Стоя в кромешной темноте чулана, Бейли пыталась дышать ровно. Она видела лицо Шейна, слышала слово «беда» и все поняла.

Стивен и его люди ее настигли. Боже, если кто-нибудь пострадает по ее вине… При одной мысли об этом у нее подкосились ноги, и она села на пол, прижав колени к груди.

Когда Алан погиб и она обнаружила, что ее жизнь была совсем не тем, чем казалась, она почувствовала обиду и злость, однако преисполнилась решимости все изменить.

Потом головорезы Стивена вынесли ей приговор. С тех пор Бейли не раз ожидала смерти. В последней отчаянной попытке она заставила Ноа отвезти ее на Мамонтову гору, чтобы, если повезет, отыскать деньги. И жизнь опять изменилась.

Как будто она жила в черно-белом мире, а Ноа раскрасил его в яркие цвета. И у нее возникла тайная и робкая надежда – что она найдет деньги, заплатит Стивену и его парням и вернется к прежней жизни, будет учить детей. Она обожала тот мир, в котором жили ее маленькие ученики. Милая невинность. Ясный детский ум, который впитывает все, как губка.

На самом деле она всегда мечтала иметь собственных детей. Но недавно этой мечте пришлось потесниться – более насущным стало желание дожить до своего двадцать девятого дня рождения.

А теперь появилась еще одна тайная мечта – Ноа.

Где он сейчас? Ее терзали тревога и страх. Бейли встала и сунула руку в глубокий карман юбки, и ей в ладонь своей успокаивающей тяжестью лег мобильный телефон.

Поколебавшись некоторое время, Бейли вытащила его и включила. Она хотела узнать что-нибудь о Кенни. Действительно, ее дожидалось текстовое сообщение от брата: «Где ты?»

«В безопасности», – набрала она и отправила.

И даже вздрогнула от неожиданности – ответ пришел практически немедленно: «Ты нашла?»

Она собиралась ответить, когда ручка двери чулана вдруг повернулась. Дверь распахнулась раньше, чем она успела хотя бы вскрикнуть. В чулан скользнула высокая черная фигура, втиснулась внутрь, прижалась к ее спине. Дверь захлопнулась. Неужели она наедине с…

– Это я, – услышала она знакомый голос.

Руки Ноа обняли Бейли, и от радости ей стало легче дышать.

– Что случилось? – спросила она, но он в ответ приник губами к ее губам. Бейли не понимала, как Ноа этого добился, но ее сознание сразу же заволокло чувственным дурманом, и оставались только его губы на ее губах, его руки, которые ее обнимали.

И этот дурман заставил ее изо всех сил прижиматься к его восхитительному телу. Она даже вскрикнула – ей казалось, их контакт не будет таким тесным, как бы ей хотелось. Эта отчаянная мысль так поразила Бейли, что она задрожала всем телом. Тогда Ноа развернул ее, прижав спиной к стене – похоже, там были какие-то полки, потому что на пол что-то посыпалось…

– Ноа!

Он провел ладонью вниз по ее спине, затем вверх, проникая под джемпер, теплая ладонь на ее обнаженной коже.

– Ноа…

Прежде чем она успела вымолвить еще хоть слово, он снова накрыл ее рот губами, язык проник внутрь и начал свой танец – медленные, чувственные, извивающиеся движения, отчего ее колени задрожали. Были также и другие реакции. И Ноа это обнаружил, когда его рука обняла ее грудь, а палец начал ласкать отвердевший сосок. С его губ слетел тихий, жадный вскрик, который заставил ее тело вздрогнуть. Поцелуй сделался особенно глубоким, и Бейли показалось, что она теряет рассудок – такими горячим был этот поцелуй. И все же это была лишь тень того, что ей на самом деле требовалось – почувствовать его глубоко внутри себя, принять в себя те же движения, которые совершал сейчас его умелый язык. Эта страстная потребность шокировала ее; она никогда не знала ее раньше, столь всепоглощающую и необходимую, как воздух, которым она дышала.

А Ноа… Это Ноа заставил ее испытать подобное, и она обвила его руками, будто пытаясь раствориться в нем без остатка. Непроглядная темнота усиливала ощущение близости. Бейли чувствовала, как в нее перетекает жар его тела, воспламеняя каждую эрогенную зону… А их оказалось гораздо, гораздо больше, чем она раньше подозревала. И любой из них хватило бы, чтобы завести Бейли – против ее желания, потому что вообще-то заводиться ей не следовало.

