Этот день наступил слишком быстро. Время турнира. Время, когда должна была решиться моя судьба. После того случая в цезарнийском доме нежности, я оказалась перед сложным выбором: либо уступить Асамину, либо потерять кого-то из близких. Оказалось, что та ночь стала поворотной в моей жизни, ведь именно в ту ночь я решила, что предложу Верховному Ихариона сделку. Сделку, результатом которой, станет вся моя последующая жизнь на Астарне.

Возвратившись во дворец, я долго думала, что же такого смогу предложить Асамину? Рыдающая сестра, которую увели из моих покоев Клинки, и её возлюбленный Матео, ставшие жертвой моей глупой выходки, теперь были пленниками Верховного, и со страхом ждали приговора.

Бабушка всеми силами пыталась мне помочь, но потерпела неудачу. Узнав, что она помогала мне в той же мере, что и Амирра, Асамин запер её в комнате, и я не могла даже увидеться с ней. Конечно, Фачири была зла, но приезд Собора и Первого Верховного делали её протест невозможным. Слишком большое значение бабуля придавала общественному мнению. Слишком сильна была её чистокровная гордость, а потому, она смиренно ждала когда Верховный вынесет решение.

С главой Собора, и по совместительству Первым Верховным, я так и не познакомилась. Не знаю, что Асамин наплёл ему о моей выходке, но в главный дворец на приём в честь их приезда, меня так и не позвали. Да что там... меня лишили даже слуг, и фактически, я ничем не отличалась от собственной бабули. Но это вынужденное заточение, позволило мне принять нужное решение.

И теперь, в дни турнира, мне придется пожинать его плоды...

Асамин готовился к турниру, вместе с остальными претендентами на руку чистокровной. Он улыбался. Холодная голова, и столь же холодный расчет. Шанс, которого он так ждал,наконец наступил. Сегодня начнутся бои и постепенно, в "игре" останутся только самые сильные. Площадь для сражений уже готова и остались лишь последние приготовления.

Он подошёл к окну и задумчиво уставился на город. Сможет ли он одолеть Сугира? Не переоценил ли собственные силы?

Пока Асамин размышлял, в двери постучали. Слегка обернувшись, он дал позволение войти. За дверью оказалась Наитриль, растеряно комкая ткань платья,и с сосредоточенным выражением на милом лице.

Я вошла в покои и быстро заперла дверь. По понимающей улыбке Асамина, я поняла, что он меня ждал.

- Готова, к турниру?

- Да, - я смотрела в его алые глаза и тонула в них, - когда ты отпустишь Амирру и Матео?

- Только, когда ты исполнишь свое обещание. Я и так уже уступил тебе, освободив Фачири из заточения, и разрешив ей присутствовать на турнире. Амирра и её телохранитель будут свободны только тогда, когда ты проиграешь мне бой.

- Не беспокойся, я держу своё слово, - я поджала губы от недовольства, что он - мне не верит.

- Ну-у, дорогая. Я не могу доверять тебе после того, что ты выкинула.

- Я всего лишь, хотела проверить кое-что...

- Да что ты? И как? Проверила? - Асамин сверкнул глазами, и подошёл ближе.

- Да, - я с неохотой отвернулась, опасаясь очередного приступа страсти к Асамину. Заметив моё движение, Верховный нахмурился.

- Я не могу понять, почему ты шарахаешься от меня, словно я болен чем-то заразным? Или боишься?

Абсурдность его предположения вызвала у меня смех.

- Нет, Асамин, это не страх, - я думала, признаться ему или нет? А если признаюсь, что испытываю к нему желание? Как он отреагирует? Но пока я раздумывала, он подошёл совсем близко. Протянув руку, Асамин поправил непослушный локон волос, выбившийся из моей прически, и взгляд его при этом был странным. Что же таится в его глазах?

- Тогда что это, чистокровная? Скажи мне, что?

Он ждал, сложив руки на груди, а я молчала, все ещё раздумывая. Но стоять так близко к нему и не прикоснуться, было нереально. Моё дыхание сбилось само собой, а руки, вопреки собственному разуму, потянулись к его лицу. А когда я, наконец прикоснулась, проводя теплой ладонью по гладко выбритому, твердому подбородку, он вздрогнул. Глаза расширись, но он по-прежнему не шевелился, ожидая, что я сделаю дальше.

Мои ладони слегка погладили его лицо, а пальцы вычертили линии бровей , а затем губ...

- Я не испытываю страха по отношению к тебе. То, что я испытываю - называется страстью. И в цезарнийский дом нежности я пошла, чтобы проверить себя. Чтобы понять, только ли твое присутствие вызывает к жизни мои чувства? Ну вот, я призналась тебе. И знаешь, мне стало легче. Теперь, ты на сто процентов можешь быть уверен в том, что я исполню нашу договоренность. И сделаю это не только потому, что мне дороги Амирра, Матео и бабушка... я сделаю это, потому что мне дорог ты. И вряд ли, рядом с собой я захочу увидеть кого-то другого.

В первый момент после её слов, душа Асамина воспарила высоко, наполненная странным чувством. Это было смесью радости и облегчения... и ещё чего-то, чему он пока не мог дать название. Но сможет ли он, с такой же легкостью признаться ей в ответ? Так ли она дорога ему? Или это всего лишь желание укротить её? Всего лишь...

Громкий стук в дверь, прервал их уединение. Наитриль опустила руки и отошла в сторону. Двери распахнулись, и в комнату, даже не дождавшись приглашения, вплыла его мать.

- Мама? - Асамин нахмурился, увидев, как его родительница впилась взглядом в Наитриль.- Зачем ты пришла?

- О, неужели мой сын, не рад моему визиту? - цезарнийка склонила голову, с пристрастием изучая чистокровную и не отрывая от неё своего взгляда.

- Я всегда рад тебя видеть. Но сейчас, ты не вовремя. Нужно было заранее предупредить меня о своем приходе.

Я тоже во все глаза смотрела на женщину, отдавшую приказ убить мою семью, и поражалась. Как же они похожи, мать и сын. Оба высокомерные, с одинаковыми холодными улыбками, только у Гардены, помимо этого, во взгляде была какая-то кровожадность.

- Я пришла посмотреть на чистокровную. Слухи не врут. Ты и правда... красива.

