Пэт привыкла тщательно изучать информацию. Проверять, рассматривать различные варианты. А тут с первого проявления божественного дара, еще тогда, в пещере, принимала все происходящее как нечто совершенно нормальное и ни разу не усомнилась в том, что это вообще реально. Ведь обычно люди, считающие себя избранниками богов, нуждаются в специальном лечении…

Вот и сейчас. Увидела. Услышала. Поверила.

Ни вопросов, ни сомнений.

«Все в сборе», – подумала с удовлетворением.

И лишь спустя несколько секунд прорезались чувства той прежней Пэт, которая никогда не мечтала стать орудием божьего промысла, дорожила своей семьей и опасалась, что дары создателей коснутся не только ее. Было такое предчувствие и обмануло совсем немного. Пэт боялась за дочь, а стоило за отца.

Хотя стоило ли? Из всех жителей Фонси кто, как не он, достоин дара Вершителя?

Наверное, лишь Фло тут обладала неменьшим жизненным опытом, мудростью и человечностью. Но Фло давно уже не сидела в седле, а им предстоит отправиться в горы…

Все эти мысли пронеслись в голове у Пэт, пока Тэйт, озаренный идеей в духе Шутника, обходил застывших помощников маршала, вынимал из их рук оружие, разряжал и бросал вместе с патронами на пол.

Затем подошел к Бросману. Револьвер тот выронил за несколько мгновений до того, как стать бездвижным изваянием. Тэйт ногой отшвырнул оружие к стойке и по очереди оттянул прижатые к ушам ладони маршала.

– Царапины, – поморщился, взглянув на повреждения, доктор Эммет. – Хрящ чуток нарастить и кожу подтянуть… Но не буду. Пусть, как меченая свинья, с рваными ушами ходит. Правильно?

Гилмор безразлично пожал плечами. Пэт согласно кивнула. Тэйт недобро усмехнулся и щелкнул пальцами перед носом маршала.

Очнувшись от чар и обнаружив прямо перед собой парня, только что стоявшего в трех ярдах от него, Бросман испуганно шарахнулся в сторону. При этом невольно хлопнул себя по ушам и замычал от боли, чередуя стоны с проклятиями. Что до его помощников, те шуметь не стали. Увидев, что их непостижимым образом разоружили, а Гилмор по-прежнему стоит с револьвером, сразу кинулись к двери.

Оставшийся без поддержки маршал затравленно огляделся. Бежать ему было не по статусу, хоть и очень хотелось, а сказать – уже нечего.

– Иди-ка ты отсюда, Хэнк, – по-доброму попросил доктор Эммет. – Иди делом займись. Тех двоих, что вместе с Кроссом на Пэтси вчера напали, не нашел ведь еще? Вот и поищи. Проверь, не они ли… – Он посмотрел на Рози и умолк, скорбно поджав губы.

Бросман открыл рот, словно собирался поспорить, но взглянул на Гилмора и нарываться в очередной раз не рискнул. Поднял с пола свою шляпу и револьвер и степенно, словно так и надо, направился к выходу.

Пэт хотела подойти к матушке Фло, растерянно наблюдавшей за происходящим, и объяснить, что и как получится, но ее опередил отец.

– Прости, Фло, – сказал он, подойдя к окруженной притихшими девочками хозяйке. – Все простите. Не дело разборки устраивать, когда в доме горе. Так что мы тоже пойдем. Я к Дикону загляну, он привезет… что надо… И с похоронами помочь…

– Да, все что нужно… – Тэйт неуверенно потянулся к карману, видимо прикидывая в уме, насколько уместно сейчас предлагать деньги, и опустил руку, заметив, что Гилмор без слов положил рядом с телом бумажник, кивнул Фло и вышел.

Никто не видел, когда он успел вытащить из волос Рози тонкую голубую ленточку, которую намотал на кулак. Слишком быстрым был избранник Кирима-Воина.

Быстрым и сильным, но обладающим при этом огромной выдержкой.

