Чанг Су Мин

Старый город действительно был старым. Видимо, когда-то, очень давно, строительство его начиналось именно отсюда. При взгляде на покосившиеся, почерневшие деревянные бараки, возникало ощущение, что построены они были исключительно как временные, да так и остались догнивать свой век.

Несмотря на позднее время, в округе то и дело раздавались крики, пьяный смех, проходили, косясь, какие-то темные личности.

Чанг Су Мин понял, что отдельным испытанием будет дорога к дому мытаря, как таковая. Район явно был не из тех, где стоило гулять по вечерам.

Свернув в первый попавшийся узкий проулок, юноша достал из сумки карту. Нужное место было обозначено крестом, и, если указатель не врал, находилось на небольшом расстоянии — через две улицы, сразу за маленьким кладбищем. Наметив маршрут, юноша двинулся вперед.

Он успел дойти до первого перекрестка, не привлекая особого внимания — видимо, внешний вид не делал его привлекательным в глазах воров. Однако в тот момент, когда собирался свернуть на параллельную улицу, юноша услышал надтреснутый старческий голос:

— Подайте медную монетку, молодой господин, пожалейте старуху…

Чанг Су Мин остановился. В тени заваливающегося на бок сарая, почти неразличимая в куче грязных тряпок, сидела женщина.

Юноша подошел ближе, всмотрелся. Не было похоже, что бы старуха притворялась — темное, худое лицо с запавшими глазами, грязные седые волосы, трясущиеся руки…

— Простите меня, добрая женщина, у меня нет денег. Нет ничего, кроме кинжалов, и те мне дали… Впрочем, я могу отдать вам один. Возможно, за него вы сможете выручить хоть что-то.

Чанг Су Мин протянул один из клинков, рукояткой вперед.

— Мне не нужен твой кинжал, мальчик. Если ты лишишься своего орудия труда, как будешь зарабатывать на жизнь?

— Но, мне больше нечего вам дать… Простите.

— Ты добрый мальчик, — женщина пытливо разглядывала юношу из тени драного капюшона. — Обещай, что, когда ты сможешь мне помочь — поможешь.

— Обещаю, — Чанг Су Мин пожал плечами. Почему бы и нет? Он был приучен уважать старость.

Выполнено скрытое задание

Добро не останется безнаказанным

Награда: опыт 20 единиц

Репутация с "Детьми Отиса" +1

Информация

Репутация с "Детьми Отиса"? А это еще кто? И что за информация? Чанг Су Мин вопросительно взглянул на женщину. Та улыбалась, причем лицо ее уже не выглядело таким изможденным, как показалось на первый взгляд.

— Что ты ищешь тут, юный вор? Здесь нет никого, достойного твоего внимания — ни богачей, ни аристократов. Это район нищеты и рабочего люда.

— Я не вор… — Чанг Су Мин на секунду запнулся. — То есть, пока не вор, я еще не прошел испытания.

— Я видела много таких, как ты. Мало кто из них останавливался, чтобы поговорить со старой нищенкой, и ни один не обещал помочь. Ты первый. Кого именно ты ищешь, юный вор?

— Мне нужен Валиал, мытарь. Но, мне не нужна помощь, я и так знаю, где он живет.

Женщина рассмеялась. Чанг Су Мину, который продолжал внимательно наблюдать за ней, показалось, что она стала выглядеть немного моложе. Волосы все еще оставались седыми, но морщины стремительно покидали лицо и глаза блестели молодым задором.

— Все знают, где он живет, мой мальчик. Да только, он тоже это знает. Так же, как и то, сколько человек тут мечтает о его смерти. Задание тебе дали непростое, уж поверь. По улице Валиал ходит с охраной, а дом его — настоящая крепость. Скажи, что ты должен с ним сделать?

И снова, как в разговоре с Мастером, Чанг Су Мину показалось, что он должен обязательно сказать сейчас правду, и только правду. Почему, он не мог бы объяснить, это было сродни прозрению.

— Я должен украсть его учетную книгу, убивать самого Валиала, при этом, запрещено.

Смех женщины, на этот раз, был даже без легкой хрипотцы и звучал чистым колокольчиком:

— Ай да Нирон! Молодец! Все правильно, если убить Валиала, последует чистка, а если украсть книгу — тот сам захочет скрыть это от своих старших. Да и намек поймет, — женщина внезапно стала серьезной. — Вот только имей в виду — попадаться тебе нельзя ни в коем случае. Это не просто провал задания, это городская тюрьма. Считай, что смерть.

