Столица встретила меня не то чтобы очень радушно. Ну то есть, никто меня не гонял, конечно, ничего такого не было. Но и фанфар как во все мои предыдущие визиты сюда как-то не случилось. Правда и тогда фанфары были не мне, а королю.

Я это все к тому, что о столице я знала, только как попасть в королевский дворец незамеченной и где пекут вкуснющие заварные пирожные. Ну ателье могла порекомендовать.

Еще из политической карты на стене в кабинете отца, я знала, в каких районах как дела обстоят и как они друг относительно друга расположены. Ну и по мелочи — прикладной информации ноль.

Так что я, со своей сумкой и багажом знаний, отправилась в квартал за третьим мостом от королевского дворца. Мосты наводили через излишне глубокий ров, который выкопали при предыдущем правителе и природную реку, которая текла тут сама по себе. Третий, самый дальний мост был пешим, над рынком. Вид с него был просто потрясающий, я там полчаса точно простояла.

За мостом располагались лавки в огромном количестве, всех мастей и назначений. Еще там был единственный приличный доходный дом, который был мне известен.

Внизу меня встретила престарелая гномиха крайне почтенной наружности, то есть почти квадратная с очень густыми жесткими волосами цвета вороного крыла. Гномы — это хорошо, с ними легко иметь дело.

— Комната стоит серебряный в месяц. Не заплатишь вовремя, выкину все вещи. — Без вступления сообщила она мне.

— Покажите комнату. — Люблю деловой подход.

Мы поднялись на второй из четырех этажей, гномиха открыла дверь. Комната была небольшой и чистой. В углу холодильный шкаф, рядом нагревная плита, небольшой стол на двоих. Прямо у окна письменный стол, тоже не большой, стул с высокой спинкой. У ближайшей ко мне стены кровать.

Я посмотрела на ванную комнату, кокетливо отгороженную стеночкой, удовлетворилась увиденным, и повернулась к хозяйке. Та уже держала в руках документы, которые молча мне протянула.

Я села за стол и стала их внимательно изучать — договор на съем жилой комнаты номер одиннадцать в доходном доме мадам Трагрир расположенном по адресу проулок Коростылей, дом шесть. К нему акт передачи комнаты в пользование и опись того, что тут имеется. В договоре много интересного, в частности то, что применять магию в доме запрещено. Для меня-то не проблема — не одарили меня Боги таким талантом. По согласованию с хозяйкой возможны все виды ремонта, заменять мебель и докупать что-то новое можно, но не в счет оплаты за комнату. Свет, воду, подзарядку всех кристаллов обеспечивает хозяйка, чистоту я. Тепличные условия. Интересно, сколько бы я шла к такому уровню, если бы начинала без медяка в кармане.

Я внесла свои данные во все документы и подписала их. Следом их подписала мадам Трагрир и мы скрепили сделку рукопожатием.

— Алва Красс. — Представилась я, сгружая сумку на кровать.

— Рина Трагрир. — Сдержанно улыбнулась она и ушла.

Я осталась одна в своей комнате, которую получила в рекордные сроки.

Теперь предстояло осознать, что и как делать в этой новой, внезапно начавшейся жизни. Меня, конечно, хорошо учили в Академии, у меня даже рекомендации от моего дипломного проекта имеются, но кому я нужна в столице?

Уж не знаю, с чего широкая континентальная общественность взяла, что Намер — тихий город. Я тут была несколько раз по большим праздникам и город гудел, как любой другой. Сейчас вот тоже, несмотря на не праздничное время, в городе было шумно.

Покаразмышляла, я разбирала свои вещи. Все самое ценное было уложено в нашедшейся тут же тайник просто поразительной вместительности. Все остальное раскладывалось по местам и вещей оказалось на диво много. Мне казалось, что я взяла буквально самое необходимое и многое придется докупать.

Через пару часов я осознала, что если я буду держать книги на столе, то места для работы за ним просто не останется. Так что я взяла небольшую сумму и отправилась за мебелью — нужно было приобрести хотя бы пару навесных полок и того, кто мне их повесит.

