В назначенный день он приехал за ней к офису Buro на улице Народного Ополчения. Вика поджидала его у троллейбусной остановки, разглядывая обложку «Карты и территории» Мишеля Уэльбека. Послушайте, что он пишет: «Сексуальное поведение – материя тонкая, где сядешь, там и слезешь». Писатель будто проникает в самую суть вашей личности, вставляет её в экран и окружает реальностью. Реальность – так себе, но и она всегда была лишь отражением ваших мыслей.

На самом деле поначалу Vi опасалась встречи с Митей, но затем как-то вдруг поддалась искушению. Будь, что будет, решила она. Программа, полученная от Элис, озадачила её. Подключившись к виртуальному Джони, она пережила небывалое разочарование в своих представлениях. То, что раньше казалось ясней некуда, стало интригующе загадочным. Она поняла, что во многом заблуждалась, но, как ни странно, тревога быстро прошла и она испытала лёгкость.

Захаров рассматривал её через тонированное стекло в правой двери. Вика походила на школьницу с учебником. Старый роман Мишеля Уэльбека как нельзя лучше гармонировал с нею. Митя хорошо помнил карту, изображённую на обложке, и теперь как будто вновь изучал её – на этот раз не сам, а глазами Вики Россохиной.

– У меня такое чувство, словно я забыла сдачу на кассе, – сказала она, – а когда вернулась за ней – уже и кассы давно нет. Вы знали про 10 тысяч эстонцев, высланных в Сибирь?

Да, он кое-что знал. Это было в пору сталинских депортаций. Тогда пострадали не только эстонцы. Всем досталось.

– И какая связь?

– Эти эстонцы и до сих пор возвращаются, вернуться не могут, – ответила Vi. Она и правда производила впечатление умного человека, потерявшего деньги.

Как выяснилось, Джони не был сексуальным маньяком. Он не был прибежищем зла и психически больным. В действительности он был котом Леопольдом, с сомнением относящимся к кириллице и печатавшимся в «Ардис». Его разыскивал Интерпол, он любил Вику Россохину и ничего не мог с этим поделать. Его любовь была наивной, возвышенной и крайне непрактичной. Иначе говоря, Вике с самого начала ничто не угрожало. Напрасно она остерегалась его все эти годы. Лучше бы он был практичным. Пугал как раз его романтизм. Она заблуждалась. Ей нужно было переспать с ним – и все дела. Он бы вскоре остыл. Для подобных людей физическая близость – конечный пункт. КРАСИВОЕ и ПОЛЕЗНОЕ в их понимании несовместимы. Впрочем, она и сама не искала гармонии. Разница между Джони и ею в том и заключалась – он искал любовь, а она сдачу на кассе.

Завидев Митин BMW, Вика обрадовалась. Машина была практичной и вполне соответствовала её представлениям о жизни. Что касается Джони – они могли бы дружить. Кстати, ведь если подумать, она предлагала ему дружбу ещё чёрт знает когда. Пусть не впрямую, но всё же. «Все мои враги, – призналась она как-то, – становились моими друзьями». Вика помнила как сейчас – события происходили в пиццерии «Рома» у Северного рынка. Они всем офисом отметили 23 февраля и приехали сюда попить кофе. Остались она, он и Муз. Джони нёс всякую чушь, а Vi так и сказала: «Все мои враги становились моими друзьями». Видно, он или не понял, гадала она теперь, или не хотел становиться её другом и рассчитывал на большее.

Напрасно рассчитывал, не сомневалась Vi. Джони был женат, он был существенно старше её, да и зарабатывал не бог весть какие деньги. В «Прекрасном мире» вообще платили не бог весть что. У него не было перспективы. Он оставался после работы, работал сверхурочно и бесплатно. Нечего было и думать связать с ним свою судьбу.

