- Не то, что у вас в деревне, - был ответ.
На это мальчишки обиделись.
- У нас не деревня, - отчетливо произнес Ромка, - у нас морской поселок.
- Рыбацкий поселок, - добавил Бараболя.
И мальчишки даже подтянулись, расправили плечи, чтобы увидала она, эта городская девчонка, их просоленные тельняшки, чтобы поняла, наконец, какой крепкий, мужественный народ здесь живет.
- У нас даже кино здесь снимать будут, - не мог не похвалиться Захар.
- Ну?! - сказала девочка. - Не может быть! Что же здесь снимать?
Это было уж слишком! Это вывело из себя даже Пичужкина.
- Не может, да? Не может? - разгорячился Сенька. - Да у нас море какое? Да у нас скалы…
Девочка засмеялась.
- Особенные?
- Да что с ней говорить, - заторопился вдруг Ромка, - пошли, ребята, время…
- Так где же у вас почта? - снова спросила девочка, словно ничего не произошло. - Неужели вам трудно сказать?
- Почта? - задумался Пичужкин.
- Почта? - попытался вспомнить Бараболя.
- Почта? - переспросил Захар.
- Почта? У нас? - развел руками Тимка.
Туг обиделась девочка, поджала презрительно губы и гневно сверкнула глазами. Она хотела сказать что-то обидное, ядовитое, но не успела, послышался шум подъезжающей машины и короткие требовательные сигналы уйти с дороги.
Мальчишки отскочили в одну сторону, девочка в другую.
На том месте, где они стояли, резко качнувшись на тормозах, остановилась голубая "Волга" все с тем же знакомым и таинственным словом "Киносъемочная".
- Оксана! - высунулся из окна шофер. - Ты куда?
Девочка обрадованно кинулась к машине.
- Почту я ищу, дядя Володя, - сказала жалобно, - письма надо отправить…
Шофер показал на сиденье рядом.
- Садись, подброшу.
Девочке перебежала перед радиатором машины, потянула на себя ручку, но дверца не открылась.
- Каши мало с утра ела, - засмеялся шофер, - сильней, сильней давай.
Оксана сердито дернула еще и еще рез, однако дверца не поддавалась.
Мальчишки откровенно рассмеялись. Оксана как-то беспомощно, как-то жалобно оглянулась на них.
Ромка решительно шагнул к машине, схватился за ручку и с силой рванул на себя. Дверца, как будто ждала именно такого обращения, покорно распахнулась.
- Спасибо, - весело сказала девочка, проворно и привычно забираясь не сиденье.
Хлопнула дверце, машина заурчала и мягко покатилась вниз.
- Спасибо, мальчишки! - донеслось издалека.
Друзья молчали, с интересом ожидая, как будет оправдываться командир.
- А она крашеная, - вдруг сказал Ромка и засмеялся.
- Кто? - не понял Степа.
- Ну, Оксане, - рассердился от такой непонятливости Ромка. - Я думаю, почему у нее волосы какие-то странные, ну, не натуральные, слишком уж белые… А они же просто покрашены…
- Так она, наверное, снимается? - ахнул Захар. - Артистка!
- И как давно это произошло? - первое, что спросил Никифоров, когда Ромка рассказал все, что случилось на пляже.
- Минут сорок назад, - тихо ответил Ромка, прекрасно понимая, что скажет начальник заставы дальше.
- Ты столько добирался с пляжа?
Ромка покраснел и виновато опустил голову.
- Были всякие препятствия…
В дежурной комнате заставы Ромку слушали трое пограничников: начальник заставы капитан Никифоров, младший лейтенант Суходоля и старшина Тарас Порфирьевич Лощук.
- Были всякие препятствия, - повторил Ромка.
- Эх, Ромка, Ромка, - Никифоров встал и прошелся по кабинету, - да за это время он, знаешь, как далеко уйти может…
- Тревога, товарищ капитан? - отошел к двери Суходоля. - В ружье?