Пэт подумала, что и здесь боги не ошиблись в выборе.

Если бы эти боги еще сказали, как использовать полученные дары в борьбе с духом-убийцей!

Увы.

Ответа на данный вопрос не знал никто, включая Эгери, к которому все вместе отправились в надежде на разъяснения. Гоблин только повторил историю заточения темного шамана в пещере. Возлюбленная заманила, Воин убил, Вершитель привязал дух к ловушке, а Шутник ее запечатал.

Можно ли принять это за план действий?

Пэт считала, что нет.

– Я не собираюсь никого убивать! – заявила она товарищам по несчастью. Счастьем свалившиеся на них обязательства назвать было сложно.

– Я собираюсь. – От ровного, лишенного эмоций голоса Гилмора холодок пробегал по спине. – Это – дело Воина. И мое личное желание.

– Не торопились бы вы с такими желаниями, – проворчал доктор Эммет. – Тем, первым, кое в чем попроще было. Был шаман-злодей, с ним и боролись. А у нас от того шамана один дух остался. А тело… Кто знает чье? И, если я верно понимаю, пока перерождение не свершилось окончательно и бесповоротно, кроме шаманского духа в том теле еще и прежнего хозяина душа ютится. Так что, обоих в расход?

– Не вижу другого выхода, – с той же невозмутимостью отозвался Гилмор.

– То, что вы его не видите, не означает, что его нет! – выпалила Пэт в сердцах.

Разговор происходил в гостиной, и участия в нем не принимал только Тэйт, строчивший в приемной письма, которые собирался, как и говорил ранее, передать с родственником сегодняшним поездом.

Патрисия от мысли отослать из Фонси Бекку отказалась. С отцом бы она ее, возможно, отпустила. Но не с человеком, которого впервые увидела всего два дня назад.

Сейчас Брайан отправился по лавкам, купить все необходимое в дорогу, а Бекка по просьбе Тэйта отбирала фотографии пещеры, которые можно приложить к письмам. Пэт сомневалась, что снимки помогут убедить неизвестных ей адресатов в реальности всего, что напишет им алхимик, но зато не пришлось искать благовидный предлог, чтобы отправить Бекку наверх. Ни к чему ей слушать разговоры об убийствах. Довольно того, что случилось вчера. Да и сегодня уже пришлось рассказать ей о Рози. Что ждет их завтра, Пэт и думать боялась…

– Для начала нужно понять, в ком этот дух прячется, – сказал отец.

Все согласились, что нужно. Но идей, как это сделать, ни у кого не нашлось.

Если бы дух просто вселялся в тело, выявить одержимого было бы легче. Несложно отыскать человека, вдруг забывшего арлонский и перешедшего на гоблинскую речь и понятия не имеющего, как застегивать ремень или пользоваться вилкой, не говоря о более сложных изобретениях последних трехсот лет, прошедших с недосмерти темного шамана. Но, по словам Эгери, дух подчинял себе не только тело, но и разум, впитывая память и знания носителя, и, если верить легенде, был достаточно умен и хитер, чтобы ничем не выдать себя в новой оболочке.

– Последнее испытание ему осталось, – вздохнул Эгери, сидевший в центре комнаты прямо на полу. – Вершителя одолеть. Но в пророчестве не сказано, как он это сделает.

– Он хочет уничтожить храм, – напомнила Пэт.

– Да, – кивнул шаман. – Но не обязательно это есть условие его победы над Мэйтином. Темный будет стремиться уничтожить ловушку уже потому, что лишь там его возможно удержать. А построить новую… Не знаю, удастся ли. Наши предшественники не поделились секретом ее создания и тем, как им удалось собрать дары богов.

– Наши предшественники? – с нажимом на первое слово переспросил Гилмор. – Значит, и вы, почтенный, входите в наше маленькое воинство?

– Конечно, – удивился вопросу гоблин. – Вам ведь нужен шаман.

– Зачем? – в лоб поинтересовался управляющий Роско.

