Глава 1

— Смотри, вот он — египетский обелиск! Я про него только что в самолете читала! Какой интересный орнамент! Лис, ну смотри же!

— Подожди секунду, только рассчитаюсь с водителем…

Я протянул шоферу стоевровую купюру и отрицательно покачал головой на его ненастойчивое предложение о сдаче. Он, даже не поблагодарив за достаточно щедрые чаевые, сорвался с места, едва я захлопнул за собой дверцу машины.

Мы находились на площади Конкорд — площади Согласия в самом сердце Парижа. Поездка вышла спонтанной, но тем она казалась мне интереснее и ценнее. И Света просто лучилась от счастья и удовольствия. Ее можно было понять: через пару дней Новый Год, а она в Париже — столице любви, погода не по-русски хороша, снега нет и в помине, а впереди две недели чудесного отдыха.

И я чувствовал, что поехать развеяться — самая лучшая идея за последнее время. Мне это было просто необходимо, учитывая события последних дней. Мне хотелось отдохнуть от всего, просто-напросто отвлечься, иначе я мог сойти с ума. Ведь постоянно думать о мести — не лучшее занятие для человека и мага.

Тем более что шеф выдал мне невиданных размеров премию — полмиллиона евро. Такие деньги за одно единственное дело я не получал прежде никогда. Да, я нашел, пусть и практически случайно, маньяка-убийцу, помог освободить его жертв, томившихся в многомесячном заключении, разорвал гипнотическую связь доктора с куклами-марионетками, действующими по его повелению по всей стране, а может, и за ее пределами, но главного я не сделал. Не успел спасти Лену.

Нет, она не погибла и чувствовала себя прекрасно. По крайней мере, внешне она ничуть не изменилась, даже слегка похорошела, но вот что происходило в ее душе, не знал не только я, но, думаю, и шеф. Она изменилась, хотя сказывалось это пока лишь в мелочах. И меня она поменяла в тот день. Я стал видеть многое, чего не видел прежде. Не знаю, перешел ли я на новую ступень, но в любом случае, я стал другим.

А потом Лена уехала в Москву. Шеф настоял на ее всестороннем осмотре в одном из институтов, принадлежащих Совету. Она, не раздумывая, согласилась и в тот же день отбыла на неопределенный срок из Чертанска.

Каменный цветок — ее новое сердце — работал как часы, качая кровь по организму, но, полагаю, ей требовалось время, чтобы просто свыкнуться с мыслью о своей новой сущности. Богиня — вот кого планировал сделать из нее Холмогоров. Добился ли он результата, сложно сказать, внешне это никак не проявлялось, если не считать того раза, когда она показала мне паутину нитей и в прямом смысле открыла мне глаза. Я и сам мог теперь их видеть, если по-особому включал магическое зрение, хотя пока что получалось у меня через раз. Это требовало больших затрат энергии и не всегда приносило нужный результат. Нити не хотели показываться, ни черные — низшего уровня, ни, тем более, белые!..

И у меня появилась цель — идея-фикс — отыскать того, кто держит в своих руках все нити. Но оказалось, что сделать это не так-то просто. Недостаточно лишь видеть, невозможно взять и пойти по цепочке вперед. Нити перепутаны между собой, связаны в один гигантский клубок. Тот, кого я искал, успешно скрывал все следы. Тропинки к нему я пока отыскать не сумел, но не оставлял надежд в будущем разгадать и эту тайну.

Пока же отпуск — забыть на время обо всех проблемах, насладиться красотами великого города, побыть вдвоем со Светой, которой я уделял недостаточно внимания в последнее время. Надо загладить вину перед ней, ведь если я не могу сделать даже одного человека счастливым, то куда уж замахиваться на большее.

Так что премия пришлась как нельзя кстати. О финансах можно не беспокоиться, шеф не забыл выписать внушительные счета каждому освобожденному нами заключенному клиники Холмогорова. Комиссия уехала, оставив напоследок положительную характеристику работе нашего отдела. Угроза расформирования была ликвидирована.

— Лис, ну что же ты? Смотри!

Я взглянул, наконец, на площадь с десятками экскурсионных автобусов, на шпиль египетского обелиска с позолоченным остроконечным навершием, на сотни людей разных национальностей и вероисповеданий, гулявших вокруг, и неожиданно у меня стало спокойно на душе. Не зря мы сюда приехали.

— Красота! Куда пойдем первым делом?

— Ой, — заволновалась Светка, — я столько всего хочу увидеть! Смотри, вот список! Лувр, собор Парижской Богоматери, Триумфальная арка, Елисейские поля, Эйфелева башня, Версаль, Диснейленд, обязательно пройтись по галерее Лафайет… хм… дальше…

— Подожди, давай по порядку, — улыбнулся я. — Что интересного находится ближе всего от этой площади?

— Сейчас, — Света развернула объемистый проспект, на котором были выделены самые знаменитые места города. — Так, посмотрим, вот если идти в ту сторону вдоль Сены, то как раз дойдем до Лувра, а собор почти сразу за ним…

— Вот туда и двинули, — решил я.

Какой счастье, что я уговорил Свету не брать с собой в дорогу ничего, кроме самого-самого необходимого, а потом еще самостоятельно проверил то, что она собрала, и выкинул оттуда две трети. В итоге, у каждого из нас оказалось лишь по не слишком тяжелому рюкзачку за спиной, фотоаппарат на шее, да бумажник с кредитками и небольшим запасом налички в кармане. А больше ничего и не нужно! Минимум вещей при себе — это максимум удобств в путешествии! Этот девиз я всегда старался исповедовать…

Мы неспешно двинулись по оговоренному маршруту, поминутно останавливаясь, чтобы сфотографироваться. Здесь каждый дом, каждое дерево, каждый камень дышали историей. Я всеми, что называется, фибрами души ощущал прошедшие эпохи, сконцентрированные вокруг меня, давно почивших людей, ходивших по этим же камням много лет назад, кровь, пролитую здесь.

Ведь во времена Великой французской революции на этой самой такой гостеприимной нынче Пляс де Конкорд стояла гильотина. В те дни площадь эту называли площадью Революции, и именно здесь простился с жизнью, может быть, не самый решительный, но зато честный и порядочный король Людовик XVI. Говорят, когда его вели к эшафоту, он обратился к палачу с вопросом: «А скажи-ка, братец, что слышно об экспедиции Лаперуза?» Что ни думай о самодержавии, но и среди королей встречались приличные люди.

Позже площадь унесла еще множество жизней, в том числе королевы Марии-Антуанетты, Дантона, Робеспьера и многих других известных в свое время личностей.

А сейчас мы шли по ней, впитывая в себя отголоски тех далеких эпох.

Я видел, как вдали прогарцевал мушкетер на великолепном гнедом жеребце. Он приветливо помахал мне рукой, а я повернулся, чтобы рассмотреть его внимательней, но там уже никого не было. Всего лишь воображение разыгралось…

Мы направились вдоль Сены — достаточно грязной на вид. Сверху на пирсе десятки продавцов картин, открыток, сувениров, каких-то старых непонятных вещей торговали своим товаром, охотно скупаемом туристами.

Русская речь слышалась отовсюду, а мне как раз хотелось удалиться от своих, немного отдохнуть от нашей такой любимой, но в то же время столь сложной и многогранной Родины.

— Может, ну его, Лувр? Что ты там не видела? — предложил я.

— Как это — что я там не видела? — удивилась Света. — Я там не видела ничего! Это же Лувр!

— Да что там делать? Залы, картины, длинная очередь, вход в виде пирамиды. Ты же все это сотни раз смотрела и на картинках, и по телевизору.

— А хочется вживую! Впрочем, если есть альтернативное предложение, не менее интересное, я готова его рассмотреть!..

— Давай для начала пообедаем, а то, честно сказать, я давно уже проголодался…

— Хорошо! — кивнула Света. К вопросам еды она всегда относилась серьезно, и позволить, чтобы ее мужчина остался голодным, никак не могла. — Перейдем вот через этот мост, с той стороны Латинский квартал, там много всяких забегаловок. Выберем что-нибудь себе по вкусу!

Она весь полет изучала справочник-путеводитель и считала, что ориентируется в городе достаточно хорошо. Я же весь вчерашний вечер посвятил проверенной, но, тем не менее, достаточно болезненной методике впитывания чужого языка, и теперь мог превосходно объясниться с местными, но не хотел пока афишировать свою внезапно открывшуюся способность перед Светой, тем более что и повода для этого до сих пор не представилось.

Мы пошли по мосту, поглядывая на проплывавшие внизу прогулочные кораблики. На резной ограде висели сотни замочков, символизирующих желание когда-нибудь обязательно вернуться сюда. Надо будет и нам купить пару и повесить рядом.

Париж мне понравился, но далеко не с первого взгляда. Когда мы ехали на такси, то вначале я просто ужаснулся контрасту между ожиданиями и реальностью. То, что я ждал от этого города, я получил позже, добравшись до центра, но сначала увидел совсем иное: жуткие панельные многоэтажки на окраине, целые цыганские деревни, обитающие под мостами и автострадами, с мальчишками, выбегающими на проезжую часть и имитирующими мытье стекол останавливавшихся на светофорах машин, тысячи черных, непонятно чем промышляющих граждан.

Пока мы стояли на одном из светофоров, я успел заметить, с какой ловкостью делают свой бизнес в Париже арабы. Один из них стоял на видном месте у магазина, как на работе. К нему стремительно приблизился белый и быстрым жестом задрал рукав на рубашке, показав блеснувшие на солнце часы. Араб достал из портмоне несколько купюр, ударил с белым по рукам, часы перекочевали в его карман, деньги — европейцу, и стороны разошлись, довольные сделкой. Точнее, араб остался на месте, поджидать новых продавцов. Все произошедшее не заняло и минуты, что говорило о привычной отточенности дела.

Движение в городе, к слову сказать, ужасное. Мотороллеры стремительно несутся по дорогам, игнорируя все писанные и неписанные правила движения. Конечно, с Чертанском и Париж не сравнится, и нас, приученных ездить по российским дорогам, ничем не испугать, но все же я ожидал от культурной столицы мира несколько иного.

А о манере парижан парковаться и говорить нечего. Тут считается обычной нормой втиснуться между машинами, слегка растолкав их бамперами, чтобы освободить себе достаточное для парковки место. И, самое интересное, у хозяев поврежденных авто и мысли не возникнет обращаться по таким пустякам в полицию. «Мерседесы» по сто тысяч евро имели все, как один, такие же обшарпанные, поломанные бампера, как и притулившиеся рядышком древние «пежо».

Мы перешли дорогу и углубились в лабиринты Латинского квартала. Тут каждый дом, казалось, каждая дверь вела в один из многочисленных ресторанчиков, кафешек, чайных и прочих мест, предназначенных для насыщения желудков проголодавшихся путников. Зазывалы пытались обратить на себя внимание любыми возможными способами, выкрикивая приветствия на всех языках мира.

Света удивленно распахивала глаза, когда к нам обращались по-русски. Но, кроме двух-трех приветственных фраз, зазывалы, конечно, языком не владели, зато умение безошибочно определить национальность потенциального клиента и приветствовать его на родном наречии считалось среди них признаком работника высочайшего класса.

Наконец мы поддались уговорам одного из уличных крикунов, и нас уважительно провели в небольшое полуподвальное помещение, сплошь заставленное столиками, вручили каждому по не слишком толстой карте блюд и на время оставили в покое.

Цены в карте указывались достаточно условные, вполне можно торговаться — это считалось здесь естественным, но мне не хотелось напрягаться. Плевать, получат ли местные хозяева от нас на десятку больше, премия позволяла швыряться деньгами направо и налево.

— Выбрала? — спросил я Свету спустя некоторое время. Она нерешительно кивнула, продолжая изучать карту. Напротив каждого французского названия имелся английский перевод, а для самых сложных случаев еще и небольшая фотография блюда.

— Пожалуй, шашлык из морепродуктов и бокал вина.

— Полагаюсь на твой вкус, — я подозвал официанта и по-английски сделал заказ. Вино принесли моментально, оно оказалось вкусным, несмотря на достаточно низкую стоимость. А вот шашлыки пришлось подождать.

От нечего делать, я занялся изучением остальных не слишком многочисленных посетителей данного заведения. Они, как и мы, оказались здесь совершенно случайно, поддавшись безошибочному чутью зазывалы, сумевшего завлечь их внутрь.

Французов в кафе, если не считать официанта — араба, не было ни одного. Только иностранцы.

Напротив нас за столиком сидела пара явных соотечественников, от которых, как я уже понял, нам никуда не скрыться. Мужчина крупной комплекции и его спутница — крашеная блондинка. Она недовольно хмурилась, читая меню. Чем-то оно ей не угодило. Ее же кавалеру на все было плевать, он вольготно развалился на стуле и потягивал из пузатой кружки темное пиво. На столе перед ними уже стояло несколько тарелок, но блондинка, видно, еще не насытилась окончательно.

В дальнем углу сидела группка японцев. Вопреки расхожему мнению, они не улыбались всем вокруг, а сосредоточенно работали челюстями, поглощая содержимое тарелок, и раз в полминуты шумно отхлебывали напиток из бокалов.

Два немца сидели рядом с выходом. Они пили пиво и ели сосиски — вот ведь нация патриотов, даже на чужбине отдавать предпочтение национальным блюдам! Немцы негромко обсуждали что-то, время от времени, как мне показалось, настороженно поглядывая в окно. Язык их я разучился понимать, хотя некоторое время назад, когда мы с Виком совершили запоминающуюся поездку в Германию, владел немецким в совершенстве. Жаль, краткосрочно. Все благодаря той самой методике, с помощью которой в данный момент я прекрасно мог объясниться на французском с легким марсельским акцентом. Но потом, месяц спустя, все ушло из моей головы. А учить язык самостоятельно я не имел ни желания, ни возможностей, ни таланта.

Официант принес нам два блюда с шашлыками, столовые приборы и бутылку вина — оно пошло замечательно, и по бокалу мы уже успели осилить.

— За путешествия! — я налил нам еще вина и поднял свой бокал.

Света улыбнулась, наши бокалы соприкоснулись, и раздался легкий, эхом отдающийся в ушах, звон хрусталя.

И тут же, как по сигналу, немцы вскочили на ноги.

В их руках, как по мановению волшебной палочки, появились пистолеты. Направлены они, к счастью, были не в нашу сторону, тем не менее, мои рефлексы уже работали. Я перевернул стол, отгородившись от вооруженных людей, откинул Светку в сторону под прикрытие небольшой колонны, выполненной из имитации мрамора.

Жаль, верный Глок пришлось оставить в Чертанске. У меня не имелось с собой ни завалящего ножа, ни даже кастета. Только кулаки и, конечно, способности мага — Дар, который существует у одного на много-много тысяч. Но и Дар не всегда мог помочь, особенно от пули в упор. Поэтому действовать предстояло крайне осторожно, чтобы не подставиться под выстрел.

Но мы немцев не интересовали. Они даже не обернулись на звук падающего столика, а сразу начали стрелять в невидимую с моей позиции цель за окном.

Как только раздались первые выстрелы, блондинка дико завизжала, а ее спутник, не долго думая, влепил ей оплеуху, и, следуя моему примеру, перевернул столик, устраивая импровизированную баррикаду.

Японцы дружно попрятались под свой стол, и головы оттуда не высовывали, лишь время от времени четко слышались щелчки фотоаппаратов. Поистине бесстрашная нация фотолюбителей!

На всякий случай я отгородился от немцев легким заклятьем искажения действительности — при нем все предметы кажутся расположеными в несколько смещенном ракурсе.

С улицы слышались крики, вдалеке уже завыли полицейские сирены, и я решил действовать. Да, не повезло, только приехали — и сразу вляпались во что-то, пусть и случайно. Но позволять безнаказанно убивать людей я не мог.

— Голову не поднимай! — приказал я Свете, а сам, перемещаясь от столика к столику, двинулся в сторону немцев.

Араб-официант, укрывшийся при первых звуках выстрелов за кассой, высунул оттуда голову, с интересом следя за моими перемещениями. Черт! Надо будет потом не забыть подчистить ему память, ведь ясно, что без магических фокусов не обойтись…

Я прихватил по дороге пивную кружку, откатившуюся от столика соотечественников. Мордатый на секунду выглянул из своего укрытия и показал мне большой палец. Одобряет, значит, но сам на помощь не спешит… Что ж, не удивительно…

Немцы прекратили пальбу и, кажется, собрались покинуть место преступления. По крайней мере, они сбросили на пол отработанные обоймы, ловко зарядили новые, и один из них — белобрысый и плечистый, — ударом ноги вышиб наружу дверь. Второй — пониже, черноволосый, с обветренным, загорелым лицом, — глубоко вздохнул, как перед долгим забегом, но ничего сделать не успел, потому что в эту секунду в игру вступил я.

Последние несколько секунд, я, как паук, крался по потолку, легко взлетев туда под прикрытием колонны и маневрируя между аляпистой лепниной и бестолково подвешенными лампами. Туда бы немцы посмотрели в последнюю очередь. Так и случилось, я как раз успел добраться до цели и обрушился сверху прямо на голову загорелого, в полете успев изрядно приложиться ногой к подбородку белобрысого, откинув его в сторону и на некоторое время выведя из борьбы.

Загорелый оказался опытным бойцом. Пистолет я у него все же выбил, но вот на пол уронить не сумел. Он удержался на ногах, хотя и оказался на секунду-другую ошарашен неожиданным нападением. Я попытался воспользоваться ситуацией и провести классическую тройку: левой прямой в голову, правой боковой в голову и в завершение апперкот левой в живот. Частично мне это удалось. Первый удар достиг цели, но противник тут же инстинктивно закрылся, и финальная часть атаки результата не принесла. Загорелый все так же стоял на ногах, более того, в его глазах начала просыпаться осмысленная злоба и желание отомстить, а его подельник активно зашевелился на полу и уже встал на четвереньки.

Нужно было срочно что-то придумать, иначе за исход поединка я не ручался! Все магические формулы вылетели из моей головы, да и времени на подготовку у меня не имелось, пришлось действовать методами грубой физической силы. Жаль, Чингиз и Брайан далеко, уж они-то с легкостью разобрались бы с этой парой немецких киллеров.

Я пропустил сильный удар по печени и согнулся от резкой боли. И тут же получил добавочный по голове, на пол закапала кровь. Сирены звучали все громче, продержаться оставалось всего ничего. Загорелый это тоже понял, поэтому время на меня тратить не стал и вместо того, чтобы пойти на добивание, отскочил к своему напарнику, мощным движением поднял его на ноги и буквально за шкирку потащил сквозь выбитые стекла.

Но и я к этому моменту успел немного прийти в себя. Сделав пару шагов по направлению к окну, я успел вцепиться в ноги белобрысого, вновь уронив его на пол.

Пистолеты валялись в стороне, тратить время на их поиск загорелый не стал, он отпустил белобрысого, оставив его полностью в моем распоряжении, а сам выскочил сквозь окно и с завидной скоростью понесся вверх по улице, вскоре скрывшись из виду.

Пойманный мною немец пытался последовать вслед за своим напарником, но я держал крепко. Белобрысый принялся лягаться, как необъезженный скакун, однако я не намерен был выпускать добычу из рук. Несколько ударов я все же схлопотал, но зато сумел подтянуть стрелка к себе поближе, и тут уж несколько раз сам врезал от души по его холеной физиономии.

Немец перестал дергаться и временно затих, уйдя в глубокий нокаут. Один глаз у него заплыл шикарным фингалом, губа оказалась разбита, но — ничего серьезного — минут через пять очнется! И пусть с ним дальше местные полицейские разбираются, я и так сделал, что мог — и даже больше!..

Японцы осторожно, по одному, покидали свое убежище, и, когда вылез последний, дружно поклонились мне, русский захлопал в ладоши, и только араб-официант смотрел в мою сторону как-то уж слишком серьезно и внимательно, и вовсе без одобрения. Может, не рад, что его кафе разрушено? Так я тут совершенно ни при чем!..

— Света, нам пора!

Не хватало еще объясняться с полицейскими. Это могло затянуться на много часов и полностью разрушить наши планы на день.

Светлана быстро подхватила наши рюкзачки с пола и, с сожалением взглянув на так и не продегустированные шашлычки, подбежала ко мне, стараясь не наступить на стекла.

— Уходим, скоро тут станет слишком шумно!..

Мы выскочили сквозь проем, где еще недавно находилась дверь, и направились в ту же сторону, в которой скрылся сбежавший стрелок. И только оказавшись вновь на улице, я понял, в кого так усердно стреляли немцы.

Чуть в отдалении в художественном беспорядке валялись тела убитых, я насчитал не менее семи. Ни одного случайного прохожего, немцы стреляли прицельно, все семеро — здоровые, широкоплечие, в одинаковых черных костюмах — типичные телохранители. Еще двое их коллег выжили и, очевидно, отстреливались, позволив своему хозяину выиграть время и выжить. А сам хозяин, удачно укрывшийся за спинами охраны, сейчас осторожно выглядывал наружу. Я увидел его лишь мельком — среднего, скорее даже маленького роста, лысоват и худощав, с эталонным украшением на лице — носярой размером с Эйфелеву башню — этакий Луи де Фюнесс.

Большего заметить не удалось, мы как раз свернули в переулок, а позади в этот же момент появились полицейские. Кстати, если я правильно помнил план-схему центра, то департамент полиции находился буквально в пяти минутах ходьбы, поэтому неудивительно, что они добрались до места столь быстро.

Мы шли быстрым шагом, но не бежали, стараясь по возможности не привлекать внимание прохожих. Люди из окрестных магазинчиков и прочих заведений звуки перестрелки, несомненно, слышали и озабоченно выглядывали из окон, пытаясь выяснить у соседей подробности происшедшего.

— Лисенок, ты как, в порядке? — озабоченно поинтересовалась Света, как только мы удалились на достаточное расстояние и перестали слышать шум полицейских сирен.

— Вроде бы…

— Дай-ка я тебя осмотрю!

Мы покинули Латинский квартал, вернувшись к Сене, и спустились по ступеням вниз. Под мостом ужасно воняло: видно, многие туристы останавливались там по естественным надобностям, не в силах отыскать общественный туалет. Но чуть дальше по набережной мы заметили несколько лавочек, на одну из которых и присели передохнуть.

Света засуетилась вокруг меня, заставляя поворачивать голову то влево, то вправо, но видимых повреждений, кроме раны не голове, не обнаружила.

— Сейчас, потерпи, у меня водичка минеральная в рюкзаке. Я промою рану!

— Со мной все хорошо. Там ничего серьезного!..

— Знаешь, заражение — штука опасная. Зачем рисковать? — она вытащила чистый носовой платок, смочила его водой и аккуратно занялась обработкой моей несчастной головы. — Ты мне лучше скажи, зачем ты туда полез? Решил оставить меня вдовой, еще не успев жениться?

— Людям надо помогать, — мрачно ответил я. Чего я, правда, сунулся в эту переделку? С какой стати? В силу привычки? Я сам не знал ответа.

— А без тебя бы не справились?

— Кто знает.

— Ладно, Лис, вроде все сделала. Жить будешь!

— Вот и отлично. Знаешь что, нам все-таки нужно пообедать!

— А ты обещаешь больше не лезть в неприятности?

— Конечно! Идем?

Вообще, Света на удивление спокойно отреагировала на всю эту историю, хотя прежде мы с ней в подобные приключения вместе не попадали. И флегматичной особой она никогда не являлась, значит, подсознательно верила, что со мной ничего плохого не случится, что я справлюсь, и я, собственно, оправдал ее ожидания. Только вот Света об этом заранее знать не могла, потому как никогда не видела меня в деле, и даже о моей работе имела весьма смутное представление. А тут чужая страна, чужой город, и вдруг пальба, трупы. Любая другая девушка на ее месте перепугалась бы до полусмерти, впав в истерику…

Мы вышли на набережную Орсе, выбрали одно из многочисленных кафе и, наконец, спокойно перекусили. Кормили тут сносно, но, конечно, я планировал позже посетить и дорогие рестораны с более изысканной кухней. А то побывать в Париже и не попробовать местные блюда, славящиеся на весь мир, было бы просто глупо.

Но это все завтра, а пока мы, расплатившись, вышли на улицу и не спеша пошли вдоль по набережной, которая делала плавный поворот впереди.

— Смотри, Эйфелеву башню видно! — взволновалась Света. — Пойдем туда?

Я кивнул, мне, собственно, было все равно, в каком направлении двигаться: тут все интересно, каждый дом дышит своей историей. А башня возвышалась над центральными кварталами, заметная практически отовсюду.

К слову, вспомнилась старая история с одним из ненавистников строительства башни, который посещал ресторан на среднем ярусе каждый день, и на вопрос, зачем же он это делает, коли так ненавидит новомодную постройку, отвечал: «Здесь единственное место в Париже, откуда я ее не вижу!»

Мы свернули в очередной узкий переулок, из которых, казалось, состоял весь город. Встречавшиеся нам на пути местные казались мне, в отличие от многочисленных туристов, забавными и крайне интересными. Французы всегда отличались в большинстве своем благородством духа и внутренним аристократизмом, но сейчас я увидел, что они вдобавок доброжелательны, улыбчивы, хорошо одеваются и внешне симпатичны, чего нельзя сказать о многих европейских нациях.

Минут через двадцать мы, ориентируясь на башню, выглядывающую в просветах между домами, внезапно выбрели к самому ее подножию.

Здесь наблюдалось великое сосредоточение туристов. Очередь к кассе насчитывала пару сотен человек, но двигалась достаточно быстро, и мы, недолго думая, встали следом за многочисленной семьей финнов.

Светка защелкала фотоаппаратам, снимая все вокруг. Я немного попозировал, а затем, от нечего делать, просто начал глазеть по сторонам. Работала только одна часть башни, остальные подъемники то ли находились на профилактике или ремонте, то ли они принципиально работали посменно.

Внезапно мне показалось, что позади в толпе мелькнуло знакомое лицо. Мелькнуло и тут же пропало. Но у меня нет знакомых в Париже!

Мы как раз подошли к кассе, когда я, наконец, вспомнил его. Араб-официант из кафе, где мы столь неудачно пытались пообедать. Но что он тут делает? Вряд ли местные жители каждый день околачивались около башни. Скорее уж, они как те, кто живет на море и не видит моря годами и десятилетиями…

Так что же он здесь делает? Следит за нами, или это всего лишь случайная встреча? Может, он тоже сбежал подальше от возможных объяснений с полицией и совершенно случайно оказался около башни?

Нет, я не параноик, но ведь если тебе регулярно не приходит почта, значит ли это, что тебе никто не пишет, или ее все же кто-то крадет?..

Ладно, если еще раз увижу, прижму к стенке и расспрошу. У меня заговорит, как миленький! А если все это случайность и не больше, то и голову забивать не стоит. И так она все еще слегка побаливает после знатного удара немца. Интересно, поймали его? Вряд ли, слишком уж шустер…

Наконец, спустя всего лишь полчаса, подошла наша очередь, и мы вошли в лифт с десятком других счастливцев. Непрестанно щелкали камеры, все фотографировались и просто снимали подъем, чтобы потом, вернувшись домой, с удовольствием пересматривать собственные приключения, или, напротив, скинуть все фотографии в одну из папок на полупустом жестком диске и никогда больше туда не заглядывать…

Впрочем, первый подъем длился не слишком долго. Мы прибыли на средний уровень и дружно покинули лифт. Служащие, приветливо улыбаясь, жестами показывали направление движения для осмотра.

Здесь еще внешний обзор не был перекрыт пластиком, только лишь защитной сеткой от прыгунов-самоубийц, поэтому мы вполне смогли насладиться и свежим воздухом, и шикарнейшим видом на город.

Прямо напротив находился Дом Инвалидов, или же, иными словами, Ветеранов. Именно так, с большой буквы! К военным во Франции во все времена относились уважительно. Строительство дома началось еще при Людовике XIV, но и до сих пор тут по-прежнему принимают ветеранов войн, а помимо этого, содержат несколько музеев и некрополь, в котором нашли последнее пристанище известные военные люди разных эпох.