Те парни явились сюда за ней.

Ей нужно поговорить с Ноа, узнать, что происходит. Но он обхватил ее лицо и прижал женщину к стене, зажал между штукатуркой и своим сильным телом.

– Ноа…

– Я знаю. Боже, как ты меня заводишь. – Его нога оказалась у нее между ног, и низкий требовательный стон вырвался из ее горла. Она ударилась затылком о стену. Его руки обняли ее за голову, пальцы проникли в волосы, массируя то место, где она ударилась, в то время как губы жадно ласкали шею.

– Скажи мне, – жалобно простонала она, упираясь руками ему в грудь, чтобы освободиться. – С остальными ничего не случилось?

Он взял ее запястья и поднял руки над головой, и теперь она не могла пошевелиться, распластавшись по стене в полной доступности для его действий.

– Ноа…

Его губы деловито ласкали ее щеку, шею… и Бейли утратила способность думать.

Стоя с поднятыми вверх руками, прижатая к стене мужским телом и ногой, дерзко поместившейся меж ее бедер, она обнаружила, что темнота дает свободу действий также и ей. Она уже оседлала его ногу. Жалко, что на ней столько одежды. Вот если бы исчез этот последний барьер между ними…

Но его искусный рот уже прокладывал себе дорогу под ее джемпером. Сдвинув зубами чашку лифчика, он согрел своим дыханием ее сосок, и она подумала, что сейчас умрет от наслаждения. Потом он осторожно потерся о сосок щекой. Бейли снова вскрикнула, и Ноа, нагнувшись, взял сосок в рот. У нее подогнулись колени, но его нога меж ее бедер не давала возможности освободиться. Впрочем, ей и не хотелось. Потрясающее открытие. Когда Ноа отпустил руки Бейли, чтобы она могла расстегнуть пуговицы джемпера, она вцепилась в него.

– Ноа, – прошептала она. – Пожалуйста, скажи, что там было?

– Они ушли.

Она знала: он цел и невредим, и все же начала ощупывать его, будто желая убедиться, что в нем нет, например, пулевых отверстий.

– Я не могу допустить, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Я не буду больше…

– Мы и не допустим. – Он обнял ладонями ее груди и начал работать пальцами, отчего Бейли вознеслась к небесам. Она тоже не могла остановиться, гладя его плечи, живот… и твердую выпуклость под застежкой джинсов, наслаждаясь первобытным страстным рыком, который он издавал. Прижавшись лицом к его шее, она вдыхала его запах – это тоже было наслаждением.

– Они отправятся на Кабо, – прошептала она. – Я скажу им снова, что не знаю, где деньги. И что, убив меня, они ничего не добьются.

– Эти типы снова тебе не поверят. Зато поверят копы…

– Нет. Они предупредили – никакой полиции, иначе они убьют Кенни. А теперь еще ты. Они убьют и тебя.

– Принцесса, я им не нужен. – Шершавой ладонью он провел по ее лицу. – Если бы ты знала, кто они, тогда брат Шейна мог бы…

– Ноа. – Ее снедало чувство вины. Ведь она прекрасно знала, кто они! – Я… Ну… – Она прокашлялась. – Я сказала тебе не все.

Ноа замер.

Бейли закрыла глаза, но разве дело в этом? В чулане и так было темно, как в угольной яме. И она собиралась расставить все по местам.

– Я знаю, кто эти люди.

Ноа пошевелился, и Бейли услышала щелчок. В следующий миг чулан залил ослепительный свет. Ноа по-прежнему держал ее в объятиях, но глаза были непроницаемы.

– Ты говорила, что не знаешь, кто они.

– Нет, знаю, – прошептала Бейли. – Я виновата. – Ноа даже не представляет, какой виноватой она себя чувствует. – Думаю… Думаю, мне следует ехать на Кабо одной.

– Только через мой труп, – медленно, без выражения сказал он, и ей потребовалась добрая минута, чтобы осознать смысл его слов.

– Эй вы, – из-за двери послышался голос Шейна. – Никак собираетесь сидеть там всю ночь? Нам уже надоело подслушивать. Все равно ни черта не слышно.

Ноа не сводил глаз с Бейли.

– Иди! – приказал он ей.

– Да. Только я не могу.

Действительно, как, если он все еще обнимал ее, руки… о боже, руки! Она все еще гладила его грудь, другой рукой обнимала его ягодицы, прижимая к себе твердое возвышение под ширинкой джинсов.

