Ладно, хватит пока о женщинах. Плод моей фантазии? Ну что ж, пусть будет плод. Но то, что невозможно приписать моему воображению и чему есть неопровержимые доказательства — это походы в баню. Вот уж не думала, что такое, казалось бы, невинное занятие может заканчиваться так, как оно почему-то заканчивалось у Димы.

Баня располагалась в центре Петербурга, на Марата, и каждая среда для Димы и его однокурсников: Климушкина, Лифанова и Мужикяна — была банным днем. Естественно, не обходилось и без спиртных напитков: либо портвейн, либо водка являлись непременным атрибутом их мужских посиделок.

Возвращался Дима после очищения души и тела поздно, а часто — и вовсе не возвращался. Потому что оказаться он мог где угодно.

Например, как-то раз его занесло в конец Московского проспекта, туда, где «стамеска» и начало Пулковского шоссе. Наутро Дима проснулся в ногах гигантской женщины. Как оказалось бронзовой. Сквозь утренний туман на гулянку сурово глядели аникушинские защитники Ленинграда. Думаю, хорошо, что он до аэропорта не дошел.

В одну из сред Дима всерьез пропал. Удалось дозвониться до Сергея Роста (тогда он был, конечно, не Рост, а Титивин). Спрашиваю:

— Дима у тебя?

Сергей отвечает:

— У меня.

— Позови, пожалуйста, к телефону.

— А он сейчас не может ничего сказать, его доктор осматривает. Хочешь с доктором поговорить?

К телефону подходит «доктор», как потом выяснилось, тоже один их приятель:

— Да, Дмитрий здесь. К сожалению, у него немножечко плохое состояние, немножечко плохо с сердцем.

— Он жив?

— Да, жив.

Я, естественно, верю в этот розыгрыш, но продолжаю требовать Диму к телефону, уже практически не сомневаясь, что если мне сейчас не удастся поговорить с ним, то шанса услышать любимый голос у меня больше не окажется.

Пришлось приятелям его растолкать и в совершенно невменяемом состоянии подтащить к телефонной трубке.

Опешив от новости, что Диме настолько худо, трепетно и со слезами в голосе прошу:

— Дима, скажи мне что-нибудь!..

И слышу в ответ:

— Ку-ку.

Следующим утром раздался звонок в дверь. Можете мне поверить, зрелище оказалось не для слабонервных! Вместо лица — сине-красно-сизое месиво, а в районе переносицы торчит кость.

Что произошло на самом деле, истории не известно, так как показания очевидцев расходятся. По одной из версий, на них напали. По другой — Дима стал приставать к девицам, не обратив внимание, что те не без компании. Возможно, во втором случае тоже имело место «нападение», но его, как мне кажется, более уместно было бы назвать «защитой частной собственности».

Больше всего противоречий в самом слабом мужском месте — количестве противников. Лифанов говорит, их было пятеро, Мужикян — двое, а Дима, что одиннадцать.

Нос, конечно, пришлось вправлять. И потом — мне было так его жалко, что я даже не обиделась на розыгрыш. К тому же Дима, всегда стремившийся сгладить впечатление от своих из ряда вон выходящих поступков, принес с собой замечательный подарок — французские духи. Чтобы заполучить этот редкий в то время продукт, они с Лифановым притворились больными, чем распугали бесконечную очередь, шарахнувшуюся от них как от прокаженных.

Впрочем, розыгрыши казались не только меня. Если можно так сказать, они были способом жизни, а не только сценическим образом, и, может быть, именно поэтому Дима так естественно смотрится в своем «Осторожно, Модерн!»

* * *

Кроме меня в числе постоянных жертв значились все Димины друзья. Никогда не забуду, как Лифанов пришел на встречу со своей новой пассией. Знакомит:

— Всем привет, это Света.

Девочка, конечно, симпатичная, и никто к ней лично никаких претензий не имеет, потому как видят в первый раз. И тут следует вопрос «из зала»:

— Отлично, а где Галя?

