В полосе обороны Брянского фронта 28 августа немцы силами 17-й и 18-й танковых дивизий вместе с 29-й мотодивизией 47-го танкового корпуса (генерал Лемельзен) начали наступление из Рославля на Трубчевск и южнее, нанося главными силами удар на Почеп, Семцы, Мосточную и, охватывая южный фланг фронта у Погар, Трубчевска, вспомогательный удар наносился из района Витемля в направлении станции Знобь. В это же время 24-й танковый корпус (генерал Г. фон Швеппенбург) силами 3, 4-й танковых дивизий и 10-й мотодивизии, прорвав оборону советских войск на стыке 13-й и 21-й армий, развивал наступление в общем направлении на Новгород-Северский, Ворожбу. К этому времени (вопреки просьбе командующего 13-й армией отвести войска на восточный берег реки Десны для создания линии обороны и подготовки более мощного наступления) соединения 3-й и 13-й армий, ведущие наступление на стародубском направлении -269, 282, 155, 307-я стрелковые дивизии, — вступили во встречное сражение с частями 47-го танкового корпуса противника на рубеже р. Судость и, не выдержав удара врага, понесли значительные потери и начали беспорядочный отход за р. Десну. С целью восстановления положения и уничтожения продвигающегося на юг 47-го танкового корпуса противника 29 августа на правый фланг 13-й армии была выдвинута оперативная группа генерал-майора А.Н. Ермакова (108-я тд и 141-я тбр). В сложившейся обстановке Ставка еще 27 августа дала указание командующему ВВС РККА генералу П.Ф. Жигареву подготовить и в период 29.08–04.09.41 провести воздушную операцию с целью разгрома танковых дивизий Гудериана в районе Почеп-Стародуб, Новгород-Северский — Шостка. Одновременно с этим командующему Брянским фронтом генералу Еременко приказывалось максимально использовать авиационный удар, перейти в наступление, уничтожить группу Гудериана и, развивая в дальнейшем наступление на Кри-чев, Пропойск, к 15 сентября выйти на рубеж Петровичи — Климовичи-Новозыбков — Щорс. Это означало бы крах правого фланга немецкой группы армий «Центр». К воздушной операции привлекались авиасилы Брянского (11-я, 60-я, 61-я сад и 24-й сбап) и Резервного фронтов (10-я, 12-я и 38 сад), а также 1-я РАГ и часть сил ДБА (42-я и 52-я ад) Резерва Ставки Г.К. Всего 464 боевых самолета.

Советское командование против танков Гудериана выставило 61 боеготовый штурмовик Ил-2 и более 300 самолетов других типов. Руководство операцией возлагалось на Военный совет и штаб ВВС РККА. За ход операции перед Ставкой лично отвечали заместитель командующего ВВС Красной Армии генерал-майор авиации И.Ф. Петров и член Военного совета ВВС Красной Армии корпусной' комиссар П.С. Степанов. «Чтобы не дать противнику передышки и вообще опомниться, надо бить колонны противника непрерывно, волна за волной, весь день с утра до темноты», — требовала Ставка от командующих ВВС фронтов и оперативной группы штаба ВВС во главе с генералом Петровым.

В ночь с 29 на 30 августа 23 ночных экипажа тяжелых бомбардировщиков ТБ-3 бомбили немецкие танки и войска в местах их скопления. С рассветом 30 августа в период 7.00–13.00 действовало в общей сложности 320 самолетов. В 14.00 был нанесен удар второй волной из 70 самолетов, в 16.00 — третьей волной в 140 самолетов и в 18.00 — четвертой волной из 120 самолетов. В промежутках между волнами по противнику «работали» специально выделенные экипажи штурмовиков Ил-2. Только с 30 по 31 августа ВВС фронта и резервная авиационная группа Н.К. Трифонова (по докладу начальника штаба Брянского фронта генерал-майора Г.Ф. Захарова в Генеральный штаб Василевскому) «совершили 1500 самолето-вылетов, сбросив 4500 авиационных бомб на войска противника. В результате чего уничтожено около 200 танков, 900 автомашин, 180–200 повозок, 20 бронемашин, 1 склад горючего. Замечено 40 пожаров в колоннах противника, сбито и уничтожено 55 самолетов противника. Наши потери — 42 самолета». 31 августа началось танковое сражение в 20 км к западу от Трубчевска, где со стороны немцев, по данным штаба Брянского фронта, действовало до 300 танков. Оно продолжалось несколько дней. В ходе сражения 108-я та (полковник С.И. Иванов) около пяти суток вела ожесточенные бои. В целом, в ходе танкового сражения у Трубчевска, по оценке командования Брянского фронта, противник понес потери: не менее 4000 человек, 110–115 танков и 45 орудий, до 140 различных машин. Наши потери составили: по 108-й тд — убитых и раненых 500 человек, потеряно 53 танка; по 141-й танковой бригаде — убитых и раненых 80 человек, потеряно 24 танка. И все же, несмотря на «победные» реляции штаба Брянского фронта и опергруппы штаба ВВС Красной Армии, немецкие танковые и моторизованные части продолжали наступление и, форсировав р. Десну, 1 сентября вышли в район Новгород-Северский — Собычь — Шостка. Войска Брянского фронта, которые имели достаточно сил — 36 стрелковых дивизий, две танковые дивизии, корпус ВДВ, танковые бригады, 15 артиллерийских полков при поддержке авиации (до 420 боевых самолетов), — могли бы более полно использовать свои силы. Как следствие, Верховный главнокомандующий И.В. Сталин через Генеральный штаб 2 сентября передал командующему Брянским фронтом Еременко гневное указание: «Ставка все же недовольна вашей работой. Несмотря на работу авиации и наземных частей, Почеп и Стародуб остаются в руках противника. Это значит, что противника чуть-чуть пощипали, но с места сдвинуть его не сумели. Ставка требует, чтобы наземные войска вышибли противника из района Стародуб, Почеп и разгромили его по-настоящему. Пока это не сделано, все разговоры о выполнении задания остаются пустыми словами. Ставка приказывает: Петрову оставаться на месте и всеми соединенными силами авиации способствовать решительным успехам наземных войск. Пока это не сделано, все ваши заверения об успехах не имеют никакой цены. Ждем ваших сообщений о разгроме группы Гудериана».

В те же дни, начиная с 30 августа, 50-я армия предприняла наступление ударной группой (279, 273, 290-я стрелковые дивизии и 121-я танковая бригада) в направлении Рославля. Совместно с 43-й армией (генерал-майор Д.М. Селезнев) Резервного фронта она должна была уничтожить ушедшую в «глухую» оборону 4-ю немецкую армию (34, 31 и 78-я пехотные дивизии). О боях в эти дни лучше всего говорят записи переговоров начальника Генштаба Шапошникова с командующим Брянским фронтом Еременко.

«Запись переговоров по прямому проводу начальника Генерального штаба с командующим войсками Брянского фронта, заместителем командующего ВВС Красной Армии

5 сентября 1941 г[ода]

Москва. У аппарата Шапошников. Здравствуйте, товарищ Еременко и товарищ Петров. Как у вас сегодня прошел день и каково положение на фронте?

Брянск. У аппарата Еременко и Петров.

