Чанг Су Мин

— Сверчок, эй, отомри!

— А? — Чанг Су Мин повернул голову.

— Я говорю, что ты можешь сделать ставку. Хватит спать, друг! Веселись, радуйся! Ты же добился, чего хотел!

А хотел ли? Чанг Су Мин вновь повернул голову в сторону арены. Решетка поднялась, но пока из-за нее никто не появился.

— Что за ставка, учитель Ург? — спросил, чтобы не казаться невежливым.

— Это тебе сейчас Ронко расскажет.

Ронко, самый высокий из присутствующих, худой и немного нескладный вырг, принялся объяснять, помогая себе жестами.

— Слушай сюда! Если у тебя есть деньги, ты можешь их поставить. На любого бойца, понятно? На первого выбывшего, на того, кто останется на арене последним, кто первым ранит зверя или первым умрет.

— Первым умрет?

— Ну да. Это не обязательно, но так бывает. Да! Иногда бывает и так. Вот тот парень, — Ронко показал на охранника неподалеку, — принимает ставки. — А все эти ребята приходят сюда только ради этого.

Эти ребята? Чанг Су Мин обернулся. Как оказалось, пока он с напряжением следил за расхаживающими по арене буатами, вся галерея потихоньку наполнилась народом. Хорошо одетые вырги тихонько переговаривались, смеялись, что-то пили из высоких узких стаканов.

— Это закрытая вечеринка, знаешь ли. И попасть сюда не просто, так что наслаждайся!

— Но, почему? Ведь они и так будут сражаться, потом. В чем смысл приходить сюда сейчас, когда бойцы не обучены? На что смотреть?

— Ээээ, вот сразу видно, что ты из навозников! Только не обижайся, так тут иногда зовут буатов.

— Я не обижаюсь, — Чанг Су Мин действительно было наплевать.

— Смысл есть, поверь мне! Во-первых — то, что бойцы не обучены, даже лучше. Никто ничего о них не знает, кто сильный, кто слабый, все ставки принимаются до боя. Потом, когда они уже пройдут отбор, ставить будут на фаворитов, а интерес пропадет. А во-вторых… Только скажи, что есть место, куда могут попасть лишь избранные. Как думаешь, сколько народу тут же захочет туда пробраться? То-то и оно! Ну, так что, будешь ставить?

— У меня нет денег.

— Нет денег? Урт! — окликнул Ронко. — Почему у твоего ученика нет денег на ставку? Ты что, не выдавал ему недельное довольствие?

— Как не выдавал! Выдавал, вроде… Или нет? Друг, неужели я забыл?

— Нет, учитель Урт, вы все выдали. Просто я заплатил за комнату, за несколько дней вперед.

— Запла… Что? А где ты ночевал? Я же сказал тебе, куда пойти. У "Милой Молли" нормальная гостиница, нужно было остановиться там.

— Я там и остановился. Смотрите, начинается! — Чанг Су Мин был рад, что смог отвлечь внимание от своей персоны. Объясняться с Уртом по поводу платы за постой ему не хотелось.

Раздался удар колокола, и из темной арки на желтый песок арены вылетели агуры. Два, три, четыре… И, чуть замешкавшись, неторопливо вышел пятый. Именно вышел — гордо, никуда не спеша. Вышел и замер, осматривая потенциальных жертв крохотными глазками.

— Большой Черный. — шепнул кто-то за спиной.

Чанг Су Мин не стал оборачиваться — все его внимание было приковано к огромному зверю. Тот, и впрямь, сильно отличался от остальных. Почти в полтора раза больше, не болотного цвета, а почти угольного, с серыми полосами вдоль массивного, шипастого хвоста.

И поведение его тоже было другим. Если более мелкие сородичи, едва попав в замкнутое пространство арены, тут же кинулись в бой и сейчас, с переменным успехом, огрызались от наседающих на них бойцов, этот не спешил — выбирал противника.

Вскоре тот нашелся. Чанг Су Мин даже не сомневался, что им будет именно Исск. Буат и зверь замерли друг против друга. Противники оценивали друг друга, но со стороны казалось, что они почтительно, как равные, здороваются.

