– Мальцева! – окликнул кто-то.

Я обернулась и увидела полноватую девушку, одетую в нелепое голубое платье с кружавчиками.

– Да?

– Я – Мара, староста факультета вышивальщиц, – представилась она, брезгливо посматривая в сторону Фионы. – Ты же из другого мира?

– Допустим, – ответила я, понимая, что с этой краснощекой матрешкой мы точно не будем дружить.

– Ураганом Морганы принесло?

– Да. – Я пожала плечами.

Зачем она меня расспрашивает?

– Там у входа на столах разложены вещи, попавшие в наш мир с перемещением. Можно сходить и посмотреть, есть ли твое.

– Спасибо, – ответила я.

– Только свои бери, иначе обожжешься. Боевые маги наложили специальное заклинание!

Я кивнула.

– И сменила бы ты компанию. Это так, совет. С ткачихой, а тем более кентавром… – хмыкнула она, морща нос.

Я открыла было рот, чтобы возразить, но Фиона сжала мой локоть. Все, что мне оставалось, – смотреть, как уходит девушка-плюшка, и злиться.

– Оно того не стоит, – мягко сказала подруга, потянув меня к выходу.

Мы отправились смотреть вещи. Как оказалось, их было не так много. Я обнаружила папин клетчатый шарф, мамины кожаные перчатки, и (вот оно, счастье!) свою сумку! Фиона всего масштаба моей радости не осознала, но хихикнула, когда я прижала к себе сумку. Ты ж мое сокровище!

Поразмыслив, решили не возвращаться на чердак, а прямо с вещами пойти праздновать.

Ромео как раз убирал мандолину, когда мы с Фионой пришли на площадь. Рыжик радостно улыбнулся, едва меня заметил.

– Знакомься. Это – Фиона, – сказала я.

– Кентавр, факультет ткачей, – добавила девушка, смущаясь и опасливо смотря на рыжика.

Друг изумленно приподнял брови, улыбнулся.

– Ромео, менестрель, не маг.

Фиона отчего-то покраснела и украдкой глянула на меня.

– Пойдемте в таверну. Есть хочется так, что сил нет, – предложила я, разрушив возникшую паузу.

– А как прошли вступительные экзамены? – взволнованно спросил рыжик.

– Поедим и расскажем.

Пока я за обе щеки уплетала пироги, Ромео и Фиона успели обсудить преимущество струнных инструментов над клавишными. На мой взгляд, странная тема для разговора, но прерывать друзей я не стала.

– Ты – менестрель? – раздался рядом голос.

Мы оглянулись. Мужчина средних лет, одетый в простую крестьянскую одежду, смущенно теребил в руках шляпу.

– Да, – отозвался Ромео.

– Не мог бы ты спеть для моей жены? У нее сегодня день рождения. Только у меня денег немного.

Незнакомец покраснел и быстро оглянулся. Я проследила за его взглядом и увидела красивую молодую женщину с сияющими глазами, с любопытством смотрящую на нас.

– Ладно, – отозвался рыжик. – Платить не нужно. У нас у самих праздник.

– Поступили в МыШКу? – улыбнулся мужчина, заметно расслабляясь.

– Да, – хором ответили мы с Фионой.

– А как вы угадали?

– У вас пальцы исколоты, – кивком головы показал он на мою руку, в которой замерла кружка.

Мы с подругой хихикнули и одарили мужчину красноречивыми взглядами. Знал бы он, чего нам стоили эти испытания!

Ромео тем временем поднялся, вышел на середину зала, провел рукой по струнам… Как же он преображается, когда играет! Из рыжика уходит тревога, суета и печаль. Мелодия плывет под его руками, плавится. И голос у него звонкий, ясный. Я настолько заслушалась, что не заметила, как закончилась песня. К Ромео тут же подошел хозяин таверны, они о чем-то пошептались, ударили по рукам, мандолина снова зазвучала. Одна песня сменила другую, в какой-то момент я стала подпевать и присоединилась к другу. Фиона круглыми от удивления глазами смотрела на нас. Через часок мы раскланялись и вернулись за стол, уставленный различными яствами. Так нас решили отблагодарить слушатели.

