Кен смотрел на движущийся подъемник с тяжелым чувством. Его грызла тревога. Ему предстояло впервые встать на сноуборд… На мгновение он поддался страху, но, заметив суровое воинственное выражение лица Китти, готовой вступить в схватку, сумел справиться с собой.

– Как ты? Все хорошо?

– Думаю, да. – Она подняла глаза на Кена и нахмурилась. – А ты?

– Отлично. Как всегда.

– А выглядишь ты…

– Держись ближе ко мне, – перебил ее Кен, когда подошла кабина подъемника.

Осекшись, Китти попыталась усесться в кресло, но сиденье ударило ее под колени. Охнув, она начала заваливаться вниз.

Ухватив ее за куртку, Кен запрыгнул в подъемник, втащил Китти следом и усадил в соседнее кресло.

– О господи, – выдохнула она, цепляясь за него, пока кабина уносила их все выше и выше, к вершине горы. – О боже…

– Я с тобой, – успокоил ее Кен, но Китти судорожно сжимала его руку, словно утопающий спасательный круг. – Не беспокойся, ты не упадешь.

– Хорошо. – Она жадно хватала ртом воздух, и Кен поймал себя на том, что тоже тяжело дышит, но вдруг заметил, что у нее закрыты глаза. – Эй, Златовласка.

– Да?

– Ты сидишь зажмурившись.

Она приоткрыла один глаз.

– Я кое-что упустила из виду.

– Что же?

– Я не люблю высоту. Теперь мне ясно, что это может стать помехой и испортить все удовольствие от приключения. В будущем я постараюсь избегать высоты. – Она снова зажмурилась.

– Мне жаль тебя огорчать, но альпинизм всегда связан с высотой. А если ты задумала путешествовать по Европе, тебе придется добираться туда на самолете.

– Верно подмечено. Но у меня есть запасной план.

– Какой? – Кен старался разговорить Китти, заставить ее забыть, что они в пятидесяти футах над землей. Он думал лишь о том, как ее успокоить. И вовсе не потому, что ему нужно было отвлечься. К счастью, Кен не мог сказать о себе, что он так же открыт и честен, как Китти.

– Я хотела бы не только научиться бесстрашно встречать опасность, но и найти наконец свое место в жизни.

– Хороший план. А что еще?

Не открывая глаз, Китти подставила лицо лучам закатного солнца, еще несущим слабое тепло уходящего дня. Ветер играл ее волосами, холодил щеки, тронутые легким румянцем.

– На самом деле. – Она смущенно заерзала. – Недавно мне пришло в голову кое-что новое.

– Выкладывай.

Китти беспокойно завертелась и вздрогнула всем телом, что еще больше разожгло интерес Кена.

– Это личное, – произнесла она наконец. – Нам еще далеко?

– Мы почти у цели. – Китти нерешительно прикусила губу, и у Кена мелькнула безумная мысль, что он с радостью сам впился бы в ее губы. – Насколько личное?

– Очень личное.

– Позволь, я угадаю.

– Нет. – Китти открыла глаза. – Никаких догадок. – Увидев приближающуюся вершину горы, она испуганно взвизгнула. – О боже…

Кен протянул руку и, взяв Китти за подбородок, заставил ее отвести взгляд от отвесных склонов и долины внизу.

– Ты думала о встрече на одну ночь?

Китти прижала ладони к пылающим щекам.

– Я же сказала – никаких догадок.

Кен весело усмехнулся:

– Неужели? Я угадал?

– Почти.

– Насколько близко к правде?

– Я думала о великом, грандиозном сексе, ясно? Хотела испытать такое.

Кен понимал, что Китти ждет ответа, но молчал. В его голове вертелась одна-единственная мысль: «Я мог бы исполнить ее желание».

Китти шумно вздохнула и, покраснев еще гуще, закрыла ладонями глаза.

– Знаешь, я больше не хочу это обсуждать.