Дальше во все стороны, на сколько хватало взгляда, простирался город. Великий город, может быть, даже самый великий из всех ныне существующих. Пусть больше в историческом смысле, но кто из нас не мечтал о таких друзьях, как мушкетеры, кто не сопереживал страданиям Эдмона Дантеса, кто не восхищался смелостью графа де Бюсси?.. Для меня этот город значил очень многое.

— Как красиво! — прошептала Света, восхищенно распахнув глаза и не зная, куда в первую очередь смотреть и на что любоваться.

Вдалеке прострекотал вертолет, внизу по городу передвигались тысячи машин, шли по своим делам сотни тысяч горожан и туристов, жизнь текла своим чередом, и, может быть, никому на свете, кроме меня, в этот момент не было дела до мерной поступи истории, не прощающей ошибок, приведшей французов к позорной оккупации фашистами, когда прославленная, баснословно дорогая линия Мажино — гордость Франции — не сумела сдержать вражескую армию, которая просто обошла ее стороной. И мне казалось, что после этого нация так до сих пор морально и не оправились от поражения.

— Поехали выше! — предложила Света, и я согласился. Мы не поскупились, купив билет до последнего уровня, и, отстояв новую очередь, вознеслись на самую верхнюю платформу, отстоящую от земли на триста метров.

Люди внизу казались такими крохотными, что различить их не представлялось возможным, зато город отсюда выглядел еще масштабнее, хотя меня немного утомило обилие гомонящих туристов вокруг.

Я наслаждался видом достаточно долго, пока, наконец, не заметил, что вдоль набережной как раз по направлению к башне движется десяток полицейских машин с включенными проблесковыми маячками. А не за нами ли они? Вполне вероятно…

— Все, Светик, закругляемся с осмотром!

— А что случилось?

— Пока ничего, но может и случиться. Смотри туда, видишь те машины?

— Полиция? — Света вновь не выглядела испуганной. Казалось, она всего лишь прикидывает, с какой стороны ждать опасность и как лучше ее избежать.

— Ага, и нам лучше держаться от них подальше.

— Согласна; тогда вниз?

Это проще было сказать, чем сделать. Очередь к лифту превышала все разумные пределы, и, вдобавок, с этого уровня нельзя было просто спуститься по ступеням. Если они и имелись, то не для туристов. Я, конечно, мог и слевитировать, но не бросать же Свету одну, да и народу внизу слишком много, каждому память не подчистишь.

Поэтому пришлось пойти на иную хитрость. Я пустил в сторону лифта мнимую волну легкого сожаления, и практически две трети толпившихся там людей тут же решили бросить на окрестные виды еще один прощальный взгляд, покинув очередь.

Двери лифта открылись, и мы умудрились тут же попасть внутрь. Спуск длился, как и подъем, но казалось, что прошло гораздо больше времени, а когда створки дверей открылись, и мы вновь вышли на средний уровень, то первый, кого я там увидел, был не кто иной, как давешний араб-официант. Он, не особо скрываясь, уставился на нас, а потом не спеша развернулся спиной и подошел к парапету, делая вид, что, как и прочие, осматривает город.

Я дернулся в его сторону, но, вспомнив, с какой скоростью двигались полицейские машины, решил отложить допрос до более подходящего времени и потащил Свету к очередному лифту, спускавшему к столь долгожданной земле.

— Лис, смотри! — Света замерла на месте, уставившись в сторону выхода на лестницу. Там, внимательно оглядывая каждого проходящего мимо посетителя, стояли трое полицейских.

Значит, внизу нас тоже уже ждали. И не с распростертыми объятиями.

— Делай вид, что ты ни при чем. Веди себя естественно!

Света отвернулась в сторону, но слишком резко, чем и привлекла к своей персоне внимание местных легавых. Я находился в отпуске, так что мог себе позволить так их называть. Работа — работой, а отдых нам портить не нужно!..

Один из полицейских отделился от своих товарищей и двинулся в нашу сторону, а я, подхватив Свету под руку, потащил ее как можно дальше от лестницы. Внешне все смотрелось прилично: парочка любуется видом и восторгается местными красотами. Но полицейский что-то заподозрил, он положил правую руку на торчащую из кобуры рукоять пистолета и решительно ускорил шаг.

Мы как раз успели свернуть за изгиб башни, выпав из поля зрения оставшихся у лестницы полицейских, когда их товарищ нагнал нас.

— Месье, мадам, не могли бы вы остановиться?

Говорил он, естественно, на французском, и нам позволительно было сделать вид, что мы не понимаем ни слова, и продолжить движение. Но полицейский в три шага обогнал нас, выставил вперед левую руку, правую продолжая держать на кобуре, и внимательнейшим образом уставился не столько на наши лица, сколько на одежду, словно сравнивая ее с ориентрировкой. Из этого я сделал мгновенный вывод, что, на наше счастье, камеры нас не засняли, но подробное описание парочки, помешавшей убийцам, у полиции уже имеется, и мы полностью подпадали под этот портрет.

— Месье, я вам сейчас все объясню! — на чистейшем французском произнес я и приветливо улыбнулся, одновременно прищелкнув пальцами и быстро пробормотав формулу. Направленная волна сна считалась заклятьем действенным и проверенным, подводила редко и действовала практически мгновенно.

Вот и сейчас полицейский даже не успел понять, отчего вдруг ему так отчаянно захотелось зевнуть. Он проделал это с непередаваемым удовольствием, после чего еще раз и еще, а затем, перестав сопротивляться, доковылял до ближайшей скамейки, присел на нее и тут же задремал, благо темные очки на его лице скрывали от прочих это несвоевременное занятие.

— Быстро к лифту! — приказал я. Света испуганно сорвалась с места.

— А что с ним? Он жив?

— Вполне, просто спит, — мне сейчас было не до объяснений, но рано или поздно она потребует ответа, и лучше мне подготовиться к той беседе хорошо… либо просто стереть часть Светиных воспоминаний, но это я считал нечестным, непорядочным и недопустимым в наших отношениях…

К счастью, подходы к лифту никто не охранял: как видно, всех спускавшихся встречали внизу, но я понадеялся на удачу.

Двери сомкнулись, в кабине оказалось человек десять, может, двенадцать. К слову сказать, люди не выглядели оживленными и радостными, и тут я вспомнил, что среди рейтингов самых разочаровывающих туристических объектов башня находится в первой десятке. Не знаю, как прочие, но я чувствовал себя довольным.

Приставучий араб-официант за нами не последовал. По крайней мере, в лифте я его не увидел.

А когда кабинка доползла, наконец, до нижней точки маршрута, я провернул маленькую хитрость — выпустил на волю трех мнимых паучков. Они являлись всего лишь наведенной галлюцинацией, но при этом выглядели крайне неприятно: крупные, размером с кулак взрослого мужчины, мохнатые, они бодро потрусили в разные стороны кабинки, а я лишь успел шепнуть Свете на ухо, чтобы она ничего не боялась, и в этот момент завизжала первая женщина.

Ее крик подхватила другая, третья. Дверцы как раз раскрылись, и все, находящиеся внутри, рванули наружу, мгновенно подняв панику вокруг себя.

Как я и думал, внизу дежурили полицейские, но они ничего не сумели поделать, оказавшись не менее ошарашенными, чем обычные посетители. Мало того, что никому не была понятна причина криков, так еще число визжащих увеличивалось в алгебраической прогрессии, независимо от того, видели ли новые паникеры реальную причину для воплей.

Толпа схлынула, оттеснив полицейских, и дав нам со Светой возможность под шумок незаметно скрыться.

Мне уже стало казаться, что лучше бы я вообще не лез во всю эту историю, или, на худой конец, сразу бы остался на месте и дал все необходимые объяснения. А теперь это стало уже слишком сложным процессом — рассказывать, отчего мы так усердно убегали последние несколько часов. И я бы на месте местных копов нам не поверил. Так что лучше всего отправиться на время подальше от центра города. Пусть тут для начала все успокоится, страсти улягутся и про нас позабудут.

— Едем в отель, — сообщил я Свете, взмахом руки привлекая внимание проезжавшего мимо такси.

Так как все наше турне вышло спонтанным, то заранее мы ничего не заказывали, и лишь в дороге Света залезла на несколько местных сайтов, нашла свободные комнаты и забронировала нам первую попавшуюся, рассчитавшись кредитной картой.

Отель нам достался простоватый, я бы предпочел большее количество звездочек, но, возможно, в данную минуту лучше было и не придумать.

Таксист довез нас до места буквально за полчаса, непрестанно ругаясь на всех прочих участников дорожного движения, хотя сам за это время успел подрезать несколько машин, один раз проехал на красный и вообще, как мне показалось, искренне считал, что правила придуманы исключительно для его удобства.

Отель назывался «иtape», что сразу навеяло у меня неприятные ассоциации, особенно учитывая сегодняшнюю ситуацию. Не хотелось бы, чтобы название послужило пророчеством… Лысоватый француз на ресепшене выдал нам ключи, дал расписаться в ведомости, пожелал приятной ночи и оставил в покое, занявшись другими гостями. За сто евро мы получили на сутки в свое полное распоряжение небольшую комнатку с двуспальной кроватью, небольшим столиком с телефонным аппаратом и телевизором. Тут же в номере за второй дверью располагалась и туалетная комната с душевой кабиной — как раз то, что мне сейчас требовалось.

Бросив рюкзак в дальний угол и оставив Светку щелкать каналы, вслушиваясь во французскую речь, я отправился в душ, смыть накопившуюся за день усталость.

Напор воды оказался сильным, сама вода горячей, и я провел под струями не меньше получаса, выставив насадку для душа в режим массажа. Когда же я, наконец, покинул ванную и вышел в комнату, то обнаружил там лишь работающий телевизор. Светы в номере не было.

Я рухнул на кровать, блаженно раскинув в стороны руки и ноги. Все-таки перелет и долгий день сказались, но спать еще не хотелось. Интересно, куда ушла Света? Может, узнать насчет ужина?..

Кухня располагалась на первом этаже, номер же наш находился на третьем. Так что пока она спустится, пока все разузнает, пока вернется, можно поваляться на кровати и немного отдохнуть.

Я прикрыл глаза и сам не заметил, как задремал.

Разбудило меня дребезжание телефона. Аппарат был старенький и работал исключительно на собственном энтузиазме. За окном сгущались сумерки. Это сколько же я проспал, и где, собственно, Света? Может, это она и звонит снизу, вызывая меня на ужин?

— Слушаю? — осторожно спросил я по-французски.

— Месье Стоцкий? — голос был мне незнаком. Негромкий, слегка шипящий, с кошачьими интонациями, он сразу мне не понравился.

— Да, кто это?

— Меня зовут месье Рош. У меня к вам небольшое дело!

— Разве мы знакомы? И откуда вы знаете этот номер?

Рош негромко засмеялся. Искренне, так, словно я выдал, сам того не ожидая, великолепную шутку.

— Знаете, после ваших сегодняшних подвигов в Латинском квартале я просто обязан с вами познакомиться! Это честь для меня! А найти отель, в котором вы остановились, оказалось не сложно, достаточно было лишь расспросить таксиста, который отвозил вас и вашу прелестную спутницу.

— Хорошо, допустим, я понимаю, о чем вы говорите. В том кафе я повел себя… как бы поточнее выразиться… я влез не в свое дело. Вы, как я понимаю, из полиции? Если желаете, я дам показания в участке в любое удобное для вас время!

— Нет, господин Стоцкий, я не совсем из полиции. Сказать точнее, я вовсе не из полиции.

Мне надоела эта непонятная игра, и я спросил, несколько повысив голос:

— Тогда я не понимаю, кто вы и что вам надо?

Рош помолчал несколько секунд, а потом заговорил вновь, а в его мягких интонациях появились твердые нотки. Кот выпустил коготки.

— Я вам сейчас все объясню. Это не займет у вас много времени, и, поверьте, служит вашим интересам. Итак, я представляю некоего уважаемого господина, который весьма заинтересовался вами после сегодняшних событий. Вы здесь человек новый, случайный, но обладаете весьма необычными качествами, в которых очень заинтересован мой наниматель. Поэтому вы и являетесь идеальной фигурой для воплощения некоторых его планов, естественно, за весьма приличное вознаграждение!

— Что за ерунда? — я даже несколько растерялся. — Какой наниматель? Какие планы? Месье Рош, я не знаю, кто вы и кто ваш хозяин, но я не нуждаюсь в деньгах, и мне не интересен этот разговор.

— И вы даже не хотите выслушать меня?

— А зачем, если я все равно отвечу «нет»? Я понимаю, что вы потратили время, разыскивая меня, но совершенно уверен, вы обратились не по адресу. Как вы правильно заметили, я здесь первый день, никого не знаю, а та история — чистой воды случайность. Мы приехали отдыхать, и мне бы не хотелось грубить вам, но…

— … Но вы бы хотели, чтобы я оставил вас в покое! — понятливо подхватил Рош.

— Именно! Вы совершенно верно уловили мою мысль!

— Извините, — в его голосе послышалось сожаление, — но я никак не могу этого сделать.

— В таком случае, я сделаю это за вас. Прощайте!

Я бросил трубку, находясь в полном недоумении. Что за ерунда? С какой стати этот Рош звонил мне? Полный бред! Вляпался опять в непонятную историю, вечно со мной что-то случается хочу я того или нет.

Телефон зазвонил опять, я поднял трубку, очень сильно надеясь, что в этот раз, наконец, звонит Света. И не ошибся, это была именно она.

— Лис?

— Да, маленькая, ты внизу? Я сейчас спущусь.

— Нет, я не внизу, — голос у нее звучал как-то странно, приглушенно и неуверенно.

— А где?

— Я…

Ее фраза прервалась, едва начавшись. В трубке некоторое время слышались лишь непонятные хрипы и щелканья. Возможно, проблемы со связью.

— Света! Ты меня слышишь? Алло!

— Она вас не слышит, — ответили мне на том конце все с теми же мягкими кошачьими интонациями. Рош!

— Что происходит? Какого черта? Где моя подруга?

— О, не волнуйтесь за нее, она с нами и с ней все хорошо! Но, надеюсь, теперь вы захотите меня выслушать со всем вниманием?

— Говорите, — я замер на месте, понимая, что полностью у них в руках. Не знаю, каким образом, но они похитили Свету.

— Уже лучше, месье Стоцкий, — довольно промурлыкал Рош. — Итак, я продолжаю. Мы не сделаем вашей подруге ничего плохого, и даже напротив, как я пообещал, вы получите внушительное вознаграждение, если выполните одно небольшое поручение, которое вам вполне под силу. Это не займет у вас много времени, а пока ваша дама погостит у нас, со всем возможным комфортом и удобствами. За это не переживайте!

— Что за поручение? — голос у меня не дрожал, но звучал хрипло. От волнения я еле выдавливал из себя слова.

— О, совершеннейший пустяк! Вам предстоит проникнуть в один дом, похитить оттуда некий предмет и передать его нам. На этом все. Мы произведем расчет, вернем вам мадемуазель и расстанемся.

— Почему я?

— Вы справитесь, мой наниматель в этом уверен. И вас здесь не знают, а значит, вы для всех темная лошадка. Этих двух факторов достаточно?

— Вполне, — я старался сдержать эмоции, но ярость, подкатывавшая к горлу, искала выход. Трубка в моих руках явственно захрустела. — Я понимаю ваш выбор, но скажу лишь одно: вы совершаете большую ошибку. Предлагаю следующее: вы возвращаете мою подругу, а я забываю о вашем существовании! И поверьте теперь вы, это будет самой удачной сделкой для вас и вашего нанимателя!

Срочно вызвать Вика и команду, связаться с местным отделом СК, вычислить этого Роша и его хозяина и показать мерзавцам, что безнаказанно похищать людей никому не дозволено! Лишь бы Света не пострадала, я себе этого никогда не прощу…

— Боюсь, так не получится, — с сожалением в голосе ответил Рош.

— Вы ничего не знаете обо мне…

— Мы знаем, кто вы такой, господин маг!..

 

Глава 2

Ночь я провел отвратительно. Почти не спал, задремав только под утро. Но этих нескольких часов оказалось достаточно, чтобы обрести былую бодрость духа. Хотя обстоятельства этому совершенно не способствовали. Вчера Рош запретил мне покидать отель, опасаясь, что я наделаю глупостей, оправдав дурацкое название заведения. Не зря меня мучило предчувствие, ох не зря…

Через час после разговора в дверь моего номера постучались, а когда я открыл, то увидел на пороге посыльного, держащего в руках не слишком толстый конверт. Смысла хватать и допрашивать паренька я не видел, поэтому, напротив, вручил ему пятерку и отпустил восвояси, а сам разложил на столе присланные документы.

Да, задача мне предстояла не простая, но, как и сказал Рош, вполне по силам. Всего-то и требовалось, что проникнуть под любым предлогом либо скрытно на территорию одного то ли слишком крупного поместья, то ли достаточно компактного замка — в этом моменте я так и не разобрался. Главное, что хозяин сего строения и участка в несколько гектаров — миллионер, филантроп и — вот тут я ничуть не удивился — тот самый носатый господин — Луи де Фюнесс, которого я спас не далее, как несколько часов назад от пуль наемных убийц.

Правду говорят: сделаешь доброе дело — жди ответных неприятностей!

Так вот, задача состояла не только в том, чтобы проникнуть в замок Фюнесса, которого на самом деле звали господин Дюпон, но и похитить оттуда некий предмет, а именно — золотой перстень с небольшим камнем, кошачьим глазом — дешевым кварцем. Кольцо, по имеющимся сведениям, всегда находилось только в двух местах: либо на безымянном пальце хозяина замка, либо на втором этаже в его личном кабинете в запертом сейфе. Вот так, не больше и не меньше.

Чем данный перстень так важен похитителям, в документах не сообщалось. Да и какая мне разница? Пусть он дает хоть власть над миром, мне нет до этого дела, лишь бы Света вернулась ко мне в целости и сохранности. Иначе… нет, лучше об этом и не думать.

В принципе, будь Дюпон обычным гражданином Франции, пусть и богачом, трудностей бы не предвиделось. Что может быть проще, чем обмануть человека тому, кто обладает Даром? Впрочем, бывали на моей практике и исключения, но они на то и исключения, чтобы часто не повторяться…

Но с господином Дюпоном все обстояло иначе. Как следовало из досье, он относился к крайне малочисленной, но всеми уважаемой среди Малых Народов расе байдрахов. Сейчас сложно сказать, откуда пошло это название. Я лично полагал, что корни у слова немецкие. Знамениты в давние времена они были тем, что только и исключительно их присутствие могли вынести драконы. Остальных драконы просто сжирали, без лишних раздумий. Да, это сейчас они все повывелись, будучи нещадно истребляемы странствующими рыцарями и прочими клоунами, которые от нечего делать загубили столь красивых и идеально гармоничных существ. Конечно, у них имелись и свои недостатки, как, например, скверный характер — отличительная черта любого дракона, но, скажите мне на милость, кто в наше время может похвастаться выдержкой и умением выслушать собеседника?..

А вот байдрахи, думаю, умели. Именно поэтому они издревле прислуживали драконам, за что удостоились чести стать официальными распорядителями драконьего золота. Ну, а после гибели своих хозяев именно байдрахи, проявив недюжинную изобретательность и смелость, сумели противостоять всем притязаниям на сокровища глуповатых рыцарей. От некоторых откупились малой долей, а самых настырных по-тихому уничтожили (золото в нужных руках просто творит чудеса). И после этого фактически малочисленные байдрахи стали по праву считаться богатейшими представителями Малых Народов.

Последний дракон погиб много лет назад, а награбленное золото служило все новым и новым поколениям байдрахов, и, как ни странно, капитал только увеличивался. Я не слышал ни об одном случае, когда бы байдрах промотал наследство, проиграл его в карты или попросту пропил. Напротив, к своей миссии в этом мире они относились со всей серьезностью, назначая и снимая волей общины новых распорядителей, регулируя множество мировых финансовых потоков. Я бы не удивился, узнав, что это именно они играют первыми скрипками в оркестре Уолл-стрит… Впрочем, мне не было до них никакого дела… До сегодняшнего дня…

Итак, Дюпон — байдрах, а значит, охрана его дома построена совсем по иным принципам, чем обычно. И пытаться попасть туда, минуя хитроумные системы слежения, неизвестные магические ловушки и прочие замаскированные опасности — совершенно неразумно.

Значит, выход один — явиться в дом открыто, подыскав подходящий повод. Тем более, таковой как раз имелся — замечательное спасение от киллеров — чем не предлог?! Познакомлюсь с носатым, а там видно будет. На месте разберусь, как незаметно скрутить с его пальца болт! А если понадобится, и до сейфа доберусь!..

На все про все мне дали двое суток — вполне достаточно, чтобы действовать внимательно и не совершать нелепых ошибок. А связываться со мной пообещали раз в день, ровно в десять вечера, с целью получения подробнейшего отчета о выполненных в течение дня мероприятиях.

Что ж, посмотрим, кто кого…

Придя к этому выводу в четыре утра, я заставил себя отложить документы в сторону, лечь в постель и заснуть, а уже в семь спускался вниз в столовую, чтобы съесть не слишком вкусный завтрак, входящий в стоимость комнаты.

— Доброе утро! — вчерашний лысоватый француз сменился на ресепшене молодой девушкой с обворожительной улыбкой и явственной примесью арабских кровей. — Хорошо спали?

— Просто замечательно! — откликнулся я. — Мы с моей подругой решили задержаться у вас еще на несколько дней. Это возможно?

— Вполне! — кивнула девушка. — Нужно просто оплатить номер, и все будет в порядке. Как вы желаете рассчитаться, наличными или картой?

Я вытащил из портмоне кредитку, и через несколько минут вопрос был улажен. Не таскаться же с рюкзаками по всему городу? Пусть полежат в номере.

Вчера, обдумывая ситуацию, я решил пока не сообщать ничего ни Вику, ни шефу, ни ребятам. Рано. То, что Рош знал обо мне, само по себе не являлось случаем исключительным, будь он так же обладателем Дара. Ведь не зря же досье на байдраха содержало подробности, которые не найти на Википедии. А вот если он был всего лишь человеком, обретшим каким-то запретные сведения… то надо держаться настороже! И для начала выяснить все, что только можно — и о нем, и о его нанимателе, а потом уже вызывать кавалерию.

В своих силах я не сомневался, в сохранности Светы тоже. По крайней мере, до тех пор, пока я не украду и не передам перстень. Поэтому первым делом требовалось собрать информацию о похитителях, и я знал, с чего начать.

Несомненно, вчера за нами следили. Возможно, и даже вероятно, что следили и сегодня. Араб-официант, будь он неладен, все же узнал, где мы остановились, и передал сведения дальше по назначению. Я был в этом уверен на все сто!

Сегодня же, скорее всего, топтуны сменились. Наверняка меня будут вести профессионально, целой командой, несколькими машинами. Но это вовсе не значит, что я не смогу уйти. Смогу, это не слишком сложно. Главное — уйти как будто случайно, не вызвав подозрений. Иначе они могут попытаться воздействовать на меня через Свету, а этого мне совершенно не нужно.

И я знал, куда направлюсь первым делом, оторвавшись от слежки…

Симку из телефона я вынул и сунул в карман. Саму же трубку бросил в номере — если что, раздобыть новую в наше время не проблема, а отвечать на звонки, когда этого не желаю, я не собирался. С собой я прихватил лишь паспорт да портмоне с кредитками и парой тысяч налички.

Попросив девушку на ресепшене вызвать для меня такси, я вышел на улицу и закурил, неспешно оглядывая окрестности.

Напротив, через дорогу, за невысоким забором виднелось небольшое аккуратное кладбище. Слева начиналась деревушка, а справа дорога уходила за поворот, виляя среди все еще зеленых не по сезону деревьев.

Следом за мной никто не вышел, хотя я был уверен, что минимум один соглядатай в отеле околачивается.

Такси подъехало через пятнадцать минут, я как раз докуривал вторую сигарету. И вновь, когда мы отъезжали от отеля, я не заметил ни людей, ни машин, следующих за нами. Неплохо! Чувствуется класс: я загривком ощущал, что за мной следят, но определить преследователей не мог.

— Приятель, езжай-ка к площади Согласия.

— Как скажешь, — отозвался водитель и неспешно повел машину, слегка приоткрыв окно и включив одну из местных радиостанций.

Легкие мелодии сменяли одна другую, а в восемь утра начался блок новостей, который я слушал краем уха, пока речь внезапно не пошла непосредственно обо мне.

— …До сих пор продолжаются поиски участников вчерашней перестрелки на улице Арп в результате которой убиты несколько телохранителей известного миллионера господина Дюпона, еще один находится в тяжелом состоянии в больнице. Полиция пыталась задержать предполагаемых свидетелей преступления, скрывшихся с места преступления сразу после окончания стрельбы, но странная беспричинная паника у Эйфелевой башни помешала им. Наши источники утверждают, что это были не свидетели, а непосредственные исполнители несостоявшегося убийства. Господин Дюпон, который, несмотря на происшедшее, дает сегодня прием в своем особняке, от всяческих комментариев отказался…

Так, нас со Светой уже записали в потенциальные киллеры. Прекрасно! Значит, искать нас будет вся полиция Парижа. Еще бы, ведь убить пытались самого Дюпона. А вот проскочившая в конце информация о приеме в особняке байдраха прозвучала как нельзя вовремя.

— В него стреляли, а он прием дает, — подначил я таксиста, и тот незамедлительно клюнул на удочку.

— Богач, сволочь! Плевать ему на трупы, а ведь его людей уложили в деревянные ящики вместо него. Но они для него никто, пустое место, пыль. А сам будет пить шампанское — тысяча евро за бутылку — и баб своих щупать. Хотя что там щупать? Кожа да кости… Фраки напялят, платья вечерние — это у них обязательно, и пойдет гулянка! А я как-то зашел в магазинчик на Елисейских: там такое платье — как моя пятилетняя зарплата стоит!

Значит, форма одежды — фрак, приму к сведению. Таксисты в таких делах не ошибаются. Наверняка он слушал новости с раннего утра, и в одном из выпусков упомянули о дресс-коде, а он запомнил и выложил сразу, как только представился удобный случай. Думаю, при желании я мог бы вытянуть из него список приглашенных, только вот мне это совершенно не требовалось.

— А что про преступников говорят?

— Да что про них? Баба и мужик. Обычные, каких много. Мужик лет тридцати пяти — сорока. Рост около метра восьмидесяти, глаза карие, волосы темные. Баба чуть моложе, без особых примет. Тут каждый второй подходит. Вон даже ты похож, что мне теперь, легашам звонить? Да будь у них хоть тысяча примет, наши легавые все равно ничего толком сделать не смогут и никого никогда не найдут!

Я предпочел промолчать, только сочувственно покивал головой, соглашаясь с не требующей доказательств сентенцией. Я еще не встречал жителя ни одной страны мира, который бы хорошо отзывался о правоохранительных органах. Будь то европеец, американец или, тем более, наш соотечественник.

Таксист вырулил на площадь и остановился почти в том же самом месте, где мы со Светой вчера впервые ступили в славный город Париж, который на поверку оказался не таким уж и славным.

Я рассчитался с ним, накинув десятку сверху. Таксист в ответ лишь презрительно скривился. Судя по всему, он был отъявленный социалист и терпеть не мог проявления финансовой состоятельности в любом виде. Но я специально спровоцировал его на подобную реакцию! Он резко рванул с места, лишь только я покинул его «пежо», а я спокойно встал в сторонке, наблюдая за происходящим вокруг.

Может, мне показалось, но неприметный синий «рено» слишком уж резво последовал в ту же сторону, хотя до этого момента спокойно стоял у обочины.

