Генерал Тракат не находил себе места и распинывал по сторонам стулья и вошедших адъютантов. Прочие штабовики срочно находили себе неотложные дела вне стен Управления и всеми правдами и неправдами старались удалиться подальше с глаз разъяренного шефа. План полковника Мадрата удался замечательно: Морозов с двумя сообщниками сумели в самом деле сбежать, да так что теперь и следов их не отыскать. Этот осел Мадрат позволил им вместо своей яхты угнать курьерский корабль, выполнявший миссию особой важности, а именно: он оповещал наиболее важных ключевых сиссиан о готовящемся перевороте. Возьми они яхту, и их отыскали бы хоть в черной дыре, но зэки ушли на курьере и замели за собой все следы.

Мало того, тем самым они сорвали поставку приказов, чем подвергли Сиссианский Союз угрозе войны не только с Конфедерацией, но и с прочими более мелкими суверенами. Конечно, Александр не знал, что сиссиане произвели государственный переворот. Трое беглецов всего лишь делали свое дело — убегали со всех ног, но одновременно умудрились сорвать планы сиссианского командования в отношении планет этого сектора. Так сказать, мелкая приятность к огромной радости в придачу.

Сиссиане еще с завершения последней войны исподволь подтачивали государственные структуры Республик, внедряя своих агентов во все органы власти. Теперь их звездный час настал. Не успело правительство Объединенных Республик моргнуть глазом, как оказалось свергнутым, почти все управления и министерства были парализованы, и в первую очередь — военные и силовые. Сиссиане спокойно и методично продолжали свое дело — они имели достаточно сил в каждом стратегически важном центре, чтобы подавить начинавшиеся там восстания людей. И все было бы ничего, если бы не одно «но» — Морозов успел сделать супероружие прямо на Корфу и имел наглость уничтожить им лабораторию. Это известие изрядно подпортило нервы сиссианскому генштабу. Что если Морозов уже подался к конфедератам? Перевес, который могло дать неизвестное оружие Конфедерации, нельзя было не принимать в расчет.

Теперь слово было за дублерами. Профессор Красс прямо-таки затрясся от возбуждения, увидев то, что недавно называлось научной лабораторией. Он щупал рассыпавшийся под руками материал стен и сразу же начал бормотать «направленная гравитация», «разрывная деформация» и прочую чепуху. Тракат, самолично прибывший на планету-тюрьму, пригрозил Крассу, что лучше бы ему сделать такое же оружие, не то Корфу станет его домом навечно. Профессор рассеянно поблагодарил генерала и отправился к себе в лабораторию исследовать собранные образцы.

«Может, он через пару месяцев и сделает то, что требуется, — подумал Тракат, — но Морозов разгуливает на свободе с самым мощным оружием, которое когда-либо было создано. А защиты от него нет! И что самое страшное, беглец мог передать секрет конфедератам».

Тракат был осведомлен, что все вооруженные силы и патруль Сиссианского флота прочесывают и проверяют каждое суденышко, идущее в сторону границ Конфедерации, но поймали только несколько судов контрабандистов и прочего отребья — Морозова со товарищи и след простыл. Сегодня, на заседании у главы правительства, Тракат объявил награду за головы Морозова, Кенеба и Абы, первым делом разослав агентов на те планеты, где собираются криминальные личности со всей галактики и на которых не могут навести порядок даже военные.

Танжер как раз и был такой планетой, где нашли убежище преступники, контрабандисты, пираты, дельцы большого и малого бизнеса, а также их жертвы, которые, в свою очередь, присоединялись к Великому Братству. Здесь жили представители чуть ли не всех миров и спокойно занимались своими чистыми и не очень делами. Официально Танжер входил в Трипланетное Нейтральное Содружество (ТНС), возглавляемое Швейцарией, поэтому вооруженные корабли других государств не могли применять силу при поисках и задержании своих преступников без согласия правительства этой планеты.

Разумеется, оно не давало таких разрешений, ведь те личности, за которыми охотились патрули, и приносили наибольшую выгоду казне. Несколько раз то или иное государство пыталось объявить эмбарго ТНС, но это грозило разорением влиятельным частным и государственным лицам, и репрессии с треском проваливались. Еще бы, Швейцария являлась сейфом, в котором хранились деньги многих планет, и она беззастенчиво пользовалась этим. Поэтому каждому было известно, что на Танжере, Гарлее-четыре и Швейцарии любое существо находится вне выдачи его правительствам других миров, независимо от тяжести совершенного проступка или преступления.

На этих планетах царила дикая смесь законов правительства и Великого Братства. Другими словами, прав был тот, у кого было больше прав. В остальных цивилизованных мирах это называется законом джунглей: съешь сам, чтобы не съели тебя.

Александр мягко опустил корабль в космопорте Хал-Стронг. В отличие от прочих миров, на Танжере не требовали пропусков и удостоверений с прибывающих кораблей — слишком много их опускалось сюда, будучи украденными. Спустя десять минут он уже сдавал свой корабль на хранение. Служащий удивленно посмотрел на Морозова, все еще одетого в тюремную черно-желтую робу, но деловито достал лист договора. Поскольку денег не было, пришлось оставить в залог сам курьер.

Александр, ранее не сталкивавшийся с правилами ТНС, колебался и уже почти раздумал оставлять корабль, но Эркин уверил, что здесь их имущество будет в полной безопасности. В самом деле, руководство космопорта скорее даст оторвать себе голову, чем позволит кому-нибудь разграбить вверенное им на хранение имущество, ведь от этого зависели их доходы.

