Ранниас рассказал массу интересного. Во-первых, с ним не делали ничего вообще. Еду приносили только когда он спал, тогда же обновляли воду и меняли ночную вазу. Он пробовал притвориться спящим, не спал всю ночь, но в тот день он остался без еды.

Во-вторых, «по следу заклинания» (понятия не имею, что это значит, но все остальные явно знали, о чем речь), он определил самого вероятного кандидата на роль главного злодея.

А теперь мы стояли в столичной конторе отца и изучали табличку «Исполняющий обязанности директора группы предприятий». Очень интересно, как это он мои обязанности исполняет.

Лет десять назад папа завел себе помощника. Смышленого смеска феи и человека по имени Нусар. Нусар схватывал на лету, выучился в КВА на экономиста за невиданные девять лет (ха!) и когда отец пошел баллотироваться в мэры, получил карт-бланш на управление легальной частью бизнеса. Именно его заклинание распознал Ранниас в лесу.

Он, робко опуская глазки, рассказал, как примерно семь лет назад разнес его в пух и прах на магической дуэли за сердце какой-то девушки, имя которой, как ни старался, не смог вспомнить.

Сам сродственник сидел теперь дома под присмотром строго отца и никуда не выходил. Что с ним делать пока не придумали, не до него как-то было.

Я вошла в кабинет без стука, чтобы застать повзрослевшего Нусара за неблагопристойным занятием: он сосредоточенно ковырялся в носу.

От этого интереснейшего дела его отвлек удар двери в стену.

Удивленный взгляд стал мне приветствием.

— Привет, Алва. — Растерянно глядя на меня и на мужа, поздоровался он.

— Здравствуй, Нусар. А не ответишь ли ты мне на пару вопросов? — Я была вежлива и спокойна, как обычно.

— Конечно. Что тебя интересует? — Удивление сменилось деловым настроем.

Веллиас сказал делать что хочу — он будет смотреть и вмешается по необходимости. Хотела я уже закончить, наконец, распутывать клубок загадок.

— Ты заказал моего отца соренарскому клану Теней потому что хотел получить полный доступ к незаконной части его дел? — Тем же тоном, которым уточняют погоду на завтра, спросила я.

— Именно так. — Так же, не меняясь ни в лице, ни в тоне, ответил он.

Поток мыслей споткнулся о такое признание, но я постаралась виду не подать.

— Может быть, ты расскажешь свою историю сам, с начала и с подробностями? — Предложила я.

Тот чуть улыбнулся и качнул головой.

— Очень хорошо. — Подал голос Веллиас.

В кабинет вошли следователи по делу гибели отца и еще несколько незнакомых мне мужчин, наверное, следователей по другим причастным делам.

— Господа, моя жена хотела бы выдвинуть обвинение. — Вежливо сообщил Веллиас.

— Да. Я бы хотела обвинить этого человека, — я кивнула на Нусара, — в заказе убийства моего отца.

Следователи кивнули и прошли к столу, за которым сидел юноша. Он не сделал попытки сопротивления, так что мы спокойно проследовали до нужного отделения королевского следственного отдела.

Там нас пригласили стать свидетелями допроса.

После того как мы расположились в комнате с голыми каменными стенами, где стоял только стол и два стула, а свет давал подрагивающий магический светильник, подозреваемому дали какое-то зелье.

— Это зелье правды. — Пояснил Веллиас. — Недавняя разработка Иреоса. Поскольку речь об убийстве мэра, его можно применять к подозреваемым.

Я кивнула, принимая к сведению.

Допрос шел вполне предсказуемо: кто такой, откуда взялся, в каких отношениях и все прочее.

Интересное началось позже, когда основные вопросы и понятные ответы были заданы.

— Какое отношение вы имеете к убийству Хоста Красса?

— Я заказал его смерть представителю гильдии Теней.

— Какое отношение вы имеете к имитации убийства Ранниаса Сан Армерра?

— Я инсценировал его смерть из-за нарушения условий сделки.

— С какой целью?

— Чтобы не дать ему натворить глупостей.

— Например?

— Пойти к брату и рассказать все, что он видел до того, как попал в бизнес.

Какое-то время он рассказывал то, что мы уже знали: что отец был плотно связан с производством лосса, что Ранниас участвовал в его распространении, что похитили Веллиаса и все прочее. Потом зелье обновили и снова началось интересное.

— Что вы знаете о бунте в Намере?

— Я выпустил трех красных химер гулять по стенам города.

— С целью?

— Нужно было занять дочь Красса на какое-то время. Не думал, что получится так, как получилось, но результат все равно был хорош.