К сожалению, оказалось, что у девушки напрочь отсутствует чувство юмора — в слезах и соплях она убегает. Крови Лифанову Дима таким образом попортил изрядно. Наверное, впору уже было бы избавиться от Нагиева каким-нибудь особо жестоким способом. Но у Лифанова на этот счет имелись, по-видимому, свои взгляды — например, целенаправленный поиск девушки, обладающей не только симпатичной внешностью, но и железными нервами.

Димино чувство юмора не обходило стороной и его директора. Как-то романтически настроенный Андрей Марков подвозил свою девушку до дома. Он разливался соловьем, острил и чувствовал себя настолько героем, что уже всерьез рассчитывал на приглашение выпить кофе и, может быть, даже на все вытекающие из этого кофе последствия.

Однако что-то пошло не так. К середине дороги девушка напряглась и стала странно реагировать на его шутки. Когда же машина подъехала к дому, она вопросительно посмотрела на Андрея и раскрыла сжатую в кулачок ладошку, протянув Маркову два презерватива.

Как рассказывал нам позже Андрей, первой его мыслью было: «А почему два?» Вслед за этим ситуация совершенно вышла из-под контроля: девушка открыла бардачок — он был весь заполнен упаковками изделий из латекса, обещавшими неземные наслаждения за счет разнообразия своих фактур, цветов и запахов.

Девушка молча покинула, пожалуй, больше нее удивленного Андрея, демонстративно хлопнув дверью. Догадаться, кто бы мог рассовать по всей машине презервативы — как оказалось, они были не только в бардачке, но и за зеркалом заднего вида, в щелях сидений и даже в пепельнице — было совершенно не сложно.

От профилактических мер, которые мог бы предпринять Андрей, чтобы ситуация больше не повторялась, Диму спасло только то, что девушка буквально на следующий же день пригласила Маркова к себе и устроила ему сплошные последствия без каких-либо прелюдий. Через неделю безумной страсти она призналась Андрею: всю ночь после неудавшейся поездки в машине она не могла отделаться от желания все-таки попробовать все эти «апельсиновые с нарезкой» и «черные с пупырышками»…

Подобная шутка, разыгранная с машиной Сережи Роста, к сожалению, не увенчалась успехом. Впрочем, и презервативы не лежали в завлекательных упаковках, а валялись повсюду развернутыми и заправленными майонезом. Свисавший с зеркала заднего вида «подарок», начиненный густой жидкостью, произвел на Сережину пассию неизгладимое впечатление: с Сережиного лица девушкино «впечатление» изгладилось примерно через сутки.

* * *

Я, конечно, знала всех Диминых друзей и общалась с ними, стараясь поддерживать хорошие отношения. Даже с Серёжей Ростом, хотя он раздражал меня ещё со времён радио «Модерн».

Никогда не забуду дивный эпизод из нашей жизни. Одного его, на мой взгляд, могло стать достаточно, чтобы понять, что же это за человек — Серёжа Рост. Он тогда был влюблён в одну девушку с нашей радиостанции и довольно долго с ней встречался. Наконец она, впрочем, как и все другие, его бросила. Этот милый молодой человек не нашел лучшего способа утолить свои печали, как воспользоваться общей технической тетрадью, начав писать гадости про свою бывшую.

Эта тетрадь — рабочий документ, где после эфира ты записываешь, какие диски сданы, какие поцарапаны, какие оказались утерянными. Ну и иногда передаёшь приветы тем, кого давно не видел. И вдруг в ней стали появляться надписи, достойные, ни много ни мало, стен общественного туалета, напоминающие подробный отсчёт о процессе их любовного соития.

До сих пор не понимаю, почему ещё тогда никто не обратил на это внимания. Зато такая Димина невнимательность со временем вылилась в то, что сейчас и происходит: новые «надписи», но уже про Нагиева и меня, регулярно появляющиеся в желтой прессе. Газеты и журналы, таким образом, взвалили на себя обязанности, роднящие их с дверями отхожих мест. Кода читаю очередную гадость, так и слышу, как какой-нибудь господин журналист спускает воду, заглушая скрип своего вечного пера. Может, стоит сделать таблички с надписью «Не забудьте вымыть руки!» и повесить их в редакциях на самых видных местах?

