У Китти искры из глаз посыпались. Схватившись за голову, она снова повалилась на снег.

Над ней нависло лицо Кена.

Замечательное лицо с колдовскими зелеными глазами и шрамом, рассекавшим левую бровь. От его насмешливой улыбки у Китти всегда начинало взволнованно колотиться сердце, но на этот раз Кен не улыбался. Он хмурился, и все же Китти захотелось поцеловать его в сердито сжатые губы.

– Что ты творишь? – бросил он.

– Завожу друзей. Друзей, которые не уходят, когда я говорю с ними.

– Я не ушел. Это ты ушла.

– Ты просто жонглируешь словами, – попыталась возразить Китти, но вышло невнятно – у нее заплетался язык.

Серена рассмеялась, неловко поднимаясь на ноги, и шутливо толкнула Кена в грудь.

– Ты отвезешь эту пьянчужку домой, ладно?

– Я развезу по домам всех здешних пьянчужек. – Он протянул руку. – Давай ключи.

– У нас с Харли все в полном порядке. – Серена потянула Харли за рукав, помогая ей подняться. Подруги застыли, привалившись друг к другу. – Мы побудем здесь, поглощая самый вкусный десерт в городе.

– Ш-ш, – театральным шепотом прошипела Харли. – Это единственный десерт в городе.

Серена накрыла ей рот ладонью и взглянула на Китти.

– Можешь присоединиться к нам. Выбор за тобой.

– Правда?

– Вы приглашаете ее? – удивился Кен.

– Да. Но у нас вечеринка для девочек. Мальчишки нам не нужны. – Серена усмехнулась, вытянув палец в сторону Кена. – А ты, Кен Уайлдер, настоящий…

– Упс! – Харли зажала ей рот и потянула Серену в сторону двери. – Думаю, довольно пьяных оскорблений.

Китти проводила их взглядом, чувствуя, как внутри разливается тепло, но вовсе не от водки, а потому что здесь она оказалась… в своей стихии.

– Ты улыбаешься чему-то приятному? – спросил Кен.

Китти попыталась сфокусировать взгляд на нем. Он казался раздраженным. Да. Он явно злился. Но при этом держал ее за плечи, не давая ей упасть. Интересно, как это вышло?

– Я им нравлюсь. В самом деле. Нравлюсь.

– Ладно, Салли Филд, идем.

– Но это правда.

– Послушай, не пойми меня превратно, но, возможно, Серена просто хочет ударить меня побольнее, и дело вовсе не в том, что ты ей нравишься.

Слова Кена укололи Китти, хоть в голове ее и стоял туман.

– А ты не думал, что не все на свете вертится вокруг тебя?

– Она моя бывшая девушка, Китти.

– А теперь она моя подруга. – Вырвавшись из рук Кена, Китти попыталась поправить очки, но ткнула себя пальцем в глаз. – Черт.

Кен попробовал взять ее под руку, но Китти тряхнула головой, отчего все вокруг снова поплыло и закачалось.

– Фу! – Она недовольно поморщилась: голова отчаянно кружилась, кроме того, голос звучал невнятно, словно чужой. Похоже, она действительно здорово набралась. – Послушай, может, ты мой начальник, а я втрескалась в тебя и хочу еще… – Китти понизила голос до шепота. – Секса. – Кен ошеломленно моргнул, и она ткнула его пальцем в грудь. – Но это не значит, что ты вправе указывать мне, с кем дружить.

Кен, сдаваясь, поднял руки.

– Я лишь пытаюсь доставить домой одну пьянчужку.

– Я не…

– Пожалуйста, не спорь. Ты протрезвеешь не раньше следующей недели.

– Знаешь что? Вот и хорошо.

– Хорошо. – Он махнул рукой в сторону своего пикапа. Вздернув подбородок, Китти сделала два шага в направлении машины, но ноги у нее заплелись, и она приземлилась на четвереньки.

– Черт побери! – Ее подхватили сильные, крепкие руки. Ах, именно об этом она и мечтала. Китти вздохнула, уткнувшись лицом Кену в шею, в голую шею, поскольку его шарф так и остался у нее.

И вдруг не в силах удержаться она приникла губами к его горлу. А потом, поддавшись порыву, нежно сжала зубами кусочек кожи.

– Ладно, – прошептал Кен дрожащим голосом. – Перестань.

