Две работы, объединенные в этом издании для советского читателя, появились на языке оригинала с разрывом в 11 лет. Книга «Рождение психоаналитика» Р. де Соссюра и Л. Шертока вышла в свет в 1973 году. Ее авторы стремились проследить историю психотерапии как науки.
Эта история исполнена страстей и сама вызывает страсти, показывая сопротивление научных кругов понятию, которое переворачивало общепринятые представления. Мы увидим, как и сам Фрейд оказался лицом к лицу с феноменом гипноза и как на этой основе он построил свое понимание бессознательного и всю психоаналитическую практику.
Цель, которую ставили перед собой авторы «Рождения психоаналитика», заключалась в том, чтобы подчеркнуть значение этого наследия. Его слишком часто недооценивали или вообще не замечали. Многие психоаналитики и сейчас обращают очень мало внимания на доаналитический этап в истории психоанализа. Для них этот этап — далекое прошлое, а фрейдизм — нечто абсолютно новое. Психоанализ и гипноз не имеют, с их точки зрения, ничего общего, поэтому они не проявляют к гипнозу никакого интереса — ни на практике, ни в теории, — а нередко относятся к нему с предубеждением, унаследованным от прошлых времен.
Такая точка зрения, по мере того как я продолжаю свои исследования, все более кажется мне ошибочной. Пытаясь понять природу лечебного процесса, я увидел, насколько мы еще невежественны в этом отношении. Многочисленные психоаналитические теории не могут преодолеть наше невежество. По-моему, наилучший путь к познанию этих явлений открывает гипноз, поскольку он дает широкий простор для наблюдения и управления теми психобиологическими взаимодействиями, в которых и таится ключ к проблеме. К этим выводам я пришел в книге, которая вышла в свет в 1979 году и была опубликована в русском переводе в 1982 году под заглавием «Непознанное в психике человека». Я не скрывал в то время, что гипноз, столь перспективный как эвристическое средство, сам остается загадкой. Я выразил тогда пожелание, чтобы гипноз стал предметом изучения всех заинтересованных исследователей как в области гуманитарных наук, так и в области наук о жизни.
Семь лет спустя был написан другой текст, также вошедший в эту книгу. Я назвал его «Возрожденное внушение», чтобы подчеркнуть, что внушение снова выходит на авансцену. Этот возврат, естественно, коснулся также и гипноза, поскольку эти явления родственны. Оба они, хотя и по-разному, свидетельствуют о психологическом воздействии одного индивида на другого. Правда, Фрейд считал, что благодаря трансферу ему удалось найти средство, позволяющее осознанно управлять этой формой внушения и в конечном счете устранять ее. С этой точки зрения полное подчинение аффективного когнитивному и открывает «эру научной психотерапии». Однако с этим утверждением нельзя согласиться, если учесть все те практические и теоретические доводы против него, которые приведены в «Возрожденном внушении».
После второй мировой войны американские и английские психоаналитики стали подчеркивать целительную роль тесного эмоционального общения между врачом и пациентом, называя его эмпатией и связывая его с отношением матери и ребенка. С этого времени осознание перестает быть основой психоанализа. К этому выводу пришли два французских исследователя: Франсуа Рустан и Октав Маннони. Усомнившись в объективности психоаналитического метода, они утверждают, что как внушение, так и гипноз присутствуют в самом психоанализе. Хотя Рустан и Маннони — известные психоаналитики, большинство их собратьев по профессии не прислушиваются к их доводам, как, впрочем, и к моим. Я попытался понять, почему так происходит. Особенно интересным показался мне случай Лакана. Хотя Лакана часто считают революционером в психоанализе, его позиция в отношении гипноза полностью соответствует традиционным взглядам. Такая позиция предполагает категорический запрет на использование гипноза «как для объяснения симптома, так и для его устранения». Этот запрет кажется тем более странным, что «свободный обмен словами» — к чему сводится лакановское лечение — далеко еще не доказал свою эффективность. Поразительно, что в осуждении гипноза Лакан идет гораздо дальше Фрейда, который, отказавшись от гипноза в своей практике, никогда не переставал искать его объяснения. Тот «возврат к внушению», который наблюдается в настоящее время во Франции, происходит не благодаря психоаналитикам, а благодаря исследователям из других областей знания. Отметим здесь особо две дисциплины. Одна из них — философия. В течение всего XIX века животный магнетизм, а затем гипноз вызывали интерес известных философов. Достаточно назвать Гегеля и Шопенгауэра в Германии, Мэн де Бирана и Бергсона во Франции. Правда, после смерти Шарко во Франции начался период упадка гипноза, который перестал быть предметом философских размышлений. Однако с начала 80-х годов гипноз вновь оказался в центре внимания ученых, которые, опираясь на самое тщательное критическое изучение текстов Фрейда, пришли в выводу, что существенного различия между трансфером и гипнозом нет. Проводятся исследования и в совсем другой области знания — этологии.
Новый свет на эту проблему может пролить сопоставление гипноза и феномена «привязанности» в работах Боулби. В обоих случаях речь идет о биоаффективной связи, отличной от сексуальности.
Таков в самых общих чертах путь исследования, намеченный в данной книге. Вряд ли нужно добавлять, что наши исследования не закончились в 1984 году — в тот момент, на котором они обрываются в книге, — что с тех пор наши позиции непрестанно расширялись и укреплялись. Гипноз во Франции стал предметом междисциплинарных исследований, о чем свидетельствуют прежде всего семинар по гипнозу под нашим с Изабель Стенгерс совместным руководством в Доме наук о человеке в Париже, а также посвященный гипнозу симпозиум, проведенный в сентябре 1989 года в Серизи-ла-Салль. Гипнотический феномен — эта неоспоримая реальность и образец всякого межличностного отношения — все еще недоступен пониманию. Он порождает увлекательную, но весьма сложную эпистемологическую проблему, суть которой изложена в книге, недавно опубликованной мною в соавторстве с Изабель Стенгерс под названием «Сердце и разум». Быть может, решение проблемы гипноза придет не скоро. Однако, учитывая значение проблемы отношений между духом и телом, известной со времен античности, необходимо приложить все усилия для ее решения.