— Так, мартини, лимон, апельсиновый сок. Отлично… А это что?

Выкладывая на стол покупки Джима, Келли с недоумением уставилась на три одинаковые пластмассовые баночки с яркими этикетками.

— Это средство для укрепления иммунитета, — несколько смущенно пояснил Джим. — Не хочу, чтобы с тобой и впредь случались такие неприятности.

Келли была очень растрогана.

— Спасибо тебе. Правда, огромное спасибо. Конечно, мне самой следовало бы подумать об этом. Наверное, в последнее время я слишком много работаю и мало отдыхаю.

— Если хочешь, я буду следить за твоим здоровьем, — полушутя предложил Джим.

— Договорились, док. А теперь, будь добр, сооруди нам стол. Доверяю тебе роль хозяина. Сам понимаешь, отныне ты должен заботиться о старой больной Келли Шелтон.

Пока Джим разливал по бокалам мартини и сок, нарезал лимон, Келли сидела и предвкушала предстоящий разговор. Итак, сначала он расскажет ей о своем посещении Дарков и знакомстве с Норой, а потом наступит ее очередь. Оказывается, ей так хочется рассказать о Греге, поделиться неожиданной радостью!

Однако Джим почему-то не спешил начать разговор. Вместо этого взял с тарелочки дольку лимона и сосредоточенно жевал ее. Расправившись с одной долькой, принялся за другую.

Может быть, ему трудно начать? — подумала Келли и решила помочь ему.

— Ну что же, Джимми, я горю желанием услышать полный отчет о знакомстве с красавицей Норой, — преувеличенно бодрым голосом произнесла она.

Джим вскинул на нее вмиг потемневшие глаза.

— Ну да, ну да… — И опять замолчал.

Келли недоуменно уставилась на него, но Джим и сам не понимал, что с ним происходит. Еще час назад он был полон решимости рассказать Келли обо всем — и о неудавшемся разговоре с высокомерной красоткой, и о странном дружелюбии Дарка. Но сейчас ему стало стыдно, ведь реальные события так не совпадали с идеальной историей, которую он успел себе набросать. С другой стороны, сидеть и молчать было просто глупо, особенно после того, как он буквально настоял на их встрече.

— Что ж, мы познакомились. Нора действительно великолепна. Гораздо лучше, чем я думал, — сказал наконец Джим.

Келли молча ждала продолжения.

— Но, честно говоря, я не особенно заинтересовал ее, — скрепя сердце признался он.

И тут его словно прорвало.

— Келли, милая, ты даже не представляешь, какое это удивительное создание! Она совершенно не похожа на всех других женщин!

Ну, разве что на Хелен, подумала Келли. Но, само собой, вслух этого не сказала.

— Надо было видеть, как на нее смотрели все, кто собрался в тот вечер у Дарков. Такое впечатление, что она пришла из другого мира. А я? Я самый обычный человек. Мужчина, каких тысячи. Ничего удивительного, что она не бросилась мне на шею с криками восторга, — с горечью закончил Джим.

Келли покачала головой в знак несогласия.

— Ты вовсе не мужчина, каких тысячи, Джимми, и сам это знаешь, — уверенно произнесла она. — И может быть, все-таки расскажешь поподробнее?

— Рассказывать особенно нечего. Я пытался завести с ней разговор, но она дала понять, что я ее ни капли не интересую. И я не виню ее…

— Джим! — гневно прервала его Келли.

— Ну хорошо, дело не в этом. В общем, мы говорили не больше трех минут. Я был очень обижен и раздосадован. Думал, вечер совсем испорчен. Но потом произошло кое-что еще. И, честно говоря, все это немного странно.

— Что же? — участливо спросила Келли.

Она видела, что Джима терзают какие-то тяжелые сомнения, но не могла развеять их, не зная толком, в чем дело.

— В самом конце вечера Дарк сам подошел ко мне и сказал, чтобы я обязательно приезжал к ним в гости. К Норе, понимаешь? И еще он попросил меня составить Норе компанию в Королевский концертный зал на следующей неделе.

Келли удивленно приподняла брови.

