На третий день путешествия появились облака.

На этот раз даже не нужно было быть ясновидящим смотровым с соколиным взглядом (а еще с шестым чувством, интуицией и пятеркой игральных костей), чтобы их найти. Они просто возникли, просто сгустились вокруг нас. Совсем скоро они наполовину перекрыли нам свет.

– Облака! – закричал я, и Каниш посмотрел на меня, как на пустое место, чьим единственным убогим талантом в этой жизни было говорить очевидные вещи нецелесообразно громким голосом.

В то утро мы не стали завтракать. Сразу взялись за работу. Карла встала у штурвала и правила кораблем, пока мы с Дженин помогали Канишу подключать компрессор и оперативно проверяли, целы ли баки и шланги.

Вскоре мы погрузились глубоко в туман. Через некоторое время неподалеку мы услышали пульсирующий звук другого компрессора, очевидно, еще одних охотников. Но мы их так и не увидели, и Каниш не счел нужным делать им замечание. Сейчас облаков хватит всем желающим. Другие охотники прибывали и отчаливали серыми привидениями в серой ночи.

На то, чтобы наполнить все баки, ушло несколько часов. Когда работа была окончена, мы продрогли и промокли насквозь, зато вода чуть не лилась через края резервуаров. Их вес можно было чувствовать в изменившемся движении корабля, который стал куда менее маневренным.

Когда баки наполнились до отказа, Карла вывела корабль из гряды облаков в ясное, теплое небо. Просохли мы быстро. Настроение у всех поднялось, ведь корабль был набран под завязку. Теперь у нас было полно воды, был товар – мы ведь торговцы. Вода в трюмах – деньги в кармане.

– Что у нас на завтрак? – спросил я Каниша.

– Как насчет небесной рыбки – просто для разнообразия? – предложил он.

– Звучит отлично, – ответил я.

– Тогда будешь ловить вместе со мной.

Каниш забросил за борт две удочки. Пока мы рыбачили, мимо проплыл огромный плоский небесный скат. Он то ли скользил по воздуху, то ли летел, и разрезал воздух, как диск. Он махал крыльями, и те издавали гулкие хлопки. У него на боку я заметил небольшую ранку, порез, еще сочащийся кровью. Прошло несколько минут, и в небе появилась акула – она двигалась в том же направлении, лениво преследуя ската, как будто была уверена, что добыча никуда от нее не денется. Небесный скат был живым мертвецом.

Корабль наш отяжелел, и вперед мы продвигались медленнее, но так же уверенно. Вскоре вдали замаячило темное пятно, определенно отличавшееся от всего вокруг. Оно как будто всасывало в себя окружающий свет, вытягивая из него все жизненные соки. Это были два огромных земельных массива прямо друг над другом, и между ними пролег длинный черный туннель – дыра, тьма, обретшая плоть, смерть, подкормившаяся самой жизнью.

Я подошел к поручням и встал рядом с Дженин. Она поставила на них локти и подпирала подбородок руками.

– Так это и есть Острова Ночи? – поинтересовался я.

– Да, – подтвердила она. – Они самые. А это – коридор.

– Много раз ты там бывала?

– Приходилось.

Я не сразу задал следующий вопрос. Тема, которая меня интересовала, была щекотливой, и Дженин не могла не расстроится. Но это же не значит, что нельзя начать разговор. Может, Дженин хотела поговорить; может, это ей было даже нужно.

– Это здесь произошло? – спросил я в итоге.

Она посмотрела на меня с недоумением.

– Что произошло?

– Несчастный случай… в котором погиб твой папа.

Она выпрямилась и посмотрела на меня ледяным взглядом.

– Кто рассказал тебе такое?

– Не знаю. Кто-то. В школе. Кто-то что-то такое сказал. Уже не помню. Кажется, кто-то из учителей. Накануне твоего прихода. Учительница рассказала нам, что придет новенькая, из семьи охотников за облаками, и чтобы мы были помягче с тобой…

– Помягче?! По-твоему, я инвалид? Я что, не могу за себя постоять?

– Это же не мои слова. Я просто повторяю то, что говорили нам.

– Помягче. Ха! Это мне нужно советовать быть помягче, с вами со всеми!

– Ладно, Дженин, ладно, я просто сказал… В общем, мне жаль… насчет твоего отца. Учительница сказала, что был несчастный случай, и его смыло за борт термальной волной…

Мы помолчали. Она была чем-то оскорблена и как будто не могла решить, прощать меня или нет. В итоге она видимо решила, что я не хотел сказать ничего обидного.

– Это не был несчастный случай, – сказала она наконец.

– Что?

– Это не был несчастный случай, – повторила она. – Не было никакого несчастного случая. И он жив… пока что жив. Но, возможно, это ненадолго. Вам рассказали неправду. Ничего такого не было.

Я уставился на нее.

– Что же тогда случилось? И в каком смысле «пока что»?

– Он жив, – повторила она. – Сидит в тюрьме. И приговорен к казни. Мы перепробовали все законные меры, чтобы освободить его, и все без толку. Мы добились решения об отсрочке исполнения приговора, но никто не собирается это решение выполнять. Через восемь дней его повесят.

– Но… кто? Где? Почему? Что вы будете делать?

– Мы будем его спасать, – ответила Дженин. – И ты можешь помочь нам. Я надеюсь, что ты нам поможешь.

– Я? Но как? То есть, когда ты говоришь «спасать», что ты имеешь в виду? И что будет, если у вас не получится, что, если вас поймают?

– Разумеется, если нас поймают, то тоже казнят, ясно же.

Как ни странно, на какое-то мгновение это заявление показалось совершенно логичным. Разумеется, так все и будет. Нас убьют. Что ж тут удивительного! Как же не убить?..

– А значит, нужно, чтобы нас не поймали, – добавила Дженин. Она отвернулась и уставилась на приближающуюся тьму Островов Ночи. Потом снова обернулась ко мне. – Но предупреждаю, Кристьен. Если мы все-таки не успеем, и его казнят, нам придется убить кое-кого на их земле. Тогда мы будем квиты. Понимаешь?

Да, тогда вы, пожалуй, будете квиты. Как скажешь, Дженин. Значит, по-твоему все вот так устроено. Да, вроде, вполне разумно. Убьем кого-нибудь. Что нам еще остается? Но потом в моей голое полностью осело то, что сказала Дженин.

Спасать ее отца? От смертной казни? И в случае неудачи убить его палачей? Или быть убитыми в процессе? Таков наш план? Судя по всему, да. Это вполне резюмировало его основные положения.

Но мне никто ничего не сказал об этом заранее. А я взял и напросился с ними в поездку. Я думал, мы просто будем продавать воду. Я думал посмотреть мир. У меня в планах не было кого-то спасать и рисковать своей шкурой.

Интересно, не приключилось ли между нами в какой-то момент небольшого недопонимания. Так или иначе, кто-то явно зашел слишком далеко.