Самое большое препятствие на пути к истинному общению — склонность играть в «обвинителей». Если, споря с близким человеком, вы сознаете, что собираетесь предъявить обвинение («Я прав, он нет. Я должен доказать ему это»), будьте готовы к еще большему разочарованию. Вам не удастся достичь доверительных отношений с правовых позиций. Если двое готовы к судебному разбирательству, значит их отношения под угрозой.

«Так нечестно! » Вы правы; в человеческих эмоциях нет справедливости. Чувства не рациональны; бессознательное алогично. Близкий вам человек в данный момент кажется иррациональным? Тогда тем более вы не можете взывать к его разуму. Но если вам все-таки хочется попробовать, тогда и вы слишком иррациональны, пытаетесь что-то скрыть от себя, действуете неадекватно, провально (4). Честность, справедливость, вина не обсуждаются, если другой человек во власти сильных эмоций.

Вы близки с кем-то, кто не обладает чувством справедливости, нечестен с вами и постоянно вас эксплуатирует? Тогда поработайте со своей проблемой. Используйте само-терапию, чтобы выяснить:

а) чем вас изначально привлек этот человек;

б) в какую бессознательную игру вы с ним играете; какие условия создали, чтобы он эксплуатировал вас и

в) почему не можете уйти от этого человека?

Помните, что игра в обвинителя вашего партнера не изменит.

Что происходит с отношениями, когда люди начинают играть в обвинительные игры? Мы рассмотрим это на примерах, взятых из моих воркшопов:

I. Если двое участников заходят в тупик, а) обвиняя друг друга и б) не давая друг другу возможности уйти, мы имеем дело с двусторонней проблемой. В этот момент оба иррациональны, каждый переживает боль. В такие минуты вопрос о том, кто прав, а кто нет, не стоит, нельзя сказать, что кто-то виноват больше, кто-то — меньше. Оба и правы, и неправы. Они правы в своей потребности почувствовать боль, гнев или страх, потому что произошло вмешательство в поврежденную область. Они не правы, потому что излишне сильно реагируют друг на друга, отыгрывают старые нерешенные проблемы из своего прошлого.

II. Или, предположим, А испытывает иррациональные чувства, вызванные действиями В, и обвиняет его в этом. Если В в данный момент рационален, он сможет посочувствовать дискомфорту А и сказать ему об этом. Он сможет выразить искреннее сожаление о том, что А расстроен из-за его действий. Часто такое сожаление помогает найти выход из тупика, и все заканчивается хорошо.

Однако если А испытывает слишком много скрытых чувств, то он исказит и смысл извинения В. Если В все еще сохраняет рациональность, ничего от себя не скрывает, то смирится со своей беспомощностью и будет готов сохранять спокойствие в течение всей встречи. Он не стремится оправдать себя или осудить В за неразумность.

III. Но допустим, что А продолжает вести себя иррационально, и это затрагивает скрытые чувства В, наносит удар по его чувствительной области. В больше не в состоянии сочувствовать А. Он тоже становится иррациональным. Они начинают отыгрывать обвинительную игру, ожесточенно споря и пытаясь свалить вину друг на друга. Они заходят в тупик, задев чувства остальных членов группы.

Одни участники идентифицируются с А, другие с В. Те, для кого встреча имеет скрытый смысл, испытывают практически невыносимую фрустрацию и хотят немедленного урегулирования. Другие скрывают свою тревогу под видом скуки. Те, для кого эта проблема не имеет скрытого смысла, легко все видят и сопереживают обеим сторонам. Они могут терпеливо наблюдать за происходящим, увлеченно слушать, независимо от направления развития и продолжительности борьбы.

Потребность обвинять проистекает из страха быть обвиненным. Люди, которые постоянно обвиняют других, для которых обвинение — стереотипная реакция, стараются избежать внутреннего конфликта между обвиняющим Родителем и испуганным Ребенком. Время от времени они проецируют Родителя на других людей, считая, что люди обвиняют их. Иногда они проецируют вовне Ребенка, а сами отыгрывают обвиняющего Родителя.

