-о…

— Я вернусь в город. Ты останешься здесь, в безопасности, — сказал Мел, покусывая ее живот.

— Мне нужно работать, — с трудом выдохнула она, запутавшись пальцами в его волосах.

— Ты можешь работать здесь.

— Нет… о-о-о… не могу. — Ласки Мела лишили ее способности думать. Она целиком отдалась на его волю.

— Восхитительно, — произнес он и снова приник к ней в поцелуе.

— Мне бы хотелось принять душ, — наконец смогла прошептать Рита.

— Зачем? Ты потрясающе пахнешь — собой, и мной, и сексом. Это прекрасно.

— Но мне хотелось бы быть свежей.

— Милая, ночью я слизывал джин с пальцев твоих ног. У нас нет времени на церемонии.

Она была бы не прочь с этим согласиться. Ей нравился запах секса, но именно сейчас больше всего хотелось чистоты. Как было бы чудесно оказаться вместе под сильными живительными струями душа, а потом — на шелковых простынях с тонким цветочным ароматом!

Мел целовал ее, его руки вершили свой медленный волшебный путь, и бедра Риты невольно подались к нему. Он проник туда, где ей больше всего хотелось почувствовать его, и Риту так потрясло это вторжение, что она забыла обо всем на свете и крепко обхватила Мела руками.

Ее локоть ударился о стену. Она захотела отодвинуться, но диван был таким узким, что трудно было даже дышать. Мел по-своему истолковал ее движение.

— Прекрасная идея! — воскликнул он, водружая Риту на себя.

Она медленно выпрямилась, боясь упасть из-за непрекращающегося головокружения, но в этой позиции хотя бы могла шевелить руками.

Мел обхватил ее груди и еще глубже проник в нее. Было так прекрасно, так правильно ощущать его глубоко внутри себя, что на мгновение Рита забыла обо всех неприятных чувствах. Они слились воедино, двигались как одно тело. Его бедра приподнимали ее вверх, и она покачивалась на нем, как лодка на волнах.

Затем краем глаза Рита уловила какое-то движение в открытом окне. Что-то летело по направлению к ней. Огромное насекомое зловещего вида, с двумя головами, длинным телом и пучком крыльев столкнулось с ее рукой и снова отлетело в сторону.

— Ай! — вскрикнула Рита и, отшатнувшись, ударилась головой о стену. Острая боль добавилась к тупой и ноющей.

— Что за?.. — воскликнул Мел.

Рита, держась одной рукой за голову, другой указала на насекомое, мечущееся от стены к стене.

— Это всего лишь стрекоза, — успокоил ее Мел. — Вернее, две стрекозы.

Слившиеся создания наконец с жужжанием вылетели из окна, и Рита смогла перевести дыхание.

— Они не причинили бы тебе вреда. Они занимались тем же, чем и мы, только с большим успехом. С тобой все в порядке?

Мел повернулся, чтобы поцеловать ее, но она отпрянула.

— Нет, — сказала она. Ее голос звучал резко от боли. — Я ударилась головой. — В горле у нее застрял огромный, неудобный шерстяной комок, голова болела, грязное тело чесалось. — Здесь так тесно. Как ты это выносишь?

— Мы можем это поправить, солнышко. У меня есть несколько идей, которые не требуют ни дюйма дополнительного места к тому, что мы уже имеем. — Он провел рукой вверх по ее ноге.

— Нет, пока не пройдет шишка. — Рита потерла ушибленное место.

Рука Мела остановилась. Он внимательно посмотрел на Риту, и карие глаза сузились.

— Хорошо. Может быть, позже. — На его лице промелькнуло разочарование.

Риту охватила паника, она захотела взять свои слова обратно. Она, казалось, не прошла испытания, о котором даже и не подозревала.

— Прости. Я сама не своя, Мел. Давай вернемся домой, убедимся, что там все в порядке, и сможем побыть вместе в более подходящих условиях.

— Конечно, — сказал Мел, улыбаясь одними губами. Он отвернулся и схватил свои шорты. — Возьми из ящика мои спортивные шорты и майку, — деловито произнес он, — и пойдем поедим.

Рита сделала, как ей велели, затем заскочила в крошечную душевую, чтобы почистить зубы. Увидев свое отражение в зеркале, она замерла от ужаса. На нее смотрело изможденное, бледное лицо, свалявшиеся волосы свисали безжизненными прядями. Как мог Мел называть ее красивой? Она просто уродина!

Глядя на себя, Рита вспомнила, как в любовной эйфории сказала Мелу, что хотела бы жить с ним в глуши. О чем она думала?! Ей нравится ее жизнь. А если даже и не так, то это последнее место, где она желала бы жить. В солнечном свете дом казался убогим и пах несвежими простынями. Она больше и дня не вынесет в этой тесной лачуге, где бьется головой о стену, не может толком умыться и вынуждена ходить в этой мешковатой одежде. А туалет! Рита содрогнулась.

Почистив зубы, она почувствовала себя немного лучше. Затем надела шорты и майку Мела, в которых почти утонула, и потащилась на террасу, где бочком уселась за столик подальше от Мела.

В углу она заметила свое шелковое платье — то, которое Мел сорвал с нее ночью. Оно лежало неряшливой кучкой на полу и было порвано под мышкой и заляпано грязью. Голова мучительно болела, в глаза словно насыпали песку.

Солнце, которое ее разбудило, скрылось за серыми низкими тучами, и лес, окружающий поляну, казался мрачным и неприветливым. Рита готова была отдать все, что угодно, за нормальный душ и щипцы для завивки.

Мел, напротив, являл собой олицетворение здоровья. Он казался спокойным, бодрым, непринужденным и довольным, хотя избегал смотреть на нее, наливая кофе и пододвигая к Рите тарелку с омлетом. Ее жалобы обидели его.

Рита сожалела. Но в этой хижине она чувствовала себя рыбой, вытащенной из воды. Ей хотелось одного: вернуться домой.

— Спасибо, — сказала она.

— Постарайся поесть. Это немного ослабит головную боль.

Прошлой ночью у них было такое слияние душ, что они казались одним человеком. А сегодня чувствовали себя совсем чужими друг другу. Что было причиной того ночного волшебства? Желание забыть на несколько часов об обрушившихся на нее неприятностях? Удивительное ощущение, охватившее при виде залитой лунным молоком долины? Коктейль «Спенсер»?

Рита поднесла вилку ко рту и заставила себя проглотить кусочек омлета.

— Восхитительно, — сказала она.

Мел кивнул, сосредоточенно поглощая еду.

— Ночью звонил детектив. Ничего необычного не произошло. Может, на следующей пленке будет что-нибудь стоящее. Я хочу обыскать комнату Джейн и еще раз поговорить с ней, да и кое с кем из соседей тоже.

Он казался совершенно другим. Так, словно оставил минувшую ночь далеко позади себя. Она помогла ему убрать со стола, стараясь не думать о том, что происходило всего лишь несколько часов назад. Затем подобрала грязное шелковое платье, в котором упала в заводь, и положила в чемодан вместе с зубной щеткой.

— Ничего не забыла? — спросил Мел.

— Нет. — Если не считать тебя.

