То, что я пережила двенадцать лет назад, трудно выразить обычными словами. Мы с Игорем дружили с восьмого класса. Надо заметить, что, обладая сходством со своей знаменитой тезкой Натали Пушкиной, я и сейчас не делаю из своей внешности культа. В школе же мальчикам больше нравились рано развившиеся сверстницы, нежели большеглазая худышка с толстой черной косой.

Симпатичный спортивный Гоша Тарховский был мечтой почти всех девчонок в школе, но он их почему-то избегал и общался исключительно со мной. Он был очень способным, но из-за постоянных сборов и соревнований Игорю было просто некогда учиться, и он едва тянул четверки. Родители хотели нанять ему репетитора, но парень уперся и сказал, что хочет заниматься со мной. Я была круглой отличницей, и моя кандидатура совершенно устраивала Гошиных родителей. К тому же мы жили в соседних домах.

В те редкие дни, когда ему удавалось посещать занятия, Гоша, как пушинку, подхватывал мой тяжелый портфель, и мы, немного пройдясь по парку, шли ко мне домой и садились за учебники. Школьная программа пятнадцать лет назад была намного сложнее, чем теперь, и нам приходилось засиживаться за уроками чуть ли не до полуночи. «Печорин — лишний человек», «„Евгений Онегин“ — как зеркало русской жизни», «Противоречия образа Катерины в драме Островского „Гроза“»… Вот что занимало меня в ту пору. Хотя, сказать честно, даже при таком напряженном графике занятий я мечтала о любви.

Игорь мне ужасно нравился, но я старалась не показывать вида, изображая строгую учительницу. Все девчонки мне втайне завидовали, да и мне самой, признаться, льстило, что такой видный парень не отходит от меня ни на шаг. Но мало кто знал, как Гоша своими вечными подколами и злыми шуточками доводил меня до слез. О любви, казалось, можно забыть, но все сложилось иначе.

Наше объяснение состоялось в ночь после выпускного бала. Оказалось, Игорь безумно любит меня и, кроме меня, ему не нужна ни одна девушка. Маленький речной трамвайчик плыл по Волге, а мы стояли, держась за руки, и думали о будущем. Игорь собирался поступать в ракетное училище, расположенное в соседнем областном центре, и встречаться мы могли только на каникулах. Весь июль мы не расставались, а в начале августа у него начались вступительные экзамены. Три года мы ежедневно писали друг другу письма, с нетерпением ожидая каникул, я готовила себя к трудной жизни боевой подруги офицера-ракетчика, но тут-то и произошло это недоразумение с брянской кузиной…

— Прости, но ты действительно дурак, — мягко сказала я, повернувшись к нему. — Неужели нельзя было мне позвонить. Мы пошли бы втроем!

— Ленка не захотела. Она стеснялась своего высокого роста. Боялась, что будет выглядеть дылдой по сравнению с тобой. — Игорь хотел подойти ко мне, но, сделав шаг, остановился и замер в центре комнаты.

— Дылда и есть, — беззлобно подтвердила я.

— Теперь она работает в модельном агентстве…

— Прости, но я тоже была молоденькой дурочкой. Я тогда чуть не сошла с ума от ревности и решила тебя проучить. Но, выходит, проучила себя.

— Не понял! — Игорь посмотрел на меня.

— У меня были проблемы с мужем, — неожиданно для себя я разоткровенничалась. — Видимо, бог дал почувствовать на своей шкуре, как больно, когда любимый человек уходит.

— А как сейчас?

— Сейчас все хорошо. Живем спокойно. У нас растет дочка.

— Про дочку знаю. Все это время я был в курсе твоих дел. — У меня от удивления поползли вверх брови. А он продолжил: — Ты — молодец! Единственная из наших защитила диссертацию.

— Спасибо, — только и смогла выдавить я.

— Но я никак не мог понять, почему ты меня бросила! — Он так и стоял, не в силах двинуться мне навстречу.

— Теперь понял?

— Да. — Он опустил голову. — Что ж, выходит, это я должен просить прощения?!