Сражение остальных участников внезапно становится фоном, невнятной, смазанной картинкой, чем-то, совсем не значимым. И звук соприкосновения живой плоти и бездушного железа, так отчетливо слышимый тут, наверху, вдруг отдаляется, кажется плоским и глуховатым, словно далекий вальс, доносящийся из пробитого динамика старинного лампового приемника, почти сливающийся с тихим шорохом помех и странными посвистами.

Первым бьет зверь. Вот, еще долю секунды назад, он стоит неподвижно, и лишь легкое дрожание хвоста выдает в нем живое существо. Резкий рывок вперед, скорость, казалось, невозможная для столь массивной туши! Но мужчина уклоняется в сторону так же быстро, и смертоносные челюсти впустую щелкают, захватывая воздух. Исск, не останавливаясь, продолжает движение вперед! Падение, перекат! И шипастый хвост проходит над ним, не задев.

Противники вновь кружатся друг против друга.

Чанг Су Мин выдыхает, машинально потирая вспотевшие ладони. Он вдруг вспоминает свой собственный бой с агуром и ежится, отчетливо помня боль от впивающихся в спину шипов.

И снова рывок, уклонение Исска, перекат… И, как и прежде, зверь остается ни с чем. Вновь осторожное кружение. Исск держит меч в одной руке и понятно, что его длина слишком мала — он не может сократить расстояние, не опасаясь попасть под тяжелый удар массивного хвоста.

Третья попытка… Исск слишком быстр, он действительно умеет управляться с мечом, Чанг Су Мин это видит. Впрочем, замечают это и другие.

— Хорош, а? Что скажете?

— А я поставил на него!

— Неужели завалит Черного Гарро?

— Да кто ж ему позволит! Гарро стоит, как целая деревня этих пожирателей навоза…

Не то, не то оружие! Исск явно понимает это, но пока ничего не может сделать. Времени прошло слишком мало, и он еще не устал. Он движется легко и свободно, надеясь обмануть зверя.

— Сближайся! Слышишь? Атакуй, трусливый буат! Хватит плясать!

Крики отвлекают. Чанг Су Мин отводит глаза на мгновение и пропускает начало атаки Исска. Очевидно, поняв, что на средней дистанции ему ничего не светит, буат решается на максимальное сближение с врагом. И, не дожидаясь атаки зверя, сам рвется навстречу.

Прыжок, перекат! И вот он уже под самым брюхом твари. Удар! Меч скользит по костяной броне, бессильно уходит в сторону… Шея твари, такая короткая и массивная вдруг изгибается под немыслимым углом, и агур разрывает зубами плечо Исска.

На мгновение черная туша заслоняет скорчившегося на песке буата и Чанг Су Мин судорожно вцепляется в край смотрового окна. Но тут же облегченно вздыхает — зверь отскакивает, но уже не так резво, отчетливо припадая на правую ногу, из которой торчит, наполовину погруженный в плоть, короткий меч. Сам буат встает, заметно покачиваясь, зажимая правое плечо рукой.

Чанг Су Мину и с расстояния нескольких метров видно, что рана чудовищная. Рука повисает плетью, брызжущая кровь мгновенно пропитывает рукав и тонкой струйкой стекает на песок арены.

Зверь, меж тем, сдаваться и не думает. Яростно ревя от боли и исступленно рассекая воздух массивным хвостом, он пытается вырвать меч зубами, но безуспешно, лишь раскровенив пасть и придя в состояние полного неистовства. Очевидно, Исску удалось загнать лезвие куда-то в сустав, так как агур, при движении, явно испытывает жуткую боль, а сама нога сильно теряет в подвижности.

— Все, можно списывать.

Чанг Су Мина раздражают равнодушные голоса за спиной. Но он не может сделать ничего и потому просто молчит, стискивая зубы.

Прошло всего несколько минут с начала боя, но картинка сильно изменилась. Более-менее уверенно стоящих на ногах бойцов осталось всего четверо. Остальных, с разными травмами, увели под руки. Кого-то унесли. Как и двух агуров, которых попросту оттащили за задние лапы.

