С бала дебютанток прошло две недели. За это время было два скучных приема, несколько закрытых обедов, тоже скучных, а вот сегодня была зимняя королевская охота. Событие, которое ожидает вся мужская половина двора по понятным причинам. Женская, впрочем, тоже ждала, потому как других поводов пощеголять своими мехами у них нет.

Я тоже была в мехах: черная блестящая шубка, черная муфта и шапка. Понятия не имею, из какого зверя сделано — я просто забрала готовые изделия из мастерской мадам Ногс и теперь их носила. Вещи были теплыми, в траур вписывались, а я не напрягалась.

Наверное, именно это притягивало всех куриц двора ко мне. Вокруг меня постоянно вились какие-то девушки разных возрастов, что-то щебетали, обсуждая погоду, изредка просили совета, но чаще всего они давали мне советы сами. «Скорее рожайте! Ведь детки — это такое счастье!» — восторженно советовала безымянная для меня леди, гордая мать аж восьмерых маленьких балованных лордиков и ледей. «Ваш супруг всегда так занят! Заведите себе миленького лакея — и ваши потребности будут удовлетворены всегда» — загадочно улыбаясь, подмигивала другая — не менее гордая обладательница целой свиты из таких вот «миленьких лакеев». «Не принимайте на работу молодых служанок. Проблем с ними не оберешься» — страдальчески закатывала глаза жена ходока.

Пока что я стоически все терпела, потому как советы были одинаковыми, советчицы на лицо тоже — я их только по духам отличала, которыми они поливались так густо, что в лесу им выжить не удастся: издалека их учуять может даже человек.

На охоте был почти весь двор, даже Раннас, хоть и ехал он отдельно. Мне с королевской конюшни выделили кобылку, в цвет моей шубке, смирную и немного грустную.

Веллиас и Сана гарцевали на своих конях, которые явно застоялись и воспринимали сейчас только одну команду — вперед. Деня и его отец, прибывшие по моему приглашению, ехали на кониках, похожих на осликов, тихонько переговариваясь.

Где-то сзади в экипажах, среди множества леди, не обученных верховой езде, тряслась бывшая любовница моего отца, которую я вышвырнула, едва позволили приличия. То есть сразу после похорон слуги главного дома вынесли все ее вещи и передали ей мое распоряжение. Убитой горем она не выглядела.

Топали мы к королевской зимней усадьбе, которая располагалась в получасе бодрой езды от города. Но, ключевое слово тут «бодрой», так что тряслись мы по хорошо утрамбованной дороге уже третий час.

Где-то в колонне был Ранниас и Лютс, о которых я старалась не думать — сразу руки чесались. К моему удивлению, все две недели Ранниас сидел дома, никуда не вылезал и никому не досаждал. Лютс, оставшись без хозяина ходил потерянный и грустный, как побитая собака.

Ко мне подъехал лакей Ее Величества, с сообщением, что она хочет меня видеть.

Я кивнула мужу и пришпорила кобылку. Та, в свою очередь, хоть и нехотя, но прибавила шагу.

— Привет, Алва! — Весело поздоровалась королева Ленсона, одновременно давая мне понять, что обстановка неформальная.

— Здравствуй, Лерда! Ты что-то хотела?

— Помощи я хотела. — Пакостно усмехнулась она. — Ты сейчас у переживших бал дебютанток в фаворе — направь их в нужное русло.

И до самого прибытия в усадьбу она рассказывала мне, что конкретно хочет.

Утешало то, что жить с этими девочками мне не придется — только поболтать немножко. Первоначально, Сана должна была ими заниматься, но они все бежали ко мне, едва меня увидев, так что Лерда изменила план.

Приехали мы около полудня. Очень меня порадовал тот факт, что я пробилась ближе к началу колонны: я успела увидеть лес до того, как его истопчут.

Вокруг лежал снег, искрящийся на солнце будто тысячи маленьких бриллиантинов. Ближе к усадьбе наблюдались в основном хвойные породы деревьев, тоже густо припорошенные снегом, создавая неповторимую атмосферу кружащихся в воздухе загадок и теплых вечеров у камина.

