Чанг Су Мин

— Саеф, я с тобой спорить не хочу. Если Мастер решил, что это справедливо, пускай так и будет. Да только Лидия твоя…

— Что Лидия? — голос собеседника Урта был холоден и нарочито медлителен. Чанг Су Мин тут же мысленно представил, как мужчина цедит слова сквозь презрительно искривленные губы. — Лидия, чтобы ты знал, вообще единственный нормальный кандидат из всех. Щенок Рогара такой же никчемный, как и он сам. Был. А твой дикарь… Слишком подозрительный. Спроси, как он попал в дом? Единственный доступный путь — через крышу, но он им не пошел.

— Единственно доступный? Твоей недалекой ученице — возможно. А Сверчок талант, настоящий самородок! Я уверен, что он далеко пойдет!

— Ты идиот, Урт, и я всегда это знал. Твой ученик проник в дом через склеп, пробившись через кладку метровой толщины, меньше, чем за час. Даже ты, своей безмозглой головой, должен понимать, что это означает.

— И что же это означает?

— Точно, идиот. Да всего лишь то, что ему помогал мастер-вор. А может, он сам им является, не думал об этом? Ведь твой уровень недостаточно высок, чтобы раскрыть мастера-вора, вздумай он водить тебя за нос. Напряги то, что заменяет тебе мозг!

— Но…

— Вот именно. Кстати, твой ученик уже давно проснулся и сейчас слушает нас, затаив дыхание. А ты даже это не в состоянии заметить. Оставляю вас наедине, но к разговору мы еще вернемся.

Чанг Су Мин, поняв, что его раскрыли, открыл глаза. Первое, что он увидел, это желтоватый, неровно оштукатуренный потолок и взволнованное лицо Урта на его фоне. Прежде, чем тот успел открыть рот, юноша выпалил:

— Учитель Урт, я не мастер-вор! Клянусь вам, я не обманывал.

— Успокойся, друг, я знаю. Хоть сам, как любезно напомнил Саеф, и не способен это определить, есть учитель Йенн. А он, между прочим, мастер-прохвост, со специализацией "Теневой Убийца". Ты думаешь, он не опознал бы в тебе мастера-вора? Другой вопрос — кто тебе помогал…

— Думаю, что теперь это уже не важно. Простите, учитель Урт, я подвел вас. Я слишком расслабился, был уверен, что уже победил. Лидия… Она ведь убила меня?

И тут Чанг Су Мин вспомнил, что в этот раз, в отличие от смерти на арене, в школе Толстого Урсока, он не видел таблички, возвещающей о его смерти. Просто почувствовал непереносимый жар в груди и все, дальше пришла тьма. Так может, он и не умер?

Юноша положил руку на грудину. Никаких ран не было, ничего не болело. Ну да, возможно, кинжал не прошел насквозь, но тогда, должна болеть спина. Он аккуратно подвигал лопатками, напряг мышцы. Нет, боли не было.

— Да вставай, друг, вставай. Иххи тебя заштопал, теперь ты почти как новенький, — Урт с улыбкой наблюдал за его осторожными, опасливыми движениями. — Лидия тебя не убила, хотя и очень того хотела. Мастер услышал звук падения и вышел в коридор. Ели бы не он, ты уже был бы мертв, без всякого сомнения.

Чанг Су Мин сел, спустил ноги с края широкой лавки, на которой он до этого лежал, и осмотрелся. Крохотная комнатка без окон, в углу шаткий, даже на вид, столик, пара неуклюжих стульев — вот и вся меблировка.

— А что касается того, что она победила, — продолжил Урт, — это не правда. Видишь ли, друг, ты принес книгу первым, а именно это и нужно было сделать. Принести книгу в таверну. Испытание закончилось ровно в тот момент, когда ты ступил на порог. Лидия должна была смириться, но…

— Погодите, учитель. Так что выходит — я победил? Меня приняли?