— Скучно, Ирри! — высокий и неприятно жеманный голос раздался справа. — Смотреть не на что.

— Ну что ты, солнце мое. А этот? Нормальный, вроде, боец.

— Нуу… средний, я бы сказал. А остальные и вовсе крестьяне, едва знают, как за мечи браться.

— Не расстраивайся, мой хороший, больше мы сюда не придем, если тебе не нравится.

Чанг Су Мин скосил глаза. Беседовали двое — высокий, худощавый и крайне миловидный молодой вырг, с подведенными черной краской глазами и позолоченными осоями, и толстяк средних лет, с масляной улыбкой поглаживающий собеседника по бедру.

Юношу передернуло от отвращения, и он поспешно отвернулся.

А ведь и не поспоришь! Соплеменники Исска действительно не владели оружием, и это было заметно сразу. Она смогли ранить двух агуров, только имея двукратное численное превосходство. И тактика была, в этом случае, крайне проста. Пока один отвлекал зверя, второй старался ударить в спину. Но даже так им не хватало умения и скорости, чтобы избежать ответных атак. И один за другим бойцы падали.

Вдруг, один из четырех оставшихся, не считая едва стоящего на ногах Исска, споткнулся, опустился на колени, повалился набок. Короткий шест выпал из ослабевших рук, всего в паре метров от буата.

Чанг Су Мин затаил дыхание. Вот он, шанс!

Исск начинает медленно, почти незаметно смещаться влево. Зверь не сводит с него налитых кровью глаз, но атаковать не спешит, только поворачивает свою безобразную, шишковатую голову.

Шаг, еще шаг. Ничего! Еще. И еще один! Вот уже до шеста остается меньше метра. Агур на месте, недвижим. Полметра! И…

Все закончилось так быстро, что Чанг Су Мин не успел ничего понять. Исск вдруг упал лицом в песок, так и не дотянувшись рукой до шеста, на другом краю арены так же молча повалились друг на друга буаты, рядом с телом болотного агура.

Последним упал Черный Гарро, уже после удара колокола.

— Что случилось?

Юноша не сводил глаз с поля. Там происходило что-то непонятное — шустро снующие по полю вырги растаскивали неподвижные тела, сразу трое волокли гигантского агура. Один из них склонился над лежащим в луже крови Исском, а когда отошел, Чанг Су Мин увидел на плече буата свежую повязку.

— Ну что, разочарован? — Урт хлопнул юношу по плечу.

— Я? Нет… Но, что там происходит, учитель Урт? Почему они вдруг попадали?

— Их усыпили, чтобы прервать бой. Скорее всего, хозяин школы уже увидел все, что хотел. Вот и все. Просто не захотел портить товар.

— Не захотел портить товар?

— Ну, конечно. Агуры — не дешевое удовольствие, друг. Их ведь растят и тренируют специально для таких сражений. У дикого агура мало природных врагов, и он не агрессивен, хоть и хищник. Потому, их натаскивают с детства, обучая нападать на буатов. А уж Большой Черный — и вовсе редкость, кучу денег стоит. Я вообще не понимаю, зачем его сейчас выпустили.

— А как их усыпили, учитель Урт?

— Ошейники, друг. Ты же помнишь эти замечательные украшения?

Чанг Су Мин кивнул, машинально подняв руку к шее. Вырг рассмеялся.

— Да, я тоже не скоро забуду это удовольствие. Так вот — они умеют не только причинять боль, могут подарить и удовольствие. Послушных рабов вознаграждают именно так. А могут просто усыпить, почти мгновенно, вот, как сейчас. И, кстати, обрати внимание, — Урт показал на возмущенно переговаривающуюся толпу, — народ недоволен. Бой сегодня был коротким и совсем не зрелищным, никого не убили.

— Да, друзья! — подал голос, подошедший Рокко. — Честно говоря, люди ожидали финальной схватки между Большим Черным и этим огромным дикарем. Но хотя бы можно получить обратно свои ставки. Вы не ставили?

