А. А. Фет. Письма к Д. П. Шестакову

I

Москва

Преданный Вам А. Шеншин

Плющиха, соб. дом.                              18 6/ХII 91

Любезнейший Дмитрий Петрович,

Несмотря на нездоровье, упорно удерживающее меня дома, я успел и последние стихотворения Ваши, из которых первое нахожу весьма красивым, передать Вл. С. Соловьеву, приятелю Цертелева, который, по моему мнению, спустя рукава относится к своему редакторству, так как только на несколько дней приезжает из Тамбова в Москву (1).

II

Москва

С наилучшими пожеланиями

Плющиха, соб дом.                              18 2/1 92

преданный Вам А. Шеншин

Любезнейший Дмитрий Петрович,

Благодаря Вас за память и желая Вам в Новом году искренних и сосредоточенных стихотворений, я не желал бы явиться перед Вами безучастным к Вашим стремлениям. Но Вы легко поймете, как бессильна моя помощь по двум главным причинам: 1) я никого не вижу из издателей журналов и потому лично с ними беседовать не могу; а всё, как я уже Вам писал, Вами мне сообщенное, я передал Вл. Соловьеву, на днях снова уезжающему в Питер. 2) Ваша муза столь плодовита, что если бы Цертелев печатал все Ваши стихотворения, то последние явились бы в журнале в небывалом количестве, исключающем все сторонние стихи.

Из вновь присланных стихотворений наиболее нравится мне обращенное ко мне (2).

III

Москва

Преданный Вам А. Шеншин

Плющиха, соб. дом.                              18 31/III 92

Любезный Дмитрий Петрович,

Мне кажется, что под давлением многоразличных влияний трудно быть не только понимающим дело, но и добросовестным в смысле беспристрастия. За то можно заставить себя быть, не взирая ни на что, искренним.

Сердечно благодарю Вас за прекрасные переводы Гомеровских гимнов (3). Пора молодым силам, вслед за нашими слабыми попытками, обогащать нашу до сих пор пустую библиотеку классических переводов. Ваши переводы сделаны рукою умеющего нащупать несравненную красоту античных форм.

Присланные Вами стихотворения, конечно, не без достоинств. Но я вынужден повторять Вам не раз мною высказанное: не торопитесь. Ваши гимны напоминают воз с тяжелой и душистой пшеницей, а стихи прекрасное, душистое пирожное из наскоро взбитых сливок.

Поздравляю Вас с праздниками и желаю совершенного здоровья.

IV

Любезному // Дмитрию Петровичу // Шестакову // На память старик юбиляр.

 

Вл. С. Соловьев. Инскрипт Д. П. Шестакову

I

Дмитрию Петровичу Шестакову // от Влад. Соловьева // 16 янв. // 1900

II

<0>чень тронут Вашим напомина<нием> о Фете. Веяние его почудилось <мне?> и в Ваших стихах, которые проглотил с отрадою.

FB2Library.Elements.Poem.PoemItem

 

П. П. Перцов. Стихотворения, адресованные Д. П. Шестакову

 

I. Послание к Д. П. Шестакову

Monsieur поэт, хотя не в моде Теперь послания в стихах, Но я по Пушкинской методе Пишу для Вас в старинном роде Письмо в рифмованных строках. И даже выбрал очень трудный Так называемый «квинтет» — Пусть осрамлюсь я, безрассудный, Зато какою рифмой чудной Ласкает слух Ваш мой куплет. С тех пор, как милый «Наблюдатель» Нам помещение открыл (Спаси его за то, Создатель!), — К чему чиниться нам, приятель, Таить художественный пыл! Уж если пишет Гербановский — Увы, ближайший наш сосед! — Величко, Федоров, Грибовский, Медведев, Шуф и Михаловский, — То чем же я-то не поэт? Лукьянов, Лялечкин, Жиркевич, Ихтиозавров Аполлон, Панов, Закревская, Ленцевич, Кугушев, Брюсов, Мазуркевич — Велик Российский Геликон! Будищев, Лебедев, Червинский, Тулуб, Владимир Соловьев, Князь Цертелев, Бальмонт, Ясинский, Князь Ухтомский, Ратгауз, Минский, Ладыженский и Соколов. Булгаков, Фофанов, Жуковский, Сафонов, Гиппиус и Льдов, К. Р., Уманов-Каплуновский, Порфиров, Фруг и Мережковский, Шебуев, Перцов, Шестаков! В Казани Вы – о мой затворник! — Один единственный поэт… Здесь пишет каждый старший дворник И в «Русский вестник» всякий вторник (Приемный день) несет сонет. Куда ни плюнь – глядишь, в поэта Из «начинающих» попал… «И все воспето, перепето», И все пропахло музой Фета (И сам я целый стих украл). Но к делу!.. Зыбкою стезею Я подвигаю мой рассказ. Уходит почва подо мною, И сам не знаю я порою, Куда несет меня Пегас. Что за беда! Ведь «вдохновенье», Высоким слогом говоря, Есть духа некое круженье Иль вкруг оси своей вращенье — И часто налетает зря. Пример: с тех пор, как я «Античный Мотив» от Музы услыхал, Уж сколько раз я в час обычный Визит особы поэтичной Напрасно ждал да поджидал. Я жду, а ей и горя мало, Витает где-то в небесах, Ей-Богу, мне досадно стало: Изволь себе где ни попало За ней гоняться впопыхах. Поймал – и только что плутовку Связать веревочкой хотел… Она стоит, склонив головку, Да вдруг – как дернет за бечевку… И я и ахнуть не успел. А чуть писать письмо поэту, Уж смотришь – на помин легка, И стоит захромать куплету — Тотчас подскажет по секрету, Что мол-де строчка коротка. Ну то-то, муза! Что хохочешь? С тобою я царем гляжу — «О чем, прозаик, ты хлопочешь? Давай мне мысль какую хочешь! Все тотчас в рифму обряжу». Но вот вопрос – какое ж дело Я обещал Вам рассказать? Да просветит меня Цибела. (Молиться ей могу я смело: Уж ей ли мне не помогать!). Но дело в том, что дела нету, Цибела-матушка глуха, И от предмета я к предмету Скачу, как свойственно поэту, Иль как затейница-блоха.

 

II. Послание из Сиракуз

Сиракузы, Сиракузы — Исторический предмет: Дионисий, Архимед, Превращенья Аретузы. Ну, всего-то не припомню, Но хожу, брожу, гляжу И, сходя в каменоломню, Иловайского твержу. И вообще сознаться надо, Это – город перемен: Это днем – сама Эллада, Ночью – просто Карфаген. Что ж мудреного, что Музы Мне диктуют сей привет?.. Дионисий, Архимед, Сиракузы, Сиракузы!..

 

III. Ответ Д. П. Шестакову (на письмо из Владивостока)

Спасибо! Музы столь знакомой Я слышу ласковый привет, И веет юною истомой Через разлуку стольких лет. Там, за изломами Хингана, В дали неведомой для нас Укрылся ты – и Океана Внимаешь велегласный глас. Там незнакомыми плодами Твой стол изящно изощрен, И над махровыми цветами Кружит огромный махаон. И жду: к Японии счастливой Продлишь ты бег свой торопливый — В страну художества и нег — Чтобы воспеть строфой игривой Улыбку гейши шаловливой И Фузиямы вечный снег…

 

IV. Второй ответ

Где неустанно и бурливо Волнует землю Океан, — Тебе дано судьбой счастливой Раскинуть обновленный стан. Там, на далеком новоселье Припомнив май волшебный свой, Ты кличешь вновь в уютность кельи Певучих «танок» легкий рой. И вижу: скинув бремя лени, Призывом тем покорена, Тебе несет свой цвет осенний Владивостокская весна.

 

В. Э. Молодяков. Последний ученик Фета: поэзия и судьба Дмитрия Шестакова

Научная и человеческая судьба Дмитрия Петровича Шестакова (1869–1937), филолога-классика, переводчика античной литературы и профессора Казанского университета, сложилась благополучно, особенно на фоне жестоких реалий эпохи. Он прожил долгую, если не безмятежную, то спокойную жизнь, был счастлив в браке, занимался любимым делом, имел верных друзей и не пострадал ни от одного из «водоворотов века». Письма и немногочисленные воспоминания современников рисуют облик доброго, отзывчивого, скромного и порядочного человека, жившего просто и гармонично, в мире со всем, в том числе и с властями, которым не сочувствовал, но и не противился открыто. Испытания переносил стойко, без жалоб и декадентского надрыва. Переписывавшийся с ним Василий Розанов охарактеризовал Шестакова словами «удивительно негрязная душа», добавив: «Ему ничего не недостает. Это удивительно. Он вполне счастлив. Знаний – гора, и он честно и благородно к ним относится». Эти черты определили характер его поэзии – самой ценной и долговечной части литературного наследия Дмитрия Петровича.

Сегодня это имя памятно немногим любителям стихов и филологам, знающим его как талантливого, но не слишком заметного поэта «второго ряда» 1890-х годов, литературной эпохи «предсимволизма», которая вызывает интерес главным образом как пролог к символизму. Однако оценка Шестакова-поэта должна основываться прежде всего на стихах 1920–1930-х годов – лучших из того, что он написал.

Чтобы представить героя в контексте эпохи, приведу биографическую справку, написанную критиком Петром Петровичем Перцовым, ближайшим другом и литературным советчиком Шестакова на протяжении полувека, с гимназических лет и до смерти. Весной 1939 г. Перцов составил «изборник» Дмитрия Петровича, впервые воспроизводимый полностью в настоящем издании: 141 стихотворение, образующие циклы «Владивостокские ямбы», «Миги», «Из старых тетрадей», «На склоне дня» и «На встречные темы». Неизвестно, действительно ли Перцов надеялся на выпуск книги, прилагал ли какие-то усилия в этом направлении или предпринял свой труд исключительно «для истории»; сын поэта Петр Дмитриевич Шестаков считал, что «у составителя не было конкретной мысли об издании сборника» (письмо Л. К. Долгополову от 2 декабря 1969 г.).

Дмитрий Петрович Шестаков родился в городе Казани 29 октября (10 ноября) 1869 г.; скончался там же 17 (4) июня 1937 г. Отец его П. Д. Шестаков был известным в свое время педагогом: специалист по классической филологии, он перевел несколько трагедий Еврипида. Специальность отца избрал для себя еще с гимназической скамьи и сын. Дмитрий Петрович кончил курс второй казанской гимназии в 1887 г. (с золотой медалью) и Казанского университета по историко-филологическому факультету в 1891 г. Позднее занимался в Русском археологическом институте в Константинополе в 1907–1909 гг. Весной 1909 г. выдержал в Одессе экзамен на магистра классической филологии, а затем защитил в Петербургском университете магистерскую диссертацию на тему «Исследования в области греческих народных сказаний о святых» и, за отсутствием свободной кафедры в Казанском университете, занял кафедру по своей специальности в Варшаве. Пробыв там два года, он получил возможность перевестись в родную Казань, где и оставался почти всю остальную жизнь. В 1913 г. защитил докторскую диссертацию на тему «Опыт изучения народной речи в комедиях Аристофана».

Май 1939

Отдельными изданиями вышли переводы Дмитрия Петровича с латинского и греческого: «Героини» Овидия (Казань, 1902; этот перевод вызвал очень сочувственный отзыв поэта Блока в ежемесячнике «Новый путь», 1903); «Аякс», трагедия Софокла (Варшава, 1910) и три комедии Аристофана– «Лизистрата», «Бабья сходка» и «Лягушки» (Казань, 1914). Другие переводы, кроме появления в журналах, были помещены в известной хрестоматии В. А. Алексеева «Греческие поэты в биографиях и образцах» и также встретили лестные отзывы в печати как лучшие в книге. Такой ценитель, как Фет, писал Дмитрию Петровичу по поводу этих работ: «Сердечно благодарю Вас за прекрасные переводы гомеровских гимнов… Ваши переводы сделаны рукою умеющего нащупать несравненную красоту античных форм» (письмо от 31 марта 1892 г.). Переводами с древнего Дмитрий Петрович продолжал заниматься и в поздние годы (Симонид, Марциал); после него остался незаконченный перевод «Георгик» Вергилия.

