Если вы думаете, что Настя была хорошей сестрой во всем, то должен вас огорчить — ночью она показала весь свой характер. Каждый раз, когда Ариадна просыпалась, она будила и меня и заставляла мне помогать менять ей подгузник (урок мне на будущее, как она охарактеризовала это) и поить из бутылочки. Сашку она уже не кормила грудью, так бы было бы немного легче, но увы, пришлось каждый раз разогревать смесь и молоко.

Однако, к чести моего ребёнка, Ариадна будила нас всего дважды за ночь, что, опять же по словам опытной Насти, было весьма неплохо — её сын в этом плане, будучи грудничком, не давал покоя ни ей, ни Денису, ни маме, когда та вызывалась помочь.

Утром, когда спать из-за весёлой возни Сашки в коридоре стало невозможно, сестра отправила меня в магазин за пополнением съестных запасов, молока, детского крема и ещё парой мелочей, которые ей пришли в голову по случаю похода. Не выспавшийся — мне снилась череда девушек, предлагающих мне материнство для Ариадны в обмен на штамп в паспорте — и в довольно мрачном настроении, я отправился в супермаркет, гадая, что ещё для меня приготовила моя дорогая сестренка и переживу ли я эти выходные в её обществе. В магазине мне немного полегчало — на кассе работала моя любимая продавщица Марина, флиртующая всякий раз, когда я появлялся. Этот случай не стал исключением: мы создали изрядную очередь, пока обменивались двусмысленными фразами. Девушка поделилась со мной информацией, что она вычитала в одной статье в модном журнале, что молоко хорошо влияет на потенцию и попросила рассказать, та ли это, если я решу проверить это на практике. Я клятвенно обещал непременно так и сделать.

Вернувшись, я застал Настю, заправляющую сына в куртку — Сашка категорически отказывался, и моя сестра хмурилась, что значило, что лучше сейчас к ней не лесть, — и коляску с придремавшей девочкой.

— О, братик, ставь покупки в холодильник и пошли, — велела Настя.

— Куда?

— Гулять. Свежий воздух нужен детям, и взрослым тоже, кстати. Бледный как мумия фараона.

— Ох, Насть, я спать хочу…

— Я тоже, и не ной.

— Может, ты…

— Нет. Пошли.

Если не послушаю, она вполне может собраться и уехать к себе домой, и я останусь с дочкой один, а это не айс. Ох, ну что я такого сделал?..

В общем, день вот так и прошел. Мы то гуляли, то купали Ариадну, я отсыпался в те моменты, когда она тоже засыпала, а у Насти не находилось каких-либо дел для меня и я был предоставлен самому себе.

Уже вечером я заметил в своих ощущениях что-то подозрительное, но был настолько вымотан, что не стал разбираться, что это. Настя, чтобы Ариадна не будила его, уложила Сашку в гостиной, бесцеремонно перед этим покопавшись в моем шкафу и выбрав дорогое иранское постельное белье, которое я берег для случая, если удастся привлечь одну девушку в университете, но не сложилось, и комплект залег на полках под другим бельем — пока его не нашла моя сестра и, воскликнув: "Такое мягкое! Саша будет чудесно спать на нем", не расстелила его на кожаном просторе дивана. Но и это не так возмутило меня, как могло — я просто мысленно попрощался с идеей — все равно девушка осталась в прошлом — и завалился спать на свою кровать.

Думаете, я выспался? Ни разу — этой ночью Ариадне было не комфортно, и она поднимала нас пять или шесть раз, и лишь дважды потому что нужно было сменить подгузник. Качал на руках её я — как заметила Настя (я это заметил ещё когда девочка только появилась у меня, только не хотел верить), когда я её держу, она успокаивается быстрее. Она усмехнулась, что, мол, родная кровь, но я взглянул на неё настолько мрачно, что больше вслух она это не произносила.

Отдаю должное дочке — под утро она уснула надолго, и мы с Настей смогли поспать аж до полудня, пока из гостиной не раздался звук разбивающегося стекла. Сестра прибежала быстрее — кто знает, какие мысли у неё мелькали в голове те четыре с половиной метра, что разделяли её комнату залом, но мысленно она уже похоронила сына, было видно. Оказалось, что Сашка вполне жив и здоров, а вот торшер, стоящий рядом с диваном, разлетелся по всему ковру и мелкие стеклышки от лампы вряд ли достать простым пылесосом.

— Саша! — практически взвыл я, смотря на ковер, потом на свои босые ноги — тапки я не носил с детства, хоть бабушка, пока была жива, настаивала. — Ну, и что?

— Не знаю. — Настя быстро обула туфли и вовремя перехватила мальчишку, пока он не полез смотреть и щупать дело рук своих. — Я думаю, ковер надо скрутить и отвести в чистку.