Фокус в том, что я на время стал невидим, а вместо себя оставил в машине фантом. Таксист его не замечал, зато со стороны всем заинтересованным лицам должно было казаться, что я так и сижу внутри, а я в это время уже быстрым шагом двинул в сторону Латинского квартала в поисках того самого ресторанчика, в котором нам вчера так не повезло с обедом. Таксист-социалист, разозленный чаевыми, рванет через полгорода, пока немного не успокоится. Этого вполне достаточно, чтобы выпасть из поля зрения кого бы то ни было.

Всей моей невидимости хватило ровно на пять минут, на большее не доставало сил, которые стоило поберечь, да и смысла я не видел в продолжение игры в прятки. Конечно, невидим я оказался только лишь для обычных людей, но я основывался на предположении, что следить за мной пустили местных топтунов. Вряд ли парижское отделение СК причастно к происходящему, а представителей Малых Народов вокруг себя я не замечал, хотя старательно крутил головой во все стороны.

Я припустил рысцой, пока еще действовала невидимость, и преодолел изрядное расстояние, успев пересечь Сену по мосту, прежде чем действие формулы закончилось. Что ж, до места минут десять — пятнадцать неспешной ходьбы, можно слегка расслабиться, поглазеть по сторонам, словом, вести себя, как все вокруг.

Слежки за собой я больше не чувствовал, но все же требовалось совершить контрольную зачистку. Дойдя до бульвара Сен-Мишель, я порывисто свернул в ближайшую прилегающую улочку и ускорил шаг, практически побежал, а потом столь же резко вышел на еще одну боковую улицу, петляя и стараясь в то же время отследить возможных преследователей. Но вроде бы все было спокойно, мой фантом в машине отвлек внимание, и я добрался до нужного мне ресторанчика, сменив личину на менее привлекательное с моей точки зрения лицо, слегка похожее на Брэда Питта. Этот приемчик я частенько использовал лет десять назад, кадря девиц.

На меня стали оборачиваться прохожие, и это было замечательно! Пусть обратят внимание, пусть заметят. А если что-то случится, во всем окажется виноват Брэд, который после своей неудачной женитьбы растерял мужскую привлекательность, оказавшись под каблуком у сильной и опасной женщины, принадлежащей к специфической расе… впрочем, об этом в другой раз…

Ресторанчик только открылся, посетителей внутри еще не наблюдалось, но давешний зазывала открыл было рот, видя с моей стороны явственный интерес к их заведению, а когда я дружелюбно подмигнул его глазом Брэда, так и замер, завороженный на месте, я же спокойно прошел внутрь.

Все последствия разгрома уже успели ликвидировать. Ресторан предстал передо мной таким же, как и вчера до неприятных событий. И даже араб-официант кинулся мне навстречу и тут же застыл истуканом, но уже по иной причине. Он явно увидел меня настоящего, несмотря на личину, а увидев, узнал.

— Здорово, приятель! — осклабился я в хищной полуулыбке от которой обычно у моих оппонентов начинали трястись колени. — Давно не виделись!

— Сэр, мистер, месье…

— Ну-ну, — подбодрил я, — продолжай!

— Я ни при чем!

— Зачем следил? Кому сдал?

— Товарищ!

— Вот это брось. Товарищи давно кончились. Отвечай четко и, может, останешься жить. А может, и нет. Смотря какое у меня настроение будет, а оно у меня со вчерашнего дня не очень!..

— Я не виноват! — он лихорадочно искал способ оправдаться, но при этом даже не подумывал о бегстве, понимая, что выйдет только хуже.

И вот странность — он не относился к Малым Народам, и я не ощущал в нем Дара, но он, несмотря на это, видел мою сущность. С таким я сталкивался впервые…

— Мою подругу похитили, и ты по самые уши в этом замешен!

— Я только проследил и позвонил. Клянусь, больше ничего! Я никого не похищал!

— Тут, пожалуй, я тебе поверю, — прищурился я. — А теперь рассказывай в деталях, и быстро, я тороплюсь!

Короткая формула, развязывающая язык. Вдобавок сонливость, способствующая откровенности, и араб поплыл. Он сжался всем телом, прикрыл глаза, но внезапно перестал выглядеть испуганным и заговорил:

— Это страшный человек. Его зовут Рош. И он знает, как найти таких, как вы.

— Как я?

— Да, чудодеев. Нелюдей.

Сказано это было без видимой ненависти, но взгляд официанта неожиданно сверкнул из-под густых бровей, и я решил держаться с ним осторожнее.

— Продолжай!

— Татуировка у меня на плече. Она позволяет видеть!

— Покажи! — приказал я, а араб задрал короткий рукав рубашки и обнажил плечо, на котором чернела простенькая на вид татушка в виде вертикального зрачка, заключенного в овал. Вокруг овала были вытатуированны несколько неизвестных мне символов.

Вот значит как! И все, кто носит на своем теле подобное клеймо, могут видеть сущности сквозь личины?

— Как мне найти этого Роша?

Араб усмехнулся. Он не должен был проявлять избыток эмоций, находясь под действием формулы, однако он их явственно испытывал. То ли формула иссякала, то ли сам официант оказался более подготовлен к внешнему воздействию.

— Он сам вас найдет. Не сомневайтесь!

И этот ответ меня не устраивал. Ну не мог такое говорить неподготовленный человек под действием формулы! Он обязан был смотреть на меня преданными глазами и выкрикивать ответы раньше самих вопросов.

— Что ты видишь, когда смотришь на меня?

— Свечение вокруг головы. Красное с черным.

Аура, понятно. Он видит сквозь личины, ориентируясь по аурам, более мощным, чем у обычных людей.

— Кто такой Рош? — повторил я, усиливая ментальный нажим, и официант прикрыл глаза, входя в транс.

— Братство… Сыны Адама…

О подобном я слышал в первый раз, хотя каких только орденов и тайных сообществ ни имелось в каждой стране. И многие из них несли разумное зерно.

— Адам был первый. Изначальный. Потом люди. Все остальные — чужаки! Чудодеи — чужаки! Нелюди — чужаки!

От араба слышать об Адаме, как о прародителе, было непривычно, но, тем не менее, хоть что-то толковое он сообщил.

— Так, а теперь расскажи-ка мне чуть подробнее о…

Договорить я не успел, глаза официанта внезапно закатились, обнажив белки. Он затрясся всем телом в дикой конвульсии и рухнул на пол.

Ольгу бы сюда, она умела, если сама того хотела, излечивать больных и страждущих. А вот я в этом плане подкачал…

Так, что там делают в подобных случаях? Ловят ускользающее сознание, но я и так держал его в своих руках. Может, напротив, отпустить?..

Я ослабил формулу, а подумав, и вовсе отменил ее. У официанта пошла пена изо рта, он несколько раз дернулся и окончательно затих. Я поискал пульс. Отсутствует. Передо мной на полу лежал труп.

Вот так номер! Кажется, у него в сознании стояла блокада. Слабенькая, простенькая, но сумевшая предотвратить ментальное вмешательство. И подействовала она не сразу, зато, ослабив формулу, не дала ему разболтать лишнего, а потом попросту убила. Действенный метод!

А мне пора делать отсюда ноги, пока вновь не прибыла полиция.

Только я об этом подумал, как внутрь ресторанчика заглянул зазывала, ведя под руку даму в вычурной шляпке. Оба встали, как вкопанные, глядя на мертвое тело у моих ног, а потом дама заорала.

— Брэд!

Кажется, труп ее не заинтересовал, зато моя личина — очень даже. Я улыбнулся во всю белоснежную пасть и, выставив вперед руку, послал на них волну сна вперемешку с легким забвением. Зазывала упал первым, дама картинно опустилась сверху, придавив его немалым весом многих лет изобилия, шляпа откатилась в сторону. Шик!

Я осторожно переступил через тела поверженных в неравной схватке людей, и, сменив личину на седого старика-китайца, засеменил по улице в сторону Елисейских полей. Мне нужен фрак, а места лучше, чем тамошние магазины, чтобы его разыскать, я не знал!..

На китайца, в отличие от Питта, не оборачивался никто, поэтому я шел неспешно вдоль набережной, у метро перешел через мост, и, не прошло и получаса, как я миновал уже наевшую оскомину площадь Согласия и ступил в самое начало знаменитой на весь мир улицы, в дальнем конце которой располагалась Триумфальная арка.

Тут неподалеку на мосту Альма Равик когда-то повстречал Жоан. Где-то здесь и храбрый гасконец несколькими столетиями ранее множество раз испытывал судьбу…

Мы со Светой вчера гуляли по другому берегу Сены, а сегодня я шел один, и, несмотря на обилие значимых мест, не особо глазел по сторонам, вскоре вернув себе свой обычный облик.

Я шел вдоль витрин магазинов, и вскоре отыскал нужный. Цены, конечно, кусались, но это волновало меня сейчас меньше всего. Милые девушки быстро подобрали мне и полный комплект одежды, включая пресловутый фрак, пошитый из тончайшего сукна, а также не забыли о сорочке, пикейном жилете, обуви, галстуке и даже носовом платке. Конечно, я бы предпочел всему этому обычный классический смокинг, но доверимся всезнающему таксисту. Социалисты лучше всех знают привычки капиталистов!..

Я покинул магазин с ворохом пакетов и, поймав такси, сделал, наконец, то, что давно пора было совершить — отправился в фирму по аренде машин, где и снял на три дня новенький «Порш-Бокстер», а в соседнем магазинчике купил простенький смартфон. А еще через час, бросив на свободное сиденье пакеты, я уже выезжал из города, двигаясь по направлению к Вернону. Именно в той стороне и располагались владения Дюпона. Точные координаты были указаны в документах, которые я оставил в номере отеля, но я помнил адрес. Поэтому, забив данные в навигатор, я просто наслаждался быстрой ездой и приятной солнечной погодой, несмотря на декабрь.

До города оказалось меньше ста километров, и добрался я быстро. Съехав с трассы, я еще некоторое время плутал по окрестным полям и проселочным дорогам, но, к счастью, даже грунтовка находилась в идеальном состоянии — ни луж, ни ям, — и вскоре я уже двигался под навесом из крон столетних дубов, росших по обе стороны подъездной аллеи.

Когда вдали сквозь деревья проступили высокий забор и массивные ворота замка, я съехал на обочину и, спрятав «порш» за одним из деревьев, отправился на разведку.

До начала приема оставалось еще несколько часов, время в запасе имелось, и можно было не торопиться.

Я не сомневался, что даже лес вокруг нашпигован камерами слежения. Байдрахи издревна отличались крайней подозрительностью, а тотальное истребление их покровителей-драконов сыграло с ними злую шутку. Не каждому дано от природы умение самостоятельно принимать решения, и тот, кто множество поколений подчинялся воле более сильного существа, пусть внезапно и обрел свободу, но в душе так и остался лишь превосходным слугой, а вовсе не хозяином жизни. Лучших распорядителей и хранителей для драконьего золота и представить невозможно, только вот вопрос — остался ли хотя бы малейшей смысл в этом многовековом служении? Уверен, байдрахи много раз задавались этим вопросом, но отними службу — и что останется взамен? Золото. А это далеко не то же самое, что идея. За идею умереть не жаль, а за золото?..

Прихватив из машины корзинку с продуктами, купленными по дороге в одном из магазинчиков, я, недолго думая, пошел в лес. Пусть за мной наблюдают — не страшно. Человек выбрался на пикник — что в этом плохого? Вскоре, обнаружив неподалеку небольшую полянку, я создал двух помощников — светящихся шариков — моих давних друзей, и отправил их в обе стороны вокруг забора с особой целью — зафиксировать все подробности охранных систем, возможные лазейки, запасные пути отхода и прочее. Шарики я сделал невидимыми. На час-другой заклятья должно было хватить. Шарики маленькие и не требовали особых затрат.

А сам я тем временем устроил импровизированный пикничок. Расстелил прямо на пожелтевшей, но так и не сошедшей еще траве скатерть, достал сыр, колбасу, фрукты, зелень, свежайший багет, откупорил бутылку «Вдовы Клико», наполнил хрустальный бокал и, чокнувшись с кудрявым облачком, проплывавшим в синеве высокого неба, с удовольствием выпил, а после и закусил местными яствами.

Свежий воздух возбуждал аппетит, сыр оказался на удивление ароматным, а шампанское вкусным, и следующие полчаса я провел в расслабленном состоянии, улегшись на скатерть и безо всякой цели, зато с огромным интересом разглядывая чужое небо.

Может быть, застань меня кто-то из знакомых за этим занятием и знай он подоплеку ситуации, то я бы удостоился неодобрительного покачивания головой, ведь я обязан был рвать на себе волосы, вспоминая дивные минуты, проведенные вместе со Светой, а я вместо этого пил, ел, пялился в небеса и ни о чем не думал. Вероятно, даже ненадолго задремал.

Зато через час, когда первый из моих посланцев вернулся и весело закружил хоровод вокруг полянки, перейдя в состояние видимости, я тут же открыл глаза, как никогда отдохнувший, свежий и полный сил.

— Ну что, дружочек, докладывай! — приказал я шарику, и он, подлетев ко мне вплотную, завис недвижимо в воздухе.

Эту партию шариков я сделал особыми — они, словно видеокамеры, могли фиксировать звук и изображение, а потом, слушаясь приказа, транслировать запись прямо в воздух трехмерной голографической картинкой.

Передо мной поплыла запись, сначала нечеткая, потом фокус настроился: деревья мелькали одно за другим, слева пронесся второй шарик и вдруг пропал — заработала система невидимости. Деревья кончились метрах в пятнадцати от забора — вся зона прекрасно просматривалась на мониторах. Вот и сам забор — высокий, метров пять — такой сходу не преодолеть, даже умудрись я отключить заранее камеры. Но шарику забор — не помеха, он взлетел ввысь, оказавшись на несколько метров выше, и показывал мне теперь и то, что происходило с другой стороны.

А там невдалеке резвились собачки, да таких размеров, что, чтобы их прокормить, требовалось работать на мясокомбинате и постоянно там воровать. Эти милые песики вдвоем разорвут медведя, а втроем будут держать в страхе весь лес. Здесь же я насчитал не менее десятка подобных зверушек. Нет, тут я точно не полезу, будем искать другой путь!..

Больше первый шарик ничего интересного не показал, он облетел поместье по периметру, вернувшись в точку, от которой начал путешествие, а затем направился прямиком ко мне. На территорию самого поместья лететь ему я запретил.

А вот второй шар получил иной приказ, поэтому его возвращения я ожидал с повышенным интересом. Но шарик задерживался, прошло уже не меньше двух часов с момента отправления, и я уже начинал волноваться. Если кончится заклятье невидимости, то он наверняка привлечет к себе ненужное внимание.

Наконец между деревьев что-то сверкнуло, и на поляну вылетел шар. Вид он имел слегка потрепанный и немного виноватый. Невидимость давно иссякла, и я очень надеялся, что он не попался никому по дороге.

Шарик, как щенок, потерся о мою ногу и начал транслировать запись, не дожидаясь приказа.

Вначале все шло, как и в первом случае. Лес, затем забор, но вот дальше начались особенности. Шарик приблизился к воротам, еще запертым, с двойной системой решеток, устроенной так, что любой подъезжающий автомобиль сначала попадает за первую — внешнюю — решетку и оказывается в некоем загоне, на широкой бетонной плите, огороженной с трех сторон стенами, а с четвертой — второй решеткой, которая поднимается только после того, как наружная охрана проверит машину и подаст разрешающий сигнал тем, кто сидит за мониторами внутри поместья.

После этого машина попадает на территорию и движется дальше: либо к стоянке рядом с главным зданием усадьбы, либо по боковым дорожкам к хоздворам. И обратная процедура выезда столь же продуманна. Получается, что и через ворота без дозволения хозяев попасть не менее сложно, чем через стены.

Но шарик, молодец, не побоялся и проник еще дальше, пролетев вдоль аллеи к хозяйственным постройкам, заглянул в конюшню, псарню, в небольшой флигель для слуг, нашел корпус охраны и проник внутрь, на несколько минут зависнув по центру широкой комнаты, в которой находились за мониторами двое охранников-троллей, а затем отправился к главному входу в поместье. Сама усадьба насчитывала лишь два этажа, но была чрезвычайно обширна, занимая несколько гектаров площади, и внутри, я уверен, имелось множество комнат, залов и прочих помещений, так что заблудиться там без плана — проще простого. К счастью, подробный план у меня имелся — его прислал Рош с прочими документами и досье. Подготовились к вторжению хорошо, чувствовались месяцы сбора информации, вот только отчего сделали ставку именно на меня — по сути, случайного человека?..

Да, у них на руках козырь в виде Светы, и я на крючке, вот только не встреться я на их пути, и что? Все напрасно? А может, они просто ждали подходящего кандидата, и, наконец, дождались? И дальше все пошло по заранее спланированному, но неизвестному мне сценарию, где лично я играл роль обычной пешки — непривычно для мага-детектива, тем более учитывая то, что успел поведать о Сынах Адама официант.

Люди разыгрывают втемную мага! Можно было бы только поаплодировать, если бы я наблюдал за этим со стороны, а не принимал во всем самое непосредственное участие.

Шарик приблизился к особняку и вскоре уже юркнул в приоткрытое окно на втором этаже, оказавшись в небольшой, но уютно обставленной спальне. На одной стене висела морская акварель, на второй — прелестный пейзаж, высокое трюмо было сплошь заставлено всевозможными баночками и склянками. Я прежде видал такие и знал, что подобный набор стоит целое состояние в парфюмерных лавках. А значит, учитывая розовый балдахин над кроватью, широченный одежный шкаф во всю стену и забытые на кровати тончайшие перчатки, мы находились в будуаре дамы, причем дамы молодой и следящей за своей внешностью.

Вероятнее всего, здесь обитала дочь Дюпона — красавица Натали. Я видел несколько ее фотографий в досье. Высокая, стройная, она смотрела со снимков с нескрываемой иронией и задором.

Дверь в комнату внезапно распахнулась, шарик юркнул за здоровенный сундук у стены, позабыв о собственной невидимости, и затаился там, вырастив длинный и тонкий отросток — перископ, который он осторожно высунул наружу, так что я мог спокойно наблюдать за происходящим в помещении.

В комнату зашли — нет, скорее, впорхнули, словно райские птички, две молодые девушки. Одну я узнал сразу — Натали — темноволосая красотка, одетая в шикарное вечернее платье с высоким разрезом на левом бедре и бриллиантовым колье на шее, вторая девушка выглядела попроще, хотя была не менее ухожена, но чуть пониже ростом, со светлыми волосами и смеющимися глазами.

— Нат, ты слышала, что сказал твой отец? — блондинка не могла сдержать восторг. — Это же невероятно!

— Конечно, Флави, я все слышала, — голос дочери Дюпона был спокоен, хотя в глазах прыгали веселые чертики.

— И можешь оставаться такой холодной? Не верю! Кричи, танцуй, ведь это невероятно!

— Это в данный момент, скорее, некстати. Этот прием, он ни к чему…

— Да ты что? — Флави пораженно замерла на месте. — Твой отец жив, слава Богу, с ним все в порядке. А тут такой шанс! Его просто нельзя упускать! Ты очаруешь принца, даю слово!

Хм… Любопытно! Значит, в гости ожидается принц. Интересно, какой державы? Вот так Дюпон, у него, как видно, широкие связи и крайне высокий статус. Такие люди не ходят пешком. Так что же он делал вчера в центре Парижа? Вот стоящий вопрос, который хотелось бы ему задать!..

— Вот еще, очаровывать его. Больно надо! — и Натали показала подруге розовый язычок. Та от возмущения подпрыгнула на месте, потом метнулась к постели, схватила маленькую подушечку и швырнула в брюнетку. Натали ловко увернулась и засмеялась, блондинка же ухватила очередную подушку.

— Прекрати, ты мне всю красоту испортишь!

Этот аргумент подействовал, Флави бросила подушку обратно на постель, и, подскочив к Натали, закружила с ней по комнате.

— Ты очаруешь его, очаруешь! Он потеряет голову, влюбится, как мальчишка! В тебя невозможно не влюбиться! И ты станешь принцессой, а потом, может, и королевой! Представь только, Ее Величество Натали Первая, Божией милостью Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии и иных своих царств и территорий Королева, Глава Содружества, защитница Веры!

— Ох, прекрати, ну что за глупости? Детские сказки! С чего ты вообще взяла, что я ему понравлюсь? Да и он мне пока что не особо приглянулся…

— Не ври! Я знаю, ты давно по нему сохнешь! Я видела твой альбомчик!

Я и не думал, что люди могут побелеть настолько сильно и настолько быстро. Натали в этот миг могла соперничать белизной кожи с мраморной статуей. Флави поняла, что сболтнула лишнее, и виновато отвела глаза в сторону.

— Просто я случайно увидела. Ты забыла ящик запереть, а я ведь такая любопытная… Ну, прости меня, ну, пожалуйста!

— Что ты еще там видела? — вопрос дался брюнетке с трудом, я это видел. И мне показалось, что вовсе не альбом волнует девушку в данный момент. Хм, любопытно было бы заглянуть в тот ящичек…

— Больше ничего, клянусь! Только альбом! Он лежал сверху, я открыла, а там — он! Принц! Красавчик! И на коне, и на балу! А еще говоришь, что он тебя не интересует! Ха!

— Прошу тебя лишь один раз, Флави. Больше никогда не ройся в моих вещах. Никогда! Ты поняла? Иначе мы перестанем быть подругами!

Голос ее звенел, как струна, лицо сделалось холодным, хотя румянец постепенно возвращался, и блондинка поняла, что это не шутки. А поняв, перепугалась до ужаса.

— Конечно, прости меня! Больше никогда! Случайно получилось, я же такая любопытная!..

— Ладно, пойдем в зал, — тон Натали смягчился. — Гости уже скоро начнут прибывать…

Девушки направились к двери, и тут шарик, кажется, решил, что делать в комнате больше нечего. Он втянул перископ и выплыл из-за сундука. Вот только со временем он немного не рассчитал, и когда Натали обернулась, он оказался прямо у нее перед глазами, во всей своей красе. Заклятье видимости исчерпало себя.

Дочь Дюпона замерла, во все глаза рассматривая мое творение. Шарик тоже застыл на несколько мгновений на месте, а потом метнулся к окну. К сожалению, Флави за пару минут до этого прикрыла его, и выбраться так же, как он попал внутрь, у шарика не получилось. Он мог, конечно, расплавить стекло жаром своего тела, но на это ушла бы вся или почти вся его внутренняя энергия, и шарик не добрался бы до меня, взорвавшись по дороге. В его задаче приоритетом считался сбор информации, поэтому он заметался по комнате, а как только ничего не заметившая Флави приоткрыла дверь в коридор, он со скоростью ракеты промчался у девушек над головами, Натали успела лишь неловко взмахнуть рукой. Шарик, выбравшись из комнаты, сориентировался в пространстве и помчался сквозь дом, пугая своим появлением слуг. Нет, ни один из них не смог его рассмотреть внимательно, но когда мимо проносится нечто сияющее, как шаровая молния, то даже самый храбрый теряет свою рассудительность и позорно вскрикивает, подпрыгивая на месте.

Вот только двигался мой шарик уже не так ловко, как прежде. Движения его все замедлялись, один раз он не вписался в поворот, отскочив от дверного косяка. Хорошо, что в той части поместья, куда он успел добраться, людей почти не наблюдалось.

Странно, что же с ним случилось? Он как будто потерял чувство ориентации в пространстве, словно кошка, которой отрезали усы.

Тот взмах рукой, который успела сделать Натали! Это она повредила шарик!

К счастью, вскоре он сумел выбраться на улицу через очередное приоткрытое окно, тут же набрал высоту, пропадая из пределов видимости, и, не меняя направления, полетел в мою сторону. Как только я увидел на картинке знакомую полянку и себя самого, в нетерпении бродящего по ней кругами, изображение исчезло, шарик еще разок осторожно потерся о мою ногу и с негромким хлопком исчез, а за ним взорвался и первый, оставив меня в одиночестве.

Эх, ребятки, как всегда, выручили. И ведь сумел дотянуть до конца, выполнив свою задачу на все сто процентов. Видеть бы в людях подобную преданность, хотя бы иногда…

А выводы из увиденного я сделал простые: системы защиты поместья на высоте, тем более что я видел лишь малую их часть, поэтому рисковать здоровьем, проникая, словно ниндзя, в усадьбу, я в любом случае не стану, а явлюсь, как и планировал, незваным гостем через главный вход.

На улице уже смеркалось. Впрочем, в декабре всегда темнеет рано, но я решил, что дольше в лесу торчать незачем, и, бережно завернув остатки трапезы в скатерть, я взял ее в руки и направился к машине. Добравшись до места, я, недолго думая, засунул скатерть в один из пакетов, а сам пакет — в багажник, решив выкинуть при случае, а после этого облачился в обновки, жалея об отсутствии зеркала на дубе.

Включив в машине освещение и воспользовавшись зеркальцем заднего вида, я кое-как повязал галстук и, решив, что большего и желать не стоит, уселся на водительское место и через несколько минут успешно вырулил обратно на дорогу, ведущую к воротам, а еще через пять минут уже пронзительно сигналил охране, требуя пропустить меня внутрь.

Из будки внешней охраны неспешно вышел широкий, как стол, тролль, не торопясь, подошел к машине и выразительно побарабанил пальцем по стеклу. Я ткнул в кнопку, стекло плавно опустилось вниз.

— Ваше приглашение, господин? — тролль был вежлив, даже пытался сделать приличное лицо, хотя получалось это у него не очень.

— У меня его нет! — нагло ответил я и улыбнулся, демонстрируя превосходную работу чертанских зубных врачей.

— В таком случае вы не можете проехать дальше, — все так же невозмутимо заявил тролль, ничуть не удивившись происходящему. — Тут частная территория, въезд только по приглашениям.

— Уважаемый, дело в том, что я имею право проехать!

Для наглядности я прищелкнул пальцами, и тут же сильный порыв ветра пронес перед лицом тролля удивленную чайку, неведомо как оказавшуюся в зоне действия заклятья.

— А, маг, тогда понятно…

Тролль и не подумал отойти в сторону, лишь только пробормотал что-то негромко в микрофон на плече, и тут же, в лучших традициях байдрахского гостеприимства, часть забора уехала вниз, а из образовавшихся дыр тут же высунулись внушительных размеров стволы, нацеленные прямо на мой новенький «порш».

— Пули там особые, — охотно пояснил тролль, — рассчитанные как раз на таких, как вы, господин.

Самое интересное, что при всем при этом он оставался внешне доброжелательным и любезным. Нашим охранникам бы поучиться у него манерам…

Номер не прошел, попробуем иначе.

— Уважаемый, не могли бы вы протелефонировать вашему хозяину и сообщить ему, что моя фамилия Стоцкий, и что не далее, как вчера около полудня я спас ему жизнь в Латинском квартале.

Тролль внимательно посмотрел на меня, а потом, придя к каким-то своим выводам относительно моей персоны, кивнул и отошел обратно к будке.

Там он провел минут десять, а потом дула пулеметов скрылись в стене так же внезапно, как и появились, и внешняя решетка медленно поползла вверх, открывая мне путь к бетонной плите и второй решетке.

Я проехал до разрешенной точки и вновь вынужденно остановился. Сейчас наверняка машина сканируется невидимыми лазерами и разнообразными магическими способами, проверяется на наличие скрытого вооружения, и я вместе с ней. И если меня сочтут безопасным, хотя маг всегда опасен, то пропустят дальше.

Еще через пару минут тролль-охранник вновь подошел ко мне и сообщил:

— Хозяин рад будет вас принять, господин Стоцкий. Езжайте прямо по дороге, никуда не сворачивайте и, главное, не вылезайте из машины в целях вашей же безопасности. У дома вас встретят.

Внутренняя решетка столь же неспешно открыла проезд, и я повел машину вперед, следуя указаниям тролля. Благодаря храброму шарику, дорогу я бы нашел и сам, возможно, даже избежав встречи с собаками, которые на глаза мне пока не попадались, но, уверен, они внимательно следили за машиной, оставаясь невидимыми. Я чувствовал на себе чужое внимание, но достаточно рассеянное. Значит, за врага меня пока что не принимали.