Отдельными изданиями вышли работы Дмитрия Петровича: «Русские писатели в немецкой оценке» (Казань, 1901), «Владимир Иванович Даль» (Казань, 1902), «Памяти Т. Г. Шевченко» (Казань, 1902), «Александр Антипович Потехин» (Казань, 1902) и другие.

После Октябрьской революции Дмитрий Петрович не оставил научной и преподавательской деятельности. Он продолжал очень много заниматься в университете и других учебных заведениях г. Казани по различным предметам (филология и история). В половине 20-х годов Дмитрий Петрович поехал к сыну во Владивосток, где ему настолько понравилось, что он пробыл там целых шесть лет (1925–1931). И эти годы дали последний, самый богатый расцвет его поэтического дарования. По возвращении в Казань писал он уже мало, но не оставлял преподавания и палеографической работы по древним рукописям до самой смерти. Последнее десятилетие состоял академическим пенсионером РСФСР. Скончался почти внезапно от приступа грудной жабы на 68 году жизни.

Стихи Дмитрий Петрович начал писать с ранних лет и к студенческим годам был уже сложившимся поэтом распространенного тогда «фетовского» стиля. Величайший почитатель Фета, Дмитрий Петрович переписывался с ним в течение ряда лет (конец 80-х и начало 90-х годов) и посылал ему свои стихи, вызывавшие в общем весьма высокую оценку со стороны великого лирика. Переписка их, к сожалению, утрачена (за исключением лишь трех-четырех писем Фета). Позднее Дмитрий Петрович отошел от своего раннего жанра, выработав свой более оригинальный. В 1900 г. мною был издан в Петербурге в количестве 300 экземпляров небольшой сборник стихов Дмитрия Петровича (41 оригинальное стихотворение и 35 переводных), подведших итоги молодой его деятельности. По своей всегдашней скромности Дмитрий Петрович сам не делал никаких попыток к напечатанию своих стихов, и они попадали в печать лишь случайно, что и оставляло его в неизвестности. Между тем впечатление авторитетных ценителей было в его пользу. К таким, кроме Фета, принадлежал также Владимир Соловьев. Получив от Дмитрия Петровича сборник 1900 г., он писал ему, что стихи «проглотил с отрадою», и дополнил даже эти слова написанием известного своего стихотворения «Les revenants», первая редакция которого прямо указывала на этот генезис.

Хотя временами (особенно в конце 90-х годов) Дмитрий Петрович появлялся довольно много в текущей журналистике, но писал исключительно на литературные темы. Вообще «камерный» склад его таланта сказывался на всей области его интересов. Талант этот, однако, вполне очевиден, и не будет слишком смелым предположить, что, однажды признанный, он уже не исчезнет из русской литературы, так как, по слову Белинского, «каждый рано или поздно попадает на свою полочку».

Сказанное требует уточнений, что было сделано исследователем русского символизма Л. К. Долгополовым в биографической справке о Шестакове в томе «Поэты 1880–1890-х годов» Большой серии «Библиотеки поэта», однако, и она была дополнена сыном поэта. Именно Леонид Константинович, будучи одним из составителей тома, обратил внимание на сборник Шестакова 1900 г. и настоял на включении его стихотворений в книгу, что не было предусмотрено первоначальным планом.

Вот основные дополнения к сказанному. Педагогическая деятельность, исследование античности и литературные увлечения были семейной традицией Шестаковых. Отец поэта Петр Дмитриевич (1826–1889) – имена «Петр» и «Дмитрий» в семье передавались через поколение – не только занимался переводами и преподаванием, но в 1865–1883 гг. был попечителем Казанского учебного округа, снискав на этом поприще всеобщее уважение (на его смерть откликнулись столичные газеты). Старший брат Сергей Петрович (1864–1940) преподавал на историко-филологическом факультете Казанского университета, стал известным историком-византинистом и в 1916 г. был избран членом-корреспондентом Академии Наук. Сам Дмитрий Петрович окончил университет в 1891 г., но по неизвестным причинам от сдачи выпускных государственных экзаменов отказался: «из-за отвращения к формальностям», как вскользь сказано в одном из его писем, процитированных сыном без каких-либо пояснений. Судя по всему, в это время он всерьез задумывался о карьере профессионального литератора и начал активно печататься в газетах и журналах, не оставляя, впрочем, научной деятельности. Он продолжал публиковать статьи (с 1891 г.) и переводы (с 1890 г.) в «Ученых записках Казанского университета» (перечисленные Перцовым отдельные издания являются оттисками из «Ученых записок»; все они в настоящее время очень редки), но только в 1903 г. принял решение вернуться в науку и – с опозданием на 12 лет – сдал государственные экзамены в родном университете. К этому времени Дмитрий Петрович окончательно определился как ученый и, похоже, разочаровался в литературной карьере. С дипломом первой степени он был оставлен в alma-mater «для подготовки к профессорскому званию» по кафедре классической филологии и получил стипендию на три года, по истечении срока которой отправился в Константинополь.

Далее в хронологии Перцов допускает некоторые неточности. Весной 1909 г. Шестаков выдержал магистерские экзамены в Новороссийском университете в Одессе: «Я помню, что наша семья по дороге из Константинополя останавливалась в Одессе намесяц-полтора», сообщал П. Д. Шестаков. Затем он был назначен в Варшавский университет «исполняющим дела», т. к. еще не имел необходимой ученой степени, доцента греческой словесности и приступил к преподаванию с началом 1909/10 учебного года. 3 апреля 1911 г. Дмитрий Петрович защитил в Петербургском университете магистерскую диссертацию, ранее опубликованную в Варшаве. В печати ее похвалил присутствовавший на защите Розанов – это была их единственная личная встреча, которой предшествовали двенадцать лет переписки. Получив степень магистра, Шестаков добился перевода в Казань, где был «исполняющим дела» экстраординарного профессора по кафедре классической филологии историко-филологического факультета, а после получения степени доктора – ординарным профессором той же кафедры с 1916 г. В 1922 г. переведен профессором в Восточный педагогический институт в Казани. Уехав летом 1925 г. с женой и дочерью Анной во Владивосток, где в конторе Госбанка работал его сын Петр, Дмитрий Петрович был уволен в бессрочный отпуск без сохранения жалования. Во Владивостоке он работал ученым секретарем издательства и референтом по иностранной литературе библиотеки Дальневосточного государственного университета, а с 1926 г. получал профессорскую пенсию. «Могу засвидетельствовать, – писал П. Д. Шестаков, – что он даже с удовольствием занимался и в библиотеке университета, и в качестве ученого секретаря издаваемых университетом трудов. Вообще, должен сказать, к принятым на себя обязанностям отец относился всегда чрезвычайно добросовестно» (письмо Л. К. Долгополову от 23 марта 1970 г.). В 1927 г. в «Ученых записках» ДВГУ увидели свет его последние публикации, включая перевод поэмы польского поэта XVI в. Яна Кохановского «Отъезд греческих послов» и исследование о ней. По возвращении в Казань в начале 1932 г. (после того как Шестаков-младший был переведен по службе в Москву), Дмитрий Петрович работал нештатным профессором греческого языка в педагогическом институте, вел занятия для аспирантов и написал несколько небольших статей о древнегреческой трагедии, оставшихся неопубликованными. Он продолжал трудиться до самой кончины, последовавшей 17 июня 1937 г. «от припадка грудной жабы при явлениях упадка сердечной деятельности», как сказано в свидетельстве о смерти.

29 июля 1896 г. Шестаков женился и, по сообщению сына, «после женитьбы на девушке из бедной крестьянской семьи (для того времени, явный «мезальянс» – В. М.) деревни Малые Казыли бывшего Лаишевского уезда Казанской губернии Александре Никитичне Жураковой (1875–1969) всю последующую жизнь носил обручальное кольцо. С кольцом на руке он и похоронен». Сын поэта рассказывал: «У моих родителей было пятеро детей (в порядке старшинства): Наталья, Петр, Анна, Николай, Наталья. Двое умерли: Наталья (самая старшая) – в младенческом возрасте, Николай – подростком гимназистом. Мама пережила папу почти на 32 года. Она скончалась на 94-м году жизни 2 января 1969 г. Мои сестры живут в Казани» (письмо Л. К. Долгополову от 2 декабря 1969 г.). Таким образом, вдова поэта умерла всего лишь за несколько месяцев до начала «возвращения» его творчества. «Жалею очень, – писал П. Д. Шестаков, – что мама не дожила немного до этого. Она была бы счастлива узнать о ценителе стихотворений ее покойного мужа» (письмо Л. К. Долгополову от 4 января 1970 г.). По воспоминаниям детей, Александра Никитична играла особую роль не только в жизни, но и в творчестве мужа: она «была первой, кому Д. П. обычно сообщал свои новые стихотворения» (П. Д. Шестаков); «часто по утрам папа читал маме еще не записанное, только что ночью сочиненное стихотворение» (А. Д. Шестакова).

Деятельность Шестакова как ученого-филолога и переводчика предстоит оценить специалистам-античникам. «Светилом» в науке он не был, школы не создал, крупных открытий не сделал и не может быть поставлен наравне с Фаддеем Зелинским или Иннокентием Анненским, но коллеги и современники оценивали его работы, как правило, положительно. Переводческую деятельность Дмитрий Петрович рассматривал как часть научной, публиковал переводы из античных авторов в различных «ученых записках» и включал их в списки научных трудов, однако перепечатки в антологиях и хрестоматиях, вплоть до недавнего времени, говорят и о литературных достоинствах. В краткой рецензии Александра Блока на сделанный им перевод «Героинь» Овидия сказано: «В чеканных стихах чувствуется гибкость, сила и простота; слышно, что переводчик сам – поэт». Перевод «Георгик» Вергилия, упомянутый Перцовым, Шестаков в 1912 г. предлагал московскому издателю Михаилу Сабашникову для серии «Памятники мировой литературы», в которой были выпущены переводы Анненского и Зелинского, сообщив, что почти завершил его. Однако, этот труд, видимо, не был закончен (переговоры об издании продолжения не получили) и не сохранился. Выступал Шестаков и как переводчик европейской поэзии (Микельанджело, Я. Кохановский, И. В. Гете, В. Скотт, Т. Готье, Ж. М. де Эредиа и др.). Переводов хватит на отдельный том, и я надеюсь, что он появится.

Отдельного исследования заслуживает деятельность Дмитрия Петровича как литературного и художественного критика, писавшего в основном о современных русских и европейских авторах. Лучшее из этого достойно не только внимания, но и переиздания. Составленная П. Д. Шестаковым библиография прозаических публикаций отца за 1891–1927 гг. насчитывает 280 позиций. На рубеже веков он часто печатался в литературном приложении к «Торгово-промышленной газете» и в журнале «Мир искусства» (24 статьи и рецензии). Однако, несмотря на сотрудничество в «Мире искусства» и личные связи с некоторыми деятелями символистского круга, причем людьми одного с ним поколения, он так и не стал для них «своим».

В этом специфика судьбы Шестакова-поэта. Ровесник Зинаиды Гиппиус, в истории литературы он остался в предшествующей эпохе, среди «предсимволистов», связавших разношерстное поколение «восьмидесятников» (Минский-Фофанов-Льдов) с более монолитным поколением «декадентов» (Сологуб-Бальмонт-Брюсов). «Паспортный» возраст значил немного: по времени рождения и те, и другие принадлежали в основном к 1860-м годам, а их творчество так или иначе развивалось в русле «новых веяний» и «новых исканий». Однако родившиеся в первой половине 1860-х годов успели дебютировать в начале 1880-х годов, а наиболее талантливые и удачливые составили себя «имя» на протяжении этого десятилетия и к моменту дебюта «старших символистов» в первой половине 1890-х годов уже были «мэтрами». Показательна судьба Фофанова: в начале 1900-х «декаденты» относились к нему с подчеркнутым уважением, видя в нем не только популярного и признанного поэта, но и одного из своих предшественников, а он отзывался о них насмешливо и даже грубо. Родившимся в конце 1860-х годов и не ставшим «декадентами» выпала незавидная участь – в молодом возрасте оказаться если не «за бортом», то, по крайней мере, в стороне от «столбовой дороги». Исключение составил только Бунин (на год младше Шестакова), дебютировавший как поэт, но «вовремя» перешедший на прозу. Остальные если и добивались признания, то лишь на короткое время, за которым следовало забвение.