Мел, закрыв дверь и подхватив ее вещи, двинулся по направлению к тропинке. Рита шла следом. Его напряженная спина оказалась далеко впереди. Кто бы подумал, что прошлой ночью они покачивались вместе, стонали, выкрикивали имена друг друга, шептали слова любви. «Это невероятно… Такого никогда не было… Не останавливайся, только не останавливайся…»

— Прости, что я так по-дурацки вела себя, Мел, — сказала она, нагоняя его. — Просто я…

— Оказалась не в своей стихии, — закончил за нее Мел и начал спуск. — Я понимаю. Мы вернем тебя в цивилизацию, и ты почувствуешь себя лучше.

— Это просто потому…

— Послушай, прошлая ночь была великолепной. Но мы оба могли догадаться, что с утром следующего дня нам ужасно не повезет.

Остановившись, Мел повернулся и поцеловал ее — настоящим поцелуем, напомнившим все то, что они пережили прошлой ночью. Но затем вдруг резко отстранился, словно сказав себе: «Конец истории. Дело закрыто».

— Все в порядке?

— Конечно, — ответила Рита, но в отличие от Мела она по-прежнему чувствовала, что внутри у нее все дрожит.

Она знала, что это исключительный случай — кусочек времени, который им удалось выкроить для себя. Но ведь было и нечто большее, разве не так? Это ведь не могло быть просто пьяной фантазией? Рита чувствовала это сердцем, видела по его лицу. Но теперь это прошло…

Когда машина двинулась по проселочной дороге, увозя их от несостоявшейся идиллии, у Риты защипало глаза от слез. Она готова была отдать что угодно за еще одну такую ночь. Она хотела, чтобы ей предоставили еще одну попытку, хотела снова ощутить то, что чувствовала тогда.

Надо забыть об этом. Почему она всякий раз так преувеличивает значение происходящего между ними? Рита незаметно смахнула слезы и заставила себя думать о том, как замечательно будет снова оказаться дома, где можно отмокнуть под горячим душем, закутаться в пушистое полотенце и поспать на чистых шелковых простынях. Вот чего она хочет. Вот что она любит и к чему привыкла.

 

11

Когда добрались до ее дома, Рита уже всецело погрузилась в мысли о расследовании и о своей работе. Это было гораздо безопаснее, чем думать о Меле и о том, что у них могло бы получиться.

Рита надеялась, что им удастся проскользнуть незамеченными. Но когда они уже вошли в лифт, визгливый голос остановил их.

— Подождите!

Мел нажал на кнопку открывания дверей, и Элисон Паркер втянула в кабину упирающегося Бинки. Она с ног до головы оглядела Риту, а затем повернулась к Мелу.

— Что вы сотворили с бедной девочкой, мистер Спенсер? Считается, что любовь делает женщину красивой, а не уродует ее.

— Я свалилась в лужу, — объяснила Рита.

— Так вот почему вы одеты, как бродяжка? Серый — не ваш цвет. А еще этот запах из квартиры… Это уж слишком, Рита.

— Простите, миссис Паркер, но это не моя вина. Кто-то, гмм… сыграл со мной злую шутку, я думаю.

— А вот Роджер Саймс, похоже, считает, что это ваша вина. Он жалуется на вас и на беспокойства, которые вы причиняете.

— Правда? — Рита терпеть не могла причинять беспокойства соседям.

— О да! А вы уже слышали новость? — продолжала Элисон.

— Какую новость? — У Риты похолодело в груди.

— О Лэях. Они разбегаются.

— Разбегаются?

— Раз-во-дят-ся. Эпплтон из агентства путешествий сказал мне, что миссис Лэй отправляется в круиз с… — она подалась вперед, — с другим мужчиной.

— Ух ты.

— А вчера Ник Чамберс, их сосед, слышал, как Джина и Энтони орали друг на друга.

— Плохо, — сказала Рита, бросив быстрый взгляд на Мела. Она догадывалась, что это за таинственный мужчина, во всяком случае, они отлично знали, как он стонет.

— Наш дом превращается в настоящий бордель. — В голосе Элисон звучало нескрываемое удовольствие.

Лифт остановился на этаже миссис Паркер. Но прежде чем выйти, она бросила на Мела серьезный взгляд.

— Заботьтесь о Рите получше, мистер Спенсер.

— Я постараюсь, — ответил он.

Она ткнула в него костлявым пальцем.

— Не старайтесь, а заботьтесь.

Едва дверь лифта закрылась, Мел с Ритой рассмеялись.

— О, как мне хотелось бы сидеть в шкафу во время разговора Лэев! — воскликнула Рита.

— Мне тоже. — Мел усмехнулся ей, словно забыв о дистанции, установившейся между ними, но затем взял себя в руки. — Будем надеяться, что в твоей квартире мы получим некоторые ответы на интересующие нас вопросы.

Рита рассчитывала, что почувствует облегчение, вернувшись домой. Но вместо этого испытала страх. Она настороженно принюхивалась в попытке уловить ненавистный запах рыбы, но в воздухе слабо пахло лишь дезинфицирующим средством.

— Что, если в ванной запах остался? — Содрогнувшись, она повернулась к Мелу.

— Конечно же нет. Пойдем. Не бойся. — Он обхватил рукой ее плечи.

— Ты прав. Я веду себя как ребенок.

— И потом, если что-то не так, я с тобой, — серьезно сказал Мел. — Я не позволю кому-то причинить тебе вред. — И он заключил ее в объятия.

Рита чувствовала его силу, мускулистость широкой груди, биение сердца. Мел сжал ее крепче.

— Что мне с тобой делать, Рита?

Любить? Но она не могла произнести этого вслух.

— Дай мне еще шанс, хорошо? Я просто была не в себе там, в Чеснат Крик.

— Не знаю, насколько это разумно, — ответил он, но Рита видела, что броня Мела дала трещину. Слава Богу. — Давай обойдем квартиру и убедимся, что никакой угрозы тебе нет.

Она благодарно кивнула. Сначала они заглянули в кухню. «Наживка» исчезла со стойки. Вместо нее лежала записка от Джейн.

Я положила карточки на место. Нельзя быть такой беззаботной. После занятий буду в офисе компании. Вернусь в шесть.

— Не похоже, чтобы она строила против меня козни, а?

— Посмотрим, — уклончиво ответил Мел.

Внизу все было в порядке, но, когда они поднимались по лестнице, сердце Риты гулко билось. Подойдя к ее спальне, Мел сказал:

— Я зайду первым.

Она стояла на пороге, пока он осматривал комнату. Мел зашел в ванную, и Рита услышала звук льющейся воды.

— Все в порядке? — крикнула она.

— П-подожди с-секунду. — Голос Мела прерывался от энергичных движений.

Она терпеть не могла, когда ей указывали, что делать, поэтому прошла вперед. Комната выглядела такой же чудесной, как обычно. Неужели по ней шастали какие-то незнакомцы с грязными намерениями?

Через открытую дверь ванной она увидела Мела, оттирающего зеркало. Повсюду были черные пятна от порошка для снятия отпечатков пальцев, но вряд ли Мела можно было назвать фанатом чистоты. Рита догадывалась, что он просто не хочет, чтобы она снова увидела эту надпись красной помадой: «Текстиль Уолша» — отравитель водоемов. Остановись или мы остановим тебя!». Она опять поежилась.