- Вы тоже ничего, - в моих глазах заплескался океан льда.

Смех цезарнийки резанул по моим нервам, заставив напрячься. Даже не зная её, и ни разу не сталкиваясь с ней, я ненавидела эту женщину. Ненавидела за то, что она сотворила. Ненавидела за боль испытанную моей бабушкой. А теперь, после встречи с ней, поняла, что ненависть только растет. Она рассматривала меня, и её взгляд напомнил мне глаза Харонитов. То же выражение, когда на тебя смотрят, и мечтают сожрать. Да только со мной, такое не пройдет, не из пугливых. Я с таким же пристрастием осмотрела её, не упуская ни одной детали.

Цезарнийка была темноволосой. Высокая, ни грамма лишнего жира, идеальная королевская осанка и очевидная любовь к богатству. На королеве было столько украшений, сколько не решится на себя нацепить ни одна нормальная женщина. Сверкающая диадема на высокой прическе, длинные тонкие руки унизанные перстнями, кольцами и браслетами, расшитый драгоценностями балахон, вопреки правилам, стянутый на талии широким поясом, и ещё больше подчеркивающий идеальные пропорции фигуры.

- Ты злишься на меня, девочка? - Гардена, прищелкнув языком, уселась в кресло.

- Нет. Злость не то чувство, которое я испытываю к вам. Меня сжигает ненависть. Если бы мы встретились за пределами дворца, там, где у вас не было бы столько защитников, и если бы я не была связана договором, который мой покойный батюшка заключил из большой любви, я без раскаяния убила бы вас.

После моих слов, интерес цезарнийки только прибавился.

- Да. Ты поистине дочь своих родителей, чистокровная! Но... неужели ты думаешь, что у тебя будет такой шанс? Нет. Его у тебя не будет никогда. Более того, тебе предстоит жить здесь и подчиняться мне и моему сыну. Обидно, правда?

- Подчиняться? - я криво ухмыльнулась, и мои волосы почернели, отражая всю мою ненависть. Стихия воздуха была идеальной для того, что я сделала в следующий момент. Это было нетрудно, учитывая мое состояние. Руки плавно поднялись вверх, и так же плавно завершили несколько движений. Круг вспыхнул белым, а лицо Гардены перекосило от ярости.

Асамин не успел. Как только он увидел, что я задумала, рванулся ко мне, но было уже поздно. Поток воздуха с силой двинулся в сторону королевы матери, и закружил мощным вихрем вокруг неё, сбивая в кучу ткань платья, и испортив идеальную прическу. Украшения зазвенели, и комнату наполнил, совсем не царственный вопль атакованной цезарнийки.

Асамин сначала замер от неожиданности, но когда увидел, что твориться с матерью, поспешил унять Наитриль. Он обхватил её, стараясь сжать сильнее, чтобы остановить её руки, которые методично усиливали стихию. И она успокоилась. Вздрогнула, вдохнула и выдохнула несколько раз, и прекратила атаку.

Ветер стих, оставив на полу лежащую королеву.

Гардена кашляла, пытаясь восстановить дыхание. После нападения, его мать выглядела не лучшим образом. Растрепанные волосы, с повисшей на них диадемой, сбившиеся в сторону платье, и размазанная по лицу косметика.

- Т-ты, заплатишь за это! Я уничтожу тебя, так же, как и твою глупую мамашу.

- А вот это, вряд ли. Вы ещё не знаете, как опасно бывает меня злить. Я - не влюбленный в вашу красоту отец, и не слаба - как моя мама, к которой вы подослали убийц ночью. Я чистокровная! И если вы посмеете хоть на шаг приблизиться ко мне, или кому-то из моих близких, я сама сожгу вас живьем. Сделаю то, на что вы обрекли мою мать. И никогда, слышите, никогда не стану подчиняться такой злобной ведьме, как вы. А если мне придется выйти замуж за вашего сына, то сошлю вас на планету к Харонитам. Думаю, у вас с ними много общего.

Высказав, что хотела, я стряхнула с себя руки Асамина и, наплевав на этикет, ушла.

Гардена была в ярости.

- Эта девка! Как она посмела?! Почему ты позволил ей?! Убей её! Убей эту малолетнюю гадину и забери её силы. Она нам не нужна. Только её сила, только то, чем она владеет. Убей, и выиграешь турнир!

- Мама, ты в своем уме? Что ты говоришь? Не вздумай причинить ей хоть какой-либо вред, поняла? - Асамин тяжелым взглядом смотрел на Гардену. - Я приставил к ней Клинков, так что можешь даже не предпринимать попыток.

- Что?! Ты позволишь этой девке унизить меня? Меня? Свою мать? Ты забыл, что это именно благодаря мне - ты имеешь свои способности. Это только благодаря мне - ты правишь Ихарионом. Это я сделала тебя тем, кто ты сейчас есть. Подумай, сын. Мы можем обставить все так, что никто и не узнает...

- Уходи, мама. У меня нет настроения, чтобы ссориться с тобой. Иди к себе, и приведи себя в порядок до начала турнира. Иначе, что подумают о тебе семьи Собора?

Гардена, злобно зыркнув глазами, ушла, оставив сына одного. Сегодня, её сын разочаровал её. Возможно ли, что он неспроста защищает чистокровную? Может, он влюбился в неё? Что делать, если он подчиниться ей в будущем? Что, если её и правда сошлют? Не-ет, она не для того старалась, чтобы её сын влюбился в эту девку. Ей нужна была только её чистокровная сила, а сама она должна умереть. Только так Гардена сохранит свою власть, и только так она сохранит влияние на сына.

* * *

- Турнир начинается! - громкий голос распорядителя, разнёсся над трибунами, и в ответ послышался радостный шум зрителей, собравшихся посмотреть на соревнования.

Площадка для боёв, была огорожена прозрачным колпаком, чтобы избавить сидящих на трибунах астаров от возможных травм. Народу собралось столько, что они напоминали мне волнующееся море. Ложи для особо важных персон, сияли яркими красками, и выглядели внушительно, даже издали. Посреди этого царства роскоши, предстояло сидеть и мне. Свет солнц слепил, по рядам носились разносчики с угощением, предлагая купить разнообразные сладости и атрибутику соревнований. Флаги Собора гордо реяли над площадью, трепеща на ветру, сворачиваясь, и снова распахиваясь на радость толпе. Участники турнира выстроились в колонну, и приветливо махали руками, вызывая сонм радостных криков. А я стояла, и ждала очереди, чтобы торжественно взойти на свое место, после того, как объявят мой выход.