Обвинение — это система избегания ответственности. В тех случаях, когда вы намеренно причинили боль другому человеку, ответственность является реальной. Но иногда вы случайно наступаете на больную мозоль, тогда вы ответственны только за то, что ошиблись. И если вы иррациональны в отношении своих ошибок, если рассуждаете с позиции абсолютного своего совершенства или полной никчемности, то обижаетесь на любого, кто обращает внимание на вашу ошибку. Вам кажется, что если вы признаете хоть какую-то долю ответственности, то принимаете вину. Вы чувствуете себя вынужденным защищаться, чтобы вас не сочли виноватым. Вы используете в качестве оружия обвинение, осуждение других людей.

IV. А неправильно истолковывает слова В и испытывает от них боль. У В нет связанных с этим скрытых чувств, в данный момент он рационален. Он не чувствует обвинений со стороны А, просто транслирует его жалобу в значение: «Ой, больно! » и отвечает А: «Сожалею, что тебе было больно. Я не хотел тебя обидеть. Я только имел в виду... » и объясняет свои слова. В проявляет желание принять ответственность за невольно нанесенную обиду другому участнику.

V. Противоположный пример. С неправильно истолковывает слова D, и последний неадекватно реагирует на обиду первого. Задеты скрытые чувства D, поэтому он возмущен жалобой С и обвиняет его: «Ты хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым». D обвиняет С в том, что тот пытается обвинить его, хотя С об этом даже не думал, он только сказал «Ой! » D не специально обвинил С, он просто боится принять ответственность за то, что невольно вызвал у С боль, и поэтому делает ему еще больнее, воздерживаясь от сочувствия и обвиняя С в том, что тот посмел пожаловаться.

VI. Е говорит с F осуждающим тоном, F дает понять, что ему обидно. Если Е в данный момент рационален, он признает, что был зол и что его речь была достаточно жесткой. Он возьмет ответственность за свои действия и не станет обвинять F за его жалобы.

VII. Если же F вместо выражения обиды ругает и обвиняет Е за осуждающий тон, Е реагирует встречным обвинением. Он либо оправдывает свою первоначальную позицию, либо утверждает, что F крайне груб. В этом случае они оказываются в тупике, который был описан под пунктом I.

VIII. G злится и обижает Н. Н выражает обиду, G обвиняет его: «Ты хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым». G боится взять ответственность за свои действия, он возмущен жалобой Н, которая для него звучит как обвинение. Люди со скрытым чувством вины часто проецируют самообвинение на окружающих. Им кажется, что другие люди обвиняют их, пытаются вынудить их переживать вину. Предположим, кто-то действительно хочет, чтобы вы почувствовали себя виноватым. Если у вас нет скрытых чувств, связанных с данной областью, вы не расстроитесь. Вы не будете обвинять этого человека за то, что он обвиняет вас.

IX. J злят слова К. К не отвечает на чувства J, не говорит что-нибудь наподобие: «Извини, что разозлил тебя». Он оправдывает себя и обвиняет J. К: «Ты не понимаешь. Дай мне объяснить. Ты не должен злиться». Скрытое послание: «Не обвиняй меня в том, что испытываешь эти чувства. Ты сам виноват, что не понял». Эти слова еще больше злят J.

X. М неадекватно реагирует на поведение L. L боится взять на себя ответственность за случайное попадание по больному месту М, поэтому обвиняет его в том, что тот жалуется. L: «Не надо обвинять меня, если ты такой иррациональный. Это твоя проблема». Он не способен ответить на чувства М.

Играя в игру «обвинение», мы не можем испытывать сочувствие, эмпатию или сердечность. Этим эмоциям почти нет места в действиях с правовых позиций.

Далее я привожу примеры, которые показывают, как люди используют обвинение, чтобы избежать ответственности.

«Наш брак был прекрасным, у нас была бы счастливая семья, если бы не этот проблемный ребенок». Родители используют ребенка в качестве козла отпущения, избегая ответственности за создание атмосферы, в которой у него сформировались серьезные проблемы. Семейные терапевты давно заметили, что как только идентифицированному пациенту становится лучше, семья начинает распадаться (7).

«Мой муж не хочет, чтобы я ходила в церковь (посещала терапию, воркшопы, имела друзей, собственные интересы). Мне так плохо. Это полностью его вина». Некоторые женатые люди видят причину собственной инертности и нехватки мужества в своих партнерах. Они избегают ответственности за собственную жизнь.

