Путешествие вошло в плоть и кровь европейской культуры, впрочем, как и во многие другие культуры. Начиная в древних времен люди бросали свой дом, свою родину и отправлялись на открытие неизведанного мира. Путешествие существовало еще в древности, с того момента, как появилась культура. Об этом рассказывается уже в античных мифах об Одиссее или аргонавтах. И не случайно первая известная в европейской традиции книга посвящена великому путешествию Одиссея. В отличие от восточных культур, которые чаще всего были закрытыми и замкнутыми в себе, древние греки любили путешествовать, узнавая нечто новое, до того невиданное, лежащее за пределами Эллады.

История свидетельствует, что европейцы постоянно путешествовали. Таким образом они узнавали о мире и устанавливали контакты с другими странами и народами. Большинство путешественников описывали свои странствия в книгах. Так было и в эпоху Средних веков, и в эпоху Возрождения. Золотой век для путешествий относится к XVIII в., когда путешествия стали массовым делом. В это время многие выдающиеся люди – писатели, поэты, мыслители, отправлялись в далекие путешествия, которые считались частью образования и получали название «образовательного путешествия». Эти путешествия, как правило, завершались замечательными описаниями, которые подчас становились литературными произведениями, как это было у Гёте, Байрона или Карамзина. Не меньшую, а во многом большую роль играют путешествия и в наше время, когда необычайно быстро прогрессируют средства путешествия, открываются некогда непреодолимые границы. И разве, путешествуя в космос, мы не повторяем опыт Одиссея, стремящегося открыть нечто новое? Совершая «космические Одиссеи», не пытаемся ли мы заглянуть за пределы земной цивилизации и найти жизнь в других, далеких мирах?

Но возникает вопрос: зачем люди путешествуют? Что толкает их испытывать неудобства и даже опасности вдалеке от дома? На этот вопрос существует много ответов, каждый может выбрать себе свой. Путешествия могут быть разными, продиктованными различными целями. Можно путешествовать с научными целями, изучая новые географические пространства или неизведанные земли. Можно путешествовать в интересах бизнеса, для установления торговых или коммерческих связей. Наконец, можно путешествовать просто так, от нечего делать, в поисках лучшего климата или экзотической пищи.

Английский писатель Стерн в своем романе «Сентиментальные путешествия» описывает следующие типы путешествий и путешественников:

Праздные путешественники Пытливые путешественники Лгущие путешественники Гордые путешественники Тщеславные путешественники Желчные путешественники Путешественники поневоле Путешественник-преступник Несчастный и невинный путешественник Простодушный путешественник Сентиментальный путешественник

Стерн описал только один, последний тип путешествия – сентиментальное, оставив возможность другим авторам проанализировать все другие.

Английский писатель и художественный критик Уильям Хэзлитт прекрасно написал об истинной, философской сути путешествия.

«Одна из прекраснейших вещей в мире – это путешествие. Душа путешествия – свобода, совершеннейшая свобода, свобода думать, чувствовать, делать, получать простое удовольствие… Мы отправляемся в путешествие, чтобы быть свободными от всех препятствий и неудобств, чтобы оставить позади себя прошлое и избавиться от других. Путешествие нужно нам как пространство для дыхания, как место, где могут существовать безучастные ко всему музы… Тот, кто хочет забыть нечто болезненное и тревожащее, должен оставить болезненные предметы и вещи, которые они ему напоминают. Но истинное призвание мы находим только в стране, в которой мы родились. Поэтому я предпочитал бы всю свою жизнь путешествовать за границей, если бы я каким-то образом имел возможность получить другую жизнь, чтобы провести ее дома».

Действительно, путешествие – это путь в два конца. Потребность увидеть нечто новое – новые страны, новых людей – гонит путешественника из дома. Но, достигнув цели путешествия, он начинает думать о доме, о своей стране и с не меньшей страстью стремится вернуться на родину. «Путешествие, – говорил Гёте, – это путь к самому себе».

Все эти мысли я уже опубликовал в книге «Путешествие как культурный феномен» (2012), написанной коллективом авторов Института культурологи, который был так бессмысленно и варварски похоронен Министерством культуры. (Об истории этих похорон я еще расскажу.) Но теперь пришла пора поразмыслить о том, как я пользовался путешествиями в своей личной жизни.