— Одним словом, я не знаю, что и думать. Что скажешь? — Джим с надеждой посмотрел ей в глаза.

Келли ненадолго задумалась. У сложившейся ситуации могло быть два объяснения. Первое: на самом деле Джим понравился Норе, но она, в силу воспитания или каких-то неведомых причин, не стала показывать этого, а решила продолжить знакомство с помощью дяди. Такое могло быть? Вполне. Непонятно только, почему тогда она так неприветливо повела себя с Джимом. И второй вариант: Джим нравится самому Дарку и он по собственной инициативе хочет устроить их встречу с Норой, преследуя какие-то свои цели.

Если говорить откровенно, второй вариант вероятнее. Но Келли ужасно не хотелось озвучивать его. Хотя, быть может, Джим и сам уже думал об этом. И все-таки она решила не рубить сплеча.

— Джим, я обязательно скажу, что думаю по этому поводу. Но сначала хочу задать тебе один вопрос.

— Да? — рассеянно отозвался Джим.

— Ты все еще полон решимости завоевать ее?

— Ну конечно! — Он даже подпрыгнул на стуле. — Или ты думаешь, что я совсем уж никчемный слизняк, которого ставит в тупик малейшее затруднение?

Келли не ожидала такой реакции. В голосе Джима она явственно услышала злость, но это и понравилось ей. Это была спортивная злость, которая не портит человека, а только ведет его к победе.

— Я вовсе ничего такого не имела в виду. Просто я должна знать.

— Келли, милая, конечно, я сделаю все возможное и невозможное, чтобы Нора стала моей. Каким бы тоном она со мной ни говорила, в ее глазах я видел собственную душу. И я верю, нет, знаю, что мы обязательно будем вместе. Только вот…

Джим замолчал и сделал большой глоток из бокала, до этого нетронутого.

— Что — только?

— Не очень-то я знаю, что делать и как вести себя дальше, — признался Джим и с надеждой поглядел на Келли. — Может, ты согласилась бы помочь мне?

Келли невольно улыбнулась. Удивительно, как быстро меняются интонации Джима! Его глубокий низкий голос звучал то сурово и решительно, то требовательно, то просительно и мягко.

— О чем речь! Я с радостью помогу тебе, если сумею.

— Правда? Вот здорово! — обрадовался Джим.

— Но ты должен понимать: пока я не узнаю, что Нора представляет собой как человек, все мои советы будут весьма приблизительными и поверхностными.

Джим прикусил губу.

— Что ж, для начала мне подойдет любой. Знаешь, когда я думаю о Норе, у меня словно помешательство какое-то начинается. Ну, то есть я вроде бы понимаю, что должен что-то предпринять, но ума не приложу, что и как. Сам себя не узнаю. — И он с улыбкой развел руками.

А Келли не могла отделаться от странного ощущения, что эта история с подвохом. Конечно, ей нравился новый, влюбленный Джим и она искренне хотела, чтобы все у него было хорошо. Но в то же время образ Норы никак не вырисовывался перед ее внутренним взором. Возможно, потому, что она не очень-то доверяла восторженным отзывам Джима, да и те касались исключительно внешности. А этого так мало!

Но факт оставался фактом: ее друг попросил о помощи, и Келли не собиралась отказывать ему. Только вот сможет ли она ему помочь? И лишь в самой глубине ее души возникал вопрос, которого она и боялась, и стыдилась. А хочет ли она помочь ему завоевать Нору? Что станет с их дружбой, если этому роману суждено сбыться? И что станет с ней, если их отношениям с Джимом придет конец?

Но Келли старательно отгоняла от себя эти мысли. В конце концов, в ее жизни тоже появился новый человек. Она подумала о Греге и о том, что, возможно, и у нее скоро появятся свои личные интересы и заботы. Только вот почему-то сегодня ей совершенно расхотелось рассказывать Джиму о новом знакомом.

Не то чтобы Келли сомневалась в его готовности разделить ее радость. Вовсе нет. Но именно сегодня Джиму важнее услышать рассуждения по поводу его собственных переживаний. Да и не такое уж это великое событие — знакомство с Грегом. И потом, внутренний голос твердил ей, что пока все лучше держать в тайне. А внутреннему голосу Келли доверяла безоговорочно.