Докладываю (карта 1:100 000). На правом фланге, или, вернее, на участке наступления 50-й армии, дивизии медленно под сильным воздействием авиации и контратак противника продвигались вперед;

на участке 279 сд противник сильной контратакой несколько потеснил левый фланг; дивизия занимает рубеж: разъезд Рековичи, Вилки, Бересток;

278 сд продвинулась за день всего на 2 км и занимает (иск.) Бубнов, выс. 202,5, выс. 187,0, выс. 167,0, выс. 196,7;

299 сд в течение дня почти никакого продвижения не имела, ее задержала, главным образом, авиация противника, атаковавшая дивизию семь раз. Дивизия занимает район Ольховец, Красное;

290 сд, которая находилась во втором эшелоне, в связи с выдвижением противником с юга новых частей (части 78 пд) с целью контрудара во фланг была двумя полками введена в бой и, продвинувшись на 4–5 км, вышла: опушка леса (1,5 км севернее Силеевки), Антоновка, (иск.) Первомайский, выс. 183,6;

121 тбр, разгромившая вчера батальон и две-три батареи противника, потеряв при этом 15 танков, приводила сегодня себя в порядок и в бой не вводилась главным образом по причине непрерывного воздействия в течение дня авиации противника. Сейчас она находится в лесу юго-восточнее и севернее Лотошников;

217, 258 и 260 сд занимают прежнее положение.

Участок 3-й армии:

3-я армия, перешедшая в наступление с 16.00, преодолевая сильное сопротивление противника, вышла на рубеж и овладела [населенными пунктами]: Слобода Попсуева, Азарово, Полужье, Ольговка, хут[ор] Черное Ручье;

дополняю, что к исходу дня 280 сд овладела Волжино, Муравкой; таким образом, на правом фланге 280 сд продвинулась [на] 6 км. В 19.20 противник повел наступление с севера на Красную Слободу, зажег ее и хотел зайти в тыл правому флангу, но успеха не имел — правый фланг 280 сд не дрогнул. Но противник продолжает угрожать. Приняты меры обеспечения этого фланга;

левофланговые части 260 сд и 269 сд своим правым флангом к исходу дня овладели Пьяным Рогом, Зеленым Рогом. Левый фланг 269 сд продвижения почти не имел, находясь в районе Красного Бора;

148 сд, восстановленная в течение двух дней из прибывшего пополнения и подведенная на участок Уты, Острая Лука, подготавливает рубеж по р. Десна. Эта дивизия в составе до 5000 бойцов артиллерии не имеет;

282 сд и 137 сд пополнились и также перешли в наступление в направлении Мосточной;

4 кд действует из района Радинск, 137 сд — из района севернее Трубчевска, 282 сд — из района Ильино, Власова, 141-я танковая бригада — из района Карташова (8–10 км западнее Трубчевска);

108-й танковой дивизии приказано действием на восток и северо-восток из района Брусничный уничтожить противника, прикрываясь с запада. Такое решение принято для проведения частной операции по ликвидации частей 17-й танковой дивизии противника, которые наступают с северо-запада на Трубчевск, имея свою главную группировку в районе восточнее Семячки, Молчанове.

Действия танковых частей и авиации два дня были затруднены большими дождями. 108 тд оказалась в невыгодных тактических условиях, рации ее разбиты, и поэтому приходится связь держать разными способами. Вчера, например, танк Т-34, пользуясь туманом, прошел через боевые порядки противника. Несколько делегатов были посланы разными путями, но к дивизии не прошли. Результатов боя к исходу дня на участке танковой дивизии и бригады еще не получили. Боем этих соединений руководит мой заместитель товарищ Ермаков и товарищ Мишулин.

Так обстоит дело на участке 3-й армии.

Перехожу к 13-й армии.

На правом фланге 13-й армии, на участке от Сельца до Белых Березок, противник особой активности не проявлял. Этот фронт удерживала 155 сд. В направлении станции] Знобь противник двумя полками (71-й и 15-й) 29-й мотодивизии, поддержанной танками, переправившись 3 [сентября] через р. Десна, продолжал наступать в юго-восточном направлении и к исходу 4 [сентября] овладел ст[анцией] Знобь и лесом (1,5 км юго-восточнее) Нового Васильевского. Для уничтожения прорвавшегося противника 155 сд двумя полками наступала с севера; 307 сд, наступая с р. Чернь прямо на запад, левым флангом вышла на линию железной дороги, а правым — [к] лес[у] (0,5 км восточнее ст[анции] Знобь);

50 тд (без танков) ведет бой севернее Знобь-Трубчевска, Украинского; 6 сд в тесном взаимодействии с 50 тд с рубежа Червонный, лес (западнее Червонного) ведет наступление прямо на север на Новый Васильевский и находится примерно на уровне левого фланга 50 тд, т. е. западнее Украинского;

132 сд продолжает укреплять рубеж по р. Торкна фронтом на юг от р. Десна и до леса, что севернее Прокоповки;

143 сд одним полком обороняет район Калевки, другой полк находился в Дубровке, остальные части укомплектовываются в лесу севернее Середины-Буды;

52 кд ведет бой на рубеже 4–5 км западнее Антоновки. 21 кд сосредоточена в лесу, 3 км восточнее Жихова;

121 сд — на укомплектовании в районе Суземки.

Я Вам перечислил много дивизий, но докладываю, что дивизии имеют небольшую численность. По 13-й армии все.

Шапошников. А по 21-й армии?

Еременко. Докладываю положение на фронте 21-й армии: 277-я дивизия с подходом новых частей противника под их давлением отошла на рубеж Жукля — Спичиватово; 18 сд — (иск.) Спичиватово — Турец; 219 мд — (иск.) Турец, Наумовка; 117 сд — (иск.) Наумовка, Михайловка; 55 сд — Галлы-Большой Щимель; 232 сд — Кучиновка-Сахновка; 75 сд — (иск.) Сахновка — Борки;

командарм решил ударом 24 сд из района Осмаки, 42 сд из района Лузики и кавалерийской группой из района Жукля уничтожить 10 мд противника в районе Авдеевки, Понорницы и в дальнейшем наступлением на север ударить в тыл противника, действующего против 13-й армии;

55 сд приказано овладеть населенным пунктом Щорс.

Таково положение было 4 (сентября]».

Таким образом, Брянский фронт поставленной перед ним задачи по разгрому 2-й танковой группы Гудериана не выполнил. В результате 2-я танковая группа (24 и 47-й танковые корпуса) вышла в тыл Юго-западному фронту и поставила советские войска в тяжелое положение. Войска Брянского фронта с 1 по 10 сентября 1941 г. (без 21 армии) потеряли: убитыми — 3873 человека, ранеными с эвакуацией в госпиталь — 11464 человека, пропавшими без вести -14904 человека, попало в плен 68 человек, кроме того, утрачено 134 танка, 31 орудие, 59 самолетов. Генерал-лейтенанту А.И. Еременко «за отличное руководство боевыми действиями на фронте» 11 сентября 1941 г. присвоено воинское звание генерал-полковника.

В то же время Главный военный прокурор Красной Армии диввоенюрист В.И. Носов в докладе Мехлису сообщал: «В 8-дневных боях в районе ст. Жуковка на шоссе Брянск — Рославль понесла огромные потери 299-я стрелковая дивизия 50-й армии Брянского фронта. На 12 сентября с.г. дивизия насчитывала менее 500 штыков, причем из 7000 чел. боевого расчета — убито около 500 человек, ранено 1500 человек и пропало без вести 4000 человек…»

P.S. Тогда же, в конце августа 1941 г., Сталин вновь направил послание Черчиллю, где, рассказав о новых стратегических неудачах на советско-германском фронте, вопрошал: «Каким образом выйти из этого более чем неблагоприятного положения?» И отвечал: «Я думаю, что существует лишь один путь выхода из такого положения: создать уже в этом году второй фронт где-либо на Балканах или во Франции, могущий оттянуть с Восточного фронта 30–40 немецких дивизий и одновременно обеспечить Советскому Союзу 30 тысяч тонн алюминия к началу октября с.г. и ежемесячную минимальную помощь в количестве 400 самолетов и 500 танков (малых или средних).