– Ух ты! Асканийское вино! – восхищенно сказал Ромео, рассматривая темную бутылку, слегка покрытую пылью.

– Правда? – подалась вперед Фиона.

– И чем оно так знаменито? – не удержалась я.

– Виноград, из которого оно приготовлено, выращивается в одном из оазисов в Великой пустыне, – пояснил рыжик.

– Редкое и дорогое, – заметила Фиона.

– Интересно, кто же так расщедрился? – Менестрель оглянулся в поисках того, кто за его песню расплатился напитком.

– Можно продать, – предложила я, зная, что другу нужны деньги.

– Вот еще! – фыркнул тот. – Я сегодня неплохо заработал. Плюс хозяин таверны согласился не брать с нас за постой и ужин. – Ты ведь останешься на ночь, Варь?

Голос у рыжика звучал странно.

– Конечно! – ответила я, вспоминая пыльный чердак. – Фиона, ты с нами?

Подруга заморгала, залилась краской.

– Мы – друзья, – быстро пояснил Ромео.

Кентавр покраснела еще больше и робко улыбнулась.

– Я не против, – отозвалась она.

– Чудесно! Завтра тогда с утра пойдем и купим все необходимое! – завершил менестрель, открывая вино и разливая его по кружкам.

Я вдохнула аромат янтарной жидкости и сделала глоток.

Я попыталась открыть глаза, но сделать это удалось с трудом. Голова отчего-то кружилась, слегка тошнило, а шевелиться не получалось. Что произошло? Последнее, что я запомнила, – сладкий вкус асканийского вина.

– Не двигайся. Противоядие еще действует, – раздался голос… боевого мага.

– Противоядие? – прохрипела я, осознавая, что ничего не помню.

Мурашки, словно муравьи, поползли по коже, создавая панику.

– Да, чудо. Расскажи-ка мне, что вы ели и пили.

– Фиона и Ромео…

– В соседней комнате. Спят, – отозвался брюнет.

– С ними все хорошо?

– Да. Вчера вашу троицу попытались отравить. Спасибо Великой Кудеснице, что я оказался поблизости и смог найти целителя.

Я постаралась успокоиться, сдержать неразумное желание – устроить истерику.

– Я внимательно тебя слушаю, Варвара.

Черные как ночь глаза смотрели на меня, не давая возможности сбежать.

– Мы с Фионой в МыШКу поступили, – жалобно всхлипнула я.

– Это я уже знаю.

– Откуда?

– А кто способен танцевать на столе, кроме студентов?

Я глупо заморгала, пытаясь вспомнить, что же происходило после злополучного глотка вина, но в голове стоял туман.

– Мы что… Мы же… Я…

– Думаю, что ты как раз расплатишься со мной за помощь таким же танцем.

Боевой маг многообещающе улыбнулся, от чего мне стало не по себе.

– А ты бескорыстен, смотрю, – не удержалась я от шпильки.

– Не занимаюсь благотворительностью, – хмыкнул он.

– А стоило бы. Глядишь, и добрее бы стал.

– Так я получу обещанную плату? – серьезно спросил он.

– Обещанную?

– Да. Я – боевой маг, чудо. И я не смог бы призвать целителя так быстро и накрыть вас защитным куполом, если бы не стребовал с тебя обещание, – отозвался мужчина, касаясь пальцами моей щеки.

На лицо невольно полез румянец. Проклятье!

– Помнится, от братьев Ромео ты нас просто так защищал, без всяких договоров.

– Плату я получил. Забыла?

Я нахмурилась.

– Может, напомнить, какой она была? – спросил он, наклоняясь к моему лицу.

– Нет, – выпалила я, ощущая, как по позвоночнику скользит огненная змейка.

Усмехнулся, зараза черноокая! Что за напасть!

– И я пообещала станцевать? – прохрипела я, откидывая его ладонь и возвращаясь к забытой теме.

– Ты пообещала исполнить одно мое желание. Заметь, что я не прошу невозможного.

Я вздохнула, осторожно приподнялась. В полумраке незнакомой комнаты оплывали свечи, бросая причудливые тени на стены.

– Я ничего не помню, – честно созналась я.

Маг вздохнул, пересел из кресла ко мне на кровать, взъерошил волосы, отчего стал похож на встрепанного ворона.