Лавка мебельщика обнаружилась в трех кварталах от моего нового дома. К взаимному удовольствию, мы с пожилым человеческим магом быстро выбрали то, что мне нужно, он выделил мне своего подмастерья — молодого орчонка — и, получив оплату маг объяснил всем кому и что следует теперь делать. А именно, мы с орчонком идем и вешаем молодой леди полки.

Орчонок, как свойственно этой расе, оказался очень сильным. Мне подумалось, что можно и меня ему в руки посадить, он особой разницы не заметит. В квартире орчонок вел себя довольно свободно — видно, что часто в этом доме работы проводит.

Работу он сделал быстро и сноровисто, я осталась довольна. Он убежал, а я продолжила разбор вещей — книги отправились на полки, всякая рабочая шелуха — в стол. Оставшись собой довольна, я уж было собралась с чувством выполненного долга лечь на кровать, как вспомнила, что еще мне нужно было у мебельщика. Одежный шкаф. Сейчас весь этот ворох тряпья валялся на кровати и раздражал взгляд своей неаккуратностью.

Я решила возвращаться к мебельщику, но кружными путями с целью посмотреть на своих ближайших соседей. Глядишь работу найду — вдруг повезет. Я всегда была везучая.

Обход владений показал, что вокруг меня есть два ателье — подороже с претензией на элитность и попроще, ювелир, пара мастеров по камню, два магазина готового платья, несколько кафе и кабаков, конторка нотариуса и конторка мастерового. В целом, ничего специфического, но голодной пока что точно не останусь — деньги-то не закончились еще.

Я сидела в одном из кафе — ближайшем к лавке мебельщика, которому я сделала заказ на одежный шкаф. Он показал мне сложную конструкцию, небольшую и очень вместительную, которая покорила меня. Теперь я ждала, пока он все мне посчитает — он обещал меня найти, когда закончит. Надо б хоть имя мастера запомнить — не самое полезное, конечно, знакомство, но все-таки. Знакомства, как известно, не бывают лишними.

— Да что тут сложного?! Подними рождаемость, понизь смертность! — ворвалось в мой мир слева.

Я заинтересованно повернула голову, чтобы увидеть двух смесков, в которых явно потоптались эльфы, а другие примеси определить не удалось, но они явно были. Они дружно смотрели в популярную нынче магическую игрушку, в которой надо было построить королевство. Небольшая рамка ровно светилась, показывая парням картинки.

Один из них потыкал пальцами в свечение, там что-то произошло, и парень окончательно сник.

— Отец никогда не допустит меня до дел. Как я должен учиться, если он не дает мне даже книжки читать из его кабинета? — Едва не плача, пожаловался неизвестный в пространство.

Мне принесли заказ, а парни тем временем продолжали общаться. Интересного было не много, но на каком-то этапе я услышала то, от чего даже поперхнулась: «Не, ну надо было придумать — построй мне королевство и я подумаю! Ему ж умирать не сегодня — завтра, так и так тебе дело оставит». Отличная прям логика. Я б такого даже близко не подпустила, даром, что на вид почти эльф, изящное, блин, существо.

Мою заминку заметили и тут же предложили мне стакан воды. Тот самый страдалец об отцовском деле заботливо смотрел мне в глаза до тех пор, пока я повторно не научилась дышать.

— Скажите мне, что вы шутите, ради всех Богов! — Ответом стали мне две пары удивленных глаз. — Какие дела? Какое управление?! Вам Школу надо закончить сперва, а за ней Академию, а потом еще лет пять поработать! — Выпалила я, на одном дыхании.

К середине тирады я поняла, что откровенно лезу не в свое дело. С другой стороны, сомневаюсь, что старый любитель разнообразия, просто так занял сыночка этой игрушкой вместо того, чтобы реальным вещам его обучать.

— Так поздно мне в Школу. — Тихо и совсем грустно сообщили мне.

— Как это поздно? Учиться не может быть поздно. — Назидательно сообщила я.

Эльф стал еще грустнее, а я перестала понимать в чем дело.