Без этих двух видов помощи Советский Союз либо потерпит поражение, либо будет ослаблен до того, что потеряет надолго способность оказывать помощь своим союзникам…

Я понимаю, что настоящее послание доставит Вашему Превосходительству огорчение, но что делать? Опыт научил меня смотреть в глаза действительности, как бы она ни была неприятной, и не бояться высказать правду, как бы она ни была нежелательной».

Ну, а что же Черчилль? Он в ответ в беседе с советским послом в Англии М. Майским 4 сентября 1941 г. заявил: «Я не хочу вводить Вас в заблуждение. Я буду откровенен. До зимы мы не сможем оказать вам никакой существенной помощи ни созданием второго фронта, ни слишком обильным снабжением…

Мне горько это говорить, но истина прежде всего. В течение ближайших 6–7 недель вам может помочь только Бог».

Более того, Черчилль дал понять послу, что на открытие второго фронта не следует рассчитывать ранее 1944 года. Но об этом советский дипломат сообщать в Москву не стал…

12 сентября Ставка отдала новую директиву генералу Еременко. Она гласила: «Самым срочным и решительным образом покончить с группировкой противника в районе Шостка, Глухов, Путивль, Конотоп и соединиться с войсками Юго-западного фронта, для чего разрешается приостановить наступление на рославльском направлении. Операцию начать 14 сентября. Желательно закончить эту операцию и полностью ликвидировать этот прорыв между Брянским и Юго-западным фронтами не позднее 18 сентября».

Штабом Западного фронта 25 августа 1941 г. был разработан новый план наступательной операции войск Западного фронта по разгрому смоленской группировки противника.

«Особой важности

ПЛАН ОПЕРАЦИИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА ПО ДИРЕКТИВЕ ВЕРХОВНОГО КОМАНДОВАНИЯ № 001254 Карта 500 000 25.8.41.

1. Задача фронта, продолжая начатое наступление, одновременно нанести поражение прорвавшемуся противнику на фронте 22 А и во взаимодействии с войсками левого крыла Резервного фронта к 8.9.41 выйти на фронт В. Луки, Велиж, Демидов, Смоленск.

2. Левее Резервный фронт с 30.8 переходит в наступление и, ликвидируя ельнинскую группировку противника, развивает удар на Починок. Граница с ним — Б. Нежода, ст. Переела, Красный (иск.).

3. Выполнение операции предусматривает три этапа:

1 этап — задержать наступление противника нанесением ему поражения авиацией и наземными войсками на фронте 22 А. Доукомплектование и перегруппировка войск для решительного удара по противнику совместно с Рез. фронтом с одновременным продолжением наступления 19, 29 и 30 А.

Продолжительность этапа 26–29.8.

2 этап. Переход в общее наступление с задачей разбить противостоящие части противника и выполнить ближайшую задачу фронта, т. е. прорвать тактическую оборону противника.

Продолжительность этапа — 30.8–5.9; темп 3–4 км в сутки.

3 этап — развитие успеха и выход армий на рубеж, Указанный приказом Верховного Командования.

Продолжительность — 6–8.9, темп 15 км в сутки.

4. Группировка и задачи армий:

1) 22 ар. до 30.8 авиацией и передовыми отрядами наносит удары противнику, выдвигается передовыми частями на рубеж Меньшова, Мартинкова, ст. Назимово, раз. Артемово, оз. Жижицкое. Армия приводит себя в порядок и готовится к общему наступлению, укрепляясь на указанных ей рубежах.

Армия усиливается одной кд, прибывающей из резерва Верховного Командования, 134 сд и 107 тд — из состава 30 армии, усилив ее танками, и 57 мотополк, перебросив в район Торопец, Старая Торопа к исходу 29.8. Армию усилить материальной частью артиллерии.

С 30.8 армия переходит в общее наступление, нанося главный удар в направлении Торопец, Кунья, В. Луки. К исходу 8.9 армии выйти на рубеж р. Ловать, В. Луки, оз. Усманское.

Граница слева до оз. Велинское прежняя, далее оз. Усманское.

2) 29 армия в прежнем составе продолжает выполнять поставленную задачу, имея в армейском резерве смешанную бригаду. Развивая наступление в направлении Ильино, Велиж, армия имеет задачу выйти 6.9 на рубеж Хлебаниха, оз. Усодище, Пунище и 8.9 — Велиж, Демидов (иск.).

3). Кавгруппе Доватора продолжать задачу по выходу в тыл духовщинской группы пр-ка, в дальнейшем действовать в направлении Рудня по тылам противника.

4) 30 армия, прикрывая направление на Белый силами не менее 2-х сп 250 сд, остальными силами без 107 тд и 134 сд продолжает наступление с задачей овладеть опорными пунктами противника.

С 30 августа 30А переходит в общее наступление в направлении Тюховицы, Елисеевичи, Холм и, развивая успех, достичь рубежей: 6.9 — Дуброво, Старина, Звягино, Спас-Углы и 8.9 — Демидов, Каспля…

4. 19А в составе 244, 166, 91, 89, 64, 50-й стр. дивизий, 101 мд и 75 кд продолжает наступление с задачей не позднее 3.9.41 овладеть Духовщиной. В дальнейшем, развивая удар в юго-западном направлении, овладеть районом Смоленск и выйти 8.9 на рубеж Каспля, Гнездово…

5. 16А до 30.8 продолжать оборону на занимаемом рубеже. С 30.8 в составе 152, 38, 108, 144-й сд переходит в решительное наступление, нанося главный удар правым флангом в направлении Новоселье, Мушковичи, Духоская, Смоленск…

6. 20А до 30.8 перейти к обороне и вывести в армейский резерв 153 и 161 сд для доукомплектования.

С 30.8 20А в составе 153, 73, 161, 129 и 229-й сд, имея группировку на своем левом фланге, перейти в наступление в направлении ст. Клоково, ст. Рябцево…»

Именно тогда, когда разрабатывался этот план наступательной операции, немцы сильным ударом 3-й танковой группы генерала Гота (57-й танковый корпус) в стык 22-й и 29-й армий прорвали оборону, вследствие чего обе армии начали отход на левый берег Западной Двины в общем направлении на Великие Луки. 29 августа пал Торопец. 22-я армия начала закрепляться на рубеже Андреаполь, Чижово…

Командующий Западным фронтом маршал Тимошенко издал 28 августа приказ №05/ОП544, в котором подчеркивалось, что «армии Западного фронта с 1 сентября переходят в решительное наступление с задачей разбить противостоящего противника и к исходу 8.9 выйти на фронт оз. Велинское, Пухново, Бараново, Велиж, Демидов, Гнездово, Червонное, активно обороняясь на великолукском направлении…»

А 31 августа штаб Западного фронта отправил оперативную сводку следующего содержания:

«ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА ШТАБА ЗАПАДНОГО ФРОНТА № 132 К 20 ЧАСАМ 31 АВГУСТА 1941 г. О БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЯХ ВОЙСК ФРОНТА Серия Г

ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА № 132 К 20.00 31.8.41 г. ШТАБ ЗАПФРОНТА

Карты 500 000, 100 000

Первое. На правом крыле фронта 22 армия частью сил ведет ожесточенные бои с мотомехчастями противника, сдерживая его продвижение к р. Зап. Двина, а основные силы отходят на оборонительный рубеж по вост. берегу р. Зап. Двина,

29 армия основными силами отводится на вост. берег р. Зап. Двина для обороны на рубеже Ямище, Зап. Двина, Барлово, прикрывая свой отход удержанием рубежа обороны Сохи, хут. Пали, Белянкин, Зуи.

В центре и на левом фланге войска фронта продолжают закрепляться на достигнутых рубежах, производя перегруппировку.

