После всего изложенного выше я хотел бы в начале разговора о конкретных программах действий затронуть тему, которой нередко избегают представители любых методик лечения. Тема эта – противопоказания к терапии. У цветопунктуры, наряду с акупунктурой и массажем, их не столь уж много. Однако думать, что их вовсе не существует, было бы большой ошибкой. Эти три вида терапии нельзя проводить пациентам с высокой (выше 37,5 °C) температурой и находящимся в бессознательном состоянии. Во-первых, в таких случаях потоки ци практически невозможно выравнять никакой методикой. А во-вторых, положение тела больного, которое вынужден придавать ему специалист во время сеансов, способно вызвать добавочный прилив крови к голове и груди. Хуже того, у бессознательного пациента в подобных случаях может наступить асфиксия (удушье).
Далее. Акупунктура и массаж строжайше противопоказаны при наличии любого рода опухолей – как доброкачественных, так и злокачественных. Этот запрет выдуман вовсе не европейской онкологией – его поддерживают единодушно все истинные мастера даосской медицины! Дело в том, что стимуляция биологически активных точек обладает не местным и слабым, а общим и сильным воздействием сразу на все органы и ткани тела. При работе мастера массажа и акупунктуры не только выравниваются энергетические потоки, но и усиливается кровообращение, повышается давление, ускоряется обмен веществ. Все мы знаем, что злокачественная опухоль обладает собственным метаболизмом и системой сосудов, его поддерживающих. Ускорение обмена веществ во всем теле ускоряет его и в ней. А значит, злокачественные клетки начинают делиться еще быстрее – это при том, что скорость их деления и так превышает нормальную в сотни раз!
Повторюсь, от места воздействия и степени его удаления от опухоли это никак не зависит. Что же касается опухолей доброкачественных, то подобные воздействия часто приводят к их малигнизации – превращению в злокачественные. Однако тут уже можно попробовать определиться в дальнейших перспективах с лечащим врачом. Как правило, степень риска превращения обычной опухоли в раковую удается просчитать достаточно точно. Кстати, эта методика в научной медицине проработана куда лучше, чем в медицине альтернативной. Степень доброкачественности опухоли легко узнать из самого прогноза даже без отдельной консультации. Если врач обещает скорое ее рассасывание без последствий – его ободряющей улыбке можно доверять. Если же он не рискует обещать даже половинное ее уменьшение в течение полугода, нужно немедля начать изгонять из своей жизни все известные канцерогенные факторы. Закономерность здесь очень проста: чем дольше держится опухоль, тем больше вероятность ее перерождения. Рецидив появления ее на прежнем месте или в пределах того же органа или ткани, что и раньше, служит прямым показанием к биопсии…
Потому отношение к стимулирующим манипуляциям должно строго соответствовать прогнозам онколога. И непременно следует помнить, что действительные мастера акупунктуры сами настаивают в случаях рака на немедленном начале лечения ядовитыми травами, но никак не на иглоукалывании!
Естественно, что, если цветопунктура относится к числу активизирующих системы организма методик, противопоказания к акупунктуре относятся и к ней тоже. И, дабы подвести под темой противопоказаний итог, выскажу последнее, довольно общее соображение. Суть его такова, что одно уж точно хорошо в симптоматическом подходе, который заложен в основе научной медицины. Наиболее успешно она умеет лечить именно симптомы. А наиболее полезен ее подход тогда, когда они выражены настолько сильно, что не за горами смерть пациента. В острых периодах лучшего лекаря, чем врач, не найти ни в ведической медицине, ни в даосской. Когда у больного наблюдается нечто подобное, в любом случае разумнее будет сперва притупить остроту процесса с помощью рекомендаций обыкновенного терапевта. А уж после – приступать к устранению энергетического дисбаланса, вызвавшего заболевание. Поскольку без этого шага оно, разумеется, имеет все шансы повториться, и довольно скоро.
На том и закончим с предостережениями и перейдем к символике цвета. Здесь нам понадобится полностью обратиться к ведической медицине и ее толкованию вопроса. Китайская трактовка энергетического и информационного потенциала, который несет в себе тот или иной цвет, не столь уж отличается от ведической. В то же время ведический «вариант» видится мне (и не только мне) гораздо более тонко осмысленным и подробным.