Как только слова приветствия и представление участников завершилось, советник Ранур, исполняющий обязанности распорядителя от принимающей стороны, прервал гул толпы, призвав всех к тишине.

- Сегодня, для Астарна настали великие дни! Турнир определит сильнейшего! Победитель турнира не только получит бесценный дар - чистокровную, но и сможет побороться за звание Первого Верховного. Так пусть же победит сильнейший!- Он сделал эффектную паузу, и продолжил, - а сейчас, мы представляем вам жемчужину Ихариона! Чистокровную, в которой течет кровь королей! Девушку - обладающую даром четырех стихий! Наитриль ОзурХюрам, кровь Алауна, дочь Рамассу.

Советник Ранур воздел руки к небу, а после низко поклонился, пропуская меня вперед.

Я старалась идти осторожно, чтобы не пропали даром усилия портных. Одежда на мне сверкала и переливалась, отражая свет солнц. Верхнее платье белого цвета, с многочисленной вышивкой, тяжелыми складками спадало до пола, почти полностью скрывая нижнее - яркого алого цвета. Капюшон был широким, но он не прятал мои волосы и лицо, а был закреплен у лба драгоценной заколкой, с яркими красными камнями. По краю капюшона шёл сложный узор, расшитый блестящими красными нитями, а на талии покоилось несколько тонких красных лент, подчеркнувших мою фигуру. Запястья мне так же повязали лентами, только они были синими, символизирующими цвета моего рода.

Гордо распрямив спину, и задрав подбородок, я прошествовала к своему месту, под шквал приветственных выкриков и вздохов. Следом шла бабушка, царственно неся свою голову и строго смотря по сторонам, чтобы заранее отпугнуть особо любопытных. Но её вмешательство и не понадобилось бы, ведь рядом со мной шагали Клинки, облаченные в свои черные одежды, и лучше кого-либо показывающие окружающим мой теперешний статус и неприкосновенность.

Волосы мои распустили, оставив свободно сбегать по спине ярким фиолетовым водопадом. Дойдя, наконец, до своего места я грациозно села, насколько это было возможно в тех тяжелых одеждах, что были на мне. Клики встали за спиной, а бабуля заняла место чуть левее, но тоже рядом.

Площадь взорвалась криками, множество вспышек замелькало, в стремлении поймать миг, и запечатлеть выход одного из главных "призов". Опустив голову, я поморщилась. Как же меня бесит эта ситуация! С каким удовольствием я послала бы их всех подальше, и сбежала с этого "великого праздника".

После моего триумфального прохождения, на наши места, с трибун обратилась тысяча взглядов. Советники, их жены и дочери, сыновья, слуги - все глазели на меня, и мне хотелось спрятаться от их глаз.

Хуже стало только тогда, когда огромная проекция с моим изображением высветилась над площадью. На ней я стояла во весь рост, кроме всего прочего, рядышком светилась крупными буквами вся моя подноготная. Все! Вплоть до размера груди и бедер. И это так взбесило меня, что я готова была завыть от злости. Но, стиснув зубы, терпела и ждала, когда все мои женишки соизволят вдоволь налюбоваться.

А на площади, в это время, так же злился Асамин. Интересно, чья это была идея выставить все прелести Наитриль на всеобщее обозрение? Наверняка, это сделали по указке его матери. Чтоб её! Сугир стоял неподалеку от него, и нахально обсуждал с претендентами Собора фигуру чистокровной, сдабривая все это похабными шуточками, и бросая взгляды в сторону Верховного Ихариона. Рядом с Асамином стоял Кана, и как только правитель сделал шаг в сторону Первого Верховного, остановил его, тихонько шикнув и быстро приведя в чувство.

Асамин хоть и злился на капитана Клинков, но был благодарен за это своевременное вмешательство.

Вскоре, все шутки и разглагольствования стихли, и к колонне участников подошли судьи, с пластинками для жеребьевки. Каждый из участников занес свои данные на пластину, и жеребьевка началась. Пары распределились быстро. Асамину, в пару на первый бой, достался один из дружков Сугира. Этот астар был широкоплечим и натренированным. Полукровка, так же как и он сам, а значит, биться они будут без применения стихий. Длинные волосы соперника были заплетены в множество кос, и завязаны красной лентой. Видно, сынок одного из главных советников Зантара. Парень небрежно поигрывал плетью, и Асамин понял, что свой вид оружия тот уже выбрал. Короткая кожаная туника, с множеством молний, и свободные традиционные штаны, заправленные в высокие мягкие ботинки. По тому как он двигался, можно было без труда определить, что соперник не плох в бою.

Мягкая пружинистая походка, резкие, и в то же время плавные движения. А венцом к его общему виду была самоуверенная до безобразия улыбка. Асамин ухмыльнулся, бой будет интересным...

Кана тоже рассматривал своего соперника. Капитан клинков даже не сомневался в своей победе. С таким как он, связываться было опасно, и это знала половина присутствующих, а стоящий перед ним мужчина был давно ему знаком. Их положение было равным, их должности были похожи, их миссия была одинаковой.

- Давно не виделись, Абай, - Кана смерил соперника взглядом.

- Да, давно Кана. Ты всё так же слаб, как и при последней нашей встрече? - Абай стоял прямо с наглостью глядя на Кана, стараясь вывести капитана Ихарионских клинков из себя.

- Думаю, ты сильно удивишься, - Кана усмехнулся, - к тому же, в нашу последнюю встречу, тебе просто повезло.

- Да? А я думал, что в нашу последнюю встречу я достаточно надрал тебе зад.

- Ты ошибаешься, Абай, и сейчас я тебе докажу, что в нашу последнюю встречу, ты всего лишь поймал удачу за хвост. Как жаль, что сегодня, она будет на моей стороне.

Схватка началась внезапно. Звук гонга, усиленный эхом от купола звонко прозвучал, и участники вступили в бой.