— Да, мой друг, именно так. Так что вопрос о том, кто тебе помогал — по-прежнему актуален. Я не хочу давить, но мое положение и так довольно шаткое, а если окажется, что с тобой связана какая-то неприятная история, мне и вовсе не поздоровится.

Чанг Су Мин задумался. Выдавать Марусу не хотелось, но обманывать Урта тоже было нельзя — тот спас ему жизнь и был вправе рассчитывать на правду. После краткой внутренней борьбы, юноша решил признаться, скрыв лишь имя своей помощницы и ее принадлежность к враждебной организации.

После услышанной истории, молодой вырг с полминуты сидел с открытым ртом, пока, наконец, смог хоть что-то сказать:

— Великая Мать Отиса? Прямо на улице? Друг, да ты, похоже, можешь в канаву упасть и вылезти из нее со слитком золота в кулаке!

Чанг Су Мин удивленно задрал брови:

— Так вы знаете, кто это?

— Конечно! Кто же, из живущих в Оддоре, не знает о Детях Отиса и их великой Матери. Пара минут у нас еще есть, я расскажу тебе, друг!

И в это самое мгновение дверь распахнулась.

— Ну, очевидно, расскажу чуть позже!

В комнату заглянул незнакомый белобрысый вырг:

— Мастер зовет, поторопитесь.

Урт вскочил. Выглядел он как обычно суетливо, по при этом, довольно взволнованно, будто его что-то беспокоило. Перед тем, как выйти из комнаты, он повернулся к Чанг Су Мину:

— Запомни самое главное — Мастеру врать нельзя. И, что бы сейчас ни случилось, не спрашивай, не перебивай, со всем соглашайся. И говори только правду. Ты понял?

Юноша молча кивнул. Урт кивнул в ответ, с непривычным для него серьезным видом, и вышел за дверь. Чарг Су Мин шагнул следом.

Как оказалось, они находились в той самой, закрытой комнатке за стойкой трактирщика, и сейчас снова вышли в большой зал с разлинованными столами, где все и начиналось.

Несколько незнакомых мужчин стояли полукругом, вдоль стены, среди них Чанг Су Мин заметил и Саефа, окинувшего его холодным, презрительным взглядом.

Напротив, на другом конце комнаты, стоял Мастер. Прямо перед ним, склонив голову, вытянулась в струнку Лидия. Подталкиваемый в спину юноша занял место рядом с ней, Урт застыл крайним, в ряду других выргов.

— Традиции… — Мастер начал говорить, не поднимая головы. — Традиции — это то, что всегда давало нам силу. Что позволяло братству существовать, невзирая на невзгоды. Но жить лишь по законам традиций мы могли раньше, когда мир не менялся ежедневно. Сейчас наша косность — дорога к гибели. И чтобы ее избежать, мы должны помнить, что закон служит нам, а не мы закону. Потому, сегодня я изменю закон!

— Лидия! Подойди!

Краем глаза, Чанг Су Мин заметил, что девушка вздрогнула. Очевидно, сейчас должна была решиться ее судьба. Юноша не испытывал злорадства. Но, за убийство несчастного парнишки, имени которого он так и не узнал, Лидия должна была заплатить. Это было бы справедливо.

— На колени!

Юноша смотрел четко вниз, на свои босые ступни, борясь с желанием зажмуриться. Он уже представил, как голова девушки, снесенная одним стремительным ударом, закувыркается по деревянному полу, разбрызгивая горячие алые капли.

— Отныне ты — Нож и наша сестра. Встань, Лидия. Добро пожаловать в братство.

Из-за спины, оттуда, где стояли зрители, послышался невнятный гул. Не протестующий, скорее недоумевающий. Чанг Су Мин тоже был удивлен. Крайне удивлен и раздосадован. Нет, он не хотел смерти девушки, но никак не мог предположить, что она и вовсе избежит наказания…

— Сверчок! — снова раздался голос Мастера. — На колени!