Прежде всего нам потребуется различение цветов на основные и дополнительные, как это принято у художников. Единственное, мне, конечно, представляется более удачным разделение из физики – на простые и сложные. По крайней мере, в том смысле, что оно не содержит вот этого нежелательного для нас оттенка «добавочности» и «второстепенности». Ну это тоже своего рода художественная манера мышления. Кроме того, в терапию цветом сей оттенок нам действительно привносить не следует.
В любом случае, простые цвета – это те цвета, из которых состоит радуга и в целом то, что физика называет спектром. Сложные представляют собой смесь двух или нескольких простых цветов. Спектр состоит из красного, оранжевого, желтого, зеленого, бирюзового, синего и фиолетового цветов. Именно в таком порядке они и располагаются в радуге после дождя.
В известном смысле, некоторые цвета спектра – тоже переходные. Сморим внимательно на их порядок еще раз: оранжевый находится между красным и желтым, верно? И желающий получить его живописец действительно вынужден будет смешать две краски в нужной пропорции. А бирюзовый и синий являются, по сути, разными оттенками одного цвета. Что же до фиолетового, то, как мы очевидно понимаем, он тоже образован на границе синего с красным, а зеленый – желтого с бирюзовым. Черного и белого цветов в спектре нет, потому что черный является не цветом, а полным его отсутствием. В живописи его, впрочем, можно получить, смешав зеленый и синий. Равно как белый цвет представляет собой совокупность всех остальных. Именно белый луч распадается при прохождении сквозь призму на все цвета радуги.
Почему я об этом говорю? Потому, что восприятие нашим телом цветов очень сильно зависит в том числе от их физического происхождения. Законы физики и законы восприятия результатов их работы нами суть одно. Наше тело устроено на их же основе, поэтому и смысл цвета мы осознаем таким, какой он в окружающем мире.
Например, красный. Это – цвет крови и ауры солнечного заката, когда следующий день обещает быть ветреным. Кроме того, яркая красная расцветка многих насекомых и плодов служит для нас предупреждением «Осторожно, я ядовит!». Так и есть, ведь божья коровка и впрямь отпугивает желающих ее съесть отвратительной на вкус (уверен, не только для птиц, хотя лично не пробовал) оранжевой жидкостью. Не говоря уже о мухоморах и маке…
С явно предостерегающим значением этого цвета в природе связаны наши собственные условности его восприятия. Красный цвет очень сильно, что называется, бодрит. Освещение им тела вызывает моментальное повышение давления и ускорение сердцебиения. Мышцы тотчас приходят в тонус, и активизируется секреция адреналина надпочечниками и железами в головном мозгу. То есть красный цвет действительно тонизирует, пробуждает лентяев ото сна и улучшает работу мозга. Но, взглянув на него повнимательнее, мы быстро убеждаемся, что его влияние на организм не столь уж позитивно в своей основе. Вся эта собранность и готовность действовать подразумевает полную мобилизацию организмом его сил для немедленного бегства, а вовсе не для нормальной, спокойной и сосредоточенной работы с деловыми бумагами в кабинете. Ну разве что эти деловые бумаги являются обвинительной речью прокурора…
Нужно ли нам отдавать себе отчет в столь немаловажной детали каждый раз, когда мы собираемся задействовать красный в сеансе цветопунктуры? Конечно, ведь сила его влияния может оказаться непомерной!
А вот уже оранжевый – цвет с куда менее разрушительной энергетикой. Он тоже очень ярок, он тоже обладает очевидным пробуждающим эффектом. Но он не сигнализирует о необходимости немедля принять радикальное решение и быть готовым ко всему. Он тесно связан с эмоциями радости и счастья потому, что у жителей определенных климатических зон оранжевый прочно ассоциируется со сладкими, сочными, ароматными и освежающими апельсинами. Во всем же остальном мире он являет собою цвет первых лучей солнца на рассвете. Однако не нужно забывать, что оранжевый – также и цвет последних лучей заката. Оранжевый очень редко кому к лицу из-за своего свойства старить наружность и делать кожу блеклой. А животворный аромат апельсиновой корки в определенной концентрации легко вызывает головокружение и дурноту. Оранжевый способен возбуждать жизненные силы настолько же сильно, насколько и красный. И приводить к преждевременному их угасанию или растрате их попусту – не на дело, а просто так, от ощущения избытка.