– Ты ужасно скучный.

– Я скучный?

– Да. На самом деле в тебе нет ничего забавного. Кен Уайлдер, ты просто зануда.

Открыв пассажирскую дверцу, Кен усадил Китти в машину и, обойдя пикап, уселся за руль.

– Я само воплощение веселья.

– Будь это правда, ты уже давно раздел бы меня.

– Ты пьяна.

– Не так уж и пьяна.

Кен тихонько выругался про себя, заводя мотор.

– Ха!

Он мрачно покосился на Китти:

– Что тебя рассмешило?

– Не знаю, о чем ты думаешь. – Кен по обыкновению многозначительно промолчал. – Твои мысли трудно бывает угадать. Но иногда мне это удается. К примеру, когда твой язык у меня во рту, я знаю, о чем ты думаешь.

Кен не удержался от смеха.

– Я приехала сюда в поисках приключений, Кен. Мне хотелось рискнуть. Хотелось жить в полную силу.

Его смех оборвался.

– Я знаю.

– И моя мечта сбылась. Моим главным приключением стал ты, Кен. Приключением волнующим, соблазнительным и опасным.

Кен смерил ее долгим взглядом, но не раскрыл своих мыслей. Вместо того чтобы ехать в сторону пансионата, он завернул в переулок и остановился напротив дома на окраине города.

На двухэтажном викторианском здании висела вывеска: «Доктор Синклер, неотложная помощь. Закрыто».

– Ты заболел? – спросила Китти.

– Нет. Энни просила забрать кое-какие лекарства. Она предпочитает обращаться к старому доктору Синклеру, вместо того чтобы ездить на Южное побережье.

– Я думала, что лекарства против диабета доставляет курьер почтовой службы.

– Это для аптечек первой помощи. – Кен немного помолчал. – Соблазнительный и опасный?

– Об этом говорят твои глаза. Ну и задница, само собой. Кстати, у тебя превосходная задница. Кабинет доктора закрыт, Кен.

– Он недавно перенес сердечный приступ и еще не нашел другого врача, чтобы передать ему дела. – Выключив мотор, Кен открыл дверцу. – Я скоро вернусь. – Он погрозил Китти пальцем. – Не вздумай угнать машину и сбежать от меня.

– Я в жизни не угоняла машин.

– Вот и хорошо, лучше тебе и не начинать.

Оставшись одна, Китти протяжно вздохнула, провожая взглядом Кена, который направился по дорожке к дому. Вернее, двух Кенов. Господь всемогущий, похоже, она и впрямь надралась.

Внезапный звонок заставил ее подскочить от неожиданности. Телефон! Китти рассмеялась, хлопая себя по карманам, но потом поняла, что телефон звонит в сумочке, лежащей на полу. Она потянулась к сумочке и сползла на пол. Удивительно, как водка влияет на координацию движений…

Кен долго стучал в дверь доктора, но никто не ответил, и ему пришлось вернуться к пикапу. Открыв дверцу, он увидел стоящую на коленях Китти.

Растрепанные волосы падали ей на лицо. Глаза радостно сияли, полные жизни, и, как бывало всегда при виде этих глаз, у Кена перехватило дыхание, будто его ударили кулаком в живот. Ее щеки пылали румянцем, а на губах играла улыбка, от которой губы Кена растянулись сами собой.

– Моя сумочка зазвонила, – объяснила Китти.

Кен кивнул, поборов искушение ответить: «Когда ты так стоишь…»

Потому что он запретил себе думать об этом.

Да. Оставалось только надеяться, что тело его послушается, если повторять эти слова достаточно часто. Он смотрел на Китти, не в силах отвести взгляд. Пьяная, она выглядела сногсшибательно. Дьявольски сексуально.

И при этом понятия не имела, что с ним творится. Сам того не желая, он чувствовал, что сердце трескается и раскалывается, словно спелый орех от удара камнем, и, черт возьми, ощущение было не из приятных.

Не замечая всех этих тревожных симптомов, Китти посмеялась над собой, потом забралась на сиденье, отбросила с лица волосы и улыбнулась.

– Привет.

– И тебе привет.

Она прищурилась, глядя ему в глаза.

– Ты такой красивый, Кен.

– А ты напилась. Серьезно. У тебя мутится в глазах.