Несколько лет назад у нее была пациентка, совсем молоденькая девушка, почти девочка. Звали ее Маргарет Кларк. Девушка обратилась к ней потому, что ее доводили до истерик постоянные конфликты с отцом. На первый взгляд ситуация была простой и понятной, с подобными проблемами Келли сталкивалась не раз. Но тогда чутье подсказало ей, что дело вовсе не в отце. Келли сама не могла объяснить, почему не придает значения логическим доводам и упорно считает, что проблема пациентки совсем в другом. И действительно, поглубже разобравшись в семейной ситуации Кларков, Келли поняла, что все дело в матери девочки.

Она пригласила на сеанс миссис Кларк, и они вместе придумали, как помочь девушке. А некоторое время спустя к Келли пришел отец Маргарет, чтобы поблагодарить ее, и потом они еще несколько раз встречались и даже подружились. Он до сих пор присылал ей открытки на праздники.

Впрочем, к чему она вспомнила обо всем этом? Ах да, решила прислушаться к внутреннему голосу и пока ничего не рассказывать Джиму про Грега. Так будет лучше…

— Эй, ты в норме? — донеся до нее озабоченный голос Джима.

Неужели она настолько ушла в свои мысли?

— Прости, я что-то задумалась, — небрежно ответила она.

— О чем?

— Так, пустяки. Вспомнила одну свою пациентку, — отмахнулась Келли.

— Ах да, док вспоминает о тысяче спасенных жизней и не может сдержать слезу гордости! — поддел ее Джим.

Она улыбнулась и лукаво посмотрела на него.

— Ну что, мистер Сандерс, вы все еще полны решимости разработать коварный план по завоеванию прекрасной Норы?

— Само собой. Я готов рассмотреть все ваши предложения!

— Ну, тогда слушай и записывай, — сказала Келли с улыбкой. — Самый первый шаг к любви — это дружба. Ты должен постараться подружиться с ней. А для этого совершенно необходимо узнать, чем она интересуется и, что немаловажно, разделяешь ли ты ее интересы.

Джим поморщился.

— В последнем можешь не сомневаться. Ради Норы я готов абсолютно на все, — уже в который раз за вечер повторил он.

Келли покачала головой.

— Ты не должен упускать из виду, что, как человек, она может оказаться совсем не интересной.

Заметив протестующий жест друга, Келли поправилась:

— Ну, или вдруг выяснишь, что вы — совершенно разные люди. Только не говори, что для тебя это тоже неважно.

Джим задумался. Важно, неважно — какая разница, когда речь идет о Норе? Сердце его не могло ошибиться, а рассудок всегда найдет, к чему придраться… Впрочем, Келли отчасти права. Но беда в том, что она не до конца представляет, насколько значима для него встреча с Норой. Шутка ли — пять лет вообще не замечать окружающих женщин и даже начать бояться, что навсегда утратил к ним интерес! А оказывается, он просто хорошо знал, что ищет, и в конце концов нашел именно это. Ну, или думает, что нашел.

Извинившись, Джим вышел из-за стола и направился в ванную. Келли невольно поглядела ему вслед. Сегодня Джим был одет в простые голубые джинсы и ярко-оранжевую рубашку, и Келли, может быть, впервые обратила внимание на то, какая у него хорошая фигура. Узкие бедра, мускулистые ноги, широкие плечи. И как он, держится! Всегда полон достоинства, но отнюдь не высокомерия.

Джим вернулся и снова сел за стол, а Келли по-прежнему не отрываясь смотрела на него.

Да ведь он просто красавец! Лицо, на котором выделяются густые черные брови, всегда открыто, глаза глядят спокойно и уверенно. А чего стоит мужественная линия рта!

Да, Келли и раньше знала, что Джим необыкновенно хорош собой, но для нее его мужская привлекательность прежде оставалась пустым звуком. И вот сегодня она вдруг впервые испытала на себе всю силу его притягательности.