Я, не отрываясь, смотрела на сражающихся бойцов, и оценивала шансы каждой пары. Мой взгляд быстро перемещался от одной сражающейся пары к другой, выискивая Асамина. Только, среди множества светлых голов сделать это было довольно трудно. Расстояние было большим, и из-за многочисленных участников, я пока не определила, с кем он бьется. Но так было только до момента, пока над куполом не засверкала проекция, работающая, словно большой экран аэто. и показывающая участников крупным планом. Вначале, среди сражающихся, мое внимание привлек мужчина в длинной синей тунике без рукавов. Чистокровный. Причем волосы не обычного цвета, а такие же, как и у меня - исключительные. Только его волосы, были не фиолетовыми, а синими. Яркого синего цвета. Он сражался, с одетым в белое противником. В руках у него сверкало странного вида оружие, больше похожее на палку. Присмотревшись, я обнаружила на конце этой длинной палки остро заточенное лезвие, оказалось, что оно там не одно. Лезвий было три и все были вставлены с трех сторон, и в конце концов, сходились в середине в острую пику. Орудовал он ей весьма и весьма неплохо, вращая с такой быстротой, что она пропадала из виду, образуя сплошное серое пятно над его головой или перед ним, когда он отражал удары соперника.

- Кто это? - я спросила одного из Клинков, и тот хмыкнул.

- Это Первый Верховный Астарна. Властитель Зантара - Сугир.

- Ясно. Зантар? Место где я родилась... Поразительно, у него синие волосы.

- На Зантаре, практически у всех чистокровных похожий оттенок волос. Там природа особенная...

- Понятно. А что у него за оружие?

- Это особый вид копья, называется шарх. В Зантаре этот вид оружия довольно популярен.

Клинок продолжал рассказывать, пустившись в объяснения техники боя и видов оружия Зантара. Я слушала, и во все глаза смотрела на Сугира. Симпатичный. Но Асамин намного интереснее. Внешность Первого Верховного была привлекательной, но он меня не впечатлил. Вот совсем ни капельки.

Будто сговорившись, окружающие заглядывали мне в лицо, пытаясь определить, какое впечатление произвел на меня властитель Зантара. А, пускай смотрят. Никакого особого впечатления он не произвел. Пусть знают.

Следующим, показали бой, за которым мне было наблюдать гораздо интереснее, потому что я узнала сражающегося.

- Кана?! - мой удивленный вскрик привлек внимание Клинков. Парни подобрались, и с не меньшим интересом, и даже с подбадривающими выкриками следили за боем своего капитана. А я думала только о том, как же это Кана решился участвовать в турнире. Это что же, он тоже решил бороться за пост Первого Верховного? Ничего себе... Хотя, о чем это я? Он же Высший, наверняка тоже рвется к власти. Для меня это открытие было не очень приятным.

Но сражение стоило того, чтобы на него посмотреть. По словам Клинков, его противником был извечный соперник Кана, тоже капитан подобного отряда только из Фаранты, третьей страны Собора. Судя по оружию, его противник был отличным мечником. Они яростно дрались, беспощадно наступая друг на друга. Жаль, что проекция не передавала звук, но техника боя была великолепной. Даже трибуны стихли. Все, затаив дыхание, следили за ходом этого поединка. Последняя атака Кана прошла успешно, и его соперник был ранен в плечо. Кровь закапала на землю, быстро впитываясь в неё, и бесследно исчезая, как по волшебству.

Кана ухмыльнулся, и плавно двинулся вокруг соперника, выбирая подходящий момент, чтобы напасть. Раненый в плечо уроженец Фаранты, не собирался сдаваться, и, сжимая зубы, пытался защищаться одной рукой. Удары сыпались на его здоровую руку один за другим, и уже через несколько минут он покачнулся и упал на одно колено, взбив легкое облако пыли. Взмах меча, и я подумала, что сейчас голова капитана из Фаранты покатится с плеч, но картинка резко сменилась. Разочарованный стон Клинков, немного повеселил меня.

Ещё череда поединков, среди претендентов быстро пролетела перед глазами. Трибуны долго хохотали над малышом Пулопусом, который, подобрав щегольские одежды, лихо удирал от своего соперника, подпрыгивая и нарезая зигзаги по всему полю. Мне даже стало жаль юношу , которому достался такой "боец" в пару. И только когда я увидела в изображении проекции лицо Асамина, поняла, что все это время сгорала от нетерпения ожидая его бой. Мои глаза неотрывно следили, за взвивающейся плетью и гибким телом Верховного Ихариона, который выделывал в воздухе немыслимые кульбиты, искусно уворачиваясь от неё.

Я подалась вперед, не желая пропустить ни минуты поединка. Клинки синхронно замолчали, словно безмолвные статуи, стоя в напряжении позади меня. Я смотрела и поражалась, неужели это именно тот мужчина, который с такой легкостью проиграл мне в первый день нашего знакомства? Не могу поверить. Хлёсткая плеть взвилась, и с силой вонзилась в его бок, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Несколько резких поворотов, и его соперник остался ни с чем. Снова взмах, хвост плети летит, и замирает, зажатый в сильном кулаке. Усмешка. Хищный взгляд, и кулак с силой тянет её на себя, вырывая из рук соперника, и отбрасывая прочь. А дальше... прыжок вперед, и схватка, в которой решающим аргументом были только кулаки и выносливость обоих бойцов. Удары ног и рук, такие быстрые, резкие, заставляющие тело работать на максимуме возможностей. Вот его нога, описывая полукруг, врезается в лицо воина в с красными лентами, и тот падает, отлетев на несколько метров. Но тут же поднимается, и снова рвется в бой. Отточенные удары, блоки, снова удары, кровь на лицах и наверняка, разбитые костяшки пальцев на руках. Немыслимые движения, прыжки, снова удары. Снова и снова...

Я устала ждать. Устала унимать внутреннюю дрожь из-за страха за него. Ещё немного, и последний удар кулака валит соперника на землю. Тот пытается подняться, встав сначала на колени, и попытавшись опереться руками, но тут же снова падает опрокинутый ударом ноги. И все. Бой окончен. Он победил. Я облегченно выдохнула и зажмурилась, прогоняя из тела противное ощущение беспомощности, и разжимая сжатые в замок руки. Пальцы побелели от напряжения, и их слегка покалывало.