– Да брось, Кен. У тебя же есть зеркало. Ты знаешь, что ты красивый. – Китти взмахнула рукой, умудрившись на этот раз не задеть себя по лицу. – Но вообще-то я хотела сказать, что ты красив внутренне, даже когда твое сердце разбито.

– Это было давным-давно.

– Но тебе все еще больно.

– Только если начинаю себя жалеть. – Кен хотел завести мотор, но Китти накрыла его руку ладонью. Он повернулся, качая головой. Их пальцы сплелись. – Я не хочу оглядываться на прошлое.

– Я знаю. Но ты не смотришь и в будущее. Ты живешь настоящим мгновением, пытаясь избежать боли. Я это могу понять. Наверное. – Схватив Кена за ворот куртки, она притянула его к себе и поцеловала в губы. На него пахнуло водкой и сладким нежным ароматом женщины. – Я живу настоящим мгновением, пока я здесь, в Вишфуле. – Она несколько раз быстро моргнула. – И наслаждаюсь жизнью. А ты?

О да. Не в силах удержаться, Кен поцеловал ее, но тут же решительно отстранился.

– Мне страшно хотелось «покрутить пятачки» на парковке, пока тебя не было, – призналась Китти, придя в себя после поцелуя гораздо быстрее, чем Кен.

– Покрутить пятачки?

– Покружиться в снегу, – объяснила Китти, нарисовав пальцем кружок в воздухе. – Быстро-быстро.

Кен невольно улыбнулся.

– Нам что, двенадцать лет?

– Ты так говоришь, потому что наверняка «крутил пятачки» в двенадцать лет.

Действительно. Он стащил машину Энни и закладывал лихие виражи, разогнавшись во всю мощь. Потом тетя едва не убила его, но даже грандиозная взбучка не отравила ему радость той ночи, когда он взял без спросу машину и мчался под звездами, хохоча, как сумасшедший… Кен со вздохом выехал задним ходом на центр парковки и, вдавив в пол педаль газа, резко крутанул руль влево.

Китти восторженно вскрикнула, засмеялась, издала торжествующий вопль, и когда Кен остановил пикап, бесконечно счастливая, откинулась на спинку сиденья.

Потом она вдруг побледнела и сделалась зеленой. Закрыв ладонью рот, Китти сдавленно охнула. Кен тотчас узнал этот звук. Поспешно наклонившись, он распахнул пассажирскую дверцу, и как раз вовремя, потому что в следующий миг она рассталась со съеденным обедом, ужином, десертом и водкой прямо посреди парковки доктора Синклера.

Кен удержал ее от падения и отвел назад волосы, мысленно поздравив себя с успехом: только последний идиот мог выписывать круги, проверяя на прочностью пьяную женщину.

– Как ты?

– Убей меня, – прошептала Китти, взяв бутылку с водой, которую протянул ей Кен. Прополоскав рот, она тяжело откинулась на спинку кресла и зажмурилась. – Просто убей меня и избавь от мук унижения.

– Из-за того что тебя стошнило? – Кен покачал головой. – Черт возьми, Китти, со мной случались истории и похуже.

Она слабо улыбнулась, не открывая глаз.

– Ты так мило врешь.

– Серьезно.

– Серьезно. – У нее вырвался невеселый смешок. – Могу поспорить, раньше, усаживая женщин к себе в машину и обнимая их, ты не отводил им с лица волосы, пока их выворачивало наизнанку.

– На самом деле, хочешь верь, хочешь нет, не в моих привычках соблазнять хорошеньких пьяных женщин.

Китти приоткрыла один глаз и покосилась на Кена.

– Травма так тебя изменила? Не могу поверить, что ты отказался от секса.

– Ну да. Пока не встретил тебя.

Она слабо улыбнулась.

– Я рада, что со мной ты нарушил свой обет целомудрия. Должно быть, передо мной невозможно устоять.

– Думаю, так и есть. – Кен снова завел мотор и выехал на дорогу. Весь остаток пути до пансионата они ехали молча. Как ни странно, Китти притихла. Впрочем, остановившись возле ее домика, он обнаружил, что девушка уснула и тихонько похрапывает, свернувшись на сиденье.

Покачав головой, он выключил мотор, подхватил Китти на руки и отнес к двери, которая оказалась заперта. Не испытывая ни малейших угрызений совести, Кен обшарил ее карманы в поисках ключа.