Митя оказался добродушным очкариком, хоть и не скрывал своих корыстных целей. «У меня корыстные цели», – сразу же признался он. – Что ещё за цели? – удивилась Вика.Нет, в самом деле, какие могут быть цели у этого приёмщика брака, без образования и с навыками разнорабочего? Вика знавала таких. Как правило, их цель была крайне размытой, они не могли даже сформулировать её, и цель оставалась не реализованной. Такие люди и сами не знали, чего хотели.– Я занимаюсь потерянной любовью и намерен торговать ею, – ответил Митя.Похоже, он знал своё дело. По крайней мере, виртуальный Джони был вполне ничего. Но чем ещё мог похвастаться этот целеустремлённый водитель иномарки с тонированными стёклами?– Получается?– Пока не знаю.Митя и вправду не знал. Складывалось впечатление, что до сих пор он лишь изучал рынок и сомневался. Хотя, заметим, кое-что и продал. Более того, он окупил затраты, получил прибыль и даже склонил на свою сторону Нефёдову. Тайка в конце концов согласилась. «Пожалуй, ты прав, – сказала она как-то раз в “Тануки” за ролом из тунца. – Реклама в твоих магазинах вполне действенна». Она не поленилась и подсчитала её эффективность. В целом доходность этой рекламы была на уровне самых раскрученных порталов Рунета.– Вы хотите меня использовать? – спросила Vi.– Если вы не против, – ответил он.Нет, она была не против. Ей и самой становилось любопытно. Она даже могла предложить ему решение-другое. Креатив всегда интересовал её. Больше того, Вика верила в креатив. Всё необычное трогало её, наводило на мысли и ассоциировалось с деньгами. В этом смысле она понимала Захарова и ждала от него идей.Идея же была проста.– Я беру вас в долю, – сказал он. – Вместе с Тайкой Нефёдовой и Джони, если мы найдём его, конечно.– Почему я?– Вы сами сказали, что это кино, – объяснил Митя. Сценарий написал Джони, я наладил производство, Тайка – пиар, а вы – в главной роли.Всё становилось на свои места. Митя не так уж и простодушен. Вика слушала его и всё больше увлекалась проектом. Её роль, несомненно, была главной. Именно она послужила НАЧАЛОМ этой истории, и то, что ей предложили долю, выглядело вполне справедливым.– И какова цель? – спросила она.– Сделать мир лучше, – пошутил Митя. – Раскрутиться и получать прибыль. Придётся много работать. Проект лишь в самом начале. По большому счёту, никто не знает его будущее. Принимаются любые идеи, – добавил он.Да и можно ли знать будущее? Вика терялась в догадках. Похоже, Митя говорил правду. Правда – единственное, на что можно опереться в условиях неопределённости.– Куда мы поедем? – спросил он.– Куда хотите, – Вика была необычайно спокойна. В присутствии Захарова в её голове будто включились радужные огни. Ей было легко и приятно. – Я никуда не спешу.Вика действительно никуда не спешила. После очередной ссоры она наконец рассталась со своим другом и теперь уже в который раз начинала «новый путь». Она заметно изменилась, а при текущих обстоятельствах и вовсе рассчитывала на приятную авантюру.– Хотите, покажу вам планетарий? – решился Митя. – Джони называл его вашим с ним планетарием. Вы же там не бывали?– Не бывала.Митя угадал. Всю эту драму с планетарием на Мясницкой Джони придумал. Вика никогда не бывала там. И на этот раз реальность проигрывала. Того, что Захарову казалось таким возвышенным и одухотворённым, в реальности не существовало. Цена товара падала на глазах. Уценка напрашивалась сама собой. Впрочем, он не расстраивался. Митя был готов к этому. Исходя из опыта, он прекрасно знал: завышенные требования только улучшают конечный продукт.Казалось, он измерял любовь, но, измеряя, менял и сами её характеристики. Насколько он знал, это был один из принципов квантовой механики, а эти принципы вполне соотносились и с повседневностью. Принцип неопределённости Гейзенберга, припомнил он. Невозможно измерить характеристики одного фотона, не исказив характеристики другого.В дороге они разговорились. Россохина всё спрашивала о планетарии. Когда Вика испытывала виртуального Джони, планетарий заворожил её. Особенно рождение галактик и вся эта круговерть с материей.– Материя прошлых вселенных, – уточнил Митя. – Это как вы сейчас.– То есть?– Сначала вы были просто вселенной. Затем чьей-то вселенной и, наконец, вселенной Джони. Вы были его материей. Он жил вами. Ваши молекулы составляли его мир. Он любил вас и ни о чём другом не помышлял.Митя удивлялся своему красноречию. Он словно комментировал научно-познавательный сериал на Discovery. Ему будто предложили синхронный перевод, он согласился, кое-что добавил от себя, но не суть важно.– Затем вы стремительно расширились, – продолжал он. – Джони утратил любовь, бежал за границу, произошёл новый взрыв. И вот вы здесь.Это явление, как он помнил, называлось сингулярностью. Сингулярность и была в его представлении основой ВСЕГО. К сингулярности сводилось любое явление, а уж тем более жизненный цикл.– И вот я здесь? – переспросила Vi.– Ну да, – смутился он.– Чья же я теперь вселенная?Митя не знал. Как он понимал, Вике суждено сыграть ключевую роль в его проекте. Сейчас же он беспокоился о Нефёдовой. Хоть бы её не было на Мясницкой. Он слишком спонтанно принял решение привезти сюда Vi, позабыв о Тайке. Будь она сейчас в планетарии – пришлось бы объясняться, а он не хотел.– Вот мы и посмотрим, – нашёлся Митя. Хотя смотреть тут было нечего: сегодня Вика была ЕГО. Его вселенной, его молекулами и его сингулярностью. Он объяснит это Тайке, а поймёт ли та или нет – не важно.– Что посмотрим? – не унималась Vi.– Чья вы вселенная и хватит ли вам трёх минут, как в прошлый раз.Митя улыбался. Кажется, он задел её. На самом деле для создания вселенной трёх минут вполне достаточно. Это доказали современные исследования учёных из NASA.