– Слишком поздно. – Покоренный смущением Китти и ее поразительной честностью, Кен наклонился и отвел ее руки от лица. – Грандиозный секс не такая уж редкость.

– Скажи это моим бывшим парням в Лос-Анджелесе.

– Должно быть, твои лос-анджелесские парни – законченные идиоты. И тебе следует знать: я ничуть не лучше тех придурков.

– Так у тебя тоже никогда не было грандиозного секса?

Господи, она убила его наповал.

В самое сердце.

– Послушай. – Он взял обе ее руки в свои. – Я хочу тебя. И будь уверена, это правда. Я хорош в постели, уверяю тебя. Но…

– О господи…

– Да, ты права. – Кен поморщился. – Это прозвучало глупо, будто я хвастаюсь. Но я на самом деле…

– Нет, я не об этом. О боже, подъемник! – Она в ужасе вцепилась в его плечи. – Это конец!

– Ты справишься. – «Мы оба справимся». – Нужно только плавно сойти с подъемника, оттолкнуться и…

– Мне следовало предупредить раньше… – Ее испуганные глаза казались огромными на застывшем лице. – Это у меня тоже неважно получается.

– Ничего страшного. Когда я скажу, встанешь на лыжи, потом я тебя слегка подтолкну, ты проедешь немного вперед и в сторону. Давай.

Китти соскользнула на снег, Кен легонько подтолкнул ее, как они и договаривались. Но дальше случилось то, о чем они не договаривались. Китти глубоко воткнула палку в снег, затем наехала на нее лыжей, пошатнулась, неуклюже дернулась в сторону и свалилась, не переставая визжать.

Кен снова схватил ее за куртку и рывком поставил на ноги. Ехавшие следом за ними лыжники как раз соскочили с подъемника и едва не наткнулись на Китти. Оттащив ее в сторону, Кен подождал, пока она отдышится. Китти с трудом стояла на нетвердых ногах, вцепившись в Кена.

Он прекрасно понимал, что она сейчас чувствует.

Ее лыжная шапочка съехала набок, очки перекосились, но Китти встретила его взгляд и криво усмехнулась.

Чем окончательно покорила его сердце.

– Поверь, остальное удается мне куда лучше, – сказала она, сдувая с лица золотистую прядь.

Он впервые видел женщину, неунывающую даже в самых безнадежных ситуациях. Таким оптимизмом не могла похвастать ни одна из его знакомых, включая и Энни, которую он боготворил всю свою жизнь. Впрочем, Кен никогда не встречал женщин, подобных Китти. Никогда.

– Все хорошо?

– Физически я чувствую себя неплохо. А морально… пока не решила. – Китти поправила шапочку. – Ладно, давай это сделаем. Посмотрим, что ты называешь скоростью.

– Мы выберем «зеленый круг».

– Зеленый круг?

– Склон для начинающих.

– Ясно. Ты думаешь, что я не смогу.

– Послушай, тебе понравится легкая трасса…

– Ты правда думаешь, что я не смогу.

– Скажем так, я хочу быть уверен, что все кончится хорошо. – «Причем для нас обоих».

Китти решительно вздернула подбородок.

– Знаешь, крутой парень, мы еще посмотрим, кто из нас круче. Я покажу тебе, на что я способна. – Повернувшись, Китти устремилась к самому отвесному склону, к трассе исключительной сложности. Кен знал ее так хорошо, что мог бы пройти с закрытыми глазами. Эту трассу назвали в его честь.

– Китти.

– Нет, я все поняла. Я покажу тебе, какого я калибра, Кен Уайлдер, обладатель всех титулов в мире, я…

– Китти.

– Я в самом деле на это способна, знаешь, я… – Она внезапно задохнулась, подойдя к крутому обрыву высотой в две тысячи футов и со снежными буграми – могулами величиной с дом.