Чанг Су Мин поспешно опустился, хотя и мелькнуло на секунду опасение, что теперь его голова покатится по грязному полу, закатив мертвые глаза под лоб.

Но он не умер, голова тоже осталась на месте. Лишь рука Мастера, затянутая в тонкую черную перчатку, коснулась лба, рисуя на нем невидимый символ.

— Отныне ты — Нож и наш брат. Встань. Добро пожаловать в братство.

Задание выполнено

Награда: опыт 15 единиц

Потрепанная кираса неумелого вора

Репутация с "Шепчущими Клинками" +1

Сунув ошарашенному Чанг Су Мину в руки сверток, Мастер молча показал рукой в сторону стены, где стояли остальные. Юноша коротко поклонился и встал рядом с Уртом. Лидия застыла с противоположной стороны.

— Лишь один должен победить. Так повелось с тех времен, когда я сам был босоногим Ножом, так было и раньше, когда еще мой Мастер был ребенком. Мы всегда выбирали лучшего, и он один получал все призы — членство в братстве, жизнь… Но, как ни горько об этом говорить, сейчас все изменилось. И нас осталось слишком мало, чтобы разбрасываться такими талантами.

Мастер вздохнул и поднял глаза. Чанг Су Мину показалось, что тот принял решение, в правильности которого до конца не уверен сам, и вся эта речь произносилась вовсе не для молчаливых слушателей, а в первую очередь — для него самого.

— По нашим правилам — победил Сверчок. Но так вышло, что удалось это лишь потому, что я успел прийти на помощь. Иначе, выиграла бы Лидия. Потому, я принял решение и тот, кто сомневается в его правильности, может обсудить это со мной чуть позже, наедине. Сегодня, впервые, у нас будет два победителя! Эрио!

Из-за стойки высунулся встрепанный трактирщик, очевидно, до этого спавший где-то там, в глубине.

— Эрио, сегодня вся выпивка за мой счет, в честь новых членов братства. А ты, — Мастер тяжело глянул на Чанг Су Мина, — иди за мной. Поговорим.

Юноша шагнул следом, обернувшись на самом пороге комнаты Мастера. Урт улыбался, но как-то кривовато, незнакомые новые "братья" смотрели, кто равнодушно, кто приветливо. Презрительный взгляд Саефа был уже почти привычным. Но, когда юноша наткнулся на чистый и незамутненный поток ненависти, выплескивающийся из глаз Лидии, он поневоле вздрогнул. За что? Что он мог такого ей сделать?

— Входи, Нож, разговор предстоит долгий.

Мастер молча пересек комнату, уселся за свой рабочий стол и указал Чанг Су Мину на свободное место. Тот молча сел, ожидая продолжения.

— Я не вижу в тебе большого таланта, — Мастер задумчиво откинулся в кресле. Его тон предполагал дружескую беседу, но юноша прекрасно понимал, что расслабляться не стоит.

— Лидия. В ней есть все, что нужно настоящему Клинку — смелость, ум, хитрость, честолюбие, отсутствие жалости. Такие, как она, нужны братству и именно потому я нарушил старые правила. Не ради тебя. Я спас тебе жизнь, хотя этим и создал лишние проблемы. Ты это понимаешь?

— Да, господин.

— Хорошо. Тогда, сейчас ты расскажешь мне все, без утайки. Кто тебе помогал, почему, с какой целью? И помни, что я услышу ложь…

Чанг Су Мин чувствовал, что идет по лезвию ножа, но решил рассказать ровно то же, что и Урту. Выслушав, Мастер на минуту задумался.

— Опиши женщину.

— Она немолодая, но не старуха, средних лет. — Чанг Су Мин боялся предполагать возраст, так как не знал, сколько живут демоны. Ему показалось, что Марусе лет сорок пять, но именно человеческих лет. — Короткие волосы, черные с проседью, сама — невысокая, крепкая, голос низкий, резкий, почти мужской.