Всё, что пишет о себе Рост, — бред его фантазии, и ничего больше. Закончил режиссёрский факультет Театрального института? Ничего подобного! Через полгода учёбы на отделении «актёр театра кукол» отчислен за неуспеваемость. И на петровском курсе его никогда не было. Какое, собственно, отношение он имеет к Владимиру Викторовичу — абсолютно не понятно. Ну разве что в колхозе пару раз встретились. Нет, диплом о высшем образовании у него всё-таки есть, выданный Институтом культуры. Так что Серёжа является дипломированным режиссёром массовых праздников.

На радио он попал благодаря дружбе с Климушкиным. Климушкин и Титивин, впоследствии ставший Ростом, учились в одной школе. А так как Климушкин с Димой ходили вместе в баню, то и Серёжа, естественно, тоже присоединился к их компании.

Он, конечно, был достаточно интересным мальчиком: начитанным, писавшим поэмы и вирши, с хорошо подвешенным языком и даже каким-то чувством юмора, — а работал в маленьком подвальчике-фотоателье помощником фотографа. Какие-то более или менее тесные отношения, я думаю, завязались потому, что жил он в центре, а это удобно: после бани всегда можно к нему зайти. Но говорить о близкой дружбе между ним и Димой, ей- богу, более чем странно.

И вот случилось то, что должно было случиться, — Дима пригласил его работать на радио. Почему должно? Да потому что Нагиев уж очень любит делать красивые жесты. В том числе помогать чужим друзьям, будь они неладны. За некоторое время до этого Сергею удалось в течение аж целой недели заменять на «Мэйджик-радио» заболевшего ди-джея. Поэтому, когда на «Модерне» случился очередной набор, Дима пришел к Тамаре Петровне и сообщил, что у него есть мальчик, долгое время проработавший на другой радиостанции. Наплел с три короба, расписал под хохлому и втюхал изумленным слушателям.

И на «Осторожно, модерн!» Рост попал вовсе не потому, что, как он пишет, так решили друзья, а просто его пригласили. Показался удачным контраст: Дима и Рост — Белый клоун и Рыжий клоун. Так что для чистоты своих исповедей Сергею надо бы заменить фразу «так решили друзья» на «благодаря моей внешности».

Благодаря его внешности он стал работать на «Осторожно, модерн!», потом появились деньги, затем — правда, уже вопреки его внешности — наконец-то начали появляться и девушки.

Но даже этого мальчик ценить не умел, и поразительные примеры человеческих взаимоотношений надолго останутся в памяти современников. Расставался со своими пассиями Серёжа постоянно. А как тут долго протянешь? Например, пришел как-то Рост ко мне на день рождения. Даже подарок, как ни странно, подарил. Через час или полтора, вижу, начинает немного нервничать. Спрашиваю:

— Что-нибудь случилось?

— Да нет, — отвечает, — ничего.

Проходит ещё какое-то время. Говорит:

— Алис, я, пожалуй, пойду.

Странно как-то: вечер ещё только начался.

— Может, всё-таки что-то случилось?

— Меня девушка в машине ждёт.

Вот это называется хорошее отношение к лошадям! То есть к людям. И к девушкам в частности. Раньше казалось — мальчик с прибабахом. Теперь я думаю — природная гнусность характера.

Одна очень симпатичная и милая девушка имела неосторожность что-то сделать не так, как ему бы хотелось. Расстаются. Это, правда, никого уже не удивляет и даже не вызывает ни веселья, ни сочувствия. Самое интересное начинается дальше, когда, уже расставшись, наш герой приезжает к своей бывшей возлюбленной и забирает все свои подарки, вплоть до пальто и перчаток, — хотя зачем ему предметы, понять я, честное слово, не в состоянии. Не знаю, выгреб ли он в довершение акции свои носки и носовые платки — врать не буду. Но думаю, что всё-таки да.