– Вы сначала пели, как я понял из рассказа трактирщика, потом сидели за столом и разговаривали, выпили вина. Смеялись, снова пели, опять пили, – бодро перечислил маг, в который раз заставляя меня краснеть. – Затем ты стала танцевать. Фиона присоединилась. Менестрель играл.

Твою ж…

– А потом?

– По твоему лицу поползли темные узоры, и я понял, что тебя прокляли. Бросился к тебе, взял слово, что расплатишься, призвал целителя…

Я вздохнула, испытывая жгучее желание забраться под одеяло и не выползать оттуда до конца своих дней. Что он обо мне сейчас думает? И почему меня это волнует?

– Чем отравились, знаешь?

– Асканийским вином.

– Чем? Откуда оно тут взялось? Да его даже в королевском дворце в сокровищницу ставят! – возмутился брюнет. – Ты уверена?

– Так Фиона с рыжиком сказали. Его кто-то из посетителей принес в благодарность за песни менестреля.

– Он сам начал петь?

– Нет. Попросили.

– Кто?

Я быстро описала внешность мужчины и его жены. Брюнет нахмурился.

– Думаешь, что они…

– Уже мертвы. Нашли в канаве неподалеку от трактира. Вся Нара шумит как растревоженный улей.

Мамочки!

– Тише, чудо, не паникуй. Я разберусь, – тихо сказал мужчина, протягивая кружку с травяным отваром, подозрительно пахнущим валерьянкой.

Я залпом выпила, растерянная поведением мага. То он язвит и в открытую флиртует, доводя меня до бешенства, то, наоборот, становится заботливым и внимательным, от чего еще страшнее. Непонятно, что ему надо.

– Варь, станцуешь для меня? – спросил брюнет, не спуская с меня глаз.

– Что, прямо сейчас? – разозлилась я.

– Нет. Ты еле на ногах держишься, так неинтересно.

– Да неужели?

Рассмеялся.

– Ты такая забавная, когда сердишься. Ежик мой колючий.

– Маньяк недоделанный! Я – не твоя! – рявкнула я, хватая со стола кружку и намереваясь запустить ее в нагло усмехающегося типа, окончательно и бесповоротно определяя наши отношения.

И опустила руку. Кем бы мужчина ни был и как бы себя ни вел, он спас мне и моим друзьям жизнь.

– Что? Неужели передумала? – едко возмутился он.

Я всхлипнула и безутешно разрыдалась. А вдруг это он… то злополучное вино дал?

– Прекрати! – рявкнул маг. – Варвара!

Я размазывала по лицу слезы и продолжала реветь в три ручья.

– Да что же за напасть-то! Наказание мое! Я совершенно не умею успокаивать рыдающих девиц!

Но остановиться было невозможно. До меня дошло, что я чуть не умерла, и страх выливался наружу. Мужчина рывком притянул к себе, откинул мои руки и впился поцелуем. На этот раз я не сопротивлялась, позволяя ему дарить желанное умиротворение. Страстный порыв почти мгновенно сменился нежностью. Поцелуй прервался. Его руки осторожно гладили мою шею и плечи, а жаркое дыхание скользило уже по щекам.

Почему все так складывается? Почему, только когда рядом именно этот мужчина, мне так легко и спокойно? Не может он быть убийцей. Не должен…

– Что, в этот раз я не буду ходить с синяком под глазом? – неожиданно спросил брюнет, окутывая меня взглядом темных глаз.

Я вздохнула.

– Кто-то обещал, что не будет меня целовать, пока не попрошу.

– Не удержался, чудо. Не смог.

– Да неужели?

– Беда в том, что ты же не просишь, чудо, и этим сводишь с ума.

Брюнет выпустил меня из объятий, теплых и уютных, и громко вздохнул.

– Тебе что, никто никогда не отказывал? – удивилась я.

– А должны? – поразился он.

Самовлюбленный индюк!

– Мне пора идти, – вдруг сказал маг. – Это, – он протянул серебряное колечко с темным камнем на тонкой цепочке, – с собой носи. Если случится беда, наденешь кольцо на палец, я к тебе перемещусь.

– Не надо!