– Когда речь идет о духах, без шамана не обойтись, – уверенно проговорил Эгери.

Что конкретно нужно делать, он, как и все остальные, понятия не имел.

На помощь друзей Тэйт особо не надеялся, но все равно написал. И Сибил, и в академию. Если ничего не выйдет, пусть хоть знают, что с ним случилось.

Но выйдет. Должно выйти.

Потому что рудники. И завод в перспективе. Или партнерство в «Девон». Да и пожил он всего ничего, хотелось как минимум еще столько же протянуть, а то совсем обидно получалось.

– Я могу помочь, – сказала Бекка.

Она принесла фотографии, да так и осталась сидеть рядом, пока Тэйт дописывал послания.

– Ты уже помогла, – улыбнулся он девочке, кивнув на снимки.

Уловка не сработала.

– Я могу помочь вам ловить духа, – уточнила Бекка. – И не разговаривай со мной, как с ребенком. Я уже не маленькая.

– Взрослая, значит? – серьезно спросил Тэйт. – Тогда объясню как взрослой. Мы имеем дело с неизученным явлением, с которым невозможно справиться с помощью обыкновенной магии, только используя дары богов. Чем ты поможешь в данном случае?

– Буду вас страховать. Например, щит от волков поставлю.

– Щит и я поставлю, – заверил он. – А лучшее, что можешь сделать ты, – держаться от всего этого подальше, чтобы твоя мама не волновалась.

Бекка обиженно насупилась.

– А говоришь – взрослая, – пожурил ее Тэйт. – Пойми, если Пэт будет беспокоиться о тебе, она не сможет сконцентрироваться ни на чем другом. А ошибка может обойтись ей слишком дорого. Ты ведь не хочешь этого? Тогда, пожалуйста, пообещай мне…

Для верности не мешало бы взять с нее кровную клятву, по-взрослому, но Тэйт и обещанием не успел заручиться, потому как именно в этот момент в дверь отчаянно забарабанили.

Мысленно ругнувшись, Тэйт пошел открывать. В утешение себе подумал, что не зря говорят, будто нет худа без добра. Если новообретенное чутье останется при нем после того, как история с темным шаманом закончится, он и Сибил в точности финансовых прогнозов переплюнет.

– Это за мной, – сообщил спешившему к двери доктору Эммету, столкнувшись с ним в коридоре.

Предчувствие не обмануло: на пороге стоял один из громил Роско.

– Хозяин вызывает, – без приветствия объявил он Тэйту. – Срочно.

– Понял. Сейчас лошадь с заднего двора выведу…

«И Теда за компанию прихвачу», – закончил про себя.

Велика была вероятность не вернуться к прибытию поезда, так что честь проводить Брайана пришлось уступить доку и Пэт.

К завтрашнему вечеру Брайан доберется до портальной станции. Почту задержат самое большее до утра. Прочесть полученные письма – дело нескольких минут…

По таким расчетам выходило, что помощь прибудет уже через два-три дня.

«Значит, все решится еще раньше», – подсказала пресловутая интуиция.

Переговорить с Гилмором по дороге не вышло. Во-первых, охранник Роско неотступно следовал рядом. Во-вторых, сам Тед не склонен был к беседам. До лагеря ни слова не проронил. То ли осмысливал глубину задницы, в которой его угораздило оказаться по воле богов и духов, то ли скорбел о Рози.

Сам Тэйт старался о ней не думать. Слишком это… Слишком.

А сожалеть или винить себя нельзя. Не сейчас. Сейчас нужно быть собранным и внимательным. Присматриваться к каждому, выискивать странности.

Но самым странным, что встретилось ему в лагере, оказалась Джил Пекон.

– Мы с Бобби новых лошадей пригнали, – сообщила она, сияя улыбкой.

Совсем как раньше. Будто бы и не было ничего.

– Как отец? – зачем-то спросил Тэйт.

Улыбка померкла. Словно солнце зашло за тучку. Даже ярко-рыжие кудряшки Джил стали не такими яркими, а золотистые веснушки превратились в пятнышки ржавчины.