— Что за проблема у тебя с учебой?

— Батя не отправил, а теперь не подступиться. А он не хочет мне дела передавать — говорит, что я еще жизни не нюхал…

— Я б тоже не хотела. — Не вежливо перебила я.

— Вот он и дал мне это, — он потряс передо мной игрой, — мол, если построишь преуспевающее королевство, я подумаю над тем, чтобы чему-нибудь тебя научить. — У эльфеныша даже кончики ушей горестно сникли.

— Так, а почему ты так торопишься чему-нибудь научиться? — Почти все поняла я.

— Управляющий отца сбежал с деньгами, он теперь нового ищет. А я не хочу со стороны — сам хочу. — На пределе слышимости сообщили мне.

О! Да меня любят Боги, не иначе!

— Зовут-то тебя как, вислоухий? — Я повеселела, он не понял с чего.

— Деник. Все так зовут.

— Значит, слушай сюда, Деня. Завтра утром встречаемся здесь же и идем тебя наукам и премудростям учить. А ты мне за это встречу с твоим отцом организуешь, понял?

— Деник. — Тут же окрысился мальчишка, а уши прижались к голове.

Какие уши подвижные.

— Тебе помощь нужна? — Выгнула бровь я.

Деник задумался. Накрепко. Я не торопила, спокойненько доедая почти остывшее кроличье рагу. Необычные уши Деника мелко подрагивали, что, видимо, значило крайнюю сосредоточенность.

— Нужна. — Наконец решил он, посмотрев на меня решительно.

— Вот и здорово. Как рассветет приходи к дверям этого милого заведения.

Как оно называется я не имела ни малейшего понятия, но надеялась не промахнуться утром.

К мебельщику (Негару, как значилось на вывеске), я притопала сама. Там выяснила, что он приходил в ту харчевню, и даже меня нашел, но решил не мешать моей просветительской работе.

Оказалось, что Деник — это Ледин Растот, единственный сын известного во всем Ленсоне производителя тканей. У него два огромных предприятия и сотни контор по всему континенту. Да, в такие дела такого сына я б тоже не пустила. И управляющих я нашла бы целую тьму.

С управляющим история темная — то ли его старший Растот выгнал, а тот с деньгами выгнался, то ли правда сбежал, да только его никто особо и не искал. Предприниматель посчитал убытки, которые уже есть, прикинул, какие могут быть в процессе, да и плюнул. А теперь да, действительно, искал нового управляющего.

Предоплату за шкаф я внесла всю, решив, что для первого дня в столице у меня все не так уж и плохо получается.

* * *

Вечером я долго ворочалась и не могла уснуть — больно много за день впечатлений. Когда проснулась утром, рассвет только-только занялся, я была бодра и готова к новым свершениям. Проблема состояла в том отражении, которое предъявило мне зеркало. Мои роскошные волосы оказались помятыми и нечесаными, местами сильно спутанными.

Около сорока минут я пыталась привести это дело в хотя бы условный порядок. Получалось не очень, но я старалась. Наконец, мои усилия увенчались успехом — волосы лежали красивым водопадом.

Сделав себе засечку впредь не забывать заплетать волосы на ночь, я быстро оделась и выбежала из квартиры. Уже рассвело и самые ранние жители города вышли из домов по своим делам, провожая недовольными взглядами ночных гуляк.

У кафе, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, меня ожидал Деня. Поминутно оглядываясь, он, аки лошадка, прядал ушами. Занимательные у него, все таки уши. С первого взгляда и не скажешь.

— Доброе утро, Деня! — Жизнерадостно поздоровалась я, за что была вознаграждена мрачным взглядом. — Сперва завтрак, потом дела. — Веселее пацан не стал, но ничего мне не сказал. Его уши все сказали за него — они немного поникли, стали чуть более лопоухими.