Китти даже не пошевелилась.

Она продолжала тихонько посапывать, когда Кен опустил ее на аккуратно застеленную кровать, но беспокойно заворочалась, когда он набросил на нее одеяло.

– Сыр, – пробормотала она. Кен осторожно снял с нее очки и положил их на ночной столик.

– Что такое, Златовласка?

– Нужно оставить сыр для Чака.

– Этим ты приманишь не Чака, а какого-нибудь другого зверя.

– Пожалуйста…

Кен уступил. Разумеется, он сдался. Одного жалобного взгляда этих покрасневших от водки глаз оказалось довольно, чтобы он исполнил любое ее пожелание. Достав из холодильника сыр, Кен положил кусочек на крыльцо. Вернувшись в спальню, он обнаружил, что Китти стоит на коленях, пытаясь сорвать с себя одежду. Ей удалось избавиться от свитера, но стащить остальное оказалось сложнее. Пришлось повозиться с рубашкой и майкой. Китти попробовала стянуть их через голову, резко дернула, и ее груди выскользнули из чашечек бюстгальтера.

Черт! Она густо покраснела, сделавшись дьявольски соблазнительной, но Кен не собирался пользоваться ее опьянением, как бы отчаянно ему ни хотелось затащить ее в постель.

– Ложись, – распорядился он.

Повалившись на спину, Китти принялась возиться с молнией на брюках.

Кен почувствовал, что обливается потом.

– Послушай, Китти, просто накройся одеялом.

Но она упрямо стягивала брюки, которые, разумеется, собрались в гармошку на лодыжках, поскольку она не позаботилась сбросить ботинки.

– Ох, нет, только не это. – Она бессильно раскинулась на кровати, запутавшись в брюках, обвившихся вокруг щиколоток. Весь ее наряд составляли небесно-голубые трусики и того же цвета бюстгальтер. – Боже, у меня кружится голова.

У Кена тоже голова шла кругом при виде этой картины.

«Она пьяна, – напомнил он себе. – Руки прочь».

– Дежавю, – хихикнула Китти.

Закрыв глаза, Кен медленно перевел дыхание, но это не помогло. Собрав в кулак волю, он неохотно пришел Китти на помощь – снял с нее ботинки, а затем и брюки.

– Я действительно пьяная, – удивленно объявила она и, запустив пальцы ему в волосы, притянула его к себе. – Очень, очень пьяная.

Ее глаза сияли радостью, как всегда, с того самого дня, когда Кен впервые ее встретил.

– Да, ты пьяная.

И очаровательная.

И соблазнительная.

И потрясающе красивая.

– Кен?

– Да?

– Ты замечательный.

Он тихо рассмеялся, отстранившись. Вовсе нет.

– Ну все, с тебя достаточно. Попробуй поспать.

– Ладно, – послушно согласилась она. – Но ты вправду замечательный. – С этими словами она тихонько захрапела.

Примерно час спустя ей приснился сон. Она сидела в машине, зажатая в пробке на мосту, раздраженная и злая из-за грузовика, который перегородил ей проезд.

Потом машину тряхнуло.

Китти не сразу поняла, что происходит, но затем догадалась и вскрикнула. Мост начал проваливаться, и все машины рухнули вниз. Ее автомобиль скользнул вбок и завертелся, пока не повис над землей, застряв в кроне дерева, перевернутый колесами вверх.

Охваченная ужасом, она завертела головой, пытаясь понять, что случилось, но языки пламени уже подбирались к ее креслу. Пахнуло удушающим жаром раскаленной печи, и наступило страшное прозрение. Китти вдруг поняла, что единственная осталась в живых. Она, которая никогда толком и не жила, уцелела, а все остальные мертвы. Этого ей никогда не забыть, сколько бы ни пыталась она заглушить горькие воспоминания…

– Я здесь, с тобой.

Ее обволакивал голос Кена, ласковый, успокаивающий, мягкий, как снег в горах. Его руки вытащили Китти из ночного кошмара, вернув в настоящее. Здесь искала она прибежища до конца зимы, не оглядываясь на прошлое. Она потянулась к этим сильным рукам, которые обещали ей покой и утешение, и погрузилась в глубокий сон без сновидений.