Сзади подошел Веллиас, обнял меня и посмотрел туда же. Тихо хмыкнул мне в ухо и немного развернул меня. Теперь в поле моего зрения попало еще и озеро покрытое не тронутым хрустальным слоем льда, с искрящимися сугробами вокруг, и ни души там пока что не было. Совсем скоро это великолепие затопчут, но сейчас у нас был этот самый миг и мы им наслаждались.

Всех расселили в усадьбе, а семьи, особо приближенные к королевской, ушли во второй дом, спрятанный за усадьбой. Второй дом был меньше, уютнее и защищен как королевская сокровищница (буквально в точности так же).

После мы все поели в обеденной зале усадьбы и мужчины уехали на охоту.

Обед представлял собой огромное сборище галдящих базарных торговок, утонченно поедающих баснословно дорогих устриц и изумительно нежную телячью вырезку. Все блюда для этого обеда были приготовлены в нашем ресторане, что, безусловно, мне льстило.

Отъезд на охоту сопровождался лаем и трубами, криками и топотом копыт. Для дам с тонкой душевной организацией было то еще испытание.

И вот мы сидим нашей дамской компанией на втором этаже в музыкальной, судя по роялю и нескольким скрипкам, комнате, отделанной в неприятненьких розовых тонах. Кто-то вышивает, кто-то алкоголем с утра по раньше загружается, кто-то просто болтает.

Я из последних — перехожу от компашки к компашке.

Чудом удалось подмешать в пунш крепкой гномьей водки, так что уже через час посиделок подавляющее большинство девушек были навеселе. Сана посмеивалась в стакан (с огненной гномьей водкой, которую пила вообще не моргнув), а я начала акцию, заказанную Ее Величеством.

— Готовы к посвящению в благородные леди? — Заговорщическим шепотом спросила я у самой трезвой компании девочек, увлеченно щебечущих тесным кружком.

— Какому посвящению? — Поинтересовалась самая активная в кружке.

— Как? Вам что не рассказали? — Дождавшись отрицательных кивков, я сделала выражение лица, предполагающее страшную тайну, которую я собираюсь выдать. — Каждый год новые дебютантки на зимней охоте встречают своих героев и добытчиков… — Девочки подались вперед. — Голыми. Совсем.

Девочки замерли, переваривая услышанное. Эта компания была самой трезвой, но не была трезвой в принципе. Если мне удастся расшевелить этих, они сами, без моего участия подобьют на авантюру остальных.

— Представьте, как будет нашим охотникам приятно видеть прекрасные молодые тела, после тяжелой охоты.

Да, это подло и даже жестоко. Однако, Сана и Лерда решили, что такой позор — самый быстрый способ отсеять самых глупых. К нашему счастью, самые глупые и неугодные в этом году представлены в одном лице.

После их забега Лерда планировала удалить от двора и старшую часть семей этих барышень, на перевоспитание так сказать.

— А это обязательно?

— Все мы через это прошли. — Серьезно сообщила я, оборачиваясь на Сану, которая мне кивнула.

Девочки густо покраснели, а я отошла к Сане. Пока мы допивали наш совершенно безалкогольный чай, маленький кружок новоиспеченных придворных дам расширился заняв собой всю комнату. Теперь все возбужденно перешептывались. Большинство, как и ожидалось, приняло авантюру в серьез и уже думали как бы удачнее все провернуть, чтобы их год уж точно запомнился надолго.

— А вы как делали? — Подошла ко мне та же активистка, что задавала вопросы в кружке.

— А мы по комнатам прятались. — Тут же сообщила я. — Человек по пять в каждую комнату, кроме спален, конечно, и выпрыгивали, стоило заслышать шаги. Мужчины были в восторге.

— Мы лошадей в конюшне принимали и собак загонять помогали. — Поддержала историю Сана.

В ее задачи входило удержать тех девочек, которые при дворе нужны от необдуманных поступков.