«Моя жена не занимается детьми»; «Мой муж не уделяет детям внимания». Фокус на недостатках другого человека помогает избежать исследования ваших собственных сильных и слабых сторон, ответственности за компенсацию недостатков вашего партнера.

В психотерапии мы учимся работать с пережитками прошлого: гневом, обидой, фрустрацией, вызванными нашими родителями еще в детстве. Эти чувства следует использовать как повод для постоянного роста. Некоторые пациенты цепляются за вину, чтобы избежать ответственности за изменения: «Я не могу перестать злиться на жену, когда она так делает. В точности так же вела себя моя мать». Этот мужчина неверно применяет новое знание, оправдывая свои старые паттерны, вместо того чтобы использовать их как материал для изменений.

Далее приведены высказывания участников моих ворк-шопов:

«Я знаю, что люди не любят меня, потому что я таким родился. Я не привлекателен (не обаятелен, не умен). Мне суждено всегда быть одному». Этот человек отказывается взять ответственность за свои действия. Когда члены группы дают негативную обратную связь, объясняя простым конкретным языком, что именно в его поведении раздражает, он не воспринимает их всерьез. Вместо того, чтобы использовать эту ценную информацию о провальном поведении для самотерапии, постараться измениться, он игнорирует ее и остается со своей фантазией, согласно которой другие люди не любят его по каким-то таинственным причинам, и он ничего не может с этим поделать.

«Мне всегда не везет. У меня вечно что-то случается». Наш самый ранний опыт просто случился с нами: когда-то мы были беспомощными, зависели от милости других людей. Но бесконечное обвинение судьбы или других людей за неприятности в настоящей взрослой жизни — это избегание ответственности за собственное провальное поведение. Вы свободны для создания нового, лучшего опыта. Эту свободу обеспечивают новое знание о себе и экспериментирование с новыми поведенческими паттернами.

«Я тебя ненавижу, потому что ты напоминаешь мне моего отца. Извини». (Виноват отец, я ничего не могу поделать. ) «Ничего личного. Не расстраивайся». (Я не отвечаю за сказанное, поэтому у тебя нет права переживать или злиться. ) Безответственно отыгрывать чувство к человеку, которое, как вы знаете, иррационально и неадекватно, не идя дальше и не исследуя его скрытое значение. Когда вы прорабатываете его в гештальт-самотерапии, негативные чувства по отношению к этому человеку из вашего настоящего меняются. Вы начинаете видеть в нем его самого, а не тень из прошлого. Только вы отвечаете перед самим собой и людьми за то, чтобы пытаться отделить прошлое от настоящего.

«Он не дает мне права выражать свое мнение». Никто не может не дать вам этого права: вы должны сами его взять. Обвинение другого за отсутствие разрешения, по правде говоря, является избеганием ответственности за собственные действия. Вы обвиняете его за то, что он откликнулся на ваши слова чувством боли, гнева или страха. Вы требуете привилегий: хотите отыгрываться, не отвечая за последствия своих действий. Вы хотите гарантий, что он не будет негативно реагировать на ваши слова; вы вините его за то, что сами испытываете трусость.

А обвиняет группу за недостаточную поддержку В. Сам А не оказал В никакой поддержки. Его обвинение -- это избегание ответственности за собственное бездействие.

С ведет себя в провальной манере, после чего не может смириться с негативной обратной связью группы и покидает ее. Как обычно, члены группы встревожены и долго обсуждают свои реакции на поведение С. D возмущается и обвиняет группу за обсуждение недостатков С после ее ухода. «Вы должны были сказать ей об этом, пока она была здесь. Она смогла бы извлечь для себя урок». Но D — самый осторожный член группы. Она излишне опекала С, слишком защищала ее: однажды вмешалась и отругала другого члена группы, когда тот попытался честно поговорить с С. D обвиняет группу, чтобы избежать собственной неудачи в ответственности за С.

Е: «В этой группе слишком много говорят о пустяках. Я не разглядел ни одного глубокого чувства». На самом деле в группе было выражено и пережито много болезненных эмоций. Однако произошедшее оказалось недоступным для восприятия Е. Он настолько разобщен со своими чувствами, что ему трудно сопереживать остальным. Он ищет яркого эмоционального взрыва, который вывел бы его из состояния скуки.