Как-то раз, когда я еще училась на первом курсе и только начала эту авантюру с тремя курсами экстерном, к нам в Академию приехал Директор местной Школы с экономическим уклоном. Смотрел на своих выпускников, сравнивал их с другими и делал для себя какие-то пометки в блокноте. Кто ж знал, что очередной его пометкой в блокноте станет Хирона — дочь жреца Главного храма, которая была в городе проездом. В общем, когда девочка пришла к нему, вся пылающая неземной любовью, я, как назло оказалась рядом. И мало того, что все слышала, так еще и не постеснялась сообщить ему о своей осведомленности.

Правда через три дня оказалось, что девочка в детстве головой стукнутая: задержала все шествие отца по стране, не отлипала от несчастного Директора ни на миг. Ректор посмеивался, Директор молил о пощаде. В итоге, я притащила к девочке одну знакомую фею, которая быстро растолковала ребенку, что до любви ей ой как далеко. А именно, магическим ударом в голову.

Мне шоу понравилось, мужчинам не очень. Хирона тоже восторгов не проявляла, но от Директора отстала. Таким образом, у сопливой первокурсницы меня появился должник в лице Директора Номерской Экономической Школы, общая темная история с Ректором Краннарской Всеобщей Академии, в простонародье, лягушки, и его же задумчивый взгляд, которого мало кто удостаивался.

В общем, как раз сейчас, я собиралась стребовать с Директора НЭШа должок, заодно завести себе полезное знакомство и, может быть, работу. И жизнь моя будет устроена.

Однако, прямо сейчас, меня больше всего занимал завтрак в виде омлета с помидорами, парного молока и свежего хлеба. Мрачные взгляды от Деника вообще не трогали, а вот омлет с помидорами — очень даже.

Когда с завтраком было покончено (к своей порции он не притронулся), я без предупреждения схватила его за руку и потащила вперед. Сперва на выход, а потом по чистым и прямым улицам города. Школа распологалась между водными мостами и представляла собой трехэтажное длинное здание из светлого камня.

Чистый двор, чистые окна, чистые занавески на окнах, все чистое. И потерянный невинный полуэльфик посреди этого великолепия. Почему потерянный? Потому что уши у него опали, став совсем мягкими, как тряпочки.

Я уверенно продолжила путь вперед — к главному входу. Жертва моей добродетели мне все еще не сопротивлялась, я радовалась и перла. На входе дежурил пожилой пес, который поинтересовался к кому мы и с какой целью.

Ответ его, если и удивил, то виду работник обители знаний не подал и попросил нас немного подождать, пока он отыщет господина Директора. Мы послушно присели и принялись ждать.

Наконец, до Деника дошло, что происходит и он было вскинулся мне что-то сказать, но я оказалась готова к такому повороту:

— Если допустить тебя до дел сейчас, даю производству твоего отца сроку год. Ты все развалишь, с ним или без него. — Все заготовленное, и уже готовое сорваться с языка, тут же было проглочено. — Ты должен обзавестись хотя бы общей базой знаний и лучше места, чем это для этого ты не найдешь. — Уши выдали Денину готовность следовать за мной хоть на дно Постонского моря: одно оттопырилось и стало буквально перпендикулярно расположено по отношению к голове, а второе только чуть-чуть от головы отжалось.

— Верно мыслите, мисс Красс. — Послышалось над головой.

— Доброго дня, господин Директор.

Нас любезно провели в кабинет, где я, решила с ходу брать быка за рога: усадила Деню на стул, сама встала за его спиной, и сообщила цель своего визита:

— Мне надо сделать из него экономиста. — Директор и бровью не повел. — Приму у вас долг. — Вот тут в глазах зажегся интерес. — По мере получения этим молодым… эээ… мужчиной аттестата. — Интерес пропал.

— У нас четыре года к Академии готовятся, а полная программа десять лет. — Уши возмущенно оттопырились вверх.

— Это вы сами решите, по мере проведения оценки имеющихся знаний. — Спокойно сообщила я Директору, рассматривая уши. — Если потребуется, он просидит здесь десять лет общей программы, а потом еще восемь в Академии.

Теперь на меня смотрели две пары глаз.

— Мне. Нужен. Экономист. — Четко и с нажимом проговорила я.