— Готово, — сообщил Мел, последний раз проводя тряпкой по зеркалу. — Все чисто.

— Спасибо, — ответила ему Рита, снова принюхиваясь. Рыбного кошмара словно и не было — как будто все это приснилось ей в дурном сне.

— Почему бы тебе не принять душ? А я пока узнаю, что нового в полиции и повнимательнее осмотрюсь вокруг, — сказал Мел.

Едва ступив под струи горячей воды, Рита сразу же почувствовала себя лучше: она наконец могла снова стать собой. Затем она стала думать о Меле и о том, как было бы чудесно заняться любовью здесь, на ее территории.

Они ведь могут сделать перерыв в расследовании на пару часов, разве не так? Должна же она как-то оправдаться перед ним за дурацкое поведение при виде стрекозы. О, она превратит это в нечто особенное — так, чтобы Мел не захотел больше заниматься любовью нигде, кроме ее квартиры.

Мел направился в комнату Джейн, стараясь выбросить из головы Риту. Конечно, он хочет ее. Его влечет к ней гораздо сильнее, чем к любой другой женщине. Но маленькое происшествие сегодня утром — серьезное предупреждение, которое следует принять во внимание. Пока он не пропал безвозвратно, не ослеп, как это было в случае с Шейлой. Рита не Шейла, но не далеко ушла от нее. И он может влюбиться в Риту, но это не сгладит различий между ними. Все равно они представители разных миров.

Отныне и впредь он будет только помогать ей в расследовании. Никакой постели. То, что произошло в его хижине, было исключительным случаем, они оба согласились с этим.

Мел открыл комнату Джейн ключом, который дала ему Рита. И сразу устремился к столу, за которым сидела Джейн, когда он беседовал с ней. В маленьких ящиках хранились письменные принадлежности, поздравительная открытка от матери из Санта-Моники, несколько счетов, чистая бумага. Карандаш, который она вертела в руках два дня назад во время разговора, лежал поперек блокнота. На красном корпусе ручки золотыми буквами было написано название отеля — «Оушн». Судя по всему, Джейн писала письмо.

Мел уже собирался просмотреть содержимое корзины в поисках чего-нибудь интересного, когда заметил, что большое пресс-папье лежит неровно. Приподняв его, он обнаружил то, что искал. Папку, содержащую тонкие брошюрки, какие-то сводки и, судя по всему, финансовые отчеты трех компаний, производящих аксессуары, о которых упоминала Рита. «Ивонн», «Шелк и атлас» и «Элита».

Значит, Джейн изучает конкурентов. Само по себе это еще ни о чем не говорило. Но зачем прятать папку, если только не собираешься бежать с корабля?

Мел сунул папку под мышку, чтобы показать ее Рите, и покинул комнату. В коридоре он услышал музыку, уловил аромат роз и увидел, что пол холла усыпан лепестками.

Идя по следу, он добрался до спальни Риты. Она была затемнена и освещалась десятками свечей — красных, золотистых, черных. Звучала тихая джазовая мелодия, и в воздухе мешались ароматы роз, ванили и пряностей. Дорожка из лепестков привела его к кровати, на которой лежала Рита.

И как лежала! На боку, в манящей позе, прикрытая только белыми кружевами, сквозь которые просвечивала розовая кожа. Блестящие волосы рассыпались по плечам, лицо лишь слегка тронуто косметикой. Она была завораживающе красива. Она пыталась его соблазнить.

И это сработало.

Кровь отхлынула от мозга куда-то вниз, и Мел тут же забыл о том, что клялся себе не заниматься с ней любовью. Ему хотелось одного: сорвать белые кружева и ощутить ее всю. Немедленно.

Единственное, что ему удалось выдавить из себя, было хриплое:

— Что случилось? — Кроме того, что случилось с ним, конечно.

Рита отбросила волосы за плечо.

— Я подумала, что мы можем завершить то, что начали до вмешательства представителей из мира насекомых. — Она провела ладонью по розовому покрывалу рядом с собой. — Здесь гораздо больше места.

Мел, конечно, мог бы возразить. Но Рита всю себя вкладывала в то, что делала, и если уж она решила соблазнить его, то кто он такой, чтобы помешать ей? Только один раз. Разве это может причинить кому-либо вред? Ну, раза два-три, поправил себя Мел, глядя на молодую женщину.

— Прекрасная мысль. — Он положил папку на ночной столик, оставив до более удобного случая, запер дверь и направился к Рите, на ходу сбрасывая одежду.

— Я наполнила тебе ванну, если хочешь, — пробормотала она.

— Если полагаешь, что я позволю ванне встать между мною и тобою в таком виде, то забудь об этом.

Глядя, с какой хищной грацией приближается к ней Мел, Рита на секунду подумала, не пытается ли она прыгнуть выше головы? Что, если она разочарует его?

Но затем его губы коснулись ее, и это чувство было таким чудесным, таким знакомым, что она поняла: все будет прекрасно. Мел провел пальцами по вырезу пеньюара, скользнул под него и коснулся ее кожи.

— Ты такая горячая, — пробормотал он ей в ухо, дразня мочку языком. — Я чувствую, как ты готова принять меня.

Рита кивнула, коснувшись рукой весьма чувствительного места.

Мел застонал.

— Хочу тебя.

— Довольно приятно, да? — поддразнила Рита.

Она скользнула в сторону, встала на колени, развязала пеньюар и села на Мела. Медленно и очень осторожно она соединилась с ним. Она все-таки способна на это — быть сексуальной и соблазнительной.

Рита отбросила волосы на спину и посмотрела вниз, на Мела, чувствуя себя немного глупо. Но при виде его лица и горящих глаз поняла, что действует совершенно правильно. Подняв руки, он обхватил ее груди и еще больше подался к ней, внутрь нее, все глубже и глубже, до тех пор пока она не задохнулась и не откинулась назад. Сладостные судороги были такими сильными и длились, казалось, целую вечность. Наконец все кончилось, и Рита упала ему на плечо, тяжело дыша.

— Рита, — прошептал он ей в ухо.

— Не спрашивай больше, что тебе делать со мной. Если ты этого еще не понял, то тебе ничем уже не поможешь.

— Ха! Я отлично знаю, что с тобой делать.

Он сел, подхватил ее на руки и понес в ванную. Ароматная вода, которую налила Рита, была еще теплой.

Полчаса спустя, отдыхая после водных трудов, Мел лениво намыливал грудь Риты.

— Думаю, эту часть тела ты уже отмыл основательно.

— Если делаешь какую-то работу, то нужно делать ее хорошо.

— По-видимому.

— Как приятно, — вздохнул Мел, выпуская мыло из пальцев.

— У моего мира тоже есть свои преимущества, ты не находишь?

— И величайшее — это то, что в нем есть ты.

Глядя ему в лицо, Рита чувствовала, как глубоко внутри у нее разливается тепло. Никогда прежде она не испытывала ничего подобного, но сразу же поняла, что это. Она мечтала об этом всю свою жизнь. Это была любовь. Она любила Мела.

— Мел, я… — Чувство было таким сильным, что рвалось наружу. В последнюю секунду ей удалось сдержаться. — Ты мне очень нравишься, — закончила Рита. Это было глупо, но это было единственное, что она смогла придумать.