Они погрузили Тора, все еще находившегося в бессознательном состоянии, в такси. Эркин назвал адрес и предупредил водителя, чтобы тот не вздумал петлять и кружить по городу — дорогу они знают хорошо. Шофер посмотрел на забинтованного и предложил отвезти его в клинику за дополнительную плату, разумеется. И разумеется, клиника эта находилась на другом конце города. Эркин рявкнул, разочарованный водила рванул в небо так, что старенький флаер затрещал по швам и только каким-то чудом не разломился при старте.

Под ними проплывал мегаполис Порт-Хал. Бакены на антигравах висели на различных уровнях и указывали дороги ко всем важным частям города. Повсюду сновали такси, личные флаеры, иногда встречались длинные, роскошные «суперрекорды», принадлежащие какому-нибудь банкиру или главе преступного синдиката, что, впрочем, зачастую означало одно и то же. Александр за время войны повидал немало городов, но Порт-Хал — это было нечто особенное. Такси облетело деловой Сити, запрещенный к полетам, миновало центральную часть города с гигантскими небоскребами и приземлилось почти на окраине города у небольшого трехэтажного здания с надписью наверху — «Таверна». Водитель показал на счетчик.

— Шестьсот брассов. За десятку сверху я помогу вам донести товарища…

Услышав стоимость, Эркин с примесью местного жаргона заорал на шофера такси:

— Ты! Ты считаешь, что мы здесь первый раз, да? Посмотри на нас, ты! Иди, поищи других лохов! За эту сумму я скуплю половину Порт-Хала! Твоя развалюха столько стоит, ты!

Удрученный водитель не стал протестовать — он и в самом деле пожадничал и сильно перекрутил счетчик. К тому же пассажиры прибыли к заведению, где завсегдатаями были сплошь рейдеры и пираты — кто их знает, может, и они из этой же категории. Недаром в тюремных робах…

Эркин пошел внутрь «Таверны», а Александр с Тором остались дожидаться его во флаере. Через пять минут Кенеб вышел и расплатился с водителем. Следом за ним появились двое дюжих вышибал, которые бережно подняли Тора и унесли его в темноту дверного прохода. Шофер такси почесал затылок и утвердился во мнении, что правильно не стал настаивать на завышенной оплате.

Эркин положил руку на плечо Александра и чуть дрогнувшим голосом сказал:

— Ну, Саша, вот мы и дома.

Комната Александру понравилась, здесь было чисто и довольно комфортабельно. Директор заведения, дигианин Зидерс, указал на то, что стекла в окне пуленепробиваемые и поляризованные — это исключало возможность наружного наблюдения за жильцами. При необходимости на окна задвигались антилазерные плиты. В плане безопасности дверь была под стать окну, так что первое впечатление от комнаты оказалось неплохим. Александр заметил, что, видимо, это жилье стоит недешево. Дигианин ухмыльнулся:

— Эркин сказал, у вас в порту на хранении корабль. Продадите его и расплатитесь. Конечно, ради старой дружбы я бы вас и без этого приютил, разве что комнату другую предоставил бы. Эта дорогая, зато безопасная. Эр говорил, что ты знаком с Оспаном? — переменил он тему разговора.

— Да, сидели в одной камере на Сантане. Его упекли туда за контрабанду каких-то удобрений.

Про кристаллы Александр не стал упоминать, рассказал немного о себе, но только то, что счел нужным. Хозяин, услышав, что Оспан и его тройка на Сен-Луисе, сделал круговое движение правой рукой (верующий человек перекрестился бы) и сказал:

— Впервые слышу, чтобы за удобрения упекли на Сен-Луис! Ну ладно! Через два часа я накормлю вас ужином, а вы мне расскажете, как убежали с Корфу. Надо же, первый раз слышу и вижу, чтобы об этом говорили как о свершившемся факте. Кстати, доктор сказал, что ваш черный друг будет в полном порядке, о нем уже заботятся. Разумеется, счет за лечение войдет в общую оплату. Итак, через два часа на третьем этаже. Одежду вам пришлют.

Друзья привели себя в порядок и расположились на диване с антигравитационной подушкой. Александр включил телестерео и закурил дорогую сигару, лежащую в коробочке. Стена с изображением далеких гор исчезла, и появилось изображение.

— Я уже год, как не смотрел телестерео в спокойной обстановке.

— А я почти десять, — отозвался Эркин. — Ну-ка, найди какое-нибудь шоу с девочками, уж очень давно я не любовался обнаженной женской натурой.

Упоминание Кенеба о «девочках» навеяло на Александра мысли об одной, оставшейся на Корфу. Зазвучал сигнал доставки, он встал с дивана, встряхнув головой, словно отметая грустные воспоминания, и подошел к распределителю. Горел зеленый индикатор, что означало «груз безопасен». Александр открыл дверцу и достал несколько комплектов одежды на каждого. Эркин надел вечерний костюм и крутился около зеркала, явно не узнавая себя. Морозов не стал выпендриваться и оделся в повседневную форму, в которой можно идти на свидание или в бой, если ты — человек непритязательный.

Александр где-то давно прочитал, что не одежда красит человека, а наоборот, поэтому никогда не страдал по этому поводу. Он подумал, что ему сейчас не хватает только кобуры с бластером, виброножа на поясе и абордажного вибромеча, чтобы начать походить на самого себя времен войны. Александр поделился этой мыслью с Эркином, и тот усмехнулся:

— Погоди, еще не вечер! Ты успеешь понавешать на себя столько оружия, что будешь сгибаться под его тяжестью. Чувствую, это случится не скоро, а очень скоро.

— Спасибо, утешил, — буркнул Александр, и они, заперев комнату, отправились на третий этаж.

Слова Эркина сбылись даже раньше, чем друзья могли предположить.