С литературными, в том числе символистскими, кругами Шестакова связывал Перцов, не только друг, но и активный участник «литературного процесса». 14 апреля 1926 г., получив машинописный сборник его избранных стихотворений, Дмитрий Петрович написал жене: «Меня очень тронула <…> верная дружба П. П. Перцова. У меня вообще не так много было в жизни друзей, потому что я схожусь с людьми как-то тяжело (может быть, это и лучше: не обесцениваю дружбы). Но, когда были, то верные». Учитывая роль Перцова в жизни и литературной судьбе Шестакова, следует сказать о нем подробнее.

К середине 1890-х годов Петр Петрович уже был известен в литературных кругах – сначала родной Казани, потом Петербурга – в качестве журналиста и критика, «сменившего вехи» от народничества к «новым течениям». Он переписывался с Фетом, бывал у Майкова и Полонского, дружил с Мережковским и в то же время не терял связей с народническими кругами. Именно широта взглядов и эклектичность литературных и эстетических воззрений позволяли Перцову выступать в качестве «собирателя» и даже «объединителя» разнородных литературных сил, пусть на короткое время. Результатом этой работы явилась составленная им антология «Молодая поэзия. Сборник избранных стихотворений молодых русских поэтов» (1895). В книгу вошли семь стихотворений Шестакова, но заметного внимания – ни доброжелательного, ни недоброжелательного – они не привлекли. Характерный пример – отзыв Брюсова в письме к Перцову от 12 марта 1895 г.: «Бывают люди и с прекрасным голосом, но без музыкального слуха – конечно, им не быть певцами. <…> Боюсь, нет ли той же болезни и у Шестакова, хотя он несомненно талантлив и меня очень интересует».

Хронологически поэтическое творчество Шестакова распадется на два периода 1888–1914 гг. и 1925–1934 гг., разделенных одиннадцатью годами «молчания». Перцов сообщал, что Дмитрий Петрович писал стихи уже в гимназические годы, но самые ранние из сохранившихся датированы 1888 г., когда тот учился в университете. Набравшись смелости, юный автор 30 ноября 1888 г. послал несколько стихотворений, в сопровождении почтительного письма, боготворимому им Фету. В этих опытах немало банальных образов и даже погрешностей против формы и размера, но в целом их можно признать «выше ординара». Иначе пожилой, часто болевший и погруженный в собственные литературные труды Фет едва ли стал бы уделять им внимание, поправлять и рекомендовать в печать.

Маститый поэт не просто прочитал пробы пера безвестного казанского студента и сказал ему слова одобрения, но отнесся к присланным стихам серьезно и критично. Шестаков был счастлив и 12 декабря писал Фету: «Как, какими словами выразить мне ту глубочайшую благодарность, какою я обязан Вам за Ваш столь же скорый, сколько и обязательный ответ на мое письмо? Как передать радость, охватившую меня при чтении Вашего лестного отзыва о моих стихотворениях? То, что Вы изволили высказать о достоинствах содержания их, побудит меня к дальнейшему совершенствованию на поэтическом пути, дает мне новые силы, вдохнет новую смелость. <…> Я как драгоценность сохраню Ваше письмо не потому только, что оно содержит столь лестный отзыв одного из любимейших моих поэтов о моих стихотворениях, но еще более потому, что оно дает советы, необходимые для начинающего поэта».

Фет советовал «не торопиться» с публикацией (из отправленных учителю стихотворений Шестаков опубликовал лишь несколько, причем наиболее поздних), но уже в марте 1891 г. «дал добро» на издание отдельного сборника. Однако в отличие от большинства современников, стремившихся выпустить книгу при первой возможности, Дмитрий Петрович предпочел повременить и ответил, что на издание сборника пока не решается, хотя ему очень дорого «одобрение знатока, в эстетический вкус которого он вполне верит и произведениями которого восхищается». Около 1896 г. Шестаков послал свои стихи Полонскому, который вместе с Фетом и Майковым составлял «лирический триумвират», но тот подверг их «сокрушительному разносу». «Получилась коллизия авторитетов, которая смущала умы и требовала разрешения, – вспоминал Перцов. – В качестве суперарбитра оставалось привлечь последнего из триады. Я и обратился к Майкову с письмом, в котором просил возможности подвергнуть его суду создания новой музы. Ответ – и, конечно, любезный – не замедлил. <…> Поэт принял меня в кабинете и сам стал читать стихи молодого «экзаменующегося». Увы, его приговор был довольно строг и скорее приближался к отзыву Полонского, нежели Фета».

В 1898 г. Шестаков переписал 21 стихотворение в отдельную тетрадь и снабдил ее титульным листом, вероятно, задумавшись об издании книги. Его первый и единственный сборник вышел в самом конце 1899 г. и открывался написанным в 1891 г. посвящением Фету («Твой ласковый зов долетел до меня…»): набранное курсивом, оно смотрелось как манифест. Инициатива выпуска принадлежала Перцову, обозначенному на титульном листе в качестве издателя; он принимал участие в составлении и, возможно, правил тексты. Вкусу друга Шестаков доверял на протяжении всей жизни, сообщал ему стихи по мере написания (некоторые дошли до нас только в приложении к письмам Перцову) и почти всегда соглашался с предложенными поправками – как правило, заменой отдельных слов. «Во владивостокский период отец продолжал посылать П. П. Перцову все свои новые стихотворения: на многих авторских подлинниках стихотворений этого периода имеются пометки: «П. П. П. заказным такого-то числа»» (письмо П. Д. Шестакова Л. К. Долгополову от 22 февраля 1972 г.). Это второй важнейший – наряду с материалами семейного архива – корпус источников, на которых основано наше издание.

Выпущенная тиражом 300 экземпляров, книга со временем стала редкостью. Когда Шестаков лишился последнего авторского экземпляра, Перцов в декабре 1931 г. подарил ему свой с надписью «Многоуважаемому автору на добрую память от неизменного поклонника П. П.» (цит по письму П. Д. Шестакова Л. К. Долгополову от 4 января 1970 г.). Дмитрий Петрович ответил стихотворением «Моему издателю»:

К сожалению, местонахождение книги, хранившейся у сына поэта, неизвестно. Неизвестно и местонахождение экземпляра, подаренного С. П. Шестакову с надписью «Дорогому брату и собрату»: он находился у П. Д. Шестакова и был подарен им Долгополову (у которого его видел пишущий эти строки), но пропал после кончины последнего.

На фоне поэтических новинок 1900 г. – «Иллюзий» Фофанова, «Тишины» Бальмонта и «Tertia vigilia» Брюсова – «Стихотворения» Шестакова потерялись, хотя о них с похвалой отозвался Владимир Соловьев в письме к автору: «Очень тронут Вашим напоминанием о Фете. Веяние его почудилось мне и в Ваших стихах, которые проглотил с отрадою». Шестаков посвятил Соловьеву два стихотворения: одно, видимо, послал вместе с книжкой, другое стало откликом на его безвременную кончину полгода спустя. Единственная опубликованная рецензия на сборник принадлежала самому издателю, приличия ради укрывшемуся за «прозрачным» псевдонимом «П. Казанский».

В 1900-е годы, живя в Константинополе и Варшаве, Дмитрий Петрович продолжал печататься в столицах и на родине – от либерального приложения к газете «Слово» (при посредничестве Перцова) до право-консервативного (по мнению некоторых современников, «черносотенного») «Казанского телеграфа», не оказывая влияния на их редакционную политику. По возвращении в Казань поэтическая активность пошла на убыль: он отдавал в печать старые тексты, зачастую подписывая их инициалами «Д. Ш.», и не участвовал в литературной жизни города. С 1914 г. Шестаков перестал писать стихи на целое десятилетие – то самое, на которое приходятся едва ли не самые трагические события русской истории XX века. О его отношении к политическим реалиям мы почти ничего не знаем, а в поэзии они вообще не отразились.

Переезд во Владивосток к сыну и восхищение красотой природы Приморья, где Дмитрий Петрович решил остаться, вызвали новый творческий взлет. В конце 1931 г. Петра Дмитриевича перевели в Москву. Отец уехал из Владивостока 26 ноября и, прогостив месяц в столице у сына, вернулся в Казань. В Москве он встречался с Перцовым, который как раз заканчивал книгу мемуаров. Память о прошлом навеяла несколько посвященных ему стихотворений, включая «Автору “Венеции”»:

Имеется в виду книга Петра Петровича «Венеция» (СПб., 1905), переизданная под заглавием «Венеция и венецианская живопись» (М., 1912). По выходу поэт получил оба издания с дарственными надписями: «Милому Дмитрию Петровичу Шестакову от старинного приятеля. Автор. 1906 30/I Спб.» (собрание А. Л. Соболева); «Дорогому Дмитрию Петровичу Шестакову на память о друге-авторе. Москва. 1913 г. 30/I». Вспоминая друга в мемуарах (где был воспроизведен и его портрет), Перцов сообщил, что «на вечерней заре последовал новый расцвет его дарования». Эти строки были опубликованы в 1933 г., при жизни поэта, но ни до того, ни после, вплоть до 1970 г., ни одно из поздних стихотворений Шестакова не появилось в печати.

По возвращении в Казань «лирический поток» не иссякал до лета 1934 г. (последнее из известных стихотворений датировано 16 декабря 1934 г.). Осенью 1933 г. Дмитрий Петрович подвел итог написанного «на вечерней заре», составив рукописный сборник «Inedita» («Неизданное»), который отправил лучшему другу с надписью: «”Там хорошо, где нас нет”. Первому и самому дорогому читателю Петру Петровичу Перцову от автора». Тексты из этой тетради, использованные адресатом при составлении «изборника», впервые вводятся в научный оборот в настоящем издании в качестве последней авторской воли.

Сохранившиеся письма свидетельствуют, что это была не первая в «закатные» годы попытка Шестакова собрать свои стихотворения. 21 марта 1930 г. он писал Перцову: «Вы спрашиваете о сборнике. Он уже несколько дней, как готов и сегодня уезжает к Вам в первых двух экземплярах», – однако в архиве адресата цельной рукописи не сохранилось, а лишь разрозненные листы автографов и машинописи. Письмо от 8 июня свидетельствует, что Перцов оценил присланное, высказавшись по поводу как вошедшего, так и не вошедшего в сборник:

«Замечания Ваши в большинстве принимаю, однако с некоторыми оговорками. Хронологического расположения стихов у меня нет, потому что время сочинения обозначено только для немногих стихотворений. И что бы Вам вперед указать для сборника желательность возможно хронологического порядка. А без этого я знал близкий пример распределения стихов именно по рубрикам в моем первом сборнике издателем П. П. Перцовым. Я сам заметил при составлении нового сборника его скучную монотонность, но не умел догадаться, почему таковая получилась. Многие из опущенных стихотворений я не внес в сборник потому, что был уверен почему-то, что они Вами не одобрены. Обычно я ставил на одобренном Вами стихотворении цензурную пометку «Перц.», но каюсь, не проводил этой меры систематически; иногда то же «Перц.» обозначало лишь лицо, которому посланы стихи. Отселе вдвойне и втройне досадная путаница и проволочка. <…> Я предполагаю именно, что некоторые из не вошедших в сборник стихотворений при первом чтении Вам не так понравились, или Вы употребили о них фигуру умолчания. Тогда по обычному правилу я и не внес их в сборник. Так могло не войти в него стих. «На бревне», которое мне самому и нравилось, и продолжает нравиться. Не помню также, чтобы Вы одобрили какие-либо позднейшие гекзаметры. А пожалуй, здесь могли иметь место и какие-нибудь шалости почты. Наконец, стихотворения «На склоне дня», «И в зиму также небо сине», «Фатум» (или Жребий) не попали в сборник по той причине, что, пока я переписывал стихи для сборника, эти три я только впервые посылал Вам и естественно не знал впечатления, которое они на Вас произведут. Словом, все погрешности будут исправлены, и дополнение к сборнику поедет догонять настоящее письмо спустя несколько дней. Я согласен и на извержение из сборника семи недостойных царствия небесного, тем более, что они будут заменены 17ю новыми номерами, что доведет полное число стихотворений до 70 штук. Отдельные поправки правильны. XII последний стих «победа света всё полней», так предполагалось и раньше. XV может быть «взамен беспечной неги»?».