— Блин, права мама, что интеллект из нас двоих достался только тебе! — съязвил я. — Ты остаешься тут, смотри, чтобы твой Джеки Чан не опробовал своё кунг-фу ещё на чем-нибудь моем. И если что — с Ариадной повозишься.

— Чем я и занимаюсь полтора дня уже, — в тон мне ответила Настя, ловко удерживая вертящегося сына. Этот захват у неё всегда получался лучше, как бы дед не пытался показать его и мне. — Не задерживайся, ладно? И купи что-нибудь…

— Разберусь, — буркнул я и направился в свою комнату одеваться.

Этот торшер мне нравился! Я, когда брал работу на дом, сидел как раз под ним, и он идеально подходил по освещению для меня. Пока не приехал на пару дней мой племянник и не решил оставить свой след!

Сам я этот ковер никогда не скручивал, всем занимались рабочие. И теперь я понял, почему их было трое тогда — весил он не меньше двадцати килограмм! Два на четыре метра, обалдеть! Я, конечно, понимаю, толстый ворс, окантовка, плотная основа, но, блядь, я загнусь такими темпами! Кряхтя и матерясь под веселым взглядом Насти, я потащился к двери, потом к лифту и грузил его там, когда двери открылись. Четырнадцать этажей буду отдыхать, хоть какой-то плюс расположения квартиры почти под самой крышей.

В машине через интернет я нашел хорошую фирму, занимающуюся чисткой ковров и работающую без выходных, и она находилась не так уж далеко от моего дома. Быстро доехав туда, я сдал предмет мебели, получил обещание, что вернут его обратно через пару дней, после чего, уже не такой злой, порулил в моргающий неоновой вывеской гипермаркет.

Этот день отличался от предыдущего лишь тем, что зал теперь выглядел визуально больше без привычного атрибута. Саше, чтобы смотреть мультики (а точнее, просто рассматривать мелькающие картинки, большее он в своем возрасте все равно не понимал), приходилось сидеть на диване или в кресле под внимательным надзором матери. К нам порывался приехать Денис, замаливать грехи, но Настя решительно ему отказала, сказав, что вернется сама — в понедельник или во вторник. Мне же она строго велела найти няню до этого времени, потому что иначе останусь один на один с ребёнком.

Когда я вновь кормил Ариадну, в голову пришла мысль, что это стало для меня не такой уже и мукой — всё получалось, мы с ней более-менее притерлись друг к другу, и былой дрожи слова "ребёнок" и "бутылочка" больше не вызывали.

Девочка мирно сопела рядом, и я взялся за выполнение требований сестры — поиски няни. Сайтов было до фига, агентства пестрели предложениями и обещаниями обеспечить "вашему ребёнку самую квалифицированную и нежную заботу на свете", но я был знаком с основами рекламы и знал, что все это ерунда. Покопаться в резюме придется не час и не два. На одном из сайтов, предлагающим одиноким папам помощь с их детьми, я увидел, что к анкетам прилагаются ещё и фото, и "подзавис" там основательно. Что могу сказать… девушки тут явно не в няни набивались. Что стоила фотография некой Алины, сидящей в профиль и закинувшей одну ногу на другую, при этом одета она была в топик, завязывающийся под грудью (размер третий-четвертый) из полупрозрачной ткани, и мне кажется, он даже слегка влажный, чтобы ещё больше подчеркнуть всю прелесть её бюста, и шортики в облипку. А ещё одна, теперь Лиза, выложила фото, в котором она лежала на животе на кровати, застеленной темно-красным шелковым бельем, ноги подогнуты в коленях вверх, пятками касаясь ягодиц, выгодно выделяющихся под тонкой юбочкой, заканчивающей там же, где начинались эти самые ноги, а на лице невинно-сексуальное выражение. И при этом она третьекурсница педагогического ВУЗа, специальность "дошкольное воспитание"… Да, это не моя няня Лилия Дмитриевна, весящая не меньше ста килограмм, круглолицая и всегда по-доброму улыбающаяся, с которой я провел полдетства…

Пока я рассматривал анкеты кандидаток, то странное чувство, что возникло ещё вчера, вернулось. Я его игнорировал, как мог, так как не понимал его природу, но, закончив с этим дурацким сайтом и включив телевизор, увидел рекламу последней модели "Тойоты", по которой ползали две красавицы в латексе, всячески выгибаясь на ней — и понял.

Вот же ж, я уже три дня как не занимался сексом!

Кому-то это покажется непонятным, но для меня три дня без девушки — это просто что-то невероятное. Даже когда пару лет назад я заболел ангиной, я и то не смог отказаться от этого ритуала и с температурой поехал в клуб — Влад ржал с меня, но ничего не сказал. А тут!..