Начинало вечереть, девушки были уже мало вменяемы и разработали план: они нашли мантии и собирались накинуть их на себя, чтобы не вызвать подозрений у других, находящихся в доме, а когда подъедут наши охотники они их как положено встретят.

На улице стемнело и послышался рог и лай уставших собак. Девочки предвкушая свой триумф улыбались, мы с Саной, тоже предвкушая их триумф, готовились быстро свалить к Ее Величеству, с избранными девочками.

Как только на границе леса показался первый мужчина, девицы побежали направо к выходу из дома, а мы с Саной и еще пятью барышнями вышли в дверь и свернули налево — в комнату, где все это время скучала Лерда.

Окна этой комнаты выходили на двор так, что было видно и крыльцо усадьбы, и место, откуда уже появлялись охотники и слуги. Около семидесяти человек.

Лерда применила заклинание, выгоняющее хмель из крови, взамен награждающее адским похмельем утром. Его на мне Нор как-то раз применил, до сих пор помню.

Наши майские розы были юны, неопытны, к возлияниям не приученные, так что нахрюкались до синих сопелек. После взмаха королевской длани они стали удивленно лупать глазами, приходя в себя.

— Девочки, смотрите! — Позвала нас к окну довольная Сана.

А там разворачивалась драма: охотники в полном составе и с добычей преодолели расстояние до усадьбы и теперь спешивались и передавали коней подоспевшим конюшим. В этот идиллический практически миг распахнулись парадные двери особняка и оттуда, с криками и улюлюканьем, вылетели наши юные прелестницы в количестве тридцати трех голов. Правда, визги, писки и мельтешение создавали ощущение, что их несколько сотен.

Мужчины сперва остолбенели, глядя как им навстречу летят прелестные нимфы, а потом, когда немного осознали, что видят, побежали им на встречу. Его Величество, Веллиас и еще несколько человек остались стоять на месте, осознавая происходящее.

Девицы, стоявшие с нами в ужасе смотрели на происходящее, понимая, что они тоже могли сейчас бегать по снегу в чем мать родила, пытаясь увернуться от мужских рук или плащей (тут уж от благородства мужчины).

Наконец, главный охотник в лице Его Величества, смог взять себя в руки и недовольно мазнув взглядом по нашему окну, раздал распоряжения. Судя по тому, что произошло дальше, девиц было велено изловить и распихать по отведенным комнатам до выяснения обстоятельств.

Мы удостоверились, что все в комнате одеты, взяли в руки заготовленное вышивание и расселись по мягким пуфам. Посередине кокетливо стоял кофейный столик, на котором радовали глаз фрукты и напитки. Беседа потекла своим светским чередом: погода, природа, у вас очень красивый рисунок выходит и все в таком духе.

В комнату к нам ввалились король, Вел и еще несколько охотников, которых пасторальная картинка застала врасплох.

— Что там за переполох, дорогой? — Округлив глазки, спросила королева.

— Может, ты мне расскажешь? — Прищурился монарх.

Лерда тут же насупилась и надула губки, отчего стала похожей на красивую куколку. Я в этот момент видела капризную королеву и все силилась понять, насколько этот образ выдуман. Пока что ее поведение, хоть и веяло патриотизмом, все равно инфантилизмом пахло больше.

— Алва, что вы наделали? — Подозрительно осведомился муж.

— Ничего. — Спокойно ответила я. — Я вот вышивать учусь. — Я предъявила ему кривенькую вышивку, специально для меня выбранную.

Мужчины молча вышли, а мы тихонько, но слаженно выдохнули.

Всю ночь шли разборки. Что девочки напились выяснили быстро, но никто из них так и не сознался в том, что именно я их на это надоумила. А почему? Потому что ту самую бойкую девчонку, которая всех сгоношила, мы утащили с собой. Так что все они считали, что идея о таком «посвящении» принадлежала одной из молодых леди, а со мной пока что никто ничего не связал.

Нам с Саной были предъявлены претензии: мы же должны были следить. А нам Ее Величество приказала выбрать прилежных барышень и придти к ней в комнаты, чтобы составить ей компанию в вышивке. Ужинали все в отведенных им покоях.