Желтый цвет символизирует активность не столько всего организма, сколько коры головного мозга. В этот цвет окрашено полуденное солнце, песок на морском берегу, множество цветов на лугу, бутоны которых закрываются к ночи и распускаются поутру. Кроме того, желтый – это цвет терпко пахнущей, шероховатой древесины и сена, в окружении которых многим людям приятнее всего именно работать, а не отдыхать. Запахи травы и дерева одновременно даруют ощущение равновесия и покоя, трезвости и последовательности мыслей. Но базовые резкие, вяжущие ноты обычно не способствуют слишком крепкому сну.
Таким образом, желтый цвет дарует ясность ума и порядок в чувствах. Желтый – это, так сказать, уравновешенная активность и бодрость полудня. Однако же, в избытке он легко приводит к перевозбуждению коры головного мозга и нарушению мыслительной деятельности. В желтый также окрашены языки пламени, жгучая горчица и множество вспыхивающих от малейшей искры веществ (желтая сера и бензин). Желтый умеет вносить в мысли не только порядок, но и сумятицу. Именно желтый цвет долгое время ассоциировался в Европе с темой безумия и психических расстройств. Потому его традиционно использовали при покраске стен заведений, где содержались душевнобольные. Полоса этого цвета обозначала профиль заведения не менее понятным языком, чем в настоящее время красная полоса, опоясывающая кузов машины «скорой помощи», или бирюзовый фон на эмблемах различных органов правопорядка.
Зеленый цвет, в противоположность трем предыдущим, не несет в себе столь отчетливо возбуждающего энергетического начала. Напротив, он успокаивает и способствует установлению равновесия между потребностями духа и тела. Он очень распространен в природе именно цветущей, не знающей ни в чем недостатка, буйно растущей и радующейся каждому новому дню. Зеленый – это цвет лета и расцвета жизни во всех ее проявлениях. Он ласкает глаз и успокаивает душу. Кроме того, с его помощью очень хорошо активизировать любые процессы восстановительного характера, направленные на выздоровление. В то же время ожидать от него какого-то тонизирующего эффекта не следует. Зеленый не сможет взбодрить нас по утрам не хуже чашки кофе, подобно тому как сделает это красный или оранжевый. Хотя наверняка задаст положительное настроение всему грядущему дню.
Негативных сторон воздействия у зеленого цвета, пожалуй, меньше, чем у других. Единственное, чего здесь следует избегать самым тщательным образом, – это отдельных его оттенков – слишком темных или, и того хуже, с примесью желтого, синего тонов. Дело в том, что листва не всегда желтеет перед тем, как осыпаться на землю красивым ковром. Бывает, она падает еще зеленой в воду, опускается на дно, буреет и превращается в торф. А сам водоем постепенно становится болотом. Так что густой, желтоватый и синеватый зеленый – это цвет гниения и ила, покрывающего дно любого водоема с грязной, стоячей водой. В терапии чего бы то ни было его использовать нельзя. Ориентир для подбора нужного оттенка – только свежая, молодая, едва пробившаяся из почек листва!
Бирюзовый, прежде всего, связан не столько с цветом одноименного камня, сколько с небесной лазурью. В принципе он успокаивает в одинаковой мере как тело, так и душу. Причем в особенности душу. Он мало связан с миром физических тел потому, что его стихия слишком для этого изменчива. Бирюзовый, как сказал бы врач, служит мощным релаксантом для души. Такое его воздействие объясняется прочными ассоциациями бесконечности небесного свода с бесконечностью полной свободы. А свобода – это именно то, чего чаще и сильнее всего не хватает нашему внутреннему миру.
Несложно догадаться, что коварство бирюзового заключается в его неопределенности и зыбкости. Небо взирает на нас не ласково и не гневно – оно всегда равнодушно, даже если нам кажется по-другому. Бирюзовый дарует свободу иногда гораздо большую, чем пойдет нам на пользу. И потом, эта свобода достаточно холодная, отстраненная ото всяких конкретных деталей. Бирюзовым очень важно не увлекаться сверх меры, в особенности до тех пор, пока мы пребываем внутри земного, физического порядка вещей. Очень важно оттого, что влияние бирюзового способно увлечь нас уж слишком далеко в бесконечность энергетических полей, за которыми стоит только небытие.