— Шрамы? Особые приметы?

Чанг Су Мин закрыл глаза и попытался представить лицо женщины. Шрамы? Может они и были, но он не приглядывался. Поначалу — в таверне, ее лицо было скрыто капюшоном, потом, в склепе, было слишком темно. Да и не привык юноша смотреть людям в лицо, он чаще рассматривал землю или собственные ноги.

— Нет, ничего не было.

— Хм… Ну, хорошо. Допустим. А что она рассказывала?

А вот тут уже начиналась тонкая грань. Пока еще не понимая, для чего это нужно, Чанг Су Мин, тем не менее, чувствовал, что нельзя, ни в коем случае нельзя рассказывать, что Маруса говорила о прошлом Клинков, о новых правилах и расколе.

— Она сказала, что отдает долг Матери Отиса. И что, если бы не этот долг, никогда бы мне не помогла.

— Это все? — Мастер смотрел пристально, словно прожигая Чанг Су Мина насквозь своими внимательными светлыми глазами. Юноша сглотнул.

— Нет. Еще сказала, что теперь, когда она не связана долгом, убьет меня, как только попадусь ей на глаза.

— Да. Если это та, о ком я думаю, то, не сомневайся, она может.

Было видно, что Мастер сделал какие-то выводы и юноше оставалось надеяться, что в его пользу.

— Ну что ж. Пока больше вопросов у меня нет. Урт так и останется твои куратором, и надеюсь, ты не допустишь никаких ошибок — отвечать вы будете в равной степени.

Движением руки, Мастер отпустил юношу. Тот поклонился и вышел, стараясь не показывать своей радости. Удалось!

В зале, тем временем, воцарилось настоящее веселье. Произносились тосты, сдвинутые в сторонку на время церемонии столы, вновь вернулись на место, и половина из них уже была занята. Сухо щелкали катящиеся по столешнице кости, шлепали засаленные, грязные карты.

— Что мне теперь делать, учитель Урт? — Чанг Су Мин обнаружил вырга у стойки, в обнимку с огромной глиняной кружкой.

— Что тебе делать? — Урт был еще не пьян, но глаза уже поблескивали нездоровым весельем. — Отдыхай, друг! Что тебе еще делать? Веселись! О! Погоди-ка…

Он неловко поставил кружку на прилавок, выплеснув часть ее содержимого. Не обратив внимания на растекающуюся лужу, Урт принялся сосредоточенно рыться в карманах.

— О! Вот же оно! Держи!

Медальон на черной нитке — кинжальчик, размером с палец, и горсть медных монет. Все это вырг высыпал в подставленные ладони Чанг Су Мина.

— Это метка, которая говорит о принадлежности к братству. Надень ее и не снимай никогда. Ясно?

— Да.

— Ну все! А теперь, веселись, друг!

— Погодите, учитель, — юноша остановил вновь потянувшегося к кружке Урта. — Скажите, что это за деньги, и куда мне теперь идти?

— Куда идти? — вырг нахмурился. Стало понятно, что он стремительно теряет связь с реальностью. — А куда тебе идти? А иди, куда хочешь, вот! — хохотнул, затем снова сосредоточился, стараясь держать себя в руках. — Деньги получаешь раз неделю, сколько — зависит от ранга. По улицам можешь ходить спокойно и ничего не бояться, за тобой стоит братство. Ежедневные задания берешь на этой стене, особые — будет давать мастер, или кто-то из старших братьев. Комнату можешь снять в "Милой Молли", это в конце улицы… Все. Остальное завтра, а сегодня отдыхай!

И, отвернувшись от Чанг Су Мина уже окончательно, Урт снова опустил нос в свою кружку.