— Чем вам помешала леди Сан Армерр?

— Она настойчиво разрушала многолетнюю систему каналов сбыта. Мешала бизнесу.

— Хост был в курсе?

— Нет.

Если резюмировать пять часов допроса, то получалось примерно так: около года назад Нусар надумал освободить папу от тяжкого бремени жизни производителя и оптового торговца лоссом. По этому поводу нужно было как-то заручиться гарантиями рыбы, большей чем Хост. Так что, уже привлеченного к делу Ранниаса было решено женить на мне взамен на поддержку при перевороте и дележ зон влияния по окончании операции.

Когда я махнула хвостом и сбежала из храма, Ранниас сделку разорвал и предпочел работать только с отцом, без посредников. Тогда Нусар нашел себе исполнительных помощников и принялся все делать сам.

Но, к тому времени активизировалось сопротивление под началом Веллиаса, а потом еще и я на горизонте замаячила, так что пришлось срочно что-то придумывать. Сперва пытались договориться с Веллиасом — он разрушил систему доставки лосса в замок. Потом со мной — я разрушила Гильдию Дурмана.

Затем Веллиаса похищают, а когда срок его возвращения в столицу начинает приближаться (да еще и на связь выходить перестал, но этого наш злодей не знал), Насур отпускает красных химер гулять по городским стенам, распространяя свою перхоть по окраинам города. Тот факт, что день этого происшествия совпадает со днем, когда была забастовка — не более, чем счастливая случайность.

Меня вырубает, Веллиас безуспешно пытается сбежать из закрытого дома Хоста в Краннаре, за время нашего отсутствия Нусар успешно восстанавливает всю сеть, чем заслуживает благосклонный взгляд отца.

Потом бал, с которого мы несемся вызволять Велласа. Не просто так Хост был в доме в тот день — он что-то подозревал. А когда ему донесли, что приходила я, он пришел с вопросами к Нусару. Вскоре после этого он был убит.

Немного погодя мы прижимаем к стене Ранниаса, я заключаю с ним сделку, Раннас отвечает на наши вопросы и вот уже почти готов пойти к Веллиасу и рассказать вообще все, что ему известно.

Его загодя забирают, давая нам повод усомниться в необходимости поисков. Пришли мы как раз вовремя: через пару часов к нему применили бы какое-то магическое воздействие, полностью вычищая ему память.

В самом конце допроса я вспомнила важную вещь о Нусаре: его мать была феей правды. На них не действуют никакие вмешательства ментального типа. Зелья правды, например.

— На тебя действуют ментальные вмешательства? — Подала голос я.

— Нет. Я унаследовал это от матери. — Снова тонко улыбнулся смесок.

— Откуда ты узнал о сделке?

— Я потомок феи, детка. Я вижу такие вещи. — Пояснил он.

Он отвечал на вопросы не под действием зелья. Он видит мои сделки. Конечно, законницы всегда все видят. Похоже, он унаследовал от матери существенно больше, чем думал мой отец.

— У вас есть установленные психические нарушения? — Задал животрепещущий вопрос дознаватель.

— Да.

— Какие?

— Психопатия.

Это ответ на почти все вопросы. Как мог мальчик-потеряшка так легко лишать существ всего, во что они верили, заканчивая жизнью и посмертием. Как он окончил сложную программу за короткое время. Даже почему он выбрал такой способ меня вырубить. Он попытался учесть эмоциональную реакцию: я бы забыла обо всех проблемах и кинулась бы помогать раненым. Так, в общем, и произошло, просто с более далеко идущими последствиями.

Психопатов безуспешно пытались лечить уже многие сотни лет. Простые люди, не отягощенные десятилетиями медицинской практики думали, что психопаты — люди без души.

Нусар просто поставил себе цель и ей следовал. Не отступая ни на шаг, корректируя план по необходимости.

И, строго говоря, своего он добился: пусть недолго, но он пробыл у руля той части дела, которую хотел получить.

Мы вышли из отдела утром. Горожане спешили по своим делам. В столицу собралась весна: постоянно светило солнце, а снег из рыхлого стал липким. Дети играли в снежки, взрослые уворачивались от снарядов.

А я шла по улице и в моей голове беспрерывно соотносились факты, картинка, наконец, собиралась в цельную. Без ответа остался только один вопрос: почему он сдался. У нас не было железобетонных аргуменртов в пользу его вины, только косвенные доказательства, догадки и выводы, да показания ненадежных свидетелей. А он не просто сдался без боя, но еще и сам рассказал все.