Синий цвет, подобно бирюзовому и всем расслабляющим цветам в целом, особенно хорошо подходит для лечения расстройств центральной нервной системы и эндокринных нарушений. Он дарует не просто покой, но покой вплоть до безразличия и инертности. Это непоколебимое равнодушие айсберга, граничащее с уходом от реальности. Он отлично подходит для быстрого снятия стресса и обуздания чересчур эмоциональных натур. А вот для долгой медитации или протяженного во времени лечения удачнее будет выбрать предыдущий, бирюзовый.
Различие между этими двумя оттенками подобно разнице между холодным и ледяным. Бирюзовый дает ощущение бесконечного полета ввысь, в то время как синий куда ощутимее связан скорее с погружением в бездну. И в том и в другом случае, как мы понимаем, главное – остановиться вовремя. Именно синий цвет в аюрведе напрямую олицетворяет состояние тамаса – безразличия, ведущего к невежеству. И именно ему соответствует состояние летаргии, комы, клинической смерти.
Фиолетовый, образованный слиянием горячего и опасного красного с ледяным и равнодушным синим, составляет для нас предмет особого интереса. Как цвет наиболее, пожалуй, сложный для освоения. Он противоречив по самой своей природе. С одной стороны, фиолетовый – это цвет интуиции и бессознательного, самоуглубления и медитации. Он самым непосредственным среди прочих цветов образом связан со всем, что составляет нашу духовную жизнь. Это – цвет таинственный, глубокий и крайне «скрытный». Открытости миру в нем нет совсем, потому его терапевтическое влияние особенно ярко сказывается на экстравертивных натурах, ориентированных на окружающих людей больше, чем на самих себя.
Но фиолетовый далеко не так спокоен, как кажется. Он одинаково сильно влияет на все аспекты нашей духовной жизни и развивает далеко не только положительные качества души. Его не следует применять к натурам порочным, отягощенным сильными страстями или, напротив, подавленным тяжелыми несчастьями. Любого рода душевное потрясение, если оно было достаточно основательно, под воздействием фиолетового цвета воскреснет в памяти и чувствах с новой остротой. Если же нынешнее нарушение, которое мы, собственно, лечим, возникло из-за такого коренного перелома, возможно немедленное обострение болезни, кризы, истерики, неадекватные реакции.
Пациента, пережившего в прошлом некий сокрушительный удар судьбы, следует начинать знакомить с энергетикой фиолетового цвета крайне осторожно, после нескольких предварительных расслабляющих сеансов. Вот почему при работе с фиолетовым цветом следует всегда держать под рукою бирюзовый и – кто знает? – быть может, даже синий… Кроме того, в абсолютном большинстве случаев в нем нет никакой необходимости при работе с детьми, для которых он действительно слишком глубок. Это – цвет натур зрелых и сложных, чуждых поверхностных движений и инфантильности во всех ее проявлениях…
Однако мы только разобрались с общим энергетическим потенциалом, который несет с собой каждый конкретный цвет. Все, сказанное выше, является самостоятельной информационной «командой», которую дает организму направленный на него цветной луч. Сопоставив все живописания, данные выше, мы быстро обнаружим в них еще одну явную систему. Так, первые три цвета спектра (красный, оранжевый и желтый) у нас описаны как горячие, с выраженным активизирующим действием. Зато вторая его половина, начиная с зеленого, напротив, обобщена такими качествами, как холод и тенденция успокаивать разбушевавшиеся страсти.
Это и есть то, о чем я говорил: восприятие цветов в аюрведе во многом сходится с концепцией даосизма. В китайской традиции (хотя описания я привел ведические) все цвета делятся тоже на холодные и горячие. Первые относятся к энергетике Инь, а вторые – к Ян. В аюрведе они, в зависимости от тех же самых факторов, принадлежат к тому или иному соку, коих, напомню, всего три – ватта, питта и капха. Вот и все различие при очевидной родственности основ.
Меж тем цветов, которыми в действительности может оперировать мастер цветопунктуры, в теории может быть сколь угодно много. Именно для того я и упомянул в описаниях некоторые из часто встречающихся оттенков. Вообще, конечно, смешивать цвета следует с осторожностью, поскольку, как мы видели на примере зеленого, нередко бывает так, что разные оттенки обладают и значением почти противоположным. Поэтому не всегда имеет смысл накладывать одновременно два разноцветных стекла в надежде получить сногсшибательный эффект. По крайней мере, поначалу. Тут легко и промахнуться.
