— Держи. — Анджела протянула букет сияющей новобрачной.
— Спасибо. — Алекс вдохнула запах роз. — Встань так, чтобы я тебя видела.
— Ладно, — с неохотой отозвалась Анджела.
Ей совершенно не хотелось бороться за букет, но и расстраивать подругу в такой день было негоже.
— Внимание! Раз… два…
Не успел распорядитель произнести «три», как Алекс бросила букет через правое плечо. Девица в ядовито-розовом платье устремилась вперед, но на секунду опоздала: букет приземлился прямо в руки Анджелы. Алекс засмеялась и захлопала в ладоши, и Анджела, сделав над собой усилие, улыбнулась.
— Не могу поверить своему счастью! — театрально объявила она, прижимая букет к груди.
Но свадебный церемониал был еще не закончен. Под одобрительные возгласы мужчин Пол снял подвязку с левой ножки Алекс. Распорядитель вновь начал отсчет. На счет «три» Пол через плечо запустил голубую шелковую подвязку в толпу холостяков. Толпа раздалась; однако у самого пола подвязку подхватила чья-то рука.
— Впервые вижу парня, которому не терпится под венец! — прокомментировала Мэри.
— Думаю, он просто выпил лишнего и не понимает, что делает, — сухо ответила Анджела.
И в этот миг к столу приблизился Бен с клочком нежно-голубой ткани в руках.
Айви изумленно выгнула брови.
— Так это был ты?
— Я обещал Полу, что не подведу его. Алекс очень серьезно воспринимает все эти традиции, и Пол сказал, она расстроится, если никто не поймает подвязку.
— Бен, какой же ты милый! — растроганно воскликнула Мэри и поднесла к глазам платочек.
У Анджелы сжалось сердце, и она поспешно отвернулась.
— Не желает ли пара, поймавшая подвязку и букет, присоединиться к новобрачным на танцплощадке? — поинтересовался распорядитель.
Ни в коем случае! — ужаснулась Анджела. Бен, судя по его лицу, тоже не испытывал энтузиазма. Пол и Алекс, радостно улыбаясь, махали им руками: по крайней мере, эти двое были совершенно счастливы.
В конце концов, сказала себе Анджела, это просто глупо. Чего мне бояться? Один-единственный танец на глазах у нескольких десятков зрителей!
Эту мантру она повторяла про себя, когда Бен положил руку ей на плечо и плавно повел в танце под романтическую балладу из модного фильма.
Ничего особенного. Всего лишь танец.
К сожалению, тело Анджелы не желало верить рассудку.
Нельзя сказать, что Бен как-то особенно крепко сжимал ее в объятиях, но Анджела явственно ощущала силу и жар его тела. Внутри у нее все дрожало, словно рвалась на свободу укрощенная и подавленная часть ее натуры — часть, которой, как подсказывал испуганный разум, лучше было бы оставаться взаперти. Но Анджела не слушала предупреждений рассудка. Слишком долго она оставалась одна, и уже забыла, каково это — танцевать с мужчиной, чувствовать его прикосновения. Ее сердце трепыхалось, словно птаха в ладони птицелова. В этот миг она мечтала об одном — чтобы музыка никогда не кончалась.
Анджела подняла на Бена глаза — и у нее перехватило дыхание. Много лет назад она мечтала о том, как будет танцевать с ним на свадьбе. На их собственной свадьбе. Но, разумеется, эти мечты не сбылись — и винить за это она должна только себя.
— Леди и джентльмены, — не унимался распорядитель, — одна из танцующих пар находится сейчас прямо под омелой. Давайте поощрим их, леди и джентльмены!
Гости захлопали. Сперва Анджела подумала, что речь идет о новобрачных; однако улыбающаяся Алекс смотрела на нее и указывала на потолок. Анджеле не требовалось смотреть вверх — она уже догадывалась, что проклятая ветка омелы как раз над ней и Беном.
Глаза Бена потемнели.
— Ты согласна?
Ни за что! Никогда! Даже под страхом смерти!
Но поцелуй под омелой — это же просто традиция! Милый старинный обычай, который ровно ничего не значит. Так почему бы не доставить удовольствие Алекс? — уговаривала себя Анджела. Ведь это ничего не изменит. Ни прошлого, ни настоящего, ни будущего.
— Почему бы и нет?
Бен наклонился к ней, и, едва их губы соприкоснулись, невероятное чувство охватило Анджелу. Шок, потрясение, электрический разряд — называйте как хотите: она знала лишь, что никогда прежде не испытывала ничего подобного. Должно быть, она упала бы, если бы Бен не обнимал ее за плечи. Затаив дыхание, она ждала, когда он прервет поцелуй.
Но, кажется, Бен не собирался прерываться.
Значит, она должна отстраниться сама?! Но нет, не выходит. Целоваться с ним — так сладко, так прекрасно, так правильно, так…
Вкус его поцелуя опьянял, словно запретный нектар. Запах Бена совсем не изменился — тот же мужской аромат исходил от него и девять лет назад, когда…
Воспоминания рванулись из глубин памяти Анджелы. Прошедшие годы померкли, и снова ничто не разделяло влюбленных.
Одного поцелуя ей мало!
Анджела прильнула к нему, и Бен, угадав ее желание, прижал ее к себе. Какой же он высокий и сильный — сильнее, чем прежде. Теперь ее обнимает не юноша, а зрелый мужчина, и единственное, о чем она мечтает, — таять в его объятиях вечно.
В первый раз за долгие годы она думала о себе как об Энджи. Не Анджеле, как звали ее все. Не «маме», как звал ее…
Ларри!
Что я делаю?!
Она отшатнулась. Вокруг гремели аплодисменты. Анджела потерянно озиралась, догадываясь, что щеки у нее пылают. Хорошо еще, что зал освещен лишь гирляндами разноцветных лампочек!
Рукоплескания не смолкали. Бен раскланялся; Анджела, не желая показывать свое смущение, сделала реверанс. Похоже, на него этот поцелуй не произвел никакого впечатления — что ж, тогда и она будет сохранять спокойствие. Ни за что не даст Бену заметить, что руки у нее дрожат, а дыхание прерывается, что лишь безумным усилием воли она заставляет себя оставаться на месте.
— Прошу прощения, — пробормотала Анджела, пробираясь обратно за столик. — Я, кажется, перебрала шампанского.
— Извиняться тебе не за что. Хотя, мне кажется, дело не в шампанском.
Она застыла.
— Что ты хочешь сказать?
— Это называется влечением, — прошептал он, и от его шепота по спине Анджелы пробежала чувственная дрожь.
— Глупости. — Анджела сделала шаг назад. — Мы просто… просто на мгновение забылись.
— Кажется, с нами такое не в первый раз.
От этих слов в груди у нее словно вспыхнул пожар. Нет, только не это! Не здесь. И не с ним.
— Но, надеюсь, в последний, — вздернув подбородок, решительно ответила Анджела.