Ощущение было странным, но очень приятным. Да эта Нора, должно быть, просто самовлюбленная дурочка, если посмела не обратить внимания на ее Джима!

Господи, ну что за мысли в голову лезут, упрекнула себя Келли. Во-первых, Джим — свободный мужчина, он ни в коем случае не «ее». Во-вторых, у Норы могут быть свои представления о мужской красоте… А в-третьих, в кухне уже минут пять как висит молчание. И самое время нарушить его.

— Может, переберемся в гостиную? — предложила Келли. — Там как-то уютнее.

Джим не возражал. Ему нравилось гостиная Келли. Не слишком большая, она казалась просторнее из-за обстановки, выдержанной в белых и бежевых тонах. Мебели было немного: маленький диван, журнальный столик, кресло и конечно же извечные книжные шкафы.

Они перенесли на столик остатки пиршества. Оба с ногами уселись на диван и продолжили прерванный разговор:

— Так ты понял, что тебе в первую очередь нужно сделать? Как можно подробнее расспросить о ее интересах. Кстати, когда, ты говоришь, состоится ваш выход в свет?

— В следующий четверг. Мы договорились, что я заеду за Норой к Даркам и оттуда мы отправимся на концерт на моей машине.

Внезапно лицо Джима приняло испуганное выражение.

— Келли, а что, если я совсем-совсем не понравился Норе? Вдруг она даже не захочет пойти на этот концерт? И вообще, ситуация какая-то глупая. Если бы я пригласил ее — это одно дело. А так я чувствую себя последним идиотом, женихом, которого красавица люто ненавидит.

— Ну, перестань! Даже если ты не очень понравился ей на приеме, у тебя есть все шансы исправить это. Главное для тебя сейчас — снова увидеть ее, не так ли?

— Ну да, — неуверенно ответил Джим. Что-то он уже совсем запутался во всем этом.

— Вот именно. А кто кого и куда приглашает, не так уж и важно.

Келли была права. Похоже, она всегда права.

Неожиданно Джим вспомнил, как раздражало его это ее качество, когда они учились в университете. Нет, не раздражало, а скорее подзадоривало. Ему всегда хотелось спорить с Келли, чаще всего из-за мелочей. Но однажды — кажется, это было в самом начале их дружбы — они чуть не поссорились из-за того, кто должен делать первый шаг в отношениях. Джим тогда не сомневался в том, что это право принадлежит всецело и только мужчине. Келли же уверяла, что это не имеет никакого значения. В результате она обвинила его в «мачизме», а Джим счел позицию подруги излишне самонадеянной.

Каково же было его удивление, когда Келли вдруг сказала:

— А помнишь, мы с тобой как-то поспорили, имеет ли девушка право делать первый шаг в отношениях. Вот скажи, разве сейчас ты не был бы рад, если бы Нора взяла инициативу в свои руки?

Джим изумленно уставился на нее.

— Ты не поверишь, но я именно сейчас тоже вспомнил о том споре. Нет, это просто удивительно, — пробормотал он.

— Да, действительно странно, — ответила Келли с мягкой улыбкой, хотя на самом деле ничего странного в этом не видела. Она давно уже замечала, что им с Джимом часто одновременно приходят одни и те же мысли.

— Ты спрашиваешь, был бы я рад? Слушай, а ведь, наверное, да. Да что там, это было бы просто замечательно! — признал Джим, не глядя на свою собеседницу.

Вот и опять она оказалась права!

— А помнишь, как мы с тобой ходили на концерт Элтона Джона? — внезапно спросила Келли.

— Ну да. Ты тогда сломала оба каблука и весь вечер злилась.

— С ума сойти! Оказывается, было время, когда я носила туфли на каблуках!

— А помнишь, как ты привезла мне из какой-то поездки живую ящерицу? Вот это был подарочек! — с усмешкой сказал Джим.

— Тебе не понравилось? А я-то старалась… А помнишь, когда я сломала ногу, ты приходил ко мне в больницу и таскал меня на руках по всем этажам? На тебя тогда накричали сразу три медсестры!