— Я ставил на первого выбывшего. Мелочевку, всего пару серебряных, — махнул рукой Хорс — Проиграл, конечно! Но, суть не в этом. Рокко, дружище, ты нам должен! Ради того, что нам пришлось сегодня смотреть, я бы даже задницу от скамейки не оторвал! Это же потраченное время, — он говорил вроде как шутя, но Рокко принялся оправдываться.

— Хорс, дружище, ну ты же понимаешь, что я тут ни при чем? Вспомни бой на прошлой неделе — тогда замочили сразу двоих, и одного агура. И они сражались до последнего!

— Успокойся, парень, я шучу. Через пару недель у Толстого Урсока опять будет партия новеньких, ты же сможешь нас еще раз провести?

— Конечно, о чем речь!

Чанг Су Мин слушал шутливую перепалку своих новых "побратимов" и все больше убеждался в правильности принятого им решения. Нельзя, чтобы к людям относились, словно к вещам, которые можно сломать, а потом просто купить новые. Нельзя, чтобы люди носили рабские ошейники, словно животные, а ценились еще меньше, чем они.

Юноша машинально кивал и даже отвечал, когда к нему обращались, но думал совсем о другом. Все эти люди, которые проходили мимо, улыбаясь, смеясь, обсуждая сражение и свои ставки, вдруг показались ему ожившими мертвецами. Гладкие, красивые лица с приклеенными улыбками, блестящие разноцветные одежды, вежливые тихие голоса — и зловонное гнилое нутро. Люди, заплатившие деньги, чтобы посмотреть на чужую кровь. Вот они, настоящие демоны.

Резко закружилась голова. Чтобы не упасть, Чанг Су Мин навалился плечом на стену. И в то же мгновение уши словно заложило ватой, а перед закрытыми глазами вспыхнула картинка-воспоминание.

Ночной город — яркие вывески, неон, слепящий свет фар проезжающих автомобилей. Ливень — косой, ледяной, выстуживающий до костей, плюющий на ветровку и свитер. Руки в карманах — перчаток нет, ноги в дырявых кроссовках давно промокли.

Он шагает по тротуару, не поднимая головы — так козырек бейсболки хоть немного прикрывает лицо. И уже понимая, что заблудился, все равно упрямо идет вперед. Такси — непозволительная роскошь, а спросить дорогу не у кого.

Теплый свет заставляет Чанг Су Мина отвлечься от бесконечности блестящего мокрого асфальта. Он поднимает голову и видит другой мир, прекрасный, словно сбывшаяся мечта. Элегантные мужчины склоняются перед красивыми девушками, наливают им вино, кормят из рук виноградом. Те смеются, улыбаются радостно и нежно. Сияние глаз, идеально отбеленных зубов и безупречной чистоты бриллиантов. И над ними парит волшебная, тихая музыка.

Забыв о ледяной воде, упрямо текущей за шиворот, юноша смотрит на этот сказочный мир и его обитателей, словно на огромный аквариум с экзотическими тропическими рыбками.

— Эй! — дверь роскошного ресторана открывается и оттуда выглядывает человек. — А ну иди отсюда, быстро, а то полицию позову!

Чанг Су Мин отшатывается от стекла и продолжает путь почти бегом. В полицию ему нельзя, никак нельзя! Его, скорее всего, и так уже ищут…

Пройдя почти до конца следующего здания, он все-таки не выдерживает, оборачивается. У того самого места, с которого он осмелился взглянуть на далекий и такой желанный мир богачей, стоит окликнувший его мужчина и тщательно протирает стекло белой тканью.

— Эй! Эй, друг! Ты что, уснул?

Чанг Су Мин открыл глаза. На то, чтобы прийти в себя, ему потребовались долгие несколько секунд.

— Простите, учитель Урт. Я просто задумался.

— Парень, да тебе просто нужно выспаться! — тот самый вырг со странным именем. Как же его… Элендил! Точно.

— Ну что, расходимся?

— Да, пожалуй.

На улице уже рассвело. Воздух был еще достаточно прохладным, но солнце, едва поднявшись над горизонтом, уже прилично подпекало, предвещая дневную жару. Сам город еще спал.