Я привел этот пространный фрагмент чтобы показать, с каким вниманием и доверием Дмитрий Петрович относился к советам и мнению человека, сыгравшего особую роль в его поэтической деятельности. Поэтому мы решили положить в основу композиции настоящего издания два составленных Перцовым сборника – прижизненный и посмертный, – но в ряде случаев устранили его правку из текстов, если нет оснований полагать, что автор принял ее.

«Неизвестный Шестаков», впервые в полном объеме представляемый читателю, достоин внимания по многим причинам. Помимо литературных достоинств, стихи и личность их автора представляют интерес в историческом и культурном контексте эпохи. Ученик Фета и последователь Фофанова, он как будто прошел мимо символизма (влияние которого, может быть, заметно в его стихах 1900-х годов, но никак не 1920–1930-х годов), не говоря уже об акмеизме, футуризме и прочих «измах», и совершенно проигнорировал «будни советской недели». Полная «выключенность» из литературного процесса этих лет приводила к курьезным ситуациям. Работая в начале 1970-х годов над статьей о Дмитрии Петровиче для «Краткой литературной энциклопедии», Долгополов определил его, в соответствии с дефинициями, принятыми в энциклопедических изданиях, как «русского поэта». И получил следующий ответ из редакции: «При тех временных и географических границах, в которых жил Шестаков, мы должны указать в дефиниции, что он «рус. сов. поэт» (выделено в оригинале. – В. М.). Мы не даем такой дефиниции только в исключительных случаях – при особом отношении к советской власти. Поскольку я не могу судить, как было в данном конкретном случае, прошу Вас дать необходимые пояснения в тексте» (письмо М. Н. Хитрова Л. К. Долгополову от 4 января 1973 г.). Называть Шестакова, не напечатавшего ни одного стихотворения при советской власти, «русским советским поэтом» было бы странно, но определить литератора, жившего и писавшего (пусть «в стол») при этой власти целых двадцать лет, никаким иным образом не дозволялось, если он не был «явным врагом» вроде Гумилева или Замятина. Впрочем тот же Замятин и по характеру своего творчества, и, главное, по месту в литературной жизни, вне всякого сомнения, был писателем несравненно более «советским», нежели Шестаков, который в итоге так и остался в энциклопедии «русским поэтом». Однако, его стихи, писавшиеся в эпоху, «когда стал стих сложней, чем танк», по ироничному замечанию Игоря Северянина, не кажутся анахронизмом.

Неприятие новаций сделало Шестакова маргиналом в литературном процессе, но доказало жизнеспособность традиционных поэтических форм XIX века – в первую очередь, лирического фрагмента – в разработке которых ему принадлежит видное место. Его поэзия ориентирована прежде всего на Фета и Тютчева, но Тютчева еще не перетолкованного символистами. В раннем творчестве влияние Фета определило восторженное по настроению, но несколько приглушенное по силе выражения любование природой и отказ от гражданских, урбанистических и прочих «нелирических» мотивов. В поздних стихах – еще и своеобразный пантеизм, приятие окружающего природного (не социального!) мира и слияние с ним, ощущение гармонии, душевной молодости и радости жизни, скорректированное «философической грустью» по поводу возраста и недугов. «Хвала богам – покровителям муз – я еще дышу и пишу после летней встряски, вернувшись в золотой сейчас и солнечный – после тоже некоторой ненастной «встряски» Владивосток, – сообщал Шестаков Перцову 6 октября 1930 г. – <…> Уповаю также – теперь, когда болезни – более или менее прочно – выпустили меня более или менее целым из-под своей жуткой власти, – солнце и ясные дни здешней хотя бы поздней осени возьмут свое и подскажут мне один-другой удачный стих в дополнение к прежним избранникам. А в этом отношении я шибко алчен, и чем старше становлюсь – всё ненасытней делаюсь и ненасытней: надо же пользоваться по мере сил немногими остающимися ясными, да и вообще-то днями: «Парки счет ведут им строгой», и не хочется пропустить ни одного без отметки».

Заметное место в поздней лирике Шестакова занимает тютчевская тема «закатной любви». Ее реальная, биографическая мотивированность интересовала Долгополова, который прямо обратился с вопросом к сыну поэта. Тот уверенно ответил: «В жизни моего папы во владивостокский период не было никаких фактов, которые могли бы быть реальной (непосредственной – совпадающей по времени с периодом творчества) основой любовных стихотворений. <…> Мне думается, не исключена возможность, что некоторые из заинтересовавших Вас стихотворений могли быть своего рода поэтическим сопереживанием автора, отличавшимся исключительной деликатностью в отношении чувств других людей, всего того, что принято относить к личной жизни другого, хотя бы и близкого родственника. Возможно, «виновником» иногда мог быть и Ваш покорный слуга» (письмо от 2 декабря 1969 г.). Месяц спустя он пояснил: «Когда я сообщил жене о моем ответе на Ваш вопрос о реальных переживаниях, лежащих в основе любовных стихотворений владивостокского периода, она вполне резонно заметила: «Почему же ты не написал Леониду Константиновичу о том, что твои родители были идеальной супружеской парой, что Дмитрий Петрович был прекрасным семьянином, любящим, верным супругом и заботливым отцом?». Вероятно, жена права: я должен был сказать и об этом» (письмо от 4 января 1970 г.). За отсутствием иных сведений эту информацию следует признать исчерпывающей, тем более, что ее косвенно подтверждают, например, строки 1926 г. «Не думай, друг, что я пылаю: // В чужой восторг я рад вникать…». Видимо, поэтому «закатная любовь» в стихах Шестакова не окрашена в трагические тона, хотя и не лишена «элегической» грусти. «На склоне дня прекрасней день, // Под вечер жизни глубже радость», – эти строки одного из поздних стихотворений можно назвать лейтмотивом заключительного периода его творчества.

С Тютчевым позднего Шестакова роднит и пристрастие к малым формам, которые, являясь частицами целого, имеют самостоятельную ценность и не кажутся осколками разбитой вазы. Это лаконичные и очень «завершенные» миниатюры, которые легко объединяются в циклы и значимы сами по себе. Его стихи – своего рода лирический дневник, записи в котором прямо не связаны между собой, но проникнуты общим настроением и мироощущением автора. Это и автопортрет чистого, целомудренного, целеустремленного и гармоничного человека, что особенно важно с учетом скудости биографических сведений о нем.

Собирая и комментируя в конце 1960-х и начале 1970-х годов стихи отца, П. Д. Шестаков подчеркивал, что тот не считал себя христианином, не ходил в церковь, не соблюдал обряды и не принимал дома священников, а также по мере возможности уклонялся от общеуниверситетских молебнов и прочих церемоний, из-за чего имел осложнения и даже неприятности по службе в дореволюционные годы; его жена Александра Никитична была верующей христианкой, но чуждой какого-либо фанатизма. Даже законоучитель в казанской гимназии с осуждением говорил: «Все вы, Шестаковы, безбожники». Сейчас уже невозможно сказать, было ли это продиктовано личной позицией и воспоминаниями сына поэта или стремлением сделать стихи отца более «приемлемыми» для новой эпохи. В поздних стихах Дмитрия Петровича порой встречаются христианские мотивы (созвучные его другу Перцову), однако эти тексты по каким-то причинам не попали в машинописный свод, составленный его сыном.

Как сложилась судьба литературного наследия Шестакова после его смерти? Установить местонахождение основного архива (научные работы, переводы, переписка) не удалось – возможно, он не сохранился, как не сохранился архив его брата Сергея Петровича. Часть бумаг Дмитрий Петрович уничтожил сам незадолго до смерти как «ненужное», а возможно, опасаясь ареста или обыска (насколько известно, и того, и другого ему удалось избежать). Хранившиеся у него рукописи стихов друга Перцов вместе с частью своих бумаг летом 1939 г. (т. е. после составления «изборника») продал С. Н. Дурылину, в составе архива которого они ныне находятся в РГАЛИ. «Я очень рад, что Вы берете Шестакова, – писал ему Петр Петрович 23 июня. – Я уверен, что Вы его полюбите и он у Вас не будет мертвым №, как в музее. У него тихая и замкнутая, но чистая и нежная душа, которая невольно поет, хотя и «комнатным» голосом. Полный контраст с теперешними, с позволения сказать, «поэтами». Конечно, я доставлю Вам и книжку его». «Когда-нибудь кто-нибудь его раскопает и пристроит в литературный оборот, – продолжал Перцов 2 июля. – Нет ли у Вас какого-нибудь знакомого юноши, вроде Пигарева, который бы заинтересовался этой темой?». Тогда «знакомого юноши» не нашлось.

Рукописи, оставшиеся в семье, сохранил Петр Дмитриевич. В 1969 г., когда он жил на пенсии в Москве, его разыскал Долгополов, который, начав работу над подготовкой сборника «Поэты 1880–1890-х годов», еще не знал о наличии поздних, неопубликованных произведений Шестакова. Знакомство стало радостным событием и для ученого, и для сына поэта, потерявшего надежду на то, что наследие отца может быть востребовано и вообще кому-то нужно. По решению семейного совета Петр Дмитриевич взял на себя переписку с Долгополовым и по его просьбе сделал машинописные копии (некоторые собственноручно) всех имевшихся у него стихотворений, сверил их с прижизненными публикациями и по мере сил прокомментировал. Хотя он не был профессионалом-филологом, его текстологическая работа отличается точностью, а подробные комментарии основаны не только на документах (позднее частично утраченных), но и на семейных преданиях и собственной памяти, что придает им особую ценность. Кроме того, он составил несколько биографических справок об отце и активно собирал библиографические материалы о нем.

Результатом работы, которой этот пожилой человек отдался с юношеской страстью и которая, по его собственному признанию, продлила ему жизнь еще лет на десять, стал машинописный свод стихотворений и избранных переводов отца в пяти томах. Первый экземпляр, вместе с хранившимися у него рукописными материалами, он передал в Отдел рукописей Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина (ныне РГБ), второй в Рукописный отдел Института русской литературы РАН (Пушкинский Дом), а третий подарил вдохновителю труда, написав на первом томе: «Многоуважаемому Леониду Константиновичу Долгополову – знатоку и ценителю русской поэзии – от сына Д. П. Шестакова, благодарного за большой труд в заботах о том, чтобы поэтическое творчество отца не исчезло из русской литературы и, по словам В. Г. Белинского, «попало на свою полочку». П. Шестаков. 11/ХП-1975 г.». Ранее он передал ему копии различных материалов, включая письма и инскрипты Фета и Соловьева и стихотворения Перцова, адресованные Шестакову.

Судьба бумаг и книг, которые оставались у сына поэта после передачи основной части архива на государственное хранение, неизвестна. Видимо, всё это было утрачено после его смерти: Петр Дмитриевич скончался не ранее 1979 г., когда ему исполнилось 82 года, пережив своего единственного сына Дмитрия Петровича (талантливый ученый-театровед; полный тезка деда, родившийся в год его смерти), который умер бездетным в 1973 г. «На нем закончился род филологов Шестаковых», с грустью написал его отец в предисловии к «Избранным переводам в стихах» его деда. В «Краткой литературной энциклопедии» статьи о деде и внуке Шестаковых, написанные соответственно Л. К. Долгополовым и А. А. Аникстом (Д. П. Шестаков-младший был его учеником), помещены рядом.

