Лидия с трудом открыла глаза, минуты три привыкала к свету, и только потом нахлынули воспоминания, картины мелькали одна за другой, она хотела не думать об этом, пыталась остановить их, но они словно нарочно вновь и вновь врывались в сознание. Ей хотелось закричать и стиснуть голову руками. Тяжело дыша, девушка привстала. Где она? Этот свет не от солнца, но от костра, недалеко от которого она лежала. Еще костры, драконы, эльфы, тэнийцы. Она же ведь среди беженцев из Долины! Стало немного легче, сознание переключилось на другое, но только пока, ее долго еще будут мучить те воспоминания, и она сама догадывалась об этом, но она сильная и должна была справиться, доказать свою силу. Та самая Беатрис издалека помахала ей рукой. А рядом оказалась Руфина.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Что это: вечер или утро?

— Вечер, следующего дня, тебя, наверно, это интересует.

— Ты хочешь сказать, что проспала сутки?!

— Почти.

— И впереди у тебя еще ночь.

— Я больше не усну!

— Конечно, конечно, только смотри, чтобы Беатрис до тебя не добралась.

Руфина улыбнулась, и протянула Лидии чашку чая с печеньем.

— Спасибо.

— Ужин скоро будет готов, а пока успеешь позавтракать.

Лидия осторожно взяла чашку, походная, она не обжигала руки.

— Руфина, куда мы летим?

— В Каримэну!

— Что?! Но разве Каримэна — не закрытое государство? Я имею в виду, для представителей других народов, для меня, например, как для эльфа?

— Я знаю, но так надо. Это попытка.

— Против Балскове? — шепотом спросила девушка.

Руфина кивнула, к сожалению, об этом знали далеко не все, и потому оговоров в адрес этой идеи было предостаточно, не в лицо, но за глаза все почем зря ругали Андрея и Беатрис, но в душе радовались: до них дошли слухи, что Каримэна не пала, а значит, это был оплот прежнего мира, а его хотелось всем, даже те, кто когда-то яро осуждал деспотизм установленной Великим Богом Справедливости системы, сейчас вспоминал о ней как о золотом веке. Хорошо осуждать прошлые поступки, только это ни к чему не приводит, кроме как к опустошению и неформированию более насущного плана действий. Не сетовать о прошлом, но действовать в настоящем, так учит жизнь.

— Проснулась?

Руфина вздрогнула, это был его голос, Андрея, он незаметно для обеих девушек подошел сзади.

— Как себя чувствуешь?

— Хорошо, спасибо, — девушка чуть улыбнулась.

— Вот, и хорошо.

Кайл уверенно летел по следам беженцев из Долины, если бы не его сила и выносливость, он бы, скорее всего, здорово отстал, но он держался и не сдавал позиции, и это, при условии, что он нес на себе трех седоков. Амедео в свою очередь прекрасно понимал это, но знал, что сейчас нужно идти на любые жертвы и помнить о всех, сокрытых в глубине силах. Кайлу, конечно же, сочувствовала Мирра и только Яромир, совершенно далекий и безучастный к этому, пытался придти в себя, побороть свой страх и предпринять какие-то действия. Хотел и не мог, не мог трезво мыслить в присутствии Великого Бога Справедливости, пусть даже теперь, когда тот не более, чем смертный. В юном эльфе не осталось и тени той заносчивости, с которой он шел к Богине Темных Сил, в нем не осталось и намека от желания быть в команде Балскове. Сейчас, пожалуй, единственное, что занимало его — это страх, страх и перед Богом Справедливости, и перед грядущим будущим. Из рассказов попутчиков, он понял, что мир рушится, и от того те слова Мирры буквально убивали его, отбирая последние силы.

Яромир знал, что пустота заберет его, быстрее, чем он мог видеть в самом кошмарном сне, а ведь он хотел быть принцем, королем! На что он пошел ради этого! Он убил ни в чем неповинного и без того обиженного природой юношу. Ради чего?

Все спали, Яромир слышал размеренное дыхание Мирры и Амедео, Кайла в этот момент не было, он ушел за водой к ручью. Хруст от сломавшейся ветки, на которую Кайл случайно наступил, разбудил эльфа, своей тяжелой походкой дракон выдал свое имя, но Яромир не подал вида, решив, что это шанс, о котором он все это время тайно мечтал.