– Нормально, – буркнула она с деланым безразличием.

– С Бобби помирился?

– А Бобби с ним и не ссорился. И вообще… – Джил огляделась, не подслушивает ли кто, и заговорщическим шепотом поделилась: – Пусть живет как хочет, а мы с фермы скоро уедем. Мистер Роско Бобби работу предложил. За лошадьми на стройке смотреть. Их тут теперь много нужно будет, а без должного ухода, сам знаешь…

– Не знаю. В смысле почему – много?

– Строительство же продолжат. Мистер Роско сказал: со дня на день.

– Постой-ка! – Тэйт понял, что его насторожило. – Вы что, лично с Роско общались?

– Так управляющий его отлучался куда-то. – Джил указала на Гилмора, вернувшегося в лагерь вместе с Тэйтом и сейчас говорившего в сторонке с казначеем. Вернее, казначей говорил, а Тед слушал и кивал. Возможно, что невпопад.

– Отлучался, да. В город ездил… А где Бобби?

– Вон он, идет уже.

Малыш шел от хозяйского поезда.

Первое, что бросалось в глаза, – счастливая улыбка. Точь-в-точь как у ребенка, получившего желанную игрушку. Второе – новые штаны. И сапоги. И шляпа. «Транжирит мое наследство», – подумал Тэйт с добродушной усмешкой. Но позабавившая мыслишка тут же затерялась в водовороте других, совсем невеселых.

Пока Бобби воодушевленно рассказывал о полученном от Роско выгодном предложении, Тэйт пытался понять, что именно ему не нравится в этих радостных новостях. И понял: все.

Не тот Роско человек, чтобы вдруг озаботиться уходом за животными, он и условиями жизни людей на дороге не слишком интересуется. Но если бы и надумал нанять специального человека, чтобы следил за лошадьми, то плату положил бы не больше той, что Бобби получает на ферме будущего тестя. Если не меньше.

– Не веришь? – догадался Бобби по напряженному взгляду собеседника. – Так мы и контракт уже подписали. Вот.

Джил радостно взвизгнула и захлопала в ладоши, когда он извлек из-за пазухи сложенный вчетверо лист бумаги.

Тэйт нахмурился сильнее. Контракты заключались с инженерами, техниками, механиками. Простых рабочих вносили в общий реестр, а у тех, кто нанимался на срок меньше месяца, даже полного имени не спрашивали. К чему Карлу Роско лично заключать контракт с конюхом?

Но документ был составлен по всем правилам – не придерешься.

– По-честному все, – уверял Бобби. – Я сам сперва не верил, а потом… – Он посмотрел на невесту и попросил с заискивающей миной: – Иди к лошадям, а? Я догоню… Мужской разговор.

Когда Джил, обиженно фыркнув, отошла, Малыш наклонился к Тэйту.

– Я сам не верил, – повторил шепотом. – Вообще с Роско говорить не собирался. Такими делами обычно управляющий занимается. Но того не было, а мистер Роско вдруг сам вышел на новых лошадок посмотреть, что мы с Джил пригнали. Прошелся так. Поглазел. После расспрашивать стал, что да как… Я с перепуга, видно, и рассказал ему все как на духу. Про ферму, про Джил, про папашу ее… И знаешь, мистер Роско прям подобрел ко мне как-то. Не то чтобы вот совсем, но… Сказал, сам когда-то за девицей ухаживал, а ее отец ему от ворот поворот дал, потому как побогаче себе зятька хотел. Мистер Роско сказал, что после того как раз и решил состояние нажить… Ну и мне вроде как посочувствовал…

Сострадательный Роско. Что-то новенькое.

Сентиментальный Роско.

Нет, совсем это Тэйту не нравилось.

– Тиролл! – Охранник, вызвавший его в лагерь, успел побывать в хозяйском поезде и вернуться. – Мистер Роско освободился, ждет тебя.