— Жаль, что не удалось посмотреть настоящий бой. На большой арене будет уже не то. Ну, да ничего. Обещаю, что обязательно свожу вас в следующий раз. Новеньких сейчас много, сезон.

Рокко, который привел их сюда, искренне сожалел, что не смог доставить друзьям удовольствие от зрелища. Переживал, что было недостаточно крови и никто не погиб. Чанг Су Мин боялся, что случайно выдаст себя, потому молчал с непроницаемым лицом и только вежливо кивал.

— Хей, друг! Почему ты такой скучный? — стоило остальным, попрощавшись, отправиться по своим делам, Урт, пожелавший проводить юношу до гостиницы, тут же начал высказывать свое недовольство. — Рокко провел тебя, куда не каждый богач сможет попасть, а ты будто и не рад. Что с тобой?

— Наверное, просто устал… Скажите, учитель Урт, вырги чем-то отличаются от буатов?

— Что? — от изумления тот даже остановился. — Друг, поблагодари Шандорра, что это слышу только я, а не кто-то еще. Как вообще можно сравнивать выргов, образованных, умных, тонких ценителей искусства — не все такие, конечно, но большинство — с грязными буатами, которые живут в хижинах из шкур лиаров и спят на земле? Да как тебе такое в голову пришло?

— Простите, учитель, я, очевидно, не так выразился. Если не принимать во внимание культуру и образование, какие-то отличия есть?

— Ну, на самом деле я никогда об этом не задумывался, если честно, — Урт нахмурился, а затем непонимающе взглянул на Чанг Су Мина. — Верят они в Шандорра, так же, как и мы… Да ничем и не отличаются, если уж на то пошло. Когда-то, давным-давно, мы вроде как были одним народом. Только вырги пошли по пути просвещения, а буаты так и остались ковыряться в своем навозе. А к чему тебе это знать? Ты — пришлый, что тебе до буатов?

Чанг Су Мин не был уверен, что Урту можно доверять, но обратиться было просто не к кому. Он помолчал секунду, собираясь с духом, словно перед прыжком в ледяную воду.

— Я хочу освободить их!

— Кого, их?

— Буатов. Буатов из школы Толстого Урсока.

Урт смотрел на Чанг Су Мина молча и юноше показалось, что тот просто не понял, что имеется в виду.

— Они такие же, как и вы, разве не так? Кроме цвета осоев, что еще отличается? Татуировка? У меня ее нет, мои осои теперь черные — этого достаточно, чтобы считать меня выргом? Буаты и вырги были одним народом, почему же сейчас они, как звери, ходят в ошейниках?

Урт, наконец, открыл рот. Его лицо, едва ли не впервые с момента, как они познакомились, стало очень серьезным, даже немного встревоженным.

— Сверчок. Слушай меня внимательно. Обещай, что больше никогда, запомни, ни-ког-да и ни-ко-му не повторишь того, что сказал сейчас мне. Иначе, за твою жизнь я не дам и ломаного медяка. Тебе ясно?

— Но почему, учитель?

— Потому! — Чанг Су Мин покрутил головой по сторонам, словно опасался, что их могут подслушать. Никого не заметив, продолжил. — Я простой вырг, маленький и ничего не значащий. Но, как и все вокруг, я хочу просыпаться каждое утро, и спокойно жить своей маленькой, ничего не значащей жизнью. Для этого, приходится принимать правила игры. Понимаешь, о чем я?

— Пока нет, — Чанг Су Мин покачал головой.

— Буаты должны жить в своих хижинах, в долине Харрит. И, если лезут на территорию, принадлежащую Оддору — есть риск, что домой они не вернутся. Это — первое. А второе — нельзя ничего красть у Толстого Урсока, если у тебя нет приказа Мастера. Ты должен запомнить это накрепко, если хочешь выжить в этом городе. Теперь тебе понятно?

— Да, учитель. Я понял, что вы мне не поможете.

— Не помогу? Ты вообще, в своем уме? — от возмущения, Урт повысил голос почти до крика. — Да я обязан доложить о том, что ты мне только что сказал… И не сделаю этого, так как допускаю, что ты просто не понимаешь, о чем говоришь. Да, точно! У тебя помутился разум от счастья, что тебя приняли в братство, от вида крови на арене, а, может, и просто от усталости. Потому, сейчас ты вернешься в гостиницу и ляжешь спать. А после полудня я загляну, и мы поговорим о твоих задания. Хорошо?