Ну что ж, завтра, так завтра. По правде сказать, усталости он не ощущал ни малейшей, оно и понятно, почему. Возбуждение, после всех событий этой ночи, могло не утихнуть и к утру, зато потом навалилась бы такая усталость и апатия, что тяжело было бы встать. Потому, стоило прислушаться к совету Урта и подумать о ночлеге. Главное, чтобы ему открыли дверь в это время.

Выходя на улицу, Чанг Су Мин не удержался и, все-таки, обернулся. Ненавидящий и абсолютно трезвый взгляд Лидии, по-прежнему, не отрывался от него ни на секунду. Вдруг, неожиданно, губы девушки растянулись в улыбке. И столько было в этой улыбке опасного обещания, что юноша выкатился на улицу, будто получил пинок под зад. И уже на пороге "Милой Молли", вдруг вспомнил, что так и не посмотрел, что за ежедневные задания можно было взять с доски.

Вернуться? На мгновение замер на пороге, затем решительно толкнул дверь. Нет уж, завтра, так завтра. Хозяйка заведения, зевая, вышла на звук колокольчика, который надтреснуто звякнул, когда его задело створкой.

— Ну.

Чанг Су Мин поспешно поклонился. Женщина, габаритами сильно напоминающая японского борца сумо, угрюмо и вопросительно смотрела на него, запахивая на ходу халат.

— Доброй ночи, госпожа. Мне сказали, что я могу остановиться у вас на ночлег.

— Кто сказал?

Юноша растерялся. Он был уверен, что проблем не возникнет. Затем, вспомнил о полученном амулете и торопливо выудил его из-под рубашки.

— Вот…

— Понятно. Пойдемте, покажу вам комнату, — она торопливо заколыхалась в сторону деревянной лестницы в глубине комнаты.

— А деньги? Сколько стоит комната?

Женщина, почти ступившая на первую ступень, остановилась:

— Вы, верно, шутите? Братству всегда бесплатно.

Горькое смирение действительно прозвучало в ее голосе, или лишь почудились?

— Сколько стоит комната? — медленно повторил Чанг Су Мин.

Женщина вернулась, подошла ближе, взглянула в глаза. Нет, не почудилось. В глазах мелькал плохо скрываемый страх и… надежда?

— Пять медных в сутки, господин. Это с завтраком.

Юноша выудил из кармана горсть меди, которую вручил ему Урт. Три, пять, восемь… Тридцать! Мда, не густо, но на ночевку хватит. Он задумался на секунду, потом протянул женщине десяток монет:

— Вот, возьмите. Это за две ночи вперед, а дальше будет видно.

Женщина молча смотрела на него, не реагируя. Чанг Су Мин сам взял ее за руку, вложил в нее деньги.

— За две ночи.

Она снова отвернулась и стала подниматься по скрипучей лестнице.

Второй этаж представлял собой маленькую квадратную площадку, с четырьмя деревянными дверьми. Женщина толкнула одну из них, та бесшумно отворилась. Протянув Чанг Су Мину зажженную лампу, которую держала в руке, она снова молча спустилась вниз.

Юноша пожал плечами и вошел в комнатку. Маленькая, метров пять квадратных, на стенах все та же желтоватая, местами потрескавшаяся штукатурка. Низкий деревянный топчан с тонким матрасом и дырявым, засаленным одеялом, в ногах — сундук с огромным навесным замком.

Кроме этого, в помещении не было больше ничего. На полу, у изголовья кровати, стоял кувшин с высоким горлышком. Чанг Су Мин поднял его — тяжелый. Понюхав, а затем и обмакнув палец в его содержимое, юноша убедился, что это обычная вода. Не засоряя себе голову лишними мыслями, он просто начал пить. И не останавливался, пока не осушил половину кувшина. После чего, не раздеваясь, упал на жесткую кровать и мгновенно вырубился.

Сон прервал тихий стук в дверь.

— Кто там? — понять, наступило ли утро, было сложно — окон в помещении не было, а организм отчаянно протестовал против подъема.