– Это «двойной черный ромб», трасса для наиболее опытных лыжников, – объяснил Кен. – Ее называют «Путь Уайлдера».

Китти остановилась так резко, что шапочка снова сползла набок.

– Ладно, может, тогда ты пойдешь первым?

Китти удалось выжить и не сломать себе шею, во многом благодаря Кену, который скользил на своем сноуборде с легкостью молодого бога. Она могла бы любоваться его длинным, стройным мускулистым телом весь день напролет, если бы это зрелище не мешало держаться на лыжах. Кен ободрял ее на самых сложных участках трассы, помогал избегать ошибок и подсказывал нужные приемы, но не мешал наслаждаться скоростью, обжигающим ветром, кипением адреналина в крови и пьянящим азартом. Упругие лыжи под ногами, стремительное, все ускоряющееся движение… Китти давно не испытывала такого острого удовольствия, такой бурной радости.

– Ну что? – спросил Кен, когда они добрались до главного коттеджа. – Тебе понравилось?

Сердце Китти учащенно забилось, она надеялась, предчувствовала, знала, что будет после.

– Это было самое захватывающее приключение за все время, что я живу здесь.

– Думаю, мы можем его продлить. – Кен заглушил мотор ратрака и повернулся к ней. Закинув руку на подголовник ее кресла, он наклонился к Китти. Его ладонь скользнула по ее животу и мягко обхватила бедро.

Она потянулась ему навстречу.

– Что у тебя на уме?

С тихим хрипловатым смехом он потерся носом о ее шею, и Китти почувствовала, как голова наполняется туманом. Его губы прижались к ее шее, тело Китти отозвалось горячей дрожью, но Кен внезапно застыл.

Она разомкнула веки.

Кен тоже сидел с открытыми глазами, но смотрел вовсе не на Китти, а на что-то у нее за спиной. Повернув голову, она встретилась взглядом со Стоуном, стоявшим возле ратрака.

– Мне нужно с тобой поговорить, – произнес Стоун, обращаясь к брату.

– Я занят.

– Верно, занят, и даже больше, чем ты думаешь. Твоя группа прибыла на день раньше, чтобы отправиться в лыжный поход в долину Глори-Вэлли. Должно быть, они перепутали.

– Может, ты ими займешься?

– У меня есть другие дела.

– Да, – кивнул Кен, бросив на брата многозначительный взгляд, – но, возможно, не такие важные, как мое.

Стоун покачал головой в ответ:

– Тебе не повезло, приятель. – С этими словами он повернулся и ушел.

Кен тяжело вздохнул.

– Они будто сговорились, – раздраженно проворчал он.

– Что?

– Извини, но мне придется сопровождать группу лыжников. Но сначала я убью своего братца.

Смирившись с тем, что о грандиозном сексе на время придется забыть, Китти направилась к коттеджу. Энни на кухне мыла посуду после ужина – в этот день она угощала туристов энчиладами с курицей. При виде ее мешковатых джинсов, непомерно широкого, длинного свитера и фартука с надписью: «Не доверяй тощему повару» Китти удрученно вздохнула.

Разумеется, она предпочла бы сжигать калории, вместо того чтобы набирать их, и все же наполнила свою тарелку.

– Милый фартучек. А что случилось с твоей новой одеждой?

Энни добавила Китти побольше сыра.

– У тебя бывают дни, когда просто жалко зря изводить тушь для ресниц?

– Не вижу, чтобы ты подкрашивала ресницы.

– Это лишнее. Сегодня как раз один из таких дней.

– Энни, у тебя есть цель, помнишь? Ты должна помочь Нику заметить тебя.

– Да. – Прервав свое занятие, Энни оперлась на кухонную стойку. – Но я боюсь.

– Чего? Боишься носить одежду, которая тебе подходит?

– Боюсь, что он так и не заметит меня, и тогда мне придется его убить. Если тебе кажется, что я неважно выгляжу в этих шмотках, только представь, как я буду смотреться в тюремной робе.