Веллиас вопросов мне больше не задавал, но и на мои отвечал не охотно. Я предпочитала думать, что он просто устал, хоть и понимала, что это не так.

Однако, когда мы уже улеглись и я приползла обниматься, мне были предъявлены все претензии в невербальной форме. Сегодня ночью Веллиас сам напомнил мне животное, на которых охотился. Не скажу, что вновь обнаруженное сходство мне не понравилось.

Утром все спали до победного, совместного завтрака, соответственно не было. Сегодня вечером ожидался пышный ужин из добытой дичи, все готовились к нему. Кроме меня, конечно.

Весь день мы гуляли по лесу, поедая захваченный с кухни провиант и запивая его горячим травяным отваром. Муж знал, где в этой части леса самые интересные и не очень высоко заметенные снегом места.

В своей черной шубе я хорошо проглядывалась со всех сторон, так что мы спокойно гуляли, не опасаясь, что нас потеряют.

— Что думаешь по поводу смерти Хоста? — Спросил Вел, когда день стал клониться к вечеру.

— Думаю, что заказывал кто-то из своих, кто хотел забрать все и сразу. — Ответила я. — Надо спросить у Ранниаса, когда с ним последний раз связывались от имени отца.

— Думаешь, мог сглупить и связаться после гибели?

— Всегда есть вероятность. — Слабо улыбнулась я.

Звенящая лесная тишина не располагала к разговорам, так что мы замолчали. Краски леса будто умело кто-то смыл, оставив зеленеть лишь пушистые сосны. Даже белки сменили свои шкурки на менее приметные, отчего заметить их оказалось затруднительно, но не невозможно. Непривыкшие к людям, бывавшим тут наездами два раза в год, они любопытствовали, хоть и на расстоянии, поднимая ушки с кисточками торчком, живо напоминая мне Деню.

Время пролетело совершенно незаметно, пришлось прерывать уединение и топать собираться к ужину. Сборы, правда, много времени не отняли: волосы распустить, платье, для этих целей специально взятое, натянуть и вперед. Лесной домик, все-таки.

Народу нагнали, конечно очень много: обеденный зал, пусть и расширенный магией, был битком. Длинные столы были расставлены в четыре ряда и плотненько так засажены гостями этого поместья.

Гвалт стоял, соответственно, впечатляющий. Нам по какой-то причине были выделены места за королевским столом, с самого краешка, стоявшего перпендикулярно к другим четырем. Зал мне, соответственно, было видно прекрасно. Дамы были разряжены как на настоящий бал, мужчины, напротив, перестарались в своей неряшливости. Но все были одинаковые — на одно лицо. Дурная мода начисто лишала индивидуальности не только внешне, но и в голове: мысли у них тоже были совершенно одинаковые.

Даже если в моду войдут максимально яркие и вычурные образы, они все останутся одинаковыми. Мало удивительного, что Его Величество пытается популяризировать образование: эти существа непроходимо тупы, настолько, что признак вырождения уже заметен на лицах. Поесть мне эти мысли толком не дали.

Прошел ужин скучно, так что мы вымотанные этой скукой теперь приходили в себя, доедая остатки дичи, которые удалось умыкнуть с кухни. Ничего не значащие разговоры и легкое вино делали вечер не таким ужасающе скучным. Чуть позже мы собирались найти Ранниаса и задать ему еще пару вопросов.

Наше уединение прервал деликатный стук в дверь. Открывать пошел муж, который вернулся ко мне мрачный как туча.

— Ранниас мертв. От него нашли кучку пепла и фамильный перстень. — Продолжая мрачнеть изрек Веллиас.

Интересно получается. Он нарушил сделку, но я ничего не почувствовала. Связь, которая установилась в момент заключения, была цела.

— Практически уверена, что это не он. — Озвучила итог своих измышлений я.

Веллиас вопросительно глянул на меня и я поспешила озвучить свои мысли полностью. Тот кивнул, принимая к сведению.

Естественно, вечер был безнадежно испорчен. Мы пошли туда, где нашли кучку пепла и перстень, по которому и опознали, кем была кучка раньше.