— Настя! — Я ворвался на кухню, где моя сестра шинковала овощи, смотря какой-то фильм на ноутбуке. — Ты можешь побыть одна пару часов с детьми?

— А ты куда? — Взгляд из-под светло-русой челки пригвоздил меня к полу, пока я не смылся вон.

— По делам.

— Подробнее.

— Ну, Настя!..

— Матвей, если ты намерен смотаться, а я буду всю ночь куковать тут, бегая от своего ребёнка к твоему и обратно, то задумайся ещё раз.

Я вздохнул, быстро размышляя, сказать правду или что-то соврать. Если сослаться на друзей, то она не поленится им позвонить, если возникнут сомнения. Если по работе — не поверит, не такая у меня работа, чтобы в семь часов вечера воскресенья лететь туда. Чье-то день рождения тоже не прокатит — она не посчитает это достойной причиной отделаться от забот о моем, чего молчать, ребенке.

— Насть… понимаешь… Блин, мне в клуб надо!

Сестра отложила нож и с непроницаемым выражением на лице уставилась на меня. Сейчас могло последовать что угодно: она могла сказать категоричное "нет", и, вознамерься я всё же уехать — вернулся бы в пустую квартиру; могла начать со мной торговаться; могла предложить вызвать девочек прямо сюда; могла с благословением отпустить.

— Давно ты это планировал? — негромко спросила она.

— Что, поход в клуб?

— Ага.

— Не поверишь — вообще не планировал. Но я уже сейчас нас стену полезу!

— Даже так? — усмехнулась Настя.

— Правда, сестрёнка. Ты ведь знаешь, нам, парням, это нужно… — Я заискивающе улыбнулся, надеясь, что её любящее непутевого младшего брата сердце смягчится.

— И тебе — особенно, зная твой образ жизни. — Настя вздохнула. — Но учти — никого сюда не ведешь и до одиннадцати ты должен вернуться! Иначе…

— Не угрожай, я вернусь, раз обещал. — Я послал ей воздушный поцелуй, стрелой метнулся в свою спальню и уже через десять минут заводил мотор "Мазерати".

Я совру, если скажу, что в клубе я не получил того, чего хотел — нет, всё вышло по высшему разряду. Воскресенье, девушки решили отдохнуть перед надвигающейся рабочей и учебной неделей, я в своей темной с серебристыми блесками рубашке привлек достаточно внимания, чтобы следующие полтора часа слились в каскад удовольствия и прекрасного настроения. Но…

Но что-то всё равно было не так, как раньше. В кармане джинсов остались несколько неиспользованных презервативов, потому что я запасся как будто иду в гарем Дон Жуана, девушки, хоть и очень старались, но не смогли выгнать из головы мысль, что в моей квартире осталась моя сестра, которая следит, чтобы, опять же, мой ребёнок был сыт, чист и доволен жизнью. Моя дочь…

Поэтому, выпив перед уходом стакан минеральной воды и послав извиняющуюся улыбку симпатичной девочке в леопардовом платье, я помахал знакомому бармену и направился к выходу.

— Без двадцати одиннадцать, — произнесла Настя, когда я закрыл входную дверь. — Если честно, я ожидала тебя в пять минут двенадцатого.

— Я ведь обещал, — пожал я плечами, стаскивая куртку.

— Помнится, маме ты тоже обещал, но приходил минимум на час позже.

— Когда это было! Ты ещё вспомни, как я твой велосипед без спроса брал.

— Между прочим, я лишь недавно тебя простила за это! — Сестра улыбнулась и взмахнула листами бумаги. — Иди, кое-что покажу.

Я помыл руки, захватил их холодильника бутылку джин-тоника и поплелся к ней в гостиную.

— Глянула я твою историю посещения интернета, — завела Настя издалека. — Пара сайтов, где ты был, ища няню, просто убойная.

— В смысле, хорошие?

— В смысле — ужасные. Но это же ты, я не удивилась. Но не в этом дело. Хвалю, что ты всерьез взялся за поиски няни, поэтому я тоже покопалась и нашла парочку кандидатур. — Она расстелила передо мной на столике шесть листов бумаги. — Они все довольно неплохие, но я бы остановилась вот на этих трех.

Я взял в руки первую анкету. Женщина двадцати девяти лет, есть педагогическое образование, не замужем, детей нет. Работала в детском саду в яслях, но потом сократили. Работа няни временная для неё, пока не найдет какую-нибудь другую на постоянной основе.

Второй вариант представлял собой девушку, учащуюся на заочном отделении университета. Она нигде не работала, но в описании себя было указано, что у неё есть старшая сестра — мать-одиночка, и когда та работала, кандидатка в няни смотрела за её ребёнком, и более-менее всё умеет. Обещает порядочность, ответственность по отношению к семье работодателя, гибкий график работы.