— Ты мне тоже.

Но хотел ли он сказать именно это или тоже имел в виду любовь, Рита не знала, и у нее не хватило бы смелости спросить прямо. Несомненно, нужно провести с ним гораздо больше времени, чтобы исследовать это новое чувство.

— Мы назвали то, что произошло в Чеснат Крик, исключительным случаем. Но я думаю…

— Что этот случай тоже исключительный?

Она кивнула. Мел привлек Риту к себе и обхватил ногами ее торс.

— Заниматься любовью с тобой — это всегда исключительно, независимо от того, где и когда. — Он нежно поцеловал ее.

— Я чувствую то же самое, — выдохнула она ему в ухо.

Мел отодвинулся от нее.

— С тобой можно иметь дело, когда ты не падаешь в обморок от запаха рыбы, не вопишь при виде насекомых и не советуешь мне, как нужно вести расследование.

— Эй, полегче…

— Успокойся. Я шучу. Из нас действительно вышла неплохая команда. По крайней мере, в этом бассейне.

— И что нам делать? Со всем этим, я хочу сказать?

Мел нахмурился, обдумывая ее слова.

— Я отправляюсь на Таити, как и говорил.

— Конечно, конечно. — Рита придвинулась к нему и прислонилась щекой к его груди — отчасти, чтобы скрыть разочарование.

— Но ничто не заставляет меня делать это немедленно.

— Правда? — Она села, и широкая ухмылка расплылась по ее лицу.

— Давай просто посмотрим, что получится, — сказал он и, закрыв глаза, приник к ней в долгом нежном поцелуе.

Становилось все интереснее и интереснее, когда Мел внезапно глубоко втянул в себя воздух и, опершись на ее плечи, резко вскочил, подняв в ванне маленький цунами.

Рита закашлялась.

— Ты что, пытаешься меня утопить?

— Прости, милая. Меня вдруг осенило. — Наклонившись, он покрыл поцелуями ее лицо и выбрался из ванны.

— Куда ты?

— Нужно кое-что проверить! — бросил Мел, прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть шорты на другую, мокрую после ванны.

— Подожди минутку, я с тобой.

— Расслабься. Я сейчас вернусь, — отмахнулся от нее он.

Потрясенная неожиданной сменой его настроения Рита стояла, обнаженная и дрожащая, и молча смотрела, как он удаляется по коридору.

Опять ворвавшись в комнату Джейн, Мел сразу устремился к корзине для бумаг. Здесь что-то есть. И это должно помочь ему разрешить загадку Риты. Когда он, в упоении от поцелуя, закрыл глаза, за прикрытыми веками предстала красная пелена, прорезаемая золотыми молниями. Тот же красный цвет имел карандаш с названием отеля на письменном столе Джейн. И такие же золотые полоски на красном спичечном коробке ослепили его на террасе «Текстиля Уолша», когда Марк прикуривал сигарету.

Джейн и Марк были в одном и том же отеле. И не для того, чтобы писать письма или курить сигареты. Их что-то объединяло — явно не Рита, — и Мел был намерен это выяснить. Он подошел к столу Джейн. Она писала письмо. Кому и о чем?

Ответ на этот вопрос Мел обнаружил в корзине для бумаг. Из двух скомканных черновиков один был длиннее.

Дорогой Марк, так дальше продолжаться не может. Этот проект означает все для Риты. И для меня. Когда Рита узнает, что происходит, я…

Так вот оно что, Джейн и Марк заварили всю эту кашу, а теперь Джейн передумала. В жилах Мела вскипела кровь. Несостоявшийся жених и подруга предали Риту, и ему захотелось кого-нибудь ударить. Их.

Ему придется сказать обо всем Рите, но не раньше, чем он окончательно убедится в этом. Он не сможет поколебать ее веру в двух знакомых с детства людей, если у него не будет твердых доказательств. И он знает, где их раздобыть: в «Текстиле Уолша», где наверняка успеет застать их вдвоем. Джейн написала в записке, что вернется не раньше шести.

Мел вернулся в комнату Риты, когда она надевала свой любимый кружевной лифчик.

— Я должен идти, — сказал он. — Кажется, я нащупал нить, которая может куда-то привести. Оставайся здесь. Я скоро вернусь.

— Я тоже хочу пойти. — Рита поспешно натягивала кружевные трусики. До чего же она хороша!

— Я ненадолго.

— Но…

— Если вернется Джейн, ничего ей не говори и постарайся задержать ее здесь. — Не дожидаясь ответа, Мел сбежал по лестнице.

Рита нахмурилась. Она должна была настоять на том, чтобы пойти с Мелом. Она должна была быть рядом, когда он пойдет по следу и настигнет преступника. А вместо этого она позволила ему уйти одному, даже не споря.

А что еще хуже, она ничуть не жалеет о том, что переложила все на его плечи. Возможно, это плохо — отдавать предпочтение личной жизни в ущерб любимой работе, но разве нельзя иметь и то, и другое? И любимую работу, и любимого мужчину?

Любит ли ее Мел? Вполне вероятно. Или, во всяком случае, близок к этому. Он отложил ради нее побег на Таити. Может, он вообще останется? Он заявляет, что стремится к свободе, но, возможно, просто чувствует себя выброшенным на обочину из-за неудачного брака и разочарования на работе?

Впрочем, все это только мечты. Любовь — великая сила, но она слишком мало знает об этом чувстве, чтобы доверять ему. Как ни странно, эта мысль принесла Рите некоторое облегчение.

На что она всегда может положиться, так это на свою работу. Которой у нее много. Рита направилась было в кухню, но в это время входная дверь открылась.

— Мел?

— Нет, это Джейн.

Каблучки подруги быстро процокали по коридору. И она вышла из-за угла с бледным как мел лицом.

— Что случилось?

— Мне необходимо с тобой поговорить, — заявила Джейн, с трудом сглотнув.

— О чем?

— О будущем новой линии.

— А в чем, собственно, дело?

— Считаю, что нам нужно отделиться от «Текстиля Уолша».

— О чем ты говоришь? — Рита никогда не видела Джейн такой взволнованной.

— Я долго над этим размышляла. Мы можем основать собственную компанию. «Текстиль Уолша» стал другим. А потом, это ограбление и угрозы от «Рейнбоу»… Нам нужно найти что-то более надежное.

Рита замерла.

— Почему ты решила, что угрозы исходят от «Рейнбоу»? — медленно спросила она у Джейн.

— Зеркало. Линн сказала мне, что они там написали.

— А откуда Линн узнала о зеркале?

— Разве ты не говорила ей?

— Конечно нет. Я никому ничего не говорила. И только я, Мел и полицейские видели это зеркало. Ну и человек, который писал, естественно.

Джейн нахмурилась, затем покачала головой.

— Но я хотела поговорить об основании собственной компании. Я рассматриваю возможные варианты. Мы могли бы сотрудничать с «Шелком и атласом», например.

— Это безумие, Джейн. С какой стати нам уходить из «Текстиля»?

— Компания изменилась. Некоторые люди в ней смотрят на многое по-иному, — отрывисто произнесла она. Ее глаза сверкали.