Должен сказать, что хотя я принадлежу к «сидячей» профессии писателя и философа, мне пришлось довольно много попутешествовать и по России, и в иных странах. Самым первым бюро путешествий, которое стимулировало мой Grand Tour по стране, оказалась война. Вторжение нацистской армии в Россию вынудило меня и мою семью пуститься в длительное путешествие, занявшее пять лет. Началось оно в июле 1941 г., а кончилось в мае 1945. За это время мы проделали путь от города Дрогобыча на польской границе до города Харькова, второго самого крупного города на «щирой» Украине. Но тогда он считался русским городом и национальных проблем в нем не существовало. Может быть, и существовало, но они были подавлены стремлением к выживанию и сохранению как своего индивидуального, так и социального бытия.

Это был первый отрезок нашего путешествия. Второй был более длительным в пространстве, но более кратким по времени. По-моему, за 15 дней мы доехали в поезде от Харькова до Владивостока и поселились на берегу Японского моря в бухте Золотой рог. Таким образом, я пересек страну с запада на восток и оказался в совершенно иной экологической и культурной нише.

Через три года путешествие продолжилось. Судьбе было угодно привести меня на границу между Европой и Азией, в город Свердловск, металлургический центр России. И наконец, мы вернулись в центр России, поселившись в городе Дмитрове Московской области, в 80 километрах от Москвы.

Конечно, мои странствия по России (тогдашнему СССР) трудно назвать путешествием. Я ездил с места на места с семьей и не мог самостоятельно выбирать цели путешествия. Но, так или иначе, я два раза, туда и обратно, пересек страну, видел Сибирь, Урал, озеро Байкал, Приморский край. Память об этом путешествии осталась у меня на всю жизнь.

Когда я впервые приобрел машину, я стал ездить по древним русским городам. Я знакомился там с архитектурой, церквями, музеями. Самый любимый мой русский город – Владимир с его белокаменной архитектурой. В этом же районе я посещал Суздаль, Боголюбово, Юрьев-Польский и самый замечательный шедевр русской архитектуры – церковь Покрова на Нерли. Сюда я приезжал порой на несколько дней, ночуя у сторожа. Я проводил подводные исследования в старице Нерли и поднял со дна крест и детали древней утвари, которые, очевидно, были сброшены в воду, когда разрушалась пристройка к церкви. Сюда я езжу и до сих пор, часто с иностранными гостями, чтобы показать им жемчужину русской архитектуры – Pearl on the Nerl (Жемчужина на Нерле). Любимыми моими городами являются Псков и Новгород. Я заразил русской архитектурой моего соседа по дому, выдающегося фотографа и спортсмена Вадима Гиппенрейтера, который создал серию замечательных фотографий древнерусских церквей. Его альбомы с этими фотографиями хорошо известны.

Очень часто мы с женой ездили в имения русских писателей и поэтов – Пушкинские места, Ясную Поляну. Поскольку я жил некоторое время в Дмитрове, то имел возможность знакомиться с архитектурными памятниками Подмосковья. Почти что ежегодно я посещал старинный город Пермь, родину Сергея Дягилева. После Москвы и Петербурга – это самый крупный музыкальный центр.

Признаюсь, правда, что как жителя континентального города меня постоянно влечет к воде, к морю. Я прожил несколько счастливых лет под Владивостоком, на берегу залива Золотой Рог. Я плавал и погружался в Тихом океане в Калифорнии, в Средиземном море в Турции и Испании, в Черном море в Болгарии и в Крыму, в Японском море во Владивостоке и Фукусиме, в Красном море в Египте и Иордании, в Индийском океане в Мозамбике и Бомбее, в Атлантическом океане на Канарах. Всюду подводный мир был различным и своеобразным. После посещения Кипра родилось стихотворение:

Жизнь европейская родилась на Кипре, Здесь греки наслаждались солнцем и теплом, Тут в сексуальной пене родилась Киприда, Когда Зевс сделал Кроноса скопцом. Сегодня Афродиту не дождетесь на пленэре, Она ушла служить в отели иль бордели, Но розовый закат прекрасен, как и при Гомере, И розы здесь цветут, напоминая акварели. Земля на Кипре – сушь, сухие реки, никаких болот, Растут повсюду экзотические фрукты, но лениво, Вода морская солонее, чем раствор кислот, А дно – как Хиросима после атомного взрыва .