– Иди. – Бобби хлопнул его по плечу. – И я пойду. Свидимся еще, я теперь тут каждый день буду.

У Тэйта не нашлось повода его остановить. Да и охранник, ожидавший поблизости, не позволил бы продолжить разговор.

В вагоне-кабинете было темно. Не кромешная тьма, но после яркого солнечного света глаза различали лишь очертания предметов и людей.

Людей трое. За столом, очевидно, хозяин. Позади него – двое стереотипных громил. «В прошлый раз охранник был один», – отметил про себя Тэйт.

– Рассказывай. – В тоне Роско не слышалось обычных нервных ноток. Наверное, впервые его голос звучал, как и подобает звучать голосу человека, обладающего немалыми средствами и властью, – ровно, жестко и требовательно. – Что с горой?

Тэйт пожал плечами:

– Стоит.

– А тебе что приказали?

– Я вам говорил, там люди. Могли пострадать. Вчера убедил их уехать оттуда.

– Но гора стоит?

– Не было времени. Да и дела тут у нас странные. Убийства… – Использовать заклинание ночного зрения, как и иные чары, Тэйт не рискнул и теперь щурился, силясь разглядеть выражение лица собеседника. – Позавчера в лагере, вы знаете. Сегодня в городе девушку…

– Пара забулдыг и шлюха не стоят того, чтобы я продолжал нести убытки. Не сделаешь ты, сделает другой. Но тебе…

– Сделаю, – перебил Тэйт, не дав угрозе прозвучать. Не потому, что испугался, а потому, что понял: так надо. – Сделаю. Но нужна взрывчатка и оборудование.

– Возьмешь на складе. Начнут задавать вопросы, отправляй сразу ко мне.

– Люди тоже нужны. Один все не дотащу.

– Бери с собой кого угодно. Скажешь, мой приказ.

– А из ваших ребят?.. – Тэйт кивнул на неподвижные силуэты охранников. – Мне бы парней покрепче, а они как раз…

– Свободен.

Свободен – это хорошо.

Свободен и жив. А с остальным разберется как-нибудь.

Вернее, разберутся.

Найти Теда Гилмора там же, где он его оставил, по-прежнему беседующим с казначеем, Тэйт не рассчитывал, но и в вагончике его тоже не было. И на складе. Из лагеря Тед уезжал только в город или с инспекцией на тот участок дороги, где пусть и медленно, но продолжались работы, однако вряд ли он отправился бы туда сейчас. Значит, где-то поблизости. Но никто из попадавшихся навстречу рабочих управляющего не видел.

– В той стороне поищи, – наконец посоветовал один, махнув рукой на стоявшие на недавно проложенных рельсах вагоны со шпалами. – Там шум какой-то был.

– Шум?

– Да вроде парни с вечера в городе перебрали, а сегодня драку устроили. Видно, кликнули мистера Гилмора. Он таких на раз утихомиривает.

На раз…

Тэйт посмотрел на разбитые перед вагонами палатки и натянутые между ними веревки, на которых трепетали под легким ветерком серые застиранные простыни. Прислушался, сам пока не понимая зачем.

«Раз!» – отсчитал про себя.

И тут же раздался выстрел.

«Сколько же можно!» – подумал с отчаянием. В том, что у них очередной труп, Тэйт не усомнился ни на минуту – ровно столько понадобилось, чтобы добежать до простыней и палаток. И дальше – к насыпи, где лежало скрюченное тело мужчины в робе дорожного рабочего.

Над телом с револьвером в руке стоял Тед Гилмор.

– Какого?.. – только и смог выдавить запыхавшийся Тэйт.

– Он бросился на меня с ножом.

– Да? Демоны… Где-то я уже такое слышал…

– Есть свидетели. – Гилмор взглядом указал на топтавшихся в стороне мужчин в такой же, как у покойника, одежде. Убрал револьвер в кобуру, снял шляпу и обтер рукавом вспотевшую лысину. – Он на меня напал, – повторил, глядя Тэйту в глаза.