Клинки усмехнулись, а с трибун послышался свист. Он поднял руки в жесте победителя, и улыбнулся той самой улыбкой, от которой по моему телу всегда двигался строй мурашек.

Я повернула голову в сторону, и наткнулась на полный язвительности и невысказанной злобы взгляд Гардены. Мать Асамина смотрела на меня с издевкой, как будто поняла, что я сейчас чувствую. Усмехнулась, в точности как сын, и брезгливо отвернулась, властно махнув рукой .

Я вцепилась в подлокотники кресла, на котором сидела, и прикрыла глаза, стараясь справиться с охватившими меня эмоциями.

Участников турнира осталась ровно половина, из тех, что пришли за победой. И следующий день обещал быть ещё более напряженным, потому что остались сильные. Те, кто выдержал первую схватку и вышел из неё победителем.

Распорядитель объявил окончание первого дня, и астары потянулись с трибун, увлекаемые задорными звуками музыки и ярмарочными палатками, расставленными за пределами арены. Один из клинков подал мне руку, и я оперевшись на неё, встала, в стремлении поскорее покинуть это место. Я спешила к Асамину. Безумно хотела сама убедиться, что Верховный не пострадал.

Чинный шаг на виду у всех,позже, сменился почти на бег, по пустому коридору к покоям Асамина. По пути мне попались лишь несколько советников, и члены Собора из Зантара, но я не остановилась. Улыбка на лице Первого Верховного померкла, как только я промчалась мимо, не обратив на него ровным счетом никакого внимания. Нахмурился. Я видела это. Плевать!

Двери покоев отворила быстро, вернее, их отворили Клинки, и тут же закрыли за мной, встав в центре, и надежно охраняя наше уединение.

- Как ты? - мой взгляд уперся в сидящего на кровати мужчину. Его пепельные волосы свесились на лоб. Он разглядывал красные полосы на своем теле оставленные плеткой . Удивленно подняв взгляд на меня, Асамин скривился в улыбке.

- Нормально, - алые глаза скользнули по мне, внимательно осмотрев с ног до головы.

Я подошла ближе, и присела рядом, протянув руку и коснувшись одной из отметин. Красная вспухшая полоса пересекала мышцы живота, обвиваясь вокруг ребер.

- Сильно болит? - мои прохладные пальцы потрогали теплую кожу.

- Терпимо, - он так и сидел, пристально наблюдая за мной и не делая попытки убрать мою руку.

Я слегка склонилась, и подула на след от плети, снова скользнув по ней рукой. И тогда он вздрогнул, обхватил мои пальцы свой горячей ладонью, и сжал.

- Не делай так больше.

- Почему?

- Я мужчина, Наитриль, я могу принять это за приглашение. И вообще, что-то ты стала слишком мягкой. Куда подевался твой строптивый нрав?

Я грустно улыбнулась, и сделала то, о чем мечтала с момента нашего первого поцелуя - прижалась губами к сильной шее. Он снова вздрогнул, вдохнул сквозь стиснутые зубы, и осторожно отстранил от себя.

- Уходи, Наитриль. Уходи, пока мы не натворили что-то, о чем оба после пожалеем.

- Я не могу. Не хочу уходить, - пальцы снова погладили его живот, и двинулись к лицу. Я и сама не понимала, что со мной твориться, но руки словно действовали против воли. И даже то, что разумом я осознавала, что иду по скользкой дорожке, играю с огнём, не помогало. Тело не желало подчиняться, упрямо игнорируя все попытки отстранится. Оно сопротивлялось, в стремлении ощутить рядом сильное плечо, вдохнуть - уже ставший таким знакомым, запах.

- Сумасшедшая... - тихий шёпот, и он откликнулся на мой безмолвный зов. Руки сжали мое тело, и я ощутила умопомрачительный поцелуй. Такой, что просто а-ах. Нежный, и в то же время, пьянящий. Наполненный до краёв - настоящей мужской силой и твердостью.

Мы снова целовались, отбросив в сторону все преграды и недоверие. Забыв о том, что этого делать нельзя, и упиваясь этим моментом. Плевать на женихов! Плевать на Первого Верховного, и плевать на Гардену с её ехидным взглядом. Только он и только я...

В дверь поскреблись, и я со стоном оторвалась от Асамина, уткнувшись в его шею.

- Кто там? - Верховный повернулся, и погладил меня по волосам, не собираясь выпускать из объятий.

- Г-господин, это Вузил. Прошу вас, откройте. Господин Первый Верховный пожаловали.

Асамин чертыхнулся и отпустил меня, сделав знак, и заставив спрятаться в углу кровати, а после, быстро задернул тяжелый балдахин. Как только он отошёл, двери распахнулись, и в комнату ввалился Сугир.

Я сидела тихо, опасаясь пошевелиться, чтобы ненароком не выдать своё присутствие.

- Что же ты не приглашаешь меня присесть, Асамин? - Сугир оглядывался по сторонам, будто искал что-то.

- Я тебя не звал, Сугир. Зачем пришёл? - Асамин встал так, чтобы преградить Первому Верховному путь к своему ложу.

- Хм, у меня к тебе небольшая личная просьба. Говорят, твоя незаконнорожденная сестра, настоящая красавица... а мне сегодня одиноко. Ты не мог бы прислать её ко мне, чтобы скрасить моё одиночество?

Я обмерла, отказываясь верить собственным ушам. Так я и думала, этот гад, ещё похлеще Асамина будет. Совсем они здесь обнаглели, женщин ни в грош не ставят. Я сжала руку в кулак, мечтая хорошенько врезать по наглой роже Первого. Интересно, что ответит Асамин. Я боялась. Зная его отношение к Амирре, я испугалась, как бы он не согласился.

- Нет, - твердый ответ Верховного Ихариона, заставил меня облегченно выдохнуть.

- Почему? - Сугир не желал сдаваться, нетерпеливо пристукивая носком своего сапога.

- Потому, что теперь она не принадлежит мне. Она свободна. Чистокровная заплатила мне за её свободу.

- Вот как? - Сугир ухмыльнулся, и вперил взгляд в кровать, словно стараясь увидеть меня сквозь занавеси балдахина, - тогда... отдай мне ту, что сидит сейчас в твоей постели.