— О чем ты говоришь?

— Настало время отделиться от них. В «Шелке и атласе» тебе предоставили бы большую свободу действий.

— Джейн, а о чем ты умалчиваешь?

Подруга непонимающе смотрела на нее.

Зазвонил телефон, и Рита схватила трубку. Один из полицейских, занимающихся ее делом, попросил Мела. Она выслушала то, что он сказал, поблагодарила и положила трубку.

— Они напали на след Джима Пейна — парня, который вломился в мою квартиру, — сказала она Джейн.

— Джим Пейн? Но это же племянник Линн.

— Ее племянник?

— Боже мой! — воскликнула Джейн. — Линн? Какое отношение ко всему этому может иметь она? И зачем ей это?

— Есть только один способ выяснить, — сказала Рита, хватая ключи.

Мел, прорвав оборону секретарши, вошел в кабинет Марка Трумена.

— Что за… — начал Трумен, вскакивая со своего импозантного кресла.

— Где Джейн? — спросил Мел. — Я хочу поговорить с вами обоими.

— Она только что ушла. А в чем дело?

— Дело в Рите и в том, что вы с ней сделали.

— Что?!

— Бросьте, Трумен. Не играйте со мной. Я знаю о вас и Джейн.

— И что же вы знаете? — спросил он, глядя в сторону.

— Начнем с того, что вы с ней спите.

Быстрый взгляд Трумена сказал Мелу, что он попал в точку.

— Чтобы добраться до Риты, верно?

Трумен выпучил глаза.

— Это смешно! То, что происходит между мною и Джейн, вас не касается. И это не имеет никакого отношения к Рите.

Он шикарно выглядел в костюме от портного, белоснежной рубашке и начищенных до блеска туфлях. И Мелу ужасно хотелось подпортить это совершенство.

— Если это причиняет боль Рите, то это касается и меня. Боже правый, как вы могли так поступить с ней, зная, как она реагирует на запах рыбы?

— О чем вы говорите? Какая рыба?

— Бросьте. Вы наняли какого-то подонка, запустившего в ее ванну полуживую рыбу и написавшего угрозы на зеркале, чтобы, напугав, отбить у нее желание заниматься новой линией.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Наверняка понимаете. — Бедная Рита! Она окружена кучей напыщенных, самодовольных ослов, которые судят о реальной жизни только по модным журналам. — Перестаньте прикидываться. Я нашел черновик письма, которое писала вам Джейн. Она хотела прекратить ваши происки.

Трумен сел.

— Оставьте Джейн в покое. Я ничего не знаю ни о рыбе, ни об угрозах в адрес Риты. Но что уж совершенно точно, так это то, что мне вовсе ни к чему строить козни, чтобы остановить новый проект Риты. Это уже случилось, хотя вас это и не касается.

— Что?

— Мы отказались от новой линии. Рита еще ничего не знает. Мы сообщим ей на следующей неделе, после заседания совета.

Мел пристально смотрел на Трумена. Неужели он говорит правду? Неужели они действительно отказались выпускать продукцию Риты?

— А что думает об этом ее отец? Он говорил мне, что поддерживает Риту, и вам, возможно, нужно было, чтобы она ушла по собственной инициативе. Но Рита не ушла бы сама. Ни за что. И вы с Джейн сговорились.

— Мистер Уолш прежде всего бизнесмен, и он полагается на команду менеджеров, которая на моей стороне.

Трумен казался таким самодовольным, говоря об уничтожении всего, что делала Рита, словно это были какие-то пустяки. Мел сжимал и разжимал кулаки, борясь с желанием сбить с него спесь.

— Я знаю, что вы в этом замешаны, Трумен, и я докажу это. Мы получили отпечатки пальцев Пейна. Это только вопрос времени — установить связь между вами.

— Пейн?

— Изображайте невинность сколько вам угодно. Но если не хотите оказаться в грязи по самые уши, вам лучше выложить все начистоту.

Мел уже взялся за ручку двери, когда Трумен окликнул его.

— Не беспокойтесь о Рите. Ей хватит работы и здесь. — Когда Мел, обернувшись, бросил на него свирепый взгляд, он добавил: — С ней все будет в порядке, Спенсер.

— Я не могу не беспокоиться о ней. Я обещал помочь Рите.

Трумен пристально посмотрел на него.

— Бросьте. Это больше, чем помощь. У вас такой вид, словно вы готовы вышвырнуть меня из окна.

— Вы наблюдательны.

— Послушайте, вы можете думать, что открываете Рите глаза, но не стоит рассчитывать на это. То, чего хочет, она сможет найти ближе к дому.

— Вы ничего не знаете о Рите.

— Я просто предупредил вас. Ради вашей же пользы.

Ты недостаточно хорош для Риты, подразумевали его слова. Спесивый хлыщ. Но правда заключалась в том, что именно Марк Трумен был недостаточно хорош для своей бывшей невесты.

Мел сел за руль и поехал к Рите, чтобы выложить то, что узнал. Всю дорогу он не переставал думать о том, что сказал ему Трумен. Правда ли это? Действительно ли они отказались запустить в производство продукцию Риты? Или он просто блефовал? Мел мог бы разыскать ее отца и узнать обо всем, но ему не терпелось встретиться с Джейн и вернуться к Рите.

Рита будет убита. Какими бы глупостями ни казались ему ее тряпочки, для нее работа составляла смысл жизни. Может, если он на время увезет ее подальше, это поможет ей перенести боль от двойного предательства?

Хочет ли он этого? Проводить с ней больше времени? Да, хочет. Трумен был прав: он считает своим личным делом помощь Рите. Это было больше, чем работа. Гораздо больше. Поняв это, Мел понял и еще кое-что. Он влюблен в нее. Это было совсем не то, что он испытывал к Шейле. Это было нечто более глубокое, затрагивающее все его существо. Выслушивая презрительные слова Трумена, он понимал, что сделает все, чтобы помочь ей, — все, чтобы вызвать улыбку на ее лице, блеск в ее синих глазах.

Любит ли она его? Возможно. И что им с этим делать? Он может побыть с ней рядом какое-то время — до тех пор, пока не разъяснится недоразумение. Он может подставить ей плечо для опоры, пока она не решит, что делать. Но если ее надеждам на новую линию действительно пришел конец, быть может, она захочет отправиться с ним, захочет все бросить, как и он? Зачем биться головой о стену, если тебя все равно никто не оценит? Что, если, говоря прошлой ночью о том, что хочет сбежать от всего, Рита подсознательно имела в виду именно это?..

Впрочем, единственное, что он знал наверняка, — это то, что Рите сейчас понадобится его помощь, чтобы пережить удар. А там будет видно.

 

12

Дверь Мелу открыла Рита. За ее спиной стояла Джейн.

— Мы раскусили этот орешек, Мел! — возбужденно произнесла Рита. — Мы знаем, кто совершил кражу!

— Вот как? — Она совсем не казалась расстроенной, а на лице Джейн не было и тени тревоги.

— Полиция едет сюда, — добавила Рита. — Она уже сдает дела.

— Хоть вы поступили правильно, — сказал он Джейн. — Ваш друг все отрицал.

— Мой… кто? — покраснев, переспросила Джейн.