— Простите, господин. К вам пришли…

Пришли? К нему? И кто бы это мог быть…

— Большое спасибо. Я сейчас спущусь.

Спал он одетым, потому просто встал и, шатаясь спросонья, сделал несколько глотков из кувшина. Налил немного воды в сложенную горсть, плеснул в лицо, пытаясь хоть немного прийти в себя. Помогало плохо.

Уже на площадке, услышал мужские голоса и смех. Настороженно прислушавшись, юноша узнал Урта. Тот, заливаясь смехом, слегка заплетающимся языком, пытался рассказать какую-то историю, но его постоянно перебивали.

В голове шумело. И отчаянно хотелось просто развернуться и, вернувшись в комнату, снова упасть на жесткую лежанку. Но Чанг Су Мин понимал, что компания не успокоится, пока он не спуститься. Не желая причинять лишнее беспокойство хозяйке, которая и так выглядела испуганной, юноша нехотя двинулся к лестнице.

— Ооо! А вот и наш новый брат! — Урт улыбался искренне, но глаза пьяно косили. — Сверчок, познакомься — это Хорс, Ронко и Элендил. Ничего себе имечко, да?

Тот, кого представили, как Элендила, со смущенной улыбкой несильно ткнул Урта в бок.

— Мама много читала, вот и назвала…

Чанг Су Мин не сильно уловил связь между именем и любовью к чтению, поэтому просто пожал плечами.

— Я очень рад нашему знакомству. Учитель Урт, что-то произошло?

Хорс, невысокий, тщедушного телосложения вырг, вдруг громко расхохотался:

— Нет, вы это слышали? Учитель Урт! Вот уж не думал, что нашего разгильдяя и балбеса Урти, будут когда-то называть учителем.

— Так! А ну-ка, заткнулись! — прикрикнув на товарищей, Урт повернулся к юноше. — Видишь ли, друг, мы тут подумали, что было бы забавно сводить тебя на бои школьников.

— Что?

— Бои школьников. Ну, не будь таким глупым, Сверчок. Ты же сам чуть не стал одним из них, помнишь? Или уже забыл, как я тебя спасал? Школа Толстого Урсока, ну?

— Конечно, учитель, я помню. Просто не думал, что этих бойцов называют именно так…

— Ээээ, — недоуменно протянул вырг, — а как еще? Школа — значит школьники. Ладно, не о том речь! Наш брат Ронко — знает одного из охранников этой Школы, и сможет провести нас на отборочные бои! Это такое зрелище, я тебе скажу! Зрителей туда не пускают, все только для своих…

— Погодите, учитель, я ничего не понимаю. Как мы может туда вернуться, ведь нас тут же схватят!

Мужчины переглянулись и громко, в полный голос, захохотали. Чанг Су Мин перехватил испуганный взгляд толстой хозяйки таверны.

— Может, выйдем на улицу? Тут душновато, — тут же предложил он.

— А давайте! Точно жара, дышать совсем нечем.

На улице и впрямь было свежо, даже по сравнению с началом ночи, когда юноша только отправлялся на свое испытание. Небо, абсолютно черное над головой, уже серело у горизонта, возвещая о скором рассвете. Выходило, что спал он около трех часов.

— Да, тут получше, — Урт несколько раз глубоко вдохнул прохладный ночной воздух. — Так что ты говорил? Нас схватят? Друг, я сейчас тебе открою один маленький секрет! Нас никто не может схватить в этом городе, за нами братство! А Толстый Урсок — один из торговых партнеров Мастера.

— Но, как же тогда ваше дело, учитель Урт? — Чанг Су Мин опасливо понизил голос. — То, за чем вы пробирались в школу…

— Друууг, — с улыбкой протянул вырг. — Это же был всего лишь экзамен, такой же, как твое испытание, только чуть сложнее. То, что я взял в доме Толстого Урсока, уже вернулось обратно к нему. Весь смысл затеи был не в том, чтобы его обокрасть, а в том, чтобы обмануть охрану, проникнуть в здание и благополучно из него сбежать.