– Да, – согласился тот. И закончил тихо, так что никто, кроме Теда, его не услышал бы: – Только убил ты его не поэтому.

Избраннику Воина хватило бы сил и ловкости разобраться с нападавшим голыми руками. Выбил бы нож, повалил на землю, скрутил бы…

Но у мертвеца на серой робе темнели бурые пятна, под ногтями запеклась кровь, а пальцы сжимали грязную ленточку – голубую, как та, что обвязывала запястье Гилмора.

– Я должен был. Иначе… ему было не помочь.

…Он вернулся в лагерь утром. Грязный, оборванный, в царапинах. Словно сбился с дороги и продирался через кустарник. В ответ на расспросы мычал что-то невразумительное, пускал слюни, растирал по лицу.

«Пьян в стельку», – решили все.

Сочувствовали. Или посмеивались. Говорили, чтобы шел в палатку проспаться, пока бригадир не заметил.

Он послушал. Так казалось.

Затем из палатки стали доноситься голоса. Один – плаксивый и тонкий. Второй – громкий и грубый. Первый просил отпустить его, второй ругался и сыпал проклятиями…

Только вот человек в палатке был всего один.

«Белая горячка», – подумали люди.

Пока решали, что с ним теперь делать, он накинулся на того, кто был ближе, и попытался выцарапать глаза…

Тэйт сжал виски. Просто чутьем это уже не назовешь. Ощущение, словно кто-то вскрыл ему череп, чтобы вложить в мозги чужую память.

Гилмор, не тратя времени, обыскал труп. Кости конечно же не было.

– Сообщишь Бросману, что убийцу нашли? – шепотом спросил Тэйт.

– Не нашли, – процедил управляющий сквозь зубы. – И если не найдем и он продолжит менять тела, у нас тут будет гора трупов и вагон сумасшедших.

– Не будет. – Тэйт покачал головой. – Для окончательного перерождения он должен выбрать одно-единственное тело. И думаю, уже выбрал. Роско.

– Думаешь? – со значением уточнил Воин.

Шутник прокрутил в голове сделанные недавно выводы и сказал по-другому:

– Уверен.

– Почему?

– На строительстве нужны дополнительные лошади?

Распорядившись убрать труп, Гилмор отозвал Тэйта подальше от собиравшейся вокруг толпы, чтобы внимательно выслушать все доводы.

А их было достаточно.

Карл Роско – не великан, да. Пухлый коротышка. Но если подумать, то для низкорослых гоблинов любой человек – громадина. А темный шаман стремился к величию отнюдь не физическому. Он хотел богатств и власти и, впитав при вселении память носителя, должен был понять, что богатства в современном мире, в мире людей, не ограничиваются цветастым шатром и стадом коз. Что до власти, то для Кита Дэрби, ставшего первым или одним из первых вместилищ для темного духа, наивысшей властью был именно Роско. И не исключено, что неискушенный охранник в своих мыслях значительно преувеличивал степень этой власти.

В теле Дэрби у шамана имелась возможность подсунуть кость Роско. Не обязательно незаметно, ведь залитый серебром позвонок выглядит штукой любопытной и даже ценной. Сменив носителя, дух устранил Дэрби, а Роско внезапно заболел. Видимо, темный не сразу и не полностью перехватил контроль над телом. Одно дело – простак-охранник, другое – владелец железнодорожной компании. Времени на адаптацию и анализ новых знаний у шамана ушло больше, в то время как Карл Роско демонстрировал вторичные признаки одержимости: жар, повышенное давление, обильное потоотделение. Тэйт проходил это на общем курсе в академии и если бы вчера соотнес все факты… Но вчера еще Роско вел себя как Роско, орал и брызгал слюной. А температура может и от местной жары подскочить…

– А Рози? – глухо спросил Гилмор. – Ее убил не Роско, а тот бедолага. Я точно знаю.

Это «знаю» Тэйт про себя отметил. Значит, не только Шутник наделял избранника способностью не догадываться, а знать. Просто знания были разными. По божественной компетенции.