Директор сдался и согласился. Нам был предоставлен договор, трехсторонний, где я выступала в качестве заказчика. Это меня не очень порадовало, но по глазам Директора поняла, что лучшего (то есть самоустранения) я не получу. Внимательное изучение договора привело меня к тому, что подкопаться не к чему — все риски и обязательства каждой стороны хорошо видны. Скрепя сердце, подписала договор и, предварительно выяснив, что встреча с отцом эльфенка назначена, со спокойной совестью, передала с рук на руки новоиспеченного студиоза и подхватив свои вещи помчалась на выход.

Мне нужен был внутренний городской портал — чтобы добраться до предприятия многоуважаемого Гариса Растота был установлен специальный портал. Туда я добежала тоже быстро, потому что было рядом. Каких-то двадцать минут и я уже вышла в портальном зале в пригороде, где стояло производство.

Правда, оказалось, что до него еще километров пять. Но потом я увидела ожидающую повозку и порадовалась предусмотрительности Растота, не успев расстроиться.

Повозка потрясла меня еще минут десять, потом минут пятнадцать я поблуждала в поисках приемной и вот я сижу и жду аудиенции. Мистер Растот куда-то убежал, но обещал вернуться.

Ждала я с пол часа. За это время я успела оценить задерганность секретаря Растота, количество не разобранных документов на ее столе, и количество вопросов, которые явно задавали не тому человеку. Кстати, секретарь была чистокровным человеком, на вид, по крайней мере.

Вскоре появился и сам хозяин, который долго извинялся за то, что заставил меня ждать. Я заверила его, что ничего страшного не произошло и мы двинулись к нему в кабинет.

На ходу он бросил секретарю что-то, что было истолковано как «Принесите чаю» и поручение было воспринято с таким искренним энтузиазмом, что мне стало искренне жаль бедную девушку.

— Итак, с чем вы ко мне пришли, мисс Красс? — Уставился на меня хозяин кабинета.

Кабинета, кстати, обставленного со вкусом и знанием дела. На полу не было столь любимых большинством начальников ковров — гладкий деревянный пол, идеально вычищенный. Книги в шкафах стояли аккуратно, папки тоже. Рабочих стола было два — на столе господина Растота был идеальный порядок, а вот на втором столе, уютно расположившемся у окошка, был хаос. Хаос, который вверг бы любого выпускника Школы в ужас. Кабинет был отделан в теплых коричневых тонах, и зеленые занавеси вписывались просто прекрасно. Обстановка мне нравилась.

Не успела я воздуха в грудь набрать для ответа, дверь со стуком раскрылась, в проеме показался взъерошенный человек, чьи волосы уже тронула седина. Он был невысоким и крепким, аккуратно одетым — конторский работник.

— Не могу я найти! — Без предисловий выпалил он голосом, полным отчаяния.

— Не можешь, значит мерещится. — Устало ответил Растрот.

— Не мерещится! Я точно знаю, что оно где-то здесь! — Завопил он, потрясая стопкой документов.

— А что потеряли-то? — Влезла я.

Две пары глаз уперлись в меня, но я и не думала смущаться. Ну вот что могло довести, явно опытного, конторского рабочего до такого состояния?

— А вы кто, мисс? — Холодно осведомился мужчина.

— Новый управляющий. — Нахально заявила я, попутно отвечая на заданный ранее вопрос.

Конечно, такая наглость могла стоить мне работы. Но я прям чувствовала: Боги сегодня на моей стороне.

— Ох как прекрасно! Замечательно! Чудесно! Нате! Разбирайтесь! — Обрадовался на грани истерики мужчина, сунул пачку мне и вознамерился на выход.

— Так, стоять! — Рявкнула я, как папочка, когда кто-то впадал в подобное состояние при нем. Мужчина замер. — А с чем разбираться?

— Воруют! — Рявкнул он несколько более визгливо, чем я.

— Отлично, а что воруют? — Осторожно уточнила я.

— Да не знаю я! — Упавшим голосом сказал он. — Только что воруют знаю.

— Чуйка у него. — Влез молчавший до сих пор Растрот.