Не факт, конечно, что всю правду, но если принять во внимание его рассказ, то все начинало получаться и работать.

Веллиас на меня иногда поглядывал, но особых попыток поговорить не делал до самого дома.

Он поинтересовался, что я обо всем этом думаю и получил ответ незамедлительно. Покивал в нужных местах и согласился со мной.

Неожиданно он подошел ко мне вплотную и ткнул пальцем в лоб, сопровождая это действие приказом: «Спи». Последней моей мыслью было «Ну здорово!».

— Ты проспала больше суток. — Нежно мне улыбаясь произнес муж. — Следствие над Нусаром окончено. На очереди Ранниас, а за ним все рядовые исполнители.

Я молча буравила мужа злым взглядом.

— Его казнят. — Неправильно понял он меня.

— Ты усыпил свою беременную жену. Может об этом поговорим? — Я вернула разговор к интересующей меня теме.

— Когда ты до этого спала, беременная жена? — Не меняясь в лице уточнил Веллиас.

— Пару дней назад. — Задумалась я.

— Еще вопросы? Ты была нежно зеленого цвета. Как молодая травка.

— Предупреждай в следующий раз. — Буркнула я.

Его отвлек кристалл.

— Насур скончался в своей камере. — Через несколько минут сообщил Веллиас. — Предварительная причина — полное магическое истощение.

Через несколько часов мы стояли в сыром подвале следственного управления. Там лежало расчлененное тело бывшего помощника отца, а над ним стоял немолодой мужчина неопределимой расы.

— У него в костях я нашел частички сдерживающего сплава. — Резюмировал лекарь длительный рассказ о состоянии здоровья преступника на момент смерти.

— Во всех? — Уточнил Веллиас. Лекарь кивнул.

На том мы распрощались и вышли на улицу, где все начало таять.

Зима прошла мимо меня в этом году — я почти и не заметила ее. А сейчас приятно пахло талой водой и солнечным светом и мне казалось, что жизнь наладилась.

Я решила зайти в кабинет отца, забрать кое-какие бумаги.

Так что через пол часа Веллиас сидел в кресле для посетителей, а я перебирала кипы документов в поисках нужных.

Наконец, я нашла все, что хотела, и решила забрать еще и королевские кристаллы из сейфа.

Мешок получился значительный, но моя сумка вмещала и не такое. На самом дне резко опустевшего сейфа я нашла туго перевязанная книжица с кожаной обложкой и выемкой на форзаце. Ее я тоже прихватила, и мы отправились домой.

Уже дома я расположила в шкафу все привезенное, а Веллиас, доведя меня до дома испарился работать, я уселась на кровать и повертела в руках книжечку.

Видимо, в выемку предполагалось совать палец, что я немедленно и сделала. Палец кольнула и оплетка книжки ощутимо расслабилась.

Внутри я нашла отцовский почерк и много лет записей. Я пробегала страницы глазами одну за одной, особо не вчитываясь. Хотелось поплакать, но слезы не шли, так что я просто бездумно листала страницы до тех пор, пока не наткнулась на запись: «Нусар стал вести себя странно. Стоит обеспечить себе его полное подчинение. Я уже подготовил все для процедуры и завтра введу ему в кровь жидкий сдерживающий сплав. Так я, по крайней мере, смогу быстро его убить, если потребуется». Датирована полтора года назад.

Вот что случилось. Папа обидел психопата, а он решил мстить. Таким вот изощренным, даже извращенным методом.

А раскрылся он потому что, видимо, израсходовал весь свой резерв и был близок к смерти.

А я еще удивлялась количеству камней из пород, хорошо проводящих магию: он пытался спастись, искал способ дать своему телу больше магии или хотя бы сократить ее расход.

Скорее всего, подкосили его химеры: подчинялись животные неохотно, но все, кто с ними связывался, подавляли их волю магией. Наверняка, у Нусара просто не осталось выбора — он или химера.

Вот теперь для меня все окончательно встало на свои места и на душе стало совсем спокойно. Мимолетный взгляд в зеркало показал, что ведьмовской огонь наконец-то погас.

Я продолжала бездумно листать записи отца, чтобы на самой последней странице найти запись: «Алва, сейчас надо мной уже завис мой убийца и поверь, я совсем не хочу покидать тебя пока мы в раздоре. Я знаю, что бесполезно просить тебя не искать правды, но матом тебя прошу, дочь, не связывайся с теми, кого не знаешь. У тебя есть друзья — обратись к ним. Как бы не выглядело со стороны, я люблю тебя.». Довершала все размашистая подпись.