И, наверное, не одно десятилетие я ездил в Крым, пока Никита Сергеевич Хрущев не подарил этот замечательный и уникальный край Украине. Говорят, Никита Сергеевич обладал буйным темпераментом и, получив власть, чуть не вверг страну, да и мир в целом, в пучину третьей мировой войны. Мне рассказывали, что командир подводной лодки, курсирующей у берегов Кубы, получил приказ на пуск атомных ракет по Америке. И только здравомыслие командира позволило эту войну остановить или, во всяком случае, отложить. Эту историю мне рассказывал Тимир Пинегин, олимпийский чемпион по парусному спорту, который был близок к морскому начальству и имел возможность узнать правдивую информацию о Кубинском кризисе из первых рук.

Но Никита Сергеевич нашел иной способ напомнить России о своем неугомонном характере. В 1954 г. он, очевидно, не в очень трезвом состоянии, подарил Крым Украине. Быть может, он не предполагал трагических последствий своего данайского дара, тогда Украина и Россия составляли одно государство. Но с распадом СССР Крым, за который веками воевала Россия, стал собственностью Украины, которой она не очень-то хотела делиться с Россией, находя новых, более для нее привлекательных партнеров. На этот раз дар Хрущева оказался миной замедленного действия, и она в конце концов привела к взрыву, к настоящей войне между Россией и Украиной. Кто бы мог предполагать, что такие близкие и по сути дела братские страны, как Россия и Украина, окажутся по разные стороны в мировой политической игре? Присоединение Крыма к России вернуло нам страну, которая всё больше и больше превращалась в удаляющийся от континента остров. Василий Аксёнов не случайно назвал свою книгу «Остров Крым». Но цена возвращения Крыма России оказалась безмерно высокой, из-за этого возникли экономические санкции, приводящие к кризису, девальвации, росту цен, потере престижа буквально во всем мире, изоляции России от Европы. Безмерные финансовые вложения в экономику Крыма, где, как в «черной дыре», исчезает российский бюджет. Что еще будет в будущем, трудно предсказать. Оставим это прогнозировать политикам и экономистам.

Мне же хочется вспомнить о Крыме периода моей юности. Тогда Крым был доступен всем желающим. За сравнительно небольшую плату всегда можно было найти крышу над головой, питание, транспорт. Первоначально я приезжал в Крым на отдых, как турист. Но когда занялся подводным спортом, поездки в Крым стали более систематическими и целенаправленными, благодаря им я постепенно осваивал подводную акваторию Черного моря. В Алуште существовал центр молодого, только что родившегося подводного спорта. Руководил им замечательный человек и энтузиаст подводного спорта Самуил Яковлевич Чернов. На базе этого центра проводились тренировки, соревнования Российской Федерации и Советского Союза. Не случайно именно в Крыму состоялся первый европейский чемпионат по подводному спорту, на котором присутствовало около десяти национальных команд – из Италии, Испании, Болгарии, Франции.

В Крыму много прекрасных мест, таких, например, как Карадаг (Черная гора), Коктебель, Гурзуф, Алушта, Алупка, Феодосия, разнообразны по ландшафтам и совершенно не похожи друг на друга. Но больше всего мне нравился Новый Свет, прекрасное и красивейшее место в Крыму, тогда еще никем не застроенное и малозаселенное. Сюда я приезжал с женой отдыхать, нырял, ловил рыбу, собирал роскошные, величиной в ладонь мидии, пил чудесное новосветское шампанское. Здесь я нашел большую античную амфору, которая до сих пор стоит в моем кабинете. Здесь, в Новом Свете, я стал чемпионом Российской Федерации. Я могу сравнить Новый Свет со многими мировыми курортами. В Крыму счастливо сочетаются море, горы, скалы, песчаные и галечные пляжи, густые леса. Не случайно Крым в античные времена населяли многие народы: тавры, скифы, греки, римляне, готы, хазары, монголы, турки, татары. Боюсь, что мои воспоминания могут превратиться в туристическую рекламу.

