С каждым днем росла тревога Руфины: о каком таком "секретном оружии" говорил Яромир, если его стоит бояться даже Великому Богу Справедливости. И что ждет Георга, Андрея и Беатрис, когда они прилетят сюда? Зору и Балскове горят желанием отомстить, в их руках могущественное оружие, а она, Руфина, должна оставаться и ждать того момента, когда близкие ей драконы попадут в расставленную ловушку. И виновата в этом будет в первую очередь она.

— Что же мне делать? Сбежать отсюда нереально, а как еще предупредить их? Лучше бы они вообще забыли обо мне, так всем было бы спокойней. Я… как-нибудь переживу свое расставание с ним, только бы он был счастлив, а более мне ничего не надо.

Яромир говорил ей, что ждать осталось несколько дней, сегодня был третий день, значит, они должны были прибыть в ближайшее время. Руфина в отчаянии мерила шагами комнату, она страстно желала найти выход из этой тупиковой ситуации, но ничего не приходило на ум такого, что могло бы помочь ей. Напасть на отца — именно он приносил ей еду — вряд ли она сможет противостоять ему, к тому же останется Балскове и озлобленный Яромир, который не менее двух драконов желает разделаться с Георгом и Андреем.

— Что же делать?! — с ужасом воскликнула Руфина, и в тот же миг замолчала: кто-то приближался к ее комнате и, судя по шагам, это был не Зору.

Несколько мгновений, и дверь открыл Яромир — Руфина улыбнулась.

— Чему радуешься? Скорой встречи с твоими спасителями?

— Почему бы и нет?

— На твоем месте я бы не радовался, а готовился к погребальной церемонии, и лучше тебе и исполнить ее именно сейчас: потом таковой возможности может не представиться.

Яромир поставил на стол поднос с едой и собрался уходить.

— А чем заняты твои благодетели, что сегодня послали тебя?

— Важным делом, — ухмыльнулся эльф, — непосредственными подготовками к траурной церемонии по случаю гибели трех магов и Великого Бога Справедливости. Кстати, я сейчас отправляюсь к его матери, хотим предложить ей кое-что.

— А вы широко мыслете.

— А ты как думала!? Мы тут ерундой занимаемся?

— И что же вы хотите предложить Амнэрис, такого, на что может она согласиться?

— Поверь, у нас есть, что предложить ей, а что именно — не твоего ума дело.

— Почему ты ступил на такой путь, Яромир? — неожиданно сменила тему Руфина. — Почему?

— Потому, что счел его правильным и куда более перспективным, нежели чем рабское согласие с незначительной своей ролью в жизни.

— Твоя роль может быть значительной в любом случае.

— В любом?! Скажи об этом своему принцу, который писал Антонио Корелли письмо с просьбой не отправлять меня в Долину или Дэ" Найяле, который держал меня как последнего двоечника по несколько раз в одном классе или, наконец, Андрею Бероеву, который постоянно призывал меня к обузданию разрушительного начала!

Последние слова Яромир произнес с явным сарказмом. Но, произнеся их, он понял, что сорвался зря — этим он лишь показал свою слабость перед Руфиной, раскрыл свои обиды и выставил себя, в итоге, на посмешище. Зло и резко Яромир развернулся и пошел к двери, но в этот момент Руфина схватила стул и со всей силы ударила им эльфа. Тот, заподозрив неладное, успел повернуться к ней лицом, но не успел отразить удар. Он схватился руками за голову, в глазах у него все потемнело. Но расслабляться было нельзя, обоим — едва Яромир успел выхватить из-за пояса кинжал, как Руфина ударила его второй раз. Юноша, наконец, потерял сознание. Руфина тяжело дышала: ее саму шокировали собственные действия, она непроизвольно отступила на шаг, но потом собралась с силами и перешагнула через распростертое тело.

Ее комната переходила в небольшое узкое пространство, равное по ширине двери, а потом начинался главный и единственный теперь коридор. Такое небольшое помещение в целом заставляло удивляться: как вообще, живущие здесь могли строить такие грандиозные планы? Руфина посмотрела по сторонам, в обоих направлениях были повороты — через который она могла попасть на улицу, она не знала. Решив идти наугад — другого выхода сейчас все равно не представлялось — драконица повернула вправо. За поворотом последовал новый виток коридора, а за ним еще один и опять влево. Отсутствие дверей и такой изгиб заставили ее испугаться, окончательно ее повергло в ужас то, что коридор, действительно, оказался круговым. "Но ведь должен же быть выход?! — едва не воскликнула она вслух. — Может быть, есть люк?"

Руфина начала второй круг в обратном направлении, и она увидела в потолке квадратный выступ, но не успела и подумать о том, где Яромир брал лестницу, как увидела перед собой эльфа, судя по его бледному, разъяренному лицу, она поняла: спрашивать его сейчас об этом не стоит. Положение у Руфины было не из лучших: люк оставался недосягаем, напротив нее стоял вооруженный противник, а у нее ничего не было под рукой, ничего, кроме возможности применить магию. Решив, действовать наверняка, драконица выбрала самое быстрое и проверенное заклинание, огненной стрелы. Однако едва она прочла про себя слова, как что-то с невероятной силой сжало ее голову — Руфина невольно вскрикнула, она решительно ничего не видела и не слышала, только чувствовала нестерпимую боль.