– Варвара, прекрати! – так рявкнул он, что я чуть не подпрыгнула. – Ты, видно, забываешь, что произошло? На вас несколько дней назад напали весьма странные разбойники и вчера попытались отравить! Не возьмешь ты – отдам Фионе. Она точно не откажется, потому что понимает – случайности в этом мире редки!

Я смерила разгневанного мужчину взглядом и покосилась на кольцо в его руке.

– Я не знаю, во что вы влезли. Но интуиция подсказывает – иначе будет беда. Поэтому ты берешь амулет и меня слушаешься! – выдал он, раскрывая мою ладонь и вкладывая кольцо. – И да, – оглянулся маг, распахивая дверь, – танец подаришь на первом бале мастериц!

С этими словами мужчина исчез, оставляя меня со злополучным кольцом в руке. Выкинуть? Продать? Забыть в таверне? Тиран несносный! Как хоть его зовут-то? Почему я никак не поинтересуюсь?

Вздохнула и надела цепочку под рубашку. Стоп. Он что, меня еще и переодел? Убью! А еще лучше, создам машину времени и отправлю его в Средние века. По нему там явно инквизиция плачет.

– Варя! – Дверь распахнулась, и в комнату влетели Фиона и Ромео. – Как ты?

– Нормально. А вы?

– Живы и здоровы, – ответила девушка. – Я так испугалась, когда ты упала. На меня меньше всего яд подействовал, потому что я кентавр. И когда блондин тебя подхватил…

Хм… И эта видит не брюнета. Интересно, а каков он на самом деле – непредсказуемый боевой маг?

– Думаю, если бы не он, то мы бы все умерли! Какое желание он загадал, Варь?

– Танец, – пояснила я. – Но выполнять его не хочется.

Фиона покрылась пятнами.

– Помнишь?

– Да. Но лучше бы забыла, – ответила Фиона, накручивая прядь волос на палец.

– И что мы танцевали? – подозрительно спросила я.

– Ты сказала, что у вас это называется танец живота.

Я застонала.

– Не буду выполнять обещание, – твердо сказала я.

– Варь, – испугалась не на шутку кентавр, – так нельзя. Он нам жизнь спас!

– И я должна расплатиться?

Мы обе насупились и уставились друг на друга.

– Ты из другого мира, Варя, – заметил Ромео, до этого молчаливо смотрящий в окно.

– И?

– Боевой маг может призвать магию в двух случаях.

– Каких? – не удержалась от любопытства я.

– В обмен на обещание платы, тогда это безболезненно и не имеет последствий, – ответил рыжик. – Или…

– Одно заклинание – год жизни, – завершила Фиона.

Я заморгала, потирая глаза.

– И сколько же…

– Семнадцать, – вздохнула подруга.

И как на такое реагировать? Что сказать? Что сделать? Я бессильно сжала кулаки, чувствуя, как к горлу подступает ком. Придется ведь платить… Не могу же я забрать семнадцать лет жизни у того, кто меня постоянно спасает! Ох, влипла ты, Варька, влипла! Как муха в мед.

– Во мне магия проснулась, представляешь? – выпалил рыжик, отвлекая от раздумий.

– Это как? – поразилась я.

– Не знаю, но я могу рассматривать защитные плетения на окнах!

– Какая чудесная новость! – обрадовалась я, зная, что друг всегда мечтал стать магом.

– Мы решили позавтракать, сходить к предсказательнице, а пока Ромео будет поступать, отправимся с тобой за покупками, – сказала Фиона, улыбаясь.

Я кивнула. Пока рыжик заказывал завтрак, умылась, собралась и перебрала вещи, что были в сумке. Две косметички – одна с помадой, пудрой и тушью, другая – с лекарствами, шесть тетрадей с двумя ручками и тремя карандашами, две записные книжки, кошелек с деньгами и банковскими картами, парочка леденцов и крем для рук. Небогатый улов.

– Лекарства и крем можно предложить в целительской лавке. Они интересуются снадобьями из других миров, – сказала Фиона, подозрительно рассматривая губную помаду.

– Это наносят на губы, – пояснила я. – Они становятся ярче. А это, – я взяла в руки тушь, – на глаза.

– А зачем?