Я оказалась не права: папа все же оставил мне пару строк. В голове окончательно прояснилось.

Когда пришел Веллиас, я рассказала ему все, что узнала, он покивал и только тут я заметила, что он стоит с цветами и коробочкой в руках, а за его спиной еще горка коробочек.

— Во-первых, с днем рождения, дорогая жена! — Радостно возвестил он и ткнул в меня букетом. — Во-вторых, это тебе от меня. — Он протянул коробочку, в которой нашелся изумительной красоты гарнитур с чистыми как слеза бриллиантами. — Тут есть защита от несложных воздействий на разум, определитель ядов и еще пара полезных штучек. В-третьих, это твои подарки от остальных. — Он указал на кучку коробок около входа. — Ну и, в-четвертых, собирайся, нас ждут во Временах.

Он сиял как начищенная монетка, а я стояла как громом пораженная: у меня сегодня день рождения! Обычно отец на раннее утро заказывал доставку букета с белыми и розовыми безвременниками, а потом Златка притаскивала завтрак в постель.

Ностальгически вспоминая прошлое, я потопала собираться. Нашлось небесно-голубое платье с открытой спиной и плечами, белые лодочки к нему и сюда прекрасно вписался свежеподаренный гарнитур.

Подобрала немного волосы, подвела глаза, подкрасила губы и готова. Вышла к мужу и тут же поймала его восхищенный взгляд.

До ресторана доехали быстро. Я ступила на территорию и попала на весенний луг, пестрящий безвременниками — розовыми и белыми. У входа в здание меня ждали Деня и Нор.

— Твой отец просил, обеспечить тебя букетом, когда ты сбежала. Я решил, что букет — это скучно. — Шепнул мне на ухо Нор.

Внутри было множество гостей — сколько оказывается у меня знакомых. Тут, кроме ожидаемых столичных друзей, нашлась Златка вместе с той девушкой, которую я отправила ей в помощь и мои бывшие однокурсники, много народу из тех, с кем я познакомилась во время путешествий по стране.

Все они смотрели на меня, а я не могла понять что именно чувствую: мешанина эмоций от умиления до желания расплакаться, что кровных родственников тут нет и не может быть, не позволяла мне выбрать что-то конкретное.

— Сегодня у моей жены юбилей — ей исполнилось двадцать. — Взял слово Веллиас, когда мы все расселись за накрытыми столиками и успели немного перекусить. Я оказалась очень голодной, поэтому с сожалением смотрела на баклажанный рулетик в своей тарелке, который не успела съесть до того, как муж постучал ножом по бокалу. — И клянусь, если бы я об этом не знал, я бы решил, что она старше меня. Я никогда не встречал таких девушек, как Алва и сомневаюсь, что такие вообще существуют. Поднимаю за тебя бокал, дорогая, — он повернулся ко мне, — надеюсь, что сделаю это еще хотя бы сотню раз. — Присутствующие похлопали, потом пригубили игристое из бокалов на высоких ножках.

Только я намерилась съесть вожделенный рулетик, как слово решил взять господин Растот, который минут десять пространно говорил о том, какой я прекрасный работник, а следовательно, не менее прекрасный человек. Когда он закончил процедура с «похлопали — выпили» повторилась.

В этот раз я собиралась поторопиться с поеданием рулетика и надеялась съесть еще что-то, потому как если каждый гость будет говорить по очереди, то я поем где-то послезавтра.

Я даже открыла рот и почти положила несчастный сыр с зеленью и чесноком, завернутый в поджаренный баклажан, как по бокалу постучал Нор. Нор говорил короче, чем мой бывший шеф и конкретнее, но все равно минут пять точно я грустно поглядывала на рулетик. Ситуация начала выходить из под контроля. Наконец, друг закончил, мы снова выпили, и я не успела поставить на стол бокал, как подскочил Деня.

Деня, кажется, готов был распевать мне дифирамбы часами, не прерываясь на питье. Так что остановить его излияния на тему какой я прекрасный друг, замечательный коллега и изумительный специалист пришлось деликатным покашливанием.

И снова не судьба было кусочку баклажана с начинкой быть употребленным мной в пищу: слово взял бывший ректор моей Академии, которого я вообще заметила только сейчас. Он говорил коротко: рассказал, что более целеустремленного студента, чем я у него не было, что не удивлен, что я в такие короткие сроки влипла в неприятности и их решила, что открыла свое дело, да не одно, что он ждет моего тридцатилетнего юбилея и надеется, что когда я получу к себе в руки всю образовательную систему Ленсона, я его не уволю. Схема поменялась: посмеялись, похлопали, выпили.