- Тревога! Оповестить соседей, сообщить в отряд. Перекрыть дороги на Веселое, Степное и Лучистое, приметы запомнили?
- Так точно, - отозвался лейтенант, - разрешите выполнять?
- Действуйте, - разрешил капитан.
Лейтенант вышел, и сейчас же за дверями гулко прокатилась боевая команда:
- Тревога! Застава! В ружье! Тревога!
А капитан уже давал распоряжения старшине.
- Наряды на автостанцию, на перекресток, на причал! Сообщите солдатам приметы.
- Слушаюсь, - старшина торопливо пошел к двери.
- Тарас Порфирьевич, - вскочил Ромка, - Алексей Дмитриевич, - повернулся он к капитану, - там, на автостанции, ребята наши есть, из отряда… Степа Бараболя и Сенька Пичужкин… я послал…
- Вы поняли, Тарас Порфирьевич? - снова обратился начальник заставы к старшине. - Чтобы наряд обязательно связался там с ребятами.
- Понятно, - отозвался Лощук и от двери спросил у Ромки: - А на перекресток догадался послать, командир?
- Ага, - покорно кивнул головой Ромка, - там Захар Лукашкин и Тимка Коробко, вы их знаете, Тарас Порфирьевич.
- А на причал? - спросил уже капитан.
- Нет, - вздохнул Ромка, - на причал не догадался…
- Действуйте, Тарас Порфирьевич, - приказал Никифоров старшине, - проинструктируйте наряды, и обязательно - связь с ребятами. Идите.
Старшина вышел, а в комнату торопливо вернулся лейтенант Суходоля и остановился у дверей.
- Все в порядке, Валентин, - сказал капитан, - первое серьезное испытание твои хлопцы выдержали, я бы сказал, на "отлично"…
Лейтенант удивленно повернулся к нему.
- А что ты думаешь? Я серьезно… - продолжал капитан, подходя к столу и снимая трубку телефонного аппарата. - Как полагаешь, собака что-нибудь сможет там сделать?
- В такой обстановке, - помедлил Суходоля, - только панику на пляже.
- Да, панику нам устраивать нет никакого смысла, - думая о чем-то своем, говорил капитан, - верно Роман?
- Переодевайтесь, младший лейтенант, форма одежды пляжная, возьмете с собой Романа и обследуйте там все на месте… Поняли? Немедленно!
- Слушаюсь! - Суходоля торопливо направился к двери.
- Эх, Роман, Роман, - вздохнул Никифоров. - В одном ты, брат, ошибся, в главном. Понимаешь? - Он притянул мальчика к себе. - Ведь как мы вас учим: ваше дело - заметил, запомнил, если возможно, понаблюдал, вовремя сообщил - и все. А ты?…
- Что же надо было делать? - Ромка даже обиделся. - Человек чужое надевает…
- Это, конечно, - капитан был расстроен, - конечно, если чужое, а ты молчи… Ты наблюдай. Пограничник, брат, должен иметь терпение.
- Но я же еще не пограничник, - растерялся мальчик.
- Конечно, ты должен был сказать… возмутиться… - И совсем другим тоном: - Теперь он, сукин сын, знаешь, как насаливает пятки отсюда? Ты думаешь, он не испугался того, что произошло? Думаешь, не сделал для себя выводы?
Действительно, из того, что случилось на пляже, неизвестный сделал вывод: случайно это получилось или подстроено, но одеться и уйти с пляжа незаметно ему не удалось. Значит, надо торопиться, надо сейчас же уходить из поселка в областной город, там больше народу, там легче сбить след, затеряться, стать незаметным, слиться с толпой.
Конечно, если бы все шло так, как было задумано и подготовлено, то он имел бы хоть небольшую передышку, необходимую ему после трехчасовой прогулки под водой. Его ждали в одном из домов на Проточной улице, там была смена одежды, там можно было перекусить, отдохнуть.
А сейчас, после этой нелепой истории с мальчишками, когда он оказался на виду почти у всего пляжа, сейчас он не имел права тянуть за собой след на Проточную… Не имел права даже думать об отдыхе и еде… Сейчас надо было уходить.