Следует помнить, что когда в одном сеансе используется стимуляция нескольких точек разным цветом, она затрагивает далеко не каждую точку по отдельности, а крупные системы органов и тканей. Так что использовать слишком пеструю палитру в пределах одного сеанса нужно только в исключительных случаях. Или, как вариант, в очень хорошо, всесторонне продуманной методике. Максимальное количество цветов для каждого раза не должно превышать пяти. В противном случае возникает риск получить вместо расслабления или повышения тонуса новый стресс за счет информационной перегрузки.<
> И все же добавлять в список используемых цветов какие-то авторские оттенки не запрещено. Я лишь призываю не переусердствовать с ними так же, как многие из нас склонны перебарщивать с таблетками. В особенности это касается случаев, когда мы используем цветопунктуру на себе. Нет никаких противопоказаний к включению в нее, допустим, своего любимого цвета. Никаких, кроме его значения в соотношении с целью, которой мы стремимся достичь. Значение сложного цвета высчитать, так сказать, несложно – достаточно суммировать описания цветов, которыми он образован.
Отлично, если все составляющие нового оттенка взяты из одной смысловой группы: такие сочетания органичны и не содержат внутренних противоречий, могущих ненароком навредить. Например, т. н. цвет морской волны, образуемый смешиванием зеленого с синим. Ледяной индиго привносит в жизнерадостную стабильность зеленого ноту сосредоточенности и абстрактности. Очень помогает уравновесить излишнюю живость зелени и организовать сеанс самоуглубленной медитации – куда удачнее чистого синего.
А вот, допустим, желтый с зеленым, хоть и получится он «салатным», потребует большей осторожности в обращении. В частности, потому, что ожидаемого успокоения он точно не принесет – чересчур резок и ярок. Энергетика Ян в нем неизменно проявится сильнее, чем Инь, потому рассчитывать на него как на зеленый не следует. Его значение – совсем иное.
Как видим, существует целый ряд причин для того, чтобы не увлекаться художественными экспериментами в вопросах лечения цветом. Но в меру корректировать палитру вполне допустимо. Впрочем, существует вариант с использованием готового решения там, где недовольство стандартом уже есть, а навык составления собственной гаммы еще не выработан.
Скажем, задолго до нашего нынешнего разговора разработчик эзогетической цветопунктуры, о котором я уже упоминал (д-р П. Мандель), путем совмещения принципов трех разных традиций разработал свою систему цветов. Цветопунктура исходит из того, что каждому органу тела и состоянию души соответствует свой определенный цвет. Слово «эзогетика», кстати, тоже создал П. Мандель, сложив две основы – «эзотерика» и «энергетика».
Ученый имел в виду, что долгое время наука и духовные практики шли не просто разными, а подчеркнуто разными путями. Ученому для любого утверждения нужны факты, в то время как культура, религия, традиции опираются на веру и интуицию. Однако, как мы видим, со временем появляется все больше моментов, когда наука открывает для себя и подтверждает фактами то, что верующим и без ее вмешательства известно уже тысячи лет подряд.
Надо полагать, что если не сейчас, то через несколько десятков лет точно всем нам и так придется признать очевидное. А именно, что научное знание не противоположно вере. Предмет изучения у обоих направлений все равно один. Это же наш мир, общий для знахаря и для врача! Каким методом его ни изучай… А если два разных пути в итоге не сойдутся у конечной цели? Значит, какой-то из этих путей вел не туда, не так ли? Вот в этом единстве методик будущего и состоит смысл слова «эзогетика»…
Изменения же, привнесенные П. Манделем в терапевтическую гамму, коснулись выделения в отдельный ряд нескольких оттенков, которые он назвал цветами души. К цветам души относятся, в частности, упомянутый мной салатный, малиновый, розовый и лиловый.
Эти четыре цвета П. Мандель выделил неспроста. Цветопунктура изначально основывается на наблюдениях множества снимков энергетического поля человеческого тела, сделанных по методу Кирлиан. Супруги Семен и Валентина Кирлиан из России открыли в 1935 году, что тело человека, помещенное в сильное магнитное поле, создает вокруг себя «ауру» или «корону» из электронов, притянутых полем с поверхности тела.