Второе. 22 армия в течение 31.8 частью сил вела ожесточенные сдерживающие бои с мотомехчастями противника; основными силами отходила на рубеж р. Зап. Двина, имея перед собой прежнюю группировку противника, проявляющего особую активность в направлении Торопец, оз. Грядецкое, Железово.

Остатки 214 сд и 48 тд к 15.00 арьергардами вели бой на рубеже Черная, оз. Абрамовское, главными силами проходили рубеж оз. Лобно, Поспелое, Пашково.

Сводная группа из остатков 126 и 186 сд под командованием генерал-майора Самохина в 15.00 главными силами проходила рубеж Данское, Проскурино, прикрывая свой отход действиями арьергардных частей на рубеже Марти-сово, Чернышево.

Отряд Антосенко (8 и 9 мсп) после ряда упорных боев с превосходящими силами пр-ка с боем отошел на вост. берег р. Зап. Двина, где влит в состав смешанной бригады 29 армии, обороняющей переправы по р. Зап. Двина в районе Железово.

Третье. 29 армия в течение 31.8 основными силами отводится на вост. берег р. Зап. Двина и частью сил занимает оборону на рубеже Ямище, п. Зап. Двина, Барлово, остальными силами в движении на указанный для обороны рубеж.

Смешанная бригада (1, 2 мсп и влитые остатки 8 и 9 мсп — отряда Антосенко) обороняет переправы через р. Зап. Двина в районе Железово, имея перед собой до полка пехоты противника с танками.

246 сд двумя полками занимает межозерное дефиле по линии озер Песно, Улин, Глубокое. Один полк сосредоточен в п. Зап. Двина.

252 сд в 12.30 31.8 головой главных сил прошла Бенцы и частями прикрытия вела бой с противником силою до пп с танками на рубеже Сохи, хут. Пали.

243 сд в 15.00 головой главных сил подошла Щеборева, прикрывая движение 910 сп, занимающего рубеж по сев. берегу р. Зап. Двина на участке Белянкин, Зуи.

29 кп, обеспечивая разведкой левый фланг армии, к 18.00 сосредоточивается в районе Обухова.

Курсантский батальон Юрлова к 16.00 30.8 вел бой в районе Кривкина (7км зап. Стар. Торопа).

Четвертое. Кавгруппа Доватора. По радиодонесению, основные^силы кавгруппы Доватора в 8.30 31.8 сосредоточились в лесу сев.-вост. Никулино, готовясь к выходу из рейда.

Штабу 30 армии приказано организовать связь и взаимодействие с группой.

Вторая часть группы Доватора под командованием командира 37 кп в составе 900 сабель сосредоточилась в районе 2-я Лосьмянка, Чичата, Ивашкино, Нов. Екатериновка. В ночь на 1.9 имеет задачу прорваться в район лесов сев.-вост. Никулино для соединения.

Пятое. 30 армия вела перегруппировку войск, 134 сд выдвигается в район Голаково, Стодолище, п. Нелидово с целью прикрыть бельское направление с северо-запада со стороны Торопец.

Противник в течение дня вел активную воздушную разведку на фронте армии.

Шестое. 19 армия в течение 31.8 производила перегруппировку войск, закрепляясь на достигнутом рубеже.

Пр-к с утра 31.8 на отдельных направлениях безуспешно переходил в контратаки. Во второй половине дня, не проявляя особой активности, вел редкую минометную и артиллерийскую стрельбу.

Потери частей армии, по уточненным данным, за период 29–30.8: убито — 183 человека, ранено — 706, пропало без вести — 11 человек.

45 кд, по уточненным данным, за период боев 27.8–28.8 убито и ранено — 100 человек и 100 лошадей. 157 человек с конским составом пропало без вести.

Трофеи за 31.8: танков — 2, грузовых автомашин — 1, легковых — 1, ручных пулеметов — 1, минометов — 1, противогазов — 63.

Седьмое. 16 и 20 армии закреплялись на прежних рубежах, заканчивая перегруппировку войск по приказу штафронта № 05/оп.

На фронте армий артиллерийская и минометная перестрелка.

Восьмое. 152 сд и 1 тд — в прежних районах.

Девятое. Основные усилия ВВС фронта были направлены на выявление и уничтожение войск пр-ка на торопецком направлении. ВВС прикрывали перегруппировку войск и содействовали продвижению частей 19 армии. Всего произведено 144 самолето-вылета.

46 ад взаимодействовала с частями 22 армии4 бомбардировала скопление танков, автомашин и живой силы пр-ка в районах Железово, Клин, оз. Грядецкое; Лоховка, Павлово, Шипково.

В результате бомбардирования уничтожено до 15-ти автомашин и нанесен урон живой силе пр-ка.

47 ад штурмовыми действиями уничтожала мотомехчасти пр-ка в районе Павлово, Лоховка. В результате атаки уничтожено и выведено из строя до 45 автомашин, 2–3 танка и нанесен значительный урон живой силе пр-ка.

31 ад вела разведку в районе Старица, на дороге Торопец, Нелидово, в районе Горки, Никитино, Селище и атаковала автотанковую колонну противника в районе Заболотье.

43 ад бомбардировала артиллерию и пехоту противника в районе Навольня, Сельцо, Рафенино, Синявка.

Экипажами отмечены прямые попадания по целям.

Потери противника: сбит один самолет Хе-113.

Наши потери: сбит 1 самолет, не вернулись на свои аэродромы два самолета, из них один, предположительно, совершил вынужденную посадку на своей территории.

О том, как осуществлялась подготовка армий Западного фронта к наступлению, можно судить, например, по докладу командующего войсками 20-й армии генерал-лейтенанта Лукина командующему войсками Западного фронта Маршалу Советского Союза Тимошенко.

«ДОКЛАД КОМАНДУЮЩЕГО ВОЙСКАМИ 20-й АРМИИ ОТ 31 АВГУСТА 1941 г. КОМАНДУЮЩЕМУ ВОЙСКАМИ ЗАПАДНОГО ФРОНТА О ПОДГОТОВКЕ К НАСТУПЛЕНИЮ И НЕДОСТАТОЧНОМ ОБЕСПЕЧЕНИИ ВОЙСК АРМИИ ВООРУЖЕНИЕМ, БОЕПРИПАСАМИ И СРЕДСТВАМИ СВЯЗИ

Совершенно секретно

Главкому западного направления маршалу Тимошенко

Докладываю:

1. Во исполнение Вашего приказа № 05 от 28 августа армия произвела перегруппировку и заняла четырьмя дивизиями исходное положение для наступления на запад, а двумя дивизиями обороняется на левом крыле.

144 сд заняла исходное положение (иск.) Соловьевская переправа, (иск.) Логунове Одним полком 1.9 дивизия захватывает Скрушево, Пнево, остальными полками наносит удар на Ляхово, Федурно и к исходу дня овладевает Федурно. 153 сд заняла исходное положение Логунове, Ратчино, наносит удар в направлении Ратчино, Морево и к исходу дня овладевает Стариново.

161 сд заняла исходное положение Пашкове, лес южнее Головино, наносит удар в направлении Дуброва, совхоз Морево и к исходу дня овладевает совхоз Морево, Титково. 73 сд одним полком 1.9 захватывает Малиновка, Сопшино; двумя полками заняла исходное положение на западном берегу р. Днепр у Сараи и в Луке, 1,5 км южнее Сараи, наносит удар на Колпино и к исходу дня овладевает западной опушкой леса южнее Титково.

229 сд прочно обороняет участок выс. 249,9, Чувахи, выс. 224,8, р. Устром, последовательно отдельными отрядами захватывает южные скаты выс. 249,9, лес 1/2 км с.-з. Вишняки, выс. 221,3, имея не менее двух батальонов в резерве: один за левым флангом, один за правым флангом дивизии.