— Почему ты обращаешься к Джейн? — спросила Рита и повернулась к подруге. — Какой друг?

— Нужно обладать потрясающим хладнокровием, леди, — продолжал Мел, — чтобы так воспользоваться доверием женщины, которой вы столь многим обязаны.

Рита чувствовала себя участником фильма, сюжет которого ей неизвестен. Мел смотрел на Джейн с нескрываемым негодованием. Лицо Джейн было белее простыни, только на скулах выступили красные пятна.

— Мел, прекрати! — потребовала она. — Полиция едет не за Джейн, а за Линн Перкинс, владелицей парикмахерской на другой стороне улицы. Они с Саймсом заварили эту кашу, чтобы выжить меня из дома… — Внезапно замолчав, Рита повернулась к Джейн. — Какой друг?

— Что пообещал вам Марк? — спросил Мел. — Лучшую работу? Деньги?

— Марк? — Рита пристально смотрела на подругу, которая стала еще бледнее. — О чем он говорит?

Джейн опустила голову.

— Я столько раз порывалась рассказать тебе, но все так запуталось, сначала из-за того, что происходит в «Текстиле», а потом из-за кражи…

— Мне жаль, Рита, — сказал Мел, подходя к ней, — но не все так честны, как ты. Некоторых совсем не заботит то, что важно для тебя.

Джейн вскинула голову и набросилась на Мела:

— Заткнитесь! Вы ничего не понимаете! Если бы вы не были таким тупоголовым, то помолчали бы и узнали правду. — Она повернулась к Рите. — Я встречалась с Марком.

— Встречалась с Марком?!

— Знаю, это безумие. Мы просто… — Ее глаза наполнились слезами. — Я не понимаю, как все случилось. Я совсем этого не хотела, но… просто так вышло.

— Почему ты не сказала мне? — спросила Рита, испытывая потрясение, смешанное с состраданием к подруге. Суровая Джейн влюблена? К тому же в ее бывшего жениха? Его весьма непросто любить.

Она подошла к Джейн. Та подняла на нее глаза, полные муки.

— Это кажется таким глупым. И это не может продолжаться долго. Марк и я — нас разделяет пропасть. Все безнадежно.

— Но если ты любишь его, — еле слышно произнесла Рита, голова которой кружилась от обрушившейся на нее информации, — почему бы не попробовать?

— А как насчет письма? — поинтересовался Мел у Джейн. — Того, в котором вы пишете ему, что хотите остановиться.

— Вы рылись в моих вещах? — вскинулась Джейн, а затем снова повернулась к Рите. — Вряд ли это будет продолжаться… после того, что он чуть было не сделал. Я пыталась отговорить его, но он такой упрямый. Марк хочет обновить «Текстиль Уолша». А потом мне пришло в голову, что это поможет тебе уйти, и я стала подыскивать пути для того, чтобы облегчить тебе задачу. Но два дня назад он насел на менеджерский состав, и они согласились с его планом.

— Каким планом?

— Они отказываются от твоей новой линии.

— Они — что? — У Риты кровь застыла в жилах.

— Никаких аксессуаров.

— Они отказываются от моей линии? — переспросила она, падая в кресло. — Но они не могут этого сделать. Им же нужна новая прибыльная продукция!

— Нет, если они перепрофилируют компанию.

Мел сел рядом с Ритой и обнял ее.

— Но все будет в порядке, Рита, — сказала Джейн, садясь по другую сторону. Рите показалось, что эти двое рвут ее на две части. — Прибыли «Шелка и атласа» падают. Им не хватает новых идей. К тому же мы можем вложить в эту компанию часть капитала. Уверена, все обернется к лучшему.

— Я не могу в это поверить. Ты должна была рассказать обо всем раньше. Я поговорю с Марком. Мне следовало догадаться, что он действует у меня за спиной.

— Все будет в порядке, Рита, — повторил Мел слова Джейн, похлопав Риту по руке, как врач, который пытается смягчить удар от неутешительного диагноза. — Что я хочу знать, так это как вы нашли Пейна? — хрипло спросил он.

— Пейна? — Рита повернулась к нему. — Пейн — племянник Линн Перкинс, Мел. Мы пытались сказать тебе об этом… Объясни ему, Джейн, у тебя лучше получится, а то у меня от всего голова идет кругом.

— Саймс хочет продать дом, но для этого ему необходимо, чтобы Рита разорвала долгосрочную аренду. А поскольку они с Линн близки, и даже, кажется, собираются пожениться, ему было известно, что Пейн недавно вышел из тюрьмы. Он нанял его, чтобы напугать Риту, заставить ее почувствовать себя неуютно в этом доме.

— Но зачем он ограбил сейф?

— Пейн — вор. — Джейн пожала плечами. — Вот и не смог удержаться.

Мел, свирепо глядя на Джейн, размышлял над услышанным. Рите не верилось, что он все еще подозревает ее.

— Зайдите в парикмахерскую, — предложила ему Джейн, — и сами во всем убедитесь. Полиция, наверное, уже приехала.

— И зайду, — вставая, сказал Мел. — С тобой все будет в порядке, Рита? Я сейчас же вернусь.

— Не волнуйся, — бесцветным голосом ответила она.

— Ты сможешь это пережить, Рита. Я помогу тебе. Когда вернусь, поговорим.

Она проводила его невидящим взглядом.

— Посиди здесь, Рита, — сказала ей Джейн. — Я принесу папку с финансовыми отчетами «Шелка и атласа».

Рита окинула взглядом квартиру так, словно видела впервые. Значит, нет никаких конкурентов, охотящихся за ее секретами. Нет никаких злодеев, кроме жадного домовладельца. А вот из собственной компании ее пытаются выжить.

Нет, она не может этого допустить.

Рита вскочила, подлетела к телефону, набрала номер кабинета Марка и потребовала у секретарши, чтобы та, прервав встречу, позвала его. Как только он взял трубку, она выпалила:

— Чего, черт возьми, ты хочешь добиться, закрывая мою линию?

— Я собирался поговорить с тобой на будущей неделе, Рита. Мы решили двигаться в другом направлении.

— В другом направлении? И что это за направление? Новая качественная продукция по доступной цене — единственно возможное направление.

— Ты не в курсе дел, Рита. Ты предпочитаешь работать по старинке, в тиши своего кабинета… А нам с твоим отцом приходится думать о благополучии компании.

— Ты думаешь только о своем эго, Марк. Я знаю, ты всегда с пренебрежением относился к моей работе, но, начав действовать во вред «Текстилю», ты зашел слишком далеко.

— Успокойся, и давай мыслить рационально.

— Только то, что я зла, вовсе не означает, что я не способна мыслить рационально.

— Рита…

— Оставь снисходительный тон, Марк! Ты явно меня недооцениваешь. Я не позволю, чтобы компания пострадала из-за твоей близорукости. Я скоро буду.

Бросив трубку на рычаги, Рита уже готова была к борьбе. Она привезет свои образцы, покажет калькуляции, пробудит уснувшее воображение Марка и отца. А потом она убедит менеджеров — каждого в отдельности. И в первую очередь старших — тех, кто еще помнит о былой славе и принципах компании.

Рита позвонила отцу, настояла на том, чтобы он нашел для нее время, а затем с помощью Джейн собрала то, что могло потребоваться.