Это было сказано так, что я чуть не расплакалась от досады.

— Игорь, прости меня, если можешь!

— Придется. — Он посмотрел на меня и махнул рукой.

— Значит, мир?! — Я подошла к Гоше и ткнулась головой в его широкое плечо. Как часто за все эти годы мне хотелось сделать это!

— Мир! — Он обнял меня, и несколько минут мы стояли молча.

Потом он поцеловал меня в макушку и легонько оттолкнул от себя.

— Дай-ка я посмотрю на тебя.

— Смотри, — разрешила я. — А пока смотришь, расскажи о себе. Мне-то никто ничего не рассказывал. Ты, как стал лейтенантом, словно сквозь землю провалился.

— Так и было. Женился. Распределился в Саки. Это под Евпаторией. Сидел буквально под землей и охранял наше мирное небо. В разгар рыночных отношений быть военным стало непрестижно. Зарплату задерживают, квартиры нет. Жена начала злиться. Мол, хочу жить в большом городе, с мамой рядом. И я тоже был хорош, вместо того чтобы поддержать ее, постоянно думал о тебе. Вот и доигрался. Кончилось тем, что Ольга ушла. Теперь перед тобой — совершенно свободный человек.

— К слову, о свободе, — вспомнила я. — О личном мы с гобой еще успеем наговориться. А Ситнюша сейчас в камере.

— Сейчас вот покушаем и займемся делами. — Это было в Гошином стиле. Голодный он всегда был невменяем, а из сытого Тарховского можно было вить веревки. — Жрать хочу, сил нет! Так где твой чешский друг с ужином?

— Думаю, он не задержится… А как ты попал к Башкирцеву?

— Долгая история…

— А в двух словах?

— Старые спортивные связи… — коротко ответил Игорь.

Томас не заставил себя ждать. Все было как в хорошо отрепетированном сценическом действии. Он вошел при последних Игоревых словах, а следом появился официант с тележкой. Расставив на столе судки и тарелки, официант исчез тихо, как привидение.

Мы поужинали, Томас отправился в бар, а в кармане у Гоши затренькал мобильник.

— Да, — ответил он в трубку. — Добро. Иду. Наташ, я пойду, спущусь вниз на минутку.

Минутка несколько затянулась, и через полчаса в номер поднялся довольный Тарховский.

— Угадай, что я тебе принес?

— Если это не авторский экземпляр «Евгения Онегина» с автографом автора, то скорее всего наши документы, — наугад брякнула я.

— Как ты догадалась? — удивился Игорь и вынул из кармана маленький плоский пакетик. — Фу, как с тобой неинтересно!

— Хлопоты доброго фея, не иначе, — равнодушно ответила я, а сама чуть не упала со стула от изумления: «Ну и темпы у моих заступников!»

— Ты права. — Гоша решил порисоваться и говорил так, словно решать подобные проблемы ему приходится по десять раз на дню. — Олег тут кое-кому позвонил, и местная братва расстарались.

— И у кого же их изъяли?

— Их, видно, бросили в мусорный контейнер вместе с сумкой.

— Отлично! Паспорт и права у меня есть. А где сумка?

— На свалке. И бомжиха Люся с огромным удовольствием влезла в твои джинсы. Думаю, отбирать их у нее не будем.

Представив, как я надеваю вещи после их пребывания на свалке, я содрогнулась. Любовь к чистоте и стерильности всегда была моим пунктиком.

— Тебе что, штанов жалко? — заметил Игорь. — Но она ведь могла не отдать и документы. Так что придется тебе покупать новые вещи.

Джинсы я купила не так давно в престижном магазине, а в кроссовках просто чувствовала себя сверхкомфортно. Я вздохнула и покорно сказала:

— Пусть так, посчитаем мои шмотки вознаграждением, хотя кроссовки мне жалко! — Я нашла в себе силы улыбнуться. — Ладно, хоть документы отыскались! Слушай, а эта братва не может сказать, кто убил Славу?