Они так и проговорили всю ночь. Планетарий очаровал её. Тайка оказалась здесь, но они быстро поняли друг друга и вполне подружились. Вика осталась и на следующую ночь. Странно, удивлялся Митя, как столь близкие люди годами живут порознь и ничего не знают о своей объективной близости. Может быть, он идеалист? Да вроде бы нет. Он получил неплохое воспитание, но в целом был практичным, и даже чересчур. Иными словами, он был разумен и в меру бесшабашен в отличие, скажем, от Джони и миллионов других законченных романтиков. Постепенно Вика пересмотрела негативное мнение о нём. «Нет, у него вполне конкретная цель. Он и разумен, и в меру бесшабашен», – пришла она к выводу.

В течение следующих месяцев они изготовили не меньше тысячи виртуальных клонов. Это были усовершенствованные модели, о которых какой-нибудь год назад Митя и не мечтал. Технологии не стояли на месте. Они непрестанно развивались, но дело даже не в этом. Важно было найти их и применить на практике. Здесь-то и сыграла свою роль Вика Россохина – последняя Джонина любовь, порноактриса и менеджер по креативу. Они принципиально изменили образ, отказались от услуг НИИ ТП и заключили долгосрочный контракт с Brise-Barée Cognitive из предместья Montargis (Франция). В будущем эта лаборатория добьётся небывалых успехов в создании высокоинтеллектуальных творческих систем. Надо отдать Vi должное – она выполняла существенную часть работы. Вика вдруг исчезала на несколько дней, а затем неожиданно появлялась – сияющая и загадочная, выдавая одну идею за другой. Она изучала последние новости науки, разъезжала по миру в поисках новинок, искала практическое решение задач и обеспечивала эффективные методы финансирования. «Информационный анализ, – говорила она, – основа правильных решений». Напрасно, размышлял Митя, торговые предприятия так мало внимания уделяют информационному обследованию. В лучшем случае они ограничиваются изучением рынка. Но этого мало, не сомневался он. Продавцы сами лишают себя перспективы.В свободное от работы время они развлекались созданием клонов друг друга. С одной стороны, это забавляло их, с другой – позволяло испытывать самые невероятные решения. Так, к примеру, виртуальный клон Тайки Нефёдовой содержал медицинские данные о её беременности, данные личных наблюдений и Тайкину переписку с отцом будущего ребёнка, относящуюся к периоду 2004–2005 годов. Таким образом, им удалось воссоздать точную картину развития эмбриона, зафиксировать его реакцию на внешние события и даже потрогать его. На ощупь он был, как вагина Beaded Beagle из ассортимента «Лавстор». К слову сказать, из эмбриона вырос неплохой человек. Вскоре этому юноше исполнится 15 лет. На ощупь он вышел как Тайка, а о своём отце и знать не ведал.Программой заинтересовались несколько медицинских центров. Уже сегодня вариации этого продукта использовались для прогнозирования по эмбриону различного рода психических отклонений в будущем. В сущности, с помощью их клона биологи открыли совершенно новые возможности исследования причин наследственности. Если подумать – уже немало.Клон Вики Россохиной и вовсе произвёл небывалую радость в их жизни. С этим клоном они занимались любовью. В высшей степени сексуальная модель, удивлялся Митя, и всё искал ей рыночное применение. Вскоре и оно нашлось. Патент купили ведущие производители эротической продукции, такие как Fleshlight, Fun Factory, Lelo, Tenga, Nexus и We-Vibe. В общем, дела у них шли как нельзя лучше.