После распада Союза я перестал ездить в Крым. Поездки на поезде были некомфортабельными, Крым стал частью Украины. К тому же, открывались возможности посетить неизведанные морские побережья Италии, Сицилии, Испании, Греции, Кипра, Японии, Великобритании. Заменой Крыма стала Болгария, где мы с женой приобрели небольшую квартиру в рыбацком городе Балчике, недалеко от Варны. Но однажды мы с женой решили съездить в Крым и посетить наши излюбленные места. Благо наши знакомые предоставили нам свою квартиру в Алупке. Должен сразу сказать, мы были травмированы тем, что увидели на большей части побережья Черного моря.

Как и во многих странах, наиболее красивые места на берегу моря густо застраиваются. Крым не составляет исключения из этого правила. Гостиницы, частные виллы растут там как грибы. Но нас поразило то, что все эти строения отгородились высокой стеной и закрыли доступ к морю. Фактически Черное море было оккупировано украинскими олигархами, а теперь, надо полагать, российскими. Городские пляжи превратились в маленькие, неухоженные, грязные, лишенные всякого благоустройства пятачки суши. Чтобы прийти к морю и выкупаться в нем, туристы и местное население занимают места до восхода солнца. А в течение дня городские пляжи напоминают лежбища морских котиков. О том, чтобы пройти по берегу моря, не может быть и речи, доступ к морю закрыт, и лишь жалкие проходы к морю открыты для общественного пользования.

Я знаю, что во многих странах мира застраивать первую линию на побережье категорически запрещено. Доступ к морю, согласно законодательству во многих странах, должен принадлежать всем жителям страны, и поэтому частный собственник, который воздвиг свою виллу на берегу, карается законом, а его собственность беспощадно сносится. Например, в Великобритании за этим следит королевская власть, которой принадлежит побережье. Эта страна, как известно, остров, и вы можете беспрепятственно обойти его по кругу, для этого даже строятся дорожки и переходы по крутым берегам. В Крыму любой богач или тем паче избранник народа или местный чиновник чувствует себя китайским императором и строит вокруг своей собственности китайскую стену, охраняемую наемными стражами. Они могут избить или засадить в тюрьму любого любителя морских прогулок. Так что в Крыму доступного выхода к морю нет и, наверное, уже никогда не будет. Наблюдая эту трагическую картину в Алупке и других морских поселениях, я написал стихотворение, пусть не очень складное, но выражающее мое тогдашнее впечатление от Крыма.

Послание из Тавриза

Мы примчались на берег Тавриза, Не дождавшись болгарской визы, Чтоб отдохнуть от московской рутины, Вспомнить прошлые встречи с Крымом. Крым прекрасен, хотя его побережье Недоступно простым людям, как прежде. Отели, бордели, кемпинги, пансионаты За вход в море требуют плату. Крым сегодня подобен частному туалету, Хочешь в море, плати за вход монету, Зачем изгнали мы русских аристократов, Чтоб подарить Крым теперешним магнатам? В Крыму, как в советском ГУЛАГе, Берег разделен на «купальные зоны», Возле каждой сидит вертухай И за вход собирает евро и боны. За вход к морю просят пару монет. За что плата? Море есть, а берега нет. Чтоб найти прохладу в волнах, Туристы выстраиваются в очередях. Впрочем, вид на море доступен любому пока: И бизнесмену, и тому, у кого нет ни гроша. Любуйся издали Гурзуфом иль Адоларами — За это не надо расплачиваться долларами. Нет лучше отдыха, чем берега Крыма. Забудь про Египет, Турцию или Мальдивы, Не беда, если путь к морю только за взятки, И в раю, говорят, есть свои недостатки .

Когда-то мы все считали Крым «жемчужиной», краем, где природа отдыхает, наслаждаясь сама собой. Но сегодня, после присоединения Крыма к России, он становится источником бед, безмерного поглощения ресурсов, источником, как полагают на Западе, российской агрессии. Должно пройти много времени, может быть, столетие, чтобы Крым вновь органично врос в российский континент, стал действительно нашим Крымом.