Спускаясь в лифте, она вспомнила слова Мела: «Когда вернусь, поговорим». О чем он хотел поговорить с ней? Может, о том, что он ее любит? Как это было бы чудесно! Но что-то мешало ей ликовать. Что-то в его отношении, в тоне, которым он разговаривал с Джейн…

Выйдя из дому, она зашла в салон Линн, чтобы сказать Мелу, что им придется перенести разговор на более позднее время. Она нашла его беседующим с одним из детективов. В то время как другой выслушивал бормотание красного и вспотевшего Роджера Саймса.

— Рита… — При виде нее лицо Мела просветлело.

— Прости, что прерываю.

— Все в порядке. — Он извинился перед полицейским и отвел ее в спокойный уголок. — Ты была права, — сказал Мел. — Похоже, Джейн ни в чем не виновата. А вина Марка заключается лишь в том, что он осел, как я и утверждал с самого начала.

Опять этот тон — неприязненный и осуждающий. У Риты внутри все сжалось.

— Я только хотела сказать тебе, что мы поговорим, когда я вернусь.

— Куда ты?

— Я должна встретиться с отцом.

— Зачем?

— Чтобы прояснить ситуацию, подготовиться к заседанию совета, заставить Марка изменить стратегию.

— Ты уверена, что хочешь именно этого? Я хочу сказать: я долго думал о нас. И теперь, когда обстоятельства меняются… Если они закроют твою линию, ты, возможно, захочешь заняться чем-нибудь другим…

— Чем-нибудь другим? Мне не нужно ничего другого. Мне нравится то, что я делаю.

— Послушай, Рита, здесь не самое подходящее место для дискуссии, — сказал Мел, оглядывая гудящую как улей парикмахерскую. — Пойдем туда. — Он увлек ее дальше, в закрытый от взглядов закуток.

— Чего еще я могу хотеть?

— Быть со мной. Уехать со мной.

— На Таити?

Он кивнул.

— О, Мел, это так… мило с твоей стороны.

Мел приглашает ее в свою землю обетованную? Это означает, что он, должно быть, любит ее. Сон, ставший явью. Но он не мог выбрать менее подходящего момента для приглашения.

— Может быть, когда я разберусь с делами компании. Мы поедем туда в отпуск? Ты это имел в виду?

Мел бросил на нее странный взгляд. Его лицо напряглось.

— А что, если это будет не только отпуск? Помнишь, как ты говорила в Чеснат Крик, что готова все бросить и жить в глуши?

— Бросить? Я не могу этого бросить. Это моя жизнь.

— А тебе не кажется, что есть вещи более важные? В жизни, я имею в виду. Зачем тебе работать в «Текстиле Уолша»? Это место не для тебя. Совсем ни к чему, чтобы тебя окружали лощеные подлецы вроде Марка Трумена.

Рита почувствовала, как на сердце навалилась тяжесть.

— Вина Марка заключается только в неверном представлении о путях достижения успеха. Почему ты так спешишь думать о людях самое худшее?

— Я вижу людей такими, каковы они на самом деле.

— Я так не думаю. — И тут Рита поняла, что так беспокоит ее в поведении Мела. — Ты выглядел триумфатором, когда вошел в дверь, считая, что добыл доказательства вины Марка и Джейн…

— Неправда. Просто я хотел раскрыть это дело.

— А теперь, узнав, что они невиновны, ты, похоже, испытываешь разочарование.

— Перестань! Я просто думал, что разгадал загадку. Не будешь же ты отрицать, что все улики указывали на них?

— Улики? Ты с самого начала подозревал Джейн… и Марка. Ты не расследовал это дело, а старался найти плохое в окружающих меня людях.

— Я старался защитить тебя. Ты такая доверчивая, Рита!

— А ты циничный. Ты в каждом видишь мошенника.

Рита наконец осознала, насколько они разные, и ее снова охватило какое-то тошнотворное чувство.

— Я просто знаю, что этот мир малоприятное место и нужно всегда держать ухо востро, — сказал Мел.

— Этот мир также замечательное место.

— Нужно быть реалисткой. Нельзя смотреть на все и всех сквозь розовые очки.

Да, в этом он, пожалуй, прав. По крайней мере на одного она смотрела сквозь розовые очки. На него. Она был так поглощена своей любовью, что совсем забыла, как они отличаются друг от друга.

— Ты даже не уважаешь то, что я делаю.

— О чем ты говоришь? Я уважаю тебя. Я прошу тебя уехать со мной. Быть со мной. Разве это не важнее пары новых красителей для шелка? Прошлой ночью ты наверняка согласилась бы со мной.

— Да, но прошлая ночь была исключительным случаем, и я была…

— Пьяна, — ровным голосом закончил Мел. Его взгляд потух. — Ты была пьяна. Да.

— А как насчет тебя? Не бежишь ли ты от мира только потому, что он несовершенен? Разве это не ребячество?

— Это не так.

— Нет, так. Тебя дважды предали, и это, конечно, ужасно. Я могу понять, почему тебе захотелось сбежать. Но я знаю также, что тебе нравилось помогать мне. Может, если бы ты остался, тебе понравилось бы что-то еще.

— Что, например? Виски высшей очистки, катание на горных лыжах и одежда из бутиков? Я не из таких парней.

— Я просто хочу сказать, что твой выбор ничуть не лучше моего. Ты мог бы остаться. Ты говорил, что хочешь этого. Я уверена, мы нашли бы для тебя работу.

— Найти мне работу? Какую? Рисовать узоры для твоих шарфиков? Ну уж нет.

— Мел, не нужно так.

Рита не могла сейчас говорить об этом. Ее разрывали противоречивые чувства. Мел предложил ей уехать с ним. Но как она может сделать это? Бросить все, что она создала, что создало ее? Для Мела все это не имеет значения. Он не уважает ее выбор, что бы там ни говорил.

Нужно поскорее убираться отсюда. Закончить одно дело, а потом заниматься другим. Если он любит ее, то поймет. Позже они смогут во всем разобраться вместе…

Рита испытывала странное облегчение, выводя машину со стоянки. Словно ей удалось избежать серьезной опасности.

Она взглянула на часы. С минуты на минуту должен прийти Мел. Прошли две недели с тех пор, как они распутали историю с воровством и угрозами, и с тех пор как Мел предложил ей уехать с ним.

Наконец-то состоится их решающий разговор. Рита была очень занята устройством дел компании, но не только это мешало им встретиться.

Когда им случалось беседовать по телефону, Мел был очень холоден. Его обидело, что она не запрыгала от радости в ответ на предложение уехать с ним. Она могла это понять, хотя такое отношение лишний раз подчеркивало разницу между ними. Если бы он хоть немного понимал ее, хоть немного уважал, то предложил бы ей поддержку, помощь, а не пытался бы убедить ее сдаться.

Теперь я смогу ему все объяснить, надеялась Рита. Мел наверняка успокоился достаточно, чтобы осознать: ее решение вовсе не означает, что он ей безразличен, что она не любит его. Хотя волшебные слова так и не были ими произнесены. Любовь была запретной темой в их разговорах. Как и многое другое.