129 сд обороняет участок р. Устром. Дивизия должна сменяться частями 24 армии. Но 24 армия сообщает, что разгранлиния между 20 и 24 армиями не Клемятино — ст. Рябцево, как указано в приказе фронта № 05, а прежняя, проходящая через Бол. Нежода. Поэтому 129 сд, предназначенная в единственный резерв армии, не сменяется частями 24 А.

2. Подготовка операции армии идет полным ходом. Пополнение 2500 бойцов прибыло в 229 сд. По 3000 невооруженных бойцов получено 153 и 161 сд. Пополнение этим дивизиям 29 и 30.8 подвезено автотранспортом и комбинированным порядком. Пополнение сразу же пошло занимать исходное положение на западном берегу р. Днепр.

153 и 161 сд получают к исходу 30.8 по 2500 винтовок каждая. Часть из этого оружия требует краткосрочного ремонта. Поэтому около 500–700 бойцов по 153 и 161 сд останутся невооруженными. Около 10% пополнения прибывшего в дивизии, является необученным. Часть пополнения будет ожидать вооружения и тренироваться в ведении простейших форм боя.

Прибывшее пополнение не обстреляно и потребует 1–2 дня для освоения присвоенного ему оружия и втягивания в бои.

3. К утру 31.8 в армии не имеется совершено 107-мм снарядов для 7 орудий, 120-мм мин для 29 минометов и еще не поданы артснабжением фронта обещанные по 60 снарядов на 152-мм орудие и по 40 снарядов на 122-мм орудие 38 г. Имеется только шрапнель, которая для обработки переднего края укрепленной полосы не является достаточно эффективной.

4. Артиллерия дивизии средств связи, обеспечивающих взаимодействие в глубине, не имеет.

592 пап, 126 гап имеют провода на наводку связи на одно положение. Звукобатареи 126 кап специального провода не имеют, почему подавление 9–10-ти обнаруженных батарей противника при отсутствии самолетов для корректировки с воздуха не обеспечивается.

302 гап имеет только 22 км кабеля на полк. Приемщики, вызванные в штаб фронта 26.8, 30.8 вернулись, не получив ни одного км провода, кроме элементов и плоскогубцев. Из занаряженных для армии на август 2000 км провода получено только 80 км. В получении остального кабеля за отсутствием его во фронте отказано.

5. 302 гап на 18 орудий имеет 10 тракторов.

Все вышеизложенное заставляет меня начать наступление без достаточного количества снарядов определенных калибров и средств связи. Прошу:

1. В срочном порядке дать указание о присылке снарядов и провода в армию.

2. Прикрыть переправы авиацией.

3. Уточнить границы с 24 армией.

А о том, как велись боевые действия войск Западного фронта, говорят оперативные сводки за 4-е и 5-е сентября:

«Армии правого крыла, продолжая удерживать Андреаполь, продолжают вести бой по уничтожению до двух полков противника, прорвавшегося на восточный берег р. Зап. Двина.

В центре 30, 19, 16 армии продолжают наступление. Противник, в полосе 19-й армии, организованной системой пулеметного, минометного и артиллерийского огня оказывает упорное сопротивление.

1-я танковая дивизия 16-й армии 4 сентября в результате контратаки противника силою до двух батальонов оставила Новоселье и отошла на рубеж Чистая.

5 сентября 1-я тд с частью сил 127 тбр овладела рубежом западная окраина Чистая, Новоселье. 152 сд наступает на Самуйлово. 38 сд — на прежнем рубеже. 108 сд — на обороне восточнее р. Вопь на фронте Старозаволье, Буяново.

20А. Наступление правого крыла армии успеха не имело. Потери 214 сд за период со 2 по 4.9 — убитых и раненых 148 человек. 30-й армии за тот же период — 131 человек. 16А. 1-я тд за 1–4.9.41 г. потеряла убитыми 396, ранеными -1622 человека. 152 сд — потери достигают 30%; 38 сд — за 4.9.41 убито — 113 человек, ранено — 337.

127 тбр — потери за 4.9–24 танка…

В распоряжение фронта поступили первые эшелоны 133-й стрелковой дивизии и 178-й. ВВС фронта вылетов не производили…»

10 сентября командующий войсками Западного фронта издал директиву о переходе войск фронта к обороне.

В целях противодействия возможному переходу противника в контрнаступление маршал Тимошенко приказал:

«1) Армиям фронта перейти к обороне на занимаемых рубежах. Прочно закопаться в землю. Создать надежные опорные пункты с широким применением заграждений…» Итак, начавшееся 1 сентября наступление войск Западного фронта практически сразу же захлебнулось, ибо «немцы были еще достаточно сильны, их оборону прорвать не удалось».

Длительные бои истощили наступательные возможности советских войск в полосе Западного фронта. Они опять понесли тяжелые потери. Только в 22-й армии, где «до начала боев — на 20 августа в частях, находящихся на фронте, числилось 71613 человек, на 7 сентября, по неполным данным, вышло из окружения 20025 человек, выведено раненых — 7271 человек, не вышло 44317, в эту цифру входят и убитые… Потеряно — 354 станковых пулемета, минометов — 26, артиллерии всех калибров — 264, автомашин — около 1000». Ф. Гальдер в своем дневнике за 26 августа записал: «У Великих Лук захвачено 30 тыс. пленных и сотни орудий».

А Военный совет Западного фронта, докладывая тов. Сталину 30 августа 1941 г. о положении на фронте 22 армии, сообщал, что «приняты строгие меры по восстановлению порядка и дисциплины в частях 22-й армии. Командиры 86-й стрелковой дивизии и 48-й за самовольное оставление позиций преданы суду военного трибунала. Положение, однако, остается критическим…»

А в 19-й армии Конева только за период 27–28 августа по 45-й кавдивизии было «убито и ранено 100 человек и 100 лошадей. 157 человек с конским составом пропало без вести».

Командир 58 кавполка 45-й кавдивизии Стученко в своих мемуарах «Завидная наша судьба» пишет:

«К 3 сентября наша 19-я армия вынуждена была правым флангом перейти к обороне. Левым флангом она во взаимодействии с левым соседом, 16-й армией, продолжала наступать в общем направлении на Духовщину. 45-я кавалерийская дивизия получила задачу быть готовой войти в прорыв на участке одной из стрелковых дивизий. Ранним утром 3 сентября мы начали выдвижение к линии фронта.

— Ну, Андрей Трофимович, — сказал мне Дрейер, — тебе опять быть в голове. Прорывайся с ходу. Пятьдесят пятый кавполк развернется вслед за тобой. Пехота должна сделать для нас дырку, а расширять ее придется нам самим.

Я ввел полк в лощину. До переднего края противника оставалось километра полтора. Слева от нас на большом бугре стояли несколько командиров и в бинокль наблюдали за боем.

— Кто ведет конницу? — послышался голос с бугра. — Быстро к командарму!

Передаю командование начальнику штаба и, пришпорив коня, галопом взлетаю по склону холма. Ищу глазами командарма.

— Я Конев, — сказал один из командиров. Представляюсь, докладываю полученную задачу.

— Правильно, — подтвердил он, — коридор вам пехота сделала, овладевайте вон тем хутором и рощей левее,- показал рукой командарм. — Дело теперь за вами. Прорывайтесь.

А я, слыша оживленную автоматную и пулеметную стрельбу в том направлении, замечаю:

— Но там все еще идет бой. Значит, проход не сделан…

— Повторяю: дырку вам пробили. Можете встретить только разрозненные группы противника. Вот командир стрелковой дивизии подтвердит.

— Так точно! Пехота прорвала передний край немцев и вышла на указанный вами рубеж, товарищ командарм, — отчеканил оказавшийся рядом с И.С. Коневым командир дивизии.