Китти не удержалась от смеха.

– Послушай, я видела, как смотрит на тебя Ник. Он хочет заметить тебя, поверь мне. А теперь запомни: ты потрясающая женщина. Так покажи это.

Энни недоверчиво выгнула бровь.

– А ты сама?

– О да, я круче всех. Главное, верить в себя и смело идти к своей мечте. Вера сворачивает горы.

– Ты мечтала о том, чтобы работать администратором в какой-то глухомани?

– Я мечтала о том, чтобы жить в полную силу и не трусить, как баба.

– Но ты и есть баба.

– Это расхожее выражение.

– Боюсь, я не такая оптимистка, как ты.

– Может, тебе тоже стоит попробовать. – Китти завернула в салфетку немного сыра для Чака и сунула в карман. Она не потеряла надежды добиться расположения бродячего кота.

Шел снег. Легкие пушистые хлопья кружились в воздухе и медленно опускались на волнистые сугробы и заснеженные деревья.

Кусты не шуршали.

Вернувшись к себе в домик, Китти остановилась на пороге и позвала Чака. Тот не появился. Пришлось оставить сыр на крыльце. Надев пижаму, Китти задержалась у зеркала. Шорты, похожие на мужские трусы-боксеры, и майка на бретельках. Конечно, не «Викториас сикрет», но другого ночного белья у нее не было. Забравшись в постель, Китти долго боролась со сном, прислушиваясь, не появится ли Чак. Или Кен.

Но никто так и не пришел.

Утром она проснулась с болью: одеревеневшее тело ломило после спуска с горы. Неуклюже ковыляя, словно старуха, она открыла дверь, чтобы проверить, на месте ли сыр.

Он исчез. Судя по всему, им угостился толстый енот, удалявшийся вразвалочку от крыльца.

– Эй! Я оставила здесь сыр не для тебя!

Енот остановился, вытянул шею и воззрился на Китти, отчего она с визгом отпрянула, захлопнув за собой дверь. Приняв душ и одевшись, она снова робко приоткрыла дверь.

Енот пропал.

Чак не показался…

Зато снегу за ночь намело изрядно. Правда, Китти, слава богу, не пришлось пробираться сквозь сугробы: кто-то расчистил дорожку, ведущую от ее домика к главному коттеджу. Она сразу прошла на кухню. Энни вручила ей тарелку с едой и кружку горячего кофе.

– Прошлой ночью ребята застряли на перевале, – рассказала тетка Кена. – Их застигла буря.

– И как они? Все хорошо?

– Ну это же мальчишки. Они любят всякое такое. – Энни задумчиво окинула взглядом Китти. – Ты не говорила мне, что каталась на лыжах с Кеном.

Китти растерянно моргнула.

– Я думала, ты знаешь. – Заметив выражение лица Энни, она нерешительно помолчала. – Что-то не так?

– После несчастного случая он ни разу не вставал на сноуборд.

Китти на мгновение замерла, потом опустилась на стул.

– Правда?

– Да.

– Но… я видела, как он выходил из дома с доской за спиной.

– Однако так ни разу и не съехал с горы. До вчерашнего дня. С тобой.

– Господи… – Как случилось, что она ничего об этом не знала? – Я понятия не имела. – Китти вспомнилась сцена в кабинете Кена. Тогда желание туманило ей голову, а потом все ее мысли вытеснил страх перед ратраком. Но возле подъемника она почувствовала, что Кен держится напряженно. Затем ее отвлекла Хайди, и… черт возьми. Кен начал что-то говорить, но тут Китти свалилась в снег, неловко сойдя с подъемника. – Мне следовало спросить.

– Возможно, он ничего не сказал бы. Кен чертовски гордый. – Энни сокрушенно покачала головой. – В первые месяцы после травмы здоровье не позволяло ему вернуться к сноуборду, а потом, поправившись, он уехал. Бросил всех нас. Теперь он вернулся и сопровождает группы, ходит в походы, но горнолыжные маршруты не берет. Ими занимается Стоун.