— У них свои законы. Разобраться — пожалуйста, но своих ментам они не сдают. Так что придется обходиться своими силами. Хотя в городе командуют не только друзья Башкирцева. Если это сделал кто-то из другой команды или заезжий киллер, то какой-то шанс получить помощь у меня есть…

— Почему у тебя? — заметила я. — Я тоже буду тебе помогать.

— А ты завтра же садишься в самолет и летишь домой.

— Без Татьяны я никуда не поеду. Я ее в это дело втянула, мне и вытаскивать, — уперев руки в боки, я с вызовом посмотрела на Игоря.

— Наташ, поверь! — уговаривал он. — Тебе тут совершенно нечего делать! Там все очень серьезно. Нашли нож, а на нем — ее пальчики.

— Не знаю, как они это сделали, но этого не может быть. Никакого ножа в комнате не было и в помине. А Ситнюша узнала об убийстве в момент моего прихода. Да и зачем ей убивать Славу? У них роман начался. Они даже еще и не спали вместе. К этому только шло. Ну вспомни себя! В первые дни любовники друг друга холят и лелеют, а ты говоришь: нож, пальчики. Да я Ситнюше верю больше, чем себе.

— Может, ревность? — Игорь задумчиво почесал затылок.

— Ты о чем, какая ревность! Она знала его меньше суток. Обычный курортный роман с обещанием перетечь в нечто большее.

— Черт возьми, ты ничуть не изменилась! Гикая же упрямая, как раньше. — Игорь укоризненно посмотрел на меня.

— Ошибаешься. С тех пор я стала еще упрямей!

Видимо, годы преподавания не прошли даром. Убеждать людей я научилась. Раньше, чтобы переубедить Гошу, сил требовалось куда больше. Он сдал позиции в рекордные сроки.

— Что ж, раз так… Давай, помогай мне.

— К браткам пойдем?

— Ух ты, какая шустрая! — насмешливо сказал Игорь. — Не с чем к ним пока идти. Если хочешь помочь, напряги мозги. Думай, Натуля, испоминай, что видела и слышала вчера вечером.

— Да я вчера устала, как лошадь после скачек.

— Славе кто-нибудь звонил?

— Кажется, нет.

— А в ресторане инцидентов не было? Может, повздорил с кем-то или косо посмотрел?

— Не припоминаю. Он от Танюшки весь вечер не отходил. Хотя постой-ка… — оживилась я. — Сидели неподалеку три парня с откровенно бандитскими физиономиями. Но они больше пялились на нас с Татьяной, чем на Славу. А ушли эти личности следом за нашей парочкой.

— Вот это другой разговор. Описать можешь?

— Попробую.

Я взяла карандаш и набросала нечто вроде трех портретов. Вышло, правда, плоховато.

— За верхнюю часть не ручаюсь, зато челюсти получились как надо. Их я нарисовала со знанием дела.

— Заметно, — улыбнулся Игорь.

— У одного из них коронки на трех передних зубах. А у другого — шрам на подбородке. У третьего — никаких особых примет. Все зубы на месте и прикус хороший.

— Ты в милиции о них говорила?

— Нет, — искренне удивилась я. — Меня ведь никто не спрашивал!

— Что ж, будем искать. Для начала спустимся в ресторан. Может, они там!

— Знаешь, давай лучше сначала позвоним Светлане Иосифовне. Мне хотелось бы с ней переговорить. Вдруг она что-то знает.

— Конечно, звони, — согласился Игорь.

Номер не отвечал.

— Наверное, ее уже известили, и она вылетела в Сочи, — решил Гоша. — Тогда она скоро сама тебя найдет.

— Возможно. Ну что, идем в ресторан?

Мы заперли комнату и спустились в ресторан.

Метрдотель узнал меня и горестно вздохнул:

— Какая беда приключилась со Святославом Иосифовичем! Какая беда! Как вы думаете, милиция найдет убийц?

— Не знаю, — честно ответила я, решив, что за сочинскую милицию ручаться нельзя, а сами мы только начали расследование.