— Вот видите, — сказал командарм. — Не теряйте времени, смелее прорывайтесь. — И неожиданно отрывисто, резко, со свойственной ему решительностью, добавил: -Назад пути нет, только вперед!

Отдав честь, я галопом догнал свой полк. До переднего края оставалось метров пятьсот, когда на нас обрушились мины. Послышались стоны раненых.

Надо развертываться для атаки. Но как? Лощина узкая, с крутыми, почти отвесными берегами. Здесь не развернуться даже и одному эскадрону. Что ж, будем атаковать поэскадронно. Командую построиться в четыре эшелона.

— Шашки к бою! За мной в атаку… За Родину… марш, ма-аррш!

Эскадроны уже шли галопом, когда с «прорванного» переднего края обороны противника застрочили пулеметы. Все смешалось. Передние лошади падали, переворачиваясь через голову. На них налетали те, кто скакал сзади, и тоже падали. Уцелевших всадников вражеский огонь прижал к обрывистым берегам лощины. Такая картина представилась моим глазам, когда я оглянулся. Видя, что за мной уже никого нет, перевожу коня на рысь, на шаг и поворачиваю назад. Пытаюсь восстановить строй. Вдали показался головной эскадрон следовавшего за нами 55-го кавалерийского полка. Он тоже уже начал нести потери. Хочу предупредить командира 55-го кавполка подполковника Токаева, который должен быть впереди и вести полк в атаку, чтобы остановил своих конников. Но Токаева нет.

В 1961 году я получил письмо от бывшего комсорга 58-го кавполка Фабрикантова. В письме рассказывалось, что произошло с ним самим и с командиром 55-го кавполка. Привожу выдержку из этого письма.

«Это было под Духовщиной. Мы атаковали противника, находившегося на высотке и занимавшего выгодные позиции, при этом противник там давно укрепился и пристрелялся. Эта наша атака была отбита, и у нас были потери. Моего коня подбили, и я оказался в лощине на берегу речушки под обстрелом противника (в этой атаке у вас тоже подбили коня). В это время ползком к речке двигался раненый командир 55-го полка. Я взвалил его на спину и по речке по пояс в воде понес в безопасное место и передал его бойцам, а сам пошел на поиски полка. Отойдя буквально на 40–50 метров, не успев опомниться от всего происшедшего, я оказался на поляне возле вас. Вы сидите на коне, за вами стоит в боевом порядке полк, готовый ко второй атаке. Я подошел к вам вплотную, но сказать ничего не смог, да и не успел. Вы на меня посмотрели с высоты коня как-то сочувствующе и сказали: «Приведи себя в порядок и пристраивайся». Я взял коня и каску у моего коновода (Бесчастный Кузьма) и пристроился сзади вас…»

Но возвращаю читателя к рассказу о той злополучной атаке. Мои команды никто не выполняет. Видимо, люди просто не слышат их в грохоте стрельбы. Слева от меня сгрудилось сорок-пятьдесят всадников. Спешившись, они пытаются укрыться от пуль. Подскакиваю к ним:

— Садись!

Возле меня весь в глине пеший стоит комсорг полка Фабрикантов. Под ним убило коня. Приказываю комсоргу садиться на свободного. Под огнем кое-как собираем людей. Их уже больше сотни. Нельзя терять ни секунды — пули градом продолжают осыпать нас. Подняв над головой шашки, скачем в новую атаку. Вот и вражеская траншея, но не пустая. В лицо снова полыхнуло жаром от автоматных и пулеметных очередей. Несколько взмахов шашками — и мы по ту сторону траншеи. Топот сзади ослабевает, чувствую, что за мной следует совсем мало всадников. Дрожь охватила меня. С кем атаковать дальше? Оглядываться не хочу — боюсь. Боюсь увидеть то, о чем уже догадался по слабому топоту сзади. Скачу, помня слова командарма: «Только вперед!» Метрах в трехстах от траншеи все же оглядываюсь. За мной скачут лишь несколько всадников, видимо, остальные вышли из строя уже за передним краем противника. Все… Конец… Перевожу коня в рысь, а затем, повернув кругом, возвращаюсь в лощину. Мимо, поддерживая друг друга, идут раненые. Кругом видны трупы людей и лошадей.

«Кто же виноват? — жжет мысль. — Я, как командир, или кто другой? Зачем мы пошли в атаку в конном строю на непрорванную оборону противника?»

Глухой шлепок прерывает раздумья. Конь мой падает на колени, а потом валится на бок.

— Товарищ командир! — слышу взволнованный голос Саковича. — У меня коня убили, я, пока другого достал, вас из виду потерял… Товарищ командир…

— Дай коня! — обрываю его.

Приказываю отводить остатки эскадронов за бугор, на котором стоит командарм. Вложив шашку в ножны, поднимаюсь на холм. Конева окружают те же командиры. Здесь же теперь и генерал Дрейер.

Слова официального доклада нейдут на ум. Показываю рукой на лощину, на проклятую траншею:

— Видели?..

Командарм посмотрел на меня и ничего не ответил…» А два кавалерийских полка (58-й и 55-й) тоже уже ничего не могли сказать. Их не было…

6 августа 1941 года Сталин подписал телеграмму командующему Резервным фронтом Жукову о подготовке и проведении операции под Ельней. В ней содержались требования произвести перегруппировку войск, выдвижение ряда частей на новые рубежи. Телеграмма заканчивалась словами: «Получение подтвердить и немедленно представить план операции под Ельней».

Донесения штаба Резервного фронта в Генштаб носили противоречивый характер. 24 июля туда доносили, что, по докладу прибывшего раненым в штаб 24-й армии полковника Бочкарева, наши части с утра повели решительное наступление и советские танки ворвались на северную и северо-восточную окраины Ельни. И ведут там бои. В связи с этим командующий фронтом приказал командарму-24 Ракутину выделить отряд преследования. Но уже 25 июля в Генштаб сообщалось, что 24-я армия отражает попытки противника прорваться на восток в районе Ельни. Генеральный штаб снова и снова запрашивает командующего Резервным фронтом: «Что происходит под Ельней?» Генерал Богданов докладывает: «Про Ельню ничего не знаю. Из штарма 24 никаких данных до сего времени не получил, несмотря на попытки получить их. Продолжаю добиваться сведений… Точное местонахождение Ракутина доложить не могу. Товарищ Ракутин сегодня менял свой командный пункт, и, куда переехал, штарм 24 доложить не может. Сейчас еще раз запрошу штарм 24, где находится Ракутин».

В ту ночь с 24 на 25 июля из штаба Резервного фронта пришли начальнику штаба армии и Ракутину сразу две гневные телеграммы с требованием «уничтожить противника в районе Ельни». Через некоторое время начальник оперативного отдела штаба Резервного фронта полковник Боголюбов на запрос Генштаба, что же все-таки происходит под Ельней, отвечал: «…У Ельни силы противника до полка и около ста танков… Только сейчас вот доложили, что противник загнан в Ельню и в ближайшие часы с ним будет покончено».