Сам по себе этот эффект новостью не является: «корона» давно изучена физикой и имеет вполне материальное объяснение. В частности, этим методом во многих отраслях промышленности проверяют текстуру материалов и деталей на предмет дефектов. Однако, чтобы с научной достоверностью доказать, что «корона», испускаемая человеческим телом, отображает в деталях своей структуры те или иные заболевания, П. Манделю пришлось просмотреть и систематизировать очень много снимков по методу Кирлиан.
Итогом его многолетних изысканий и сопоставлений снимков с действительной историей болезни тысяч пациентов стало открытие цветопунктуры. Но в процессе работы ученый обнаружил также набор взаимосвязей между цветом некоторых полей «короны» и доминирующим настроением, в котором пребывал пациент на момент съемки. Вот из сравнения множества разных случаев и вырос отдельный набор цветов души. То есть цветов, с помощью которых можно корректировать психологическое и эмоциональное состояние больного. Скажем несколько слов о значениях цветов души, дабы нам было проще в них разобраться.
Розовый активнее всего стимулирует мечтательность и ранимость человека. Причем независимо от половой принадлежности. Этот цвет ошибочно причисляют к числу успокаивающих. Как производный оттенок красного, он не то чтобы успокаивает. Наоборот, повышая эмоциональную чувствительность человека, он делает его способным буквально впадать в истерию по поводу малейшего огорчения. Кроме того, розовый делает человеческую натуру переменчивой, непостоянной в своих принципах и привязанностях. То же, что чаще всего в его действии принимают за «облагораживающий» эффект, является не чем иным, как смягчением агрессивных душевных порывов.
И правда, люди, склонные демонстрировать негативные элементы в поведении, раздражительные, склонные к социопатии, быстро обретают под влиянием розового цвета несвойственный им от природы пацифизм. Таким образом, следует помнить, что розовый не дает стабильности душевных переживаний. Он сообщает им некоторую наивность, необходимую всякому, кто хочет научиться мечтать. Причем наивность эта нередко обретает уклон даже в инфантильность, потому розовый цвет, наряду с бирюзовым, обычно лучше всего проявляет свое действие на детях и подростках. Взрослым же и зрелым натурам его следует применять строго дозированно, и только после крайне четкой постановки цели использования.
Малиновый цвет, подобно розовому, не воинственен ни капли. В отличие же от розового, он не способен успокаивать. Зато отлично умеет помочь определить границы своей индивидуальности. Образно говоря, он формирует уверенность в себе и способствует заключению со своим «Я» если не прочного мира, то хотя бы пакта о ненападении. Малиновый – это цвет не то что эгоистичный. Скорее он формирует личность там, где она несколько «размыта» от природы. Наряду с этим он сообщает решениям непредсказуемость, граничащую со своеволием, и импульсивность, часто похожую на каприз. Поскольку малиновый цвет обладает сильным свойством отучать человека лгать самому себе, он неизбежно делает его более искренним и доверчивым. Особенно во всем, что касается проведения знака равенства между словом и делом.
Салатный цвет выделяется среди других выдающейся способностью «раскрепощать» скрытые возможности зеленого, сообщая им энергичность желтого. Салатный – это воплощенная жажда познания всего нового. В том числе, в общении и знакомствах. Салатный делает контактным даже очень замкнутого человека, а также развивает экстравертивные склонности характера. Одновременно, он не дает ничего, кроме усиления тяги к любознательности. Поэтому если проблема со способностью человека контактировать с окружающим миром заключалась не в недостатке у него любопытства, она неизбежно заострится под его влиянием. Кроме того, у салатного цвета есть тенденция к навязчивости, которая передается и манерам самого индивида. Таким образом, при терапии им следует отдавать себе как можно более полный отчет в степени выраженности изменений, которых мы намереваемся достичь с ее помощью.
И наконец, лиловый цвет проявляет яркость индивидуальности, характера человека, своеобразие и экстравагантность его натуры. Но с ним, как со светлым оттенком фиолетового, следует вести себя осторожно. Ведь экстравагантность может иметь различные корни – как добрые, так и злые. Например, довольно часто она происходит от чрезмерно развитого желания выделиться среди остальных не действительным, а надуманным отличием. Иногда она служит выражением скрытого протеста и агрессии по отношению к окружающим. Более того, холодность синего оттенка в лиловом легко может превратить своеобразие хода мыслей в полную их оторванность от реальности. А естественную способность выделяться в любой толпе – в натянутую экзотичность. Лиловый цвет сообщает излишне колеблющимся натурам непреклонность и твердость убеждений. Это его свойство выражено настолько же сильно, насколько в розовом – придание душевным движениям пастельной мягкости. Только если нежность розового имеет очевидную тенденцию переходить в наивность, непоколебимость лилового всегда вплотную граничит со слепым упрямством.