Тюрьма? Чанг Су Мин похолодел. Почему-то мысль о тюрьме повергла его в ужас, как будто он знал что-то ужасное, что было связано с этим словом. Что-то страшное, что-то… в его прошлом. Но что?

— Мальчик?

— Простите, госпожа? — юноша вновь сосредоточился на ее старом… нет, уже таком молодом лице. И волосы совсем не были седыми, отливая благородным золотом.

— Ты не то место выбрал для того, чтобы предаваться мечтам. И не то время.

— Простите госпожа.

— Я помогу тебе, юный вор. Но помни, ты пообещал вернуть долг. Держи вот это и слушай меня внимательно, — молодая женщина, уже не старуха, протянула юноше потертый медальон на тонком шнурке.

— Тебе нужно заведение под названием "Спящий улус", оно находится по соседству с домом Валиала. Там найдешь женщину, по имени Маруса. Покажешь ей этот амулет и расскажешь, что тебе нужно. Она поможет. И будь готов, что однажды я приду к тебе и попрошу о чем-нибудь. И ты мне не откажешь.

— Да, госпожа, — Чанг Су Мин низко поклонился. — Я клянусь, что выполню свое обещание госпожа.

— Я не сомневаюсь, что выполнишь, если ты не дурак, — вновь колокольчиком прозвенел ее смех. — А теперь, беги. Рыжая уже обогнала тебя.

Чанг Су Мин проглотил вопрос о Лидии, который почти вырвался из его рта. Он уже понял, что нищие тут вовсе не те, за кого себя выдают и видят многое, если не все. Потому спросил о другом.

— Скажите, госпожа… А, как вы это делаете? — юноша провел своему рукой по лицу.

— Это? — девушка на секунду прикрылась полой драного плаща, и в ту же секунду на Чанг Су Мина вновь взглянуло изможденное лицо столетней старухи, с кожей, напоминающей мятый пергамент, с глазами, затянутыми мутными бельмами. Волосы из золотой паутинки вновь стали грязной седой паклей.

— Это особый навык мастера попрошаек, мой мальчик, — проскрипела старуха. — Не переживай, если ты выдержишь свое испытание, тебя научат кое-чему, не уступающему. До встречи, юный вор.

— Хорошей вам ночи, госпожа, — еще раз поклонился Чанг Су Мин.

Попрощавшись с нищей девушкой-старухой, юноша двинулся в сторону своей цели. Нарочито красться он не решился, но мысленно всю дорогу транслировал в пространство мысли о своей незаметности, почти невидимости.

То ли он действительно оказался никому не интересен, то ли посыл сработал, только до самого "Спящего улуса" юноша добрался без проблем, больше никто заговорить не пытался. Кстати, кто такой "улус", Чанг Су Мин так и не понял, на темной деревянной вывеске над входом, был изображен невнятный меховой шар.

Судя по карте, дом мытаря Валиала действительно находился совсем рядом, всего через один дом дальше по улице. Вспомнив о конкурентах, Чанг Су Мин закрутил головой, но, само собой, никого не увидел.

Тянуть время смысла не было. Толкнув рассохшуюся деревянную дверь, юноша решительно шагнул через порог, в жаркое, шумное, пьяное нутро гуляющей таверны.

Веселье было в самом разгаре, причем с улицы его, как ни странно, почти не было слышно. Внутри же творился сущий ад. Мебель еще не переворачивалась и лавки пока не летали по залу, но было понятно, что все к тому и идет.

От входной двери, через весь зал прямо, вел широкий проход, застеленный грязной циновкой. Справа и слева от прохода располагались столы. И, если по левую руку, народ еще спокойно выпивал, параллельно играя в какую-то неизвестную игру, бросая кубики и раскладывая на столе карты, то справа обстановка была куда-как накаленней. Там уже толкали друг друга в грудь и слышалось пьяное: "А ты кто такой, слышь?"

Появления Чанг Су Мина никто не заметил. Правда, уже у самой стойки с бочонками и угрюмым трактирщиком, один из дремлющих над своей кружкой посетителей вдруг протянул руку, и ухватил юношу за рукав.

— Эй, парнишка. Сыграешь в твинт? — В руке пьяницы, как по волшебству раскрылась веером колода карт.