- Сходи в цезарнийский дом нежности. Там прекрасные девушки и ... юноши тоже. Я слышал, что у тебя к ним особенная любовь...

Я прыснула в кулак, мысленно аплодируя Асамину. Но с Первым Верховным шутить было опасно.

- Теперь... я совершенно точно, желаю ту, что согревает твою постель. Я глава Собора, а твоя обязанность подчиняться, - Сугир шагнул к кровати, и я приготовилась к скандалу.

- Да, ты глава Собора... но ты не весь Собор. Кроме тебя, в нём есть ещё Верховные и Высшие... и, если они поддержат твою просьбу, я с удовольствием её исполню. А если нет...

Асамин легко преградил ему путь, сложив руки на груди.

- Ну что же... о твоём гостеприимстве мы непременно поговорим на следующей встрече Собора. Придётся мне, и правда посетить дом нежности. Нужно сбросить напряжение. Составишь мне компанию?

- Хорошо. Я составлю тебе компанию. А теперь, прошу меня простить, но я немного занят.

- Вижу...

Взгляд Сугира скользнул по обнаженному торсу Асамина, и что-то промелькнуло в нём такое, от чего Асамину захотелось тотчас же помчаться в купальню, и смыть с себя этот липкий ,масляный взгляд, принёсший ощущение гадливости.

Первый Верховный ушёл, а я выбралась наружу, отодвинув плотную ткань. Асамин стоял, задумчиво глядя на дверь, но тут же повернулся, и нахмурился.

- Иди к себе, и постарайся не выходить за пределы Валсорского двора. Он хоть и сволочь, но напрямую не полезет. Слишком опасается за свой высокий пост.

Но меня волновало вовсе не то, что Сугир захочет меня. Гораздо сильнее, меня волновало другое... то, Верховный Ихариона собрался в дом нежности, вместе с этим выскочкой из Зантара.

- А... ты и правда, собрался в дом нежности? - я схватила Асамина за руку, в надежде услышать отрицательный ответ.

- Да. А что? У тебя с этим проблемы? - Верховный усмехнулся, и мне стало трудно выдерживать его тяжёлый взгляд.

- Нет. Что ты... никаких проблем! - я фыркнула, и раздражённо отвернулась. Отпустив его руку, я поспешила уйти бросив напоследок, - Можешь вообще оттуда не выходить. Пусть тебя там до смерти залюбят!

Дверь хлопнула, и он остался один. Асамин покачал головой. Забавная. Ревнует, что ли? Вообще-то ему совсем не хотелось идти на поводу у Первого, но это был единственный способ на время избавить Наитриль от его пристального внимания. Потому что Сугир не был дураком, и прекрасно понял, кто находился в его комнате.

А я сердито шла по коридорам, волоча за собой ткань платья, и негодуя на Асамина и всех мужчин в целом. Ну что за похотливый козёл! Вздохнув, я остановилась у бассейна с гадами. Противные рыбы плавали, извиваясь своими скользкими телами, и мое мерзкое настроение только ухудшилось. Да уж, последнее о чём я могла подумать, это то, что возжелаю местного мужика. Дура! Ещё эта ревность... бесит! Плохое настроение выместить было не на ком, и я решила погонять противных рыбёшек. Засучив рукава своего наряда, я пустила стихийную волну, затем ещё и ещё, вскоре гады улепётывали с одного края бассейна на другой, а в самом бассейне бушевало сильное течение. И вроде бы я никогда не издевалась над слабыми существами, а тут понесло... Брызги летели во все стороны, и мне стало смешно. Я ухохатывалась, и не заметила, как ко мне подошёл Кана. Капитан Клинков усмехнулся, глядя на творящееся безобразие.

- Развлекаешься? - Кана посмотрел на воду, где тараща глаза и сбившись в кучу, плавали несчастные создания.

Я оглянулась, улыбка померкла, и запал прошёл.

- Зачем ты здесь? - мой голос был не слишком приветлив.

Капитан нахмурился, но тут же скрыв замешательство, улыбнулся.

- Ты мне не рада?

- Нет. Сейчас, я хотела бы остаться одна, - возобновив движение, в сторону Валсорского двора, я оглянулась через плечо, с удивлением понимая, что Кана следует за мной.

- Асамин попросил проводить тебя. Слишком много желающих познакомиться с тобой поближе...

- Ясно. Ну, провожай. Мне всё равно.

В полном молчании мы двигались по коридорам. Проводив меня до входа во двор четырёх стихий, Кана, хмыкнув на прощание и отвесив мне шутливый поклон, ушёл, а я потопала в комнату. Как только оказалась перед знакомой дверью, остановилась в нерешительности.

Что же делать? Как поступить? Как? Заявиться в дом нежности, как это сделал он? Или оставить всё как есть? А ведь завтра второй день турнира. Как он будет сражаться, если проведёт эту ночь за выпивкой и с женщинами? Глупец! Постояв ещё немного, я открыла двери и вошла. Оказывается, в комнате меня уже ждала бабушка, беспокойно заламывая руки. Увидев меня, она облегчённо выдохнула.

- Где ты была, Наи? Я чуть с ума не сошла от беспокойства.

- Я была у Асамина, мой ответ заставил Фачири нахмуриться.

- Так нельзя, Наитриль. Приходил советник Ранур. Предупредил меня, чтобы следила за тобой и не позволяла приближаться к Асамину. Это против правил, Наи. Если Первый Верховный и Собор узнают о твоих предпочтениях и походах к нему...будет скандал. И в первую очередь пострадает сам Асамин.

- Я знаю, бабушка. Только...это вовсе не простое желание. Мне кажется, я чувствую к нему нечто большее, чем просто страсть. Это странно, но я переживаю за него.

Бабушка вздохнула, и отвернулась от меня. Задумавшись, Фачири будто смотрела сквозь пространство.

- Знаешь, с твоим отцом творилось нечто похожее. Он с первого взгляда влюбился в Гардену. Влюбился так, что наплевал даже на свою семью. Презрел все устои и законы ...хотя, если бы не эта его любовь, я никогда не узнала бы Амирру. Несмотря на такую жестокую мать, девочка чиста и прекрасна душой.