Тайка Нефёдова, как и прежде, использовала их портал как рекламную площадку. Основная доля рекламы приходилась на IT-компании: Intel, Microsoft, Apple, Samsung. Тайка привлекла и новые, до сих пор малоизвестные бренды, инвестирующие в ноу-хау. Следуя Викиным рекомендациям, она делала ставку на небольшие и самоокупаемые подразделения. В «Виртуальном клоне» размещали свою рекламу по меньшей мере с десяток научно-исследовательских групп из США, Южной Кореи и Японии. Довольно холодные связи сложились с лабораториями из Европы, хотя перспектив здесь было выше крыши. Те требовали абсолютной прозрачности отношений, но Тайка никак не могла смириться. «Не хотят, и не надо», – упиралась она, продолжая настаивать на не совсем законных сделках. По старой привычке PR-менеджер агентства «Римус» всё искала ухода от налогов, и Вике никак не удавалось наставить её. «Как бы нам ни было трудно, мы должны работать честно», – убеждала она Нефёдову, а затем вдруг взрывалась весёлым смехом, понимая, что толку не будет. Тайка лишь кивала и посматривала на Vi, точно голубь. Голубь с тротуара у Рижского вокзала, размышлял Митя, наблюдая за Тайкой и радуясь про себя, что нашёл её.Часть вырученных средств они инвестировали в офшоры, другую – откладывали на покупку офиса, а оставшиеся деньги делили поровну и жили в своё удовольствие. Несмотря на царившие в России хаос и беззаконие, им всё же удавалось абстрагироваться. Увлёкшись работой и самими собой, они не замечали вокруг ни единой гадости. Словно попали в мультик без звука, вспоминал Митя позднее.МУЛЬТИК БЕЗ ЗВУКА Вероятно, это последний Джонин рассказ перед бегством из страны. Записи, последовавшие вслед за «Мультиком», рассказами уже не назовёшь. Записи сделались крайне невнятными и напоминали скорей обрывки сознания. Тот же голубь на тротуаре, но уже мёртвый, сравнивал Митя. Эту картину с мёртвым голубем он видел всё чаще и недоумевал: вот и голубю не хватило воображения. Даже добившись со своим «Клоном» материальной независимости, Захаров по-прежнему испытывал дискомфорт. Можно ли вообще выжить в этой стране, не имея сильнейшей абстракции? – задавался он вопросом. Со временем ощущение абсурда лишь усиливалось. На этом фоне судьба окружавших его людей казалась и впрямь потерянной любовью, а чтобы вернуть эту любовь, надо было ещё постараться.Рассказ написан в живой манере, а воображаемый рассказчик как будто наблюдает за перипетиями уже знакомых нам персонажей. По сюжету Джони отправляется с Викой Россохиной в гости к Ивану Тургеневу. «Джони, а приезжайте ко мне, будет время, – писал Тургенев ещё зимой. – Покажу вам усадьбу. Непременно возьмите с собой Вику и последнюю вашу рукопись. Почтовый голубь так и не доставил её – видно, замёрз в дороге».В действительности почтовый голубь ослеп. Его ослепил некто Бритва. Этот Бритва вообще косил кого придётся, не щадя ни птицу, ни человека. Издревле местное население угнеталось и угнетало других. «Жизнь в России стоит недорого, – отступал автор. – “Чтоб ты сдох” – вот самое распространённое в стране пожелание. Дальше следует “чтоб мне сдохнуть” и “ёб вашу мать”. Как видим, о снисхождении здесь ни к себе, ни к другим никто и не помышлял». К слову сказать, «человека-бритву» придумал сам Митя. Он рассказал о нём Джони, тот вдохновился и даже сочинил как-то небольшое эссе о проблемах офтальмологии в современном обществе.Итак, Джони и Вика Россохина отправляются в гости к Ивану Тургеневу. Путь не близкий, но он хотя бы последний – это чувствуется во всём. В дороге они становятся свидетелями необычайных происшествий. Одни из них реальны, другие – нет, но и фантастическими их не назовёшь. К примеру, у Музея Альберта и Виктории в Лондоне они встречают красноармейцев на танке и тут же – Эмили Бонер, взволнованную и убегающую что есть мочи от безумцев.