– Думаю… – Слово «думаю» Тэйт сказал по привычке. Мог точно так же сказать, что знает. – Впитав память Роско, дух понял, что выполнить следующее условие для перерождения в этом теле будет неудобно. Рози… Он встретил ее случайно. Изначально, скорее всего, собирался просто прийти к Фло, выбрать любую из ее девочек…

Мистер Роско не посещает бордели, и его имя не должны были связать с убийством проститутки, тело которой нашли бы поутру в одной из комнаток на втором этаже. А работяга, которого выбрал темный, бывал у Фло не раз, если уж узнал Рози на дороге к лагерю.

Не пришлось произносить этого вслух, чтобы Тед понял.

– Получается, Роско… – начал рассуждать он. – Вернее, шаман в теле Роско зачем-то вызвал того парня, всучил ему кость… А сам Роско?

– Эгери говорил, что дух имеет власть над теми, с кем был однажды связан. Роско он мог на время погрузить в сон или отдать ему приказ не покидать спальню. Когда исполнитель вернул кость, шаман вернулся в Роско. А парня просто отпустил. Возможно, специально, потому что понимал, что убийцу будут искать, а бедняга рано или поздно себя выдал бы. Избавляться от него, как от Дэрби, не было нужды. Дэрби мог рассказать, что был в пещере и нашел кость. А этот? Только о том, что зачем-то напал на девушку и зверски ее убил.

Для несчастного это стало слишком сильным ударом, которого его разум не выдержал. Наверное, до одержимости он был добрым малым, который и мухи не обидел…

Гилмор обдумал услышанное и кивнул.

– Я не понял лишь одного. При чем тут лошади?

– Видимо, при том, что гоблин – всегда гоблин. Он уже многое знает о мире людей, но все еще не может понять, как можно быть богачом, не имея большого стада. А еще лучше – табуна лошадей. И в отличие от Роско он понимает, что животным нужен уход. Даже подходящего человека уже нашел.

А может, планирует принести темным духам обильную жертву, и для этого ему нужны все кони Пекона и Малыш Бобби в придачу. Ведь неизвестно, как он собирается одолеть Вершителя, а касательно приобретения новых лошадей Шутник божественным знанием не одарил.

Тэйт не стал делиться худшими подозрениями. Лучше о хорошем. О том хорошем, что еще можно найти в их положении.

– Во-первых, одаренных богами темный не чувствует, – обрадовал он Теда. – Иначе я с тобой сейчас не говорил бы. Во-вторых, он всецело полагается на память Роско, а тот не сомневался, что я выполню любой его приказ. Например, уничтожу храм.

– Но ты знаешь, что Роско – это не Роско, и клятва тебя уже не держит, – предположил Гилмор.

– Мм… нет. Немного не так. Но выполнять его приказы я не буду. А вот взрывчатку со склада заберу. Прямо сейчас. Нельзя тянуть, надо тащить темного в храм. Но у него куча охраны. Ты заметил? И я думаю, он стал сильнее после этой ночи и может их контролировать.

– Я справлюсь. – Воин уверенно положил ладонь на рукоять револьвера.

– Не сомневаюсь. Но разве не ты говорил, что нам тут не нужна гора трупов? Парни не виноваты, что угодили во власть злобного духа. Но защищать его будут даже ценой жизни. Я хотел немного уравнять соотношение сил, отправить хотя бы часть из них в горы. Темный Роско категорически против. Но если бы и получилось, он нашел бы других рабов. Кто знает, вдруг против нас выступит весь лагерь?

– И что предлагаешь?

– Надо ехать в город. Обсудить с остальными. Мне кажется, у тех, кто запер шамана в пещере, неспроста сложился такой план. Они ведь двадцать лет его обдумывали.

– Намекаешь, что нужна помощь миссис Данкан?

– Зачем нам миссис Данкан? – удивился Шутник. – Нам нужна Лиджайя. Возлюбленная.