– Ноа, – шепнула она.

– Действительно. – Отстранившись, он ждал, пока Бейли поправит одежду, от которой только что пытался ее избавить, а потом открыл дверь.

Шейн стоял в небрежной позе, прислонившись к стене, скрестив на груди руки. Само спокойствие и беспечность. Но выражение глаз отнюдь не спокойное.

– И где же остальные?

Шейн пожал плечами:

– Я солгал. Отправил Броуди с последним чартером, его не будет до утра. Благодарить будешь потом. Мэдди хочет, чтобы ты срочно подписал какие-то бумаги. Ждет тебя за своим столом.

– Отлично. – Ноа повернулся к Бейли. – Я сейчас вернусь.

Шейн ждал, пока Ноа не удалится на достаточное расстояние. Потом повернулся к Бейли:

– Итак?

– Прошу прощения за тех, кто к вам приходил.

– Ага. Мистер Вонь-Изо-Рта и мистер Дерьмо-Вместо-Мозгов сказали, что вы опасная чокнутая воровка.

Бейли вздернула подбородок:

– Понимаю, что у вас нет оснований верить моим словам, однако я не воровка.

– Ладно. У меня нет привычки слушать ребят, у которых шея толще головы. Послушайте, я сам умею составлять мнение о людях. И мое мнение таково – вы, конечно, не в себе, но точно не воровка. В любом случае Ноа вам верит, и для нас это добрый знак.

Бейли смотрела на Шейна во все глаза, изумленная этим слепым доверием. До того как в ее жизнь вошел Ноа, она и не подозревала, что такое вообще существует. А теперь… А теперь ее страстным желанием было самой испытать подобное, а не просто быть свидетелем столь прекрасного чувства.

– Спасибо, – шепнула она.

– Не спешите меня благодарить.

Ее сердце, которое секунду назад было готово растаять, снова похолодело.

– Потому что, хоть я и не запираю ящики со столовым серебром, все-таки считаю, что вы опасны. – Шейн бросил говорящий взгляд мимо Бейли в приемную, где стоял Ноа, склонившись над столом Мэдди, с ручкой и листом бумаги.

Бейли тоже смотрела на Ноа. Черт, она не могла на него не смотреть. Высокий, сильный, красивый, он кивал Мэдди, которая что-то ему втолковывала. Волосы упали Ноа на лоб, и он небрежно откинул их назад. Мэдди пожала ему руку, а он дернул фиолетовую прядь ее волос.

Знак теплой дружбы. Знак доверия. Боже, как бы ей хотелось, чтобы в ее жизни было так же! У нее есть Кенни, она знала это, несмотря на подозрения Ноа. Но Кенни уехал так давно; вряд ли что-то изменится в ближайшем будущем.

– Бейли!

Собравшись с силами, она встретила пристальный взгляд Шейна.

– Поаккуратней с ним.

Он по-прежнему стоял в небрежной позе беззаботного парня, но тревога сквозила в каждой черточке его лица. И Бейли тут же смягчилась, хотя ее немедленной реакцией было защитить себя.

– Шейн, я ни за что его не обижу.

– В самом деле?

Если кто-то останется с разбитым сердцем после того, как все закончится, то это, несомненно, будет она сама. Ее сердце уже было разбито, и Бейли заранее оплакивала эту потерю.

– Да.

Он долго смотрел на нее, потом кивнул.

– Благодарю за то, что вы сегодня сделали для меня, – сказала она. – За все. Пожалуйста, передайте мою благодарность Броуди. Я никогда не смогу отблагодарить вас так, как следовало бы…

– Нет, можете. – Он бросил взгляд на Ноа, потом снова повернулся к Бейли. – Вы отблагодарите нас, если не навлечете беду на Ноа.

С этими словами он ушел.

Вздохнув, Бейли смотрела ему вслед. Ноа – вечный странник, балансирующий на грани опасности, искатель приключений и в доказательство заработал немало шрамов – как снаружи, так и внутри. Она не может причинить боль такому, как он. Или может?

Или уже оскорбила его тем, что отказала в доверии? Но вот в чем правда: это себе она не доверяла, а не ему. Она должна сказать это Ноа!

– Эй!

Порывисто обернувшись, она посмотрела на Ноа.

– Пошли! – приказал он.

Невзирая на то что она сделала – или чего не сделала, – он все-таки собирался везти ее на Кабо. Сейчас. Ее сердце екнуло.