Веллиас какое-то время задумчиво смотрел на место трагедии, потом произвел какие-то манипуляции руками и недоуменно дернул головой. Он попробовал еще раз, потом еще, и, вероятно, уверившись в моей правоте, отвел меня в сторону.

— Ты можешь его найти? — Тихо-тихо уточнил он.

— Не знаю. — Я задумалась. Связь была, но насколько осмысленно идти по ней я не имела ни малейшего понятия. — Надо провести эксперимент.

Муж кивнул и повел меня в сторону усадьбы.

Там мы собрали вещи и спешно отбыли обратно в город. Ехали в тишине. Веллиас мрачно думал, а я просто думала.

Какая-то дурная попытка инсценировать смерть. Допустим, Ранниас не знал, что я чувствую мою с ним связь вполне осязаемо. Но он не мог не знать, что Веллиас проверит останки. Или надеялся, что брат убьется горем и не станет проверять? Я, правда, понятия не имела, как именно и по каким принципам он проверял, но каким-то образом он удостоверился в принадлежности пепла.

Поехали мы, вопреки моим ожиданиям, не ко мне, а к родителям Веллиаса. Самое время познакомиться, верно?

Глубокой ночью мы прибыли, чтобы обнаружить гудящий дом. Все слуги на ногах, мать господ Сан Армерров была безутешна, красиво расположившись горевать на диване в вычурно обставленной гостиной.

Меня представили, но леди Сан Армерр меня проигнорировала. Господин Сан Армерр был больше расположен к общению: он мерил шагами мрачно обставленный кабинет, кустистые брови мрачно сошлись на переносице.

Я ожидала, что родители блистательного Вела будут такими же блистательными, но оказалось, что я была предвзята. Леди Кларина Сан Армерр была высокой худосочной женщиной, казалось, замершей в подростковом формировании: угловатая, немного нескладная, с огромными серыми невыразительными глазами. Жидкие волосы были уложены в сложную прическу, лицо было так заштукатурено что слезы, проливаемые по сыночку, оставляли неэстетичные дорожки в макияже.

Господин Жакер Сан Армерр на вид был военным. С меня ростом, с квадратным подбородком, квадратными плечами, да и в целом квадратный, он имел чеканный шаг, густые кустистые брови, нависающие над глазами и тонкие небольшие губы. Стоило мне поймать его взгляд, я увидела глаза Веллиаса: карие теплые глаза, потрясающие своей глубиной, с едва заметной золотинкой по краю радужки.

— Книгу открой. — Без приветствий и представлений, потребовал муж.

Мужчина подошел к лежащему на пюпитре фолианту и принялся ее листать. Веллиас за руку привел меня к ней, чтобы я увидела полноценное древо его семьи. Каждая страница знаменовала одного члена семьи. Большая часть страниц была черно-белая и будто магически затемненная, а вот последние были цветными, яркими и красочными. На странице Веллиаса уже была я, нас связывала веточка, неуловимо напоминающая наш узор на запястье. С середины нашей весточки вниз протянулась короткая и тоненькая веточка в пустоту.

Мы с мужем тупо в это дело уставились, а мой свекр хмыкнул.

— Вот вам и сюрприз.

Конечно, большинство пар мечтает что бы сразу детей, но я как-то оказалась к таким новостям не готова.

Страница Ранниаса так же сияла жизнерадостными цветами, как и наша. От него в низ тянулось несколько веточек, с изображениями детских лиц, за которыми неясной тенью стояли женщины.

— Не знала, что у Ранниаса есть дети. — Озадачилась я.

— Несколько бастардов. — Подтвердил Жакер.

В общем, все магические признаки подтверждали, что Ранниас живехонек, не понятно только где он и что вообще происходит.

Ночевать остались у родителей мужа. Меня отвели в спальню Веллиаса и оставили готовиться ко сну. Сам он отправился беседовать с родителями. Ко сну я, конечно, подготовилась, но уснуть не могла.