– Да, я заметила. – Китти вспомнила, как заботливо оберегал ее Кен на горе. Добрый и терпеливый, он старался ее ободрить и не показывал, что творится у него в душе. Ей стало безумно стыдно. – На подъемнике меня одолел страх. Я впервые поднималась на гору. Кончилось тем, что я впала в ступор, замешкалась и упала. Я страшно нервничала, а он… был милым и внимательным. Теперь мне неловко. Представляю, что он тогда чувствовал.

– И он ничем себя не выдал?

– Нет. Держался твердо, как скала.

– Не хромал?

– Немного, как всегда. Но не было похоже, что ему больно.

– Что ж, это хорошо.

– Разве хорошо, что он скрывает свои чувства? Все держит в себе?

Энни озадаченно нахмурилась.

– Скрывает свои чувства? О чем ты? Если Кен держится молодцом, значит, он пришел в себя.

Китти начала понимать, отчего Кен такой закрытый и с какими сложностями пришлось столкнуться Нику.

– Человеку бывает нужно выговориться, Энни. Это помогает пережить боль. Возможно, Кен пришел бы в себя не год спустя, а намного раньше, если б не замкнулся.

Энни мотнула головой.

– Тебя здесь не было, так что позволь, я расскажу, что тут творилось. Кену пришлось перенести три операции. После первой в рану попала инфекция, началось воспаление, и он едва не потерял ногу. Врач сказал, что ему придется привыкать к инвалидному креслу. Кен доказал, что доктор ошибся, но прошел месяц, чертовски долгий месяц, прежде чем он снова смог ходить. Однако ему пришлось поставить крест на своей карьере.

– Я понимаю. Произошло несчастье. Ужасная трагедия. Но, Энни, сноубординг еще не вся жизнь.

– Я… – Энни внезапно осеклась, потом растерянно моргнула. – Знаешь, мне это раньше не приходило в голову. – Она опустилась на стул и отвернулась к окну. – Все это время я считала, что оберегаю Кена. Нянчусь с ним, сглаживаю острые углы, не напоминаю о прошлом, помогаю ему забыть. Я думала, что будет лучше не давить на него. Не подталкивать. – Она посмотрела на Китти повлажневшими глазами. – Проклятие!

– Ну, вчера он смог что-то преодолеть в себе. И должна тебе сказать, он несся по склонам, будто родился с доской, прикрепленной к ногам. Кен был великолепен.

Энни улыбнулась:

– Он действительно жил и дышал своими гонками. Мальчишкой, когда отец не изнурял его работой, он целыми часами пропадал в горах. Когда я забрала его, он жил на горе.

– Ему повезло, что ты позаботилась о нем.

– Да уж, черт возьми. Вы катались по трассе, названной в его честь? Прошли «Путем Уайлдера»?

Китти коротко рассмеялась.

– Эй, о чем ты говоришь? Я та женщина, что с подъемника сойти не может, не грохнувшись на землю. Мы выбирали склоны для новичков.

– Склоны для новичков? – прыснула Энни.

– Кен сказал, что в свое время учился на них.

– Милая, этот парень залетал на вертолете в такие места, куда даже кинооператоры не решились бы подняться, чтобы снять его на камеру. Тебя бы неделю трясло от ужаса при одном взгляде на те вершины, а Кен бросался оттуда вниз. Ради забавы. – Энни насмешливо фыркнула. – Трасса для начинающих! Великий боже, должно быть, он совсем потерял голову. – Она искоса взглянула на Китти. – И ты тоже. Господи Иисусе.

– Думаешь, нам с Кеном не стоит быть вместе.

– А ты все же уезжаешь?

– Да.

– Тогда не стоит. Это будет ошибкой. Для вас обоих.