Ознакомившись с неизданными произведениями, Долгополов начал прилагать усилия к их публикации, однако добиться удалось немногого. 12 стихотворений владивостокского периода появились в журнале «Дальний Восток» (1970, № 7), 3 в томе «Библиотеки поэта». Больше редакции интереса к Шестакову не проявляли. Не была доведена до конца и предпринятая в 1973 г. работа над подготовкой к печати его переписки с Фетом. Удивляться не стоит: в преддверии столетия со дня рождения Константина Бальмонта в 1967 г. Долгополов обратился в редакцию журнала «Новый мир» с предложением написать статью к юбилею, но заведующий отделом критики В. Я. Лакшин ответил, что это не представляет интереса ни для журнала, ни для советского читателя. Издательство Казанского университета, которому ученый предложил выпустить книгу избранных стихотворений и переводов Шестакова, вообще не удостоило его ответом.

Впервые прочитав в середине 1980-х годов стихотворения Шестакова в томе «Библиотеки поэта», автор этих строк сразу же обратил на них внимание, хотя раньше даже не слышал этого имени. Значение сборника «Поэты 1880–1890-х годов» трудно переоценить: он не только дал возможность познакомиться с творчеством замалчиваемых или фактически запрещенных поэтов (К. Р. и Мережковский), но вернул читателям целую поэтическую эпоху, интересную и яркую, богатую талантами и несправедливо заклейменную официальным советским литературоведением как «безвременье». Имена большей части авторов, при всей их неравнозначности, были на слуху, а вот Шестаков стал подлинным открытием. Разумеется, заинтриговало меня и указание на обширный корпус поздних неизданных стихов, хранящихся в собрании сына.

Через несколько лет я познакомился с Долгополовым и рассказал ему о своем восхищении Шестаковым. Леонид Константинович удивился, а потом, улыбнувшись, снял с полки (дело происходило в его петербургской квартире) и показал мне четыре тома машинописного собрания стихов Шестакова (пятого у него не было) и экземпляр прижизненного сборника. Пораженный, я немедленно заявил, что это надо печатать, но в ответ услышал историю предыдущих, неудачных попыток, что, впрочем, моей решимости не убавило. Я начал вести переговоры с редакциями и предложил Леониду Константиновичу подготовить совместные публикации, но тот решительно отказался от соавторства, сказав, что Шестаков ему более не интересен и что теперь его занимают другие персоналии и проблемы. В январе 1994 г. он подарил мне все тома машинописного собрания и собранные им материалы, включая письма Петра Дмитриевича, сделанные им копии различных текстов и документов, а также свою переписку с издательствами, редакциями и т. д., предоставив распоряжаться этим по собственному усмотрению. Что касается прижизненного сборника с дарственной надписью старшему брату, то: «Это после моей безвременной», – заметил Леонид Константинович с горькой усмешкой. Увы, пророчество сбылось слишком скоро: весной 1995 г. неожиданная болезнь свела моего учителя в могилу; новых публикаций Шестакова он не успел увидеть, а книга пропала.

Путь последнего ученика Фета к читателю оказался труден, что порой наводило на мысль о фатальном невезении. Постепенно положение менялось: 15 стихотворений 1926–1934 гг. были опубликованы в алма-атинском «Просторе» (1996, № 2), «Владивостокские ямбы» в нью-йоркском «Новом журнале» (Кн. 219,2000), «Миги» в моей книге «Загадки Серебряного века» (2009), наконец, 165 стихотворений вместе со вступительной статьей и приложениями заняли почти весь номер амстердамского журнала «Russian Literature» (Vol. LX. № 1.2006). Все эти публикации делались по копиям Петра Дмитриевича, но в основу настоящего издания положены оригиналы – автографы и машинопись. При его подготовке удалось отыскать не менее 80 стихотворений (прежде всего в письмах к Перцову), не вошедших в машинописный пятитомник и, возможно, неизвестных сыну поэта; большинство их – неопубликованные тексты последних лет. Наверно, мы нашли не всё, но можно сказать, что возвращение поэта Дмитрия Шестакова к читателю состоялось.

 

Примечания

В настоящей книге с максимально возможной полнотой собраны стихотворения Д. П. Шестакова; переводы, заслуживающие отдельного изучения, не включены. В основу издания положены автографы и машинопись из РГБ и РГАЛИ (работа с архивными материалами выполнена В. А. Резвым); в качестве дополнительного источника использован машинописный сборник и материалы П. Д. Шестакова (СВM). По возможности восстановлены авторские тексты, освобожденные от правки П. П. Перцова, если нет прямых указаний, что Шестаков принял ее. Из вариантов приведены наиболее важные, пунктуационные различия не отмечены. Полагая читателя просвещенным и любознательным, мы воздержались от комментирования большинства реалий и персоналий, сведения о которых легко найти в справочных изданиях и интернете.

С благодарностью посвящаем наш труд памяти сына поэта и собирателя его наследия Петра Дмитриевича Шестакова (1897–198?) и первооткрывателя его творчества Леонида Константиновича Долгополова (1928–1995).

Принятые сокращения:

БПБС – Поэты 1880–1890-х годов. Л., 1972. «Библиотека поэта». Большая серия.

ДВост – В стране лазури. Неизвестные стихотворения Д. П. Шестакова/Публ. Л. К. Долгополова// Дальний Восток. 1970. № 7. С. 141–143.

КТ – Казанский телеграф.

ЛПС – Литературное приложение к газете «Слово».

МП – Молодая поэзия. Сборник избранных стихотворений молодых русских поэтов. Сост. П. и В. Перцовы. СПб., 1895.

Простор – Неизвестный поэт Дмитрий Шестаков / Публ. и примеч. В. Э. Молодякова//Простор. 1996. № 2. С. 92–95.

ПДШ – Петр Дмитриевич Шестаков.

С – 1898 – Стихотворения Дмитрия Шестакова. Казань, 1898. Рукописный сборник//РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 34. 12 лл.

СВМ – собрание В. Э. Молодякова.

стих. – стихотворение.

ст. – строка.

ТПГ – Литературное приложение к «Торгово-промышленной газете».

Inedita – Д. П. Шестаков. Inedita. Стихотворения 1925–1933 гг. Рукописный сборник // РГАЛИ. Ф. 2890. Оп. 1. Ед. хр. 1273.

RL – Шестаков Д. П. Стихотворения / Подготовка текста, публ. и примеч. В. Э. Молодякова// Russian Literature. Vol. LX. № 1. 2006, July 1. С. 22–98.

Стихотворения (1900)

Нумерация дана составителем. Все стих. печ. по тексту отдельного издания, где впервые опубликованы №№ 1,2,7,10,14,16,18,19,20,21,22,25,27, 28, 33,35, 37, 39. Основанием датировки <1898> служит включение текстов в С – 1898, датировки <1899> – цензурное разрешение книги от 1 ноября 1899 г.

1. Датировано по письму Фета автору от 2 января 1892 г. (см. приложение I).

2. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 11; № II в цикле под заглавием «Зимою» (№ I – стих. «Снежные тучи висят над землею…»). Подпись: Д. Ш. С – 1898, № I.

3. МП. С. 206. С – 1898, № II.

4. Русское богатство. 1896. № 9. С. 286. С – 1898, № III; в ст. 11 «любви» вместо «свои». Послано А. А. Фету при письме от 18 декабря 1890 г.

5. Газетная вырезка, не позднее 1895 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. \.МП. С. 205. С – 1898, № V.

6. Наблюдатель. 1893. № 6. С. 245; вместе со стих. 2 из раздела «Стихотворения 1892–1914» под общим заглавием «В саду». МП. С. 208–209. С-1898, № VII, под загл. «Феи».

8. Литературный сборник. Изд. «Волжского вестника». Казань, 1898. С. 174. С-1898, № XI.

9. С – 1898, № XII, без заглавия. Послано А. А. Фету при письме от 18 декабря 1890 г.

10. С – 1898, № IX, под заглавием «Статуя».

11. МП. С. 209. С – 1898, № X.

12. Литературный сборник. Изд. «Волжского вестника». Казань, 1898. 174, под заглавием «Соловьи». С – 1898, № XIV, под заглавием «Соловьи».

13. Наблюдатель. 1896. № 1. С. 346, под заглавием «Прости!». С – 1898, № XVII.

16. ТПГ. 1899. № 37. 28 ноября. С – 1898, № XX.

17. Наблюдатель. 1895. № 11. С. 378, под заглавием «Воспоминание». С-1898, № XIX.

22. С – 1898, № XXI, без заглавия.

28. Идентифицировать картину не удалось. По предположению Л. К. Долгополова (БПБС), речь идет об одном из пейзажей бельгийского живописца Константина Мёнье (1831–1905); тематика работ французского художника Эмиля Мюнье (1840–1895) не совпадает с описанной в стих.

31. ТПГ. 1899. № 35. 14 ноября.

32. ТПГ. 1899. № 36. 21 ноября.

37. Послано А. П. и А. С. Рождествиным при письме от 26 марта 1897 г., в котором Шестаков пишет: «Боккаччо еще не возвращаю. I-й том (и, право, там есть очень недурные вещи; надо же было Вам напасть на самую грубую – на этого дьявола о. пустынника), – хотя и прочитал, говорю, но опасаюсь вручить его по нынешним дорогам; поэтому потерпите немного без этого остроумного рассказчика… Боккаччо, в пост, вероятно, прикончу (самое великопостное чтение!) и Вам сам привезу, когда дорога установится. Все-таки эта книга, в основе своей, поэтическая, и никак ее иначе не назовешь» (копия ПДШ; СВМ).

41. ТПГ. 1899. № 10. 30 мая, под заглавием «26 мая 1899 г.».

СТИХОТВОРЕНИЯ. Сборник составил П. П. Перцов

Нумерация дана Перцовым. Оригинал сборника: РГБ. Ф. 218. Оп. 1; машинописная копия ПДШ (СВМ). Тексты Inedita приняты как последняя авторская воля.

«От красоты и в дни глухие…». Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 9; в ст. 2 «еще» вместо «я всё»; в ст. 4 «диком» вместо «голом».

Владивостокские ямбы

Впервые полностью: Новый журнал. Кн. 219. Июнь 2000. С. 93–110 (публ. В. Э. Молодякова; по копии ПДШ). Ранее: ДВост (V, VII, VIII, XII, XIII, XIV, XX, XXIII), БПБС (II).

В вагоне. Автограф – Inedita. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 9об; заглавие «В дороге»; ст. 1: Сменяются то долы, то леса; в ст. 5: «светлый» исправлено Перцовым на «дальний». В другой ред. (копия ПДШ; СВМ) под заглавием «Путнику» первая строфа:

Седанка – дачная местность под Владивостоком (ныне пригород) на берегу Амурского залива.

I. Автограф – Inedita.

II. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед хр. 35. Л. 14; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 13; в ст. 7–8 правка Перцова: Что разве б струны серафима // Нам повторить его могли.

III. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 15.

IV. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 15.

V. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 14. В сб. Перцова без заглавия.

VI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 23. В сб. Перцова без заглавия.

VII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 24.

IX. Автограф – Inedita. Машинопись РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 21; в ст. 12 «ясней» исправлено Перцовым на «полней».

X. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 44.

XI. Автограф – Inedita.

XII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 90.

XIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 96.

XIV. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 89; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 8; ст. 1: Порой взамену светлой неги – исправлен Перцовым. В сб. Перцова без заглавия.

XV. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 117.

XVI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 121.

XVII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 4; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 8об.

XVIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 25.

XIX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 30.

XX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 36.

XXI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 26. Опорная – улица в дачном поселке «26-ая верста» на берегу Амурского залива.

XXII. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 66; № I в цикле «Две марины». Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 62об, № I в цикле «Две марины»; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 64; ст. 7: Встает и в снежных брызгах пыли.

XXIV. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 73; ст. 8: В полночный час. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 39.

XXV Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 35.