Игристое мне в бокале обновили, а в тарелке все еще сиротливо лежал несчастный не съеденный рулетик.

Слово взяла златкина помощница, которая поздравляла меня от них обеих и желала скорейшего прибавления и успеха во всех мои начинаниях.

Слушать многочисленные комплименты моей особе было, несомненно, приятно, но я все еще хотела съесть этот вортов рулетик!

Весь следующий час гости поздравляли меня с разной степенью пафосности. Элла сказала, что я лучше всех и сразу села, например. Занир с гордостью в голосе сообщил почтенной публике, что он мой должник и бесконечно рад, что вообще имел со мной знакомство. Рассказал гостям о сумке и наших с ней отношениях, о том, как я рассказала ему об этом ресторане, когда он был только идеей, и как работа над ним вернула его к жизни. Обоятельному смеску зооморфа аплодировали дольше и громче, чем предыдущим ораторам.

Беда в том, что в животе уже неприлично бурчало, а на тарелке был все тот же недоеденный рулетик.

Но вот, Деня сообщил, что самое время перекусить и сейчас подадут горячее. У меня забрали тарелку с моим рулетиком, которая в след за Ледином удалилась на кухню. Я была готова всплакнуть.

В качестве горячего гостям были предложены рыба с гарниром из притушенных овощей, телятина с гарниром из бурого риса и утка конфи с картофельными крокетами. Я выбрала утку, которая тут же появилась передо мной. Только я собралась съесть крокет, как ко мне подошла моя бывшая сокурсница, которая извинялась — ей нужно было бежать к сыну, которого его отец никак не может успокоить. Я пожелала ей успеха и отпустила с миром.

Стоило мне с вожделением воткнуть в утку вилку, раскалился кристалл связи. Меня поздравлял с юбилеем директор НЭШа. Мы поговорили несколько минут, но я так и не смогла себя приучить говорить по кристаллу во время еды: я чавкала даже мысленно. Так что все время разговора я грустно смотрела на тарелку.

Вероятно, гости поняли, что я готова пообщаться, так что стали подходить и спрашивать как дела, что у меня нового и чего у меня интересного.

Утка давно и безнадежно остыла, когда Деня подошел ко мне и попросил пройти с ним на кухню.

Там вовсю трудились поварята — они готовили десерты и чем-то шуршали за ширмой. Мы прошли в кабинет, где мой партнер по бизнесу отвернулся от меня и повернулся ко мне с тарелкой, на которой лежал мой вожделенный рулетик.

Наверное, я просияла, потому как Ледин умиленно смотрел, как я прямо руками сцапала жирный рулетик и целиком засунула в рот. Прожевывалось плохо, но было очень вкусно, так что я не жаловалась.

Потом он отошел от стола и мне явилась чудная картина: наши с ним столы были забиты разнообразными закусками и там была горячая порция телятины в подливе с рисом. Первое время я мела все без разбора: вкусно мне было, но я особо не разбирала, что именно мне вкусно.

А вот телятину я ела уже спокойно, с расстановкой и это было божественно.

Когда я закончила прием пищи, живот у меня заметно округлился. Надеюсь, никто не начнет поздравлять меня с положением. Не хотелось бы его пока афишировать, как и мою принадлежность к вымершей расе.

В зале уже раздвинули столы, доставили фуршетные стойки, где красовались десерты и напитки. Как только мы подошли к гостям в середину выкатили именинный торт на стойке.

Наверное, именно над ним трудились ребята за ширмой. Но он был маленьким — один ярус и сантиметров тридцать в диаметре. На нем красовалось двадцать свечей, которые я с удовольствием задула, не задумываясь о размерах торта, который, наверняка, хотели попробовать все присутствующие.

Стоило последней свече погаснуть, как торт начал резко расти в размерах, отращивать дополнительные ярусы и покрываться кремовыми цветами.

Было очень красиво, зрелищно — это был изумительный сюрприз. Я видела, как Деня с Заниром дали друг другу «пять». Прекрасная работа.

Торт был очень вкусным, напитки легкими и под самое утро мы с Веллиасом валялись на иллюзорном лугу среди дремлющих безвременников.

— Это был прекрасный вечер. Спасибо. — Тихонько проговорила я. В ответ меня прижали к себе крепче.

К нам прошуршал травой Нор.

— Не хочу портить такой вечер, но дело больше не терпит отлагательства. — Виновато опуская глаза, пояснил свое появление он. — Надо решать, что делать со второй половиной наследства твоего отца.

— Запускай механизм уничтожения, — спокойно проговорила я.