Жадность его, по моим представлениям, доходила до патологии. Самое интересное, что сам Серёжа никогда так свои поступки не оценивал. То есть ему казалось вполне нормальным подарить вещь, которая оказалась ему велика. Или — вот уж эпизод, который мне не забыть! — кофеварку без колбы. Будущий оригинальный подарок ему вручили вместо гонорара где-то на празднике, а по дороге домой колба разбилась. Этот совершенно не пригодный к употреблению предмет достался не кому-нибудь, не врагу, не встречному-поперечному, а лучшему другу — Лифанову.

Хотя я не думаю, что понятие дружбы для этого человека когда-нибудь существовало. Он запросто мог на предложение поехать куда-нибудь ответить, что очень устал и собирается провести вечер дома, а после хорошенько оттянуться где-нибудь, «забыв» прихватить скучающего друга.

Последней каплей стал день рождения моего ресторана — ему исполнилось два года. Я специально выбрала день, когда и Серёжа и Дима смогут присутствовать: за месяц до события позвонила обоим. Нагиев обещал быть в городе и внёс коррективы в свой совершенно сумасшедший график. Серёжа в свою очередь позвонил за три дня и сообщил, что ему предложили подработать, а потому присутствовать он не сможет. Разве друзья так подставляют?

Говорят, я сожгла все его фотографии… причем публично… пока нет, но думаю, когда-нибудь обязательно это сделаю!

Что касается съёмок «Осторожно, модерн!», так это была ещё одна Серёжина «подстава». После реорганизации ему предложили продолжить съёмки на передаче, но Рост отказался. Попросили ещё раз — снова «нет». Ну нет, так нет. Ну и не будешь. И все уже забыли о нём, занявшись делом.

А дальше — как всегда в Серёжиной жизни: вторая часть марлезонского балета. Никакие журналисты ему не звонили — кому он нужен! — сам начал звонить, выстраивая новую историю. В общем, и в случае с той девушкой с «Модерна», и в Димином случае ситуации похожи один в один, только возможностей у Сергея теперь больше. Заодно Рост практически полностью переписал свою биографию за счёт Димы.

Злости и раздражения нет. Не могу я всерьёз злиться на таких людей: они и скандал-то не умеют сделать скандалом. И ссорятся как-то мелко. Сорокалетний дяденька, забрасывающий своих бывших партнёров по работе сообщениями: «Умрите, миллионеры!», согласитесь, выглядит нелепо.

По моим ассоциациям, Серёжа Рост похож на гриб, что вырастает на дереве. Пока он сидит на этом дереве, питается от него — размножается и растёт. Стоит с дерева снять — вряд ли он куда-то годен. Разве что пепельницу из него сделать.

Изменю своё мнение, только если он без Димы выплывет и станет сам по себе значимым человеком.

* * *

В общем, я всегда поддерживала хорошие отношения с Димиными друзьями, за исключением Сережи Роста. Мои же подруги Диму очень раздражали.

Всех моих подруг можно условно разделить на две категории: «чумные» и «семейные». Первые любят погулять, выпить и нисколько не комплексуют от отсутствия постоянного спутника жизни. Вторые — их кардинальные противоположности: не курят, не пьют и ложатся спать в 10 часов. Естественно, рядом с единственным и любимым мужем. Причем законным. Либо — в гордом одиночестве, если законного и любимого еще нет. Вот так.

Это, конечно, плохо отражается на компании — ее просто нет как таковой, потому что, к примеру, Таня не воспринимает Аню, а Ане совершенно неинтересна Таня — ну разные они люди, и разговаривать им между собой абсолютно не о чем. Но зато я получаю двойное удовольствие. От общения с одними и с другими. Такими разными.

С некоторыми меня связывает дружба, длящаяся уже и десять, и двадцать, и даже тридцать лет. При этом с тех пор, как вышла замуж, я не помню ни одного своего дня рождения, прошедшего по-человечески. Либо Дима не выдерживал и удирал, либо подружки с его появлением быстренько ретировались.