Во-первых, на новом месте я часто ворочаюсь до последнего. Во-вторых, мне не давала покоя история с деверем. В организации он явно участвовал сам: про кучку пепла нарочно не придумаешь. Сомневаюсь, что он кому-то разболтал о своей незавидной участи, в случае нарушения сделки, с учетом прочих обстоятельств.

Можно, конечно, при определенном везении выйти и на нашу с мужем причастность, но это еще попыхтеть надо.

Постепенно мысли о Ранниасе отодвинулись, уступив место мыслям о той маленькой веточке, спускающейся от нас с Веллиасом вниз: следующее поколение Сан Армерров. Конечно, сперва нужно сходить в клинику, получить подтверждение от лекаря, но если такой артефакт, как семейная книга уже увидел нашего ребенка, то, вероятнее всего, он уже есть.

И только сейчас мне пришло в голову, что мой карманный доктор в мордочке Шона куда-то делся. Надо завтра узнать где он делся.

А завтра началось неожиданно поздно: я проснулась ближе к обеду. Меня тут же покормили и отправили гулять в сад. Муж, тем временем, уехал куда-то на свое предприятие, уж не знаю куда именно, так что меня в этом доме ничего не держало.

Прислуга со мной общалась вполне дружелюбно, а вот сродственники особенно не стремились к знакомству и общению, так что я пошла куда послали — в сад.

В саду мне не гулялось, так что я выбралась из поместья, поймала ближайший экипаж и отправилась в дом воспитания — Шона искать.

А в доме воспитания жизнь кипела и била ключом: мы приняли очередную сотню детей, тем самым закрыв последний работный дом столицы. Нешка, похоже, разделяла мои мечтания о монополии, и по этому поводу развернула бурную деятельность по принятию к нам детей и их распределению на учебу и работу.

Сейчас она поймала меня буквально на входе, с горящими глазами и восторгом на лице.

— Мы приняли еще воспитанников. — С порога сообщила очевидное она — я видела, как разгружались телеги с пожитками новеньких и самих детей, которые испуганно оглядывались по сторонам, пытаясь понять куда попали и какие теперь отвратительные работы им предстоит выполнять. — Сейчас мы подходим к порогу в тысячу, работа в столице для них заканчивается. Мне нужна ваша резолюция, леди Сан Армерр, на нескольких документах.

Мы поднялись в кабинет, где мне был подсунт проект расширения зданий: строим два дополнительных корпуса на нашей территории. В новом корпусе предполагалось место для ясель.

— Ты хочешь забирать детей из приютов? — Поразилась я. — Потянешь? С ними мороки больше.

— Если мы продолжим брать десять лет и старше, придется получить статус школы — слишком много воспитанников. Сами же знаете. Начнем брать детей младшего возраста — сохраним нынешний статус.

— А еще предприятие перестанет приносить прибыль и о таком быстром расширении как сейчас придется забыть. — Подсказала я.

— Я справлюсь. — Твердо глядя на меня, сообщила девочка.

— Как твои успехи в учебе? — Поинтересовалась я.

Мне был предъявлен табель успеваемости, где большая часть оценок составляла «Блестяще». Может быть это только первое время, но раз справляется пусть. Я поставила размашистую подпись на проекте и нескольких счетах с ним связанных. Только после этого мне удалось попасть в лечебное крыло.

Там Шона никто не видел, но Рагий не дал мне просто так уйти, заявив, что я ему должна и он меня будет осматривать. Осматривал он меня долго и внимательно, проверял несколькими лекарскими кристаллами, делал что-то еще, что осталось мне совсем непонятным, чтобы в итоге практически выбежать из комнаты.

Я осталась сидеть, недоумевающее глядя на дверь.

Минут через двадцать он вернулся, потрясая каким-то новым для меня камнем и документом.

— На, в руку возьми. — Скомандовал он, протягивая мне камень.

Я послушалась и камень тут же засиял ровным теплым светом.

— Поздравляю! — Радостно возвестил вмиг оживший Рагий.

— С чем? — Уже догадываясь, чему он так бурно радуется, уточнила я.

— Ты беременна! — Еще радостнее воскликнул он.