— Эээ, нет, простите, я спешу.

Глянув на мрачного хозяина заведения, протиравшего деревянную пивную кружку тряпкой настолько грязной, что скорее пачкал ее, чем очищал, Чанг Су Мин решил обратиться за помощью к немолодой женщине, меланхолично размахивающей лысоватой метелкой с кривой ручкой.

— Доброй вам ночи, госпожа. Не подскажете, где я могу отыскать Марусу?

— Марусу? А зачем она тебе? — женщина подняла голову от пола, и юношу уже почти не удивил ее внимательный и цепкий взгляд. Казалось, его в долю секунды осмотрели с ног до головы, заглянув чуть ли не в душу и тут же сделав выводы.

— Я должен передать ей одну вещь. Медальон.

Незнакомка бросила на юношу еще один странный взгляд, потом быстро глянула по сторонам.

— Пойдем со мной.

Поднявшись по скрипучей деревянной лестнице, расположенной в самой глубине зала, за стойкой, Чанг Су Мин едва не наткнулся в темноте на женщину, поджидающую его возле ступеней.

— Давай медальон. Я Маруса.

Чанг Су Мин протянул шнурок. Через пару секунд он почувствовал, что его ухватили за рукав, и куда-то потянули. Не сопротивляясь, хоть и опасаясь в темноте споткнуться и переломать ноги, юноша последовал в неизвестность.

Через минуту вспыхнул свет и Чанг Су Мин смог, наконец, осмотреться.

Он находился в крохотной комнатке, исполнявшей, очевидно, роль кладовой, судя по сваленным в углу пустым корзинам, коробкам, каким-то сломанным щеткам и мятым тазам. Брошенный на пол дырявый тюфяк, из которого клочьями лезла солома, говорил о том, что тут также кто-то спал.

— Говори, что тебе нужно.

Женщина стояла перед ним, скрестив на груди руки. Уверенный взгляд, жесткие черты, тонкий шрам через все щеку, от виска и до уголка рта, отчего казалось, что она немного презрительно ухмыляется.

— Мне нужно проникнуть в дом Валиала, мытаря, и украсть его учетную книгу.

— Ха! Задачка интересная. Но еще интереснее, почему Мать Отиса решила помочь тебе. Кто ты такой?

— Мать Отиса? — Чанг Су Мин нахмурился. — Я не понимаю, о чем вы говорите, госпожа. Этот амулет дала мне старая женщина, которую я встретил на улице, неподалеку отсюда. Она сказала, что это поможет пройти испытание.

— Испытание? Аааа! — женщина вдруг рассмеялась резким, каркающим смехом. — Ты один из будущих рабов Нирона, как я сразу не догадалась.

— Рабов? О чем вы говорите?

— Ладно, не переживай, это мои личные с ним дела. Как звать-то тебя?

— Ча… Светлячок.

— Светлячок? Что за имя… Ладно, помогу тебе, если о том просит сама великая Мать, но запомни — для тебя же будет лучше, если это останется между нами. Не думаю, что Нирон будет рад, что одна из "Вольных" помогает его будущему Ножу. Он до сих пор не может простить нам двух ушедших Акинаков, а война сейчас не нужна, силы не равны.

Чанг Су Мин почувствовал, что у него в голове все окончательно смешалось. Кто такой Нирон, он догадывался. Видимо, тот самый Мастер, который отправлял их на испытание. Но было много и непонятного. Например, Мать Отиса. Кто она и почему Маруса назвала ее великой? Кто такие "Вольные", и при чем тут война? Упоминание рабства смущало больше всего…

— Эх, парень! — женщина усмехнулась и хлопнула юношу по плечу. — Прекрати думать так громко и не открывай так широко при этом рот, ты похож на слабоумного!

Чанг Су Мин машинально стиснул зубы.

— Давай, не забивай себе голову. Радуйся тому, что сегодня удача на твоей стороне! Тебе поможет одна из лучших учениц Нирона, хоть и в прошлом, а я отдам, наконец, долг Матери Отиса. И тебе хорошо, и мне неплохо. Отличное окончание дня!

Маруса вскочила и, не сказав больше ни слова, вышла из каморки. Через пять минут она вернулась. Если бы не голос, юноша не узнал бы в этой, совсем еще не старой женщине с порывистыми движениями, подметальщицу с потухшим взглядом.