Естественно, мои подруги всегда являлись свидетелями наших дрязг. Как и все люди, когда мне плохо — звоню своим подружкам и «вишу» у них на ушах. Заранее знаю, какую реакцию у каждой вызовет то или иное мое сообщение. Например, Татьяне звонить практически бесполезно, если только не хочется заняться самоунижением и разложением проблем по полочкам. Эта девушка ложится спать ровно в десять, не пьет и не курит. Наверное, латинский алфавит ей тоже на один зубок.

Диме Татьяна просто противопоказана. Он любит женщин ярких, знаете, таких с длинными ногтями, наклеенными ресницами… Почему-то для Димы самым важным является именно внешнее проявление женственности. Мне кажется, он не понимает, что бывают просто женщины. Сами по себе. С внутренним миром и каким-то другим, отличным от его, взглядом на жизнь.

Но больше всех Дима не переносил мою институтскую подружку Катьку, хотя она немало поспособствовала тому, что я вышла за него замуж. Именно Катя давала мне уроки по обольщению и учила писать письма ему в армию: длиннющие произведения эпистолярного жанра, созданные на основе изучения мемуарной литературы.

Эта потрясающая девушка — обладательница потрясающего обаяния, унаследованного от предков: мамы актрисы и дедушки итальянца.

Уникальность Катькина заключалась в том, что она всегда умела сделать так, чтобы подвигнуть мужчину на определенные шаги: влюбиться, соблазнить или сделать предложение руки и сердца. Ей нужно писать для женщин инструкции вроде «Как соблазнить мужчину вашей мечты». Уж в чем-чем, а в этом ей не было равных. Здесь Катерина была оригинальна и неистощима на выдумку.

Например, помню, понравился Катерине один парень — просто посмотрела на него и решила: «Этот будет моим!» Или даже не на него самого, а только на его ботинки сорок седьмого размера, подробностей я уже не помню. Чтобы воплотить в жизнь свою мечту, подруга отправилась вместе с ним и еще восьмью товарищами по несчастью в туристическую поездку.

Всю молодежную группу поселили в одной комнате. Катька с порога умудрилась закинуть свой чемодан так, чтобы «забить место» рядом с кроватью предмета своей страсти. В общем, их кровати оказались рядом — полдела сделано. Какого дела? Понятно какого — темного: она наметила себе, что в последнюю ночь их тела должны соединиться.

Для достижения желанной цели Катюша незаметно сдвигала обе кровати, ежедневно уменьшая расстояние с обеих сторон на пять сантиметров. Чем закончилась история? Естественно, полным успехом!

Предмет страсти так и остался предметом страсти, но Катя была одержима идеей выйти замуж за иностранца. Первыми иностранцами, на коих Катерина решила потратить свой талант обольстительницы, стали финны: благо Выборг от Петербурга недалеко, а уж там найти мало-мальски приличного финна довольно просто.

Просто — это, естественно, с Катиным оригинальным подходом к жизни в целом и мужчинам в частности. Она возлежала у обочины дороги с якобы вывихнутой ногой, а я тормозила машину и с помощью мимики и жестов объясняла, что девушка, кажется, сломала ногу, нам нужен «красный крест», в смысле — травмпункт, и средство передвижения, может быть, даже ваше. По дороге нога чудесным образом срасталась обратно, а наша компания на радостях отправлялась в какой-нибудь ресторан.

Но, видимо, среди финнов не встречалось мужчины, достойного стать ее мужем. Тогда Катя обратила свой взор на ближнее зарубежье, находящееся немного дальше границ нашей родины. Все произошло так же, как и всегда у нее происходило: в гостях у подруги ей попалась на глаза фотография симпатичного и довольного собой и жизнью мужчины. Не обращая внимания на такие детали, как улыбающаяся рядом жена и двое детишек, Катя строгим голосом спросила: «Это кто?» И в Катином случае совершенно не удивительно, что она с легкостью познакомилась с этим мужчиной и уже давным-давно живет с ним в Германии.

Отъезд Кати стал настоящим праздником для Димы. По крайней мере, ему приносило успокоение, что авантюр в моей жизни станет намного меньше.