– Ноа…

– Слушай, я не хочу это обсуждать.

Мужская формулировка, другими словами – «мне надоел этот разговор».

– На том же самом самолете? – спросила она.

– Да. – Не глядя на Бейли, Ноа повел ее через центральный вход офиса «Скай Хай Эйр», а не к выходу на летное поле. Выйдя на улицу, он внимательно огляделся по сторонам и направился к спортивному автомобилю. Спустилась ночь. Однако, как это обычно бывает в Южной Калифорнии, температура падать не думала.

– Но это не самолет, – сказала Бейли, разглядывая «БМВ».

– Конечно, нет. – Отперев дверцу, Ноа ждал, пока она сядет в машину. Но Бейли не спешила.

– Ты не хочешь спросить меня о тех людях? – Она взглянула на своего спутника.

– У меня больше нет вопросов. Я хочу, чтобы ты сказала сама, когда сочтешь нужным.

Слепое доверие.

– Я бы… хотела это сделать. Но мне действительно очень нужно на Кабо! Мы поедем туда на машине?

Вздохнув, он почесал подбородок, заросший хрусткой двухдневной щетиной.

– Тебе нужно поспать. Черт, мне тоже не помешал бы отдых.

– Но…

– Что бы нас там ни ожидало, пусть подождет до утра.

Бейли взглянула в его лицо – осунувшееся от усталости. Видимо, и сама она выглядела не лучше.

– Я могу взять другого пилота…

– Я сказал, что отвезу тебя туда, и точка. Сейчас едем ко мне домой. Обещаю, что завтра доставлю тебя туда, куда нужно.

Он держался настороженно, готовый к схватке, но Бейли не была столь эгоистичной. Ноа сделал все, о чем она просила, и даже больше; теперь ее очередь. Кивнув, она привстала на цыпочки и легко поцеловала его в щеку.

– Спасибо, – прошептала она, едва касаясь губами его кожи. – Спасибо, что делаешь для меня все это.

Он обнял ее и с тихим стоном зарылся лицом в ее волосы.

– Кабо, – услышала она его шепот. Почувствовала, как он вздрогнул. – Что ж, иначе и быть не может.

Она подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза.

– Что ты имеешь в виду?

Он ответил ей долгим взглядом, а потом покачал головой:

– Ничего. Поехали.

Они сделали короткую остановку в местной пиццерии, чтобы взять большую пиццу и упаковку из шести бутылок содовой. Когда она взглянула на него укоризненно, Ноа, вздохнув, добавил к своим покупкам еще и салат.

Бейли не привыкла к тому, чтобы кто-то угадывал ее мысли или вообще проявлял о ней заботу. Она поймала себя на том, что улыбается.

Ноа не улыбнулся в ответ, зато сжал ее руку. Минут десять они ехали по Бербанк-Хиллз, вверх по петляющей дороге, и на каждом крутом повороте Бейли могла любоваться зрелищем, от которого захватывало дух – огнями расстилающегося внизу города. Наконец Ноа свернул на длинную подъездную дорогу и остановился перед домом, при виде которого у нее захватило дух еще сильнее. Вздохнув, Ноа заглушил двигатель.

– Милый домик, – сказала Бейли.

– Я его снимаю. – Он с сомнением посмотрел на дом, словно до конца не верил, что живет здесь. – У меня никогда не было своего дома.

– Никогда? А в детстве?

– Уж точно не в детстве. Когда я перебрался в Штаты, меня передавали из семьи в семью. Я вроде как привык и продолжал так жить, когда стал самостоятельным. Моей семьей в Лос-Анджелесе стали Шейн с Броуди. Я всегда останавливался у кого-нибудь из них, когда приезжал в город.

– Что изменилось?

Он пожал плечами:

– Мы начали зарабатывать деньги, и студенческое братство переросло в мужскую дружбу. – Он повернулся к ней. – Готова?

– Ноа, тебе сегодня необязательно пускать меня к себе в дом. Я…

Ноа взял сумки с едой, вышел из машины и закрыл водительскую дверцу. Он не великий мастер говорить, если разговор ему не по душе. Обойдя машину кругом, он открыл дверцу для Бейли, а потом оба пошли в дом. На крыльце он обнял ладонями ее бедра и развернул к себе.

– По крайней мере, давай договоримся хотя бы насчет этого. Я хочу тебя здесь.

Она держала его под прицелом шариковой ручки. Протащила за собой через всю Калифорнию. А что сделал Ноа? Он защищал ее, рискуя собственной жизнью.