— Да учитель, — Чанг Су Мин поклонился. — Я все понял.

— Очень на это надеюсь. Все, мы пришли — вон и твоя ночлежка. Не забыть бы потом поговорить с Молли. Хочу напомнить ей, что все Клинки имеют право жить в ее заведении абсолютно бесплатно.

— Хорошо учитель.

Глядя, как Урт, все еще слегка пошатываясь, удаляется, Чанг Су Мин мысленно проклинал себя, что вообще начал этот разговор. Можно было предположить, что учитель отреагирует именно так. Удивительно, что решил не сдавать. Или обманул?

Юноша нахмурился, пытаясь вспомнить выражение лица Урта во время разговора… Нет, не сдаст. Точно не сдаст.

— И что же ты будешь делать, грязный буат, после того, как твой жалкий учитель тебе отказал? А?

Медленно, стараясь не делать резких движений, Чанг Су Мин повернулся. Нет — это не была слуховая галлюцинация от переутомления. Перед ним, поигрывая кинжалом, стояла Лидия.

— Может, побежишь к тому, что помог тебе пройти испытание? Кто это сделал, скажи мне? — девушка улыбнулась и Чанг Су Мин еще раз поразился ее исключительной красоте. — Если ты все расскажешь, я не буду тебя убивать.

Она ловко подбросила кинжал, затем поймала, не сводя глаз с юноши, после чего вдруг весело рассмеялась, словно вспомнила отличную шутку.

— Хотя, нет, малыш! Я все равно тебя убью. Неужели ты думаешь, что какой-то грязный выродок буат сможет обойти меня? Ошибаешься. Я всегда и во всем была первой. Я лучшая из лучших, со времен создания братства. Саеф натаскивал меня с возраста, в котором другие дети только учатся ходить. И я не позволю, чтобы буат, это вонючее животное, стал на одну доску со мной. Никогда. Но, — она мило улыбнулась, словно это была обычная, вполне дружеская беседа, — ты сможешь умереть быстро. Только скажи, кто тебе помогал.

— А если я не скажу?

— Искренне не советую так поступать. Дело в том, что тогда я тебя обездвижу и доставлю в "Золотое Блюдце". Только сначала немножко с тобой поиграю. А дальше разговаривать будет Мастер. Уверена — ему будет интересно узнать о героических планах спасения твоих грязных дружков, буатов. Заодно послушает и о глупом учителе, который не объяснил ученику простых истин. Более того, я уверена, что вы с Уртом действуете заодно. Ну конечно! Так и скажу Мастеру!

— Но, ты же слышала, что учитель Урт отказался мне помогать.

— И что с того, что я слышала? Твой учитель — балласт для братства. Он слишком жалок. Да, он мастер скрытности, но это все, что он умеет. Уже сейчас, когда я всего лишь Нож, я сражаюсь лучше. А прячусь ничуть не хуже! Я следила за этими пьяными идиотами от самой таверны, как только услышала, что они собираются взять тебя на бой. И никто меня не заметил, ни один! Так что, если его казнят, Клинки потеряют немного, а я смогу продвинуться. Возможно, меня сразу сделают Стилетом. Разве это не стоит жизней грязного буата и паршивого слабака недоучки?

— Жизнь человека — высшая ценность, его главное богатство и неотъемлемое право. Каждый, кто совершает преступление против жизни — предает сам себя. — Чанг Су Мин не знал, откуда взялись эти слова, но был уверен — когда-то он слышал их. Слышал, но не понимал. А теперь, они вдруг возникли в голове, как готовый ответ на многие вопросы.

— Говори, и я обещаю, что не буду тебя мучать. — девушка перестала улыбаться. — Я хочу знать, кто тебе помог!

— А учитель? Что будет с ним, если я скажу правду?

— Не знаю, — Лидия равнодушно пожала плечами. — Мастер решит. Мне, если честно, плевать.