Она скинула бесформенный балахон и надела темный, не сковывающий движений, костюм. На поясе висели клинки, такие же, как у Чанг Су Мина, только изготовленные намного искусней, в черных, обтянутых блестящей тисненой кожей, ножнах.

Кроме кинжалов, там еще были какие-то мешочки, и пара небольших мензурок с зеленой жидкостью. На внимательный взгляд юноши она, рассмеявшись, ответила:

— Ну, что смотришь? Все это у тебя будет. Со временем. А теперь, иди за мной, выйдем через другую дверь.

Узкая деревянная лесенка вела на задний двор, который примыкал к небольшому кладбищу. Спустившись вниз и, через пару шагов вдруг оказавшись среди могил, юноша опешил. Для него было дико, что место погребения может находиться в пределах города и более того, посреди жилого квартала.

Как оказалось, это было, все же, не кладбище, просто колумбарий. Среди массива разнообразной зелени и цветов, почти не бросались в глаза плиты с высеченными на них именами усопших. И, если бы не они, то остальной пейзаж, с его отсыпанными светлым гравием дорожками, искусственными каскадами, яркими клумбами и сложным горками из красных валунов, вполне потянул бы на ухоженый городской сад.

Маруса уверенно потянула Чанг Су Мина в глубину кладбища, к единственному настоящему склепу, который, своей величиной и богатством декора, вполне мог сойти за небольшой храм.

— Это склеп семьи Андрано, — пояснила женщина, после того, как они спустились по узкой и темной лестнице в его глубины — когда-то, им принадлежал дом, в котором сейчас живет Валиал. Когда дом только построили, а времена тогда были очень неспокойные, из него всегда можно было выйти через склеп. Сейчас этот проход заложен. Но, — Маруса подмигнула, — ты пришел сюда не один, а с мастером-вором, так что, это вообще не проблема.

— А откуда вы все это знаете? — спросил Чанг Су Мин, наблюдая, как женщина начала водить ладонями по шероховатым плитам белого песчаника, на дальней от входа стене.

— О, если бы я не могла помочь, уж поверь, Мать Отиса послала бы тебя к кому-то другому, к тому, кто бы смог. А что касается семьи Андрано… Неужели ты ничего о них не слышал? Хотя… Ты родился намного позже. В любом случае, это долгая история, и не такая уж интересная.

Женщина выбрала, наконец, нужный камень и, как когда-то Урт в камере школы Толстого Урсока, направила на него ладони. Тихий удар воздушной волны, и только облачко тонкой пыли взвилось в воздух. Женщина вооружилась уже знакомыми Чанг Су Мину тонкими и гибкими прутами, с крючками на концах. Секунда, и огромный камень выпал из стены на белый песок, которым был усыпал пол в склепе.

— Еще один, — недовольно протянула Маруса, сунув голову в образовавшееся отверстие.

— Нам теперь сутки ждать? Мне нужно вернуться до рассвета.

Женщина рассмеялась:

— Какие сутки? Ты забыл, что я мастер-вор? Пятнадцать минут. Можешь пока передохнуть, набраться сил, подумать, как будешь действовать внутри. Моя помощь заканчивается тут, снаружи. Надеюсь, ты не в претензии?

— Что вы, госпожа! — Чанг Су Мин торопливо поклонился. — Этого более, чем достаточно! Если бы не вы, я не попал бы внутрь и провалил задание. Я очень вам благодарен!

— Ай! Не говори лишнего. Попал бы, как миленький. Нирон не дурак — он придумал сложное задание, но вполне выполнимое. А я всего лишь помогаю тебе обойти конкурентов. Но, не забывай — мало получить то, за чем ты идешь, его еще нужно доставить в целости. А тут ты будешь справляться сам.

— Спасибо вам, госпожа. Могу я задать вопрос?

— Ну, пока у нас есть свободное время, задавай!

Чанг Су Мину все не давали покоя слова Марусы о рабстве… Что она имела в виду?

— Рабы? — Маруса сплюнула. — А кто, как не рабы? Когда-то, давным-давно, когда мне было лет, намного меньше, чем тебе сейчас, а сегодняшний верховный Мастер Нирон был юным Ножом, Клинки, которые тогда были просто Клинками и еще ничего и никому не нашептывали, сражались, против Октании, которая вторглась в долину Харг, и попыталась захватить, тогда еще вольный, город-государство Оорт.