– Чтобы стать красивее.

– Поэкспериментируем на первом бале мастериц? – подмигнула она.

– Конечно!

Правда, учитывая, что несносный боевой маг решил стребовать с меня танец, идти туда не хочется. Но я решила заранее не расстраивать подругу, позволяя ей мечтать.

Банковскими картами заинтересовался рыжик. Пришлось долго рассказывать и пояснять, для чего они нужны и как ими пользоваться. Ромео пришел в восторг.

Мы спустились вниз, позавтракали оладьями с яблочным повидлом. Хозяин таверны никак не отреагировал на нашу троицу. Может, все не так плохо, как мне кажется? Или же он не хочет огласки. Вряд ли в трактир, где пытались отравить посетителей, станут ходить люди. Рыжик упоминал, что маг сказал, будто мы слишком сильно выпили.

Решив об этом не думать, мы отправились к Аманде.

– Опять вы? – удивилась она.

– У меня проснулся дар, – пояснил рыжик, краснея.

– Ну что ж, проходи, присаживайся. Сейчас принесу нужное зелье.

Через несколько минут выяснилось, что путь Ромео тоже лежит в МыШКу. Мы, взволнованные и обрадованные, распрощались с Амандой, проводили друга до заветной тропинки, пожелав удачного поступления, и вернулись в город.

Фиона не раз бывала в Наре с родителями, поэтому знала, что и где можно купить и кому продать. С шарфом, перчатками и косметикой мне расставаться не захотелось. Эти вещи служили напоминанием о доме и родителях, давали надежду на встречу. Банковские карты и деньги тоже не пригодились.

Немного поразмыслив, мы отправились в аптекарскую лавку и продали там мои лекарства. Два молодых целителя явно заинтересовались всем, что я предложила. Крем для рук просто обменяли на другой – заживляющий. Нужная вещь для тех, кто будет держать в руках иголку с ниткой. Мы с Фионой подумали и купили еще парочку баночек про запас. И от зелья, снимающего усталость с глаз, отказываться не стали.

Кошелек и сумку продали за парочку серебрушек в лавочке иноземных товаров, а потом я пересчитала получившуюся наличность вместе с тем, что у меня осталось от выступлений с Ромео, и задумалась.

– Не хватает? – поинтересовалась Фиона.

– А в МыШКе стипендии есть?

– Есть. Три золотых в месяц, если не было нарушений дисциплины и пропусков.

Что ж! Это не такая уж и маленькая сумма! Придется, правда, все равно поискать подработку. Денег хватит только на покупку необходимой одежды, а на теплые вещи и обувь не останется. В выданной корзине я видела парочку синих плащей и значок школы, а также набор мастериц – нитки, иголки, пяльца, отрезы тканей… Толком не рассматривала, но примерно представляла, что там лежит.

Мы купили у бойкой бабушки по пирожку с капустой и отправились в торговые ряды. Тут было шумно и весело. Продавцы нахваливали свой товар, из кондитерской пахло сдобой, кричала малышня, выпрашивая у взрослых степенных дам леденцы и сладости. Яркие пестрые лавочки, разбросанные в хаотичном порядке, манили к себе.

Прикинув, что времени у нас мало, быстро прошли туда, где торговали одеждой. Я купила несколько рубашек и тунику из льняной ткани, приятной на ощупь. Стоили они недорого, так как на них не было никаких зачарованных вышивок. Две пары брюк обошлись на серебрушку дороже, но сшиты оказались из плотной ткани. Скоро начнутся холода, поэтому покупать бриджи и тонкие батистовые кофточки смысла не было. Нижнее белье заставило обреченно вздохнуть. Нет, я понимала, что этот мир сказочный, близкий к средневековому, но шортики на завязочках – та еще радость. Придется, похоже, научиться шить, чтобы избавить Чарду от этого недоразумения.

Фиона предложила купить еще и платье, но я посчитала наличность и покачала головой. Теплые шерстяные носки были необходимее и практичнее, а до бала, о котором говорят все, еще далеко. За месяц что-нибудь придумаю. Остальные монетки ушли на тетради, которых нужно было еще десять штук, и перья с чернилами. На обратном пути заглянули в швейную лавку. Фиона настояла. Та была полна народу, что неудивительно. Это при поступлении новичкам выдается корзина с необходимым набором, а потом – сам выкручивайся. Я украдкой рассматривала высокомерных полноватых девиц, выбирающих ленты, и думала: «Не дай боже учиться с такими зазнайками!»