— То есть, ты в любом случае расскажешь о нашем с ним разговоре?

— Конечно!

— Тогда я ничего не скажу.

Лидия смотрела на юношу, словно на безумца. Впрочем, он чувствовал себя именно так, выхватывая из ножен свои неказистые кинжалы.

— Идиот.

Но, прежде чем Лидия успела пошевелить хоть пальцем, за ее спиной раздался насмешливый голос:

— Да, подружка, ты права. От меня мало пользы, я нерадивый и бестолковый. Но, как ты изволила заметить, я — мастер скрытности и умею появляться в нужных местах, в нужное время. В этом я, безусловно, хорош. Ты согласна?

Чанг Су Мин не успел обрадоваться появлению учителя и выражению растерянности и испуга, которое отразилось на лице девушки. Он вдруг почувствовал удар в грудь. Почти безболезненный, почти незаметный. И такой знакомый. Еще до того, как юноша опустил глаза и увидел торчащий из груди кинжал, мелькнула мысль: "Она все-таки меня убила!"

Сожаление на лице Урта, Лидия, разворачивающаяся навстречу новому врагу — последнее, что он увидел перед тем, как остался в знакомой уже темноте, перед тускло светящимися буквами:

Вы погибли

Снова! Да сколько можно! Чанг Су Мин открыл глаза в своей комнате, в гостинице "Милая Молли".

Шатаясь от слабости, он вскочил с кровати. Держась за стены, на трясущихся ногах, кое-как сполз вниз. Увидев его, хозяйка гостиницы с испуганным лицом вскочила из-за стола:

— Господин, что с вами? — и подхватила юношу, начавшего молча валиться на пол.

Несколько секунд Чанг Су Мин приходил в себя, борясь с головокружением и тошнотворной слабостью, затем решительно отворил дверь. Нужно пройти совсем немного, учитель рядом, за поворотом. Что будет делать потом, юноша не знал, сейчас самое главное — дойти.

Всего с десяток метров, а будто бы край земли. Вот, наконец, здание и закончилось.

Чанг Су Мин сделал еще один шаг, затем силы окончательно изменили, и он упал на колени.

Упал, не отводя глаз от жалкой фигурки, скорчившейся на земле в луже собственной крови. Нет, только не это! Снова кто-то умер по его вине…

На четвереньках, чувствуя, как злые слезы закипают на ресницах, юноша полз, шатаясь, в сторону маленького вора, сейчас так похожего на спящего ребенка.

— Учитель, вы слышите меня? Не умирайте, пожалуйста, я иду!

Интерлюдия

Компания "ВиртАрт"

Независимый разработчик виртуальных пространств

Генеральный директор Сушицкий Л. К.

— Лева! Здорово, друг!

Дверь распахнулась, и в кабинет стремительно вошел долговязый худощавый мужчина в потертых джинсах и растянутом свитере. На его лице блуждала растерянная улыбка, а короткие русые волосы торчали на макушке легкомысленным хохолком.

— Я смотрю, ты только переехал в новый офис, а вывеску уже повесил? Генеральный директор, фу ты, ну ты…

— Здравствуй, Егор. — ему навстречу, из-за огромного письменного стола поднялся хозяин кабинета, еще довольно молодой, но уже с явственно намечающимся брюшком. — Вышли на новый уровень, нужно соответствовать, сам понимаешь. А вообще, — он махнул рукой, — ты сам знаешь, как я к этому отношусь.

— Знаю, Лев. Я к тебе с новостями.

— Надеюсь, с хорошими? — плеснув коньяка в низкий бокал, протянул гостю.

— Нет, нет, не предлагай. Нельзя с лекарством.

— С каким лекарством? — Лев вновь уселся в массивное рабочее кресло.

— Да… не обращай внимания, — Егор махнул рукой. — Голова разболелась, ничего страшного. Все, как обычно, друг. Все, как обычно! Так вот, новости…

— Подожди. Егор, прежде, чем ты начнешь, я хочу попросить у тебя прощения.