— Они сражались вместе с солдатами, с городской стражей и простыми горожанами и в то время никто не вспоминал о том, что это всего лишь жалкие воры, половина из которых давным-давно должна была быть вздернута за их проделки. И, когда город пал, вернее, когда его малодушно сдали, Клинки сражались против захватчиков так, как умели, отлавливая их и вырезая по одному во мраке ночи. Пока им не предложили сделку…

Маруса прервалась, вытаскивая из стены еще один камень, за которым, впрочем, обнаружился следующий.

— Ого! В три слоя! Ну что ж, как раз успею закончить историю. Дааа… Предложение было весьма щедрым — полное прощение за сложенное оружие. Без сдачи вожаков, без показательных казней. Просто и незамысловато — полное, абсолютное прощение. И старый Мастер согласился. И поначалу, все вернулось на круги своя — братство зализывало раны, потихоньку набирало учеников, взамен погибших в тех боях. Да только оказалось, что изменилось, как раз, очень и очень многое…

— Поначалу, просто приходили люди наместника и просили, чтобы вернули украденное не у тех. "Не теми" были новые богачи, которые пришли вслед за наместником из Октании. Потом, очевидно устав ходить, Клинкам предоставили списки, кого можно трогать, а кого — нет. Чуть позже, оказалось, что в городской казне не хватает денег, и кражи стали облагать налогом. Сначала десятиной, потом и пятиной. А уж после, как будто и того было мало, стали приходить указы, кого нужно обнести, а то и убить. И сейчас, по своей сути, Клинки, которые стали "Шепчущими", превратились в карающую длань наместника. Зверя на цепи, которым он травит неугодных.

— Погодите, госпожа! Но как же Валиал? Ведь мытарь — человек наместника. Почему "Шепчущие Клинки" поручили нам проникнуть именно в его дом?

— Мне нравится, что ты сомневаешься. Это значит — умеешь думать, рассуждать, не принимаешь чужие слова на веру. Правильно. Уверена, ты сам увидишь все, что тебе нужно будет увидеть и сделаешь правильные выводы. Валиал просто зарвался. Он берет намного больше, чем сдает в казну города. Это знают все, и наместник в том числе. Потому, не устраивая публичного расследования, мытарю просто намекают, что так делать нельзя. Официально — власти не причем, и потом, всегда можно свалить на Вольных. Но сам Валиал все поймет и сделает выводы.

— А Вольные? Кто они такие?

— Вольные?

Маруса вытащила из стены еще один камень и удовлетворенно осмотрела получившееся отверстие.

— Отлично, путь в закрома Валиала открыт. Можешь, заодно, утянуть что-нибудь из его припасов.

Она отряхнула ладони от известковой пыли и повернулась к Чанг Су Мину:

— Вольные — это мы. Те, кто не пожелал мирится с тем, что воры превратились в цепных агуров, что позабыли свои честь и традиции, что отказались от права самим решать свою судьбу, променяв свободу на место у котла с мясом. Мы живем по старым законам — не убивая невиновных, не обирая нищих. Нас травят, ненавидят, за нами охотятся. Но мы никогда не променяем нашу жизнь на ту, которую выбрали "Шепчущие Клинки", у которых, от настоящей чести, остались лишь пафосные слова о братстве и его законах.

— Я помогла тебе потому, что ты пришел со знаком Матери Отиса, а я всегда отдаю свои долги. Но теперь мы по разные стороны стены. Если ты с ними, значит — против меня. Не попадайся на моем пути.

Маруса исчезла так же внезапно и бесследно, как исчезал до этого мастер Йен, только ей для этого не пришлось даже отвлекать внимание.

Чанг Су Мин остался один, взволнованный, растерянный, не зная теперь, что и думать.

Если предположить, что женщина говорила чистую правду — а он чувствовал, что так и есть — картина складывалась неприглядная. Быть палачом Чанг Су Мин не хотел. Но, с другой стороны, рассказ походил на страшную сказку — разве выглядел Урт убийцей? Или мастер Йен… Вот Саеф — да. Юноша невольно поежился, вспомнив взгляд учителя Лидии — холодный, оценивающий.