Напоследок скажем несколько слов и о черном с белым, отметив сразу, что в цветопунктуре ни один, ни другой из этих отмечающих абсолютные крайности цветов не применяется. Почему, догадаться несложно. Белый цвет оказывает самое благоприятное воздействие на организм здоровый, безупречно развитый, со сбалансированной энергетикой. Белый несет в себе информацию всех цветов – одновременно и в равной степени. Только белый является цветом высшей гармонии и баланса в собственном значении этих слов. Его любят личности не просто зрелые, но достигшие нового уровня сознания, стремящиеся выйти за пределы всякой конкретной условности. Но ведь цветопунктура как терапевтический метод как раз с такими случаями и не имеет дела! Люди, облеченные белыми духовными одеждами, просто не нуждаются в корректирующем воздействии какого бы то ни было толка!
Потому в белого цвета лучах хорошо нежиться, только пока мы ничем не больны и всем довольны. Такие сеансы сообщают нам спокойствие совершенства, укрепляют дух и разум, позволяют устранить возникшую за день легкую дисгармонию. Можно подкрепить им и исцеление, достигнутое путем терапии. Однако в самом лечебном процессе он слишком универсален для того, чтобы обладать корректирующим эффектом.
Подобно тому как белый обозначает полное, без остатка растворение в Ян, черный является изначальным цветом Инь. Его скрытность имеет особенную природу. Он ничего не выражает сам и служит своеобразной защитной ширмой – щитом, наглухо отделяющим внутренний мир личности от внешнего. Через этот щит информация не проходит ни в одном направлении. Потому за пеленой черного цвета удобно укрываться каждый раз, когда возникает необходимость поразмыслить над чем-либо вдали от посторонних глаз, собраться с силами для решительного шага, сохранить душевные движения в тайне… В то же время черный цвет затягивает. Он обладает выдающимся свойством поглощать любой свет, мысль, эмоцию, спроецированную на его поверхность. И эта способность у него выражена куда сильнее, чем требуется только для защитных функций. Тем самым черный цвет небезопасен. Он умеет незаметно заключить своих поклонников в крайне надежную духовную тюрьму, выбраться из которой после им стоит титанических усилий.
Естественно, что черный цвет – это также и отсутствие цвета. Его можно создавать двумя путями – через окраску вещества, поверхности, ткани и одновременно через устранение всякого видимого глазу освещения. Интересно, что опыты специалистов по цветопунктуре доказали: человек, помещаемый в темную комнату с окрашенными каким-либо цветом стенами, демонстрирует реакцию организма, характерную для воздействия этого цвета. Несмотря на то, что не может его определить визуально. Опыты проводились при двух различных условиях – с завязанными глазами и в полной темноте. Результат оказался одинаковым: тело испытуемых безошибочно различало энергетику цветов в помещении даже без помощи зрения!
Таким образом, я не хочу сказать, что черный цвет несет в себе негативную информацию, а белый – позитивную. Возможно, так подумал бы европеец, но я думаю по-другому. А именно что место человека, пока он жив, определено в окружающем его космосе достаточно четко. Находится оно посередине между абсолютами Инь и Ян. Существуют практики, которые позволяют всем желающим максимально приблизиться к какому-то из этих полюсов. Но цветопунктура не относится к числу таких практик. Она представляет собой метод коррекции гораздо менее глобальных процессов и постановку куда более конкретных целей. Причем происходит это только и исключительно на основе представления, что пациент хочет лишь восстановить норму своего положения именно здесь, на полпути от земли к небу.
И с такой позиции я, разумеется, не могу рекомендовать какой-либо из этих цветов для включения в сеанс цветопунктуры, как поступил ранее с оттенками, не принятыми в классической методологии. Они определенно не подходят для лечения – ни первый, ни второй. А общее настроение с их помощью лучше задавать иными способами. Положим, путем изменений цвета стен в комнатах или основной гаммы в одежде. Тогда, по крайней мере, универсальность значения этих цветов начнет совпадать с универсальностью их воздействия.