Она ему должна. Хочет он ей верить или нет, но она должна. Она обязана ему всем. И как минимум она задолжала ему правду.

– Ноа. – Как близко он стоит. Слишком близко. Как же ей признаться, если его глаза смотрят так пристально, если их разделяют всего несколько дюймов! – Эти люди… Они приятели Алана. Они… они меня знают. Прости, что не признавалась тебе раньше. Но они пригрозили – если я кому-нибудь вякну, они убьют моих учеников и Кенни, а потом меня. Это их слова.

– Бейли. – Его голос был устрашающе спокоен. Он прижался лбом к ее лбу. – Они тебя не убьют, пока не получат своих денег.

– Но ты…

– И здесь у них не будет шанса. – Он обнял ее покрепче. – И тебя им не достать. Я им не позволю.

Целую минуту она собиралась с силами, чтобы продолжить:

– И все-таки перелет на Кабо выходит за рамки долга.

Ноа смотрел на нее, и Бейли снова почувствовала: с ним что-то происходит и это не имеет никакого отношения к ней.

– У нас позади столько опасностей, – осторожно проговорила она, – а я чувствую новую беду.

Ноа резко рассмеялся и прикрыл глаза рукой. Тогда ее тревога возросла.

– Ноа?

Опустив руку, он посмотрел на нее:

– Ничего.

– И кто кому теперь не доверяет?

– Мы не будем об этом говорить.

– Типичное для мужчины заявление. Слышала много раз.

Он сжал зубы.

– Не сравнивай меня с мужчинами, которые попадались тебе в жизни. – Его глаза казались бездонными. Он напрягся, готовый к сражению.

Что-то было не так, Бейли это чувствовала. Что-то случилось, и Ноа это скрывал. До чего ж несговорчив! И все-таки она не могла не удивляться. К кому бы он мог обратиться в случае нужды? Бейли очень хотелось стать этим человеком. Так хотелось, что испугалась своих желаний.

Однако Ноа слишком привык быть один. Может быть, он открывал душу Шейну и Броуди, но то – друзья детства. Она бы поставила последний доллар, что ее герой не привык откровенничать с кем-то посторонним.

И все-таки хотеть не запретишь.

– Ты совсем не такой, как те мужчины, которые встречались мне в этой жизни. – Продолжать было очень тяжело. Однако Ноа должен знать. – Все они были чисто выбритыми, любезными и учтивыми, получили самое лучшее образование… – Бейли невесело рассмеялась. – Хрустальная мечта любой матери, чтобы ее дочка вышла за такого мужчину. Понимаешь? Вот из-за подобных фантазий я и оказалась втянутой в орбиту Алана.

– Да. А я совсем не тот парень, которого твоя мама могла выбрать тебе в мужья – чисто выбритый, любезный и образованный. – Прислонившись спиной к двери, Ноа скрестил руки на груди. Волосы падали ему на глаза. Но не будь этой преграды, она все равно ничего не смогла бы в них прочесть. Он вдруг стал совсем чужим, холодным – впервые с тех пор, как она ткнула ручкой ему в спину. – Я понимаю.

– Я пытаюсь объяснить, – пробормотала она.

– Ты пытаешься сказать, что я не твой тип. Выразилась громко и ясно, принцесса, уж поверь мне. – Он отомкнул дверь. – К сожалению, нравлюсь я тебе или нет, но тебе нужна моя помощь, и это значит, что мы вместе, пока все это не закончится.

Его рука чуть дрогнула, когда он жестом велел ей войти в дом.

Бейли стояла не двигаясь и смотрела на него, не веря своим глазам. Он понял все совсем наоборот! Он решил, что она его отвергла. Она хотела бы сказать ему, что никогда не сделала бы ничего подобного. Но сейчас ее слова прозвучат фальшиво. Они все равно ни к чему не приведут.

Это невозможно.

И, учитывая все, что произошло, зачем она ему вообще?

Но он втащил ее в дом, бросив последний настороженный взгляд на улицу, и закрыл дверь. Бейли знала: «хвоста» за ними не было. Ноа ни за что не позволил бы ей стоять на крыльце, если бы за ними следили! Но Стивен! Он же не оставит ее в покое. Эта мысль настораживала.

– Ноа…

– Слушай, давай поедим. – Он понес пиццу на кухню. – Потом я покажу тебе гостевую спальню.

– Ноа!

Но он уже повернулся к ней спиной.