Чуйка, это хорошо. Но я знаю одно правило: если не знаешь, что именно происходит — ищи в казенке.

— Дайте казенку, — велела я.

Мужчины переглянулись, господин Растрот пожал плечами и протянул мне книгу с королевским гербом. Я схватила мужчину за руку и приложила его ладошку к кристаллу на обложке книги.

— Меня не успели добавить. — Пояснила я на удивленный взгляд.

Кристалл окрасился нежным зеленым цветом, я открыла книгу. Какое-то время я ее увлеченно листала, радуясь на цифры. Но вот она нашлась — подозрительная строчка.

Подозрительная она потому, что, если моя память мне ни с кем не изменяет, между фамилиями Броштвидт и Ягрешк должно быть еще некоторое количество имен.

— Списки по отделам. — Скомандовала я и тут же получила требуемое.

Там я нашла обе фамилии — оба работники производственного цеха, только Броштвидт — начальник смены, а я Ягрешк — просто рабочий. И да, между ними должно было быть еще четыре имени.

— Есть ведомка? — Подняла я, наконец, голову на мужчин.

Картинка мне предстала идиллическая: оба смотрели на мои изыскания с неприкрытым скепсисом, но где-то в глубине глаз Самого Главного Шефа сквозило любопытство. Он молча выложил на стол камень и активировал его.

— Запрос по населению. — Камень сменил цвет на белый. — Грамко Броштвидт.

— Полукровка. Отец гном, мать человек. Сорок шесть лет. Женат. — Монотонным женским голосом заговорил со мной камень.

— Достаточно. — Камень замолчал и вернулся к ярко-зеленому цвету. Броштвидт — не тот. — Запрос по населению. — Кристалл снова побелел. — Волик Ягрешк.

— Орк. Чистокровный. Скончался в возрасте тридцати девяти лет.

— Достаточно. — Оборвала кристалл я. — Дайте ведомости по выплатам зарплаты восьмому цеху месяцев за пять.

Мне быстро выдали требуемое — видимо, где только не искал мужик. Бедолага.

В ведомостях обнаружилось, что этот Ягрешк просто ломовая лошадь — у него зарплаты больше, чем у старшего смены, получалось ежемесячно.

— Вот он ваш вор. — Ткнула я пальцем в списки. И быстро выложила все, до чего додумалась за двадцать минут поисков.

Мужчины переглянулись. Растрот кивнул, мужик просиял.

— Говорил же! Говорил! — Радостно завопил он, подхватывая свои документы и вылетая из кабинета, не забыв прикрыть дверь.

— Работа твоя. — Внимательно глядя на меня, проговорил мой новый начальник.

* * *

Когда я говорила, что Боги мне благоволят, я не подумала о том, что у любого везения должна быть цена. Моей ценой за такую сказочную удачу оказались размеры филея, который меня ожидал.

После того, как я оформила себя на работу в отделе контроля работников, съездила с Растротом в отделение королевской счетной палаты, чтобы добавить себя в кристаллы государственного управления, меня привели на мое рабочее место.

Версии? Да-да, тот самый филиал хаоса в углу кабинета шефа.

Как мне объяснили, управляющий всегда работает рядом с хозяином. Это я понимаю. А потом мне, стесняясь и отводя глаза, объяснили, что предыдущий управляющий много лет работал, и всегда у него на столе всегда было так навалено… документов.

В общем, я уже вторую неделю, не поднимая головы, пыталась разгрести эту кучу. Оказалось, что куча не только на столе, но и в аккуратных с виду папках.

По ходу дела я нашла еще несколько воров, пару сотрудников, которых давно уволили, а зарплату им начисляли. Они ее не получали, но им ее начисляли. Воруй — не хочу. Еще нашлись объяснения тому, что посчитали растратой управляющего пару лет назад. И несколько реальных растрат, на которые имелись закрывающие документы. Вскрылся обман поставщика льна на производство. И масса других разноразмерных залетов.

Но я ни на йоту не приблизилась к приведению всего этого в порядок. Наверное такие люди, как этот управляющий, думают, что бюрократию придумал Молин для особо изощренных пыток. Хорошо, что в природе существую такие как я, которые знаю что и зачем нужно.