Минут пять эльф лежал неподвижно, потом приподнялся, его никто не связывал: в этом не было необходимости, так считали его спутники, и они были, безусловно, правы, но только на тот момент, когда он, Яромир, находился в поле их зрения. Теперь же ключи были у него, и он должен был открыть двери до того, как его лишили бы этой возможности. Медленно и осторожно эльф поднялся, старательно настроился на идущие с внешнего мира звуки — они рядом, он и она, метрах в двух от него, конкретно он назвать не мог, но и этого было достаточно, чтобы выбрать верный путь. Осторожно, так, словно он ступал по дну мелководья заросшего озерка, он стал продвигаться вперед. Шаг, второй, третий, Яромир даже подумал о силе приспособления своего организма. С такой скоростью научиться неслышно перемещаться в условиях наступившей темноты!

Но уже первая преграда для него стала настоящей задачей. Он, шаркнув ногой, определил, что перед ним ствол обвалившегося дерева. Эльф сначала попробовал определить его размеры ногой, потом наклонился и осязанием рук дорисовал картину. Ствол довольно крупный, полутрухлявый, и через него предстояло перелезть, да так, чтобы с другой стороны не приземлиться на что-нибудь опасное.

Нечего терять. Нечего терять! — Единственное, что двигало Яромира вперед, единственное, что наполняло его мысли, и едино, что давало оправдание поступку, который он собирался совершить, последнему поступку. А какие были планы! Но все погибло и единственное, что могло спасти его — это смерть, быстра и решительная. Он не будет дожидаться, когда непонятное ему разрушение докончит его изнутри и он погибнет, как то предостерегала Мирра. Нет, лучше быстро и сразу! Как именно? Он пока еще не знал, пока.

Рядом того места, где они расположились на ночлег, находилась река, к ней отправился Кайл, река здесь, на холмистой местности образовывала несколько водопадов, два из которых были довольно значительными, шум от падения воды распространялся до километра. Именно этот звук слышал Яромир, и пошел к нему, прежде, чем понял, что это.

Сучья, ветки, высокая трава, местами колючая и игольчатая, паутины и еще неизвестно то, что Яромир мог определить только одним словом: мерзость, мешали ему пройти. Он тяжело дышал, трижды падал, но упорно шел на звук. Идея достигнуть этого звука уже казалось ему спасительной, он словно на подсознательном уровне знал, что это поможет ему осуществить его замысел.

Смерть — отдавал ли он себе отчет в том, что идет к концу, и он не сможет потом осмотреться и со стороны взглянуть на оставленный им мир. Как Амедео справится со своей задачей, справится ли вообще, его это не волновало иначе, как если бы он смотрел на это стороны. Нет, это он на себя смотрел со стороны, не понимая, что это случится с ним, не с кем-нибудь, а с ним!..

Яромир вышел на небольшое свободное от деревьев пространство, и словно ветер, не знающий преград в своей уверенности и силе, он почувствовал в тот миг, когда оказался перед водопадом. Да, это то, что он искал.

И в этот миг проснулась Мирра, она удивленно осмотрелась и не увидела Яромира, то, что не было Кайла, не подвергалось волнению, а вот отсутствие эльфа — настораживало, конечно, Кайл мог увести его, и тем не менее. Она потрясла за плечо лежащего рядом дракона.

— Что такое?! — Амедео проснулся сразу и сразу же поднялся на ноги.

— Яромир пропал.

Ответом на вопрос об отсутствии эльфа стал неожиданно раздавшийся крик — Яромир спилотировал вниз, но ему вдруг стало страшно, он не смог сдержать крик, и не смог сдержать радости и ликования, когда понял, что зацепился краями рубашки за сук дерева.

Кайл стремительно побежал на звук, Амедео и Мирра обогнали его на несколько минут. Яромир спрыгнул вниз! Как он вообще дошел досюда? Как смог решиться на такое? На глазах Мирры выступили слеза, а ведь она так наделялась, что Яромир захочет помочь миру, которому он причинил столько вреда, но, могла ли она предполагать, что им двигали совсем другие чувства! Наверняка, предполагала, но отказывалась верить.

Вода бешено неслась вперед, а сук вот-вот готов был обломиться, с ужасом Яромир понял, что хочет жить, что он должен подтянуться и ухватиться за другие ветки, он тяжело и нервно дышал, но всякий раз промахивался, он не видел этих веток, а почувствовать их не мог. К счастью для него, эти попытки не остались незамеченными. Сверху услышали странные звуки, похожие на рычание или недовольное пыхтение. Подойдя к краю пропасти, Амедео увидел Яромира — дракон улыбнулся, его план еще мог осуществиться. Он переступил край твердой почвы и, ухватившись за рискнувшие расти в таких экстремальных условиях растения, осторожно стал спускаться вниз. Если бы Яромир мог увидеть его, он бы свалился в воду уже тогда, рука его соскользнула с ветки, за которую он умудрился все-таки ухватиться, когда он услышал голос Амедео, дракон цепко поймал его за запястье.