А еще Диме всегда казалось, что подруги, узнавшие о наших перипетиях, настраивают меня против него. Но я полагаю, больше всего Диму бесило, что они отвлекают меня от него — единственного, кто заслуживал бы внимания. Представляете, какой ужас: он дома, а тут — какие-то подружки, чьи-то проблемы, телефонные разговоры… Хотя я никогда не умела «дружить в засос» и не стремилась к ежедневному общению.

Единственная подруга, с которой Дима поддерживал отношения — это Аня. Во-первых, она человек радостный и оптимистичный, а во-вторых, довольно легко идет на контакт, а в-третьих, и это, пожалуй, самое главное, — обладает чувством юмора.

Не думаю, что ей повезло больше других. Быть подругой жены Димы Нагиева и общаться с ними обоими — сомнительное удовольствие. Анечка называет нас «семейкой Адамс» — мы это прозвище заслужили и честно отрабатывали по полной программе на Аниных нервах и нервах ее многочисленных поклонников, слишком активно клюющих на два метра сногсшибательной красоты.

Собирается как-то Аня на свидание, и надо же ей перед свиданием зайти к нам в гости. Да еще пожаловаться на боль в спине! Спина болит?! Сейчас вылечим!!! Дима швыряет Аню на диван и начинает делать массаж. Я при этом тоже не стою столбом, а держу подругу за ноги, чтобы не вырвалась. Потому что о массаже у Димы весьма специфические представления. Анна кричит, вопит и отбивается. За что получает от Нагиева напоследок несколько ярких засосов на шее. Дело сделано — в таком виде мы отпускаем ее на свидание. Оно, естественно, проваливается с треском.

Анюту неудачное свидание не расстроило — в тот момент ее беспокоили мотивация Диминых «поцелуев» и мое «несознательное» отношение к этому факту.

Другое свидание сорвалось по причине присутствия Димы рядом с Аней, когда ей звонил молодой человек. Разговаривает Аня со своим другом, и вдруг Дима начинает «создавать фон»:

— Ань, ну где трусы-то мои? Долго ты еще будешь разговаривать?

У несчастной моей подруги краснеет лицо, и она пытается объяснить своему ревнивцу: мол, друзья разыгрывают. Но не тут-то было: молодой человек «изменнице» не поверил и впал в крайнюю ярость. В порыве праведного гнева он высказал своей любимой все, что посчитал нужным. Вопрос о возможной совместной жизни с ним пришлось кардинальным образом пересмотреть.

А сколько ужасов пришлось пережить Аниному приятелю, в какой-то момент задержавшемуся в ее жизни как-то уж очень основательно: с проживанием в ее квартире и использованием ее машины, далее по пунктам.

Так как Аня жила рядом с нами, то и машина ее, само собой, стояла обычно рядом с Диминой. Приезжает как-то Нагиев домой и кладет на капот Аниной машины гвоздику, а под нее записку. Утром молодой человек, собираясь ехать на работу, читает: «Прости, что я тебя заразил. Гриша».

Разборки были те еще: кто такой Гриша, чем заразил, по какому такому поводу и т. д. В скором времени молодой человек испарился так же надежно, как и собирался осесть.

* * *

За все свои шуточки Дима рассчитался сполна, когда его самого очень красиво и здорово разыграли. Нагиев и Рогожин вместе писали песню, кажется, «Баттерфляй». И вот Рогожин приглашает Диму в студию: мол, приезжай, песню вместе запишем. При этом нужно представлять, что петь — это Димина мечта. Пожалуй, одна из самых заветных. Но, к сожалению, петь он не умеет совершенно. Рогожин ему в студии объяснял, что профессионалы в грудь себя кулаком стучат и воду маленькими глотками пьют.

Как старался Дима, как старался! И кулаком стучал, и воду пил… А все это оказалось не что иное, как розыгрыш: все снималось на пленку, а потом сделали передачу. По-моему, лучше разыграть Нагиева не смог никто: он же так всегда следит за собой, держит лицо, и лишний раз даже каким-нибудь не самым удачным ракурсом не повернется… и вдруг такое!!!