И, конечно, нельзя забывать, что пока я тут по маковку в пыли и документах, работа предприятия продолжалась. И работникам нужна была помощь в решении их проблем. И я старалась ее оказывать, по мере возможности.

На каком-то этапе ко мне пришла Эллочка — секретарь, и спросила, что ей делать со всеми документами, которые за время отсутствия управляющего, у нее скопились. Когда я мрачно изрекла «Тащи!», она просияла. Я пыталась сообразить, куда их положить и когда до них дойдут руки, но Эллочка оказалась продуманной девушкой: она прикатила мне забитую тележку. Там было очень много всего.

Она радостно сообщила мне, что готова приносить мне все, что попрошу и вообще оказывать всяческое содействие. И даже протянула кристалл вызова, который (после некоторых пертурбаций на столе) я разместила к себе поближе.

День рабочий клонился к своему логическому завершению, у меня в глазах рябило. Эллочка только что забрала остывший чай и принесла новый. С печеньками.

— Алва, пора заканчивать. — Напомнила она.

Это я попросила. Переработки — враг эффективности, поэтому Эллочка каждый вечер выпинывала меня обедать (вместе с шефом) и ровно через девять часов после того, как я пришла, выгоняла меня домой. Очень полезная вещь — секретарь.

— Угу. — Промычала я, недоуменно глядя на счет-фактуру, которая отказывалась сходиться с накладной, к которой, вроде как, прилагалась.

— Алва, понятнее не станет. — Настойчивая какая.

— Угу.

— Алва, завтра сделаешь.

— Ага.

— О! Разнообразие! — Восхитилась девушка. — Пойдем! — Она выхватила бумагу у меня из руки.

— Идем-идем. — Буркнула я.

У портала мы попрощались с местным магом и через мгновение оказались в городе.

Начиналась столичная осень. Тучи висели низко по несколько дней, чтобы вдруг, неожиданно, разразиться ливнем, который не заканчивался еще несколько дней.

Деньги у меня закончились на покупке пальто и сапожек по погоде: привычная к мягкому краннарскому климату, я не запаслась подходящей одеждой. Еда дома была, потому что я купила ее заранее, но вот со всем остальным был напряг.

У дома меня ждал мокрый до нитки Деник. Он у меня готовился к парам. Не знаю почему, но отцу он о своей учебе еще не рассказал.

Его уровень знаний оценили как отсутствующий, так что ему предстояло двенадцать лет Школы. На восьмом году Школы, если все будет хорошо, он сможет перейти в Академию — программы по один предметам там совпадают, а в Академии программа более осмысленная.

— Ты когда отцу скажешь? — В очередной раз завела песню я, когда мы устроились с чаем у меня.

— Скажу.

— Когда?

— Слушай, ну чего ты заладила? — Вдруг вызверился он. — Я себя ощущаю тупым просто как табуретка, по сравнению с одноклассниками, так они меня все младше. — Он осекся. — Не готов я пока, короче. — Пробурчал ребенок и уткнулся в учебник.

Я решила, что пару дней не буду его пилить, пусть, действительно, привыкнет к учебе, втянется. Рассказать папе можно и между делом, ближе к выпуску. Я вон своему вообще по факту сообщила.

Вечер тек своим привычным ходом: Деня учился, я читала периодику и специфическую литературу. Когда Деня поднимал от учебника голову, он завистливо на меня поглядывал, перебирая своими удивительными ушами.

Из газет я узнала, что меня с собаками по стране ищут. Это странно, потому что я особо не пряталась. Я по-детски сбежала от разборок с батюшкой — это да. Но я не пряталась. Измышления мои на эту тему прервал стук в дверь.

Сам факт того, что я кому-то понадобилась, меня удивил: я за две недели не успела обрасти знакомыми, чтобы кому-то понадобиться.

За дверью оказался… Веллиас Сан Армерр с собственной кареглазой персоной.

— Доброго вечера, мисс Красс.