Принявший Резервный фронт Г.К. Жуков решил продолжать наступление частями 24-й армии, чтобы изматывать противника и притупить бдительность его к подобного рода действиям. Начальник политотдела 24А дивизионный комиссар Абрамов докладывал 16 августа, что «…части 24А на ельнинском направлении продолжают вести ожесточенные бои по овладению Ельней. Противник, медленно отходя, оказывает упорное сопротивление, а на ряде участков имел попытку с подходом новых сил перейти в контрнаступление на позиции 19, 107-й сд, 102 мед…»

Писатель В. Ставский в письме И.В. Сталину писал об августовских боях под Ельней: «Дорогой товарищ Сталин! Ряд наших частей действует замечательно, наносит сокрушающие удары по фашистам. После того как во главе 19-й дивизии встал отважный и энергичный майор товарищ Утвенко, полки дивизии, действуя на участке в 11 километров… разбили 88-й пехотный полк, отбили множество немецких контратак… Части, действующие под Ельней, проходят боевую учебу, накапливают боевой опыт, изучают тактику противника и бьют немцев…»

Писатель сообщал также, что «… здесь, в 24-й армии, за последнее время получился перегиб… по данным командования и политотдела армии, расстреляно за дезертирство, за паникерство и другие преступления 480–600 человек. За это же время представлено к наградам 80 человек. Позавчера и сегодня командарм т. Ракутин и т. Абрамов правильно разобрались в этом перегибе…»

Бои за Ельнинский выступ приобрели упорный характер. Фельдмаршал Ф. фон Бок докладывал Браухичу: «В излучине Ельни и на восточном участке фронта 9-й армии противник снова атакует большими силами пехоты при наличии сильной артиллерийской поддержки. Различные источники (использование артиллерии и авиации, скопление войск, передвижение командных пунктов 24-й армии) показывают, что противник намерен вклиниться в излучину Ельни и вновь вернуть передовые позиции на Десне и Днепре». «Вот почему сражение было, — вспоминает Г.К. Жуков, — ожесточенным и тяжелым для обеих сторон. Противник противопоставил наступающим дивизиям плотный артиллерийский и минометный огневой щит. Мы ввели в дело всю наличную авиацию, танки, артиллерию и реактивные минометы».

Директивой № 001254 Ставка приказывала Резервному фронту с утра 30 августа перейти в наступление и ликвидировать ельнинскую группировку противника, где на фронте более 70 км оборонялись 137, 78, 292 и 268-я пехотные дивизии вермахта. Штаб Резервного фронта после всестороннего изучения обстановки разработал план разгрома этой группировки. Замысел операции предусматривал встречными ударами с севера и юга под основание выступа прорвать оборону противника и, развивая наступление, окружить основные силы 20-го армейского корпуса. Одновременно предусматривалось рассечение вражеской группировки ударом с востока и уничтожение ее по частям. При этом предусматривалось разгром ельнинской группировки закончить к 3 сентября и выйти на рубеж свх. Беззабот, Ново-Тишово — Кукуево. В дальнейшем, развивая успех, 24-я армия должна была овладеть Починком и 8 сентября выйти на рубеж Долгие Нивы — Хиславичи. Для прорыва обороны и окружения противника создавались две ударные группы в составе пяти дивизий — северная (две стрелковые и одна танковая дивизия) и южная (стрелковая и моторизованная дивизии). Они должны были нанести встречные удары под основание выступа в общем направлении на Вые. Леонов на глубину до 10 км. При этом две дивизии (102 тд и 303 сд), замкнув кольцо окружения, образовывали внешний фронт, развернувшись на запад, а три (107, 100 сд и 106 мед) — внутренний фронт, развернувшись на восток. Всего к выполнению задачи привлекались силы девяти дивизий из тринадцати, имевшихся в 24-й армии к началу операции (четыре дивизии: 149, 178, 127-я сд и 6-я ДНО) готовили оборону по реке Ужа севернее Ельнинского выступа. Усиливалась группировка войск и артиллерией. К операции были привлечены 275 и 488-й корпусные артполки, 573-й пушечный и 544-й гаубичный артполки, несколько батарей реактивных установок БМ-13, отдельные танковые батальоны. Всего в северной группе имелось около 400 орудий и минометов калибра 76 мм и выше. Южная ударная группа получила на усиление около 100 орудий и минометов. Наступление 24-й армии должно было содействовать успеху контрударов Брянского фронта, наносимых по наступавшей в южном направлении 2-й танковой группе Гудериана и совместной с 43-й армией Резервного фронта операции в сторону Рославля.

В 7 часов утра 30 августа 1941 г. около 800 орудий, минометов и реактивных установок 24-й армии обрушили огонь на оборону противника.

Нанесла удар и авиация. В 9.30 пять Пе-2 в сопровождении шести МиГ-3 бомбардировали аэродром Селеца, а в 10.30 девять Ил-2 и двенадцать Як-1 — Олсуфьево.

В разговоре по прямому проводу с А.Н. Поскребышевым командующий Резервным фронтом Г.К. Жуков 1 сентября говорил: «Под Ельней дела развиваются неплохо. Противник полностью будет зажат в кольцо максимум через двое суток. Сейчас вышли на железную дорогу Ельня — Смоленск…» В то же время в направлении Рославля у 43-й армии успеха не было. Об этом тоже говорил командующий Резервным фронтом: «Только что сейчас получил неприятные сведения о 211 дивизии (подполковник Батраков М. С), действовавшей на Рославль. Она, эта дивизия, поддавшись ночной панике, отскочила назад километров на 5–6 и создала этим отскоком невыгодное положение для второй стрелковой дивизии, для 149-й (генерал-майор Захаров Ф. П.). Ввиду сложности обстановки я хотел бы ночью выехать на участок 211 дивизии и там навести порядок и прибрать кого следует к рукам…»

Но успеха там, под Рославлем, так и не удалось добиться. Противник же, не выдержав удара войск 24-й армии и находясь под угрозой окружения, 3 сентября начал отвод своих сил из ельнинского «мешка». Г.К. Жуков потребовал в кратчайший срок завершить разгром врага и овладеть Ельней. Для наращивания удара северной группы он приказал командующему 24-й армией генералу Ракутину ввести в бой 127-ю стрелковую дивизию.

4 сентября состоялся телефонный разговор Жукова со И.В. Сталиным и начальником Генштаба Красной Армии Б.М. Шапошниковым.

Запись переговоров по прямому проводу И.В. Сталина, начальника Генштаба Красной Армии Б.М. Шапошникова с командующим Резервным фронтом Г.К. Жуковым 4 сентября 1941 г.

«У аппарата Жуков.

У аппарата Сталин, Шапошников. Здравствуйте. Вы, оказывается, проектируете по ликвидации Ельни направить силы в сторону Смоленска, оставив Рославль в нынешнем неприятном положении. Я думаю, что эту операцию, которую Вы думаете проделать в районе Смоленска, следует осуществить лишь после ликвидации Рославля. А еще лучше было бы подождать пока со Смоленском, ликвидировать вместе с Еременко Рославль и потом сесть на хвост Гудериану, двигая некоторое количество дивизий на юг. Главное — разбить Гудериана, а Смоленск от нас не уйдет. Все.

Жуков. Здравия желаю, тов. Сталин. Тов. Сталин, об операции в направлении на Смоленск я не замышляю и считаю, этим делом должен заниматься Тимошенко. Удар 109, 149 и 104-й я хотел бы нанести сейчас в интересах быстрейшего разгрома ельнинской группы противника, с ликвидацией которой я получу дополнительно 7–8 дивизий для выхода в район Починок, и, заслонившись в районе Починок в стороне Смоленска, я мощной группой мог бы нанести удар в направлении Рославля и западнее, т. е. в тыл Гудериану. Как показывает опыт, наносить глубокий удар в 3–4 дивизии — приводит к неприятностям, ибо противник такие небольшие группы быстро охватывает своими подвижными частями. Вот почему я просил Вашего согласия на такой маневр. Если прикажете бить на рославльском направлении, это дело я могу организовать, но больше было бы пользы, если бы я вначале ликвидировал Ельню. Сегодня к исходу дня правым флангом нашей ельнинской группировки занята Софиевка. У противника горловина осталась всего 6 км. Я думаю, [на] завтрашний день будет закончено полностью тактическое окружение. Все.

Сталин. Я опасаюсь, что местность в направлении на Починок лесисто-болотистая и танки у Вас застрянут там?

