«Земля всё стерпит: и лёд и пламень…»
Земля всё стерпит: и лёд и пламень,
Мерзавцев, праведников, святош.
В сухом остатке – одна лишь память.
И ложь из памяти не сотрёшь…
«И вот мы идём – неподвластны эпитетам…»
И вот мы идём – неподвластны эпитетам.
У совести выклянчили сатисфакцию.
Построили храм, чтобы Бог поселился там,
И сделали временную ему регистрацию.
А Бог всё молчит, Гудвин скрылся за облаком,
Тотошка стал блогером и поистратился.
И всё, во что верили катится по боку,
И всюду бардак, а мы чатимся, чатимся.
Уходим – о нас ничего не припомнится.
Не выудишь рыбу мечты, хоть обгуглишься.
Никто ни о ком больше не беспокоится.
И жизнь как абсурдная песня Кустурицы.
И вот мы идём – фарисеи и мытари.
Иных уже нет, те далече и с визами.
И если предложат распять Бога в Твиттере,
Ответы не станут для многих сюрпризами…
Палата № 6
Ночь. Обезображенные лики.
Сон. Свечи. Сигареты. Зеркала.
Всё растворяется, как ветреные крики,
В мозаике разбитого стекла.
Цепляясь, обволакивая, внемля,
Ночь, словно воск расплавленной свечи,
Стекает на согревшуюся землю,
Протягивая странные ключи
От трёх дверей, которые не сыщешь
В бездонной бездне эмбриона дня.
И в темноте ты, содрогаясь, тычешь
Ключами в окна, в стены…
и в меня…
«Песни смолкли, пыль да туман рассеялись…»
Песни смолкли, пыль да туман рассеялись.
Где я теперь и кто я теперь – вопрос.
Прежде предпочитал я Baileys.
Ну, а теперь, увы, ничего всерьёз.
В голове давно опустела кафедра,
«Гаудеамус игитус» отзвучал.
Дни уже как кадры летят цейтрафера.
Память летит к началу моих начал.
В этом месте с места уже не двинешься.
У туземцев не очень в ходу wi-fi.
И при всём желании не зачекинишься.
И похоже, что это, увы, не рай.
Песни смолкнут… Отряд не заметит выскочки.
Много в жизни этой смешных потерь.
Вот и утро. Наше вам, что-ли, с кисточкой!
Вдохновенье моё – на ловца и зверь!
Adagio
Снова осень – высшая математика.
Сага неба загадочней всех историй.
Бригантины смотрят глазами Хатико,
Отражаясь в бескрайнем, холодном море.
Вот и осень! Строчки дождей молитвами
Снова станут, припомнив Отца и Сына.
Мир такой же прекрасный и неожиданный,
Как и будет, когда я его покину.
Только осень – ответ твоего молчания.
Тень печали в зелёных лучах улыбки.
Расставания лечатся расстояньями,
А ошибка, увы, лишь другой ошибкой.
Просто осень… Шуршащая нумизматика –
Ворох листьев достоинством в сотню песен.
Спотыкаюсь – хромает моя грамматика.
И колдую над строчками, словно Мессинг.
Это осень… Тихая и печальная.
Каждый хочет услышать её признания.
Твоё сердце любимое и опальное
Что-то ищет, чему даже нет названия.
Снова осень. Высшая математика.
Всё так просто и всё же непостижимо….
Засыпаю бузудержным сном лунатика.
Просыпаясь во имя Отца и Сына…
Музыка
Наша жизнь – это музыка вечная,
Вокализ светотени.
Наша жизнь – бесконечное
Стихотворенье.
А слова – наши годы летящие
В бесконечные строчки.
И все мы настоящие
Одиночки.
Воздыхает в сердцах наших попросту,
Как звучащие ноты,
Всё заметнее с возрастом:
«Кто ты? Кто ты?»
Allegro
Буквы – ноты, слова – пюпитры,
Звуки музыки призрачных дней:
Всё уносят кочевники-ветры
Тройкой жёлтых тоскливых коней.
Год за годом летят сонным шлейфом
В жемчугах твоих искренних глаз,
А мелодия сказочным Эльфом
Убегает куда-то от нас…
И в шуршании листьев осенних,
И в надетом на плечи пальто,
В чашке чая и в прочих явленьях –
Всюду слышится мне «ре-ми-до».
27.08.92
«Время собирать камни, да недосуг…»
Время собирать камни, да недосуг,
Моей душой овладел недуг.
Мается симптомами ОРВИ
Дайте ей таблетку от большой Любви.
Сверлит телевизор мой усталый brain.
И выползать из кровати лень.
Чтобы там ни вешали на уши СМИ
Катится ко всем чертям этот мир.
Мне не улыбается лететь за ним.
Над головой у меня не нимб.
Даже если Север вдруг сползет на Юг.
Сделать что-то важное нам недосуг.
Взять бы льготный прайс по блату у Петра.
По всем статьям мне уже пора.
Время собирать камни, да недосуг.
Моей душой овладел недуг.
«Пора что-то менять. Знать бы что, знать бы как…»
Пора что-то менять. Знать бы что, знать бы как.
Задыхаюсь от периодики.
Все вокруг – потребительский кавардак.
Купола как складные зонтики.
Моё сердце must die, мои слёзы must see.
Блоги, Twitter, IPhonы, фотики…
Никого ни о чём не хочу просить
Я теперь раритет экзотики.
Я куда-то спешил, я везде опоздал.
Результат – надорвать животики.
Эпохальный роман я всю жизнь писал…
Оказалось, совсем коротенький.