Поэмы

Шершеневич Вадим Габриэлевич

ПЕСНЬ ПЕСНЕЙ

 

 

Глава 1

1

Соломону — первому имажинисту, Одевшему любовь Песней песней пестро, — От меня, на паровозе дней машиниста, Верстовые столбы этих строк.

2

От горба Воздвиженки до ладони Пресни, Над костром всебегущих годов, Орать эту новую Песню песней В ухо Москвы, поросшее волосами садов.

 

Глава 2

1

Фабричные, упаковщицы, из Киноарса! Девчонки столиц! Сколько раз вам на спины лечь? — Где любовник твой? — Он Венеры и Марсы В пространство, как мировую картечь!

2

Мир беременен твоей красотою, В ельнике ресниц зрачок — чиж. На губах помада краснеть зарею, Китай волос твоих рыж.

3

Пальцам мелькать — автомобилям на гонке, Коромыслу плеч петь хруст. Губами твоими, как гребенкой, Мне расчесать мою грусть.

4

Груди твои — купол над цирком

С синих жилок ободком.

В полночи мотоциклетные дырки

И трещины фабричных гудков.

5

Живота площадь с водостоком пупка посредине. Сырые туннели подмышек. Глубоко В твоем имени Демон Бензина И Тамара Трамвайных Гудков.

 

Глава 3

1

Полночь стирать полумрака резинкой На страницах бульваров прохожих. От желаний губ пишущая машинка Чистую рукопись дрожи.

2

Что трансатлантик речными между, Ты женщин остальных меж. Мной и полночью славлена дважды Шуршащего шопота мышь.

3

Ты умыть зрачки мои кровью, Верблюду губ тонуть в Сахаре твоих плечей. — Я прозрачен атласной любовью С широкой каймой ночей.

4

Каждым словом моим унавожены Поля моих ржаных стихов. От слов горячих таять мороженому Отсюда через 10 домов.

5

Небу глаз в облаках истомы проясниться. По жизни любовь, как на 5-й этаж дрова. Ты прекрасна, моя соучастница, Прогибшая вместе кровать.

6

В сером глаз твоих выжженном пригороде Электрической лампы зрачок. Твои губы зарею выгореть И радугой укуса в мое плечо.

7

Твои губы берез аллея, Два сосца догоретый конец папирос. Ты прекрасен, мол твердый шеи, Под неразберихой колес.

8

Лица мостовая в веснушках булыжника. Слава Кузнецкому лица. Под конвоем любви мне, шерамыжнику, Кандалами сердца бряцать.

 

Глава 4

1

В небе молний ярче и тверже Разрезательные ножи. Пульс — колотушка сторожа По переулку жил.

2

Пулемет кнопок. Это лиф — ты От плеч до самых ног. Словно пение кверху лифта, За решоткой ресниц зрачок.

3

Магазинов меньше в пассаже, Чем ласк в тебе. Ты дремать в фонарном адажио. Ты в каждой заснуть трубе.

4

Как жир с ухи уполовником, Я платье с тебя на пол. — Где сегодня твой любовник? — Он трамваи мыслей в депо.

5

Сердцу знать свою частушку, Все одну и ту ж. Плешь луны к нам на пирушку, Как нежданный муж.

6

Твои губы краснее двунадесятника На моих календаре. Страсть в ноздрях — ветерок в палисаднике В передлетнем сентябре.

 

Глава 5

1

Весна сугробы ртом солнца лопать, Чтоб каждый ручей в Дамаск. Из-за пазухи города полночи копоть На Брюссели наших ласк.

2

На улице рта белый ряд домов Зубов, И в каждом жильцами нервы. В твой зрачок — спокойное трюмо — Я во весь рост первый.

3

Под коленками кожа нежнее боли, Как под хвостом поросенка. На пальцах асфальт мозолей И звонка Луж перепонка.

4

С ленты розовых поцелуев от счастья ключ, 1-2-3 — и открыто. Мои созвучья — Для стирки любви корыто.

5

Фабричные, из терпимости, из конторы! Где любовник твой? — Он одетый в куртку шоффера, Как плевок, шар земной.

6

В портсигаре губ языка сигара... Или Где машинист твоих снов? — Он пастух автомобилий, Плотник крепких слов.

 

Глава 6

1

Как гоночный грузовиков между, Мой любовник мужчин среди. Мной и полночью восславленный трижды, Он упрямым любовью сердит.

2

Его мускулы — толпы улиц; Стопудовой походкой гвоздь шагов в тротуар. В небе пожарной каланчою палец, И в кончиках пальцев угар.

3

В лба ухабах мыслей пролетки, Две зажженных цистерны — глаза. Как медведь в канареечной клетке, Его голос в Политехнический зал.

4

Его рта самовар, где уголья Золотые пломбы зубов. На ладони кольца мозольи От сбиванья для мира гробов.

5

И румянец икрою кета, И ресницы коричневых штор. Его волосы глаже паркета И Невским проспектом пробор.

6

Эй, московские женщины! Кто он, Мой любовник, теперь вам знать! Без него я, как в обруче клоун, До утра извертеться в кровать.

 

Глава 7

1

Каменное влагалище улиц утром сочиться. Веснушки солнца мелкий шаг. — Где любовник? Считать до 1000000 ресницы, Губы поднимать, как над толпами флаг.

2

Глаза твои — первопрестольники, Клещами рук охватить шейный гвоздь. Руки раскинуть, как просек Сокольников, Как через реку мост.

3

Твои волосы как фейерверк в саду <Гай>, Груди как из волн простыней медузы. Как кием, я небесной радугой Солнце в глаз твоих лузы.

4

Прибой улыбок пеной хохота О мол рассвета брызгом смех, И солнце над московским грохотом Лучей чуть рыжих лисий мех.

5

Я картоном самым твердым До неба домики мои. Как запах бензина за Фордом, За нашей любовью стихи.

6

Твоих пальцев взлетевшая стая, Где кольцо — золотой кушак. В моей жизни, где каждая ночь — запятая, Ты — восклицательный знак!

 

Глава 8

1

Соломону — имажинисту первому, Обмотавшему образами простое люблю, — Этих строк измочаленных нервы На шею, как петлю.

2

Слониха 2 года в утробе слоненка, После в мир на 200 лет. В животе мозгов 1/4 века с пеленок Я вынашивать этот бред. И у потомства в барабанной перепонке Выжечь слишком воскресный след.

3

«Со святыми упокой» не страшно этим строчкам: Им в новой библии первый лист. Всем песням песней на виске револьверной точкой Я — последний имажинист.

1919

В. Шершеневич. Листы имажиниста,

Ярославль, «Верхне-Волжское книжное издательство», 1997 г.