Готовясь к этой главе, я с удивлением обнаружил, что словари русского языка не знают ни слова целеустроение, ни слова целеполагание. Таких слов в русском языке нет!..

Но я точно знаю, что психологи и философы, по крайней мере, используют понятие «целеполагание». Однако и оно не известно ни одному из доступных мне философских и психологических словарей. Самое большее, что в них есть – это цели и целеобразование. Слава богу, Интернет подтвердил, что я не сошел с ума. Целеполагание все же используется современной практической психологией и означает, примерно, следующее:

– «практическое осмысление своей деятельности человеком с точки зрения формирования (постановки) целей и их реализации (достижения) наиболее экономичными средствами».

Академическая психология пока еще не знает, что целеполагание существует, и что это важнейшая часть психологии, желающей понять поведение человека. В сущности, это основа любой прикладной психологии, не изучать ее – значит намеренно отгораживаться от жизни. Человеческий разум целеположен, что значит, что он работает исключительно в направлении поставленных перед ним целей.

Точнее, разум осознает желание, которое обнаруживает в сознании, и превращает его в цель, создавая образ цели. А затем творит задачу, позволяющую эту задачу решить, то есть достичь поставленной цели. Постановка целей и есть целеполагание.

Без целей разум не работает! И мы называем такое состояние своего сознания бесцельным брожением ума. Состояние это возможное, но не разумное.

Однако, создав образ цели, разум, естественно, не просто решает задачу по ее достижению, а творит для этого множество образов, начиная с изучения условий, в которых эта цель может быть достигнута, образа себя, который ее будет достигать, и, самое главное, образов действия, которыми эта цель может достигаться. Вполне естественно, задачи часто решаются не с первого захода.

Разум вынужден добирать знания о мире, то есть условиях задачи, дотачивать образ себя и образы действия. И если решение оказывается удачным, он его запоминает, тем самым превращая в образец для всех подобных случаев. Таким образом, если говорить в самом общем виде, рождается мышление.

Однако это явление состоит из нескольких частей, которые необходимо знать. Во-первых, закрепленные в образцах образы действия превращаются в поведение. Подобранные для определенных случаев образы себя становятся обликами. А условия, которые соответствуют определенному состоянию образа мира, запоминаются как цели, ради достижения которых и созданы отточенные инструменты их достижения – поведение и облики.

Далее к ним подсоединяется крошечное устройство, которое мазыки называли Ус. Это, конечно, тоже образ, образ действия, который состоит из нескольких частей. Во-первых, он узнает условия, что значит, что в нем хранятся образы тех условий, для которых уже были найдены решения. Затем он связывает узнанные условия с определенной целью и извлекает из памяти лучшие орудия ее достижения, то есть включает образец.

Если Ус узнает условия неточно, очевидно, что и решение будет неточным, поскольку образец будет лишь весьма относительно подходить для этой задачи. Тем не менее, он включится и будет работать до исчерпания. Отменить образец можно, лишь обладая высоким уровнем самоосознавания. Тогда его можно, так сказать, поймать за хвост прямо во время исполнения, осознав, что делаешь что-то автоматически и отнюдь не в разуме. Чаще же мы понимаем, что сделали что-то не то, лишь оказавшись у разбитого корыта. Именно несоответствие полученного ожидаемому заставляет нас удивиться и задуматься.

Тем не менее, описание работы мышления показывает, что все оно направлено на достижение каких-то целей, которые уже однажды были достигнуты разумом, а значит, решены. Но при этом они хранятся в нашем сознании, потому что мы постоянно достигаем одних и тех же целей в быту. К примеру, купить хлеба – это достичь цели. Сварить себе кофе – достичь цели. Познакомиться с девушкой – достичь цели. Развестись с мужем – достичь цели.

Жизнь состоит из множества больших, малых и крошечных целей, которые мы вынуждены достигать заново и заново. Пока они новые, мы делаем это в разуме, оставаясь в пределах целеполагания. Иначе говоря, мы ставим себе эти цели и решаем их как задачи. Но после того как решения найдены, а цели достигнуты, ставить и решать их заново, глупо и бессмысленно. Проще запомнить раз и навсегда, как это делается лучшим образом.

Но цели было бы трудно запомнить, если их как-то не выложить в сознании, увязав между собой. Их такое количество, что, хранись они в сознании беспорядочно, этой свалкой невозможно было бы пользоваться. Поэтому разум раскладывает все найденные решения в определенном порядке, который мазыки и называли целеустроением.