Неизвестный уверенно вышел к центральной площади поселка. Остановился перед огромным стеклом витрины раймага и незаметно стал рассматривать улицу.
Нет, кажется, за ним не следили. Во всяком случае, ни одной подозрительной фигуры; народу на улице и площади было совсем мало. Да и кто будет околачиваться в такую жару на улице, когда рядом море, пляж. Солнце стояло в зените, на небе ни облачка.
Он немного успокоился. Хотя… Может, это ему только кажется, что все в порядке? Он хитрый, ловкий, хорошо обученный, подготовленный… Но ведь и они здесь тоже обучены, тоже подготовлены, тоже имеют опыт. Он здесь чужой, а они - дома… И потом - все инструктора обращали на это внимание - надо особенно осторожно относиться к так называемым "простым людям".
Ему кажется, что все в порядке, а может, именно сейчас наблюдает за ним вон тот старый часовщик, который, повесив табличку "Перерыв на обед", что-то уж больно долго возится с замком. Или вон тот мужчина в халате, очевидно парикмахер, сидит на скамейке у распахнутых дверей парикмахерской и делает вид, что читает газету. А может, и в той очереди за квасом тоже есть их человек - вот хотя бы эта молодая женщина с продовольственной сумкой, что-то уж она слишком часто оглядывается в его сторону. Хотя нет, оглядывается она на маленькую девочку в красном сарафанчика, которая стоит почти рядом с ним и пытается завести разговор с сонной кошкой. Вот женщина махнула рукой, позвала девочку, и та, сказав кошке "ну, как хочешь", весело подпрыгивая, побежала к матери.
А может, и это все подстроено? И девочка, и мать, и очередь за квасом?
"Нет, так нельзя себя взвинчивать", - решил он и, еще раз осмотревшись, шагнул в прохладное просторное помещение магазина.
И хотя все необходимое он должен был получить на Проточной, все же в сумке на такой случай были запасные документы и деньги. На первое время хватит.
Он купил новые темные очки. Потом, не примеряя, летний спортивный пиджак, красную тенниску, хлопчатобумажные брюки китайского производства, сетчатую капроновую шляпу и простые коричневые сандалеты.
Вышел он из магазина, держа в одной руке спортивную сумку, в другой - связанные вместе пакеты. Чувствуя нестерпимый голод, торопливо прошел к павильону "Пиво-воды", купил три черствых бутерброда с сыром и жадно сжевал их.
Теперь оставалось найти попутную машину и - прощай Прибрежное. До поры до времени, конечно.
И тут ему повезло. Да так, что он даже испугался, не ловушка ли это.
Почти рядом с ним остановилась голубая "Волга". Из нее выпрыгнула веселая девочка в кожаной курточке с конвертами в руках.
- Прямо за домом и почта, - сказал шофер девочке, - обратно не заблудишься?
Она огорченно остановилась, спросила капризно:
- Вы разве не подождете, дядя Володя?
- Некогда мне, - отозвался шофер, с силой захлопывая плохо прикрытую дверцу. - Прямиком в город.
- Ладно, - вздохнула девочка, - не заблужусь. А кто приезжает?
- Прилетает, - поправил шофер, - главный шпион.
- Ой! Виктор Петрович! - обрадовалась девочка. - Передавайте ему привет, ладно? - и убежала.
Неизвестный, прочитав надпись на машине, сразу понял, о чем идет речь, и обрадовался.
- Так вы в город? - наклонился он к водителю.
- Прямиком. - Шофер выжидательно посмотрел на возможного клиента.
- Может, подбросите? - попросил неизвестный. - Или вы одних шпионов возите?
Шофер рассмеялся.
- Садитесь, только я в аэропорт, в город не заеду.
- Совсем хорошо, - с живостью отозвался неизвестный, торопливо забираясь со своими вещами на заднее сиденье. - Поехали, - сказал, прикрывая дверцу.