Эх, а про Детей Отиса так и не узнал. Хотя, об этом можно будет спросить и у Урта. Потом, после возвращения. А сейчас — вперед! Помощь мастера-вора — это, конечно, хорошо, да как бы его Лидия не опередила. Чанг Су Мину почему-то казалось, что она на это вполне способна.

Юноша протиснулся в узкий лаз и оказался в тускло освещенном погребе. Комнатка была небольшой и заваленной всяким хламом. Возле узкой деревянной лестницы, которая заканчивалась квадратным люком в потолке, стояли ящики и коробки с какими-то припасами, судя по легкому запаху гнилых овощей.

Стараясь двигаться как можно тише, он поднялся на несколько ступеней и осторожно приподнял крышку люка. Было похоже, что тот находился в помещении кухни, сейчас пустом. Ну, по крайней мере, насколько Чанг Су Мин мог видеть из узкой щели. Придерживая крышку рукой, чтобы избежать шума, он вылез из подвала. Дом спал.

Слабо представляя себе, где может храниться такая вещь, как учетная книга, юноша, тем не менее, понимал, что это явно не кухня, не кладовая, и не прихожая. На первом этаже дома больше комнат не было. Оставался второй.

Стараясь держаться как можно ближе к стене, чтобы старые, рассохшиеся ступени не ненароком скрипнули, он поднялся наверх. Крошечная лестничная площадка заканчивалась двумя закрытыми дверьми. Приникнув к замочной скважине одной из их, Чанг Су Мин увидел в свете ночника широкую кровать и силуэт спящего человека, укрытого одеялом с головой.

За второй дверью царила абсолютная тьма. Решив посещение спальни оставить на потом, юноша аккуратно повернул ручку — створка бесшумно отворилась, и он проскользнул внутрь.

В комнате было темно, но, после того, как Чанг Су Мин приподнял бумажную штору, света с улицы хватило, чтобы понять, что он находится в рабочем кабинете. В центре комнаты стоял узкий стол с писчими принадлежностями и чернильницей. На столе лежала раскрытая книга.

Но, не успел юноша сделать и шага, как над головой, очевидно, на чердаке, послышался тихий скрип. Через мгновение — повторился. Затем, скрипнуло уже за дверью. Поняв, что нельзя медлить ни секунды, Чанг Су Мин схватил книгу и рванул к окну. Несколько секунд он потерял в борьбе с тугими защелками и поднял раму ровно в ту секунду, когда дверь в комнату распахнулась. Увидев темный силуэт на фоне более светлого дверного проема, он понял, что в это самое мгновение его преимущество закончилось. В дверях стояла Лидия.

Девушка сделала всего один шаг вперед, когда юноша, не раздумывая, прыгнул в открытое окно. Приземлившись на заросший задний двор и чудом ничего не сломав, Чанг Су Мин вскочил и тут же снова присел, на этот раз от ужаса. Прямо перед ним, на земле, уставив в небо невидящие глаза, лежал с перерезанным горлом безымянный ученик Рогара.

Юноша обернулся. Лидия уже стояла у самого окна, готовая повторить его прыжок. Не раздумывая и не теряя ни секунды, Чанг Су Мин подхватил выпавшую было книгу и рванул вперед, словно испуганный заяц.

Он летел по ночным улицам, где до сих пор не прекратилось пьяное веселье и крики, и ожидал кинжала, который в любую секунду мог воткнуться в его спину. И дело не в том, что Чанг Су Мин боялся смерти — он помнил о том, что пришлые бессмертны. Не хотелось отдавать победу девице, для которой чужая жизнь не стоила ничего.

Поэтому юноша бежал, не сбавляя темпа ни на секунду, хотя уже начинал чувствовать одышку и ломоту в груди, потому петлял и пригибался, хотя с каждой секундой ощущал все большую и большую усталость.

Вот уже и "Золотое Блюдце"! Он рванул на себя тяжелую дверь, и влетел в узкий коридорчик, который вел в общий зал. Успел!

И в ту же секунду, будто что-то толкнуло в спину. Совсем не больно. Только почему-то стали ватными ноги, потемнело в глазах… Книга, оказавшаяся вдруг такой тяжелой, полетела на пол. Попытавшись вдохнуть, Чанг Су Мин услышал лишь странный хрип и бульканье в собственной груди.

— Тебе не обойти меня, грязный буат!

Попытавшись обернуться на голос Лидии, юноша так и упал на пол — на правый бок, с застывшим на лице удивленно-вопросительным выражением.