Взгляд блуждал по полкам, заваленным рулонами самых разных тканей. Швейные принадлежности – катушки и клубки ниток, иголки, ленты, бусины прятались под стеклом на витринах. Я уже собралась отойти и направиться к выходу, откуда махала мне рукой Фиона, купившая ленты и кружева, как взгляд зацепился за полупрозрачную, слегка светящуюся пуговицу. Точно такую же мы с Ромео нашли у разбойников.

– Что-то заинтересовало? – вежливо спросила хозяйка лавки.

– Да. Пуговица. – Я показала на витрину.

– Эта?

– Да.

– Она у меня одна. Случайно попала с другим товаром, который привезли из Аскании. Вряд ли ей можно найти применение, но если хотите – недорого продам.

– Спасибо, я возьму, – улыбнулась я, решив не рассказывать, что у меня в кармане, завернутая в носовой платок, лежит точно такая же.

Спрятала сокровище и направилась к ожидавшей меня Фионе. На последние медяки мы купили пирогов и пошли в МыШКу. Едва добрались, как навстречу вышел Ромео.

– Куда? – хором спросили мы и рассмеялись.

– В портные, – весело отозвался друг.

Что же! Ожидаемо и предсказуемо! Интересно только, зачем парням в МыШКе устраивать экзамен, если для них существует один-единственный факультет? Для галочки? Или все же среди них встречаются ткачи, к примеру?

– Иногда да, встречаются, – ответила Фиона на мой вопрос. – Да и девушки, бывает, попадают на факультет портных. Но этот своеобразный экзамен помогает еще определиться с будущей специализацией. Не окончательно и бесповоротно, но… Выбор всегда за студентами.

Я задумчиво кивнула и посмотрела на радостного рыжика.

– Я в библиотеку, мастерскую и к коменданту общежития, а вы?

– Отнесем покупки и спустимся в столовую, чтобы пообедать, – сказала Фиона, отчего-то смущаясь.

Похоже, Ромео ей нравится.

Договорившись встретиться через час возле лестницы, ведущей на этаж ткачей, мы разбежались. Я оставила вещи, добыла в каморке под лестницей швабру, тряпки и ведро, оставила их на чердаке, узнала, где взять дрова, так как ночи были холодными, и отправилась на поиски друзей.

За обед в шумной столовой мы уселись втроем. Запеченная картошка была вкусной и обжигающе горячей. На десерт давали по куску пирога с морковкой и изюмом. Ромео восторженно делился с нами историей о том, как он проходил вступительные испытания. В его устах рождалась прекрасная байка. Менестрель все же! Я так красиво рассказывать не умею, чтобы заслушались. Фиона же от него глаз не отрывает!

Но сколько ни тяни, а пришлось возвращаться на пыльный чердак. Где-то внизу шумела молодежь, отмечая поступление и возвращение в МыШКу. У меня же было тихо. Я вымыла окно, убрала паутину и принялась оттирать мебель. Чуть позже пришла Фиона и стала помогать. Пока я стирала балдахин и тяжелые портьеры, постоянно меняя воду и радуясь тому, что у меня есть собственная ванная, девушка выгребла золу из очага и сгрузила ее в ведра. Рыжика к работе мы привлекать не стали, ему нужно было сделать покупки. Сдается, что до выходных в город выбраться нам не удастся.

К вечеру я валилась с ног от усталости, но комната приобрела жилой вид. Полы и окно сверкали чистотой. Шторы, правда, развешенные на балконе, обнаружившемся в конце коридора, не высохли, а разжигать камин не осталось сил. Полдня дрова носила! Но в шкафу нашлось несколько медных подсвечников, мыло с зубным порошком, которые я забыла купить, большой запас свечей и обычных спичек, перевязанных бечевкой. В прачечной я получила два комплекта постельного белья и несколько пушистых полотенец. Жить можно! С этими мыслями я, сонно зевая, залезла под одеяло.