Когда "Волга" тронулась, он посмотрел назад. Нет, никакая другая машина не пошла следом. Это успокоило немного. Хотя он понимал, что такая машина может поджидать его и при выезде из поселка.
Но все- таки это была передышка. Короткая, минутная, ненадежная, но передышка.
Переменив очки и нахлобучив капроновую шляпу, он откинулся на сиденье.
- Значит, про шпионов кино будет? - спросил весело.
- Про них, проклятых, - так же весело отозвался водитель. - Курите?
Неизвестный отрицательно замотал головой. Водитель ловко, не оставляя баранку, прикурил и, выбросив спичку, охотно продолжал:
- Вот за главным еду… Из Киева прилетает… Саврасов фамилия его… Может, слышали?
Неизвестный не ответил, а водитель расценил молчание по-своему.
- Вот и все говорят, какой из Саврасова шпион? Да еще главный… Шпионы, они ведь все… - для убедительности шофер сжал кулак, - вот какие. А Саврасов?… У него же глаза добрые… Режиссер говорит: "Так задумано". А по-моему, ты задумывай, как в жизни есть, чтобы сразу видно было… А вообще-то у нас картина про детей… детская, одним словом.
В полукилометре от последних домиков дорога из поселка встречается с дорогой пошире, попросторнее. Именно здесь утром ждали, да так и не дождались ребята попутной машины на Лучистое. Отсюда асфальтированная лента шоссе с аккуратными белыми столбиками на поворотах могла вывести и к Заветному, и к Степному, и еще дальше через горы, по побережью до знаменитых крымских курортов. Отсюда шла дорога в областной город.
Так что ни одна машина из поселка не могла миновать этот перекресток.
Вот почему послал сюда Ромка Захара Лукашкина и Тимку Коробко. Задача была простая: предупредить о случившемся инспектора ОРУД, хорошо знакомого ребятам лейтенанта дядю Лешу, всегда дежурившего на перекрестке. И помогать ему. Но дяди Леши на перекрестке не оказалось. Видно, что-то случилось на участке.
Задача усложнилась. Нужно запоминать проходившие из поселка машины и их направление. А главное, нужно заметить, какой машиной и в какую сторону уедет, если он поедет, конечно, тот человек с пляжа.
А как заметить? Поднимать руку, останавливать машины - таких прав у них не было, да и кто стал бы их слушаться?
Тогда Тимка быстро отыскал в кювете старую пустую консервную банку и ногой выкатил ее на дорогу.
- Будем играть! - крикнул весело.
Захар сразу понял и от восторга так стукнул приятеля по спине, что тот даже обиделся.
- Ты не очень-то, - сказал Тимка хрипло, - думаешь, раз здоровый, так…
- Ладно, - добродушно улыбнулся Захар, - я же пошутил.
- За такие шутки, - свел лопатки Тимка, - и по шее можно получить…
Ребята отошли от перекрестка метров на сто ближе к поселку и заняли исходные позиции по обеим сторонам дороги.
И вовремя: от поселка шла легковая машина.
Бац! - Тимка ударил ногой по банке.
Игра началась. Захар перебил банку на сторону Тимки, Тимка отпасовал обратно.
Машина еще издали начала тревожно сигналить.
Словно не слыша, не замечая ничего, мальчишки азартно гоняли банку прямо посреди дороги.
Расчет был точным. Машина, конечно, затормозила, разъяренный водитель, конечно, высунулся из кабины, отчаянно грозя кулаком:
- Другого места не нашли!…
Довольные мальчишки, конечно, уже были рядом с машиной.
- Извините, дяденька…
- Больше не будем, дяденька…
Продолжая ругаться, водитель зло переключил скорость, и машина умчалась. А ребята весело подмигнули друг другу: порядок - в этой машине его не было…
Таким образом за короткий срок они осмотрели еще две легковые машины, автобус санатория "Колос", должно быть отправившийся за очередной группой отдыхающих, хлебный фургон и две автоцистерны, ушедшие в сторону Лучистого. Знакомого им человека в голубой тенниске и в темных очках не было ни в одной машине. Правда, нельзя было полностью ручаться за фургон. В кабине рядом с шофером сидела женщина, а был ли кто в самом кузове - пусть узнают об этом уже сами пограничники.