На боковые ответвления дороги я не обращал внимания, и так зная, что ведут они к служебным постройкам, теплицам и прочим хозяйственным сооружениям.

Вскоре показалось уже знакомое мне здание. На крыльце меня ждали двое: молодой человек лет двадцати и старик в смокинге. Остановившись напротив широких ступеней, я вылез из машины.

Молодой тут же забрался на мое место и через минуту уже парковал машину на площадке в стороне, среди прочих шикарных авто. Значит, я не первый, кто прибыл на сегодняшний прием.

— Господин Стоцкий, — церемонно произнес старик в смокинге, сидевшем на нем просто идеально, и приветственно склонил голову на несколько сантиметров. — Прошу следовать за мной!

Двери распахнулись прямо перед нами, еще два тролля исполняли роли и швейцаров, и охраны нижнего этажа. Вообще говоря, тролли — не самые лучшие телохранители, но, несомненно, самые внушительные. Поэтому их охотно нанимали, иногда даже в ущерб здравому смыслу.

Но вот в наличии этого самого смысла у господина Дюпона я перестал сомневаться, только лишь заприметив чуть в стороне троицу спригганов — а это лучшие из лучших, элита наемной охраны, и знал об их способностях я вовсе не понаслышке. Спригганы прохаживались туда-сюда, патрулируя этаж, и я был уверен, что они не единственные здесь, тем более, учитывая статус приглашенных сегодня особ.

Дворецкий ровным шагом ступал впереди, ни разу не обернувшись, словно и не сомневаясь, что я следую прямо за ним. Мы прошли к боковой лестнице, ведущей на второй — жилой — этаж, миновав негромкий гул голосов, раздававшийся из-за неплотно прикрытых дверей где-то сбоку. Очевидно, там и располагался зал для приемов, но меня вели в ином направлении.

Хм, вероятно, хозяин поместья, носатый де Фюнесс решил побеседовать со мной наедине. Мы шли узкими коридорами, которые я старался фиксировать в памяти, и, наконец, дворецкий остановился перед вполне обычной на вид дверью и несильно постучал в нее три раза.

— Войдите! — тут же раздался жизнерадостный голос.

Старик распахнул передо мной дверь, но сам на зов не пошел, а, еще раз легко поклонившись, пропустил меня внутрь.

Я последовал приглашению, и дверь тут же захлопнулась за моей спиной с негромким щелчком.

Дюпон собственной персоной, низенький и лысоватый, шагнул мне навстречу и протянул руку для приветствия. Рукопожатие его оказалось на удивление крепким.

— Здравствуйте, господин Стоцкий. Позвольте первым делом от всего сердца поблагодарить вас за спасение моей никчемной жизни. Право же, это не стоило ваших усилий, но, тем не менее, я крайне вам признателен! — Он широко улыбнулся мне, словно давнему приятелю, и тут же без паузы добавил. — Полагаю, вы явились не просто так? Вам нужен перстень?

 

Глава 3

Не зря, эх, не зря драконы в свое время доверяли байдрахам самое ценное, что у них имелось — сокровища. Эти ребята умели ошарашить!

Будто дубинкой по голове. Вопрос Дюпона резко поменял ход всех моих рассуждений. Я даже, кажется, рот приоткрыл на несколько секунд, соображая, что ответить.

— С чего вы, собственно…

— Ну-ну, Стоцкий, бросьте, не нужно врать. Я же вижу, вы — человек серьезный и не стали бы являться в мой дом только из рассчета на вознаграждение. Хотя я всегда к вашим услугам! Значит, у вас была другая причина прийти сюда. А учитывая вчерашние события, невольным участником которых вы, слава Судьбе, стали, я делаю вывод, что вас попросили или заставили навестить меня. Скорее, второе. Раз не получилось у моих врагов вчера, получится сегодня, только иным методом, через вас. Предполагаю даже, что и на вас воздействуют посредством силы, о чем я крайне сожалею, являясь невольной причиной. О свойствах перстня они узнали недавно, и с тех пор я потерял покой! Что они только ни пробовали… наконец, докатились до попытки убийства… Боюсь, долго так продолжаться не может. Я уже принимаю ответные меры. Как раз вчера я должен был обсудить с компетентными людьми из Совета то, какие ответные меры я имею право принять, чтобы остаться в живых. Но о моей поездке стало известно, встреча так и не состоялась, и только благодаря вашему вмешательству я еще жив… Впрочем, я уже выразил свою признательность! А по поводу разгорающегося конфликта… Кажется, одной из сторон придется покинуть этот свет. И очень надеюсь, что это буду не я…

Хм, какой откровенный мужик. И смотрит честными глазами, вот как такому не поверить? И видно, что не дурак, реально оценивает ситуацию, внимателен к мелочам, но при этом достаточно смел, ведь впустил же он меня к себе в кабинет и даже остался со мной наедине, хотя имел миллион причин опасаться повторной попытки убийства.

Ладно, хочешь откровенности? Получай!

— Вы угадали, господин Дюпон, меня послали сюда с целью любыми средствами выкрасть у вас перстень. В противном случае они пообещали убить мою подругу, похищенную вчера вечером. Это все, если говорить вкратце.

Байдрах задумался, потом вернулся к столу, открыл коробку и достал оттуда пару толстых сигар.

— Угощайтесь!

Пока я раскуривал сигару, он уселся в глубокое кожаное кресло и жестом предложил мне устраиваться в кресле напротив.

Сигара оказалась крепкой. Я их не очень-то и любил, но, кажется, разговор предстоял долгий, в таких случаях сигара — самое то. Еще бы полстакана виски в придачу, стало бы просто идеально.

— Выпьете? — словно услышал мои мысли Дюпон, и, не дожидаясь ответа, добавил: — А я выпью!..

Он ловко выбрался из своего кресла и, подойдя к бару, вытащил оттуда початую бутылку виски и два стакана, которые тут же и наполнил на треть.

— Ирландский двадцатилетний, советую!

Мы выпили, не чокаясь. Вот теперь можно и поговорить…

Дюпон налил еще по порции, и продолжил:

— У вас, мой друг, ситуация еще хуже, чем у меня. Не завидую! Если бы, не приведи Судьба, они схватили бы мою дочь, я отдал бы перстень, не раздумывая. Правда, я тут же лишился бы своего положения, денег, связей. Но вы это знаете и так, не правда ли, господин маг?

— Маг-детектив, — поправил я. — На отдыхе!

Он был прав. Потеряй он перстень, не важно, по какой причине, и община служителей драконов быстро разобралась бы с отступником, который ставит личное выше общественного. А то, что он легко угадал во мне Дар, объяснялось его собственной нечеловеческой природой, да и моими вчерашними… хм… подвигами.

— Не повезло вам с отдыхом, — посочувствовал байдрах.

— А вам с друзьями, — парировал я.

— И с врагами тоже, — добавил Дюпон и внезапно улыбнулся, радостно, как ребенок, придумавший новую шалость. — А знаете что? Мы отдадим им перстень!

— Отдадим? — удивился я.

— Конечно! Не страдать же вашей ни в чем не повинной подруге из-за меня!

Я молчал, переваривая услышанное. Что ни говори, но во внезапно проснувшееся великодушие миллионера я не верил. Значит, он что-то задумал.

— Кто с вами контактировал? — внезапно спросил байдрах.

— Некий Рош, — я решил, что можно выложить карты на стол.

— Как они на вас вышли? Следили?

— Да, араб-официант в том самом кафе, откуда в вас стреляли убийцы. Я допросил его сегодня. У него на плече оказалась странная татуировка-знак в виде вертикального зрачка. Из-за нее он отличал меня от прочих людей — знал, кто я на самом деле, хотя сам он человек без Дара.

— Татуировка. Вот даже как…

— Он называл себя Сыном Адама-Изначального. И у него стояла блокада от ментального вмешательства. Как только я попытался копнуть чуть глубже, он умер.

— Сына Адама… — Дюпон допил виски, но больше наливать не торопился. — Что вы знаете о них?

— Ничего. Рош сказал, что работает на кого-то. Его имя мне не известно.

— Оно никому не известно. Мои люди ловили Сынов и допрашивали их… поверьте, соблюдая все конвенции и предосторожности. Результата не добились. Одно я знаю наверняка: этот человек или это существо — глава Сынов — он очень высоко сидит. Главная цель ордена — то, ради чего он создавался — избавление людей от магов и Малых Народов. То есть, как вы правильно понимаете, полное наше истребление. Они — антимаги, как они еще себя называют. И они уже добились многих результатов. Это не афишируется, Совет не хочет поднимать панику, но я передавал служебную записку и в нашу общину, и в центральный Совет. Речь в ней шла о пропавших без вести. Их с каждым годом становится все больше, следов же не находят никогда. Я думаю, их истребляют антимаги.

Я вспомнил Красную Розу и его пленников, а также тех, чьи кости только еще предстоит извлечь из подвала клиники. А сколько подобных учреждений имеется по всему миру? Я отчетливо помнил жирную белую нить, связывающую сердце доктора Холмогорова с неизвестным до сих пор кукловодом. Нет ли здесь связи с Сынами Адама? И в том, и в ином случае похищали только и исключительно обладателей Дара и представителей Малых этносов.

— Я тоже сталкивался с пропавшими. У себя на родине…

— Значит, вы прекрасно понимаете, о чем я говорю!

— Зачем им ваш перстень? — лениво поинтересовался я, даже слегка прикрыв глаза. — Что в нем такого особенного?

Из-за полуопущенных век я видел, как Дюпон коротко взглянул на меня, всего на секунду, но мне этой секунды вполне хватило, чтобы дать себе зарок никогда ему полностью не доверять. Да, пока наши интересы совпадают, он может быть полезным компаньоном, но этот взгляд… байдрах предаст меня в то же мгновение, как только его планы разойдутся с моими. И вот еще что — я не верил ему! Ни за что на свете он не отдал бы перстень ни мне, ни кому иному, даже за спасение собственной дочери.

— Он не больше чем безделушка, — Дюпон отвернулся в сторону, но я хорошо помнил его мимолетный ледяной взгляд. — Практически ничего не стоит. Однако существует легенда, что с его помощью дракон слышит своего слугу. И не просто слышит, а повинуется его Слову. Но вы-то понимаете, что это ерунда. Драконы никогда не подчинялись нашему племени, наоборот, это мои предки служили верой и правдой, не требуя ничего взамен. Так что… даже если бы драконы существовали и сегодня, повелевать ими было бы невозможно. Они великие существа! В их жилах струился огонь недр мира, их глаза пронизывали пространство и время, их сердце способно было объять необъятное. Если бы не людская гордыня, они и сейчас обитали бы на свете.

Вот о драконах он говорил иначе. Даже не с любовью — с преклонением. Он поклонялся им, как своим богам. Вот теперь я поверил. Поверил и понял, ради чего, точнее — ради кого он готов пойти на смерть.

— Конечно, настоящий перстень я вам не дам, — легко вернулся к основной теме разговора байдрах. — Но у меня есть его копия, да такая, что невооруженным глазом подделку ни за что не отличить. Нужно проводить профессиональную экспертизу, а она займет некоторое время. Вот это-то время мы и постараемся использовать, чтобы освободить вашу подругу и расправиться с моими врагами! Согласны? Собственно, у вас опять нет выбора, но в этот раз хотя бы появляется реальный шанс на победу. Неужели вы им не воспользуетесь?

Выбора у меня не имелось. В этом он абсолютно прав. Сначала Светка, а после все остальное. Устроил, называется, ей каникулы в Париже. Она и так, бедная, мало что со мной видит, а тут вырвались в кои-то веки отдохнуть, и на тебе…

— Да, по рукам. Я передам копию Рошу, а ваши люди пусть отслеживают все мои передвижения. Я заметил, у вас достаточно профессионалов в штате.

Дюпон вновь посмотрел прямо мне в глаза, и на миг мне почудилось, что зрачки его сузились по краям, принимая совсем иную форму. Впрочем, через секунду все стало как прежде, и я счел увиденное лишь игрой собственного воображения.

— Поступим так, — продолжил Дюпон. — Сейчас вы получите фальшивый перстень, после спуститесь вниз и присоединитесь к гостям. Уверен, там будут присутствовать незримые наблюдатели. Рош и тот, кого он представляет, не смогут положиться на волю случая и наверняка предпочтут следить и за вами, и за мной постоянно. Конечно, не сами, но людей у них достаточно. Более того, они уже следят, я в этом уверен. Мне сообщали о странном сгустке света, носившемся по дому час назад. Поэтому я предпринял некие меры, чтобы наша встреча осталась незамеченной. Сейчас внизу ваша копия пьет неплохой коньяк и ведет неспешную беседу о политике Евросоюза. Но нам следует поторопиться, у нас в запасе минут десять, не больше.

Он подошел к стене и отодвинул вмонтированную панель, обнажив скрытый сейф. Я следил краем глаза за его действиями, и, хотя обзору чертовски мешала спина байдраха, готов был поклясться, что коробочек в сейфе находилось две. Он взял левую, а к правой мимоходом прикоснулся. Нежно, словно к котенку. Хотя нет, в его жесте было гораздо больше любви, скорее, так ласково гладят собственных детей. Кажется, теперь понятно, где хранится настоящий перстень. Да и система защиты сейфа мне известна. С тех пор, как в наш отдел пришел Степка, наш уровень существенно вырос. Он любил возиться на досуге с новейшими замками, попутно объясняя всем присутствующим схему их действия.

— Вот точная копия! — Дюпон протянул мне коробочку. — Спрячьте!

Я открыл ее и вынул достаточно простой на вид перстень. Все, как и на рисунке. Ничего бросающегося в глаза. Золотой ободок и камень — кошачий глаз. Коробочку я положил на столик, а перстень сунул во внутренний карман.

— Вот и отлично, — подбодрил байдрах. — Теперь ступайте вниз. Я тоже вскоре спущусь. Больше этим вечером мы с вами не пообщаемся, но будьте уверены, мои люди отныне всегда рядом, хоть и незримо, и помогут в случае чего.

— Отлично. Уверен, все получится!

Дюпон лишь кивнул и отвернулся в сторону, давая понять, что аудиенция закончена. Я одним глотком допил виски и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

Что ж, встреча прошла не совсем так, как я рассчитывал, но все же лучше, чем могло бы быть. Я заручился поддержкой высокопоставленного байдраха, меня будут прикрывать его люди, хотя в их надежности я уверен не до конца, но все же… У меня есть дубликат перстня, и появляется реальный шанс обменять его на Светлану, а дальше можно начать действовать уже по совсем иным правилам.

Старик-дворецкий, терпеливо дожидавшийся моего появления на стульчике в коридоре, тут же встал и, поманив меня за собой, последовал в обратном направлении, и вскоре, миновав несколько коридоров, мы вернулись вниз, туда, где были слышны громкие голоса и играла музыка. Вот только подошли мы не к главной двери, ведущий в зал, а к неприметной боковой.

— Минуту, — дворецкий остановил меня, когда я уже собирался толкнуть дверь.

Она приоткрылась сама, и мне навстречу шагнул не очень приятный на вид человек во фраке. Он недружелюбно уставился на меня в упор, словно запоминая, после чего внезапно отдал честь и испарился в воздухе. И только сейчас я понял, кого он мне напоминал. Меня самого.

Мне показалось или дворецкий хихикнул?..

— Теперь можете идти, — разрешил он. Голос его звучал до невозможности серьезено. Значит, все же показалось…

— До встречи! Когда куплю собственный замок, обязательно приглашу вас к себе на службу!

Старик только покачал головой в ответ, развернулся всем телом, потеряв ко мне всяческий интерес, и направился куда-то по своим делам.

Я же шагнул в приоткрытую дверь.

Зал для приемов встретил меня сотней собравшихся гостей, оркестром, игравшим вальс, и официантами, снующими с подносами между беседующими людьми. Сам по себе зал показался мне бесконечно огромным, с небольшое футбольное поле. Он занимал оба этажа, только изящные резные лестницы по бокам вели на второй ярус — там имелись проходы в основную часть поместья, а застекленная крыша позволяла наблюдать за плавным движением облаков. Полы блестели, начищенные до блеска, изумительные каменья отсвечивали в украшениях дам, кавалеры, преисполненные сознанием собственной значимости, в украшениях не нуждались, блистая совсем иными категориями, непременным атрибутом которых являлось наличие знатных предков и баснословных сумм на банковских счетах со множеством нулей на конце.

Я жестом подозвал официанта и заказал виски. Через минуту получил стакан, наполненный на три пальца янтарным напитком. К счастью, он догадался не кидать внутрь лед. Я тут же прикончил порцию и повторил заказ, а сам тем временем встал у одной из колонн, неподалеку от компании курильщиков, и занялся изучением гостей.

Конечно, я предполагал, что среди европейской знати есть множество представителей Малых Народов, но сейчас, глядя на многообразие этносов, задался вопросом, а присутствуют ли в высших кругах обычные люди? Конечно, все носили личины, не выставляя собственную принадлежность к той или иной расе на всеобщее обозрение, но для всякого обладателя магического взора и, как недавно выяснилось, специальной наведенной татуировки, истинный облик гостей тайной не являлся.

У нас в России ситуация была несколько иной. Там, как ни странно, Малые Народы старались не лезть ни во власть, ни в олигархи, предоставляя людям самостоятельно решать собственную участь. Может, поэтому и докатились в последнее время до столь плачевных результатов, хотя в Европе, несмотря на финансовые кризисы последних лет, ситуация в общем и целом выглядела все же предпочтительнее российских реалий.

Я заметил Натали, которая вместе с Флави и еще несколькими молодыми дамами бурно что-то обсуждали, не забывая время от времени отпивать маленькими глотками шампанское из невесомых хрустальных бокалов. Они весело смеялись, привлекая к своей группе внимание всех собравшихся здесь мужчин, независимо от возраста.

В зале появился Дюпон. В мою сторону он даже не взглянул. Байдраха тут же окружили несколько человек, завязав с ним оживленную беседу.

Но меня он сейчас не особо интересовал, для начала следовало вычислить наблюдателей Роша и сыграть для них небольшой спектакль, чтобы в дальнейшем не возникло ни малейших вопросов о происхождении перстня.

В некотором отдалении от основной массы гостей расположились телохранители, которые, как им и положено, усиленно бдили, водя настороженными взглядами по залу. Некоторые из них стояли особняком — несомненно, люди. Сами того не сознавая, они четко улавливали собственную чуждость здешнему обществу.

Показалось или нет, но в некоторых взглядах я заметил скрытую враждебность. Вероятные агенты Роша, учтем. Теперь осталось лишь выбрать момент и незаметно, но при этом так, чтобы мои действия увидели те, кому это нужно, покинуть зал.

Но я не успел осуществить свой план. Массивные двери торжественно распахнулись, и в зал вошел высокий, спортивного телосложения молодой человек, одетый во фрак, как и все здесь присутствующие. Но если на мне фрак сидел, как фирменный чехол от «мазерати», надетый поверх продукции отечественного автопрома — издалека выглядит похоже, но сущность не спрячешь, — то на юноше фрак смотрелся гармонично.

Его лицо я хорошо знал. Принц, четвертый в очереди наследников престола Соединенного Королевства. Капитан Армейского воздушного корпуса, лично принимавший участие в уничтожении одного из лидеров Талибана, с детства воспитываемый в строгих традициях, но при этом не чуждавшийся легкомысленных приключений. Не зря же в юности он получил в СМИ прозвище «шальной ребенок» из-за своих экспериментов с алкоголем и травкой.

Вот такого человека лично я хотел бы видеть во главе государства. Шалости можно списать на возраст, в остальном же принц соответствовал. Недаром же и русские цари воспитывали в своих детях в первую очередь чувство уважения к собственной потенциальной роли в истории. Ведь, как известно, не народ для царя, а царь для народа. И нет ничьей вины в том, что некоторые цари оказались слабее прочих. Но когда ты с детства несешь на плечах груз ответственности и понимание, что вокруг — твоя страна, что цель твоей жизни — улучшить, а не разграбить, когда тебя воспитывают как наследника престола, тогда и только тогда ты будешь мыслить не сиюминутными категориями наживы, а смотреть вперед на многие годы и даже десятилетия.

Наверное, в душе я монархист. Но самое интересное, что принцу не суждено заниматься политикой. Максимум, чего он может достичь — стать королем в стране с конституционной монархией, играя роль носителя церемониальных функций. И хотя его положению многие могут только завидовать, но для человека с политическими амбициями подобная перспектива далеко не самая желаемая…

Принц явился не один, а в компании трех молодых людей, в которых, судя по выправке, я без труда опознал офицеров.

Дюпон поспешил им навстречу, приветливо улыбаясь. Все внимание в зале переключилось на принца, самое время для меня незаметно исчезнуть из комнаты.

Я неспешно отступил за колонну и вдоль стены прошел к боковому выходу из помещения, краем глаза отметив, что внимание нескольких телохранителей я своим маневром привлек. Что ж, будем надеяться, что среди них есть те, на кого и рассчитан мой уход.

А вот покинув зал, я отправился вовсе не в сторону кабинета Дюпона, а по запомненному маршруту, проделанному шариком. Да, меня заинтересовала спальня Натали, точнее, содержимое ее ящика. Может, конечно, я ошибаюсь, и все это не стоило выеденного яйца, но взгляд девушки я никак не мог забыть. Жесткий взгляд. Она готова была разорвать подругу, лишь только заподозрив ее на мгновение в прикосновении к тайнам, которые та не должна знать.

И мне стало любопытно. Я вообще от природы страдал или наслаждался, тут уж смотря как оценивать, излишней склонностью к выяснению тайн бытия. Это и сыграло в дальнейшем роль при выборе профессии. А ведь я мог стать кем угодно, при наличии явного Дара, а главное, умения им распорядиться. И выбрав в итоге наш отдел, я лишь подтвердил, что так и остался тем мальчишкой, главным делом для которого являлось постижение загадок мироздания и установление справедливости, хотя прошедшие годы частенько показывали, что справедливость существует лишь в нашем воображении, реальность же зачастую до простоты банальна и подчиняется лишь законам силы. К счастью, и силой природа меня не обделила, так что я мог творить справедливость по собственному усмотрению…

Накинув на себя краткосрочную невидимость, я последовал по проложенному шариком маршруту и вскоре вышел к знакомой двери, ведущей в будуар Натали. Вскрыть замок оказалось проще простого, учитывая уроки Степки, и через пару минут я уже стоял посреди спальни, которую недавно видел в отчете шарика.

За прошедшие часы ничего здесь не изменилось, и я сразу же направился к трюмо, которое и являлось целью моего незапланированного визита. Только там имелись ящики с замками, а значит, именно там любопытная Флави отыскала альбом Натали.

Открыть еще и трюмо также не составило трудностей. Я зашарил внутри, отодвигая в сторону банки, тюбики и прочие дамские аксессуары. А вот и девичий альбом. Я раскрыл его и уставился на великолепно исполненный снимок принца в полный рост. Ох уж мне эти женские мечты. Альбом я отложил в сторону, зашарил в ящике дальше и, наконец, вытащил на свет небольшую коробочку для украшений.

Я открыл ее, уже почти и не сомневаясь, что там внутри. Перстень. Еще одна копия или оригинал? Что же тогда осталось в сейфе у Дюпона?

Я негромко присвистнул в раздумье. Зачем Натали похищать перстень или делать идентичную копию? Откуда она вообще знает о свойствах кольца? Или ее тоже успели просветить по этому поводу некие доброжелатели, и она, как и я, лишь одно из орудий Роша? Мол, рано или поздно что-то да сработает, главное разбросать побольше наживок вокруг…

Ни времени, ни желания проникать в сущность перстня и определять его подлинность у меня не имелось, поэтому я сунул его в другой карман, и поспешил покинуть будуар Натали.

Конечно, для комплекта мне не помешало бы завладеть еще и тем кольцом, которое хранится у Дюпона, но это в данный момент не представлялось возможным. Поэтому я тихонько вернулся в зал для приемов и успел как раз вовремя.

Распорядитель вечера объявил белый танец, и Натали, на правах хозяйки, смело приблизилась к принцу, и он не отказал ей. Пара закружила в вальсе, а ко мне внезапно подошла Флави. Вот уж чего я не ожидал сегодня, так это приглашения на танец.

— Извините, не знаю вашего имени, месье…

— Стоцкий, — я склонил голову в поклоне, как мне казалось, изящном.

— А меня называйте просто Флави. Могу я позвать вас танцевать? Это белый танец, и обычно дама выбирает себе кавалера. А я выбрала вас, мне показалось, что у вас грустный и озабоченный вид.

Я еще раз поклонился девушке и протянул руку. Она возложила сверху свою маленькую аккуратную ладошку, и вскоре мы уже кружили среди остальных пар. Танцевать я не особо умел, но легкое раз-два-три в самой простой интерпретации мог сосчитать, а большего тут и не требовалось. Флави оказалась отличной партнершей, готовой помочь и повести за собой, если ей казалось, что мне требуется помощь.

Так что среди прочих пар мы не выделялись, и вскоре, когда я привык к ритму, даже смогли немного поболтать.

— У вас интересный акцент, — сообщила мне Флави. Честно говоря, я не думал, что формула дала сбой. Просто у девушки оказался чрезвычайно тонкий слух, даже патентованное заклятье не помогло. — Откуда вы?

— Из России, — вынужденно признался я. — Прибыл вчера.

— Ох, Россия! Страна снегов! А правда, что там даже летом сугробы выше головы?

— Конечно, и медведи заходят вечерами на чашечку чая в гости.

Флави звонко рассмеялась.

— Ох, простите, месье Стоцкий. Не сердитесь! Я понимаю, что все это глупости и предрассудки, но не смогла удержаться…

— Все в порядке, Флави. У нас на самом деле снега хватает, тут вы совершенно правы.

— А вы приехали по делам или с целью отдыхнуть?

— Знаете, — серьезно задумался я, — сначала думал, что еду исключительно на отдых, а теперь оказалось, что по делам…

— Любопытно, расскажете подробности?

Мы как раз оказались рядом с танцующей парой принца и Натали. Они о чем-то негромко переговаривались между собой. Девушка загадочно улыбалась, принц тоже казался довольным жизнью. И тут в мгновение ока ситуация в зале переменилась.

Думаю, я заметил их первый. Мы как раз развернулись в сторону окон, и я увидел смутные тени, мелькнувшие сначала в относительной дали, но через секунду совсем рядом — прямо за стеклом. А потом стекла с оглушительным звоном вылетели, точнее, влетели в зал, осколками поранив несколько гостей, стоявших, на свою беду, слишком близко от окон.

Совсем рядом кто-то дико закричал. Крик подхватили другие, и уши тут же заложило от начавшегося шума, топота ног и истошных стонов.

До нас осколки тоже долетели, но я успел уронить Флави на пол, прикрыв своим телом. Несколько острых стекол впились в мою спину, но это ерунда по сравнению с тем, что случилось бы, попади осколки в лицо. Девушка трепыхалась подо мной, как черепаха, перевернутая на спину, не понимая в чем дело, но не визжала и даже особо не вырывалась.

Я резко вскочил на ноги, одним рывком поставив Флави рядом. Принц — вот где сказывается военная выучка, — успел повторить мой маневр и прикрыл собой Натали, а теперь так же ловко поднял ее с пола.

Мы с ним переглянулись.

— Что произошло? Террористы? — поинтересовался он спокойным голосом.

— Не думаю, — я покачал головой, — все гораздо серьезнее!..

— То есть, вы полагаете…

— Да, сейчас они придут!

К принцу уже спешили его сопровождающие офицеры, а телохранители, точнее, те из них, кого не посекло стеклом, и кто еще мог держаться на ногах, бросились к своим хозяевам. Флави тем временем деловито вытащила у меня из спины застрявшие осколки.

— Раны нужно обработать!

Сквозь проемы рам я вновь увидел призрачные силуэты. Они не были похожи ни на кого — просто некие неясные тени, но уровень угрозы, исходившей от них, зашкаливал за все возможные показатели.