— Теперь ты видишь наше оружие, — донеслись до нее слова, — вы убьете сами себя, даже не подозревая об этом!

Размышлять над этим у Руфины не было никакой возможности: боль парализовала все, сковала сознание.

— Что происходит? — спросил нарисовавшийся в пространстве Зору.

— Начало действий, учитель. Я не успел предупредить ее, что использовать магию здесь опасно.

— А это, — Зору рукой провел по голове, — она успела до применения магии?

— Да, — прошептал Яромир.

— Хм, что ж, мне очень жаль, но, боюсь, восстанавливать свои силы у тебя нет возможности. Переодевайся и приходи в наш кабинет — время пришло.

— Да, учитель.

Яромир перенесся в свою комнату, а Зору подошел к Руфине.

— Идем, дочь моя, — сказал он, беря ее за руку.

Сопротивляться она не могла, хотя и мечтала не двигаться какое-то время. В следующее мгновение они оказались в так называемом кабинете, комнате, где Зору и Син изучали способы использования кристаллов. Как, с помощью какой силы они перенеслись, Руфина сказать не могла, но знала точно и определенно — не с помощью магии, в данном случае она не испытала ничего сходного с теми ощущениями, которые должно было вызвать волшебное перенесение в пространстве.

Первые мгновения Руфина молча, закрыв глаза, сидела на полу, облокотясь о какую-то твердую поверхность. Она слышала: кто-то рядом ходил, но сейчас она не могла даже сказать: сколько их.

— Что она применила? — спросил незнакомый ей голос.

— Не знаю, — ответил Зору, — да и так ли это важно? Самое главное то, что из этого следует. В ее жилах течет Паллида, она использовала магию, и случилось то, чего мы ожидали.

— А тебе, я смотрю, ее совсем не жалко.

— Не жалко!

— Но ведь она твоя единственная дочь, — язвительным тоном заметил Балскове.

— Она была ею, слышишь, была!

— Я понял, Зору, не кипятись, только, на мой взгляд, как раз это тебя и задело. Иначе бы тебя так не трясло.

— Я посмотрю, как затрясет тебя, когда ты встретишься со своими врагами.

— Я умею сдерживать эмоции, а ты, похоже, даже за тысячу лет так этому и не научился!

— И откуда это, такие царские черты? Уж, не от матери ли торговки цветами?

Вопреки ожиданиям Зору Сина это не задело настолько, чтобы он тоже вышел из себя, или он сделал вид, что его это не задело, подтвердив тем самым свое умение сдерживать эмоции.

— Царями не всегда рождаются Зору, ими иногда и становятся. Вспомни Амедео Ти-Ириса, он по чистой случайности оказался у власти, при всем притом, что в его жилах не было и намека на родство с королевской кровью. Меж тем мы имеем то, что имеем. Надо уметь воспользоваться обстоятельствами, Зору, а не искать в себе призрачного превосходства.

Бывший служитель Магического Огня смерил своего коллегу очень недобрым взглядом и, возможно, он бы охотно продолжил ссору, если бы в комнате не появился Яромир.

— Пришел? — голосом, преисполненным спокойствия спросил Балскове.

— Да, господин.

— Помнишь, что должен говорить?

— Да, господин.

— Что ж, тогда отправляйся на Старый материк. Привет госпоже Амнэрис.

Яромир улыбнулся в ответ и в следующее мгновение исчез из комнаты, в тот момент Руфина, наконец, открыла глаза. Ее взору предстала совершенно пустая комната, на миг ей показалось, что она потеряла зрение: где же тогда то самое "секретное оружие", о котором говорил Яромир. Но потом она увидела Сина, медленно прошелся он вдоль комнаты и, заметив, внимательный взгляд девушки, сказал.

— С возвращением. Как себя чувствуешь? Болит голова?

Руфина предпочла промолчать, но Син, собственно, и не ожидал от нее конкретного ответа, скорее, его слова должны были подчеркнуть ее бедственное положение, и не только ее.

— Болит, я полагаю. Скоро также она будет болеть и у твоих друзей. Я с нетерпением жду, когда смогу увидеть их агонию, как они будут мучатся, тщетно пытаясь понять: что их погубило.

— Син, мы еще не договорились по поводу того, как поделим их.

— Разве? Я думал, все решено. Мне нужен только тот, о ком я думал изначально. А ты можешь забирать свою бывшую жену и ее мужа. На остальных, я так понимаю, не стоит заострять и минутного внимания.

— А Бог Справедливости?

— Он мой, но, я думал, ты говоришь, о непосредственных спасителях твоей Руфины. К тому же, насколько я знаю, у тебя личные счеты с Тасмиром, а не с Амедео.

— Учти, Тасмир мой.

— Не стану противиться этому.

— Тогда, до встречи, Син.

— Что?! Что это значит?

— Только то, что я сам разработал детали мести.

— Я надеюсь, ты не собираешься переноситься далеко?

— Нет, к тому же я и тебе даю шанс.

— Какой?

— Смотри. Я открою двери, и пока буду заниматься своими делами, ты займешься своими. Или ты уже расхотел сражаться с Богом Справедливости?

— А принц? Только не вздумай трогать его раньше меня!

— С большим неудовольствием, но раз мы договорились.

— Смотри!

— Так, ты согласен?

— Да.

— Тогда, вперед.