Миги

Впервые: Молодяков В. Э. Загадки Серебряного века. М., 2009. С. 20–31 (по копии ПДШ)

I. Автограф – Inedita. В сб. Перцова ст. 3: Вот что значит наслаждаться; ст. 10: В упоении мечты.

II. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 1 об; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 56; в ст. 4 «тихо» вместо «еле», в ст. 7 «чудных» вместо «светлых».

III. Автограф – Inedita. В сб. Перцова дата: 10 апреля 1926.

IV. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 56; в ст. 6 «ускользающей»; дата: 16 апреля 1925. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 124.

V. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 15.

VII. Автограф – Inedita.

VIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 22.

IX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 30; ст. 1–2: Оврагом полным / С песней.

X. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 33.

XI. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 58: ст. 5: Облачком грустным. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 75.

XII. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 58; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 84об; ст. 5: Будь только тропка в тенистый овраг.

XIII. Автограф – Inedi ta. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 101. Озаглавлено строкой из стих. А. А. Фета «В лунном сиянии» (1885).

XIV. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 102.

XV Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 106. В сб. Перцова без заглавия, ст. 1: Родная, тихая заря.

XVI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 41; дата: 3 августа 1927.

XVII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. ПО; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 10; в ст. 6 «мечта» исправлено Перцовым на «весна».

XVIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 6.

XIX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 12.

XX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 112.

XXI. Автографы – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 10.

XXII. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 13.

XXIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 15.

XXIV. Автограф – Inedita.

XXV. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 16.

XXVI. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 20.

XXVII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 31.

XXVIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 46; под заглавием «Бокал».

XXIX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 51.

XXX. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 77.

XXXI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 65; ст. 7: И от восхода до захода.

XXXII. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 69.

Из старых тетрадей

Впервые полностью (кроме стих. XI): RL. Р. 55–63 (по копии ПДШ) ПДШ объяснил заглавие цикла тем, что во время работы над сборником Перцов получил от наследников Шестакова его рукописи.

I. ТПГ. 1899. № 4. 18 апреля.

II. ТПГ. 1899. № 5. 25 апреля. Опечатка – ст. 2: «рубцами» вместо «зубцами».

III. ДВост. С-1898, № XV.

V С-1898, № XIII. Приложено к письму А. А. Фету от 17 марта 1891 г.

VIII. ТПГ. 1899. № 32. 24 октября. В вырезке (РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 9) в ст. 13 «зарница» исправлено на «царица».

IX. ТПГ. 1899. № 33. 31 октября.

XI. ТПГ. 1900. № 36. 17 сентября.

XIII. Газетная вырезка – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 1; на обороте сообщение о передаче братьями Третьяковыми своей картинной галереи в дар Москве (1892 г.). Д. П. Шестаков собирал вырезки со своими стих. и переводами, но очень редко указывал на них название газеты и дату публикации.

XIV. Посвящено сестре автора Александре Шестаковой, в замужестве Рождествиной, жене казанского педагога и филолога Александра Сергеевича Рождествина (1862–1935), биографа отца поэта.

XV. Упоминаются дети автора Петр и Анна Шестаковы, а также умершая в младенчестве Наталья.

XVI. Газетная вырезка, не позднее 1900 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 7; на обороте анонс Городского театра (Казанско-Саратовское оперное товарищество) на 19 марта (вс).

XVII. ТПГ. 1900. № 17. 23 апреля.

На склоне дня

Впервые полностью: RL. Р. 64–74 (по копии ПДШ).

I. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 1; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 23об; ст. 4: Такую сумрачную сладость; в ст. 8 «тайным» вместо «вечным».

П. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 14.

III. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 16.

V. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 19.

VI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 20.

VII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 25.

VII. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 26. Датируется по письму Перцову от 8 мая 1928 г.: РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 33.

IX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 31.

X. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 32. В сб. Перцова в ст. 4 последнее слово «следит», что явно продиктовано заботой о «чистоте» рифмы.

XII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 34.

XIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 47.

XIV. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 36; в ст. 3 «красотою» исправлено карандашом на «простотою».

XV. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 61.

XVII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 45.

XIX. ДВост. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 111.

XX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 95.

XXI. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 62.

XXII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 122.

XXIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 3; под заглавием «Жребий»; первоначальное заглавие «Fatum»; в ст. 1 и 5 «fatum» вместо «жребий». Машинопись РГАЛИ – Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 23об, под заглавием «Фатум»; правка П. П. Перцова: в ст. 1 и 5 «жребий» вместо «фатум»; в ст. 6 «неотвязная» вместо «безответная»; ст. 8 было: Где что ни шаг, то красота.

XXV. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 21; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 36 об; ст. 4: Ясней в час боли иль утех.

XXVI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 27.

XXVII. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 28.

XXIX. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 37.

XXX. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 38.

XXXI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 45.

XXXII. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 59; ст. 4–8:

XXXIII. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 76.

На встречные темы

Впервые полностью: RL. Р. 75–85 (по копии ТТДТТТ)

I. Автографы – Inedita. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 9; в ст. 6 «охватившее» вместо «заключившее». В сб. Перцова отсутствуют ст. 10–11. Посвящено сестре Александре (см. прим. к стих. XIV цикла «Из старых тетрадей»).

III. ДВост. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 100–100об.

IV. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 92, как № II в цикле «Первой внучке». Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 93; зачеркнут подзаголовок: Первой внучке. Как и стих. 196 и 235 раздела «Стихотворения 1925–1934 гг.», посвящено первой внучке автора – дочери ПДТТТ Александре Петровне, в замужестве Калашниковой.

V. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 27.

VI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 71об.

VIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 100.

IX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 6.

X. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 23; объединено со стих. 21 раздела «Стихотворения 1925–1934 гг.» в цикл под общим заглавием «Финал».

XI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 52; ст. 4: А больше любишь всё себя; ст. 6: Ты не жалеешь знойных чар.

XII. ДВост. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 73. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 72; в ст. 8 «ночей» вместо «огней».

XIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 58.

XIV. Автограф – Inedita. В сб. Перцова ст. 3: Как в пароксизме лихорадки; ст. 6: Позубоскалив налегке.

XV. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 66об.

XVI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 17.

XVII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 72; в ст. 4: «пыль» вместо «прах»; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 6; в ст. 8 «гений» исправлено на «тайна».

XVIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 84.

XIX. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 73. Описана библиотека ДВГУ, где работал Шестаков.

XX. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 29.

XXI. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 47.

XXIII. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 74; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 5; в ст. 3 «Со светлого» исправлено на «От светлого». Ф. К. Сологуб скончался 5 декабря 1927 г. в Ленинграде.

XXIV. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 116.

XXV. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 83.

XXVI. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 68.

XXVII. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 86; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 65об. Имеются в виду одноименные бухты Золотой Рог в Константинополе, где Шестаков жил и работал в 1907–1909 гг., и во Владивостоке.

СТИХОТВОРЕНИЯ 1888–1891 гг. ИЗ ПИСЕМ К А. А. ФЕТУ

Нумерация дана составителем. Сохранились 14 писем Шестакова к Фету: РГБ Ф. 315. Карт. 13. Ед. хр. 4. Почти ко всем, начиная с первого, Шестаков прилагал стихи (в нумерацию и раздел не включены стих., вошедшие в сб. 1900 г.): №№ 1–6–30 ноября 1888 г.; № 7–6 февраля 1889 г.; №№ 8–15–30 марта 1889 г.; №№ 16–24–30 августа 1889 г.; №№ 25–30–1 января 1890 г.; №№ 31–36–21 января 1890 г.; №№ 37–42–1 марта 1890 г.; № 43–18 декабря 1890 г.; №№ 44–48–6 января 1891 г.; №№ 49–53–27 февраля 1891 г.; №№ 54–55–17 марта 1891 г.; №№ 56–62–18 апреля 1891 г. Правка Фета (замененные слова выделены курсивом) и его пометы приведены полностью. Более поздние письма Шестакова к Фету, в том числе те, на которые сохранились ответы Фета, неизвестны. Частично впервые: RL. Р. 33–54 (по копиям ПДШ). Стих. 12 и 25 не включены в машинописный сб. ПДШ.

7. Пятидесятилетие поэтической деятельности Фета отмечалось 28 января 1889 г. Ст. 1 «Мне песнь твоя звучит весенним обаяньем»; ст. 8 «И тихо в вышине скользящею луной».

8. Слева от ст. 9–12 вертикальная волнистая линия; ст. 13 «И, землей пренебрегая сонной».

10. Ст. 11 «Бледный сонм задумчивых видений».

15. Ст. 8 «С собою рой светил ведет».

16. В ст. 14 слово «вскормленника» подчеркнуто.

19. В ст. 10 слова «И я мчал» подчеркнуты.

20. Против ст. 1–6 на полях справа вертикальная волнистая линия и помета NB; ст. 3 «Я здесь, при палящем огне»; ст. 15 «В тени от полдневных лучей»; в ст. 8 слово «улыбается» подчеркнуто.

23. В ст. 8 слово «умиленный», в ст. 10 слова «нота за нотой» подчеркнуты; против ст. 10 на полях знак вопроса.

24. Ст. 2 «Оделись радостью весны»; ст. 4 «Воскресли радостные сны»; ст. 5 «Забыв затихнувшие бури»; справа на полях помета NB.

30. Ст. 8: «Разымчатый клич соловьиный».

31. Газетная вырезка, не позднее 1902 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 9; заглавие «Бедная ветка». Подпись: Д. Ш.

33. Фет зачеркнул последние восемь строк.

36. Ст. 2 «И пусть, живой блестя красою».

39. Против ст. 1–6 на полях знак вопроса.

43. «Очевидно А. А. Фет высказал по этому стихотворению критические замечания, так как Шестаков в письме от 6 января 1891 г. пишет: «…что мне хотелось изобразить в своем «Капля за каплей, волшебница, лью…», но что у меня не вышло. Такими эпитетами, как «лихая отрава», как «зловещий цветок любви» я думал указать, что герой мой против воли поддается обаянию красоты, хочет бороться с опасностью и поэтому призывает на помощь силы святые. Но, конечно, раз он смотрит на красавицу, как на волшебницу, раз он погружает свой взор в ее ласковые сияющие глаза, раз страсть его находится в полном развитии, то запоздалым и неправдоподобным является его смятение и обращение к небесной помощи» (прим. ПДШ).

47. Ст. 12 «И рада она и навстречу весне».

49. Ст. 2: «По тихим тропинкам лесным,»; ст. 4: «По ласковым глазкам твоим» (слово «ласковых» по недосмотру не исправлено).

51. В ст. 6 слово «соловьиная» подчеркнуто (очевидно, как нарушение размера).

52. Газетная вырезка, не позднее 1893 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 1; МП. С. 207.

53. Ст. 2, 10 полностью и в ст. 12 слова «крылья расправь» подчеркнуты. «Очевидно, в связи с замечаниями А. А. Фета Д. П. Шестаков в письме от 17 марта 1891 г. спрашивает: «Не одобрите ли Вы таких поправок в стихотворении «Встрепенись, моя песня…». Вместо «Под окном постучалась весна» (конечно, образ слишком нищенский для юной царицы, несущей с собою счастье и радость) – «Зацвела, засияла весна». Потом на месте «Красота воцаряется вновь» – «И весною дыши молодой», и тогда в последней строке вместо «крылья расправь» – «крылья раскрой»» (прим. ПДШ). Ответ Фета неизвестен.

56. Газетная вырезка, не позднее 1902 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 9.

57. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 11; № I в цикле под заглавием «Зимою» (№ II – стих. «Нас кони ждут… Отдайся их порывам!..»). Подпись: Д. Ш.

Стихотворения 1892–1914 гг.

Нумерация дана составителем. Стих. расположены в хронологическом порядке, насколько его удалось установить. Часть текстов сохранилась в виде газетных вырезок без указания источника, поэтому многие из них ПДШ не смог идентифицировать; публикаторы не предпринимали разысканий с этой целью, поэтому датировка <1914> имеет условный характер. Основанием датировки <1898> служит включение текстов в С – 1898. Тексты из газеты «Казанский телеграф» сообщены и подготовлены А. В. Бурлешиным. Стих. 39, 40, 41, 54, 56–59, 62, 65, 68 не вошли в машинописный сб. ПДШ и, вероятно, остались ему неизвестны.