Конечно, не обошлось и без происшествий.
Шофер автобуса оказался знакомым и пригрозил обязательно вечером рассказать все родителям. А водитель автоцистерны, чернявый, меленький, в кожаной куртке, даже выскочил из кабины и погнался за Тимкой, грозя оборвать ему все уши. Но Тимка оказался проворнее.
Когда автоцистерна ушла, Тимка вернулся и сел, так он устал.
- Все, - сказал обиженно, - как будто их там много.
- Кого много? - не понял Захар.
- Ушей, - ответил Тимка и рассмеялся, - а как правильно? Ухов? Уш?
Захар серьезно задумался.
Тут Тимка увидел еще одну машину, вырвавшуюся из-за последних домов поселка. Он быстро вскочил, перебежал дорогу.
- Держи! - крикнул, отчаянно наподдав банку.
Захар передачу перехватил, но не спешил отпасовывать. Он узнал машину и заранее расплылся в улыбке.
От поселка к перекрестку шла хорошо знакомая им голубая "Волга".
- Киношная! - крикнул Захар. Остановился и Тимка.
Не сбавляя скорости, "Волга" проскочила мимо мальчишек.
- В город пошла, - сказал Тимка, переходя к товарищу. - Видел, там какой-то еще артист ехал… в белой шляпе.
- Ага, - согласился Захар и вздохнул: везет же людям.
А пассажир голубой "Волги", когда, наконец, машина вырвалась на простор автострады и стрелка спидометра поползла к цифре 90, еще раз посмотрел назад и удовлетворенно откинулся на сиденье.
Нет, ни одна машина не шла за ними следом.
Минут десять после того, как прошла "Волга", было тихо. Потом к ребячьему КПП (контрольно-пропускной пункт) подъехал старенький "Москвич", водитель его, хорошо знакомый ребятам главный винодел винкомбината Никольский, ругаться не стал, а солидно и долго перечислял, какие беды грозят нехорошим детям, которые балуются на дорогах.
- Шли бы лучше к морю, - устало закончил он, - купаться, рыбу ловить… Да я в ваши годы… - вздохнул он, но продолжать не стал, ясно было, что уж он-то в их годы не нарушал правил уличного движения.
"Москвич" как-то заскрипел, захрипел и, стуча карданным валом, солидно удалился.
Из поселка выезжала еще одна машина. "Газик", сразу определили ребята.
- Начали.
Машина остановилась, грозно фыркнув, почти рядом с отскочившим в сторону Тимкой. Только сейчас поняли ребята, что на этот раз банку можно было оставить в покое.
"Газик" был открытый, рядом с солдатом-водителем сидел старшина Лощук, а позади него трое солдат-пограничников с короткими плоскими автоматами и младший сержант с полевой рацией.
Ребята с радостью подскочили к машине: еще бы, пришла не только помощь, а, самое главное, пришла смена.
- Ну что? - выбираясь из машины и здороваясь с ребятами за руку, спросил старшина. - Не проезжал?
Захар был старшим, Захар доложил:
- Нет, пока нет… Конечно, мы прибежали поздно. Может, раньше на чем уехал…
Старшина кивнул солдатам.
- Старшим - Денисенко. Действуйте.
Солдаты выпрыгнули из машины, поправили автоматы и пошли к перекрестку. Старший на ходу разворачивал красный флажок - сигнал "стоп". В машине остались только водитель да сержант-радист.
- А номера машин? - спросил тем временем старшина.
- Есть, - ответил Тимка, - только мы с пляжа - ни карандаша, ни бумаги… У вас есть бумага?
Старшина открыл планшет.
- Вот, пожалуйста, - показал Тимка рукой на асфальт, - переписывайте.