При этом воспоминании у Келли чуть слезы на глаза не навернулись. Господи, как много в ее жизни связано с Джимом! Просто удивительно, почему она раньше даже не задумывалась об этом.

— Конечно, помню, — ответил Джим с оттенком грусти в голосе.

Славные добрые времена! Как хорошо, как просто тогда решались любые проблемы. Чем старше становишься, тем труднее реагировать на всякие досадные мелочи, которых отнюдь не становится меньше. Конечно, сейчас ему всего двадцать шесть, но ведь уже не двадцать и даже не двадцать два!

Джим окинул взглядом стол. Мартини уже давно было допито, не осталось и сока. Надо бы открыть еще один пакет. Хотя, может быть, Келли уже хочет спать и ему пора ехать домой?

— Кстати, как ты себя чувствуешь? Я еще не утомил тебя своими проблемами?

— Ну что ты, — отмахнулась Келли. — Конечно нет. Просто я сейчас подумала о том, какое славное время было, когда мы тобой учились в университете. И мне даже чуточку взгрустнулось.

Нет, сегодня она определенно читает его мысли! Джим внимательно посмотрел на нее. Лицо Келли было спокойным, только немного печальным. Свои рыжие волосы она собрала сегодня в аккуратный хвостик и от этого почему-то казалась моложе своих лет. Нежно-розовая домашняя кофточка мягко облегала грудь, шорты высоко открывали красивые стройные ноги, и Джим с удивлением обнаружил, что не может отвести от нее глаз. Он даже немного смутился и поскорее встал из-за стола, чтобы принести еще соку.

За окнами уже стемнело, но они не зажигали света. Не то чтобы специально, просто никто из них даже не вспомнил об этом.

— Может, послушаем музыку? — неожиданно сказала Келли.

— Элтона Джона?

— Да, пожалуй, — тут же согласилась она. И вот по комнате поплыли нежные, чарующие звуки печальной баллады.

— Потанцуем? — предложил Джим, подмигнув Келли.

Раньше они частенько танцевали вдвоем, не придавая этому особого значения.

— Почему бы и нет?

Джим поднялся, церемонно протянул Келли руку, она улыбнулась. И вот уже оба кружились в танце.

Честно говоря, Келли чувствовала себя немного странно. То ли мартини незаметно ударило ей в голову, то ли просто день сегодня выдался такой непонятный. Она не отрываясь смотрела Джиму в глаза, и то, что в них читала, пугало ее. В этих глазах светилась дружеская симпатия, но и совсем не дружеский огонь.

О нет, что за ерунда! Этого не может быть, это не правильно… Но руки Джима обжигали ее талию, и у нее не было никакого желания вырваться из их кольца.

Джим тоже ощущал нечто странное. Рыжеватые шелковистые пряди волос Келли то и дело касались его щеки, в зеленых глазах плясали огоньки. И сама она была сегодня такой удивительно красивой, что Джим впервые в жизни пожалел, что они всегда были только друзьями.

Когда песня закончилась, оба смущенно улыбнулись друг другу и вернулись за стол.

— Оказывается, я так давно ни с кем не танцевал, — отрывисто заметил Джим.

— Да и я, — ответила Келли чуть хрипло.

Они замолчали. Непонятные ощущения, которые оба испытали во время танца, мешали им говорить. Джим первым нарушил молчание.

— Уже поздно. Мне, пожалуй, пора, — неуверенно произнес он.

Келли ничего не ответила. Ей вовсе не хотелось, чтобы Джим уходил, но, наверное, так будет лучше. Слишком странные мысли бродят сейчас в ее голове… И все-таки, может, ему лучше остаться? Джим тысячу раз ночевал у нее, так что это в порядке вещей. Но почему-то она продолжала молчать, угрюмо глядя в пол.

И вдруг ей пришла в голову спасительная мысль:

— Джим, а как же ты сядешь за руль? Мы, конечно, не так уж много выпили, но все же…

— Черт, точно! Совсем из головы вон! — воскликнул он.