В тот же день над ними загорелся и упал аэроплан. Небывалое событие. Но едва над рытвиной улеглась пыль, из неё вылез пилот и, как ни в чём не бывало, пошёл к себе в ангары. У перрона вокзала неподалёку собрались люди. Аэронавт улыбался. Завидев его живым и невредимым, Вика и сама залилась безудержной радостью, а у буфета оживилась весенняя муха. Она потирала лапки и приветливо озиралась. «День заладился, – бесновалась она, – пьеса удалась!» Пьеса и вправду удалась. Снаружи их поджидала зелёная карета. Занавес опускался. Редкие аплодисменты доносились к ним из зала. «А я и не знала, – сказала Vi, и Джони услышал, как падают листья, – что мы артисты».Надо будет Вике почитать, подумал Захаров.Мысль о театре показалась ему симптоматичной. Значит, и Джони туда же: как и Vi, он склонялся к Голливуду. Весь этот бедлам и был настоящим спектаклем. Комедия с элементами драмы, мелькнула мысль, и Митя вдруг припомнил свою прежнюю работу в театре «Фэст», затем в «Огниве» ну и, конечно, практику в православном «Гласе», где у него украли сначала ботинки, а там и веру.Между тем наши герои продолжили путь, когда им навстречу попался вирус свиного гриппа. Поубивав на Земле людей и животных, Swine Flu стремительно улетал на другую планету. И для бактерии, и для планеты начиналась новая жизнь: со сверхчеловеческой целью и ценностью, как писал Николай Бердяев в «Философии свободы». «Вот чего не понимает и не принимает современный гуманизм», – настаивал он, и оказался прав: достигнув пояса астероидов, Swine Flu притворилась Иисусом Христом. Впоследствии она припишет себе механизм эволюции, а для устрашения паствы построит прекрасный храм в стиле Брунеллески.Теперь уже и Джони не удержался. «Современному гуманизму, – вступил он в полемику, – и впрямь тяжело принять превосходство бактерии, прикинувшейся Иисусом Христом. Ведь в его основе лежит прежде всего ЦЕННОСТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖИЗНИ». «Оставьте, Джони, ваш рационалистический дух, – отвечал ему Николай Бердяев. – Прекрасные храмы, – продолжал он, – статуи и картины, богатый культ и культуру ВСЕЛЕНСКАЯ ЦЕРКОВЬ ХРИСТОВА ставит выше человеческого счастья лишь по одной причине: благополучие Джордано Бруно и Галилея – ничто в сравнении с необъяснимой религиозной тайной».А с виду не скажешь. Вспомним, к примеру, герра Шикльгрубера, полковника Каддафи или Ульянова на броневике. С обложки «Философии свободы» на Джони смотрело тщедушное лицо старика: детские черты, печальные глаза и умный лоб. Лишь печаль в глазах и отвращение к коммунистам сближали Николая Александровича с фотографом «Прекрасного мира».Религиозная тайна против здравого смысла, подытожил Митя Захаров, приёмщик брака. Словно проникшись «Философией свободы» и испугавшись Господа нашего, египетские крестьяне поубивали своих поросят. Джони и Vi лишь с грустью смотрели за происходящим, но ни крестьянам, ни поросятам помочь не могли. Так же как и Swine Flu, поросята не выбирали сцену, они не катались в зелёной карете, и судьба пилота им была безразлична.«Мне нравится иногда спуститься в метро и немного постоять на платформе у выхода из тоннеля, спрятавшись за зеркалом, – пишет Джони. В его интонации чувствуется усталость. Он будто знает всё наперёд, и его ничто не радует. – В этом месте с приходом поезда дует сильный ветер, и никогда не знаешь – вернёшься ли ты домой или нет. Сегодня прошло с десяток поездов, и каждый раз, заслышав их шум, я съёживался от страха: звук напоминал приближение лангольеров. Они и вправду пожирали время: не успев начаться, день подходил к концу».