- Кстати, бабушка. Как там Амирра с Матео? Мне стыдно признаться, но я забыла обо всём на свете, когда пришла к Асамину. Я даже не спросила его о сестре.

Я чувствовала себя виноватой. Мало того, что сжигаю себя ревностью, так ещё и чувство вины... похоже, я не доживу до завтрашнего утра. Убью сама себя душевными муками. Потерев виски, я прошла кровати и забралась на неё. Я не пойду за ним. Пусть делает то, что хочет. В конце концов, кто я такая, чтобы ставить ему условия? Никто.

На второй день турнира я пришла с опозданием. На меня смотрели с неодобрением , а мне было всё равно. Думайте, что хотите!

Снова были бои, снова я переживала и вглядывалась в экран проекции, в надежде поймать знакомый образ,и снова облегчённо вздыхала, глядя на победителей. Кроме обычного отбора в этот день была ещё и командная битва. Оставшихся бойцов разбили на две части и устроили групповой контактный поединок, где победившая группа получит прямой "билет" в финал.

Это было странно. Куча мужчин, дерущихся, словно в последний раз. Улюлюкающая толпа, крики, визг и свист зрителей, и одобрительные, высокомерные кивки членов семей высокопоставленных чиновников и Собора.

И напротив, семьи тех, кто проигрывал, едва сдерживали слёзы, глядя на то, как калечат их детей, как их кровь падает на землю Астарна. Печальное зрелище. Этот бой потерял для меня всякую привлекательность. Слишком сильно было моё отвращение к увиденному. В этом бою никто не заботился о чести, на одного могли напасть сразу втроём или и того больше. Ужасно. Словно стая голодных хищников. А когда бой был закончен, то в команде победителей я увидела Асамина, Сугира, и ещё несколько незнакомых мне мужчин.

А Кана? Это значило только то, что капитану Клинков не повезло, и он попал в команду проигравших. Я скользила взглядом по арене, пытаясь увидеть среди груды стонущих тел - Кана. И только когда несколько Клинков подняли его на носилки, охнула. От крови, лица капитана даже не было видно. Интересно, кто это его так? В этой толпе, было даже не понятно, кто кого бил. По судорожным сжатиям кулаков моих, уже постоянных, охранников, я поняла, что дело плохо. Если капитан, лежит на носилках без движения, наверное, он без сознания. Один из клинков, ловко управляя носилками с помощью пульта, быстро вывел их с арены, а второй, отправился в другую сторону. Вскоре, их примеру последовали остальные. Раненых забирали, аккуратно устраивая на летающих носилках, и вывозили в лазарет. Оказывается, Кана увезли туда же. Как только Высшие и Верховные засобирались прочь, мы с Клинками поспешили в лазарет, чтобы узнать в каком состоянии находится Кана.

Как только прибыли на место, с удивлением увидели там Асамина. Верховный сидел в больничном коридоре,устало опустив голову. Одежда на нём была порвана и в крови, волосы в беспорядке, а в глазах застыло беспокойство.

Увидев меня с Клинками, он на мгновение нахмурился, но после расслабился. Откинувшись на стену, Асамин внимательно следил за нашим приближением.

- Что с капитаном? - один из Клинков вежливо спросил, как только отвесил церемониальный поклон. Асамин не спешил отвечать, на секунду отвернувшись и слегка прочистив горло, и всё же ответил.

- Он в порядке. Через пару дней ухода будет как новенький.

- Можно к нему?- я задала вопрос, и взглянула на плотно запертые двери.

- Конечно. Как только выйдет сестра, мы войдём.

Почти сразу, дверь открылась, и в коридор вышла девушка в длинном балахоне серого цвета. Её платье, было без каких либо украшений, абсолютно закрытое. Клинки взглянули на неё с таким одобрением, что я невольно хмыкнула. А вот Асамину было не до девушки, он быстро скользнул в палату. Я вошла следом, а Клинки чуть позже.

Кана лежал на высокой кровати. Его голова и торс, были почти полностью перемотаны бинтами. Чуть высокая подушка, приподнимала голову и, хорошо было видно каким бледным стало лицо капитана Клинков. Несмотря на развитые системы восстановления тела, использовали их крайне редко, и только при сильной угрозе жизни, либо при повреждениях вызывающих болевой шок. Я вдруг некстати вспомнила, как в одном из сражений с Харонитами, в замыкающий корабль попал сильный импульс. Выживших почти не осталось. Тогда, у одного из солдат была оторвана нога. Кровь хлестала, унося жизнь молодого парня, но один из медиков догадался применить устройство восстановления. И хоть ногу было не вернуть, по крайней мере, страшная рана заросла, и кровотечение прекратилось.

Глядя на обилие бинтов, на теле Кана, я вдруг подумала, что лучше бы и ему сделали восстановление. Потому что такой Кана, вызывал чувство жалости. Ни к лицу была капитану Клинков такая слабость.

Когда он открыл глаза, Асамин подошёл ближе.

- Как ты, друг? - Верховный был серьёзен. Интересно, куда же подевалась эта его знаменитая холодная улыбочка.

- Жить буду, - Кана попытался усмехнуться, но закашлялся, и поморщился от боли.

- Помолчи, - я дотронулась до руки капитана, - я не понимаю, к чему все эти жертвы? Если бы это было хотя бы что-то весомое... а тут... Ради чего?!

- Ради тебя, - тихий ответ Кана, расстроил меня ещё больше. Асамин снова ощутимо напрягся, а Клинки, не сговариваясь, смотрели по сторонам.

- Это глупо. Самая идиотская причина, ради которой не стоило калечить собственное тело. Я не столько хороша, поверь мне. К тому же, это глупо, потому что...

Рука Асамина зажала мне рот. Я удивленно вскинула глаза, и столкнулась с его тяжёлым взглядом. Ну вот, опять. В чём на этот раз я не права? Видя вопрос в моём взгляде, Верховный пожал плечами и отпустил.

- Иди к себе, - да он издевается? Я только и делаю, что сижу в Валсорском дворе, сколько можно? Пока я раздумывала, как бы посильнее двинуть этому красноглазому, он сделала совсем уж странную вещь. Извинился. Извинился перед Кана.

- Прости, друг.

- Да ничего... это честь для меня, сражаться с таким сильным соперником. Ничего, что я проиграл. По крайней мере, мы хотя бы дрались честно, в отличие от остальных.