Джим свято чтил эту заповедь: никогда не садиться за руль в нетрезвом виде. Особенно после того, как его друг Дилан чуть не погиб в пьяной аварии. Джим знал, что многие не считают опасным вести машину, будучи слегка навеселе, но это их дело. А ему еще дорога его жизнь. Как и жизни неведомых пешеходов, которые не виноваты в том, что водителю вздумалось проявить молодечество.

— Я буквально загнан в угол! Тебе придется терпеть мое общество еще несколько часов… И кстати, не забудь приготовить завтрак. Я обожаю жареные бобы с беконом!

— Ну тебя! — беззлобно отозвалась Келли. — Я постелю на диване.

— Хорошо, док. Да, ты очень хочешь спать? Если нет, мы могли бы посмотреть какой-нибудь фильм.

— Да нет, пожалуй, я уже все. В голове шумит, — пояснила Келли.

Она прошла в спальню и наклонилась, чтобы достать из шкафа постельное белье. А когда вновь подняла голову, почувствовала, что комната начинает бешено кружиться. Господи, да что это с ней творится!

Она без сил рухнула на кровать и опустила голову.

— Келли, ты там не заснула? — донесся до нее далекий голос Джима.

Она не ответила. Несколько, секунд спустя щелкнул выключатель и стоящий в дверях Джим с ужасом увидел неподвижную, скорчившуюся на кровати Келли.

— Боже мой, Келли, что, опять?

Он подбежал к ней и взял ее лицо в ладони.

— Ты меня слышишь? Келли, Келли, ты в порядке?

Сквозь шум и звон в ушах она не могла расслышать слов, только улавливала движения его губ. И внезапно почувствовала, что единственное, что ей сейчас нужно, — это прижаться к этим губам, чтобы ощутить их тепло и мягкую силу. Не сознавая толком, что делает, Келли обняла Джима за шею и рывком притянула к себе.

— Что ты, что ты дела…

Джим не договорил, потому что мгновение спустя подчинился властному зову губ Келли. Его ответ был столь же страстным, как и этот зов. Горячее дыхание Келли сводило с ума. И хотя ситуация явно грозила выйти из-под контроля, Джиму почему-то казалось, что ничего естественнее этого поцелуя нет и быть не может.

Он все крепче прижимал Келли к себе, его язык проникал все глубже, дыхание их становилось все чаще. Джиму хотелось, чтобы поцелуй длился вечно, но вдруг Келли довольно резко отстранилась и с удивлением поглядела на него.

— Джим? Что это было? — глухо спросила она.

— Мм… не знаю, — честно сказал он. Что бы ни было, оно было прекрасным.

— Боже мой, наверное, мне не стоило сегодня пить алкоголь, — пробормотала Келли. — Слушай, мне ужасно неловко. Я сама не понимаю, что на меня нашло…

— Не волнуйся, Келли. Все хорошо. Как ты себя чувствуешь?

— Странно, — призналась Келли.

— Тебе надо уснуть. Давай ложись, а я пойду в другую комнату.

— Но, Джим, я же должна постелить…

— Забудь. Я прекрасно обойдусь и без этого. Ты же знаешь, я гений приспособляемости.

— Честно?

— Конечно, честно. Ложись и не думай ни о чем.

Джим коротко поцеловал Келли в щеку и закрыл за собой дверь.

У нее даже не было сил раздеться. Она вытянулась на кровати и прикрыла глаза.

Не думай ни о чем? Да ведь она только что целовалась с Джимом! Впервые за шесть с лишним лет! Бог мой, это был самый настоящий поцелуй. И это она, Келли, стала его инициатором.

Впрочем, было и еще кое-что. Поцелуй не просто понравился ей, а породил совершенно непередаваемое ощущение, незнакомое и в то же время родное.

Интересно, а что же Джим? Наверное, целуя ее, он мечтал о своей Норе. А впрочем, какая разница? Просто здесь так душно… и уже давно пора спать… И Джим… Джим…

Келли забылась тяжелым сном. А несколько минут спустя дверь спальни бесшумно отворилась, впуская Джима. Он подошел к кровати, поставил у изголовья стакан воды, нежно провел рукой по щеке Келли и так же неслышно вышел.