— Держись, тебе говорят!

Под ногами почти ничего не было, Амедео опирался практически ни на что, одной рукой он держался за траву, другой подхватил Яромира и потянул к себе. И неожиданно все вдруг поехало, оба не сразу поняли, что произошло, и только крик Мирры сказал, что случилось нечто страшное.

Они оказались в воде почти в тот же миг, и обоим показалось, что они упали не в воду, но их поглотило какое-то непонятное существо, при этом им открылись все прелести желудка, весь его бешеный и недружелюбный нрав. Яромира охватил настоящий ужас, он отчаянно бил руками и ногами, но все равно не мог выплыть наружу, ему казалось, что следующий миг для него последний, и он больше не выдержит отсутствия воздуха. Но умирать не хотелось, нет, он должен был выкарабкаться! Его ударило обо что-то твердое, должно быть, камень, потом в ноздри забилась вода, все, это точно конец! Он открыл рот, и вновь захватил одну воду, он ухватился за другой камень, но руки соскользнули с него как со снежной горки, и в это миг чья-то рука вцепилась в его волосы, он инстинктивно захотел отделаться, избавиться от очередной напасти.

— Прекрати! Ты нас обоих потопишь! — этот голос окатил его очередным градом, и он хотел, отчаянно хотел не слушаться его, но не смог воспротивиться.

Амедео, покрепче сжав пальцы в волосах Яромира, другой рукой стал грести к берегу, что было бы не легким трудом даже в стоячей воде, а здесь это походило лишь на отчаянные попытки справиться с непреодолимой силой, но кто и что могло бросить ей вызов? Кто мог сейчас реально противостоять ей? Амедео боролся, с ужасом и отвращением понимая, что он не может сделать ничего, для него — именно ничего! Но они не должны были уйти на дно, он напряг все силы, ирония — а ведь он едва ли когда-нибудь применял такие усилия в магии! При этом сколь неравными были результаты.

Водопад выбрасывал одну волну за другой, пытаясь удержать свою добычу, и вдруг неожиданно промахнулся и выбросил ее на берег, или, может, они, наоборот, мешали ему? И он просто решил избавиться от этой помехи?

Амедео и Яромир, оба, едва дыша, устало распластались на траве, один не видел из-за отсутствия зрения, другому видимость закрыла водная пелена, но сейчас их меньше всего волновало это, самым главном было то, что они ощущали под собой твердую почву и свободный доступ к воздуху. И естественно, никто из них не заметил странные шорохи идущие со стороны леса. Только Кайл, видевший всё сверху, ужаснулся, но он не мог приземлиться сразу из-за сгустившихся у воды деревьев.

Двое эльфов, в оборванной одежде, голодные и злые еще вчера вечером заметили, что над водопадом приземлился дракон, поначалу они испугались, но потом поняли преимущества положения. На драконе можно улететь! Эта догадка одного из эльфов вдохновила и его самого, и его товарища. Оставалось только придумать, как это сделать. Но, как назло, в голову ничего не шло. И решение явилось вдруг, неожиданно, и его ни в коем случае нельзя было упускать.

— Давай, держи их!

— Так и вьется крылатая тварь!

Эльфы рывком, стремительно и нацелено выскочили из-за зарослей ивы и кинулись к только что спасшимся Амедео и Яромиру, спасение получилось не долгим. Амедео как раз собирался встать, когда что-то навалилось на него сзади, сбив едва восстановленное дыхание. Второй эльф ногой прижал Яромира к земле, с силой надавив ему на горло.

— Не дергайся! И позови лучше своего дракона! — приказал эльф, что держал Амедео, слегка ослабив при этом хватку.

Кайл, которому цели эльфов не были известны, принял угрожающую позу и рявкнул с максимально возможным запугиванием.

— А ну отпустите их! Или я спалю ваши шкуры и пущу их дальше по течению!

По телу эльфов пробежали мурашки, но они не дрогнули. А тот, что держал Амедео, задрав голову, вызывающе произнес.

— Спускайся вниз!

— У нас к тебе предложение!

— Ни о каких предложениях не может идти и речи, пока вы держите моих друзей в плену!