Тени плавно вплыли в зал. Их еще не видели, а если и видели, не поняли, с кем имеют дело. Одной из теней на пути попался толстяк, беззвучно разевающий рот, как рыба, выброшенная на берег. Один рукав его фрака оторвался и свисал с плеча. Тень прошла сквозь толстяка, даже не остановившись. А он тут же почернел лицом и опустился на пол, конвульсивно дернувшись пару раз, и затих. Тени касались и иных гостей, результат тот же — быстрая смерть. Мгновенное удушье или сердечный приступ? Тени не знали жалости, кто бы ни попадался на их пути, каждый становился их жертвой, независимо от пола и возраста.

— Мне кажется, сейчас нам лучше всего бежать, — заметил я принцу, как одному из немногих, не утративших выдержки.

— Согласен, — кивнул он. Теней принц не видел, как не видел их всякий обычный человек, но падающих одного за другим гостей званого вечера не мог не заметить. — Отступаем!

Красиво сказал, я даже позавидовал. Не спасаемся бегством, а именно отступаем. Вроде как проиграна не война, а лишь схватка местного значения. Я все больше проникался к принцу уважением.

Натали спряталась за его плечом, но страха в ее взгляде я не заметил. Возможно, девушка просто не умела бояться, с детства воспитанная в роскоши и привыкшая к беспрекословному подчинению. Весь мир лежал у ее ног, и любые опасности казались ей лишь вызовом ее воле. О возможной смерти она и не помышляла. Впрочем, в ее возрасте жизнь представляется бесконечной, и кажется, что весь мир вертится лишь вокруг тебя.

— У отца здесь много охраны. Они справятся!

— Не думаю, — я увидел, как тень прошла сквозь тролля-телохранителя. Он видел угрозу, даже попытался устранить ее всеми доступными средствами. Выстрелил несколько раз, попал, но пули прошли сквозь тень, не причинив ей вреда, и попали в колонну позади, оставив там несколько глубоких выбоин. — Отступаем!

Мы вчетвером пошли, а точнее, даже побежали со всей возможной при данных обстоятельствах скоростью в сторону главного входа, нас прикрывали офицеры принца и несколько штатных телохранителей байдраха.

Там уже образовалась давка. Несколько гостей упали на пол, но это не остановило прочих, они лезли вперед, ступая прямо по телам в попытках покинуть это гиблое место.

Самого же Дюпона мы повстречали практически у самих дверей. Его несли под руки два здоровяка-тролля, расчищая себе дорогу крепкими кулаками. Лицо байдраха заливала кровь, сочащаяся из нескольких порезов. Натали всплеснула руками и бросилась к отцу.

— Элементарии! — он открыл глаза, но смотрел не на дочь, а исключительно на меня. — Стоцкий, это элементарии!

Вот тут я содрогнулся. Неудивительно, что тени видел далеко не всякий. Даже не каждый представитель Малых Народов мог их заметить. Я лично прежде никогда не встречался лично с этими тварями, но слышал о них с детства. Ими пугали всех обладателей Дара, как обычных детей пугают Бабой-Ягой и Кощеем.

Элементарии — это души умерших дурных, порочных людей — и не только людей. В их число могло попасть после плохой смерти любое существо, независимо от своего первоначального этноса. И дороги назад не было. Каждый, кто становился элементарием, терял былую сущность и превращался в чудовище, высасывающее жизнь почище самого кровожадного вампира или демона. И чем сильнее выглядел человек, тем вкуснее он казался для них, тем желаннее он выглядел, на такого они могли охотиться до тех пор, пока не загоняли его до предела, а затем, откушав, исчезали, возвращаясь во временное небытие.

Их можно было уничтожить, приложив массу усилий, но никогда прежде я не слышал, чтобы элементарии нападали таким числом. Один, два, ну, максимум — три, а здесь я насчитал их не меньше двух десятков.

Кто-то очень постарался, собрав их в одном месте и натравив на гостей вечеринки. Вот только очень интересно, кто же является их главной целью?

У тварей не было глаз, они ориентировались в пространстве только им ведомыми средствами, но по залу двигались крайне уверенно, оставляя за собой лишь мертвые тела.

И даже элитарные спригганы ничего не могли поделать с нападавшими. Они умирали так же быстро, как и обычные приглашенные, и даже их замечательная, уникальная подготовка и способности здесь не помогали.

Путь наружу перекрывали насмерть перепуганные, не отдающие себе отчета в том, что творят, гости. Все смешалось: люди, гномы, эльфы высоких кровей. Перед лицом смерти все вдруг стали похожи друг на друга в своем первобытном страхе.

— Надо пробовать через верхний ярус, — предложил я. Выход через боковую дверь уже отрезала тройка теней-элементариев, но дорога к лестнице еще казалась мне относительно свободной.

Сквозь проем выбитого окна в зал шагнул новый персонаж. Это был настоящий белокурый гигант — больше двух с половиной метров ростом, весь раздувшийся от мышц. Глядя на него, удавился бы от зависти любой бодибильдер. Да что там бодибильдер, тролли-телохранители казались рядом с ним подростками, впервые пришедшими в тренажерный зал. Он нисколько не боялся тварей, снующих вокруг, брезгливо отпихивая их в сторону, если они приплывали чересчур близко. Вреда элементарии ему не причиняли.

— Я так и знал, — вот сейчас в голосе Дюпона послышался неприкрытый ужас. — Это Большой Брат. Он ими и управляет!

Хм, не много ли всяческих родственников свалилось на мою голову в этой поездке? Сначала Сыны Адама, теперь этот блондин Большой Брат… а значит, где-то есть и Малый Брат?..

Дюпон правильно понял мое замешательство.

— Это корриган. Большой из двух братьев. Он не отличается особым умом, так что у нас еще есть шанс.

— Кто такие корриганы? — задал вопрос принц. Я удивился, как он столь долго сохранял выдержку, не видя виновников паники. А вот Большого Брата он видел воочию.

Мы пробились к боковой лестнице и со всей возможной скоростью поднимались по ступеням наверх. Телохранители и офицеры шли последними, прикрывая отход. Байдраха несли на руках, но он пытался идти сам, попутно начав объяснять принцу:

— Вы о них вряд ли слыхали, Ваше Высочество, разве что в сказках. Но, как видите, иногда и сказки обретают реальность!..

— К черту сказки! Как их убить? — принц поражал своей конкретностью, задав самый правильный из всех возможных вопросов.

— У меня есть кольцо. Перстень! С его помощью можно постараться…

— Так чего же вы ждете? — удивился принц.

— Вы правы, — внезапно согласился Дюпон. Наш план летел ко всем чертям, но выбора не было. Увидев перстень в руках байдраха, наблюдатели, если они еще живы, сообщат Рошу, что я не выполнил свою миссию, а значит, не видать мне обмена перстня на Свету.

Мы выбрались на верхний ярус, по периметру охватывавший зал, и я увидел неподалеку дверь. До нее было не больше двадцати шагов, и наша группа успешно преодолела половину пути, когда, обернувшись, я увидел, как несколько элементариев поднялись за нами по лестнице или прямо по воздуху и теперь успешно настигали нашу группу. Не уйти!..

— Я использую кольцо, — прохрипел Дюпон. — Спасите мою дочь!

— Отец! — Натали вцепилась в него руками. — Я с тобой!

— Уведите ее! — байдрах уверенно встал на ноги и легким движением надел перстень на палец. Очевидно, он носил кольцо все это время с собой, а мне специально показал коробочку в сейфе, решив проверить, отправлюсь ли я в кабинет без спроса. И я бы отправился, да просто не успел…

Один из троллей подхватил Натали на руки, второй остался рядом с Дюпоном. Я шел последним и, закрывая дверь, успел увидеть, как элементарий, летевший впереди всех, сначала неуверенно замер на месте при виде сгорбленного маленького байдраха с вытянутой вперед рукой, а потом внезапно плавно двинулся дальше, пройдя сквозь тело Дюпона без малейшей задержки.

Байдрах молча рухнул на доски, рядом упал тролль-телохранитель, которого тень коснулась лишь мимолетно. Перстень не помог. Мертвы.

Я захлопнул дверь, и меня слегка передернуло.

— Быстрее, уходим отсюда!

Мы побежали по коридорам прочь от гибельного зала. Тролль закинул Натали на плечо, сама она все порывалась вернуться и помочь отцу. Флави, несмотря на бледность, бежала впереди всех. Она прекрасно ориентировалась в поместье, показывая верное направление. Принц легко бежал рядом с ней, высматривая опасность. Его офицеры держались чуть позади, а я замыкал нашу группу.

Перстень Дюпона не сработал против тварей, и байдрах погиб. А это значит, что его перстень — ненастоящий! И байдрах сам об этом не знал, искренне полагая, что отдал мне фальшивку. А у меня в карманах два кольца, и одно из них — тут я уверен на все сто двадцать процентов — истинное!

Но как так вышло, что Дюпон не сумел отличить настоящий перстень от подделки? Ведь одно дело — ювелирная оценка, а совсем иное — ощущение сил, содержащихся в перстне. Он, как давний владелец, просто не мог не почувствовать, что магии в перстне нет. Конечно, паника, охватившая почти всех при нападении, крики ужаса, страх за судьбу дочери — все это отвлекало и отвлекло байдраха от кольца, он не использовал его сразу, решив приберечь на крайний случай, а когда этот случай наступил, стало слишком поздно.

Ловко! Если все произошедшее — ловушка, подстроенная и исполненная чьим-то злым разумом, то я мог бы позавидовать ловкому умельцу, если бы на кону не стояла и моя жизнь в том числе.

— Мне нужно в мою спальню! — внезапно опомнилась Натали. — Отпустите меня! Поставьте на пол! Немедленно!

Да, все-таки это девочка умыкнула у папаши перстень. Теперь в этом не оставалось ни малейших сомнений. Выкрала его, заменив еще одним дублем, для своих целей, а теперь опомнилась, да поздно.

Тролль-телохранитель и не подумал остановиться, молча продвигаясь вперед.

— Я сказала, поставь меня на пол!

— Сейчас это не самая лучшая идея, — попытался ее образумить принц.

— Вы не понимаете! Отцу нужна помощь, и только я смогу ему помочь!

— Ему уже не помочь, — обронил я негромко, но девушка услышала.

— Что вы сейчас сказали?

Я молчал. Не хватало только истерики. Сам виноват, надо было рассказать обо всем позже или вообще ничего не рассказывать — так даже проще. Сама бы узнала.

Натали, наконец, поняла, что ответа не дождется, но он ей уже и не требовался. Она поверила.

— Это я виновата! Я во всем виновата! — девушка резко дернулась, но тролль держал крепко. — Я виновата! Одна я!

— Да, — согласился я, — это вы во всем виноваты!

Натали потеряла сознание. Шок оказался сильнее страха.

— Вы уверены? — тихо спросила Флави. — Он?..

— Погиб, — подтвердил за меня принц. — Я тоже видел. Не знаю, что там произошло, но он упал, как и все остальные. А потом дверь закрыли…

— Я потом вам обо всем расскажу, Ваше Высочество, — пообещал я, в глубине души надеясь, что все же не мне придется открывать принцу глаза на истинную природу окружающего мира.

— Договорились, месье…

— Стоцкий!

— Крайне рад знакомству, — церемонно кивнул принц на бегу.

— Аналогично, Ваше Высочество.

— Господа, — прервал обмен любезностями один из офицеров. — Кажется, за нами погоня!

Принц явился на вечер в качестве свадебного генерала. Сам он не обладал даже зачатками Дара, в его офицерах я тоже не увидел нужного огонька, но вот чего у них было не отнять, так это военной четкости и наблюдательности.

Офицер не мог видеть элементариев, пока те сами не изъявили бы желание показаться, приняв полуматериальную форму. Зато он, как и я, всеми, что называется, фибрами души чувствовал опасность, и, как верноподданный Его Высочества, главной задачей считал уберечь от беды принца.

Я же, обернувшись, увидел, как в конце коридора, который мы только что миновали, появилась пятерка теней. Они мчались вперед на крейсерской скорости, и, по несложным подсчетам, должны были догнать нас через минуту.

Пространство вокруг элементариев не выдерживало напряжения подобной силы. Вазы с цветами, столики, тумбы, пуфики — все разлеталось в стороны при их приближении, так что офицерам и не нужно было лицезреть врагов, они видели косвенные проявления их приближения — этого оказалось достаточно, чтобы принять единственно верное в данной ситуации решение.

— Ваше Высочество, уходите через окно! Мы их задержим!

Тролль с Натали на плече резко затормозил, как раз добравшись до середины коридора, и одним пинком выбил ближайшее окно наружу. Второй этаж — не менее пяти метров — опасная высота, но другого выбора я не видел.

— Прыгай! — приказал я троллю, забирая девушку из его рук.

Тот молча подчинился приказу и вывалился из окна, неудачно приземлившись внизу. Тролль слегка вскрикнул от боли, кажется, повредив ногу.

— Лови принца! — крикнул я вдогонку, тролль кивнул и развел руки в стороны, ожидая прыгуна.

— А как же девушки? — не понял Его Высочество.

— За них не беспокойтесь, вперед!

Принц сиганул вниз, прямо в объятия телохранителя. У оставшихся офицеров не имелось ни единого шанса выжить.

— Я бы на вашем месте отступил, — посоветовал я и тут же увидел, как элементарии выплывают из-за угла. — Флави, держись мне за плечи!

Несмотря на абсурдность приказа, девушка послушалась беспрекословно, а я, только лишь ощутив вес ее тела, тут же слевитировал вверх, почувствовав, как сразу же после срабатывании формулы обе девушки стали до невозможности тяжелыми, но я удержал.

Так, теперь осторожно вперед сквозь выбитое троллем окно, и аккуратно вниз, прямо в распростертые объятия телохранителя.

— Как там мои люди?

— Я посоветовал им бежать.

— Надеюсь, они воспользуются вашим советом…

— Я тоже. Надо добраться до машин. Эти твари быстры, но не настолько. Если выберемся с территории, они нас не догонят.

— Насколько я знаю местность, — вступила в разговор Флави, — то нам нужно пробежать вон до того угла, и мы как раз попадем к парадному входу.

— А там и стоянка в паре шагов! Отлично!

Мы поковыляли в указанном направлении. Движение группы замедлял тролль с поврежденной ногой, к тому же он тащил Натали.

Из покинутого нами окна некоторое время раздавались крики и грохот падающей мебели. Офицеры, даже не видя опасность, пытались ей сопротивляться. Через несколько секунд все затихло.

— Они лезут в окно! — закричала Флави, обернувшись.

— Я постараюсь подогнать машину, — принц со спринтерской скоростью рванул вперед и через десяток секунд скрылся за углом. Я же остался с хромающим троллем в качестве последнего щита.

Элементарии — твари опасные, и защититься от них сложно, но я все же маг-детектив. К тому же в моем кармане лежал перстень Дюпона. Настоящий перстень, как я очень надеялся. И раз байдрах возлагал на него особые надежды, то он и мне сможет помочь.

Но лучше всего успеть сделать отсюда ноги и не рисковать понапрасну, доверившись неизвестному артефакту.

— Приближаются, — ровным голосом констатировала Флави, еще раз оглянувшись. — Метров двадцать…

Мало! Не успеть! Кажется, все же придется мне принять неравный бой… Или плюнуть на все, сбежать одному с перстнем и обменять его на Свету? Чем я, собственно, обязан этим двум девушкам? Бледная как смерть Натали свисала с плеча тролля. Раскрасневшаяся Флави сжимала и разжимала кулаки, не заметив, как ногтями разодрала ладони в кровь.

Эх! Жил дураком, дураком и помру. Пора!

Я уже собрался остановиться и сразиться с тенями, как вдруг из-за угла вылетел черный тонированный «хаммер». Он лихо затормозил прямо перед нами, в окне показалась озабоченная физиономия принца.

— Скорее!

Кажется, смертельный бой опять отложился на неопределенный срок. Что ж, поживем…

Тролль скорее забросил, чем возложил Натали на заднее сиденье, и сам уместился рядом. Флави залезла с другой стороны, а я сел рядом с принцем, который тут же до пола выжал педаль газа.

И как раз вовремя, тени оказались совсем рядом. Они спешили, торопились к нам и не успели самую малость. Мне даже показалось, что один из элементариев прошел сквозь багажник, протягивая к нам длинные отростки-руки. Ему не хватило только чуть-чуть, чтобы коснуться головы Флави или могучего плеча тролля.

Тяжелая машина неожиданно резко сорвалась с места, разметав во все стороны гравий и траву с землей.

Принц набирал скорость, не оглядываясь назад. Он сосредоточился на дороге, нахмурив брови, а я успел бросить взгляд в боковое зеркало.

Элементарии преследовали нас, как могли. Откуда-то сбоку выбежал Большой Брат, размахивая мощными кулаками. Но мы увеличивали дистанцию, и вскоре все противники пропали из вида.

Зато я увидел, откуда пришли элементарии. Собаки и тролли-охранники лежали мертвыми тушами вдоль дороги. Не помогла ни особая система защиты, ни внутренние ресурсы. Твари спокойно преодолели все преграды. Странно только, что до поместья они добрались, не подняв переполох заранее.

Нам повезло. Элементарии уничтожили охранную систему на въезде. Ближняя к нам решетка валялись в стороне выломанная. Пулеметы бездействовали.

Принц, не сбавляя скорости, протаранил лимузин, застрявший между решетками, протащив его перед собой в обратном направлении. Задняя решетка поддалась напору и вылетела, освободив нам путь.

К счастью, встроенные в стены пулеметы не открыли по нам огонь. Вокруг одни трупы, а автоматика испорчена. Мы выбрались из ловушки, но на то, что все этим закончилось, я бы не поставил и старую советскую копейку. «Хаммер» объехал лимузин и понесся вперед по грунтовке, набирая скорость.

Пришла пора собраться с мыслями. Я медленно сосчитал до десяти, глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз, и голова слегка освежилась. Может, этому способствовал кондиционер, работающий на полную.

Раз. Элементарии во главе с корриганом гнались исключительно за нашей группой. Логично предположить, что кто-то из нас и являлся их изначальной и главной целью.

Два. Ни я, ни Флави, ни Натали на эту роль не годились. Нас можно было уничтожить раньше, не прибегая к столь серьезной боевой артиллерии, кем, по сути, являлись элементарии.

Три. Кольцо украла Натали и спрятала в своей комнате. Какие цели она при этом преследовала, я не знал, но смерти отцу она не желала.

Четыре. Что за силы на самом деле скрыты в перстне? Отчего все с таким ожесточением охотятся за ним?

И, наконец, пять. Если мы трое не являлись целью нападения, и атака началась через некоторое время после появления принца, то, значит, он и был главной мишенью!

Вопрос: хотели ли его уничтожить физически или желали просто похитить? Я бы поставил скорее на первое — все же элементарии не очень подходили для роли захватчиков, а вот киллерами они являлись первостатейными.

Еще вопрос: зачем кому-то убивать или похищать принца, причем именно во владениях байдраха, столь бесцеремонно, грубо и показушно истребляя всех вокруг?

Связано ли похищение Светланы, Рош и его хозяин со всем этим представлением?

Случайно ли вышло, что я оказался в самом эпицентре событий?

Сколько вопросов и, как всегда, ни одного ответа…

— Может быть, дамы и господа, мне наконец кто-то внятно объяснит, что же там произошло? — спросил принц, выруливая на автомагистраль. — У меня такое неприятное ощущение, что только я один из всех здесь присутствующих совершенно не понимаю, в чем, собственно, дело?!.

Я устало посмотрел на него.

— Боюсь, разговор предстоит долгий. Представьте, Ваше Высочество, что на нашей планете люди — это не единственный разумный вид…

 

Глава 4

Надо признать, принц держался мужественно. Мою историю он выслушал спокойно, не перебивая повествование вопросами. Потом еще долго молчал, ведя тяжелую машину по скоростному шоссе. Я посоветовал ему выбрать дорогу по собственному усмотрению, но желательно двигаться в сторону Парижа. Света в городе, значит, и я должен находиться неподалеку.

Остальных мой рассказ о тайной жизни городов не заинтересовал. Все и так были в курсе происходящего.

Я все смотрел на Флави и Натали, все еще пребывающую в глубоком обмороке. Вот ведь что интересно, я мог бы поставить последний пятак на то, что Натали — человек! Не видел я в ней ни одной черты, присущей расе байдрахов. Значит ли это, что Дюпон не ее отец? У Флави Дар ощущался слабо, но он имелся, хотя я не мог распознать — какой именно. Главное, что и она — человек! Ведьминого начала в них я не почувствовал. Все же Темная сущность легко пробивается сквозь любые заслоны. Но Дар у обеих бесспорно присутствовал, по крайней мере элементариев они видели прекрасно, в отличие от того же принца. О тролле же и говорить не стоило, с ним и так все ясно…

По окончании рассказа, для пущего эффекта, я попросил тролля снять на пару минут личину и показать принцу свое истинное лицо. Признаюсь, зрелище было не из приятных: тролли — те еще красавцы, но зато напрочь отметало все сомнения. Вот и Его Высочество оглядел телохранителя с глубоким интересом, как юный натуралист изучает новый вид бабочки, только что им открытый, а потом, наконец, заговорил:

— Я давно подозревал нечто подобное. Слишком уж странен окружающий нас мир. Он словно живет по собственным законам, и даже я, вроде бы не последний человек в своей стране, иногда совершенно теряюсь от абсурда происходящего. Спасибо вам, Стоцкий, что открыли мне глаза. Я это очень ценю!

— Вообще-то, — подала голос Флави, — он обязан будет стереть вашу память. Служба Контроля так всегда поступает! А Стоцкий как раз из их числа, как я понимаю…

Мне почудилась легкая неприязнь в ее голосе. Принц вопросительно взглянул на меня. Я кивнул.

— Все верно, я из Службы Контроля, только не из французской. И тут нахожусь в связи с личной поездкой, а не по службе. А так подтверждаю — память стираем. Но иногда случаются исключения, когда переживания подопечного настолько глубоки, что потеря памяти изменит человека навсегда. Считаю, сейчас у нас как раз такая ситуация. Так что придется вам жить с этим знанием, Ваше Высочество.

— Это замечательно! И зовите меня Билл. Мы в одной лодке, церемонии здесь неуместны.

— Меня друзья называют Лис.

— А я Флави, — не забыла упомянуть девушка и улыбнулась принцу, поймав его взгляд в зеркало заднего вида. Кажется, у Натали появилась конкурентка в борьбе за внимание высокопоставленной особы.

Только я подумал о Натали, как она негромко застонала и открыла глаза. Флави склонилась к ней и, вытерев салфеткой выступивший пот со лба девушки, обеспокоенно спросила:

— Ты в порядке?

— Кажется, — неуверенно ответила Натали. — Где мы? Что случилось? Я плохо помню… Что с отцом?

Ох, неужели все сначала?.. Мне проще схватиться в рукопашной с элементарием, чем объяснять подобные вещи, да еще и по нескольку раз кряду. Флави тяжело вздохнула, готовясь к тяжелому рассказу, но Натали глухо произнесла:

— Вспомнила! Это я во всем виновата!

Так, сейчас начнется истерика. В крайнем случае, у меня имеется одна чрезвычайно действенная формула заклятья, разработанная группой мужчин-магов, измученных множественными сменами женского настроения за краткие временные промежутки. Называется заклятье просто — Анти-ПМС. Эффект — гарантированный трехчасовой сон, успокаивающий нервы, затем приятное пробуждение и никаких противопоказаний.

Но формула не понадобилась. Натали глубоко вздохнула и внезапно успокоилась, хотя взгляд у нее изменился, стал отстраненным и пустым. Я следил за ней через зеркальце, а она подняла на меня глаза и задала самый главный вопрос:

— Зачем они напали?

— Хотелось бы знать, — пробурчал я в ответ. — Варианта два: либо их цель — убийство или похищение принца, причем скорее убийство, либо перстень вашего отца. Других вариантов я не вижу. Все остальное они могли провернуть и в иное время.

— Если бы не я, отец спас бы нас всех, — мрачно проронила Натали.

— Месье Дюпон и так спас нас, задержав тварей на лишние мгновения.

— Что вы планируете, Лис? — спросил принц, обращаясь ко мне, как к самому сведущему в создавшейся ситуации. Я не хотел принимать командование на себя, но все к тому шло.

— Добраться до города, укрыться в надежном месте, а там видно будет. Вам, Билл, сейчас нельзя возвращаться к себе. Мы не знаем даже, кто наш враг. И если они пошли на столь наглое покушение, то им ничего не будет стоить разыскать вас и в ином месте. Пока лучше всего, если мы будем держаться вместе.

Про кольцо в моем кармане я решил ничего не рассказывать. Лишний козырь не повредит, тем более что я твердо решил обменять его на Свету. Ее жизнь и безопасность на первом месте, а дальше как-нибудь да выкручусь…

— Есть одна квартирка, — загадочно начал принц, — о ней знают немногие…

— Едем!

Его Высочество не подвел, квартира оказалась что надо — пентхауз с видом на город: четыре спальни, гостиная размером с небольшой аэродром, бассейн, наполненный теплой водой по случаю наступающего Нового Года. Светлане бы здесь понравилось…

До места мы добрались без приключений, разве что проклятое уличное движение, не признающее основополагающего российского правила: у кого машина дороже, тот и главный, чуть все не испортило. Скутеристы бросались под колеса нашего «хаммера», и одного мы все-таки чуть не уронили шлемом об асфальт. Лишь в последнюю секунду принц нажал на тормоза, а виновник потенциального ДТП укатил вперед, даже не оглянувшись.

Портье внизу не задал ни единого вопроса, пропустив всю нашу пеструю и крайне подозрительную компанию в здание. Вышколенная прислуга везде ценилась!

Натали уселась не диванчик и явно не собиралась вставать с него в ближайшее время, погруженная в свои мысли. Тролль занял высокий стул у барной стойки и набулькал добрую половину бокала самой ядреной жидкости, обнаруженной там же в шкафах. Роль хозяйки взяла на себя Флави. Как я видел, шансы ее все повышались. Принц одобрительно поглядывал на ее хлопоты, и уже через пятнадцать минут на столе появилась пара откупоренных бутылок вина и легкая закуска. Несмотря на все неприятности, есть хотелось чертовски! Стресс сказался впрямую на моем аппетите, и тот ланч в лесу уже давно организмом позабылся.

Мой план дальнейших действий был крайне прост. Дождаться сеанса связи, сообщить, что кольцо у меня, обменять его на Светлану, а потом пленить похитителей и сдать их местному отделению СК, либо, если начнут сопротивляться — уничтожить ублюдков, не исключая жестокие меры воздействия!

Кстати! Часы пробили половину десятого вечера, через полчаса должен позвонить Рош. Но если я вставлю сим-карту в телефон, то что помешает им засечь мое текущее местоположение?

Принц углядел на моем лице признаки озабоченности, и тихо поинтересовался, в чем дело. Я объяснил суть проблемы, а так как в своем предыдущем рассказе о таинствах мира я не упустил свои собственные свежайшие приключения и роль Сынов Адама в них, то Билл тут же проникся проблемой и предложил:

— Мой телефон защищен от прослушки любых видов. Вы можете вставить сим-карту в него, и гарантирую, что этот Рош никогда не вычислит нас!

Поразмыслив, я признал, что идея недурна. Даже высшие маги не могли похвастаться глубоким знанием современной техники, а Рош и к магам-то не относился. И спецов лучших, чем мог позволить себе нанять принц, я все равно не отыскал бы за столь короткое время.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я, и взял протянутый смартфон.

Надо признать, принцу приходилось не просто, но — вот что значит хорошее воспитание — казалось, что светский раут продолжается. Он был мил, любезен и приветлив, а его белоснежной улыбке позавидовали бы девять из десяти голливудских актеров. А десятый просто молча удавился бы от чувства собственной ущербности…

Не успел я вставить карту в телефон, как он настойчиво зазвонил, хотя до назначенного срока оставалось еще минут пятнадцать.