Третья женщина была уже на пенсии, но, судя по фотографии, жизнь в ней била ключом. Не пожилая, очень даже прилично выглядящая на фотографии, в спортивном костюме, с улыбкой на лице. О себе написала, что вырастила троих внуков, пока дети катались по командировкам, младшему сейчас шестнадцать лет, так что проблем с тем, чтобы задержаться на пару лишних часов, если потребуется, не будет.

— Тут ещё одна женщина есть, — Настя подняла листочек. — Пишет, что кормящая мать, молока много, и если родители не брезгуют, она может кормить и их ребёнка. Неплохо бы, да, учитывая, что родной мамы у нас тут не наблюдается? Проблема лишь в том, что к тебе она будет приезжать со своим чадом. С одной стороны — почему нет, лишь бы делала работу. С другой — за своим ребёнком она может где-то недоглядеть Ариадну.

— А остальные что?

— Остальные стандартные — окончили педунивер, есть своим дети, ответственные и любят малышей и так далее. Одна не может оставаться в ночную смену, а это не очень хорошо, потому что, если я не ошибаюсь, раз твой начальник уехал, за него фактически ты, а ребёнка с собой, если надо будет уехать и тебе, пусть даже на один день, не потащишь. Вторая на всё согласна, но сказано, что у неё есть некоторые аллергии, а кто знает, какие именно? Ещё упадет тут с анафилактическим шоком, тебе оно надо?

Я согласился — чем меньше проблем, тем лучше. Ну, учитывая, что надолго оставлять Ариадну тут я не собираюсь, няню нужно такую, чтобы не привязалась к ней. И чтобы по её материальному положению не ударило, а то, может, она уже намерится мебель поменять у себя дома, а я её через неделю уволю. Надо посмотреть…

— Какую бы ты выбрала? — спросил я.

— Хм… или девушку-заочницу, или вот эту бабулю.

— Бабуля может мне мозг выносить, что я бросил мать своего ребёнка. Или что хочу отдать на удочерение.

— Думаешь? Кстати, что скажешь няне по поводу её мамы? Правду?

— Нет, а то возомнят себя детективами. Скажу, что она умерла. Может, я даже о том, что она моя, не поделюсь. Придумаю что-нибудь.

— Надо оно тебе, — вздохнула Настя. — Ладно, как хочешь. Пошли купать девочку и спать, тебе вроде завтра на работу.

— Ты побудешь с ней до вечера?

Как я и опасался, она покачала головой.

— Прости.

— А куда мне её деть?! — возмутился я.

— Ну, возьми на работу, — улыбнулась Настя.

— Смеешься? Тут я с клиентами общаюсь, а тут она заплакала! И я, сняв пиджак, несусь сменить ей подгузник?! Как на меня посмотрят?

— Как на человека, который заботиться о своем ребенке, а значит, он достоин доверия.

— Ох, Настя, это не та область, где ценят.

— Братик, я бы помогла, но у меня свои дела завтра. Я отвезу Сашу к Денисовой маме и до вечера пропаду.

— У-у… Я могу отпроситься пораньше уйти, но не на весь же день…

Настя обняла меня за плечи.

— Она весьма спокойная девочка. Присмотрят на ней твои секретарши, пока ты будешь с клиентами. На вечер договорись либо с няней, если успеешь её выбрать, либо… Марго позови.

— Марго не согласится.

— А ты не язви ей, а спокойно и по-взрослому поговори и объясни. И она согласится, поверь.

— Посмотрим, — хмуро ответил я. — Идем купать её, сама же предложила.

Настя легла раньше, я же задержался заполнить кое-какие бумаги для работы, на которые не хватило времени за эти два дня. Я всё ещё не знал, что будет завтра, выкручусь я в любом случае, но вот какими жертвами…

Глаза слипались, я совсем мутно соображал, но, сам не понимая, зачем именно, прежде, чем лечь спать, тихо заглянул в комнату, где стояла кроватка Ариадны. Свет из коридора не попадал на спящую Настю, но охватывал дочку. Я замер у изножья, смотря на неё. Одетая в желтые ползунки, со светлым пушком на головке, чуть наморщенная, она заставляла меня невольно улыбнуться. Может, совсем немножко, она и похожа на меня — на детских фотографиях, на которых я сплю, видно, что я тоже вот так поджимал нижнюю губу. Я протянул руку и аккуратно погладил её по волосикам. Ариадна, ощутив прикосновение, шевельнулась и будто потерлась о мою ладонь. Я погладил её ещё раз, и она снова повторила этот жест. Ласковая кошечка, честное слово… Моя девочка.

Всё ещё улыбаясь, я закрыл дверь, ушел в свою комнату и улёгся в постель, зная, что надолго засыпать не стоит. Но эта мысль уже воспринималась спокойней.