Мы вошли в лес и удивились обилию ягод прямо у дороги. Водитель спокойно объяснил: “В деревне одни алкаши да дети, вот “хозяина” некому пугать, - и показал,- вон, видишь, “хозяин” отметился”. На земле лежала замшелая коряга со следами от зубов, под корягой небольшая продолговатая ямка с полосами от когтей. Появилось ощущение падения с большой высоты, ноги задрожали. ”Ничего, - сказал водитель, -он сейчас добрый”. Девчата разговора не слышали, они моментально окружили огромный малинник и молча в него врезались. А мы стали искать грибы.

Времени прошло минуты две или три. Сначала раздался одиночный визг, почти сразу же за ним рёв медведя, за этим – мощный хоровой женский вопль. И удаляющийся треск. Выскочившие из малинника девчата на большой скорости рванули к автобусу. Водитель и я - за ними.

Близко к автобусу подойти было нельзя из-за ужасной вони, исходившей от Лильки: это её визга медведь испугался и обделал содержимым своего кишечника. Вот эта самая “медвежья болезнь”.

Водитель Лильку в автобус не пустил. Девчата затопили баньку на берегу речки, Лилька залезла в речку, прополоскала там свою одежду и долго мылась в баньке.

По общему мнению, запах остался. Я тоже был с этим согласен. Поэтому, когда Лилька ночью, как обычно, пришла ко мне, ничего не получилось из-за отвратительного запаха от её волос. А волосы у неё были густые и длинные.

Лилька очень обиделась и больше никогда ко мне не приходила. Жалко, конечно, но очень уж воняло.