— Стоцкий? — я узнал голос Роша. Он казался взволнованным, но старался этого не показывать. Тем не менее, резкие хрипловатые нотки выдавали его обеспокоенность.

— Он самый!

— Почему вы отключили телефон?

— А ваше какое дело? Мы договорились связаться в десять вечера, вот я здесь. Что еще?

— Я бы на вашем месте не грубил, Стоцкий…

— К сожалению, вы не на моем месте.

— Ладно, к делу; он у вас?

— У меня.

— Вы готовы совершить обмен?

— Конечно, только не ночью, в людном месте и без глупостей.

— Все будет хорошо, не волнуйтесь, — а вот теперь в его голосе появилось нетерпение. — Предлагаю встретиться сегодня, это в ваших же интересах.

Первое правило переговорщика: если четко понимаешь, что нужно противнику, никогда на это не соглашайся. Просто из принципа.

— Завтра в полдень.

— Стоцкий…

— Давайте не будем спорить, Рош! Завтра вы получите свой перстень, а я — девушку. Как вы сказали, это в моих интересах, но и в ваших тоже. Так что в двенадцать часов на площади Согласия. Со стороны Лувра на Центральной Аллее. Жду вас!

Я сбросил звонок и выключил телефон, чтобы не передумать. Конечно, желание вытащить Светку уже сегодня было велико, но мне еще предстояло продумать план кампании. Да и выяснить несколько смутных моментов во всей этой истории…

Все присутствующие внимательно слушали мой разговор, и, конечно, у них появились ко мне вопросы. Кроме тролля. Его интересовало лишь содержимое бара, он как раз откупорил вторую бутылку виски. Впрочем, метаболизм у троллей иной, для такой туши две-три бутылки — ерунда. Первой заговорила, в чем я и не сомневался, Натали.

— Лис, а разве перстень у вас?

Ты же, девочка, наверняка знаешь, что настоящего перстня у меня нет, он спрятан в твоей комнате, а вот то, что я успел его оттуда изъять, в голову тебе, конечно, не приходит. Что же, не буду разочаровывать…

— У меня дубликат. Ваш отец сам отдал его мне незадолго до нападения. Но чтобы отличить подделку от оригинала, потребуется время, а мне главное — выручить свою подругу из плена.

Девушка неуверенно покачала головой. Что-то ее во всем этом смущало, но вот что?..

— Чем кольцо важно? — поинтересовался принц.

Я лишь пожал плечами. Конечно, я подозревал, что у перстня имеется ряд интересных свойств, известных нашим врагам, иначе они с таким остервенением не гонялись бы за ним.

— Отец очень ценил его, — ответила за меня Натали. — Оно особое! Он говорил всегда, что ценнее перстня для него только я…

Как она это произнесла! Ни капли стыда, ни грамма раскаяния! Все недавние сожаления исчезли. А ведь по сути это она убила Дюпона, ведь имей он при себе перстень, глядишь, и отбился бы от элементариев.

Но тут же тень воспоминаний легла на ее лицо. Натали нахмурилась.

— Предлагаю поужинать! — сняла легкое напряжение, воцарившееся в комнате, Флави. — Силы нам не помешают!..

— Поддерживаю! — улыбнулся принц.

Мы с удовольствием накинулись на угощения, позабыв на время обо всех проблемах. Только Натали почти ничего не ела, лишь взяла кусок сыра и забилась в угол дивана.

Принц галантно разлил по бокалам бутылку Бордо. Мы сдвинули бокалы за успех, после чего отдали должное закускам. И лишь когда все более-менее насытились, Билл негромко поинтересовался у меня:

— А что же делать нам?

— Думаю, лучше всего будет, если вы отсидитесь в этой квартире. Многие о ней знают?

— Несколько человек. Помещение записано на одного из моих товарищей. Он приобрел его по случаю. И каждый из нас может тут запросто остановиться, но подобное случается достаточно редко. Не думаю, что нас тут найдут. Прислуга, даже если узнает меня, никогда и не при каких обстоятельствах не сообщит в полицию. Тут так заведено…

— Тогда сидите здесь. Я завершу свои дела, а потом обращусь в местную Службу Контроля. Надеюсь, они помогут. Все равно большего я предложить вам не в силах. Тут не моя территория. А враги крайне сильны и опасны. Я бы не стал рисковать на вашем месте…

Флави кивнула, ей мой план пришелся по душе. Мол, лучше сидеть тихо и не высовываться, коли уж такие дела творятся, что и зашибить ненароком могут. Натали же лишь безразлично отвернулась в сторону. А тролль, поняв, что сегодня мы никуда не двинемся, улегся прямо на полу и тут же громогласно захрапел. Кстати, не помешало бы выяснить его имя, все же в одной команде оказались, пусть и случайно.

Билл обдумал мое предложение, но отрицательно покачал головой.

— Нет уж, так не пойдет. Мы поступим следующим образом, — в его голосе внезапно прорезались командные ноты, — девушек оставим здесь. Здоровяк приглядит за ними. А мы с вами, Лис, отправимся вызволять вашу подругу. А уж после придумаем, как и наши дела уладить лучшим образом. Ведь без вас я пропаду. Не знаю, кто и зачем устроил на меня охоту, но отныне мне потребуется помощь Службы, и с вашей поддержкой, думаю, я смогу договориться с местными об охране, а уж когда доберусь до дома, мне придется вообще полностью пересмотреть вопросы дальнейшего существования…

Я его понимал. Тяжело это: осознать так внезапно, что мир совсем иной, чем казалось все предыдущую жизнь. Принц держался молодцом, но потом, чуть позже, еще может накатить волна паники. Подобное случалось на моей практике, хотя обычные люди узнавали об истинной сути вещей в редких, исключительных случаях. Интересно, как сложится судьба Великобритании теперь? Ведь в руках принца все же сосредоточено большое количество нитей для управления государством. Одно только его имя — это уже символ! И сейчас он показывает и мне, и всем остальным, что достоин своих предков. Но чем он сможет мне помочь? Только привлечет излишнее внимание. С другой стороны, любая сторонняя поддержка мне на руку. Против меня выступают люди серьезные, которые уже показали свои возможности и намерения. И если среди них нет магов, одни только люди, пусть обученные и вооруженные, то и от принца может быть толк…

Билл, кажется, уловил мои сомнения, потому что добавил, чуть горячее, чем требовалось, чтобы показать собственное хладнокровие:

— Я прикрою! Меня учили! К тому же, я могу раздобыть оружие!

Глаза его горели восторгом, хотя он и старался говорить спокойно.

И я внезапно понял, что для него это в первую очередь интересное приключение. Он же еще молод, ему нет и тридцати, и мыслит юношескими категориями. Опасность его привлекает, душа требует подвигов, а тут внезапный подарок — тайное знание и загадочные, опасные враги. Да ведь он считает, что ему чертовски повезло! Приключение — хоть куда! Даже война в Афганистане с таким не сравнится…

— Согласен, — кивнул я. А что еще оставалось делать? Тем более, принц прошел серьезную военную подготовку, а разбрасываться подобными профессионалами сейчас я не имел права.

— Я с вами, — как нечто само собой разумеющееся сообщила со своего места Натали.

— Не останусь же я тут одна, — подхватила Флави, хотя мне показалось, что она с большим удовольствием находилась бы в стороне от событий.

— И я еду, — пробурчал тролль, не открывая глаз.

Эх, Света, видела бы ты собравшуюся для твоего спасения компанию, очень бы удивилась…

— Тогда решено, с утра отправляемся на место, разведаем там все, подготовим пути отхода. А сейчас спать!

Флави и Билл расходиться по спальням не торопились. Принц налил еще вина и разжег камин, девушка удобно устроилась в кресле, укрывшись пледом.

Натали же отправилась в выделенную ей комнату, а тролль тут же поднялся на ноги, добрел до двери в спальню, в которой скрылась Натали, и устроился подле нее на полу. Я же настолько устал, что болтать допоздна мне совершенно не хотелось, так что я последовал примеру Натали, выбрав себе свободную спальню, и снял, наконец, утомивший меня за день фрак. От былого лоска не осталось и следа, он оказался многократно порван на спине, галстук-бабочка тоже отсутствовал, а я и не заметил, где его потерял. Порезы ныли, но я решил, что они не стоят особого внимания, только прошептал легкое заживляющее заклятье, не особо действенное, зато успокаивающее нервы. Все равно как помазать ранку зеленкой или йодом. И отправился в постель, уснув раньше, чем голова коснулась подушки.

А проснулся я от пробивающегося сквозь дверь запаха свежесваренного кофе. Отдохнул я замечательно и чувствовал себя готовым к очередному тяжелому дню. Каникулы не задались, это стоит признать…

В шкафу я нашел несколько пар джинсов, кроссовки, майки и даже куртку по своему размеру. Впрочем, там имелись вещи и других размеров, не в слишком большом ассортименте, но достаточном, чтобы одеть разношерстную группу.

Фальшивый перстень я положил в правый карман джинсов, а настоящий в левый. Главное не забыть, где какой, потому что разницы между ними я не ощущал, мне оба кольца казались безжизненными, я все еще не чувствовал в них ни магической энергии, ни скрытых сил…

В гостиной уже собралась вся наша честная компания. Флави угощала Билла и остальных кофе и булочками, Натали уткнулась в ноутбук, а тролль курил толстую сигару — судя по изысканным ароматам, витавшим вокруг — из личных запасов принца.

Я взял свою порцию кофе, поблагодарив Флави за заботу. Натали оторвала взгляд от экрана и взволнованно сказала:

— О нас пишут! Все газеты, все информационные сайты! Сенсация, будь они прокляты!..

— И что же конкретно пишут? — лениво поинтересовался принц.

— «…Бойня на званом вечере. Вчера господин Дюпон, на которого буквально за день до этого было совершенно покушение, собрал в своем загородном имении под Верноном многих известных людей Франции, и, как оказалось впоследствии, не только Франции. О том, что произошло на вечере, можно только гадать. Очевидно, враги господина Дюпона повторили свою попытку, на этот раз удачно. Господин Дюпон, известный предприниматель, был убит. Но не только он один пострадал в этот жуткий вечер. Среди его гостей — банкиров, бизнесменов, деятелей культуры — оказались убитыми больше двадцати человек, ранено около пятидесяти. Выжившие дают показания полиции, но их слова еще предстоит проверить. Пока же ясно только одно. Между восемью и девятью часами вечера в поместье ворвалась группа неизвестных лиц. Они применили неизвестное биологическое оружие, после чего скрылись. Розыск преступников продолжается. Объявленный план-перехват пока не дал результатов. Как стало известно из достоверного источника, пропала дочь господина Дюпона, а также ее близкая подруга баронесса дю Гош. Об их местонахождении также ничего не известно.

Но главная и самая обсуждаемая тема дня: что же случилось с британским принцем Уильямом — одним из гостей Дюпона — жив ли он и где в данный момент находится?..

Несмотря на то, что Уильям присутствовал на вечеринке исключительно как частное лицо, пропажа наследного принца Британской Короны грозит Франции крупным международным скандалом.

Неизвестно, захвачены ли Уильям, госпожа Дюпон и госпожа Гош преступниками или им все же удалось самостоятельно покинуть место бойни? Но, в таком случае, где они скрываются и почему до сих пор не вышли на связь с полицией?

Эти и другие темы мы будем подробно освещать в течение дня. Оставайтесь с нами!..»

Нас ищет вся полиция Франции, включая добровольцев, а мы собрались в центр Парижа, словно на прогулку. Нет, так дело не пойдет…

— Что вы на это скажете? — огонь в глазах Натали разгорался. — Ищут они нас! Лучше бы преступников искали!

— Элементариев-то? И что бы они с ними делали, если бы, на свою голову, нашли? — негромко спросила Флави.

Натали замолчала, но я видел, что она не согласна. Просто принципиально ни с чем не согласна.

— Придется всем накинуть на себя личины. О вас, Билл, позабочусь я!

— Хорошо, — согласился принц, не скрывая радостного оживления. — Действуйте, Лис!

— Натали, пойдем в другую комнату, я видела там огромное зеркало в полстены, оно нам сейчас понадобится… — Флави утащила подругу, тролль молча вышел из комнаты вслед за девушками, а я смог заняться принцем.

Хм, кого бы из него сделать? Известные личности нам, конечно, не очень подходят, но и совсем безликого персонажа изготовлять я не хотел, тем более что Билл добровольно вызвался помогать мне, и я в ответ собирался сделать его приключение незабываемым.

— У вас есть предпочтения? Как бы вы хотели выглядеть? — спросил я.

— Да, — скромно кивнул принц. — Можно сделать меня похожим на Шерлока Холмса?

— На Бенедикта Камбербэтча или на Роберта Дауни… как его… младшего? — опешил я. — А может, на Ливанова?..

— Извините?..

— Хм… не берите в голову! Так на которого?

— Нет, Лис, вы не поняли. Я не хочу быть похожим на актера, играющего Холмса, я хочу быть похожим на настоящего Холмса!

— Ваше… хм… Билл, вы, надеюсь, помните, что это вымышленный персонаж?

— Конечно, — принц рассмеялся. — Не принимаете же вы меня за полного идиота? Я имею в виду, что у Холмса имелись узнаваемые атрибуты: трубка, скрипка, высокий рост…

— И вы хотите скрипку? Может, лучше пистолет?

— Нет же! Подходящий костюм у меня имеется, а вот внешность… Всегда хотел побыть брюнетом! Знали бы вы, как мне надоели эти рыжие волосы! Эх, ладно, пусть будет Камбербэтч, только не один в один, хорошо? А пистолет у меня уже есть! И для вас, кстати, тоже!..

Создание новой личины — штука, требующая внимания. У каждого уважающего себя представителя Малых Народов и, конечно, магов всегда имелось наготове несколько обликов на разные случаи жизни. Но принц захотел Шерлока — значит, будет ему Шерлок!

Я накладывал личину, как художник подготавливает холст. Сначала грунтовка, затем первые робкие штрихи, потом, наконец, основная работа, а напоследок легкая корректура получившегося образа.

Через полчаса все было готово. Принц взглянул в зеркало и охнул, настолько он переменился внешне. Прежнего рыжеволосого и широкоплечего молодого человека не стало, а вместо него появился худощавый, слегка сутулящийся тип, с цепким и достаточно неприятным взглядом. Глаза — самое трудное. Если получилось изменить взгляд — образ удался!..

Принц неуловимо смахивал на киношного Холмса, но в то же время отличался индивидуальностью, хорошо заметною при ближайшем рассмотрении. Так что я не думал, что у нас внезапно возникнут проблемы с поклонниками британского актера.

— Шикарно, — восхищенно протянула Флави, показавшись в дверях. Сама она тоже переменилась, выбрав себе личину строгой дамы бальзаковского возраста, одетой в темный брючный костюм и обувь на невысоком каблуке.

Билл изумленно смотрел на нее, узнавая и не узнавая одновременно.

— Да это же королева в молодости! Бабушка!.. — потрясенно протянул он.

— Внук! — строго сказала королева. — Ты уроки сделал?

— Это баронесса дю Гош, — пояснил я, — а вот и Натали…

Дочь Дюпона как раз зашла в комнату следом за Флави. Она претерпела еще более сильные изменения, превратившись в тощего юнца с тоненькими усиками «а-ля Америка тридцатых». И костюм Натали подобрала под стать: темно-синие пиджак и штаны в узкую вертикальную полоску, белоснежная сорочка, темный галстук и остроносые туфли. Ей бы еще пистолет-пулемет Томпсона — знаменитый Томми-ган, небрежно откинутый на плечо — и можно сразу на плакат: «Мафия бессмертна!»

— А попроще ничего выбрать было нельзя? — поинтересовался я.

— Сами-то что накинете? — ехидно спросила Флави. — Личину Распутина? С бородой?

— Путина с усами! — немного рассердился я, и чтобы вопросов более не возникало, тут же выбрал один из обликов, заранее припасенный в памяти.

Флави захихикала, даже Натали слегка улыбнулась — впервые после вчерашних событий, а принц сдержанно захлопал в ладоши.

Я выглядел шикарно — под стать остальным — кудрявые волосы, бакенбарды, сердитый взгляд — конечно же, Пушкин, собственной персоной. Вот только одежду я не стал менять, оставив то, что нашел в шкафу.

— Кто это? — спросила Флави. — Слегка похож на нашего актера в молодости… Ришара…

— Это кумир всех русских — поэт Пушкин, — пояснила Натали.

— О, как это мило! Выбрать лик поэта в такую нелегкую минуту…

— Пушкин всегда с нами! Пушкин вечно живой! — сообщил я, и тут в комнату зашел тролль, имя которого я так и не удосужился спросить.

Нет, конечно, я знал, что тролли не самые творческие личности, и с фантазией у них туговато, но этот, кажется, переплюнул всех. Он не прятал свое массивное тело, наоборот, подчеркнул, казалось, каждую мышцу, облачившись в обтягивающую майку и зауженные джинсы, накинув, к счастью, поверх майки пиджак. Знакомая щербинка между зубами и уверенный взгляд спасителя мира довершали образ. Арнольд, собственной персоной, в бытность свою мистером Вселенная, когда он еще далек был и от кино, и, тем более, от политики, но уже поражал окружающий мир своим трудоголизмом, граничащим с одержимостью.

Флави восторженно взвизгнула, тролль скромно улыбнулся звездной улыбкой и на всякий случай уточнил:

— А что, нельзя? Сказали же, сам выбирай. Я и выбрал!..

— Это будет мило, — задумчиво произнес принц. — Холмс, Пушкин, королева-мать, гангстер и Шварценеггер скромно прогуливались по центру Парижа…

— Звучит, как начало дурного анекдота… — продолжала хихикать Флави.

— Ничего, — подбодрил я нашу скромную компанию. — Прорвемся!..

В подземном гараже, где мы вчера оставили уже известный полиции «хаммер», нашелся и его белоснежный двойник, так что проблема со средством передвижения решилась сама собой.

Билл вручил мне пистолет — знаменитую Беретту-92, слегка модифицированную, но все такую же удобную и надежную, и пару дополнительных магазинов. Я не собирался применять оружие, но и отказываться не стал: мало ли, как сложится, возможно, придется попугать мерзавцев. Сыны Адама использовали грубые методы, так что и против них можно было особо не церемониться.

Себе принц взял точно такую же Беретту, девушки от оружия отказались, заявив, что стрелять — не женское дело, а тролль продемонстрировал наплечную кобуру и массивный пистолет, спрятанные под пиджаком, так что за него можно было не волноваться.

Помимо прочего Билл обеспечил каждого из нас миниатюрными средствами связи, так что теперь я слышал все разговоры в нашей группе и мог мгновенно отдать приказ.

Тролль взял на себя функцию водителя, тем более что нога у него еще побаливала, и быстро бегать он не мог. Зато прикрыть потенциальное отступление — вполне!..

Так мы и отправились в путь — на белоснежном бронированном «хаммере», я сидел впереди рядом с троллем, принц и девушки устроились в глубине салона. На месте местных полицейских я бы непременно проверил столь бросающийся в глаза автомобиль и его еще более подозрительных пассажиров, но до площади мы добрались без приключений. Тролль уверенно подрезал, обгонял, сигналил и ругался вполголоса, являя собой прекрасный образчик опытного водителя.

На площадь мы прибыли за час до назначенного времени. Я подумал, что уже третий день площадь Конкорд является некоей отправной точкой, я появляюсь здесь с завидной регулярностью. Площадь скоро начнет мне сниться у дурных снах…

Три четверти часа ушло на то, чтобы расставить стратегические резервы нашей группы самым удачным способом. В итоге я встал у фонтана, неподалеку от входа на Центральную аллею, «хаммер» с троллем и девушками приткнулся между туристическими автобусами прямо напротив ворот, ведущих к аллее, а принц с независимым видом уселся на одной из лавочек так, чтобы иметь возможность обозревать все происходящее, но при этом не особо бросаться в глаза.

Плюс нашего местоположения оказался в том, что и слева и справа парк окружали стены, и подобраться к бассейну с фонтаном можно было лишь с двух хорошо просматриваемых сторон, но в этом же я видел и главные минусы — быстро покинуть блокированный парк невозможно.

Однако нашим противникам шумиха не нужна, они постараются совершить обмен тихо, а мы, если захотим, можем мгновенно поднять вокруг панику. Достаточно хотя бы начать стрелять в воздух. Так что место встречи все же можно было считать удачным, и я, успокоившись на этот счет, задумчиво прикурил в ожидании гостей.

— Все спокойно, — раздался в ухе приглушенный голос тролля. — С нашей стороны движения нет.

— У меня тоже тихо, — подтвердил принц. — Время без пяти минут!..

— Ждем, — прошептал я, глубоко затягиваясь сигаретой.

Со вчерашнего вечера меня терзал главный вопрос, на который я пока не нашел ответа: связаны ли Сыны Адама и люди, устроившие нападение на усадьбу Дюпона? И те, и другие шли на крайние, жесткие меры, не боясь трупов. И те, и другие хорошо организованы, действия их четко скоординированны и продуманы. Но зачем же посылать группу ликвидаторов, если еще не получили перстень? Значит, как бы невероятно это ни звучало, действовали две независимые группы? И цели они имели совершенно разные! Сынам Адама нужен был лишь перстень, остальное, даже жизнь Дюпона, их не особо интересовало, а элементариям под предводительством Большого Брата требовалась исключительно смерть принца. Да, именно принца! Я пришел к подобному выводу, обдумав события всесторонне. Конечно, будь рядом Лена, она поняла бы это гораздо раньше. А зачем кому-то может понадобиться гибель столь высокопоставленного лица в подобном окружении? Только для того, чтобы вызвать международный скандал небывалой силы. Значит, политика? Кому-то потребовалось обострение отношений между странами, и они выбрали такой метод для осуществления своего плана? Нет, все же, хоть убейте, их истинных мотивов я не понимал!..

— У нас гости!..

Со стороны Лувра в моем направлении двигалась мрачная компания. Пятеро мужчин, один из которых нес в левой руке небольшой саквояж, и три женщины, в одной из которых я узнал Свету. Она ступала неуверенно, слегка заторможено переставляя ноги, словно решала в это время математическую задачу в уме и ни на что прочее отвлекаться не желала. Две другие женщины поддерживали ее за руки.

Если они накачали ее наркотиками, пусть пеняют на себя!..

Я отбросил сигарету в сторону и пошел навстречу. Когда между нами оставалось метров пятнадцать, от группы отделился один из мужчин — среднего роста, худощавого телосложения, в круглых очках — он скорее походил на бухгалтера, чем на ганстера. Мужчина сделал мне знак не двигаться, а сам приблизился, остановившись в трех шагах, и с удовольствием меня осмотрел с ног до головы.

— Стоцкий? Замечательно! Мне всегда нравился Пушкин! — произнес он, и я тут же узнал голос Роша. — Жаль только, этот великий поэт совершенно неперводим на другие языки, и, чтобы наслаждаться его творчеством, нужно в совершенстве владеть русским…

— Словарик вам в помощь! — не выдержал я. — Что вы сделали с моей девушкой?

— Ох, не волнуйтесь, наркотики мы ей не давали. Всего лишь легкое средство для внутренней концентрации внимания. При этом внешние раздражители практически не достигают сознания, и о побеге в этот момент она не думает. Совершенно безвредно! Эффект пройдет через пару часов. Перстень при вас?

Я кивнул.

— Тогда предлагаю совершить обмен и разойтись каждый в свою сторону. У нас к вам, Стоцкий, претензий нет. Хочется верить, что и с вашей стороны не будет попыток сорвать сделку. Мы — честные бизнесмены, а ваша девушка, хоть и стала невольной заложницей, но при этом содержалась в прекрасных условиях. Ее кормили блюдами из лучших ресторанов Парижа, все ее желания тут же исполнялись, так что, можно сказать, она прекрасно провела время. А для того, чтобы не остаться в долгу и перед вами, мы перевели на ваш счет крупную сумму. Полмиллиона евро, если быть точным. Это достойная плата за ваши услуги и вынужденные неудобства…

Вот так — полмиллиона от шефа плюс полмиллиона сейчас — я и стал миллионером, только почему-то совершенно не рад этому факту.

— Сначала девушка, потом перстень!

— Как будет угодно!..

Рош махнул рукой, и Свету отпустили, но она так и стояла, не двигаясь. Тогда одна из женщин легко подтолкнула ее в спину, и Света пошла вперед. Я настороженно оставался на месте, ожидая подвоха. Когда она приблизилась, я взял ее за руку и заглянул в лицо. Глаза полуприкрыты, взгляд расконцентрирован. Света послушно остановилась на месте, даже не взглянув на меня.

— Не волнуйтесь. С ней все в порядке. Теперь перстень?

Какой же отдать: настоящий или фальшивку? Нет, риск оправдан. Если он так желает перстень, то ни в коем случае не должен его получить!

Я достал из правого кармана кольцо и передал его Рошу.

— Благодарю, — кивнул он, — я нисколько не сомневаюсь в вашей порядочности, но позвольте все же произвести экспертизу, прежде чем мы расстанемся. Это не займет много времени!..

Он вновь махнул рукой, и к нам тут же направился один из его сопровождающих — тот, с чемоданчиком в руке. Приблизившись, он поставил саквояж на землю, раскрыл его и извлек изнутри некое странное устройство с небольшим дисплеем спереди.

Рош передал ему перстень, и мужчина тут же засунул его в небольшое отверстие на боковой панели устройства.

— Понимаете, — пояснил Рош, — мы тоже не стоим на месте. Наш орден динамически развивается, а когда всю свою жизнь посвящаешь борьбе с чудодеями и прочими волшебными существами, то невольно изобретаешь новые приемы. Вот и сейчас перед вами современный образец технологической мысли наших ученных — портативный улавливатель потенциальной магии определенной частоты. Знаете ли, оказывается, каждая из магических этнических групп на естественном уровне умеет работать лишь с одной из частот. И только люди-чудодеи могут работать почти со всеми, хотя и более ограниченно. Поэтому мы легко сможем убедиться сейчас, нужное ли кольцо перед нами. Ведь несложно изготовить дубликат перстня, не правда ли, и даже магический дубликат. Но он не будет обладать теми свойствами, которые нам от него требуются. Если в перстне есть драконья магия, то загорится зеленый цвет, если же нет — красный. Прибор уже преднастроен на нужную частоту. Но ведь неожиданностей не будет?..

Я-то как раз был убежден в обратном, поэтому произнес кодовую фразу, обговоренную заранее еще в машине по пути к площади и означавшую общую готовность к немедленному действию.

— Шерлок Холмс спешит на помощь!

— Что, простите? — не понял Рош.

Я не успел ответить, так как в этот момент произошло сразу несколько событий. Прибор замигал ярко-красным цветом, сигнализируя о подделке, так что сомнений в подлинности перстня у Роша более не оставалось. Я подхватил Светку на руки и помчался с ней в сторону «хаммера». Она инстинктивно начала сопротивляться, не узнавая меня, и я на бегу погрузил ее в дрему, решив, что сон ей сейчас не повредит. Люди Роша выхватили оружие и начали вести беспорядочный огонь в моем направлении. Принц вскочил на ноги уже с пистолетом в руке и повел ответную стрельбу, прикрывая мое отступление. Стрелял он метко, но цели убить не имел. Тем не менее, щебень, разлетающийся в стороны прямо у ног, изрядно нервировал стрелков.

Но до выхода я так и не добрался.

— Опасность! Берегитесь! — заорал мне в ухо микрофон голосом тролля.

А навстречу, перекрывая выход их парка, уже плыли мутные фигуры элементариев. Я резко затормозил, сменив направление бега. Но с другого конца аллеи нам навстречу неотвратимо плыла еще одна группа смертоносных особей.

— Билл! Отступаем, здесь тени! — предупредил я принца, который не мог их видеть.