И вот тут я кое-что поняла...

- Так это ты его так?!

От моего крика, Асамин сморщился.

- Ты ещё здесь ? - холодный взгляд в сторону Клинков, и равнодушное - Увести, живо!

И вот пока возмущённую меня Клинки выводили под белые рученьки прочь, краем уха я услышала, как Асамин сказал Кана, что сейчас придут его родители, и моё присутствие будет лишним.

Окончательно успокоившись, я пошла к себе. По пути из лазарета, мне действительно встретились: важный мужчина, с сердитым выражением на аристократичном лице, и скромно семенящая рядом, невысокая женщина. Посмотрев на меня словно на мешок с золотом, чиновник и его жена прошли мимо.

Клинки молчали всю дорогу, не решаясь заговорить со мной, а я думала, что сегодня вечером всё же устрою этому тирану разнос. Приду к нему, и выскажу всё что накипело. А если узнают? Но внутренний голос уже шептал: никто не узнает... если сделать это ночью, то никто не узнает. Вдохновлённая предстоящей схваткой с Верховным, я весь вечер провела в раздумьях что и как я ему скажу.

Ночь наступила слишком быстро. Просто пришла, покрыв землю темным покрывалом, и не оставив мне больше ни минуты сомнений. Натянув неприметный серый балахон, который я не глядя вытащила из шкафа , я вышла за дверь своей спальни. Встретив изумлённые взгляды Клинков, быстро объяснила им чего я хочу. Услышав, куда я собралась, парни безмолвно последовали за мной, не решаясь высказать и слова протеста.

Путь в главный дворец мы проделали в полном молчании. Когда раздавались шаги, Клинки прикрывали меня собой, стараясь спрятать за собственными телами, чтобы избежать ненужного любопытства слуг, бродящих по дворцу даже ночью.

Перед уже знакомой мне дверью, стояли ещё двое, выпрямив спины и тараща на нас свои красные глаза. Но и они - просто отступили, открывая мне дверь, и закрывая её за мной с тихим шорохом. Понимающая улыбка на лицах моих охранников, раздражала. Но я проглотила раздражение, и сделала шаг к постели Асамина.

Он спал на своей кровати, небрежно раскинув руки . Волосы свесились на глаза, почти наполовину закрыв его лицо. Расслабленное тело, обвила тонкая белая простыня, ещё сильнее подчёркивая сильные ноги и гладкий торс. Красивый! У-ух, и что я тут делаю? Пока он в таком виде, говорить я точно не смогу. Уже сейчас мысли путаются.

Шаг. Ещё шаг. Приблизившись вплотную, я протянула руку, чтобы разбудить Верховного, но не учла одного. Он уже не спал. Просто лежал с закрытыми глазами и ждал, когда я подойду.

Асамина разбудил шорох. Когда глаза выхватили хрупкую фигуру в балахоне, входящую в двери его спальни, он хотел вскочить и задать ей трёпку, но почти сразу передумал, и решил посмотреть, что станет делать чистокровная. Она довольно долго разглядывала его, вздыхая, и всё не решаясь подойти. Глупышка даже не подозревала, что её балахон кажется почти прозрачным. Девушка стояла напротив горящего камина и силуэт её стройного тела, был отчётливо виден сквозь ткань платья. Асамин ждал. Ждал чего? Он и сам не знал, чего ему хочется больше. Отругать её или опрокинуть на свою кровать и любить до утра. Прикрыв глаза так, чтобы девушка ничего не заметила, он стал ждать дальнейшего развития событий. Когда Наитриль подошла, откинув с головы капюшон, Асамин открыл глаза.

Его руки так быстро схватили меня, что я и пискнуть не успела, как оказалась лежащей под ним, распластанной на кровати, и прижатой к матрасу, горячим мужским телом.

- Я знал, что ты безголовая, но чтобы настолько...

Тихий шёпот, горящие красные глаза скользили взглядом по моему лицу, отмечая шумное дыхание и полураскрытые губы. Вдох, выдох, ещё вдох, и с тихим стоном Асамин прижался к моим губам, заставив остатки здравого смысла выветриться из головы, вместе с мыслями о разговоре. Слова? К чему слова, когда ты таешь от поцелуев. Зачем гнев, когда сердце разрывается от нежности, а тело ломит от сдерживаемой страсти. А может, я надеялась именно на это, когда шла к нему ночью, отринув всякие мысли о запретах.

- Я тебя предупреждал, Наи...

А после, была самая прекрасная ночь в моей жизни, где его страстный шёпот обволакивал, словно сладкая патока, заставляя кровь нестись по венам в бешеном потоке. Жар, оставляющий сладкую негу на губах и теле, и ласки. Умопомрачительные, горячие, вышибающие дух, заставляющие дрожать в предвкушении экстаза.

Асамин заставлял меня взлететь к небесам, окунаясь в нежность, и падая, разбиваться на осколки от наслаждения. То жесткий, словно темный ангел, то мягкий и нежный, словно теплый солнечный луч.

Эта ночь открыла мне глаза на многое. Наконец-то, я больше не сомневалась в том, что я чувствую к этому мужчине. Любовь. Да. Вот так просто и без прикрас. Глупая, сжигающая душу любовь. Любовь, творящая со мной странные вещи, заставляющая моё тело гореть в огне его прикосновений и дарить в ответ всё то, что так долго не было отдано никому.

После бурной ночи я так и не сомкнула глаз. Тихонько приподнявшись, и опасаясь потревожить сон Асамина, я встала с постели и оделась. Бросила последний взгляд на его лицо, улыбнулась, глядя каким он был расслабленным и милым,больше похожим на мальчишку, чем на грозного правителя. Я ушла тихо.

Отвела взгляд от Клинков, которые ухмыльнулись, глядя на мой помятый вид, зацепившись взглядом за припухлые губы, искусанные в порыве ночной страсти. Сегодня последний день турнира, нужно переодеться и приготовиться самой. Задумавшись, я шла сопровождаемая охраной и ни я, и ни они так и не заметили, одинокой фигуры, пристально наблюдающей за нами из темного угла. Глаза свидетеля полыхнули торжеством, и он скрылся так же незаметно, как и появился.