Е функционирует на чисто интеллектуальном уровне. Он обвиняет группу, чтобы избежать ответственности за собственную неспособность извлечь терапевтическую пользу из воркшопа.

Далее приведены несколько вопросов, которые вы можете задать себе, исследуя свое желание обвинить или страх, что обвинят вас. «Кто и кого обвинял в моем прошлом? » После воображаемой встречи с человеком, которого вы обвиняете, постарайтесь поставить на его место других людей.

«Каков для меня скрытый пророческий смысл обвинения? Что ужасного я почувствую, если приму обвинение? Вину? Стыд? Беспомощность? Ненависть к себе? »

«В моем случае кто кого осуждает? » Кого из своего прошлого вы все еще хотите осудить? Кто неправильно понимал, неверно оценивал вас? В гештальт-само-терапии проиграйте судью и обвиняемого. Затем поменяйте их на две стороны вашей личности.

Существует особый вид обвинения и избегания ответственности, заключающийся в недоброжелательности или злобе. Моей мачехе было свойственно контролировать. Когда она пыталась манипулировать мной, заставить меня что-то сделать, то обычно говорила: «У тебя не получится». Она ожидала, что я приму вызов, приложу усилия и докажу, что она ошибается. Она любила соревноваться, и подобный вызов был хорошей мотивацией для нее самой. Но со мной такой план никогда не срабатывал, он заставлял меня только еще больше упираться. Видя, что мачеха пытается манипулировать, я отступала, чтобы доказать ее правоту: да, у меня действительно ничего не получится. В наших отношениях не было места для того, чтобы я открыто проявляла фрустрацию или гнев. Пассивное сопротивление, злорадство были единственным оружием, с помощью которого мне удавалось сохранять самоуважение.

Некоторые люди отыгрывают недоброжелательность, не осознавая мотивов своего поведения, пока не откроют их в самотерапии. В главе «В поисках идентичности» я описала компульсивно глупого мужчину и компульсивно непривлекательную женщину. Эти люди идут по жизни, отыгрывая недоброжелательность к своим родителям. Первый притворяется глупым, а вторая пытается казаться несимпатичной, чтобы обвинить родителей и избежать ответственности за собственное поведение. Когда я сопротивлялась желанию мачехи заставить меня приложить усилия, я говорила себе: «Она виновата в моих неудачах. Если бы она оставила меня в покое, то у меня бы все очень хорошо получалось». Я обвиняла ее за собственное провальное поведение.

Я считаю, что подобная недоброжелательность является относительно хорошим выбором для ребенка, живущего в таких условиях. Она помогает сохранить личностную целостность. Когда из всего арсенала у вас есть только недоброжелательность, вы вынуждены ее использовать, чтобы сохранить психическое здоровье. Трагедия заключается в том, что некоторые из нас так и не сдают этого оружия. Мы применяем его десятилетиями, даже если в этом уже нет необходимости. Работая над этим разделом, я поняла, что один из моих писательских блоков связан с недоброжелательностью. Учителя в школе всегда восторженно отзывались о моих сочинениях. Одна особенно экзальтированная учительница сказала даже, что однажды я напишу Великий Американский Роман. Каждый раз, когда я напоминала об этих словах мачехе, та сразу же сбивала с меня спесь «ради моего же блага». Она выносила мне следующий вердикт: «Конечно, у тебя есть талант болтать, ты очень безалаберная. Но у тебя нет ни одной новой идеи, поэтому ты никогда не сможешь стать творчески интересным писателем». Я еще не проработала это в самотерапии, так что пока это только учебная задача, но, думаю, одна из причин того, что я не могу работать над этой книгой больше одного часа в день, не способна признать в себе писательницу, — это недоброжелательность по отношению к мачехе. Возможно, я все еще сопротивляюсь негативному вызову, все еще говорю «Да, ты права. Я не умею писать».

Каждая невротическая тенденция сильно детерминирована. На это существует множество причин. Злобный, бунтующий Подросток, испуганный Ребенок, наказывающий Родитель аккумулировали болезненные переживания за всю историю нашей жизни. Все они толкают нас к провальному поведению.