— Выходит, вы на самом деле ничем не рисковали?

— Как же, не рисковал! Охранников, между прочим, никто не предупреждал, так что отмолотили они меня вполне старательно. А вот за то, что тебя увел, мог бы получить кучу проблем. Но, к счастью, Толстый Урсок прекрасно знает о нехватке бойцов в братстве, так что раздувать не стал.

— А почему в братстве нехватка бойцов? — Чанг Су Мин спросил машинально, и тут же прикусил язык, но было уже поздно.

— А вот это уже не твое дело, друг. Узнаешь, когда будет нужно, — Урт мгновенно прекратил улыбаться. — Так вот, мы решили, что в этом есть своеобразный юмор — дать тебе возможность посмотреть на ситуацию с другой стороны. Ведь ты мог бы сейчас сам стоять на арене.

Да, с этим никак не поспоришь — Урт действительно избавил Чанг Су Мина от незавидной участи раба. А чуть позже, и вовсе спас жизнь. И этот долг теперь висел на шее тяжелым жерновом.

— Хорошо, учитель Урт. Я пойду с вами…

— Вы поглядите, он еще сомневается! Эгегей, вперед, друг! Тебя ждет незабываемое веселье!

Высокие ворота с острыми пиками, частоколом смотрящими в стремительно светлеющее небо, Чанг Су Мин узнал сразу. И звук, с которым они распахнулись, вызвал мороз по коже и непроизвольно сжатые кулаки. Ежесекундно ожидая окрика и обжигающего прикосновения хлыста к спине, юноша вошел последним.

Равнодушный вид охранников его немного успокоил, хотя полностью напряжение так и не ушло. Наоборот, к нему добавилось чувство, что происходит что-то запретное, что-то донельзя дурное…

Пройдя по темному коридорчику и поднявшись на второй этаж, они оказались в узкой галерее, которая освещалась длинным рядом крохотных окошек, почти бойниц, расположенных на одной из стен. Выглянув, Чанг Су Мин увидел знакомую крохотную арену, стойку с оружием, истоптанный песок, на котором до сих пор виднелись почти черные следы ушедшей в него крови. Его крови. Юноша вздрогнул и отшатнулся от окна.

— Сейчас выйдут, смотри внимательно! — Урт, ухмыляясь, толкнул его в плечо.

Раздавшийся металлический лязг заставил Чанг Су Мина вновь прильнуть к окошку. На площадку медленно вышли десять мужчин. Лиц видно не было, но осои, выкрашенные в ярко-красный цвет, говорили сами за себя. Это были буаты. Вдруг, один из них, будто почувствовав чужой взгляд, поднял голову вверх. Юноша окаменел.

— Эй, смотри, твой дружок! Узнаешь? — со смехом спросил Урт.

Чанг Су Мин медленно повернулся к нему. Не говоря ни слова, несколько секунд смотрел, затем вновь отвернулся к арене. Молодой вырг, видимо почувствовав, что лучше помолчать, тут же затих.

Тем временем, пленники торопливо расхватывали оружие. Исск, перебрасывая из ладони в ладонь рукоять короткого меча, больше похожего на длинный кинжал, вновь посмотрел вверх. На этот раз, прямо в глаза юноше. Затем, улыбнулся.

Улыбнулся, как улыбаются хорошему знакомому, замеченному в толпе, когда нет возможности подойти ближе и пожать руку. Без особой радости, просто и буднично. Но этот момент, почему-то, стал для юноши тем самым…

Тем самым моментом, когда переворачиваются миры, открываются истины, черное становится белым, а белое — черным. И смотря как буаты, сжимая в руках оружие, настороженно наблюдают за медленно поднимающейся решеткой, Чанг Су Мин уже знал, что должен сделать.