Если целеполагание – это постановка цели для ее последующего достижения, то целеустроение – это хранение уже достигнутых образов целей вместе с образцом их достижения.

Устройство хранения предопределено заранее и идеально соответствует образу нашей жизни. Это образ мира, который является основой разума. Однако образ мира – это не отвлеченная научная картина или какая-нибудь его «модель», как сейчас стало модно говорить. Образ мира, на основании которого работает мой разум, это всегда ОБРАЗ МОЕГО МИРА!

Иначе говоря, то, что знает о мире человечество, безусловно, так или иначе знаю о нем и я. Но эта часть знаний лежит чуть подальше от разума, в памяти о мире. И я не знаю, круглая земля или плоская, я это лишь помню со школы. Как и то, кто вокруг кого вращается – Земля вокруг Солнца или наоборот. Это называет знаниями только наука, но в действительности это лишь память. На ее основе можно действовать лишь с оглядкой, то есть выстраивая некие условные образы мира, в которых может оказаться, что это все и неверно.

А вот то, что стена плотная, жесткая и делает больно, я знаю прямо и непосредственно. И выбрасываю руки вперед мгновенно, если только оказываюсь приближающимся к ней слишком быстро. Это знание бессомнительное и очень быстрое именно потому, что хранится не в памяти, а непосредственно в моем образе мира.

Образ мира – это то, что я испытал и познал непосредственно, то есть сталкиваясь, ударяясь и испытывая боль. Он предельно точен и работает даже в том случае, если меня убедят, что действительность не такова. Я могу верить, что души нет, но при этом точно знаю, что делать, если она у меня болит…

Целеустроение – это раскладка целей по моему образу мира. А он включает именно то, чем я живу: дом, улица, транспорт, магазины, работы, люди, еда, одежда, игрушки, оружие, деньги… В общем, все, чем я был занят в этой жизни, что отвечало на исходные вопросы разума об опасности, съедобности и полезности, развернулось в путь, которым я шел сквозь миры к той задаче, ради которой моя душа воплотилась.

Этот путь не есть просто данность этой планеты. Да пути и не могут быть данностями, поскольку мы их выбираем. Данностью является только Земля и Общество. Но внутри них я выбираю, как жить, в какие части Земли и Общества ходить, а какие вывести за скобки уравнения своей жизни, чтобы не перегружать его. В итоге мой образ мира оказывается не просто избирательным и узким, по сравнению с самим миром или образом этого мира, имеющимся у всего человечества.

Мой образ мира оказывается путем сквозь мир, состоящим из последовательности мирков, которые я избираю для достижения своей главной цели. Мазыки называли его Ожерельем миров. При этом важно увидеть: в конце этого пути меня ждет Главная цель воплощения. А все они – лишь ступени на лестнице, ведущей к ней.

Иными словами, сама моя жизнь – это связка целей, причем, очень точно выложенная в необходимую для достижения главного последовательность. Именно это мазыки и называли целеустроением жизни.

При этом чрезвычайно важно понять, что целеустроение потрясающе точно: все, что ты имеешь в жизни, ты и хотел получить, оно и было твоей целью. Даже если тебе это не нравится, ты создал это себе сам, ради достижения еще каких-то целей. Конечно, хотелось бы получать все, что хочется, без труда и без осложнений. Но достижение целей одним членом общества всегда ведет к тому, что мешает кому-то другому достигать его целей. И тот противодействует.

Даже сложности в жизни – это все закономерные проявления нашего целеустроения. Хотите их избегать – совершенствуйте целеустроение. Не хотите совершенствовать, не хотите заниматься подобными пустяками, все равно будете, потому что попадание в жизненные сложности – часть великого замысла по совершенствованию человека и оттачиванию его разума. Так нас учат думать.

Поэтому можете учиться думать добровольно, можете под воздействием жизненных пинков. Итог будет тот же, только быстрей или дольше.

Однако прикладная психология невозможна без понимания целеустроения. Львиная доля тех бед, с которыми люди приходят к прикладному психологу, решается через очищение и совершенствование их целеустроения. Оно определяет все. Но определять – это лишь ставить пределы, очерчивать границами какое-то содержание. Содержание это состоит из поведения и обликов.