Метрдотель провел нас к свободному столику. Есть не хотелось. Мы прекрасно поужинали к номере. Но сидеть просто так было неприлично. Я заказала себе десерт, а Игорь взял торт и кофе. Звучала приятная джазовая композиция, и я снова начала отключаться, но бдительный Гоша сделать мне это не дал, легонько пнув меня под столом:

— Не спать! Лучше смотри вокруг внимательнее, может, кого увидишь.

Я внимательнейшим образом осмотрела зал, но никого из вчерашней компании не заметила. Сплошь и рядом сидели люди из нашей стоматологической тусовки. Кроме них, посетителей было мало. Март для Сочи — еще не сезон.

Вдруг у Игоря снова зазвонил мобильник.

— Да, — коротко сказал он и встал. — Сейчас иду.

— Ты куда? — встревожилась я. Меньше всего мне хотелось сейчас остаться одной.

— Я ненадолго. Подойду к центральному входу и вернусь.

Видимо, в моих глазах застыл такой испуг, что Гоша погладил меня по голове и сказал:

— Не бойся, дурочка. Разве я тебя тут брошу! Шеф сказал: «Помоги дамам во что бы то ни стало». А для тебя я на все готов!

Он ушел, а я стала лакомиться клубничным салатом.

— Девушка, можно посидеть с вами? — шепнули мне прямо в ухо.

Я чуть не подпрыгнула от неожиданности. Шагов за спиной я не слышала. «Чертовщина какая-то, — подумала я. — Подкрался, как кошка».

Одетый в черный костюм с лоснящимися локтями худощавый мужчина неопределенного возраста с темно-русыми седеющими волосами и реденькой рыжеватой бородкой, в которой тоже проглядывала седина, словно просверлил меня насквозь своим пристальным взглядом. Приглядевшись, я заметила, что один его глаз был серым, а другой — изумрудно-зеленого цвета.

— Разве можно так пугать людей. — Моему возмущению не было предела. — И вообще, я не одна.

— Извините, я просто очень тихо хожу. Я не хотел причинять вам беспокойство. Но мне кажется, что я могу решить ваши проблемы, — произнес он тихим вкрадчивым голосом, мри этом сильно картавя.

— Разве я похожа на человека, у которого есть проблемы? — вызывающе сказала я.

— Нет, не похожи. Но я знаю, что они у вас есть. Так вы позволите мне присесть?

— Что же с вами поделаешь. Садитесь. И потрудитесь объяснить, что вам известно о моих проблемах и обо мне лично.

— Я знаю, что сегодня ночью вы были и доме, где находился мертвый, а точнее, убитый человек. Знаю, что вы хотите выяснить, кто и почему убил его. — Человек сделал эффектную паузу и добавил: — Ваш мужчина многое может. Но без меня вам не справиться.

— Вы работаете в милиции?

— Боже упаси! — Мой собеседник картинно схватился за сердце. — Позвольте представиться. Роланд Петрович Мачульский. Экстрасенс.

«Только этого нам и не хватало для полного комплекта», — вздохнула я и сказала:

— Вы не экстрасенс, а скорее шарлатан.

О том, что я провела полночи в милиции по подозрению в убийстве, знает половина гостиницы. А мой спутник — не мой мужчина и никогда им не был.

— Вы с ним расстались летом, двенадцать лет назад, но он до сих пор вас любит. Что касается вас… — Мачульский внимательно посмотрел на меня. — Вы замужем, у вас дочь. Ей девять лет. В детстве она болела ветрянкой, и у нее аллергия на одуванчики. Ваш муж полгода назад сломал ногу при падении в яму. Скорее всего это было у вас в гараже. Вам достаточно доказательств или мне продолжать дальше?

— Не продолжайте. — Мне пришла в голову совершенно авантюрная мысль: «Вдруг и в самом деле поможет?!» Я протянула ему руку. — Давайте знакомиться. Наталья Гончарова. Врач-стоматолог.

— Очень приятно. — Экстрасенс пожал мои протянутые пальцы. Руки у него были сухие и холодные. — На каких условиях будем работать?