1. Наблюдатель. 1893. № 2. С. 230. Датировано Л. К. Долгополовым в БПБС.

2. Наблюдатель. 1893. № 6. С. 245, вместе со стих. 6 из сб. 1900 г. под общим заглавием «В саду». МП. С. 206–207.

3. Газетная вырезка, не позднее 1895 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 2. МП. С. 208.

4. Наблюдатель. 1895. № 5. С. 179.

5. С – 1898, № IV.

6. С – 1898, № VI.

7. Газетная вырезка, не позднее 1898 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 2. С – 1898, № VIII.

8. Газетная вырезка, не позднее 1898 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 2. С – 1898, № XVI.

9. С – 1898, № XVTII.

10. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 3.

11. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 4.

12. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 4.

13. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 4.

14–15. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 4.

16. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 4.

17. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 5.

18. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 5.

19. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 5.

20. ТПГ. 1899. № 38. 5 декабря.

21. КТ. 1906. № 4116. 29 октября.

22. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 6. По шрифту – ТПГ.

23. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 6.

24. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 6.

25. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 6.

26. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 6.

27. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 6.

28. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 7; возможно, часть текста утрачена.

29. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 7.

30. Газетная вырезка, не позднее 1899 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 7.

31. ТПГ. 1900. № 32. 13 августа.

32. ТПГ. 1900. № 4. 23 января.

33. ТПГ. 1900. № 9. 27 февраля.

34. ТПГ. 1900. № 10. 5 марта.

35–36. КТ. 1912. № 5858. 11 ноября. Подпись: Д. Ш. В вырезке (РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 8). в стих. 1 ст. 8 «звездный» исправлено на «бледный». «Второе из двух стихотворений, объединенных названием «Зимние картины», возможно, является поэтическим отзвуком зимней поездки Д. П. Шестакова с женою и двух-трехлетним сыном к заболевшей матери жены в бедную деревеньку Малые Казыли, поездки, о которой сохранилось смутное воспоминание у составителя примечаний» (прим. ПДШ)

37. Газетная вырезка, не позднее 1900 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 8; на обороте 15 октября (вс).

38. ТПГ. 1900. № 30. 23 июля.

39. КТ. 1905. № 3643. 15 февраля.

40. КТ. 1905. № 3651. 24 февраля.

41. КТ. 1905. № 3829. 11 октября.

42. ЛПС. 1906. № 3. 20 февраля.

43. ЛПС. 1906. № 7. 20 марта. «Это стихотворение еще дважды увидело свет. В № 810 «Колокола» (в 1908 г. – В. М.) Н. И. Кузьмин в статье «Евангелие Ф. М. Достоевского» рассказал о том, что под большим впечатлением от реликвий покойного писателя, среди них евангелия, бывшего с ним в ссылке, у автора статьи невольно сложились экспромтом стихи, и далее привел полностью стихотворение «Закладка», даже под тем же названием. По этому поводу П. П. Перцов, бывший в 1906 г. редактором литературного приложения к газете «Слово», поместил в газете «Новое время» (№ 11733 за 1908 г.) заметку «Плагиат экспромтом», в которой привел полностью стихотворение «Закладка», отметив, что стихи «весьма недурные и с настроением», но автор их совсем не Н. И. Кузьмин, а Д. П. Шестаков, и заключил: «Всякие бывают «экспромты» и всякие плагиаторы, до умильно-благочестивых включительно». Автор стихотворения, ставшего объектом «умильно-благочестивого» плагиата, не был религиозным человеком: он в церкви никогда не бывал, не выполнял религиозных обрядов (посты, говенье, исповедь, причастие), из-за чего у Д. П. Шестакова были даже какие-то неприятности по службе. Есть основания предполагать, что в стихотворении «Закладка» автор обращается к своему умершему отцу, который был человеком религиозным, и в этом стихотворении отражается умонастроение отца поэта» (прим. ПДШ).

44–47. ЛиС. 1906. № 17. 19 июня.

48. Слово. 1906. № 13. 3 декабря.

49. Слово. 1907. № 66. 4 февраля.

50. Слово. 1907. № 73. 13 февраля.

51. Печ. по копии ПДШ (РГБ. Ф. 743. Карт. 27. Ед. хр. 6) с указанием источника: РО ИРЛИ, архив И. Л. Леонтьева-Щеглова, инв. № 1083. Публикация не обнаружена. Часть 3 эссе «У гроба», написанного «на смерть В. Ю. Болондзя, многолетнего друга ПДШ. В. Ю. Болондзь был очень добрым человеком и прекрасным врачом, лечившим неимущих безвозмездно <…> Незадолго до смерти В. Ю. Болондзь почему-то поссорился с ДПШ» (прим. ПДШ)

52. Печ. по копии ПДШ (РГБ. Ф. 743. Карт. 27. Ед. хр. 6) с указанием источника: РО ИРЛИ. P. III. Oп. 2. Инв. № 1505; в письме П. П. Перцову от 24 февраля 1910 г.

53. Печ. по копии ПДШ (РГБ. Ф. 743. Карт. 27. Ед. хр. 6) с указанием источника: РО ИРЛИ. P. III. Oп. 2. Инв. № 1505; в письме П. П. Перцову от 24 февраля 1910 г.

54. КТ. 1910. № 5095. 25 марта. Подпись: Д. Ш. Видимо, пропущен ст. 5 или 6.

55. Автограф – РГБ. Ф. 743. Карт. 19. Ед. хр. 33; в письме А. П. и А. С. Рождествиным от 13/26 июня 1910 г.

56. КТ. 1910. № 5214. 22 августа. Подпись: Д. Ш.

57. КТ. 1910. № 5231. 12 сентября.

58–59. КТ. 1912. № 5611. 6 января. Подпись: Д. Ш.

60–61. Газетная вырезка с правкой, не позднее 1912 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 9. Подпись: Д. Ш. В стих. 1 ст. 6 было «разгончивой», ст. 13: И своенравные обновки.

62. КТ. 1912. № 5852. 4 ноября. Подпись: Д. Ш. Вероятно, отклик на события Первой Балканской войны славянских государств против Турции.

63. КТ. 1912. № 5858. 11 ноября. Подпись: Д. Ш. Опечатки – ст. 4: «на зеркале» вместо «в зеркале»; ст. 6: «тишь» вместо «нить».

64. КТ. 1912. № 5864. 18 ноября. Подпись: Д. Ш.

65. КТ. 1912. № 5864. 18 ноября. Подпись: Д. Ш.

66. КТ. 1912. № 5864. 18 ноября. Подпись: Д. Ш.

67. КТ. 1912. № 5878. 6 декабря. Подпись: Д. Ш. Опечатка – ст. 1: «луч» вместо «луг».

68. КТ. 1912. № 5893. 25 декабря. Подпись: Д. Ш.

69. КТ. 1912. № 5893. 25 декабря. Подпись: Д. Ш.

70. КТ. 1912. № 5893. 25 декабря. Подпись: Д. Ш. В вырезке (РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 10) в ст. 2 «в гнетущей» исправлено: «гнетущей». В копии ПДШ ст. 6: Крылья, как парус, израненный бурей, сложили.

71. КТ. 1912. № 5895. 30 декабря. Подпись: Д. Ш.

72. По сообщению ПДШ, вписано в 1913 г. в альбом племяннице Нине Сергеевне Шестаковой (дочери старшего брата С. П. Шестакова) после получения от нее в подарок акварели, о которой говорится в стих.

73. Иллюстрированное приложение к газете «Новое время». № 13508. 1913. 19 октября.

74. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 11. Подпись: Д. Ш.

75. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 11. Подпись: Д. Ш. По шрифту – КТ.

76. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 12. Подпись: Д. Ш. По шрифту – КТ.

77. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 11. Подпись: Д. Ш.

78. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 12. Подпись: Д. Ш. По шрифту – КТ.

79. Газетная вырезка с правкой, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 12. Подпись: Д. Ш. В публикации ст. 2: Звезды частые горят.

80. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 12. Подпись: Д. Ш.

81. Газетная вырезка с правкой, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 12. Подпись: Д. Ш. В публикации ст. 12: И светлым призраком полны.

82. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 12. Подпись: Д. Ш.

83. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 13. Подпись: Д. Ш.

84. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 13. Подпись: Д. Ш.

85. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 13. Подпись: Д. Ш. По шрифту – КТ.

86. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 13. Подпись: Д. Ш. По шрифту – КТ.

87. Газетная вырезка с правкой, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 13. Подпись: Д. Ш. В публикации в ст. 18 «прежней» вместо «вражьей».

88. Газетная вырезка, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 13об.

89. Газетная вырезка с правкой, не позднее 1914 г. – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 13об. Подпись: Д. Ш. Опечатка – ст. 23: «целую» вместо «белую».

90. Печ. по копии ПДШ (РГБ. Ф. 743. Карт. 27. Ед. хр. 6) с указанием источника: РО ИРЛИ, архив И. Л. Леонтьева-Щеглова, инв. № 1083. Не датировано, но скорее всего до 1911 г. – года смерти Леонтьева-Щеглова.

Стихотворения 1925–1934 гг.

Нумерация дана составителем. Стих. расположены в хронологическом порядке. Тексты Inedita приняты как последняя авторская воля. При выборе источников текста предпочтение отдано автографам, при наличии двух машинописей – происходящей из семейного архива (РГБ). Стих., не включенные в машинописный сб. ПДШ (и, видимо, оставшиеся ему неизвестными), отмечены в содержании двумя звездочками.

1. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 14.

2. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 3.

3. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 21–21об.

5–7. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 124об.-125об.; заглавие и посвящение зачеркнуты; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 15–15об.

8. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 15.

9. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 17.

10. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 18.

11. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 18.

12. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. Зоб. строфы I–II.

13. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 1.

14. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 1.

15. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 1. Дата №№ 13–14 – по этому стих.

18–19. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 20.

20. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 21.

21. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 23.

23. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 22.

24. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 19.

25. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 22.

26. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 22.

27. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 2.

29. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 43.

30. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 4.

31. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 5.

32. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 35. Л. 24.

34. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 8.

35. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 10.

36. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 11.

37. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 13.

38. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 17.

39. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 18.

40. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 21.

41. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 28.

42. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 29.

43. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 35. Стих. не завершено; дата – карандашом.

44. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 37. Стих. не завершено; дата – карандашом.

45. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 38.

46. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 39. Шампунька – дальневосточное название китайской гребной шлюпки «сампан».

47–48. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 40.

49. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 41.

50. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 42.

51. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 42–42об.

52. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 41.

53. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 46.

54. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 48.

55. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 49.

56. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 50.

57. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 51.

58. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 52.

59. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 54.

60. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 55.

61. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 56.

62. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 57.

63. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 58.

64. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 59.

65. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 60.

66. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 63.

67. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 64.

68. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 65–65об.

69. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 66.

70. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 67об.

71. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 67об.

72. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 67.

73. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 67.

74. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 68.

75. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 68.

76. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 69.

77. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 69–69об.

78. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 70.

79. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 27 об.

80. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 71.

81. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 76.

82. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 77.

83. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 78.

84. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 79.

85. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 80.

86. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 81.

87. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 82.

88. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 83.

89. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 62.

90. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 62об.

91. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 97.

92. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 98.

93. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 32об; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 99; дата: 1 марта 1933 (так!); в машинописном сб. ТТДТТТ дата: 1 марта 1929; ст. 2: И в сердце прошлое зовет; в ст. 5 «ищу» вместо «ловлю» (возможно, правка Перцова).

94. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 85; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 17, дата: 18 апреля 1927.

95. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 86.

96. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 87.

97. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 92.

98. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 94. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 92, под№ I.

99. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 103.

100. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 105.

101. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 107.

102. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 108.

103. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 109.

104. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 39–39 об.

105. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 39.

106. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 7; Там же. Л. 113об.

107. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 113; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 21об; ст. 1: Как хорош – как красив замирающий зов.

108–109. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 114–115.

110. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 118.

111. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 119.

112. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 120.

113. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 36. Л. 123.

114. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 1об; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 22–22об; вместе со стих. 115 под общим заглавием «Из начал без концов».

115. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 4об.

116. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 7.

117. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 47об.

118. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 8.

119. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 9; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 1; ст. 4: Как шепот листьев в час глухой.

120. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 12.

121. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 14.

122. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 55об.

123. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 17; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 47.

124. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 49.

125. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 49.

126–127. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 18–19.

128. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 22; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 37.

129. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 23.

130. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 47.

131. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 48.

132. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 24.

133. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 32.

134. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 56.

135. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 33.

136. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 34.

137. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 73.

138. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 58. Воробьевка – имение А. А. Фета.

139. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 40; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 58.

140–141. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 59. Стих. 2 как отдельное произведение под тем же заглавием: автограф – Inedita; машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 41.

142. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 60.

143. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 42; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 60.

144. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 61.

145. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 43; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 62.

146. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 44; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 62.

147. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 48.

148. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 49; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 74; под заглавием «Я», ст. 2: Мне лишь дано мгновенья петь.

149. Автограф – Inedita.

150. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 50.

151. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 53.

152. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 54.

153. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 55.

154. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 56.

155. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 57.

156. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 60; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 75; ст. 8: Брега и горы пробуждает – исправлен Перцовым.

157. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 61.

158. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 62; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 65.

159. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 62об; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 66.

160. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 66.

161. Автограф – Inedita. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 67; в ст. 6 «пускается» вместо «уносится», ст. 1–2 повторены после ст. 6.

162. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 68.

163. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 67; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 68.

164. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 69.

165. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 68; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 69.

166. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 69.

167. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 69.

168. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 70; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 70.

169. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 71. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1347. Л. 70.

170. Автограф – Inedita. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 74.

171. Автограф – Inedita. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 19.

172. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 61.

173. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 61об.

174. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 78.

175. Автографы – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 79; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 70об.

176. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 80; ст. 11–12 в обратном порядке; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 64; в ст. 8 «поутру» вместо «под утро».

177. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 64.

178. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 64–64об.

179. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 81, в ст. 6 «немой» вместо «живой».

180. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 64об.

181. Автографы – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 82; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 64об-65.

182. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 65, прим. автора: «26/XI 1931 я выехал из Владивостока».

183. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 70. 19 января 1932 г. автор писал Перцову: «Смотрел на Волхонке остатки стен храма Христа Спасителя (взрывались последние стены как раз в утро нашего приезда в Белокаменную). Под влиянием этого зрелища, вышедши к памятнику Пушкина, написал» (далее текст).

184. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 66; дата: 27 декабря 1931. Москва.

185. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 70. 19 января 1932 г. автор писал Перцову: «Слушал много музыки по громкоговорителю в квартире сына. Между прочим обратил к одному из концертантов след<ующие>. строки» (далее текст). Брюшков Юрий (Георгий) Васильевич (1903–1971), пианист.

186. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 68об. Обращено к Перцову как автору книги «Венеция» (СПб., 1905).

187. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 66. Вероятно, обращено к Перцову.

188. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 66–66об.

189. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 66об.

190. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 66об.

191. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 68. Обращено к Перцову как издателю единственной книги стихов Шестакова.

192. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 69–69об.

193. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 69об.

194. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 69об.

195. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 67.

196. Автографы – Inedita; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 67–67об.; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 86об., в ст. 10 «дорогой» вместо «золотой».

197. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 67об.

198. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 65об.

199. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 65об.

200. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 87об.

201. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 87.

202. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 88.

203. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 88–88об. Ст. 6. частично неразборчив.

204. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 3.

205. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 3.

206. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 4.

207. Автограф – Inedita. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 4.

208. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 5.

209. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 7.

210. Автограф – Inedita. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 13.

211. Автографы – Inedita; РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 84. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 13.

212. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 15.

213. Автограф – Inedita. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 13об; дата: 20 февраля 1933.

214. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 16.

215. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 18.

216. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 19.

217. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 20.

218. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 21.

219. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 23.

220. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 24.

221. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 22.

222. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 22.

223. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 27–27об.

224. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 90.

225. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 28.

226. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 91об. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 28.

227. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 28об.

228. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 28об.

229. В другой копии ПДШ (РГБ. Ф. 743. Карт. 27. Ед. хр. 6) «суровый» вместо «последний».

230. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 92. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 31; ст. 15 Стою над пропастью былого.

231. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 91. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 31об.

232. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 93.

233. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 94.

234. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 94об. «На Чукотском полуострове, где работала дочь Дмитрия Петровича, умер ее сын, первый внук Дмитрия Петровича» (прим. ПДШ).

235. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 35.

236. Машинопись – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 90; РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1348. Л. 34. Посвящено спасению экспедиции на пароходе «Челюскин», которой руководил О. Ю. Шмидт.

237. Автограф – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 96.

238. Копия – РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 37. Л. 97.

Стихотворения неизвестных лет

Неопубликованные стихотворения не ранее 1925 г., не включенные в машинописный сб. ПДШ; более точно датировать их не представляется возможным, поэтому они, за единственным исключением, печатаются в той последовательности, в какой отложились в архиве.

239. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 46. Дата: 1924 рождество, – однако у нас нет иных сведений, что Шестаков вернулся к писанию стихов до отъезда во Владивосток.

240. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 16об. Вместе с тремя следующими стих. на листе с записью рукой ПДШ: «Стихотворения Д. П. Шестакова 1924–26 гг.».

241. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 16об.

242. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 16.

243. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 16.

244. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 17об. На одном листе со стих. 94 раздела «Стихотворения 1925–1934 гг.».

245. Машинопись – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 39.

246. Автограф – РГАЛИ. Ф. 2980. Оп. 1. Ед. хр. 1274. Л. 70об. Помета автора: «Владив<осток>».

ПРИЛОЖЕНИЕ

Впервые полностью: RL. Р. 22–32 (по копиям ПДШ).

А. А. Фет. Письма к Д. П. Шестакову. РГБ. Ф. 218. Карт. 1379. Ед. хр. 39. Письма – автограф на листах почтовой бумаги, с печатным текстом в левом верхнем углу: «Москва // Плющиха, соб. дом». Инскрипт – автограф на отдельном издании (листовка) стих. «На пятидесятилетие моей музы», датированного 28 января 1889 г.

(1) Цертелев Дмитрий Николаевич (1852–1911) редактировал отдел поэзии журнала «Русский вестник».

(2) Очевидно, стих. «А. А. Фету», позднее открывавшее сборник 1900 г.

(3) Шестаков публиковал переводы «Гомеровых гимнов» в «Ученых записках Императорского Казанского университета», начиная с 1891 г.

Вл. С. Соловьев. Инскрипт Д. П. Шестакову. РГБ. Ф. 218. Карт. 1379 Ед. хр. 40. Первая часть инскрипта – автограф на обложке книги: Упырь. Рассказ графа А. К. Толстого с предисловием Владимира Соловьева. СПб., 1900; вторая – автограф на обороте обложки той же книги. Книга не сохранилась, обложка сохранилась с утратами; утраченная часть инскрипта восстановлена в угловых скобках. Инскрипт представляет собой раннюю редакцию стих. «Les revenants» (в другой редакции, но с той же датой опубликовано: Вестник Европы. 1900. № 2). 16 января (ст. ст.) – день рождения Соловьева. 12 января 1900 г. Шестаков посвятил Соловьеву стих. «Последний листок» (№ 30 раздела «Стихотворения 1890–1914»); вероятно, оно было послано адресату вместе с экземпляром сборника 1900 г., откликом на получение которого является данный инскрипт. В том же году Шестаков написал стих. «Памяти B. C. Соловьева» (№ XVI цикла «Из старых тетрадей»).

П. П. Перцов. Стихотворения, адресованные Д. П. Шестакову. Перцов писал стихи на протяжении всей жизни, но публиковал их в основом в периодике 1890-х годов и не включил в «Молодую поэзию», чтобы избежать обвинений в саморекламе. Отдельной поэтической книги он не выпустил, хотя в разное время составил несколько сборников, оставшихся в рукописи; один из них, хранившийся в собрании В. А. Петрицкого (СПб.) и переданный им в РНБ, опубликован: Перцов П. П. Рукописный сборник стихотворений. 1890–1894 // В. А. Петрицкий. «Врезанные в память письмена…». СПб., 1998. С 180–227; включенное в него стих. «Долетели ко мне вдохновенья твои…» (С. 202) посвящено Шестакову.

Послание к Д. П. Шестакову. Строфы 4–8 с подробным комментарием впервые: Молодяков В. Э. «Молодая поэзия» – через сто лет // Библиография. 1995. № 4. С. 77–78. В послании перечислены поэты: Михаил Михайлович Гербановский (1874?-1914), Василий Львович Величко (1860–1903). Александр Митрофанович Федоров (1866–1949), Вячеслав Михайлович Грибовский (1867–1931), Лев Михайлович Медведев (1865–1904), Владимир Александрович Шуф (1865–1913), Дмитрий Лаврентьевич Михаловский (1828–1905), Александр Александрович Лукьянов (1871–1942), Иван Осипович Лялечкин (1870–1895), Александр Владимирович Жиркевич (1857–1927), Аполлон Аполлонович Коринфский (1868–1937) (названный «Ихтиозавровым» за пристрастие к архаике), Николай Андреевич Панов (1861–1906), Мария Закревская-Рейх (даты жизни не установлены), Алексей Николаевич Ленцевич (Хавский; 1869–1904), князь Алексей Петрович Кугушев (даты жизни не установлены), Валерий Яковлевич Брюсов (1873–1924), Владимир Александрович Мазуркевич (1871–1942), Алексей Николаевич Будищев (1866–1916), Владимир Петрович Лебедев (1869–1939), Федор Алексеевич Червинский (1864–1918), Павел Александрович Тулуб (1862–1923), Владимир Сергеевич Соловьев (1853–1900), князь Дмитрий Николаевич Цертелев (1852–1911), Константин Дмитриевич Бальмонт (1867–1942), Иероним Иеронимович Ясинский (1850–1931), князь Эспер Эсперович Ухтомский (1861–1921), Даниил Максимович Ратгауз (1868–1937), Николай Максимович Минский (Виленкин, 1855–1937), Владимир Николаевич Ладыженский (1859–1932), Николай Михайлович Соколов (1860–1908), Федор Ильич Булгаков (1862–1908) или Василий Константинович Булгаков (псевд.: В. Курский; даты жизни не установлены), Константин Михайлович Фофанов (1862–1911), Владимир Григорьевич Дуковский (1871–1922), Сергей Александрович Сафонов (1867–1904), Зинаида Николаевна Гиппиус (1869–1945), Константин Льдов (Витольд-Константин Николаевич Розенблюм; 1862–1937), К. Р. (великий князь Константин Константинович, 1858–1915), Владимир Владимирович Уманов-Каплуновский (1865–1939), Петр Федорович Порфиров (1870–1903), Семен Григорьевич Фруг (1860–1916), Дмитрий Сергеевич Мережковский (1865–1941) и Николай Георгиевич Шебуев (1874–1937).

Ответ Д. П. Шестакову (на письмо из Владивостока). Ответ на стих. «Триптих» (№ 5–7 раздела «Стихотворения 1925–1934 гг.») и другие, посланные при письме от 21 апреля 1926 г. Ст. 3–4 использованы Перцовым в инскрипте на «Литературных воспоминаниях»: «И веет юною истомой // Через разлуку стольких лет – // Дорогому товарищу всей жизни – // Дмитрию Петровичу Шестакову – // 1933 г., X, Москва» (копия ПДШ; местонахождение оригинала неизвестно). О планах поездки Шестакова в Японию ничего не известно: в сложившейся ситуации это вряд ли было реально. Шестаков ответил стих. «На письмо» (№ 12 раздела «Стихотворения 1925–1934 гг.»).

Второй ответ. Ответ на стих. «Старому другу» (№ 42 раздела «Стихотворения 1925–1934 гг.»).