— Прощения? Интересно, за что? Не за то ли, что в прошлое воскресенье, на вашей с Лизой годовщине, ты облил меня кьянти? Немного поздновато, да и рубашку уже не вернуть… Впрочем, давай. Извиняйся!

Но, хозяин кабинета шутку гостя не поддержал:

— Егор… Ты понимаешь, о чем речь. Я уже говорил тебе это, и еще раз скажу. Извини, что я свалил все на тебя, хотя сам заварил эту кашу. Честно скажу, если бы я знал, чем дело обернется, я бы остерегся иметь дело с Тоеши.

— Он снова пытается давить? — тут же перешел на серьезный тон Егор.

— Да, — Лев махнул рукой и сделал приличный глоток. — Вернее, нет. Вежлив, до тошноты. Но все его чертовы расчеты и выкладки… Они у меня уже вот где! — мужчина сорвался на крик, резко проведя ребром ладони по основанию шеи. — Извини. Что у тебя за новости?

— Протей прошел тест Винограда и Лавлейс. Ну, и Маркуса, само собой.

— Погоди. Он же у тебя давно их проходит.

— Но, теперь все официально, в присутствии высокой комиссии, — Егор шлепнул на стол журнал, который до этого держал под мышкой. — Вот, в "Technology Review" напечатали. Так что, мне дают грант на дальнейшую разработку.

— И много?

— Тридцать тысяч.

Хозяин кабинет прыснул прямо в бокал, выплеснув часть его содержимого на стол.

— Они что, издеваются? Тридцать тысяч? Да мы уже вложили в проект пол миллиона…

— Лев, я прекрасно понимаю твое удивление. Но, согласись, внимание "GLOBAL" само по себе стоит многого. Они наверняка захотят все контролировать, но и возможности предоставят широчайшие.

— Ну что ж, тогда поздравляю тебя друг, от души! Хотя, скажу честно, я уже не доверяю этому железному ублюдку. А что будет, если он станет еще умнее?

— Я не пытаюсь сделать его умнее. Я хочу сделать Протея человечнее.

— Да? — рассмеялся хозяин кабинета. — А люди из "GLOBAL" об этом знают?

— Конечно, нет, — улыбнулся Егор. — Я тебе больше скажу — об этом вообще никто не знает, кроме тебя. Антропоморфизация машинного интеллекта — немного не та тема, о которой стоит говорить вслух. Пока не стоит.

— Пожалуй. А что там с нашей маленькой игрой?

— О! Это очень интересно, жаль, что ты не смотришь.

— Когда? — Лев развел руками. — Я из последних сил бьюсь над тем, чтобы сохранить независимость…

— Да, я понимаю, прости. Скажу тебе сразу — все отлично. Все три игрока стартовали вполне достойно, а наблюдать за ними — одно удовольствие.

— А что со вторым номером? Его преимущество действительно так велико? Наш самурай требует повторной коррекции памяти, кричит, что стартовые условия не равны.

— Повторная коррекция затронет личность. На это я не пойду. Да, при определенных обстоятельствах часть памяти вернется, не сразу, со временем, но определенно. И я не хочу этому препятствовать. А господин Акиро пусть не переживает — бывшие профессиональные качества второго номера не позволят получить серьезного преимущества. Отрыв на старте не значит ровным счетом ничего. Игроки еще даже не доросли до основного квеста.

— А разве его выдали не сразу?

— Нет. Мы решили дать им время освоиться. Так что все номера получат стартовое задание на пятом уровне.

— На пятом? Если я не ошибаюсь, этого уровня раньше достигали через десять минут игры.

— Лев, мне стыдно за тебя. Это твоя компания, а ты не знаешь особенностей собственного продукта!

— Да знаю я, знаю, — мужчина махнул рукой. — Скажи, у нас есть шанс обставить этого проклятого азиата? Я никогда не поверю, что нет какого-нибудь хитрого плана.

— Нет, Лев, — Егор покачал головой. — не в этот раз. Я и сам не представляю, кто победит. Так что остается лишь наблюдать со стороны, вмешаться — значит проиграть. А этого допустить никак нельзя. Помнишь, почему?

— Ну, еще бы! Победитель получает все…

— Именно, мой друг! Именно.