— Вы, однако, не промах. Еще неизвестно, захочу ли я с вами работать. — Я сделала акцент на словах «захочу ли я». — А вы сразу об условиях. К тому же договариваться вы будете с Игорем Руслановичем. Я всего лишь участник истории, а всеми средствами распоряжается он.

— В этом деле замешаны большие деньги. — Мачульский, не мигая, глядел на меня. — Мне тоже надо зарабатывать на жизнь.

— Кто тут хочет на нас зарабатывать? — Я горько пожалела, что сижу спиной к входу. Появление Игоря я тоже проморгала.

— Роланд Петрович — экстрасенс и предлагает нам свои услуги.

— Да вы такой же экстрасенс, как я китайская танцовщица!

— Не горячитесь, молодой человек! У вас пулевое ранение неподалеку от сердца. Вам нельзя волноваться.

— Откуда вы узнали? — изумился Гоша.

— Сказал же, что я экстрасенс, а вы не верите, — грустно ответил Роланд Петрович.

— Мы обойдемся без вашей помощи, — жестко сказал Игорь. — Речь идет о человеческой жизни. А это вам не игрушки.

— Мне кажется, вы еще пожалеете о том, что отказались.

— А мне так не кажется, — отрезал Игорь. — Всего хорошего.

— Что ж, позвольте откланяться, но думаю, ненадолго. Вот вам моя визитная карточка. Звоните.

— Спасибо, — сказала я и сунула визитку в карман.

Мачульский, немного сутулясь, пошел к своему столику. Я посмотрела ему вслед:

— Может, зря ты его так?

— Не зря. Нечего ему совать нос, куда не просят. Чем меньше людей знает, чем мы тут с тобой занимаемся, тем лучше. И так дела у нас заворачиваются непростые.

— Что-то случилось?

— Пока точно не знаю, но скорее всего это так. Твоя Светлана поехала в Сочи устраивать похороны брата. Но мне сейчас сказали, что среди пассажиров сочинского рейса ее не было. Я позвонил в город, там проверили и сказали, что ни дома, ни на работе ее тоже нет. Она взяла неделю отпуска. В другой ситуации можно было бы подумать, что она решила ехать поездом… Но сейчас — сама понимаешь, все может быть.

— Ты хочешь сказать, что ее тоже убили? — Сердце у меня ухнуло вниз.

— Я хочу сказать только то, что сказал. Ее нигде нет. А случиться может все, что угодно.

— Что именно? — Сердце ухнуло еще ниже.

— Чеченцы, к примеру, украли. Хотя это больше из области фантастики. В нашем городе такое маловероятно, но возможно. А еще она могла опоздать на самолет, что более реально, потому что приблизительно в это время по пути в аэропорт была какая-то кошмарная авария и как следствие — пробка на дороге. Стояло, говорят, машин сто, не меньше… Хорошо, я приехал в аэропорт раньше, а то так же куковал бы на дороге. И вообще это может быть элементарный наезд бандитов. Такой вариант сейчас тоже прорабатывается.

— Шутишь! — искренне удивилась я. — Светлана Иосифовна и бандитские наезды есть вещи несовместные. Она ведь профессор, а не коммерсант.

— А вот и не шучу, — ответил Игорь. — Ты плохо знаешь свою шефиню. Она не просто коммерсант. Госпожа Маргиева, как и ее покойный брат, в мире бизнеса человек известный. Фирма, которой руководил Святослав Маргиев, называется «Светлана», и Светлана Иосифовна — один из ее учредителей. Правда, контрольный пакет акций буквально на днях был продан гражданке США Марте Лундгрен, по сумма, которой владеют Маргиевы, тоже весьма приличная.

— Этого не может быть! — Сердце начало потихоньку возвращаться на место.

— И тем не менее это чистая правда! Все факты взяты из абсолютно надежного источника и проверены. Кстати, половина этого прекрасного дома в Сочи — тоже ее.

— Ну и ну, — выдохнула я.