Зато Рош прекрасно разглядел приближающихся элементариев и вытащил из кармана еще одно странное устройство, отдаленно напоминавшее винный штопор с ручками в полураскрытом состоянии, только большего размера, как раз подходящий для ладони.

Рош направил свой штопор на одного из элементариев и тот, внезапно вспыхнув ярко-красным цветом, стал на мгновение видим всем, даже принцу, а затем растворился в воздухе.

Ого! Да у него не штопор, у него оружие против теней! Сын Адама хорошо подготовился к встрече…

Со стороны площади Конкорд показалась еще пятерка элементариев под предводительством Большого Брата. Пора делать ноги, здесь нам не рады!..

— Принц, к забору!

Люди Роша затеяли перестрелку с элементариями, но силы оказались неравны. Штопор-пистолет у них оказался лишь один, да и тот, как я заметил, не мог стрелять очередями, и после каждого выстрела Рош выжидал некоторое время, прежде чем сделать новый. Это плачевным способом сказалось на численности его людей. Элементарии догнали уже троих, отправив их в лучший из миров. Остальные пытались отстреливаться обычными пулями, но это теней не пугало, только на пару лишних мгновений задерживало на месте.

Мне бежать было недалеко, и даже несмотря на Свету, которую я нес на руках, до забора я добрался буквально за минуту, а вот Его Высочество мистер Холмс не успевал. Элементарии отсекли его от моей стороны забора, у принца оставался единственный путь для спасения — выход с противоположной стороны аллеи, но там я увидел новую группу теней, неспешно плывших вперед, а рядом с ними спокойно шагал маленький, сморщенный карлик с темной кожей. Его я прежде не встречал…

Рош, отстреливаясь через плечо, внезапно оказался практически рядом со мной. Он уничтожил три или четыре особи издали, но видно было, что ему не совладать со всеми. Из его людей остался в живых лишь тип с чемоданом. Он замер на месте, не зная, в какую сторону бежать, тени его игнорировали, занявшись более интересной фигурой — принцем.

Они окружили Билла со всех сторон, и я никак не мог ему помочь. Но, вот что странно, элементарии не атаковали принца, не старались его уничтожить, как вчера, а только лишь блокировали все пути к отступлению, сделавшись полупрозрачными, чтобы он мог их видеть и не дергался понапрасну.

— Подгоняй машину с левой стороны! — приказал я в микрофон троллю.

— Понял, — донеслось в ответ.

Рош находился в нескольких метрах от меня, и дела у него обстояли хуже некуда. Несколько элементариев полукругом плыли в нашу сторону, умудрившись ловко отсечь все пути потенциального бегства. Краем глаза я увидел, как одна из теней мимоходом коснулась и мужчины с чемоданчиком. Он упал беззвучно, некрасиво разбросав в стороны руки и ноги.

Я глубоко вздохнул два раза подряд и слевитировал вверх.

— Возьмите меня с собой! — крикнул Рош. — Они меня уничтожат!

— Значит, так тому и быть… — я взлетел уже на пару метров, осталось совсем немного.

— Они схватили вашего друга, я могу помочь спасти его!

А вот это уже аргумент! Я молча снизился и приказал:

— Цепляйся за меня!

Рошу два раза повторять не пришлось. Он тут же обхватил меня за талию, а я, закряхтев от нагрузки, вновь направил наше движение вверх.

Тяжело, вот все, о чем я мог думать в этот момент. Очень тяжело! Мышцы мои трещали, готовые разорваться. Но я дотянул до вершины забора, а там стало уже полегче. Рош встал сверху, лишь слегка держась за меня в целях равновесия, я сумел передохнуть, а потом он вновь ухватился за меня, и мы поплыли вниз так же медленно, но сила притяжения играла свою роль — спуск оказался на порядок легче.

А внизу уже поджидал тролль, который, как только мы опустились вниз, одним выверенным ударом тюкнул Роша по голове, даже не спрашивая моего разрешения, и закинул его на заднее сиденье «хаммера», а сам вновь устроился на водительском месте. Я осторожно залез в машину, устроив бессознательную Свету с наибольшими удобствами, «хаммер» тут же сорвался с места, и, подрезав кого-то, начал набирать скорость.

— А где Билл? — спросила Флави.

— Его схватили твари. Их там слишком много, я ничего не смог поделать!.. С той стороны аллеи явилась вторая группа. Ими командовал темнокожий карлик.

— Малый Брат, — негромко сказала Натали. — Он — главный! Мозговой центр!..

— Откуда вы знаете? — зло спросил я. Потеря принца меня расстроила, пришло время получить некоторые ответы.

— Читала. У отца есть досье на все значимые местные группировки, как человеческие, так и Малых Народов.

— Значит, читали? Хорошо, а ответьте-ка мне, зачем вы украли у вашего отца перстень?

— Вы знаете? — нисколько не удивилась Натали. — Тем лучше. Я расскажу. Все расскажу, иначе это съест меня изнутри. Все началось вскоре после моего дня рождения в конце ноября, мне исполнилось двадцать лет — юбилей своего рода. До этого момента я жила спокойно, но уже на следующий день после празднования я проснулась с непонятной тревогой. Что-то мучило меня, тянуло, звало куда-то… Сначала я подумала, что банально отравилась на празднике, но живот не болел, и температуры не было, а непонятное желание все не проходило. Я заставила себя не думать об этом, и две последующие недели сумела продержаться в относительном спокойствии. Зато потом меня словно накрыло с головой. Я не могла ни есть, ни пить, ни думать о чем-либо ином, кроме своего непонятного влечения. Я чувствовала, что меня зовет нечто, скрытое где-то поблизости, и, наконец, я перестала сопротивляться, позволив этому чувству вести меня. Я бродила по нашему дому, как призрак, пытаясь понять, где находится то, что звало меня. Бродила долго, пока не оказалась перед кабинетом отца. Там чувство усилилось многократно, и я вошла внутрь.

Натали рассказывала, слегка прикрыв глаза, вспоминая пережитое. Рош слабо застонал, но в сознание не пришел.

— Останови, как появится возможность! — приказал я троллю. — Ему нужен воздух!..

— В кабинете находился отец, он разбирал какие-то бумаги и удивленно посмотрел на меня, ведь мы не часто общались прежде. Я никогда не понимала ни его самого, ни его целей и интересов. А он всегда казался слишком занятым, чтобы беспокоить его по пустякам. Не помню, о чем он меня спросил и что я ответила. Помню лишь, как я напряженно оглядывала его кабинет и вдруг увидела то, что мгновенно привлекло мое внимание — перстень на его правой руке! Я часто видела его и прежде, но никогда ранее он не казался мне столь восхитительно прекрасным, как в тот день. Я буквально не могла оторвать взгляда от этого не самого изысканного украшения. Отец заметил мой интерес и нахмурился. Я же знала, что он ни за что не отдаст мне его. Перстень был чрезвычайно дорог ему, уж не знаю, по какой причине. Я и просить не стала, зато в течение нескольких последующих дней собрала у себя все фотографии отца в те моменты, когда на его пальце был виден этот перстень. Ну а дальше просто. Некоторая сумма денег, и вскоре в моем распоряжении появился искусный дубликат, который я и заменила на оригинал при первой же возможности. Это произошло позавчера, и как только перстень оказался в моих руках, странное беспокойство прошло, будто его и не было. Я спрятала кольцо в ящик трюмо и успокоилась. А дальше вы и сами знаете. Только перстень мог спасти моего отца, и если бы не я, он был бы еще жив…

— Не обязательно, — задумчиво произнес я. — Тут столько всего переплелось…

Тролль, наконец, выбрал удобное место и остановил машину на тихой парковке, окруженной голыми деревьями.

Мы выбрались наружу, немного размяться и обдумать услышанное. Только Света осталась в машине, все так же безмятежно посапывая и улыбаясь во сне.

Роша же я вытащил и посадил на землю, прислонив к заднему колесу.

— Что вы хотели этим сказать? — взволнованно вернулась к интересующей ее теме Натали.

— То, что за вашего отца взялись всерьез, и далеко не факт, что перстень выручил бы его!..

— Знаете, я чувствую, что связана с перстнем. Только не пойму, каким образом… Когда он рядом, мне всегда спокойно. Я чувствую, он должен находиться при мне! Но вот что странно, сейчас его здесь нет, а мне все так же спокойно на душе…

Тут как раз секрета нет, раз перстень у меня, то радиуса его действия вполне хватает, чтобы Натали не волновалась.

Рош открыл глаза и мутным взором обвел все вокруг, пока, наконец, его взгляд не сфокусировался на Флави. Его зрачки изумленно расширились, и он заорал:

— Стоцкий! А что она тут делает? Она же с карликом! Ты посмотри, у нее нить у сердца!

От неожиданности я сразу смог включить то особое зрение, которому меня научила Лена, и которое в обычное время срабатывало крайне произвольно. И, конечно, тут же увидел тонкую, извивающуюся, словно червяк, нить, одним концом проникшую в грудь Флави, по дороге охватив петлей ее шею, а другим уходящую в бесконечность.

Девушка все поняла и, не говоря ни слова, кинулась бежать. На ее пути оказался тролль, который медленно, но верно сообразил, что к чему. Он расставил руки в стороны. Казалось, ей никак не проскочить мимо. Но она и не пыталась.

Флави прыгнула на тролля, метнув перед собой, как копье, заклятье. Руки тролля сошлись на ее талии, он крепко схватил ее, еще не понимая, что проиграл.

В его горле, там, где у мужчин любой расы находится кадык, зияла крупная дыра размером с кулак.

Руки тролля разжались, он опустился на колени, а Флави ловко отскочила в сторону. Теперь никто уже не препятствовал ее бегству.

— Нить! Перебей нить! — крикнул Рош.

Я метнул вперед всю свою силу, собрав ее в одно узкое лезвие. Если бы не Лена, ничего бы у меня не вышло. Но она изменила меня в тот раз, показав многое, недоступное мне прежде. И клинок нашел цель. Он рассек нить, оборвав связь Флави с неизвестным хозяином. Короткий отрезок отвалился от ее тела и, скорчившись, упал на пожухлую траву, а длинный моментально исчез вдали.

Сама же Флави сделала по инерции еще несколько шагов — и пошатнулась. Я находился слишком далеко, чтобы поддержать ее, и девушка, изумленно оглянувшись по сторонам, плашмя рухнула на землю и так и осталась там лежать, тяжело дыша.

Я медленно подошел к поверженному троллю и склонился над грузным телом. Личина Арнольда сползала с него, как старая кожа.

Начинающие стекленеть серые глаза тролля мертво смотрели в высокое небо, а я подумал, что так и не узнал его имени…

 

Глава 5

Мы похоронили тролля за городом в лесу. Хотя «мы» — это громко сказано. Я и Натали. Вдвоем. Света все еще находилась в состояние грогги, разум ее витал в облаках, Флави отдыхала в крепком обмороке, а Роша я хорошенько связал, засунул ему импровизированный кляп в рот и упаковал в багажник, отобрав предварительно смертоносный штопор, от греха. Флави я, кстати, тоже связал на всякий случай, правда, обойдясь без кляпа…

Оказалось, что и Натали не знает, как звали телохранителя. Он работал на ее отца, а выяснять имена каждого из штата многочисленной прислуги не входило в ее привычки.

Поэтому, выкопав могилу с помощью формулы и лопаты, купленной в ближайшем магазине, мы опустили туда тело, присыпали его землей, и несколько минут постояли рядом, прощаясь. Наконец я решился сказать пару слов скорее для Натали, которая пребывала в полнейшей растерянности, грозящей перейти в ступор.

— Ты был храбрый и отважный тролль. Молчалив и суров, как истинный сын своего народа. Умел выпить. Сумел защитить. Пусть земля тебе будет пухом! Спи спокойно, брат!..

Натали утерла слезу.

Если вдруг возникает вопрос, почему я похоронил тролля самым обыкновенным способом, и как случается, что прежние захоронения Малых Народов до сих пор никому не попадались на глаза, отвечаю: все просто, их тела обладают определенным свойством и разлагаются буквально за неделю. Так что даже если кто-то и находил останки несчастных существ, то вскоре эти останки исчезали самым беспардонным способом, оставляя после себя массу вопросов у незадачливого археолога и ни одной улики.

— Послушайте, Натали…

— Можно на «ты», — разрешила девушка. Хм… не прошло и двух дней…

— Хорошо. Послушай, у тебя есть на примете надежное укрытие? В квартиру принца возвращаться нежелательно. Мало ли кому он уже успел разболтать о ней…

— Думаешь, к нему применяли пытки?

— Это вполне вероятно. Если они его захватили в плен, хотя до этого старались лишь убить, значит, планы у них поменялись, и им что-то от нашего принца потребовалось…

— Что? — заинтересовалась Натали.

— Если бы я знал… Так для нас найдется надежное убежище?

Натали ненадолго задумалась, потом энергично кивнула.

— Есть один охотничий домик неподалеку. Принадлежал отцу, но о нем мало кто знал. Там тихо и спокойно. Соседей рядом нет. Там никто не живет в это время года. Думаю, в нем можно отсидеться!..

— Нам нужно не столько отсидеться, сколько провести исключительно неприятный допрос господина Роша. Он многое знает, но захочет ли сотрудничать с нами без нужного давления? Да и твоя подруга Флави… Я знаю, ее кто-то подчинил своей воле. Я уже встречался с подобным. Возможно, что она ни в чем не виновата, но мы должны это выяснить наверняка. Согласна? А тишина, спокойствие и отсутствие соседей — это как раз то, что надо! Едем!..

Натали не возражала, и даже на упоминание о возможном допросе отреагировала адекватно. Кажется, она достаточно пропиталась скорбью по погибшим, и теперь ее душа требовала мести. Я же, хоть и выручил Свету, не мог бросить Натали в таком состоянии и в такой компании. Так что поневоле, вместо того чтобы мчаться в сторону аэропорта со Светой в охапке, я вырулил на автостраду и поехал вперед, следуя указаниям Натали.

И еще мне очень не нравилось, что принца, который показал себя с наилучшей стороны, захватили эти твари — Малый и Большой Братья. Куда только смотрит местная Служба Контроля? На подконтрольной им территории творится бог весть что, а ни одного их представителя я до сих пор не имел чести лицезреть. А Билла надо выручать, если он еще жив, и, кажется, кроме меня это сделать просто некому…

Добрались мы быстро — не прошло и часа. Дорога петляла по лесу, углубляясь в самую чащобу. Натали не ошиблась — после того, как мы миновали внушительный забор, отделяющий частную территорию от общественной, нам не встретилось ни одного человека.

Сам домик оказался невелик — три комнатушки, крохотная кухня, столь же маленькая душевая и уборная. В левой комнате имелся камин, две прочие предназначались для сна.

Я уложил Свету на кровать в одной из комнат, а Флави — во второй. Роша же я разместил в кресле напротив камина, не вынимая кляп из его рта до поры до времени.

Когда все приготовления были закончены, я вывел Натали на свежий воздух, прикрыл входную дверь, и прикурил сигарету, с удовольствием выпуская в небо дым. Натали попросила и себе одну, я и не заметил, как она несколькими глубокими затяжками выкурила ее до фильтра.

— Хотел предупредить… возможно, будет громко!..

— Пытки?

— Необходимые меры.

— Я все понимаю.

— Если начнет слишком уж громко орать, тебе придется мне помочь… заткнешь ему рот тряпкой… не хочу, чтобы моя девушка все это слышала…

— Хорошо, я сделаю…

Мы помолчали, собираясь с силами, потом я затушил окурок, щелчком отправив его прямиком в уличную пепельницу, и вернулся в комнату. Натали шла следом.

Я прикрыл дверь, взял высокий табурет, уселся напротив Роша и вытащил у него кляп. Рош закашлялся и несколько раз, не стесняясь, сплюнул на пол.

— Попить можно? А то во рту так, словно мы в пустыне с неделю…

Натали, повинуясь моему кивку, поднесла к его губам бутылку с водой. Рош жадно сделал несколько глотков, затем удовлетворенно кивнул и сказал:

— Вижу, Стоцкий, вы настроены решительно! Собираетесь меня мучить всеми доступными средствами? Незачем. Я и так все расскажу, у меня секретов нет. Главное, правильно спрашивайте!

— Хорошо, — не стал спорить я, — первый вопрос: для чего вам перстень Дюпона?

— А вы сами-то знаете, что это за перстень? Или, может, прекрасная Натали в курсе? Она, хоть и дочь, но в дела отца никогда не была посвящена, уж я-то знаю, наводил справки…

— Вот вы нам сейчас и расскажете о нем все, что выяснили…

— Расскажу, отчего бы и нет, — согласился Рош. — Главное свойство этого артефакта заключается в том, что оно умеет пробудить истинного дракона!

— Простите?.. — мне показалось, что я ослышался. Драконов не существует — это факт! И все, кто пытался спекулировать на этой теме, оказывались либо глупцами, либо мошенниками.

— Повторяю: этот перстень предназначен в первую очередь для пробуждения дракона! Истинного! Только не надо меня бить, я сейчас все растолкую. Вы же знаете, кто такой Дюпон в первую очередь? Правильно, байдрах! А цель существования любого байдраха — служение драконам! И не важно, что они вымерли много лет назад. Для настоящего фаната своего дела это не играет ни малейшего значения. А поверьте мне, Дюпон как раз и являлся таким особым фанатом. Он даже среди своих считался помешенным. И знаете, что странно, я ему верил! И не только я!..

— Продолжайте… — я заметил, что Натали смотрит на Роша во все глаза. Кажется, она тоже начинала верить. Значит, замечала за отцом соответствующее поведение, знала какие-то факты. Пожалуй, к словам Сына Адама нужно прислушаться внимательнее.

— Перстень передавался из поколения в поколение. Это реликвия. Самая ценная вещь Дюпона. Все свое богатство он отдал бы за этот перстень. Поэтому наше братство и хотело его похитить. Ведь пробудить дракона — что может сравниться с этим? Истинного дракона не спрячешь! Он проявит себя рано или поздно, и люди узнают о существовании магических сущностей, поверят в них. И больше никакой секретности, никаких тайн! Все станет явным! Люди начнут борьбу за свои права. И мы бы выполнили собственное предназначение!..

Так, с ними все понятно. Комплексы — главный двигатель их организации. Есть таланты, дающиеся от рождения, а есть те, которые можно самостоятельно развить. Дар проявлялся спонтанно. Его нельзя купить, передать по наследству, выиграть в лотерею. Малым Народам в этом смысле гораздо проще, их природные свойства переходили к их детям, а вот люди… тут, как всегда, все очень и очень непросто…

— Я слышал, что с помощью перстня можно управлять драконом?..

— Не думаю, — серьезно ответил Рош. — Драконы не поддаются давлению извне. Может быть, перстень помогает общаться с ними — это еще более-менее вероятно, но управлять… не думаю…

— Значит, речь идет только о пробуждении?

— Именно! Как только мы узнали об этом свойстве перстеня, сразу поняли — вот он, наш шанс!

— И поэтому вы наняли киллеров?

— Нет, в тот раз все несколько вышло из-под контроля. Первоначально мы пытались заполучить перстень мирными способами. Естественно, что Дюпон и думать не хотел о продаже, хотя мы через посредников предлагали за него астрономические суммы. Он лишь усилил охрану, и я понял, что надо действовать иначе. Тех двоих я не нанимал, их прислал шеф, я лишь навел о них кое-какие справки. Говорят, люди они серьезные, промахов в работе прежде не допускали. Им была поставлена четкая задача — заполучить перстень, по возможности обойдясь без жертв. Но, думаю, они работали еще на кого-то, потому что действовали совершенно не по плану. Я не давал им приказ стрелять в Дюпона… По первоначальной задумке они должны были усыпить байдраха и его охрану с помощью нейтрализаторов, забрать перстень и передать его мне. Кстати, тот, выживший, больше я его не видел…

Врет или не врет? Впрочем, какая разница?

— Кто ваш хозяин?

— О! Я ждал этот вопрос! — спокойно улыбнулся Рош. — И отвечу честно — я не знаю! Вы можете меня пытать, можете убить, ничего нового вы в ответ не получите. Он финансирует наше братство, он дает указания, но кем является в повседневной жизни, я не знаю, как не знаю и его имени! Все приказы я получаю опосредованно.

— Допустим, — не стал пока спорить я, — тогда расскажите мне об элементариях и их хозяевах?

— Тут я могу ответить. Об этой группировке известно многое. Всем заправляют два брата — Малый и Большой — они корриганы. Мозгом группы, несомненно, является карлик. Он провернул за последние несколько лет столько преступлений, что пора возводить ему памятник за особые достижения в криминальной сфере. Большой же — мускулы! Он умеет подчинять теней-элементариев — умерших, но еще не ушедших призраков. Они контролируют значительную часть города. Это общеизвестно…

— Зачем им принц? Политика?

— Нет, — весело рассмеялся Рош. — Политикой тут и не пахнет. Им плевать на человеческие взаимоотношения. Все, что их заботит — это чтобы в наш с вами мир не пришла новая власть. У них есть данные, которые мне, к сожалению, недоступны. Я знаю только то, что королевская кровь играет во всем этом серьезную роль. А вот какую? Я и сам хотел бы это знать!..

— То есть они хотели уничтожить Уильяма, чтобы его кровь не проявила себя?

— Точно, ведь кровь династии — великая сила!

— Зачем же в таком случае его похитили? Почему не убили при первой возможности? И почему не убили еще раньше, когда это можно было запросто осуществить?

— Думаю, раньше принц им не угрожал, а в последнее время у них появилась новая информация, и действовать они начали иначе.

— А Флави? Она-то тут причем? Каким образом у нее оказалась нить? И откуда вы об этом знали?

— Я же их вижу, — пожал плечами Рош. — Так же как ваш настоящий облик. Татуировка помогает. Она особая, к тому же специальным образом заговоренная. Знаете ли, у нас имеются и свои секреты. Энергопушку вы уже видели… А девушка? Думаю, ее взяли под контроль не так давно. И использовали как шпиона, приближенного к интересующей их семье. Она могла свободно перемещаться по дому, могла слышать разного рода разговоры, а потом передавала все своим хозяевам. Ведь вы никому не говорили о назначенной встрече? Я так и думал. Информацию Братья получили через нее.

Нити подчинения. И опять невозможно проследить, куда они ведут!..

— Вы сказали там, в парке, что сможете нам помочь. Каким образом?

— Мы предложим им то, от чего они не смогут отказаться…

Я усиленно соображал. Флави? Но девушка вряд ли представляет собой особую ценность для корриганов. Они запросто пожертвуют ей, тем более, что как агент она уже провалилась. Настоящий перстень? Они не охотились за кольцом, исключительно за принцем. Что же такого мы сможем предложить?

Рош уловил невысказанный вопрос, улыбнулся краем губ и торжественно произнес:

— Мы отдадим им дракона!

Мне оставалось лишь ошарашено пялиться на Адамова Сына, потряхивая от избытка чувств головой.

— Вызовем его и отдадим Братьям. С кольцом Дюпона это нам по силам, ведь процедуру я знаю, а настоящий перстень у вас, не так ли?

Я промолчал, стараясь не смотреть в сторону Натали.

— Дракон — это мощь, ни с чем не сравнимая. Даже кровь царственной особы блекнет перед этим. Они пойдут на обмен, уверен! Но нам обязательно нужен перстень!..

Наконец я взглянул на девушку. Она, к моему удивлению, не смотрела на меня осуждающе. И я признался:

— Он у меня. Что будем делать?

Рош заволновался. Думаю, если он мог, то потер бы в этот момент руки, так же он всего лишь слегка вытянул губы трубочкой и поводил ими из стороны в сторону, что, очевидно, обозначало у него высшую степень переживаний.

— Замечательно! И как вовремя! Вы даже не представляете! Сегодня — новогодняя ночь — единственный день в году, подходящий для вызова! Поэтому я так торопился, и все же чуть не опоздал!..

Хм, а ведь он прав. Со всеми этими событиями я совершенно позабыл о дате. Тем более, здесь, в Европе, традиционно праздновали Рождество, а к Новому Году относились достаточно равнодушно. Разве что с утра постреливали время от времени петарды, зато елки многие уже выкинули, и они сиротливо стояли рядом с мусорными баками. Вот такой унылый Новый Год…

— Есть несколько мест, подходящих для наших целей, — продолжал Рош. — К счастью, одно из них находится в Париже. Кладбище Монмартр. В полночь мы должны быть там!

Эх, как все привычно: полночь, кладбище… Будто старая страшная сказка. А может, в этом все и дело? В сказках описывали вещи, произошедшие когда-то на самом деле, а потом со временем превратившиеся в страшилки, суть затерлась, предупреждения следующим поколениям уже никто не слышал, история шла по очередному витку спирали, повторяя и усугубляя прежние ошибки.

— Как все, по-вашему, должно произойти?

— Мы вызовем истинного дракона. Поначалу он будет ослаблен, так всегда бывает, насколько я знаю из расшифрованных текстов. В этот момент его можно пленить и даже частично подчинить своей воле. Но только в этот момент! После будет поздно! Если дракон осознает свою силу, то все — конец. Драконы не служат чьей-то воле. Драконы — сами воля! Поэтому у Братьев есть лишь несколько минут. Это их шанс на огромный куш, и они захотят им воспользоваться. Принца вам вернут. За это можно ручаться.

Натали внезапно надоело слушать Роша, она заскучала и залезла в машину, сев рядом с девушками. Я проводил ее взглядом.

— А вам что со всего этого?

— Знаете, Стоцкий, — Рош не отводил взгляд, — когда ваша девушка очнется, у нее возникнет множество вопросов. Что вы ей ответите? Соврете, как обычно? Или, как все чудодеи, сотрете бедняжке память? Вам не совестно поступать подобным образом? Мне кажется, что вы к ней неравнодушны… Это не мое дело, но… Вы же не станете прибегать к чарам, чтобы затащить ее к себе в постель? Ведь это пошло и низко. Так почему же вы готовы совершить насилие над ее личностью и лишить ее воспоминаний? Лишить того, что составляет жизнь обычного человека — возможность знать и делать выбор! Я всю свою жизнь, с тех пор как узнал о вас — чудодеях и о том, на что вы способны, боролся… Вы, может, думаете, завидую!.. Возможно, в глубине души так и есть. Но! Я хочу, чтобы у каждого была свобода выбора! И не хочу, чтобы какой-то случайный чудодей решал за меня, что я должен знать и помнить, а что нет. Что соответствует, а что выпадает за рамки… Я хочу сам это решать! Понимаете? И дракон — это мой шанс! Есть вероятность, что все пойдет не так, как мечтают Братья. Если дракон обретет свободу, то многое в мире изменится. Дракон — страшная сила, символ чудодеев. Он должен родиться, явиться в мир, а потом погибнуть! И я постараюсь, чтобы так все и случилось. Драконам не место среди нас, так же, как чудодеям! Вот что мне с этого…

Ох уж мне эти пламенные речи борцов за демократию и всеобщее равенство. Никогда не понимал тех, кто считает, что все люди одинаковы. Ведь даже если талант дается от рождения каждому, и каждому — свой, то далеко не все способны его реализовать. И дело даже не в условиях. Лень, нежелание пошевелить собственным задом в своих же интересах, и даже обыкновенное — «лучше сделать завтра, чем сегодня» — все это губит талант, уничтожает природный Дар. И они не ровня мне! Те, кто откладывает дела на завтра. Они не ровня Лене, Вику, Брайану, Чингизу, шефу, Оле. Они ниже на множество ступеней, пройденных мною и моими друзьями. И не потому, что у таких людей нет Дара. Может, он и был, но они его упустили, потеряли, пропили. И мне все равно, что случится с ними дальше. Я не желаю им зла, но и не собираюсь ровнять со своими друзьями, и со многими другими талантливыми, трудолюбивыми, умными, ищущими.

Сам же Рош — он не из тех, кого безуспешно пытаешься поднять на один уровень с собой, он из других, кто своим трудом достиг многого. Кто ищет свободу, тот ее обрящет. А свобода преподнесенная, свобода нежелательная, свобода случайная — она счастья не принесет, и человека не изменит.