— Мы их отпустим, — снова заговорил первый, — но при условии, что ты спустишься и сделаешь то, что мы тебе скажем!

Выбора ему не оставили, даже если они попросят сейчас вернуть порядок, Кайл все равно должен был спуститься и сказать, что выполнить все, чего они хотят. Кайл осторожно опустился на камни в реке, потом переступил с них берег и преобразился. Последнее эльфам не требовалось.

— Ну, и чего вы хотите? — недовольно спросил Кайл.

— Ничего сверхъестественного! Мы только хотим воспользоваться твоими крыльями!

— Сначала отпустите их!

— Сначала ты должен согласиться!

— Я соглашаюсь, отпустите их!

Как-то он быстро согласился, решили эльфы, но, возможно, это лишь приступ сентиментальности, и дракон желает обезопасить своих друзей. Эльф, что продолжал держать Амедео, как явный лидер маленького объединения, насупился — отпустить-то он отпустит, но что дальше, как бы дракон не раскидал их потом своим дыханием. Преобразится и всё, ищи себя в речке!

— Мальчишку мы возьмем с собой, чтобы тебе не повадно было глупости выкидывать.

— Может, лучше этого: он слепой, точно ничего не выкинет!

— Нет, Дик, он — эльф, а этот — дракон.

Товарищ согласился, довод был весьма разумным, чтобы там Кайл не говорил, называя обоих своими друзьями, но эльф для дракона всего лишь эльф, не более. Кайл вновь отошел к реке, преобразился и ступил на скользкие камни, взлететь с такого положения было весьма непростой задачей, если бы не опытность, он бы вряд ли рискнул пойти на такое. Дракон расправил крыло. И вот, то, что эльфам казалось проще простого, теперь повергло их в смятение. Как взобраться по этому трапу, да еще с безопасностью для себя провести заложника?

— Дик, иди вперед!

— Я?!

— Да, ты!

Шеф испепеляющим взглядом смерил Дика, тот, как побитая собака, на четвереньках, согнувшись в три погибели, стал карабкаться наверх. Крыло оказалось на удивление прочным, настоящий мост, только шерсть и сознание того, что это живой мост, пугали и сбивали с толку. Дик так и прополз наверх, чем вызвал недоумение и страх шефа, и улыбку Амедео.

— Давай, вперед! — рявкнул эльф, подтолкнув дракона.

Амедео преспокойно шагнул на крыло, эльф, с трясущими от страха коленками — сзади. Мост и впрямь оказался прочным и твердым! Дик, тем временем, распластался на спине Кайла, остатки смелости покинули его, при этом их заложник едва сдерживался от смеха. "Что б ему пропасть!" — со злостью подумал эльф, покрепче сжав в руках пучки шерсти. И мог ли он подумать, что его мысли осуществятся, и не в их с товарищем пользу.

Кайл осторожно взлетел, поднявшись выше леса, он замахал крыльями так, что эльфы невольно вскрикнули. Боясь упасть, они выпустили Амедео, чем тот тут же и воспользовался, он легко съехал вниз, и Кайл легко подхватил его в воздухе, они быстро поняли другу друга, и отнюдь не в пользу эльфов. Кайл молниеносно развернулся, встряхнул всей шевелюрой, раз, два, и скинул их как неудачливых блох. Эльфы с дикими криками полетели вниз, со всего маху плюхнулись в реку, проклиная в душе всех драконов.

— Всё в порядке, господин?

— Да. Нужно за Яромиром вернуться.

— Конечно.

Яромир так и сидел на берегу, водная бездна, из которой он вынырнул и нападение эльфов, поколебали его рвение, или просто заставили задуматься. Стоит ли умирать, когда жить донельзя хочется? "Ну, почему всё так?! Я хочу, чтобы не было этого разрушения, я хочу, чтобы всё было по старому!" больно и обидно кольнули последние слова, сколько еще сейчас эльфов, драконов, людей, гномов мечтали об этом, но ничего не могли сделать, и по его милости, Яромира, в том числе.

— Удобно устроился? — услышал он над собой вопрос.

Нет, ему не было удобно, ему было очень неуютно, плохо, тяжело, но чтобы выйти из этого, как из лабиринта, одного желания было недостаточно.

— Почему вы спасли меня? Зачем я вам нужен?

— Зачем? Ты ответишь за свои действия, и сделаешь то, что я тебе скажу.

— Когда?

— Не забывайся, Яромир! — холодно осёк его Амедео. — Поднимайся! У нас нет времени на твои посиделки.