Жуков. Докладываю. Удар намечается через Погуляевку южнее р. Хмара по хорошей местности с выходом в район Сторено — Васьково, 30 км с[еверо]-з[ападнее] Рославля, 10 км южнее Починок. Кроме того, наносить удар по старому направлению не следует. На нашу сторону сегодня перешел немецкий солдат, который показал, что сегодня в ночь разбитая 23 пехотная дивизия сменена 267 пехотной дивизией, и тут же он наблюдал части С.С. Удар севернее выгоден еще и потому, что он придется по стыку двух дивизий. Все.

Сталин. Вы в военнопленных не очень верьте, спросите его с пристрастием, а потом расстреляйте. Мы не возражаем против предлагаемого Вами маневра за 10 километров южнее Починок. Можете действовать, особенно сосредоточьте авиационный удар, используйте также PC. Когда Вы думаете начать?

Жуков. Перегруппировки произведу к 7-му. 7 подготовка, 8 на рассвете удар. Очень прошу подкрепить меня снарядами РС-76, да и 152-мм 1930 года, минами 120 мм. Кроме того, если можно, один полк Илов и один полк Пе-2 и танков шт[ук] 10 KB и шт[ук] 15 Т-34. Вот все мои просьбы. Все.

Сталин. К сожалению, у нас нет пока резервов PC. Когда будут — дадим. РСы получите, жалко только, что Еременко придется действовать одному против Рославля. Не можете ли организовать нажим на Рославль с северо-востока?

Жуков. Нечем, нечем, тов. Сталин. Могу только отдельными отрядами, подкрепив их артиллерией, но это будет только сковывающий удар, а главный удар нанесу на рассвете 8, постараюсь, может быть, выйдет на рассвете 7. Еременко еще далеко от Рославля, и я думаю, тов. Сталин, что удар 7 или 8 — это будет не поздний удар. Все.

Сталин. А прославленная дивизия долго будет спать?

Жуков. Слушаю. Организую 7-го. 211 сейчас формируется, будет готова не раньше 10-го. Я ее подтяну в качестве резерва, спать ей не дам. Прошу Вас разрешить немедленно арестовать и судить всех паникеров, о которых я докладывал. Все.

Сталин. 7 будет лучше, чем 8. Мы приветствуем и разрешаем судить их по всей строгости. Все. До свидания.

Жуков. Будьте здоровы».

* * *

5 сентября Ф. Гальдер в своем дневнике отметил: «Наши части сдали противнику дугу фронта у Ельни. Противник еще долгое время после того, как наши части были уже выведены, вел огонь по этим оставленным нами позициям и только тогда осторожно занял их пехотой. Скрытный отвод войск с этой дуги является неплохим достижением командования».

А генерал Гудериан по этому же поводу записал: «…4-й армии было приказано оставить Ельнинскую дугу, так как она понесла там большие потери, которых я хотел избежать в августе путем своевременного отхода».

6 сентября командующий Резервным фронтом Г.К. Жуков телеграфировал в Ставку Верховного главнокомандования тов. Сталину: «Ваш приказ о разгроме ельнинской группировки противника и взятии г. Ельня выполнен. Ельня сегодня занята нашими войсками. Идут ожесточенные бои с разбитыми частями западнее Ельни. Противник в полуокружении. Итоговый доклад о противнике, трофеях и наших потерях донесу особо».

Через день поступил и доклад. Генерал армии Жуков докладывал:

«1. В районе Ельни в период с 30 августа по 6 сентября действовали следующие части противника: 137 австрийская пехотная дивизия; 178, 292, 268-я пд, 1 полк 7-й пд и 1 полк 293 пд, 2 мотоциклетных батальона, орудий 200–400. Эти части прибыли с 20–30 августа и заменили дивизию СС, 15 пд, 17 мд, 10 тд, 5, 31, 41 инженерные батальоны. Во исполнение Вашего приказа части 24А к 4 сентября закончили оперативное окружение, а оставшаяся горловина простреливалась артиллерийским огнем.

Противник, видя невозможность и безнадежность сопротивления нашему наступлению, в ночь на 5 сентября вывел из горловины основную массу артиллерии и тылы. С утра 5.09. начал отвод главных сил, а в 12–13 часов начал отводить первые эшелоны своей обороны. Для обеспечения провода войск через горловину противник организовал по нашим фланговым ударным группам заградительный артиллерийский и минометный огонь с применением частых контратак. Сюда противником была брошена и авиация. Танки и авиацию противник применял в последнее время отдельными группами и только для отражения наших атак на важнейших направлениях.

Видимо, эти средства он перебросил на другие направления. Из состава наших войск очень хорошо действовали 107 и 19-я стрелковые дивизии. Неплохо действовали 100 и 120-я сд. Все части (были неукомплектованы). Очень хорошо действовала вся артиллерия, даже молодых дивизий. Преследуя противника, 7 сентября наши части вышли на р. Стряна, захватили ее и с утра 8 сентября имеют задачу развивать наступление, взаимодействуя с группой Собенникова…

Трофеи полностью еще не собраны, и на утро 7.09 имелось пулеметов — 103, минометов — 43, орудий — 52, винтовочных патронов около 600 000, танков — 31 (большинство подбитые и сгоревшие). Всего за период боев в районе Ельня противник потерял убитыми и ранеными 45–47 тыс., за последние 3–5 дней противник потерял не менее 5 тыс. С утра 8.09 части 24 и 43-й армий перешли в наступление в целях уничтожения противника в районе Балтутино, р. Хмара и дальнейшего удара на рославльском направлении».

Итак, 7 сентября войска Резервного фронта вытеснили 78, 29 и 268-ю пехотные дивизии 20-го армейского корпуса с Ельнинского выступа и освободили Ельню. В приказе по случаю завершения операции, датированном 7 сентября 1941 г., Жуков писал: «Главное командование немецкой армии придавало очень большое значение району Ельни как очень выгодной позиции для дальнейшего наступления. Фашистское командование стремилось любой ценой удержать в своих руках район Ельни, не жалея для этого жизни тысяч своих солдат и офицеров. В районе Ельня нашей пехотой, артиллерией, танками и авиацией разгромлены 137-я, 78, 298, 15 и 17-я пехотные дивизии. Некоторые из этих дивизий полностью истреблены и нашли себе могилу на поле сражения. За время боев в районе Ельня нашими войсками разгромлено в общем около восьми отборных дивизий, в том числе одна дивизия СС, противник потерял не менее 75–80 тысяч человек убитыми и ранеными…»

Как всегда в то время, преувеличивало потери противника и Совинформбюро. Оно сообщало о разгроме в районе Ельни: «дивизии «СС», 15-й пехотной дивизии, 17-й мотодивизии, 10-й танковой дивизии, 137-й, 178-й, 292-й, 268-й пехотных дивизий противника». Жуков, как и многие военачальники самого высокого ранга, в июле, августе «несколько» преувеличивал свои небольшие победы; хотя они и стали первой успешной наступательной операцией, но потери наших солдат и офицеров при этом составили около 80 тысяч человек. Очень дорогая цена для такой операции; наверное, с большей пользой дивизии Резервного фронта могли бы помочь войскам Кирпоноса или Попова. Для немцев выступ у Ельни в тот момент был второстепенным направлением, и они не стали его удерживать любой ценой. Противник за время 22 июня — 10 сентября 1941 г. на всем советско-германском фронте потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести 459511 человек, в том числе с 27 августа по 10 сентября, когда происходила Ельнинская операция — 18411 человек, из них убитыми 14188.

Немецкие генералы, как видно из этих цифр потерь солдат и офицеров, заботились о сбережении солдатских жизней; не в укор это сказано советским генералам той поры 1941 г., а в назидание нынешним.