Ей хотелось добиться своего. Она это сделала. Во всяком случае, в том, что касалось «Текстиля Уолша». Вряд ли с Мелом окажется труднее.

После сложных переговоров Рите удалось выторговать год на то, чтобы доказать: новая линия принесет компании прибыль. Большой удачей было то, что Рик Вальдес, слово которого много значило в их индустрии, стал на ее сторону. Он обеспечит рекламу ее аксессуарам. Изыскания Джейн тоже оказались полезными. Они показали истинное положение дел в бизнесе и склонили чашу весов в ее пользу.

Марк негодовал, но, тем не менее, оставался бизнесменом. Как только он увидит, что Рита преуспевает, тут же изменит свое мнение.

Если все пойдет хорошо, через три месяца продукция новой линии будет продаваться по всей стране. Ей все удалось. Все, кроме отношений с Мелом…

В прихожей раздался звонок, и с гулко бьющимся сердцем Рита пошла открывать дверь.

Последние две недели Мел чувствовал себя ходячим трупом, хотя внешне все складывалось благополучно. Приятель, устроивший ему работу в доме Риты, нашел новый, гораздо более выгодный заказ. Нужно было оформить помещения весьма респектабельного клуба. Работа увлекла его. Это вам не скрывать за непритязательной живописью покрытую трещинами стену в доме Саймса! К тому же работа всецело занимала его руки и голову.

Но едва он забирался в свой «лендровер», чтобы вернуться в Чеснат Крик, его начинали преследовать мысли о Рите, равно как и ее запах, который, казалось, пропитал все, в том числе и сиденье машины. Нужно забыть эту женщину — как забыла о нем она. Редкие торопливые звонки казались ему пощечинами. Она наконец получила то, что хотела, и это не он.

Мел, как раненый зверь в тесной клетке, метался по своей хижине, время от времени хватаясь за таитянскую акварель и рассматривая ее, чтобы укрепиться в желании попасть туда. Но океан казался ему тусклым, пальмы жестяными, а вся картина — лишенной жизни. Может, Рита права? Может, он действительно хочет сбежать от несовершенства этого мира?

Но он вынашивал этот план целый год! Рита вскружила ему голову, спутала все мысли! Он влюбился в нее и уже не может понять, чего хочет на самом деле. Будь проклята эта женщина! Она уже лишила его сна, а теперь, похоже, лишает и мечты.

Нет, нужно положить этому конец. Иначе все, что ему худо-бедно удалось построить на обломках былой жизни, будет сметено без остатка. И ради чего? Таким, каков есть, Рите он не нужен. Она попытается изменить его и, потерпев крах — что неизбежно, — разочаруется. Они совершенно разные и живут в разных мирах. Просто жизнь дважды случайно свела их, и именно в те моменты, когда он был нужен Рите. Год назад она чувствовала себя раздавленной, и ей нужно было как-то пережить этот тяжелый момент. А сейчас ее ограбили и ей понадобилась его помощь. Да, возможно, они оба хотели большего, но ничего не получилось. Он скажет ей все это, а потом, попрощавшись, уйдет, пока еще не слишком поздно.

И все-таки мысль о том, что через несколько минут он увидит Риту, наполняла его грудь необъяснимым теплом.

Поднявшись на десятый этаж, Мел собирался позвонить в дверь, когда услышал за ней придушенные вопли. Что-то случилось?

Дверь была не заперта. Он вбежал в холл и, ориентируясь по звукам, влетел в кухню. Там Мел увидел Риту, которая, попирая коленями тощую грудь какого-то парня, поливала его из опрыскивателя. Все кругом — включая парня — было забрызгано зеленым.

— Да перестань ты! — давясь, вопил парень.

— Как ты посмел снова вломиться сюда! — требовательно спросила Рита, не переставая нажимать на рычаг.

— Я принес… пф-ф… тебе твое барахло. — Он кашлял и задыхался.

— Что здесь происходит? — поинтересовался Мел.

Рита подняла взгляд.

— Мел! — Ее лицо просияло. — Это Джим Пейн, тот гад, который стащил мои рецепты и взломал сейф.

— Сними ее с меня, мужик! — взмолился Джим. — Я принес обратно ее вещи. Посмотри в том пакете.

Убедившись, что Рита крепко держит парня, Мел подошел к лежащему на полу пакету и открыл его. В нем были драгоценности и несколько золотых монет.

— Ты возвращаешь мои вещи? — спросила Рита, убирая палец со спускового крючка разбрызгивателя.

— Все, кроме пары сотен баксов, — сказал Пейн, отплевываясь. — А теперь слезьте с меня.

Рита медленно поднялась с его груди. Мел тем временем набрал номер полиции и вызвал детективов.

Пейн, который этого, казалось, и не заметил, смахнул зеленую жижу с волос.

— Что за гадость?

— Это концентрированный сок очень редкой амазонской лианы.

— Он жжется, — заявил парень. — Вызовите мне «скорую». Мне нужен доктор. — Джим жалобно посмотрел на Мела. — Помоги мне, мужик.

— Слушай, что говорит леди, — ответил Мел, с трудом сдерживая смех.

Смех и что-то очень похожее на слезы. Потому что, едва увидев снова эту неукротимую женщину, он с полной отчетливостью понял, что не сможет уйти от нее. Без нее его жизнь потеряла бы все краски, запахи — и просто смысл. Он мог уехать на край света, мог жить в красивейших местах на планете и писать свои картины, но все равно чувствовал бы себя страшно одиноким. А рядом с ней он жил. И было совершенно неважно, что они такие разные. Это не может разъединить их. Напротив, любовь сплавит различия в единое гармоничное целое.

Когда прибыли полицейские, Пейн был едва ли не рад, что его наконец-то увезут отсюда.

После того как детективы задали необходимые вопросы, проверили содержимое пакета и увели Джима, Мел подошел вплотную к Рите.

— Не могу поверить, — нахмурившись, сказал он. — Стоило оставить тебя на несколько дней, и ты уже снова избиваешь беззащитного воришку.

— Прости, — широко улыбнулась Рита. — Но я не превышала пределов допустимой самообороны.

Она рада видеть его. Неплохое начало. Но что дальше? У Мела не было времени обдумывать это, поэтому он сказал то, что лежало на сердце и рвалось с языка:

— Я люблю тебя, Рита. И я не могу без тебя жить.

— Боже мой, Мел! — На волне безудержной радости ее бросило к нему в объятия.

У входной двери послышалось деликатное покашливание. И это заставило Мела и Риту слегка отстраниться друг от друга, но объятий они не разняли.

На пороге кухне появилась миссис Паркер.

— Простите, но дверь была не заперта, и я решила заглянуть и узнать, что здесь опять делала полиция. — Элисон пристальнее всмотрелась в их лица. — Ага, — удовлетворенно произнесла она. — Очевидно, они приходили уладить бытовой конфликт. — В ее глазах мелькнуло озорство. — Надеюсь, они сковали вас наручниками? Потому что, когда вы врозь, то оба похожи на зомби.

Мел рассмеялся.

— О да. Пусть и не полицейские, пусть и не наручниками, но что-то нас действительно сковало, миссис Паркер. И надеюсь, навсегда.

Рита молча смотрела на незваную гостью сияющими от счастья глазами.