Но я уважал его стремление, как и любое начинание, за которое человек готов отдать жизнь, и поэтому ответил так, как посчитал нужным:

— Если я попрошу вас потом, после всего… можете ли вы сделать моей девушке татуировку, чтобы и она могла видеть?

Я не знаю, что именно прочел в моем лице Рош, но он лишь коротко кивнул в ответ.

Теперь, когда принципиальное соглашение между нами было достигнуто, я не стал затыкать Рошу рот кляпом, но и руки развязывать не спешил. Он все прекрасно понимал и не протестовал.

Я вытащил из машины его стреляющий штопор — энергопушку и повертел в руках. На пистолет это оружие походило так же отдаленно, как Брежнев на космонавта. Но спусковой крючок я отыскал без труда.

— Возьмите-возьмите, Стоцкий, — подбодрил меня Рош. — Пригодится! Вышибает напрочь чудодейственные силы. А у теней, кроме чудодейства, ничего нет. Поэтому для них выстрел смертелен. Только вот перезарядки ждать изрядно, но тут уж ничего не поделаешь…

— Где взяли пушку? — полюбопытствовал я.

— Сами и собрали. Наша группа, знаете ли, талантами не обделена, хотя и не готова еще предстать перед широкой публикой…

— Ладно, Рош, как вы собираетесь договориться с Братьями о встрече?

— А я им позвоню, — он широко улыбнулся. — Номер у меня есть. И еще одно предложение… позвольте моим людям контролировать встречу. Выступать против Братьев очень опасно, а так хоть какая-то гарантия… Тем более что у нас есть еще две подобных пушки, я их берег для подобающего случая, но что уж теперь… Нас прикроют… А я останусь вашим пленником — это гарантия для вас, Стоцкий. Согласны?

Я согласен не был, но и другого выбора не видел. В конце концов, прикончу Роша, если начнет крутить. Он это знает, видит, что я не шучу. Так что шансы на то, что и он сыграет по-честному, остаются в пределах допустимого.

— А разве вы принимаете такие решения? У вас ведь есть хозяин!..

— Я волен действовать в рамках приказа более-менее свободно, а с полученным заданием все предлагаемое мной никак не расходится.

— Хорошо. Звоните прямо сейчас!

— Развяжите руки! Хотя бы правую…

Признав просьбу Роша обоснованной, я исполнил требуемое, но следил за каждым его жестом. Сначала он позвонил своим людям и короткими, рублеными фразами приказал явиться группе бойцов к половине двенадцатого на точку и занять позиции.

А вот его короткий диалог с Братьями оказался гораздо более занимателен, хотя практически столь же короток. Он набрал номер, ответили почти моментально. Рош включил громкую связь, так что я прекрасно слышал, как некто спросил хриплым, надломленным старческим голосом:

— Кто это и откуда у тебя этот номер?

— Моя фамилия Рош. Мы уже встречались сегодня!

— А, помню, — продолжал хрипеть собеседник, — это ты, паршивец, прикончил несколько моих детишек. Я тебя найду!

— Слушай, Малый, у меня предложение — не нужно меня искать, я приду сам. И даже подскажу тебе, где сегодня будут призывать из небытия истинного дракона!

Карлик молчал, даже дышать перестал — так внимательно слушал.

— Что взамен?

— Отдашь принца. Он менее ценен для тебя.

— Если его кровь сольется с… — Малый замолк. Интересно, о чем он чуть не проговорился?..

— Решай сам. Мне понадобился принц, поэтому я предлагаю сделку. Но он для меня все же менее важен, чем рождение дракона. Так что…

— Согласен. Будет тебе принц! Но мы еще с тобой встретимся!

— А это в любое удобное для тебя время, Братец!

— Слушаю детали…

Пока Рош объяснял все о кладбище Монмартр и о том, как найти нужную могилу, я заглянул в машину.

Натали откинулась в кресле и, казалось, дремала. Что-то она мне не нравилась в последние часы. Она менялась под действием стресса и всего происходящего вокруг, стала мрачнее, сосредоточеннее, и я никак не мог понять, о чем она думает.

— Давно у тебя перстень? — она смотрела на меня широко открытыми глазами, и врать я не стал.

— Я залез в твою спальню и нашел его в ящике. Незадолго до нападения.

— Почему не помог отцу?

— Не знал, что дело в перстне. После было уже поздно.

— Все равно, это я виновата. Я украла кольцо, а ты лишь переукрал его… Твоей вины здесь нет!

И так она серьезно произнесла эту фразу, что я, сам не знаю почему, облегченно вздохнул. Как после суда, где с тебя снимают все обвинения, оправдывают вчистую, и ты выходишь из зала обновленный, получив индульгенцию…

— И вот еще что, — добавила Натали таким тоном, что я и не подумал с ней спорить. Странно, молодая девушка, а я ее слушаюсь, словно она босс, а я подчиненный. Беспрекословно. — Я еду с тобой!

— Нужно оставить где-то Флави и Светлану. Не брать же и их с собой…

— Здесь и оставим. Твоя девушка умеет обращаться с оружием?

— Нет, она воспитательница в детском садике.

Натали скривилась, будто съела лимон. Кажется, профессия воспитателя не входила в ее личный шорт-лист работы-мечты.

— Ничего с ними тут не случится. Дом под сигнализацией, а о Флави беспокоиться не стоит. Я видела черную нить, которую ты уничтожил. Кто-то контролировал ее, да?

— Ей отдавали приказы. Она не могла их не исполнять… И ей очень повезло, что нить была черной. Есть еще белая нить… но когда такая нить лопается, носитель погибает…

— Знал бы ты, Стоцкий, как я ненавижу всех этих гадов, которые делают из людей марионеток! Как же я их ненавижу!..

Вот, она точно знала, что такое свобода, и ценила ее, понимала, как ей распорядиться, а значит, была достойна.

— Думаю, с Флави все уже в порядке. Их не страшно оставить вдвоем. Я постараюсь привести Свету в чувство и объяснить ей все. Она у меня понятливая…

Натали кивнула и добавила:

— До вечера было бы неплохо отдохнуть. Я лягу с Флави, если она вдруг очнется — поговорю с ней.

Идея дельная, только вот ее фраза больше походила на приказ, чем на совет. Интересно, как так вышло, что Натали взяла на себя командные функции?..

Я привязал Роша, чтобы не сбежал, и зашел во вторую спальню. Света мирно посапывала, подложив под голову кулачок. И снилось ей что-то хорошее, она улыбалась и выглядела расслабленной. Я устроился рядом с ней и вскоре тоже задремал.

А когда проснулся, то увидел, что и Света уже бодрствует. Она сидела подле меня в постели, прижав колени к груди, и смотрела на меня долгим изучающим взглядом. Словно видела впервые. За маленьким узким окном, больше похожим на бойницу, уже царила вечерняя темнота.

— Кто ты, Лис?

— Тот, кому ты очень дорога.

— Но эти люди, которые меня украли… они рассказывали ужасные вещи! Называли тебя чудодеем, говорили, что ты не человек!

— Я все объясню, только позже. Обещай ничего не бояться и верить мне!

— Обещаю! Я не боюсь, когда ты рядом. Не уходи!

— Мне придется. Нужно помочь одному хорошему человеку. Он принц, и без меня погибнет.

— Помоги принцу и сразу возвращайся!

— Так и будет. Ты останешься здесь, в этом домике. Ничего не опасайся, тут спокойно. В соседней комнате спит Флави. Она болела, но теперь выздоровела. На крайний случай, вот тебе пистолет, — я положил на столик рядом с кроватью презент принца. — Стрелять вот так. Здесь щелкаешь, наводишь, сюда жмешь!..

— В кого мне стрелять, Лис?

— Надеюсь, ни в кого… Но если что — стреляй, не думая!..

— Я не хочу стрелять!

— Я знаю.

— Лис?..

— Что, милая?

— Ты же не чудовище?

Она смотрела на меня своими огромными глазищами, стараясь заглянуть так глубоко, чтобы разглядеть мою душу. А имелась ли у таких, как я, душа? Чудовище ли я? С точки зрения многих, несомненно, да! Я обладаю способностями, которые обычным людям и не снились, я убивал…

Но кем я сам себя считаю? Монстром, живущим под кроватью? Или человеком?..

— Я не хочу быть чудовищем, милая.

— Значит, ты не чудовище, — удовлетворенно кивнула Света. Она как-то очень легко умела иногда расставить все точки над «i». — Езжай уже, спасай своего принца!..

Когда мы с Натали и Рошем покинули домик, шел десятый час. Нам как раз хватало времени, чтобы добраться до места, осмотреть позицию и подготовиться. Выход наш предворил короткий, но тяжелый разговор с Рошем. Я отказывался брать его с собой, не связав определенными обязательствами. А он никак не соглашался с этим. Но выбора у него не имелось, он осознал данный факт минуты через четыре. Я не стал ломать традицию последнего месяца, и поступил, может, слегка опрометчиво, создавая прецедент, но с другой стороны, наилучшим для меня способом — я соединил себя и Роша нитью. Не черной, как в случае с Флави, и, конечно, не белой — смертельной. Я создал нечто особенное — синюю нить! В формулу я вкладывал не слишком многое — основным правилом для Роша являлось не подчинение, как в прочих случаях, а совместная игра! Если он задумает действовать против меня, я сразу это почувствовую и усмирю его посредством нити. Вариант казался идеальным, и у Роша не осталось доводов против.

Поэтому после процедуры я спокойно развязал ему руки.

Светлана приняла на себя временную функцию хозяйки домика, и уже суетилась на кухне, подготавливая питательный бульон к пробуждению Флави.

А мы вернулись в ночной Париж, освещенный миллионами огней, загадочный и печальный старый город, с которым столь многое связано практически у каждого, рожденного в Союзе. Город-мечта, город-сказка, город несбыточных желаний о другой, лучшей жизни, полной приключений, верных друзей, настоящей любви…

Натали расположилась на заднем сиденье, недобро поглядывая на Роша, который с развязным видом устроился впереди и закурил тонкую сигару. Он нервничал, и от этого слегка наглел. Воевать с элементариями никто не хотел.

Я незаметно послал через нить луч уверенности, и Рош немного расслабился.

Самые нетерпеливые парижане уже запускали фейерверки, и город расцветал сотнями и тысячами дополнительных огней. Но основная часть праздника начиналась в полночь.

— Мы оставим машину во дворах, сегодня трудно припарковаться, придется немного пройтись пешком!..

Народ гулял. Сотни парижан и гостей города шли нам навстречу, радостно улыбаясь в ожидании полуночи.

Мы спустились по высокой лестнице с улицы Абесс, затем проулками вышли на бульвар Клиши. Отсюда до кладбища не больше десяти минут неспешной прогулки.

Мулен Руж сиял и сверкал, привлекая внимание. Сложись все иначе, и мы со Светой встречали бы внутри Новый Год, как я планировал изначально, теперь же оставалось лишь любоваться на великолепие прославленного кабаре снаружи. Толпа перед входом с радостным оживлением употребляла первые коктейли, ожидая своей очереди.

Натали чуть было не оттоптали ноги, пока мы пробивались сквозь, но она мужественно держалась.

— Слушай, а зачем тебе помогать Биллу? — спросил я, как только празднующие люди остались позади. — Не проще ли уехать куда-нибудь, прийти в себя после всего?

— Честно сказать, я не знаю, — ответила девушка. — Чувствую только, что сейчас мое место здесь…

Больше вопросов я не задавал, тем более что вскоре мы дошли до перекрестка с улицей Коленкур и повернули направо, а еще через несколько минут по неприметной лестнице спустились на десяток ступеней вниз, оказавшись прямо перед запертыми воротами, ведущими на кладбище Монмартр.

— Опять придется полетать? — мысленно собираясь с силами, поинтересовался я.

— Мои люди должны были обо всем позаботиться, — обрадовал меня Рош.

Он оказался прав, ворота лишь казались запертыми, но стоило толкнуть одну из створок, как она со скрипом пошла в сторону, открывая нам путь.

Кладбище Монмартр — это одиннадцать гектаров, поделенных на тридцать три участка, на которых находится двадцать тысяч могил, как людей знаменитых и известных, так и простых парижан. Где-то здесь лежат Александр Дюма-сын, Эмиль Золя, Генрих Гейне, дю Террай, Стендаль, Андре Ампер, Шарль Фурье, Эдгар Дега, Гюстав Моро и многие другие, более или менее значимые для мира люди.

Рош уверенно шел впереди, мы старались не отставать. То тут, то там на надгробьях, у мрачных склепов, да и просто на дорожках лежали, сидели, бродили коты, преимущественно черные. Столько представителей кошачьего царства в одном месте я еще никогда не встречал. Они провожали нас долгими взорами, иногда лениво мявкая вслед. Животные казались на удивление упитанными и довольными жизнью. Кладбище притягивало их — извечных посредников между мирами — тех, кто умеет смотреть сквозь измерения…

Мы зашли достаточно далеко, прежде чем Рош остановился у небольшого, совершенно обыкновенного на вид надгробья, не украшенного ничем, кроме скромной надписи: «Клод Фуко. Естествоиспытатель. 1817 — 1867».

Это имя я слышал впервые, никаких ассоциаций в голове не возникало, и я вопросительно взглянул на Роша.

— Не удивляйтесь, Стоцкий. Его труды не являются общедоступными, но именно благодаря этому удивительному человеку хотя бы некоторые сейчас знают правду! Именно его труды легли в основу мировоззрения нашего ордена. Все произойдет здесь!

— Почему именно здесь? Что в этом месте особенного?

— Вы очень удивитесь, если я расскажу, — Рош задумчиво посмотрел в черное небо, ярко расцвеченное вспышками сотен салютов. — Вы — чудодеи — странный народ. Вам многое дано по праву рождения, вы развиваете эти качества, используете их, даже изучаете, но отчего-то до сих пор не правите миром, предпочитая оставаться в тени. Вы даже изучаете самих себя, но недостаточно самокритично и глубоко, чтобы добиться результатов. А вот Фуко — он действовал иначе. И всю свою жизнь посвятил созданию научного, систематического подхода к вопросу чудодейства и чудодеев. Он нашел точки силы, одна из которых как раз находится здесь. Даже вы, со всей вашей мощью, не чувствуете ее, потому как в данный момент выхода сил нет, и все вокруг погружено в сон. Конечно, вы ее увидите, как только наступит фаза активности. Фуко до самой смерти и даже после нее оставался верен своим принципам, завещав похоронить себя именно здесь, указав нам место. Ведь в точке выхода можно призвать не только истинного дракона, здесь можно проделать многие из тех фокусов, что вам подвластны, только с большим размахом!.. Раз в году на несколько минут открывается поток. Вы используете его сегодня, и с помощью перстня призовете дракона.

— Ваши люди на месте?

— Сейчас проверим, — Рош хитрым образом присвистнул, и тут же с разных сторон донесся ответный свист. — Все в порядке!

— Что случится, если дракон обретет свободу?

— Расстановка сил в мире чудодеев изменится. А для нас наступит эра Знания! А потом когда-нибудь дракона придется убить. И вполне возможно, что мы вновь попросим вас о помощи!..

Да, мне не хватало для полноты картины только на драконов охотиться… с перстнем, вместо копья и меча. Хороша перспектива, ничего не скажешь!..

В воздухе вновь раздался свист, но теперь негромкий, предупреждающий.

— Они идут! — предупредил Рош.

Я взял смертоносную пушку наизготовку. Интересно, как я выглядел с ней в руках со стороны? Наверняка чертовски забавно. Жаль, нельзя взглянуть…

Подумав, я надел на палец перстень. Все равно, каждый уже в курсе, что он находится у меня. Пусть я и не ощущал в нем ни капли магии, но все же…

Натали смотрела на перстень со странным чувством сожаления и ожидания. Наконец она негромко сказала, так, чтобы услышал лишь я:

— Ты можешь приказать, и он самоуничтожится. Он подчинится тебе, пока надет на твой палец! — и добавила, переведя взгляд в сторону: — Вон они!

Братья, Малый и Большой, шествовали по дорожке рука об руку. Впереди них плыла полупрозрачная группа из десятка элементариев, а позади еще столько же конвоировали принца. Вид у Билла оставлял желать лучшего: синяк в пол-лица, несколько царапин на лбу, потрепанная одежда. Удивительно, но созданный мною облик Холмса еще держался, хотя сквозь него уже проглядывали настоящие черты принца. Обычно личина без внешней подпитки сгорала за два-три часа.

Вся вражеская компания остановилась шагах в двадцати от нас, вперед выступил Малый Брат — я все никак не мог привыкнуть к его неприятному виду — и спросил:

— Где мой дракон?

Рош, самостоятельно решивший представлять наши интересы, тут же ответил:

— Сначала принц! Отпустите его, и мы начнем процедуру вызова!

— Ха! Ты что же думаешь, я не знаю о твоих людях, прячущихся вокруг? Думаешь, получишь принца и уничтожишь нас? Твои люди уже мертвы, и, насколько я знаю — то были последние бойцы? Ты еще нескоро соберешь новый отряд, если это вообще когда-то произойдет!

Кажется, Братья нас обыгрывали. Рош резко свистнул, но в этот раз ответа не дождался.

— Да, мои Тени уже позаботились о них! Им достаточно лишь коснуться, а тихо подкрадываться они умеют!..

Рош потемнел лицом. Я еще никогда прежде не видел, чтобы человек в мгновение ока так резко изменился. Рядом со мной стоял не мужчина в расцвете сил, а старик с дрожащими руками. Он пошатнулся, и если бы Натали не поддержала его, наверное, упал бы.

— Проигрывай достойно! — продолжал Малый Брат. Карлики бывают разные. Чаще всего они лишь карикатура на нормальных, здоровых людей, хотя я видел и исключения. Но этот же отличался какой-то особо неприятной внешностью. Глядя на него, хотелось взять ближайший камень и разбить его несуразно-большую голову, выдавить красные злые глаза, сломать все кости в его маленьком тельце…

Перстень обжег меня волной ледяного холода, тут же приведя чувства в порядок. Заработал! Надо же!

Что произошло со мной? Как будто кто-то внушал мне мысли, несвойственные ни моему характеру, ни текущей ситуации. Спасибо наследству Дюпона, перстень выручил. Иначе сам не знаю, что бы я сделал в следующую секунду…

— Господа, — я шагнул вперед, оттеснив Роша, — как нынешний хозяин перстня, хочу выдвинуть свои условия!

— Слушаю, — глухо прохрипел карлик.

— Вы отдаете нам принца, и он уходит. Взамен я начинаю процедуру, оставаясь вашим заложником.

— Ты хоть знаешь, маг, что случится, если кровь королевской особы смешается с кровью дракона? — Малый Брат уставился на меня своими отвратительными глазками, и опять волна омерзения пошла по моему телу. Но я сумел взять себя в руки.

— И что же случится?

— Из той крови может родиться новый Мессия!

— Это плохо? — удивился я.

— Конечно, такое рождение означает перемены во всем мире. Войны, голод, лишения — вот, что ожидает большинство. Мировой порядок изменится навсегда. Страны и народы перемешаются. Судьбы миллионов будут ужасны. Ты этого хочешь, маг? — На тебе, еще одно пророчество! И еще один сумасшедший на мою голову! Совсем недавно доктор Холмогоров столь же уверенно рассказывал о рождении Богини, вырывая сердце из груди моей подруги. А теперь мерзкий карл вещает о приходе Мессии. Не слишком ли много Богов за столь краткий промежуток времени? — Не проще ли сразу предотвратить это, просто убив принца? Нового ему так быстро не найти, а дракон ждать не будет!..

— Либо мы поступаем, как я предложил, либо никакой сделки не состоится. Я разрушу перстень, и вы не получите дракона ни в каком виде!

Братья зашушукались между собой, решая, как поступить.

— Хорошо, — наконец ответил Младший. — Мы согласны. Мы отдадим принца, но не позволим ему покинуть нас до окончания процедуры. В качестве гарантии я отведу моих элементариев в сторону, выход с кладбища останется свободным!..

— Тогда приступим!.. — не стал тянуть я. — Тем более что сейчас самое время!

Где-то неподалеку часы начали бить полночь. Наступал Новый Год, и если Рош прав, то именно сейчас нужно совершать призыв.

Большой Брат подтолкнул Билла в спину, и тот в три прыжка оказался рядом с нами.

Мои ноги сами подвели меня к могиле Фуке, рука сжалась в кулак, от перстня повеяло теплом. Теперь я чувствовал его магию, и мне показалось, что никогда в жизни прежде я не ощущал подобной мощи, подвластной моей воле.

— Перстень черпает силы от источника! — сказал Рош. Выглядел он не очень, но в себя немного пришел. — Не знаю, как именно это происходит, но вы должны вобрать эти силы и позвать дракона. Тогда он придет, пробудившись от сна!

Да, проще сказать, чем сделать! Может, шеф бы справился, не задумываясь. А я же старался, но не получалось. Ощущение всемогущества осталось, вот только воспользоваться силой я никак не мог.

— Это перстень драконов, — негромко произнесла Натали. — Думай только о них!..

Я попытался. Внезапный порыв ветра сдул элементариев с места, унеся их вдоль по тропинке прочь. Малый Брат вцепился в Большого. Тот стоял, как гора, уперевшись ногами в сырую землю. Принц, уже освободивший руки, удержал Натали, а Рош выстоял сам.

Перстень изменился. Кошачий глаз проснулся, оказавшись вовсе не кошачьим. Око дракона — вот что это было на самом деле! Сотни котов завыли на высокой ноте вокруг. Око моргнуло, и в тот же миг пробил двенадцатый удар часов.

Где-то неподалеку в воздух взметнулись тысячи фейерверков и салютов, раскрашивая небеса в фантастические цвета.

Ветер завертел в воздухе прошлогоднюю листву, ветви деревьев, старый мусор.

Смерч родился в двух шагах от меня. И в него, ни секунды не мешкая, шагнула Натали.

Билл попытался схватить ее за полу одежды, но опоздал.

Смерч вырос до небес, а потом так же внезапно стих, и еще через пару мгновений исчез. А на его месте, укрываясь крыльями, как одеялом, сидел дракон.

— ЭТО ВСЕ ЕЩЕ Я… — раздался голос Натали в моей голове. — ЗАЩИТИ!

И как только я услышал ее, мне внезапно все стало понятно. Натали — дракон! Вот почему я никак не мог уловить родственную связь между ней и Дюпоном, вот отчего ее подсознательно так тянуло к перстню. Это началось сразу после ее двадцатого дня рождения — момент, когда, по старым сказкам, дракон превращается из птенца во взрослую особь. Натали в человеческом обличье и была тем птенцом. А Дюпон это, конечно, знал. Он растил ее, чтобы однажды сделать той, кем она являлась по сути. Сложно сказать, каким образом он раздобыл яйцо, и каких трудов ему стоило сохранить все в тайне. Он совершил подвиг, Натали дожила до момента Изменения. А я помог ей родиться заново, но она все еще беззащитна. И ей нужна помощь!

Я начал стрелять сразу же, первым же выстрелом убив Большого Брата. Пушка Роша подействовала на него не хуже, чем прежде на элементариев, моментально выбив магическую сущность из огромного тела.

Падая, Большой Брат зацепил Малого, и тот отлетел в сторону, отчаянно вереща.

— Осторожно! — крикнул Билл.

Элементарии возвращались, ветер не уничтожил их, лишь отшвырнул на несколько сот метров, и теперь они спешили на помощь своим хозяевам.

— Ты совершаешь ошибку, маг! — карлик поднялся на четвереньки. — Кровь дракона не должна слиться с кровью принца!

Теперь и этот момент для меня прояснился. Я не понимал прежде его рассуждения о кровослиянии. А Малый Брат не хотел, чтобы у Натали и Билла родился ребенок. Ведь если она научилась менять тело, превращаясь то в молодую, красивую женщину, то возвращаясь к облику дракона, то подобный исход вполне возможен. Значит, их потенциальное дитя — Мессия, способный изменить историю человечества? И как поступить, владея такой информацией? Угораздило же меня влезть в историю…

— ПОМОГИ!..

Будь что будет, черти дери всех, кто со мной не согласен, но не помочь девушке в беде я не мог!..

Вторым выстрелом я уничтожил сразу двух элементариев, но их было слишком много, чересчур для несовершенного оружия Роша.

Принц, с восторгом глядя на преображенную Натали, встал рядом с ней и прикрыл ее своим телом. Кажется, он тоже слышал ее голос.

Смотрелось это, конечно, странно. Огромный, черный дракон, еще беспомощный, дрожащий, свернувшийся в клубок, как кошка, и человек, размером с коготь чудища, старательно защищавший ту, кого он по привычке считал всего лишь прекрасной, но слабой девушкой.

Мне не успеть сделать третьего выстрела, пушке не хватит времени на перезарядку. А элементарии таким числом без особого труда уничтожат и меня, и принца, и даже Натали в ее новом облике.

Я попробовал поставить воздушный щит — бесполезно, мой ветер не шел ни в какое сравнение с тем, что несколько минут назад унес теней прочь. На этот раз они чуть сбавили скорость, но мои личные силы и в сравнение не шли с мощью источника, который более не подчинялся перстню.

А перстень казался мертвым, а может, просто уснул. Он выполнил заложенную задачу. И ничем не мог мне больше помочь.

Рош стоял в стороне и безучастно наблюдал за происходящим.

— Быстрее, быстрее, — визжал карлик, — убейте всех!

Тени приближались, бежать было поздно, да и некуда. Они настигли бы нас еще до ворот.

И тогда один за другим раздалось пять выстрелов. От первого голова Малого Брата разорвалась, обдав все вокруг морем кровавых брызг. Второй накрыл собой передовой отряд элементариев, разом уничтожив их всех. А остальные вычленяли одиночные цели из рядов теней, и ни один не пропал даром.

Элементарии, понесшие в мгновение ока серьезные потери, замерли, прекратив движение. Малый Брат больше не командовал ими, и тени растерялись.

Но их было еще много, и они вновь поплыли к нам.

Таинственный стрелок прекратил огонь.

Когда между нами оставалось не больше пяти шагов, я моей голове вновь раздался голос, грому подобный, в котором уже ничего не было от Натали:

— НА ЗЕМЛЮ!

Я не стал переспрашивать, плашмя рухнув вниз, а надо мной пронесся огненный вихрь, а когда я поднял голову, ни одного элементария поблизости не осталось.

Натали впервые воспользовалась фирменным дыханьем драконов, уничтожив разом всех наших врагов.

Через несколько рядов могил в темноте мелькнула удаляющаяся фигура человека. Может быть, мне показалось, но убегающий прочь стрелок, давший нам отсрочку в несколько секунд, которая в итоге спасла всех, очень напомнил мне того самого выжившего немца-киллера из кафе.

— Хозяин, — тихо произнес Рош, но я услышал.

— Это был он?

— Не знаю, но говорят, он любит иногда сам принимать участие в операциях…

Когда я повернулся, Натали уже приняла свой прежний облик. Только от ее одежды не осталось и следа, гигантское тело дракона разорвало вещи в клочья. Девушка оказалась полностью обнажена, но Билл уже заботливо кутал ее в свою куртку.

Сложится у них или нет? Мессия-мессией, но дети рождаются в первую очередь от любви…

Наступил Новый Год, и будет ли он счастливым, кто знает?..

Мне же предстояло по-новому научиться строить отношения со Светой. Рош выполнит обещание, и она научится видеть недоступное прежде. Изменится ли ее отношение ко мне? Останусь ли я для нее прежде всего человеком, а не страшным чудовищем из сказок? Да и сам я, смогу ли принять новые правила игры?

Я не знал ответов.

Знал лишь, что жизнь идет. Ничто не остается постоянным. Все меняется, хотим мы этого или нет.

И в конце каждого прожитого дня ты счастлив, если можешь сказать: «Я сделал сегодня все, что было в моих силах!» А остальное подвластно лишь Богам и Судьбе…

Текст под редакцией Митюгиной О.